СОЦИАЛЬНЫЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ В МОНГОЛИИ в 20-40-х годах XX века
|
Введение. Монгольское общество на рубеже веков (XIX - XX). 3
Глава I. Источниковедческий и историографический очерк. 18 Основные проблемы изучения истории Монголии XX века.
Глава II. 1921-1924. Теократическая монархия и революция в 45 Монголии.
Глава III. 1925-1928. Республика на перепутье... 71
Глава IV7. 1929-1932. Старый и новый монгольский террор. 99
Глава V. 1933-1939. Между русским коммунизмом и японским 125 милитаризмом.
Глава VI. 1940-1945. Монгольское общество и Вторая мировая 150 война.
Глава VII. 1946-1952. Противоречия социалистического 172 строительства после войны.
Заключение. 194
Библиография. 211
Глава I. Источниковедческий и историографический очерк. 18 Основные проблемы изучения истории Монголии XX века.
Глава II. 1921-1924. Теократическая монархия и революция в 45 Монголии.
Глава III. 1925-1928. Республика на перепутье... 71
Глава IV7. 1929-1932. Старый и новый монгольский террор. 99
Глава V. 1933-1939. Между русским коммунизмом и японским 125 милитаризмом.
Глава VI. 1940-1945. Монгольское общество и Вторая мировая 150 война.
Глава VII. 1946-1952. Противоречия социалистического 172 строительства после войны.
Заключение. 194
Библиография. 211
Монгольское общество на рубеже веков (XIX - XX).
1) Обоснование выбора темы.
a) Историко-философское вступление Общество в эпоху кризиса и смены эпох. Методологические проблемы.
b) Монгольское общество в начале XX века. Историческая ретроспектива.
c) Монгольское общество и монгольский национализм в Эпоху Пробуждения Азии.
2) Цель и задачи диссертации.
Обоснование выбора темы
Историко-философское вступление. Общество в эпоху кризиса и смены эпох. Методологические проблемы.
История Центральной Азии и Монголии на рубеже веков (XIX и XX, XX и XXI) демонстрирует колоссальное напряжение в регионе. В 20-ых годах XX века, а через семьдесят лет в 90-ых в Монголии происходит смена эпох, характеризующаяся значительными социальными переменами, в результате которых перед нашими глазами каждый раз предстаёт новое общество и государство. Так, из окраины империи Цин в 1911 молниеносно формируется государство со своеобразной формой теократической монархии, которое спустя десять лет переживает революционный взлёт и переходит к республике в 1924, а в 1940-ых встаёт на путь социализма, по прохождении которого преобразуется в «.одно из самых демократических и открытых обществ в Азии»'. При первом приближении поражает стремительность перемен. Очевидно участие Монголии в глобальных социальных потрясениях XX века (Эпохе Пробуждения Азии и революции, гражданской и мировой войнах, построении социалистического государства и его болезненном крахе, процессах демократизации и шоковой
1 Такая формулировка содержится на официальном веб-сайте ООН в Монголии. hltp://wwv.un-mongolia mn Мы приводим её здесь не потому, что разделяем взгляды этой организации, а как образец подхода мировой конъюнктуры к современной Монголии
терапии перехода к рыночной экономике). Однако при пристальном анализе истории счраны и вдумчивом знакомстве с её современностью, начинает проступать некая константа всех этих изменений События, какими бы противоречивыми они не казались, нанизываются одно на другое, приводя нить к своему началу, - и в современности мы видим лики прошлого Россия готова частично простить, частично реструктурировать многомиллионный долг МНР, руководствуясь своими стратегическими интересами в регионе, как и в 20-ых годах прошлого века, Китай ищет возможное™ реставрации маньчжурской политики2, а в самой Монголии Монгольская Народно-Революционная Партия (МНРП) сейчас пытается вернуть свои былые позиции, утраченные за последние десять лег демократических реформ' Это «постоянство вечных изменений» придаёт изучению рубежей эпох особый смысл.
Мы выделяем период 20-40-ых XX века в истории Монголии как переходный этап. За эти двадцать лет монгольское общество переживает массу болезненных пертурбаций: от тактического альянса первых революционеров с ламами и князьями к ликвидации последних как социальной прослойки, от острой борьбы «левых» и «правых» в МНРП к диктатуре Чойбалсана, от монархии к республике, от «некапиталистического развития» к социалистическому строительству. Эго сложный и противоречивый отрезок истории, и чтобы не сбиться в анализе всех событий, мы постарались выявлять и разграничивать старые и новые элементы в монгольском обществе. Теоретической основой для избранного нами метода анализа стали работы известных структуралистов Мы исходим из того, что революционные преобразования и переход к «некапиталистическому» пути развития в Монголии не носили характера радикально нового, а проистекали от объединения традиционных и внешних, привносимых факторов в системе социума. Особый акцент мы хотели бы сделать на структурном целом
^ Из беседы с академиком III. Вирой. Сентябрь 2001. Ш. Бира полагает, что Китай поддерживает реставрацию ламаистской обрядности в современной Монголии и ратует за восстановление управления буддийской сангхой в том виде, в котором она сформировалось к началу XX века, когда маньчжуры господствовали в стране, разделяя и сталкивая светских и духовных иерархов. Академик считает, что такая политика является реакционной и может увести Монголию в «тёмное прошлое» и зависимое положение.
■’ Из интервью с членами МНРП и журналистами в Монголии.
4
монгольского общества, обеспечиваемым константными элементами системы (в первую очередь, кочевым хозяйством). Принятие, усвоение или отталкивание влияний, проникающих извне (например, русской революции 1917), зависит от проявления тех или иных стабилизирующих и дестабилизирующих факторов, латентно присутствующих в общественной структуре. Поскольку в изучаемый период равновесие системы монгольского общества было нарушено под влиянием дестабилизирующих и случайных элементов, в Монголии создавалась благоприятная среда для усвоения инноваций, переструктурировавши.х в результате всю систему. Мы стремились проанализировать, какие внешние факторы вызывали реакцию внутренних, приводя систему к переформированию. Для комплексного обозначения внутренних факторов монгольского общества (системы константных элементов) мы позволим себе использовать термин «традиционное оСпцество». Однако с самого начала подчеркнём, что будем употреблять этот термин только в обозначенном выше смысле, не участвуя в широкой дискуссии «традиционное общества модернизация».
Проблема структурного анализа общества заключается в возможной недооценке человеческого фактора в истории. Гак, очевидно, что в Монголии к 60-ым удалось перекроить общество по образу и подобию СССР, создав послушную национальную номенклатуру Однако подобные изменения социума невозможны без усилий отдельных ярких личностей той эпохи В Монголии были и есть свои собственные положительные и отрицательные герои, которые способствовали активной трансформации монгольского общества на всём протяжении XX века. Не вдаваясь в дискуссию о роли личности в истории, заметим, что характеристики деятелей монгольской революции являются для нас немаловажным, но не главным фактором, так как, на наш взгляд, эти «.герои» были порождены самим обществом, остро чувствовали его потенциал и настроения, были способны предугадать «направление ветра».
Итак, мы определили, что предпосылки социальных перемен будем искать в расстановке структурных элементов традиционного общества и постараемся представить как можно более полную картину разнонаправленных течений в монгольском обществе в переходный период, выделяя при этом суммарный вектор изменений.
5
Обозначенный методологический принцип мы применяем к оригинальному конкретному историческому материалу, который является основой исследования
Монгольское общество в начале XX века. Историческая ретроспектива.
Центральная Азия, в особенности, её восточная часть (современная Монголия), играла неизменную роль в истории возникновения и заката фактически всех великих Империй Востока, её обширные пространства являлись территориями различных племенных и государственных образований, а времена перемен всегда отражались в социальной и культурной трансформации региона. Гигантские миграции и переселения народов брали своё начало в монгольских степях, именно там зарождались кочевые империи, стремившиеся к установлению контроля над известными торговыми путями, пролегавшими через Центральную Азию и соединявшими Запад и Восток.
Народы, с издревле населявшие пространства центра материка Евразия, всегда демонстрировали преемственность в социальном устройстве4 Например, некоторые черты общественной организации Хунну повторяются в новой и новейшей истории Центральной Азии В некоторых районах в наши дни сохраняются и клановые структуры, и родоплеменная принадлежность, что отчасти подтверждает известный тезис о «ренессансе незападны.х государственных моделей в XXI веке»6.
п
Неизменной чертой Центральной Азии остаётся её срединность : особое «центристское» географическое положение с древнейших времён определяло
1 Преемственность социальных структур (в особенность родства) любят
подчёркивать антропологи: Lindholm, Charles. Kinship Structure and Political
Authority: The Middle East and Central Asia // Comparative Studies in Society and History. - Cambridge University Press, 1983 - vol. 28, P. 338-343.
Академик В.В. Бартольд отметил совпадение 24 должностей империи Хунну с
24 старейшинами в общинах мервеких туркмен1'. Бартольд В.В. История турецко-монгольских народов. - Ташкент, 1928, С. 4.
6 См.: Неклесса А.И Постсоветский мир в новой системе координат У Восток, 1997. - №2.
7 См.: Gunder Frank, Andre. The Centrality of Central Asia // Bulletin of Concerned Asia Scholars. - vol. 2. - n. 2 (1992).
6
стратегическую важность региона. Климатические изменения в центре Евразии* влекли за собой хозяйственные9, - и к XI! 1 веку, ко времени расцвета Великой Монгольской Империи, Центральная Азия представляла собой пояс степей, полустепей и пустынь, перемежавшихся горными местностями, - зону кочевого скотоводства как превалирующего типа хозяйства. Производственные изменения в кочевой экономике детерминированы экологическими и биологическими факторами и исключительно в малой степени зависят от количества вложенной человеческой энергии. Поэтому для кочевого скотоводства характерно и слабое развитие техники. и недифференцированность экономической специализации1".
Эю г тип хозяйства и стал матрицей формирования социальной системы у кочевников. Для кочевого общества характерно постоянное
присутствие сильного дестабилизирующего фактора, выраженного, во-первых,
1 !
в открытости системы, стремлении к освоению и покорению пространства , во-вторых, в относительной рыхлости (фактическом отсутствии) административного деления, основанного на родовом принципе. Стабилизирующим же фактором кочевого общества является вечная тенденция к сильной ханской власти. В определённый исторический момент, под действием внешних сил, эти разнонаправленные силы в обществе начинают двигаться в одном направлении, и тогда на арену истории выходит новая кочевая империя и её полулегендарные вожди. В такой империи господствует военная система администрации1: и террор Сильная единоличная власть и жёсткие методы контроля над подданными - одни из наиболее отличительных черт кочевых империй, в особенности Монгольской XIII века. Так, из текста и сюжетов «Сокровенного сказания монголов» явственно следует, что таланты,
* О гипотезах об изменении климата в прошлом см.: Huntington. Civilization and Climate. - New Haven, 1915, Gunder Frank, Ander. The Centrality of Central Asia // Bulletin of Concerned Asia Scholars. - vol. 2, n. 2 (1992), P.52.
; Стоит вспомнить о довольно развитых типах хозяйства, ирригационном земледелии, известных древним цивилизациям Центральной Азии.
''■'См.: Крадин Н.Н. Империя Хунну. - Владивосток, 1996, С. 20-25.
11 См.: Морозова И.Ю. Китай - Монголия Россия в XIII веке Взаимопроникновение общественных моделей // Ломоносов-96. - Москва, 1996. - выпуск 1. С 89-90 j *>
' О кочевых империях с.м.: Крадин Н.Н. Империя Хунну. - Владивосток, 1996. С. 23-25, 34-38
7
смекалка, сила, благородство и прочие качества Чингисхана есть не что иное, как благоволение Вечного Синего Неба1', а почитание великого хана как «природного» хозяина моральный кодекс кочевника, нарушение которого должно караться только смертью34. Каждый, кто служит хану, является звеном высокоорганизованной гвардии и участником облавной охоты Ничего, что могло бы свидетельствовать о формировании государственных институтов и бюрократии, в тексте «Сокровенного сказания» мы не видим Отношения в обществе регулируются обычным правом, соблюдаются социально¬возрастные иерархии. Эти константы традиционного монгольского общества практически не изменились к XX веку.
Для жизнедеятельности кочевой империи не нужна бюрократия, более тою, она как неотъемлемый атрибут государства просто не имеет шансов для развития. Её появление - знак заката кочевой империи. Несколько иначе згу мысль выразил Елюй Чуцай: «Завоевать мир на коне можно, удержать - нет».
«В чём ..Ясс секрет, что это государство держится?», - однажды задал вопрос один деятель Коминтерна в отношении Монголии 30-ых годов, и вопрос, и последовавший за ним ответ вполне можно отнести и к Империи Чингисхана, « и к другим кочевым образованиям, вкратце он сводится к следующему:
«потому что армия её организована по-нашему». Что означает «.по-нашему» в данном контексте7 Коминтерновцы имели в виду, прежде всего, политический контроль над армейскими частями, основанный не только на идеологии, но и на страхе: советская кадровая политика распространялась и на армию. Деспотия, пронизывавшая армию, а также другие институты власти, не была изобретением СССР, она имела своё «тёмное» прошлое в истории России и... Монголии. Поэтому, коминтерновцев можно было бы поправить: армия была организована не «по-нашему», а «по-вашему», по-монгольски или по-кочевому Монгольский деспотизм посеял свои зёрна на русской почве ещё в XIII векс' как утверждают некоторые историки, Русь Московская стала прямой наследницей
ь Козин С.А. Сокровенное сказание монголов. Хроника 1240 г. - М.-Д., 1941, § 224.
14 Там же, § 35, 59, 126, 187, 200.
ь См : Seiden, Jacob. The Mongol impact on Russia from the 13lh century to the present: Mongo! contributions to the political institutions of Muscovy, Imperial Russia, and the Soviet state. - Georgetown University. 1971. - {voluir.es 1-MI), P. 1005.
8
Руси Ордынской Характерно, что и в XX веке Монгольская Народная Республика окончательно оформилась, преодолев политические кризисы и восстания, только при единоличном правлении Чойбалсана, после массовых репрессий, осуществляемых по его указаниям. Получается, что харизматический и жестокий правитель-деспот, сжимавший в своём кулаке судьбы народов, - повторяющийся через века сюжет монгольской истории
Ии Советская Империя в XX веке, ни Монгольская в XIII не привели свои народы к экономическому процветанию, а даже, наоборот, к маргинализации целых слоев общества17. После затухания действия стабилизирующего фактора - сильной единоличной власти элементы системы приходили в состояние флуктуации, и возникал социальный хаос.
Для преодоления этой нестабильности, в поиске новых стабилизирующих факторов, монгольские ханы обратили свой взор к «тибетской модели», а именно, - к договорным отношениям между духовным наставником и светским правителем1*. Собственно говоря, этот альянс между политической властью и буддийской сангхой не был непосредственно тибетским изобретением, подобные партнёрские отношения - древняя традиция, корни которой уходят в Индию. Для Хубилай-хана в XIII веке, как и для Алтан-хана в XVI «договоры» с буддийскими иерархами Тибета являлись попытками укрепления верховной централизованной власти. Буддизм казался возможным источником лидерства, способным нивелировать дестабилизирующие элементы монгольского общества и способствовать созданию единой системы управления. Однако «тибетская модель» представляла собой ещё и борьбу кланов и школ, те. содержала ряд дестабилизирующих факторов, идущих в разрез с принципом сильной централизованной ханской власти. По иронии истории, буддизм, призванный стать фактором интеграции монгольского общества, с XVII века становится
16 Фурсов А.И., Пивоваров Ю.С. Русская система // Политическая паука. Теория и модернизация (проблемно-тематический сборник). - Москва: ИНИОН, 1997, С. 186-189.
17 Табак Ф. Ars Longa, Vita Previs? Pax Mongolica в геоисторической перспективе Ц Афро-азиатский мир: региональные исторические системы и капитализм. - Москва: ИНИОН РАН, 1999, С. 33-34.
1 X
Рерих Ю.Н. Монголо-тибетские отношения в XIII и XIVbb. Н Филология и история монгольских народов - Москва, 1958, С 338.
9
основным рычагом династии Цин по разобщению политических сил Монголии: маньчжуры сумели направить интересы различных социальных групп друг против друга, провоцируя постоянные распри между высшим ламством и князьями в борьбе за власть
Вместе с политической функцией буддизма монголы усвоили и корпоративную систему администрирования и хозяйствования Она заключалась в симбиозе местечковых светских и религиозных властей на основе экономических отношений: налогообложения и эксплуатации населения. Эти «корпорации», создав локальные бюрократические институты, «сами увековечили себя, выбирая и назначая своих религиозных иерархов и административный аппарат, а также, прикрепляя к земле население, чей труд не только содержал их, но и обеспечивал излишки для торговли... »iv Как верно замечал ПК. Козлов, политико-социальную роль селений и городов в Монголии заменяли монастыри, «являвшиеся не только сосредоточием богослужений, но часто и общественных, и торговых центров, и центров управления»^. Сильное корпоративное управление монастырей на местах цементировало натуральный уклад быта кочевников, одновременно держа их в благоговейном трепете перед ламами. Религия проникала во все сферы жизни людей; семьи обращались к ламам и во время болезни, и в случае смерти, и при рождении и при любом другом важном событии или необходимости принятия решения'1. Эти константные элементы общественной системы у монгол (как жаловались коминтерновцы, «застывшая в анабиозе периферия») сдерживали центробежные силы системы, не способствовали созданию эффективного высшего бюрократического ламаистского аппарата Минимальным был контакт и между монастырями22, Дезинтеграция, оторванность основной массы кочевников от политической жизни центра и помогла советским и монгольским революционерам взять Ургу в 1921. Работа же на местах долгое время не сдвигалась с мёртвой точки, поэтому революционные власти и пошли на
19 Lattimore О., Fujiko Isono. The Diluv Khutagt - Wiesbaden, 1982, P. 8.
Козлов П К Монголия и Амдо и мёртвый город Хара-Хото (1907-1909). - Москва-Петроград, С. 63.
Rupen R. Mongols of the XXth century. - Bloomington, 1964, P. 82; Larson F A. The Lamas of Mongolia 7 Atlantic Monthly. - 1930. - vol. 145, P. 368.
“ Moses LAY. The Political Role of Mongol Buddhism - Indiana University: Uralic Altaic Series. - Bloomington, 1977. - vol. 133, P. 132-134.
10
беспрецедентный шаг в начале ЗО-ых, начав кампанию по экспроприации монастырской собственности, а в середине 30-ых репрессии обрушились и на простое население аймаков и сомонов. Однако даже после таких жесточайших мер, призванных взломать и выкорчевать все элементы корпоративной системы ламаизма, монгольские араты сохранили традиционное почтение к старшим и доверие к ламам.
Стремление к жёсткому единоличному правлению и интеграционная функция буддизма в Монголии насильно подавлялись политикой маньчжурского двора. Здесь необходимо отметить ешё один важный интеграционный фактор для кочевников Центрально-азиатских степей, формировавшийся вследствие давления сильных соседей Китая и России, который мы назовём стремлением к национальной независимости, ведению равноправного диалога с сопредельными империями и государствами. Кочевники, чьё мироощущение и самосознание базируется на образе эпических героев-богагырей2Х и преданиях, легендах о великих ханах, не хотели мириться с их незначительным статусом в международных отношениях (каким он стал к XVI веку). Зажатые между Российской Империей и Цин они не оставляли идеи
о восстании. Эта бунтарская струя, хотя и всячески подавляемая маньчжурами, продолжала течь в крови детей степи.
Таким образом, мы выделяем четыре основных константных «традиционных» элемента монгольского общества в том виде, в котором оно подошло к началу XX века: кочевое скотоводство, корпоративную систему на местах, тенденцию к объединению под руководством сильного лидера, «отца народа», и стремление кочевников к политическому и культурному обособлению от сильных соседей-земледельцев. Эти факторы во многом противоречили друг другу, в чём-то их направления совпадали, но очевидно одно: именно эти «старые» элементы системы стали компонентами грядущей действительности XX века.
2' См.: Морозова И.Ю Эпическое творчество кочевых народов /7 Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии. Языки, фольклор, литература. - Улан-Удэ, 2000. - Том III, С. 244-249.
Монгольское общество и монгольский национализм в Эпоху Пробуждения
Азин.
Начало XX века на Востоке - Эпоха Пробуждения Азии - возникновение различных концепций национального развития, появление паназиатизма и реформизма как существенного фактора в международных отношениях. I locrencHHoe и неравномерное распространение западног о капитала на Востоке, приведшее к жёсткой «расстановке сил» и острой поляризации в распределении прибыли, порождало вынужденное, а иног да и насильственное знакомство Азии с иным интеллектуально-духовным миром - Западом. Интегрируемые в международную капиталистическую систему восточные общества продемонстрировали целый спектр разноплановых реакций на западные модели развития, политические традиции и культуру -- от принятия «чужих» приоритетов до полного их отрицания. В различных регионах Азии из интеллектуальной среды по-западному образованных людей выделялись особенно активные, испытывавшие кризис идентичности деятели - создатели националистских концепций и идей развития стран Востока.
Азиатскому национализму были необходимы яркие и вместе с тем доступные идеи, входящие также и в область мифологического, мистического сознания. Это часто выражалось в апелляции к «славному прошлому», «золотому веку» и, конечно же, к религиям, глубоко пустившим корни в общественном сознании народов Востока.
«Пробуждение» народов Азии приводило их к неравнозначным результатам в процессе трансформации традиционных институтов власти. 'Гак, находившаяся «на огшибе» мировой системы Монголия испытывала лишь опосредованное влияние западных идеологий. Только ослабление внимания сильных соседей России и Китая (вследствие внутренних конфликтов) привело монголов Халхи в 1911 к реструктурализации традиционных институтов и созданию своеобразной формы теократии. Витавшая в воздухе идея объединения всех монгольских народностей под знаменем этого независимого образования была неосуществима также из-за отсутствия национального единства. Как отмечает О. Латтимор, у каждой монгольской
народности исторически сложился свой национализм."4 Халхасцы считали себя «основный ж)ром монгольских народов, .мсинугцшт на исконно древних монгольских земля.х»'^ и ответственными за «поиск общего, нациопа/ьного решения проблемы своего будущего».'0 Поэтому именно они и предприняли упомянутую выше попытку реформации в 1911. Западные монголы были разобщены и склонны к восстаниям против Халхи (впоследствии они в последнюю очередь интегрировались в МНР). Их историческое прошлое указывало на то, что «только они из всех монголов действительно противостояли маньчжурам».27
Так как тенденция монгольского общества к сильному национальному правителю-герою. богатырю-хану насильно подавлялась маньчжурами, только религиозный институт, несмотря на его уже упомянутую структурную слабость, был достаточно развит, чтобы сыграть основную интеграционную роль в начале XX века В 1911 Внешняя Монголия объединилась под знаменем харизматического буддийского лидера - Восьмого Джебзун-Дамба-Хутухты. Проводимые им ежегодно буддийские фестивали выступали как символ единения монгольского народа под знаменем жёлтой веры. Религиозный опенок зарождавшемуся монгольскому национализму придавали антикитайские настроения, более того, монголы считали, что именно Урга и Вогдо-Гэгэн, а не Лхаса и Далай-Лама должны стать политическим центром монголо-буддийского мира. Тем не менее, в идее теократической монархии с Богдо-Гэгэном во главе мы видим нечто большее, чем традиционное стремление отстоять независимость у Китая. Национальная революция 1911 - это, прежде всего, попытка реформировать традиционные религиозные институты. Тем не менее, она была не совсем удачной (поэтому и стала возможной только в момент ослабления Китая), гак как новых компонентов в социальной системе не появилось, произошла простая перетасовка старых: Богдо-Гэгэн сразу принялся «завинчивать гайки» политически и экономически; группировка оппозиционных князей не замедлила обратиться к китайцам за помощью, а «новый» политический сгрой представлял собой странную смесь
‘4 Lattimore О. Nationalism and revolution in Mongolia. - New York, 1955, P. 5-9.
■5 Там же, P. 8 J' Там же.
‘7 Там же, P. 9
13
восточных и западных моделей, при этом так до конца и не оформился механизм взаимодействия высшего бюрократического аппарата и местных властей; и, наконец, из-за отсутствия национального единства не все монгольские народы были готовы так быстро сплотиться.
Объективно «авторами» монгольской национальной идеи явились буряты. Именно среди этой монгольской народности в начале XX века оказался необходимый элемент по-западному образованная интеллектуальная элита.
Оказавшиеся в 1689 году полностью в составе Российской Империи, буряты подверглись сильному политическому и культурному влиянию - русификации и охристианиванию. Впрочем, в последнем направлении своей политики русское правительство старалось действовать компромиссно - придать буддизму специфические бурятские черты, «чтобы уменьшить традиционное стремление к Тибету и Внешней Монголии».Именно русские придумали институт «Пандито-Хамбо ламы» - главы всех бурятских лам. Реформы Сперанского 1822 года обеспечили такую расстановку вертикальных и горизонтальных властей, что русские наместники и бюрократы не входили в большое противоречие с традиционными родовыми институтами. Отмена реформ Сперанского (1901), усиленная русификация, прикрепление кочевников к земле29 вызывало естественное сопротивление бурятского народа. Национализм зарождался как реакция на Запад в лице России, а буддизм приобретал черты идеологии в противовес православию как одному из «рычагов» политического угнетения бурят.
Буряты не создали концепцию панбурятизма, так как подобная формулировка «прикрепляла» бы их к России, а инициировали панмонголизм, понимая, что независимости в одиночку никогда не достигнут.
Два наиболее видных представителя бурятской интеллигенции - Ц. Жамцрано и Богданов - выражали диаметрально противоположные точки зрения о перспективах развития своего народа. Выходец из Иркутска, много путешествовавший по Европе, Богданов - «бурятский западник»'0 - считал, что
Rupen R. The Mongols of the Twentieth Century. Bloomington: Indiana University Publications: Uralic and Altaic Series, 1964. - vol. 37, Part I, P.37.
~} Национальное дело // Сибирские вопросы. - 1912. - №18, С. 26-29.
30 Ширапов Ю.С. Роль буддийскою фактора в мировоззрении бурятской народнической интеллигенции // Из истории философской и обшественно-
14
«капиталистическое развитие разрушит все национальные различия»'1, и буряты со всей своей архаикой и ламаизмом обречены на растворение в рыночной экономике В ответ на выпады Богданова забайкальский бурят Жамцрамо сформулировал основные тезисы панмонголизма, продемонстрировавшие поразительную живучесть на всём протяжении XX века:
1) антикапитализм;
2) обвинение Запада в политическом, идеологическом и нравственном диктате;
3) признание «свободною творчества» всех национальностей;
4) особая роль народных масс и необходимость их агитации;
5) Буддизм как «убежище национального духа» (православие символ обрусения и насилия). '2
Пожалуй, что все пункты панмонгольской программы Жамцрано, за исключением пятого, могли быть достаточно легко и положительно восприняты пришедшими вскоре в Бурятию коммунистами и трансформированы в своеобразную «красную» форму национализма Это явление и имело место в Бурятии в 20-ых годах.
Другим полюсом развития идеи панбуддизма была Внутренняя Монголия. Подвергшиеся беспощадной колонизации при маньчжурах, племена южных и восточных монголов, не имевшие ясной концепции развития после 1911 года", но стремившиеся к независимости от Китая, так же как и буряты искали возможность объединения с Халхой. Их лидеры старались противопоставить и ндо-тибето-.монгольскую религиозную традицию китайской. Именно на этом в 30-ых годах старались сыграть японцы, «спонсировавшие» идеи панмонголизма и панбуддизма"'4. Однако мечте о едином буддийском
политической мысли стран Центральной и Восточной Азии. - Улан-Удэ, 1995, С. 72-73.
'* Жамцрано Ц. Бурятское народническое движение и ею критик // Сибирские вопросы. - 1907. - № 25, С. 16 ’■ Там же, С. 16-20.
” Lattimore О. Nationalism and Revolution in Mongolia. - New York, 1955, P. 8.
4 Cm.: Morozova I.Y. Japan and its Influence towards Panmongolism and Panbuddhism // International Journal of Central Asian Studies. - Seoul: Institute of Asian Culture and Development, 1999. - Volume 4.
15
государстве, объединяющем все кочевые племена Центральной Азии, никогда не было суждено сбыться.
Итак, к моменту проникновения свежих коммунистических идей из России монгольское общество уже находилось в состоянии, близком к хаосу: были приведены в движение все разновекторные факторы системы: стремление к единству и административно-политическая разобщённость, интегрирующие идеи буддизма и сопротивление корпоративной местечковой власти, западные идеи развития общества и усиливающееся недовольство китайской колонизацией. Появление нового сильного фактора к началу 20-ых годов - политики Советского Союза и Коминтерна - знаменовало начало преобразования структуры монгольского общества.
Цель и задачи диссертации.
Руководствуясь вышеобозначеиной методологией и основываясь на оригинальных документах по истории Монголии 20-40-ых годов XX векаъ, мы ставим в своём исследовании цель: проследить ход социальной трансформации Внешней Монголии с начального этапа революции (192!) до конца первой пятилетки МНР (1952) и выявить сочетание традиционных и новых элементов монгольского общества.
Цель диссертации заставляет нас сформулировать и ряд конкретизирующих задач:
1) представить и обосновать периодизацию социальной истории Монголии 20- 40-ых годов;
2) описать характерные и отличительные черты каждого периода;
3) определить изменения в социальном составе монгольского общества для каждого периода, отмечая постепенное исчезновение определённых старых и появление новых прослоек:
4) для каждой социальной прослойки констатировать количественные и качественные изменения;
° См. описание источников в Главе I.
16
5) Проследить изменения в социальном составе и кадровой политике МНРП для каждого периода,
6) обозначить взаимозависимость курса социальных преобразований:
а) от политики Коминтерна и других советских ведомств в Монголии,
б) от внутриполитической борьбы в правительстве и МНРП;
7) выявить взаимосвязь изменений в монгольском обществе и перемен:
а) в международных отношениях и внешней политике СССР,
б) в советском руководстве и курсе ВКП(б)
17
1) Обоснование выбора темы.
a) Историко-философское вступление Общество в эпоху кризиса и смены эпох. Методологические проблемы.
b) Монгольское общество в начале XX века. Историческая ретроспектива.
c) Монгольское общество и монгольский национализм в Эпоху Пробуждения Азии.
2) Цель и задачи диссертации.
Обоснование выбора темы
Историко-философское вступление. Общество в эпоху кризиса и смены эпох. Методологические проблемы.
История Центральной Азии и Монголии на рубеже веков (XIX и XX, XX и XXI) демонстрирует колоссальное напряжение в регионе. В 20-ых годах XX века, а через семьдесят лет в 90-ых в Монголии происходит смена эпох, характеризующаяся значительными социальными переменами, в результате которых перед нашими глазами каждый раз предстаёт новое общество и государство. Так, из окраины империи Цин в 1911 молниеносно формируется государство со своеобразной формой теократической монархии, которое спустя десять лет переживает революционный взлёт и переходит к республике в 1924, а в 1940-ых встаёт на путь социализма, по прохождении которого преобразуется в «.одно из самых демократических и открытых обществ в Азии»'. При первом приближении поражает стремительность перемен. Очевидно участие Монголии в глобальных социальных потрясениях XX века (Эпохе Пробуждения Азии и революции, гражданской и мировой войнах, построении социалистического государства и его болезненном крахе, процессах демократизации и шоковой
1 Такая формулировка содержится на официальном веб-сайте ООН в Монголии. hltp://wwv.un-mongolia mn Мы приводим её здесь не потому, что разделяем взгляды этой организации, а как образец подхода мировой конъюнктуры к современной Монголии
терапии перехода к рыночной экономике). Однако при пристальном анализе истории счраны и вдумчивом знакомстве с её современностью, начинает проступать некая константа всех этих изменений События, какими бы противоречивыми они не казались, нанизываются одно на другое, приводя нить к своему началу, - и в современности мы видим лики прошлого Россия готова частично простить, частично реструктурировать многомиллионный долг МНР, руководствуясь своими стратегическими интересами в регионе, как и в 20-ых годах прошлого века, Китай ищет возможное™ реставрации маньчжурской политики2, а в самой Монголии Монгольская Народно-Революционная Партия (МНРП) сейчас пытается вернуть свои былые позиции, утраченные за последние десять лег демократических реформ' Это «постоянство вечных изменений» придаёт изучению рубежей эпох особый смысл.
Мы выделяем период 20-40-ых XX века в истории Монголии как переходный этап. За эти двадцать лет монгольское общество переживает массу болезненных пертурбаций: от тактического альянса первых революционеров с ламами и князьями к ликвидации последних как социальной прослойки, от острой борьбы «левых» и «правых» в МНРП к диктатуре Чойбалсана, от монархии к республике, от «некапиталистического развития» к социалистическому строительству. Эго сложный и противоречивый отрезок истории, и чтобы не сбиться в анализе всех событий, мы постарались выявлять и разграничивать старые и новые элементы в монгольском обществе. Теоретической основой для избранного нами метода анализа стали работы известных структуралистов Мы исходим из того, что революционные преобразования и переход к «некапиталистическому» пути развития в Монголии не носили характера радикально нового, а проистекали от объединения традиционных и внешних, привносимых факторов в системе социума. Особый акцент мы хотели бы сделать на структурном целом
^ Из беседы с академиком III. Вирой. Сентябрь 2001. Ш. Бира полагает, что Китай поддерживает реставрацию ламаистской обрядности в современной Монголии и ратует за восстановление управления буддийской сангхой в том виде, в котором она сформировалось к началу XX века, когда маньчжуры господствовали в стране, разделяя и сталкивая светских и духовных иерархов. Академик считает, что такая политика является реакционной и может увести Монголию в «тёмное прошлое» и зависимое положение.
■’ Из интервью с членами МНРП и журналистами в Монголии.
4
монгольского общества, обеспечиваемым константными элементами системы (в первую очередь, кочевым хозяйством). Принятие, усвоение или отталкивание влияний, проникающих извне (например, русской революции 1917), зависит от проявления тех или иных стабилизирующих и дестабилизирующих факторов, латентно присутствующих в общественной структуре. Поскольку в изучаемый период равновесие системы монгольского общества было нарушено под влиянием дестабилизирующих и случайных элементов, в Монголии создавалась благоприятная среда для усвоения инноваций, переструктурировавши.х в результате всю систему. Мы стремились проанализировать, какие внешние факторы вызывали реакцию внутренних, приводя систему к переформированию. Для комплексного обозначения внутренних факторов монгольского общества (системы константных элементов) мы позволим себе использовать термин «традиционное оСпцество». Однако с самого начала подчеркнём, что будем употреблять этот термин только в обозначенном выше смысле, не участвуя в широкой дискуссии «традиционное общества модернизация».
Проблема структурного анализа общества заключается в возможной недооценке человеческого фактора в истории. Гак, очевидно, что в Монголии к 60-ым удалось перекроить общество по образу и подобию СССР, создав послушную национальную номенклатуру Однако подобные изменения социума невозможны без усилий отдельных ярких личностей той эпохи В Монголии были и есть свои собственные положительные и отрицательные герои, которые способствовали активной трансформации монгольского общества на всём протяжении XX века. Не вдаваясь в дискуссию о роли личности в истории, заметим, что характеристики деятелей монгольской революции являются для нас немаловажным, но не главным фактором, так как, на наш взгляд, эти «.герои» были порождены самим обществом, остро чувствовали его потенциал и настроения, были способны предугадать «направление ветра».
Итак, мы определили, что предпосылки социальных перемен будем искать в расстановке структурных элементов традиционного общества и постараемся представить как можно более полную картину разнонаправленных течений в монгольском обществе в переходный период, выделяя при этом суммарный вектор изменений.
5
Обозначенный методологический принцип мы применяем к оригинальному конкретному историческому материалу, который является основой исследования
Монгольское общество в начале XX века. Историческая ретроспектива.
Центральная Азия, в особенности, её восточная часть (современная Монголия), играла неизменную роль в истории возникновения и заката фактически всех великих Империй Востока, её обширные пространства являлись территориями различных племенных и государственных образований, а времена перемен всегда отражались в социальной и культурной трансформации региона. Гигантские миграции и переселения народов брали своё начало в монгольских степях, именно там зарождались кочевые империи, стремившиеся к установлению контроля над известными торговыми путями, пролегавшими через Центральную Азию и соединявшими Запад и Восток.
Народы, с издревле населявшие пространства центра материка Евразия, всегда демонстрировали преемственность в социальном устройстве4 Например, некоторые черты общественной организации Хунну повторяются в новой и новейшей истории Центральной Азии В некоторых районах в наши дни сохраняются и клановые структуры, и родоплеменная принадлежность, что отчасти подтверждает известный тезис о «ренессансе незападны.х государственных моделей в XXI веке»6.
п
Неизменной чертой Центральной Азии остаётся её срединность : особое «центристское» географическое положение с древнейших времён определяло
1 Преемственность социальных структур (в особенность родства) любят
подчёркивать антропологи: Lindholm, Charles. Kinship Structure and Political
Authority: The Middle East and Central Asia // Comparative Studies in Society and History. - Cambridge University Press, 1983 - vol. 28, P. 338-343.
Академик В.В. Бартольд отметил совпадение 24 должностей империи Хунну с
24 старейшинами в общинах мервеких туркмен1'. Бартольд В.В. История турецко-монгольских народов. - Ташкент, 1928, С. 4.
6 См.: Неклесса А.И Постсоветский мир в новой системе координат У Восток, 1997. - №2.
7 См.: Gunder Frank, Andre. The Centrality of Central Asia // Bulletin of Concerned Asia Scholars. - vol. 2. - n. 2 (1992).
6
стратегическую важность региона. Климатические изменения в центре Евразии* влекли за собой хозяйственные9, - и к XI! 1 веку, ко времени расцвета Великой Монгольской Империи, Центральная Азия представляла собой пояс степей, полустепей и пустынь, перемежавшихся горными местностями, - зону кочевого скотоводства как превалирующего типа хозяйства. Производственные изменения в кочевой экономике детерминированы экологическими и биологическими факторами и исключительно в малой степени зависят от количества вложенной человеческой энергии. Поэтому для кочевого скотоводства характерно и слабое развитие техники. и недифференцированность экономической специализации1".
Эю г тип хозяйства и стал матрицей формирования социальной системы у кочевников. Для кочевого общества характерно постоянное
присутствие сильного дестабилизирующего фактора, выраженного, во-первых,
1 !
в открытости системы, стремлении к освоению и покорению пространства , во-вторых, в относительной рыхлости (фактическом отсутствии) административного деления, основанного на родовом принципе. Стабилизирующим же фактором кочевого общества является вечная тенденция к сильной ханской власти. В определённый исторический момент, под действием внешних сил, эти разнонаправленные силы в обществе начинают двигаться в одном направлении, и тогда на арену истории выходит новая кочевая империя и её полулегендарные вожди. В такой империи господствует военная система администрации1: и террор Сильная единоличная власть и жёсткие методы контроля над подданными - одни из наиболее отличительных черт кочевых империй, в особенности Монгольской XIII века. Так, из текста и сюжетов «Сокровенного сказания монголов» явственно следует, что таланты,
* О гипотезах об изменении климата в прошлом см.: Huntington. Civilization and Climate. - New Haven, 1915, Gunder Frank, Ander. The Centrality of Central Asia // Bulletin of Concerned Asia Scholars. - vol. 2, n. 2 (1992), P.52.
; Стоит вспомнить о довольно развитых типах хозяйства, ирригационном земледелии, известных древним цивилизациям Центральной Азии.
''■'См.: Крадин Н.Н. Империя Хунну. - Владивосток, 1996, С. 20-25.
11 См.: Морозова И.Ю. Китай - Монголия Россия в XIII веке Взаимопроникновение общественных моделей // Ломоносов-96. - Москва, 1996. - выпуск 1. С 89-90 j *>
' О кочевых империях с.м.: Крадин Н.Н. Империя Хунну. - Владивосток, 1996. С. 23-25, 34-38
7
смекалка, сила, благородство и прочие качества Чингисхана есть не что иное, как благоволение Вечного Синего Неба1', а почитание великого хана как «природного» хозяина моральный кодекс кочевника, нарушение которого должно караться только смертью34. Каждый, кто служит хану, является звеном высокоорганизованной гвардии и участником облавной охоты Ничего, что могло бы свидетельствовать о формировании государственных институтов и бюрократии, в тексте «Сокровенного сказания» мы не видим Отношения в обществе регулируются обычным правом, соблюдаются социально¬возрастные иерархии. Эти константы традиционного монгольского общества практически не изменились к XX веку.
Для жизнедеятельности кочевой империи не нужна бюрократия, более тою, она как неотъемлемый атрибут государства просто не имеет шансов для развития. Её появление - знак заката кочевой империи. Несколько иначе згу мысль выразил Елюй Чуцай: «Завоевать мир на коне можно, удержать - нет».
«В чём ..Ясс секрет, что это государство держится?», - однажды задал вопрос один деятель Коминтерна в отношении Монголии 30-ых годов, и вопрос, и последовавший за ним ответ вполне можно отнести и к Империи Чингисхана, « и к другим кочевым образованиям, вкратце он сводится к следующему:
«потому что армия её организована по-нашему». Что означает «.по-нашему» в данном контексте7 Коминтерновцы имели в виду, прежде всего, политический контроль над армейскими частями, основанный не только на идеологии, но и на страхе: советская кадровая политика распространялась и на армию. Деспотия, пронизывавшая армию, а также другие институты власти, не была изобретением СССР, она имела своё «тёмное» прошлое в истории России и... Монголии. Поэтому, коминтерновцев можно было бы поправить: армия была организована не «по-нашему», а «по-вашему», по-монгольски или по-кочевому Монгольский деспотизм посеял свои зёрна на русской почве ещё в XIII векс' как утверждают некоторые историки, Русь Московская стала прямой наследницей
ь Козин С.А. Сокровенное сказание монголов. Хроника 1240 г. - М.-Д., 1941, § 224.
14 Там же, § 35, 59, 126, 187, 200.
ь См : Seiden, Jacob. The Mongol impact on Russia from the 13lh century to the present: Mongo! contributions to the political institutions of Muscovy, Imperial Russia, and the Soviet state. - Georgetown University. 1971. - {voluir.es 1-MI), P. 1005.
8
Руси Ордынской Характерно, что и в XX веке Монгольская Народная Республика окончательно оформилась, преодолев политические кризисы и восстания, только при единоличном правлении Чойбалсана, после массовых репрессий, осуществляемых по его указаниям. Получается, что харизматический и жестокий правитель-деспот, сжимавший в своём кулаке судьбы народов, - повторяющийся через века сюжет монгольской истории
Ии Советская Империя в XX веке, ни Монгольская в XIII не привели свои народы к экономическому процветанию, а даже, наоборот, к маргинализации целых слоев общества17. После затухания действия стабилизирующего фактора - сильной единоличной власти элементы системы приходили в состояние флуктуации, и возникал социальный хаос.
Для преодоления этой нестабильности, в поиске новых стабилизирующих факторов, монгольские ханы обратили свой взор к «тибетской модели», а именно, - к договорным отношениям между духовным наставником и светским правителем1*. Собственно говоря, этот альянс между политической властью и буддийской сангхой не был непосредственно тибетским изобретением, подобные партнёрские отношения - древняя традиция, корни которой уходят в Индию. Для Хубилай-хана в XIII веке, как и для Алтан-хана в XVI «договоры» с буддийскими иерархами Тибета являлись попытками укрепления верховной централизованной власти. Буддизм казался возможным источником лидерства, способным нивелировать дестабилизирующие элементы монгольского общества и способствовать созданию единой системы управления. Однако «тибетская модель» представляла собой ещё и борьбу кланов и школ, те. содержала ряд дестабилизирующих факторов, идущих в разрез с принципом сильной централизованной ханской власти. По иронии истории, буддизм, призванный стать фактором интеграции монгольского общества, с XVII века становится
16 Фурсов А.И., Пивоваров Ю.С. Русская система // Политическая паука. Теория и модернизация (проблемно-тематический сборник). - Москва: ИНИОН, 1997, С. 186-189.
17 Табак Ф. Ars Longa, Vita Previs? Pax Mongolica в геоисторической перспективе Ц Афро-азиатский мир: региональные исторические системы и капитализм. - Москва: ИНИОН РАН, 1999, С. 33-34.
1 X
Рерих Ю.Н. Монголо-тибетские отношения в XIII и XIVbb. Н Филология и история монгольских народов - Москва, 1958, С 338.
9
основным рычагом династии Цин по разобщению политических сил Монголии: маньчжуры сумели направить интересы различных социальных групп друг против друга, провоцируя постоянные распри между высшим ламством и князьями в борьбе за власть
Вместе с политической функцией буддизма монголы усвоили и корпоративную систему администрирования и хозяйствования Она заключалась в симбиозе местечковых светских и религиозных властей на основе экономических отношений: налогообложения и эксплуатации населения. Эти «корпорации», создав локальные бюрократические институты, «сами увековечили себя, выбирая и назначая своих религиозных иерархов и административный аппарат, а также, прикрепляя к земле население, чей труд не только содержал их, но и обеспечивал излишки для торговли... »iv Как верно замечал ПК. Козлов, политико-социальную роль селений и городов в Монголии заменяли монастыри, «являвшиеся не только сосредоточием богослужений, но часто и общественных, и торговых центров, и центров управления»^. Сильное корпоративное управление монастырей на местах цементировало натуральный уклад быта кочевников, одновременно держа их в благоговейном трепете перед ламами. Религия проникала во все сферы жизни людей; семьи обращались к ламам и во время болезни, и в случае смерти, и при рождении и при любом другом важном событии или необходимости принятия решения'1. Эти константные элементы общественной системы у монгол (как жаловались коминтерновцы, «застывшая в анабиозе периферия») сдерживали центробежные силы системы, не способствовали созданию эффективного высшего бюрократического ламаистского аппарата Минимальным был контакт и между монастырями22, Дезинтеграция, оторванность основной массы кочевников от политической жизни центра и помогла советским и монгольским революционерам взять Ургу в 1921. Работа же на местах долгое время не сдвигалась с мёртвой точки, поэтому революционные власти и пошли на
19 Lattimore О., Fujiko Isono. The Diluv Khutagt - Wiesbaden, 1982, P. 8.
Козлов П К Монголия и Амдо и мёртвый город Хара-Хото (1907-1909). - Москва-Петроград, С. 63.
Rupen R. Mongols of the XXth century. - Bloomington, 1964, P. 82; Larson F A. The Lamas of Mongolia 7 Atlantic Monthly. - 1930. - vol. 145, P. 368.
“ Moses LAY. The Political Role of Mongol Buddhism - Indiana University: Uralic Altaic Series. - Bloomington, 1977. - vol. 133, P. 132-134.
10
беспрецедентный шаг в начале ЗО-ых, начав кампанию по экспроприации монастырской собственности, а в середине 30-ых репрессии обрушились и на простое население аймаков и сомонов. Однако даже после таких жесточайших мер, призванных взломать и выкорчевать все элементы корпоративной системы ламаизма, монгольские араты сохранили традиционное почтение к старшим и доверие к ламам.
Стремление к жёсткому единоличному правлению и интеграционная функция буддизма в Монголии насильно подавлялись политикой маньчжурского двора. Здесь необходимо отметить ешё один важный интеграционный фактор для кочевников Центрально-азиатских степей, формировавшийся вследствие давления сильных соседей Китая и России, который мы назовём стремлением к национальной независимости, ведению равноправного диалога с сопредельными империями и государствами. Кочевники, чьё мироощущение и самосознание базируется на образе эпических героев-богагырей2Х и преданиях, легендах о великих ханах, не хотели мириться с их незначительным статусом в международных отношениях (каким он стал к XVI веку). Зажатые между Российской Империей и Цин они не оставляли идеи
о восстании. Эта бунтарская струя, хотя и всячески подавляемая маньчжурами, продолжала течь в крови детей степи.
Таким образом, мы выделяем четыре основных константных «традиционных» элемента монгольского общества в том виде, в котором оно подошло к началу XX века: кочевое скотоводство, корпоративную систему на местах, тенденцию к объединению под руководством сильного лидера, «отца народа», и стремление кочевников к политическому и культурному обособлению от сильных соседей-земледельцев. Эти факторы во многом противоречили друг другу, в чём-то их направления совпадали, но очевидно одно: именно эти «старые» элементы системы стали компонентами грядущей действительности XX века.
2' См.: Морозова И.Ю Эпическое творчество кочевых народов /7 Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии. Языки, фольклор, литература. - Улан-Удэ, 2000. - Том III, С. 244-249.
Монгольское общество и монгольский национализм в Эпоху Пробуждения
Азин.
Начало XX века на Востоке - Эпоха Пробуждения Азии - возникновение различных концепций национального развития, появление паназиатизма и реформизма как существенного фактора в международных отношениях. I locrencHHoe и неравномерное распространение западног о капитала на Востоке, приведшее к жёсткой «расстановке сил» и острой поляризации в распределении прибыли, порождало вынужденное, а иног да и насильственное знакомство Азии с иным интеллектуально-духовным миром - Западом. Интегрируемые в международную капиталистическую систему восточные общества продемонстрировали целый спектр разноплановых реакций на западные модели развития, политические традиции и культуру -- от принятия «чужих» приоритетов до полного их отрицания. В различных регионах Азии из интеллектуальной среды по-западному образованных людей выделялись особенно активные, испытывавшие кризис идентичности деятели - создатели националистских концепций и идей развития стран Востока.
Азиатскому национализму были необходимы яркие и вместе с тем доступные идеи, входящие также и в область мифологического, мистического сознания. Это часто выражалось в апелляции к «славному прошлому», «золотому веку» и, конечно же, к религиям, глубоко пустившим корни в общественном сознании народов Востока.
«Пробуждение» народов Азии приводило их к неравнозначным результатам в процессе трансформации традиционных институтов власти. 'Гак, находившаяся «на огшибе» мировой системы Монголия испытывала лишь опосредованное влияние западных идеологий. Только ослабление внимания сильных соседей России и Китая (вследствие внутренних конфликтов) привело монголов Халхи в 1911 к реструктурализации традиционных институтов и созданию своеобразной формы теократии. Витавшая в воздухе идея объединения всех монгольских народностей под знаменем этого независимого образования была неосуществима также из-за отсутствия национального единства. Как отмечает О. Латтимор, у каждой монгольской
народности исторически сложился свой национализм."4 Халхасцы считали себя «основный ж)ром монгольских народов, .мсинугцшт на исконно древних монгольских земля.х»'^ и ответственными за «поиск общего, нациопа/ьного решения проблемы своего будущего».'0 Поэтому именно они и предприняли упомянутую выше попытку реформации в 1911. Западные монголы были разобщены и склонны к восстаниям против Халхи (впоследствии они в последнюю очередь интегрировались в МНР). Их историческое прошлое указывало на то, что «только они из всех монголов действительно противостояли маньчжурам».27
Так как тенденция монгольского общества к сильному национальному правителю-герою. богатырю-хану насильно подавлялась маньчжурами, только религиозный институт, несмотря на его уже упомянутую структурную слабость, был достаточно развит, чтобы сыграть основную интеграционную роль в начале XX века В 1911 Внешняя Монголия объединилась под знаменем харизматического буддийского лидера - Восьмого Джебзун-Дамба-Хутухты. Проводимые им ежегодно буддийские фестивали выступали как символ единения монгольского народа под знаменем жёлтой веры. Религиозный опенок зарождавшемуся монгольскому национализму придавали антикитайские настроения, более того, монголы считали, что именно Урга и Вогдо-Гэгэн, а не Лхаса и Далай-Лама должны стать политическим центром монголо-буддийского мира. Тем не менее, в идее теократической монархии с Богдо-Гэгэном во главе мы видим нечто большее, чем традиционное стремление отстоять независимость у Китая. Национальная революция 1911 - это, прежде всего, попытка реформировать традиционные религиозные институты. Тем не менее, она была не совсем удачной (поэтому и стала возможной только в момент ослабления Китая), гак как новых компонентов в социальной системе не появилось, произошла простая перетасовка старых: Богдо-Гэгэн сразу принялся «завинчивать гайки» политически и экономически; группировка оппозиционных князей не замедлила обратиться к китайцам за помощью, а «новый» политический сгрой представлял собой странную смесь
‘4 Lattimore О. Nationalism and revolution in Mongolia. - New York, 1955, P. 5-9.
■5 Там же, P. 8 J' Там же.
‘7 Там же, P. 9
13
восточных и западных моделей, при этом так до конца и не оформился механизм взаимодействия высшего бюрократического аппарата и местных властей; и, наконец, из-за отсутствия национального единства не все монгольские народы были готовы так быстро сплотиться.
Объективно «авторами» монгольской национальной идеи явились буряты. Именно среди этой монгольской народности в начале XX века оказался необходимый элемент по-западному образованная интеллектуальная элита.
Оказавшиеся в 1689 году полностью в составе Российской Империи, буряты подверглись сильному политическому и культурному влиянию - русификации и охристианиванию. Впрочем, в последнем направлении своей политики русское правительство старалось действовать компромиссно - придать буддизму специфические бурятские черты, «чтобы уменьшить традиционное стремление к Тибету и Внешней Монголии».Именно русские придумали институт «Пандито-Хамбо ламы» - главы всех бурятских лам. Реформы Сперанского 1822 года обеспечили такую расстановку вертикальных и горизонтальных властей, что русские наместники и бюрократы не входили в большое противоречие с традиционными родовыми институтами. Отмена реформ Сперанского (1901), усиленная русификация, прикрепление кочевников к земле29 вызывало естественное сопротивление бурятского народа. Национализм зарождался как реакция на Запад в лице России, а буддизм приобретал черты идеологии в противовес православию как одному из «рычагов» политического угнетения бурят.
Буряты не создали концепцию панбурятизма, так как подобная формулировка «прикрепляла» бы их к России, а инициировали панмонголизм, понимая, что независимости в одиночку никогда не достигнут.
Два наиболее видных представителя бурятской интеллигенции - Ц. Жамцрано и Богданов - выражали диаметрально противоположные точки зрения о перспективах развития своего народа. Выходец из Иркутска, много путешествовавший по Европе, Богданов - «бурятский западник»'0 - считал, что
Rupen R. The Mongols of the Twentieth Century. Bloomington: Indiana University Publications: Uralic and Altaic Series, 1964. - vol. 37, Part I, P.37.
~} Национальное дело // Сибирские вопросы. - 1912. - №18, С. 26-29.
30 Ширапов Ю.С. Роль буддийскою фактора в мировоззрении бурятской народнической интеллигенции // Из истории философской и обшественно-
14
«капиталистическое развитие разрушит все национальные различия»'1, и буряты со всей своей архаикой и ламаизмом обречены на растворение в рыночной экономике В ответ на выпады Богданова забайкальский бурят Жамцрамо сформулировал основные тезисы панмонголизма, продемонстрировавшие поразительную живучесть на всём протяжении XX века:
1) антикапитализм;
2) обвинение Запада в политическом, идеологическом и нравственном диктате;
3) признание «свободною творчества» всех национальностей;
4) особая роль народных масс и необходимость их агитации;
5) Буддизм как «убежище национального духа» (православие символ обрусения и насилия). '2
Пожалуй, что все пункты панмонгольской программы Жамцрано, за исключением пятого, могли быть достаточно легко и положительно восприняты пришедшими вскоре в Бурятию коммунистами и трансформированы в своеобразную «красную» форму национализма Это явление и имело место в Бурятии в 20-ых годах.
Другим полюсом развития идеи панбуддизма была Внутренняя Монголия. Подвергшиеся беспощадной колонизации при маньчжурах, племена южных и восточных монголов, не имевшие ясной концепции развития после 1911 года", но стремившиеся к независимости от Китая, так же как и буряты искали возможность объединения с Халхой. Их лидеры старались противопоставить и ндо-тибето-.монгольскую религиозную традицию китайской. Именно на этом в 30-ых годах старались сыграть японцы, «спонсировавшие» идеи панмонголизма и панбуддизма"'4. Однако мечте о едином буддийском
политической мысли стран Центральной и Восточной Азии. - Улан-Удэ, 1995, С. 72-73.
'* Жамцрано Ц. Бурятское народническое движение и ею критик // Сибирские вопросы. - 1907. - № 25, С. 16 ’■ Там же, С. 16-20.
” Lattimore О. Nationalism and Revolution in Mongolia. - New York, 1955, P. 8.
4 Cm.: Morozova I.Y. Japan and its Influence towards Panmongolism and Panbuddhism // International Journal of Central Asian Studies. - Seoul: Institute of Asian Culture and Development, 1999. - Volume 4.
15
государстве, объединяющем все кочевые племена Центральной Азии, никогда не было суждено сбыться.
Итак, к моменту проникновения свежих коммунистических идей из России монгольское общество уже находилось в состоянии, близком к хаосу: были приведены в движение все разновекторные факторы системы: стремление к единству и административно-политическая разобщённость, интегрирующие идеи буддизма и сопротивление корпоративной местечковой власти, западные идеи развития общества и усиливающееся недовольство китайской колонизацией. Появление нового сильного фактора к началу 20-ых годов - политики Советского Союза и Коминтерна - знаменовало начало преобразования структуры монгольского общества.
Цель и задачи диссертации.
Руководствуясь вышеобозначеиной методологией и основываясь на оригинальных документах по истории Монголии 20-40-ых годов XX векаъ, мы ставим в своём исследовании цель: проследить ход социальной трансформации Внешней Монголии с начального этапа революции (192!) до конца первой пятилетки МНР (1952) и выявить сочетание традиционных и новых элементов монгольского общества.
Цель диссертации заставляет нас сформулировать и ряд конкретизирующих задач:
1) представить и обосновать периодизацию социальной истории Монголии 20- 40-ых годов;
2) описать характерные и отличительные черты каждого периода;
3) определить изменения в социальном составе монгольского общества для каждого периода, отмечая постепенное исчезновение определённых старых и появление новых прослоек:
4) для каждой социальной прослойки констатировать количественные и качественные изменения;
° См. описание источников в Главе I.
16
5) Проследить изменения в социальном составе и кадровой политике МНРП для каждого периода,
6) обозначить взаимозависимость курса социальных преобразований:
а) от политики Коминтерна и других советских ведомств в Монголии,
б) от внутриполитической борьбы в правительстве и МНРП;
7) выявить взаимосвязь изменений в монгольском обществе и перемен:
а) в международных отношениях и внешней политике СССР,
б) в советском руководстве и курсе ВКП(б)
17
1) Общая характеристика социального развития МНР после 1952 до начала 80-ых.
2) Решенне задач диссертации:
A) Периодизация социальной истории Монголии 20-40-ых годов XX века, характерные и отличительные черты каждого периода:
B) Влияние кадровой политики МНРП на изменение социального состава монг ольского общества. Исчезновение старых и появление новых прослоек и их характеристика;
C) Взаимосвязь изменений в международной ситуации, внешней политики СССР и Коминтерна с определением курса социального развития Монголии.
3) Главные выводы работы.
Общая характеристика социального развития МНР после 1952 до начала 80-ых
Итак, в реформе избирательной системы в 1952 отразилась уверенность власти в своих позициях. IX Великий Народный Хурал предоставил всем гражданам МНР равные избирательные права при единственной существующей альтернативе выбора. 13 июня 1954 все избиратели проголосовали за кандидатуры МНР11 в состав нового Великого Народного Хурала.
XII съезд МНРП (ноябрь 1954) утвердил новый пятилетний план на 1953- 1957. Естественно, курс был взят на дальнейшее ускорение кооперирования аратских хозяйств. Для этого необходимо было повысить привлекательность АПО, КСС, госхозов и МЖС, и в этой связи важной вехой явились реформы 1955. По постановлению ЦК МНРП и Совета Министров МНР в госхозах была введена хозяйственная специализация, а основной формой организации труда становилась производственная бригада. Так утверждался социалистический коллективизм, вне своей бригады, парт ячейки и, вообще, какого бы то ни было социалистического учреждения, человек был никто. Сплачиваться во имя исполнения каких-то общественно выгодных целей (во время войны, облавной
194
охоты) монголам было свойственно всегда. Точно так же им было традиционно привычно соблюдать иерархию начальник-подчинённый (хозяин-слуга). В определённой мере навязанные обществу новые структуры социализма не противоречили традиционной корпоративной системе Монголии и системе социальных отношений, естественных для кочевников.
В 1955 активизировались мероприятия государственных и партийных по совершенствованию животноводческого хозяйства, была введена квота на количество частных животных, дозволяемых на одну единицу хозяйства для членов кооператива. Появился Примерный устав сельскохозяйственных объединений (СХО). Этот документ ещё раз закрепил уже известную истину, - партийные и государственные органы имеют все полномочия вмешиваться в управление экономикой. В 1954-1957 развернули движение активистов- додровольцев - партийных кадровиков, направляемых на работу в худоны31"’. Правительство начало действительно поощрять выполнение плана по трудодням, соревнования между работниками, установило пенсии для стариков и инвалидов. Таким образом, качество груда в кооперативах наконец-то после 1955 начало повышаться параллельно с ростом их престижа. С 1957 особо выделившимся работникам стали присваивать звание героя труда МНР, после 1959 система вознаграждений ещё более усложнилась, а в середине 70-ых пришлось даже организовать годичные курсы для аратов по изучению всех аспектов платежей и системы вознаграждений. К концу марта 1959 99,3% хозяйств Монголии были интегрированы в кооперативы4'7. Данная цифра означает несравненно большее, - почти все эти люди получили социальные гарантии, различные льготы и доступ к благам. К 60-ым годам жизнь среднего монгольского арата качественно изменилась. Лояльность к существующему политическому режиму, партии, местной администрации, а также желание трудиться отныне мотивировались экономическими и социально-моральными нормами занятости в социалистическом секторе. Официальное признание результатов труда в виде медалей, призов, всяческих поощрений являлось существенной составной частью социалистической системы в том виде, в котором она оформилась в 60-ых и 70-ы.х в СССР и МНР. У людей возникла
4) 6 История Монгольской Народной Республики. - Москва, 1983, С. 468.
507 Rosenberg, Daniel Mark. Political leadership in a Mongolian nomadic pastoralisi collective. - University of Minnesota, 1977 (printed in 1992), P. 34.
195
личная заинтересованность в поддержании коллективного хозяйства., идея о том. что именно они являются важными участниками процесса изменения общества. Конечно, подобные идеи. - по сути, плоды насаждаемой идеологии. Тем не менее, даже если эта вера в общественные идеалы была не более чем иллюзией, а на самом деле МНРП манипулировала интересами своих подданных, таков был реальный путь социальной адаптации Монголии Экстремальные меры 20, 30 и 40-ых остались в прошлом, после смерти X. Чойбалс-ана МНР уже не переживала столь сильных социальных потрясений.
Социальный протест не может возникнуть при повышении общего уровня жизни населения, а именно это стало заметно в Монголии к началу 70- ых. В эти годы повышалось материальное обеспечение людей. Сеть медицинских, образовательных и других социальных учреждений расползалась по всей стране. Особенно важным для аратов стало бесплатное ветеринарное обслуживание. Усовершенствование технологий производства, новое оборудование, поставляемое из СССР, повышали производительность труда. Как замечал Д. Розенберг, проводивший полевое исследование в центральных аймаках МНР в 1972-1973, за редким исключением всё население поддерживало
социализм, хотя отдельные индивиды могли и не доверять тому или иному
sox
местному начальнику .
Постепенно задачи пятилетних (и трёхлетних - 1958-1960) планов становились конкретнее. Местные дарги и араты демонстрировали стремление не провалить (а лучше всего побить) спускаемые сверху цифры. Всё больше и больше людей были вовлечены в социалистические соревнования
За счёт СССР и других социалистических стран (в особенности ЧССР, ГДР, ПНР) увеличивались капиталовложения в монгольскую промышленность, в особенности нефтяную и горнорудную. Советский Союз поставлял в Монголию станки, автомашины, сельскохозяйственную технику, прокладывал ширококолейные железные дороги, руководил строительством аэродромов и поставлял самолёты.
С конца 50-ых заговорили об улучшении торгового обслуживания населения. Появились и другие новые термины, помыслить о которых 15 лет назад никто не мог, - рационализация, автоматизация, изобретения. .
196
В 1960 была единодушно принята новая Конституция, провозглашавшая МНР «социалистическиеt государством рабочих, кооперированного аратстви и трудовой интеллигенции, основанным на союзе рабочего класса и кооперированного иратства»^'1. На наш взгляд, эта формулировка свидетельствует об абсолютной фальсификации социальной истории Монголии XX века. Утверждалось, что главным орудием революционных преобразовании в монгольском обществе являлся передовой пролетариат. На самом деле, как явствует из представленной нами работы, социальная прослойка рабочих только начала искусственно формироваться, а сторонником революционных преобразований на первых этапах (1921-1928) был оппозиционный и реакционный класс из князей и лам.
После 50-ых наступил период востребованной лжи в культуре и науке: партия и правительство требовали от молодых учёных, литераторов, музыкантов, артистов и художников социалистического содержания в их работе и творчестве. Поэтому репрессии периода правления Ю. Цеденбала (1952-1984) были в основном направлены против интеллигенции. Основной мерой пресечения являлась длительная ссылка. Хотя кровь не текла, как в 1939, нельзя сказать, что методы политической борьбы стали более гуманными. Просто власть достигла такого уровня контроля над обществом, когда открытый жёсткий террор был уже не нужен.
Решение задач диссертации Периодизация социальной истории 20-40-ых годов, характерные и отличительные черты каждого периода.
Мы выделяем шесть периодов социальной трансформации монгольского общества 20-40-ых годов: 1921-1924; 1925-1928; 1929-1932; 1933-1939, 1940- 1945 и 1946-1952. В соответствующем хронологическом порядке мы выстроили основные главы нашей диссертации
Rosenberg, Daniel Mark Political leadership in a Mongolian nomadic pastoralist collective. - University of Minnesota, 1977 (printed in 1992), P. 330.
309 Цит. по: История Монгольской Народной Республики. - Москва, 1983, С. 491.
197
Глава II «Теократическая монархия и революция в Монголии»
освящает первые четыре года монгольской революции, от слияния двух политических кружков (Ургинского и Зунхуренского) 25 июня 1920 до провозглашения Республики 13 июня 1924. Главным итогом этого периода (1921-1924) являлось лишение наследственных князей политической власти, а также заметное ущемление политических прав лам. Тем не менее, на местах, в худоне продолжал господствовать традиционный уклад.
I лава 111 «Республика не перепутье...» посвящена принципиально важному, определяющему отрезку монгольской истории - 1925-1928 голам, времени, когда пришли в движение все разновекторные течения в обществе: терявшие власть привилегированные сословия пытались хотя бы частично сохранить свои былые позиции, а революционеры вплотную приступили к созданию социального и экономического базиса своей власти. Конец этого периода знаменуется VII съездом МНРП и V Великим Народным Хуралом, принявшими судьбоносные решения о ликвидации собственности князей и монастырей, в перспективе означавшие уничтожение этих сословий. В этот период происходит упрочнение позиций МНРП, создание сети партийных организаций, дальнейшая активизация репрессивных органов, расширение полномочий государства во всех сферах общественной деятельности, начало формирования централизованного управления экономикой и, в конце концов, решение о материально-технической опоре на СССР после VII съезда, свидетельствовавшее о принятии монголами советской модели трансформации общества.
В главе IV «Старый и новый монгольский террор» мы рассматриваем один из самых драматичных периодов в истории МНР - кампанию по конфискации собственности князей и монастырей. Самым главным исходом этого периода (1929-1932) стало завершение передела собственности. Имущество бывших владетельных князей было полностью конфисковано, а джасския кампания выбила экономический фундамент из-под ног ламаистской сангхи.
Глава V «Между русским коммунизмом и японским милитаризмом»
охватывает довольно большой отрезок монгольской истории - 1933-1939: результаты политики «Нового курса» и приход к власти X Чойбалсана, массовые репрессии конца 30-ых, нарастание международного конфликта на
198
Дальнем Востоке и исход событий на Халхин-Голе. Характерной особенностью новой волны террора конца 30-ых является её широкомасштабность, глобальность, вовлечённость всех слоёв населения. Это кульминационный момент насильственной трансформации общества, его капитальная встряска, с самых низов. Репрессии 1937-1939 стали массовыми, они перекинулись на простое население, дошли до самых отдалённых районов страны. Средствами массового террора в конце 30-ых фактически уничтожили некогда очень прочную корпоративную монастырскую систему на местах, и Монголия стала представлять собой «повое явление в области надстройки»"'1', однако превалирующий экономический и бытовой уклад (кочевое скотоводство) остался старый. Для укрепления социальных достижений двадцати лет революции и последующего развития требовалась дальнейшая институционализация и бюрократизация государственно-партийных структур.
В главе VI «Монгольское общество и Вторая мировая война» (1940- 1945) анализируется очередной этап процесса социальной трансформации, когда МНРП и Народное правительство вплотную подошло к проблеме повышения благосостояния своих граждан. Однако решение этой задачи было приостановлено войной. За годы Второй мировой войны в МНР под руководством гражданских и военных советских инструкторов, при репрессивном режиме X. Чойбалсана происходило углубление партийно¬государственного контроля над населением и на фоне пополнения категории служащих оформление правящей социальной прослойки - монгольской номенклатуры.
I лава VI! «Противоречия социалистического строительства после войны» охватывает 1946-1952 годы от начала периода признания МНР на международной арене до смерти X. Чойбалсана и подведения итогов первой пятилетки (1948-1952). Первые пять лет после войны - это продолжение социальных преобразований, начатых в 1940-1941: идёт дальнейшее оформление нового класса номенклатуры; углубляется и функционализируется разделение общества на служащих, военнослужащих, рабочих, аратов, интеллигенцию. Одновременно усиливаются рычаги вмешательства государства
51"Ф. 495. Оп. 2. Д. 188 Л. 32.
199
в экономические процессы (вплоть до контроля над личными аратскими хозяйствами) и прессинг новой местной администрации. Отличительной чертой этого периода стали реальные правительственные шаги к повышению благосостояния населения.
Влияние кадровой политики МНРП на изменение социального состава монгольского общества. Исчезновение старых и появление новых прослоек и их характеристика.
За 20-40-е годы постепенно изменяется социальный состав монгольского общества, исчезают старые и появляются новые прослойки. При этом своего рода предвестником перемен в масштабе всего общества выступают различные этапы кадровой политики МНРП. Социальный состав МНРП, характерные особенности её роста на каждом очередном этапе - зеркало общественных изменений в Монголии на всём протяжении XX века. Более того, с самого начала революции в руках членов партии сосредотачивалась основная практическая работа по созданию нового общества.
В 1921-1922 МНП пополнялась за счёт различных прослоек монгольского общества: и князей, и аратов, и лам, и торговцев. Лидеры партии изначально опирались не на аратов, политически пассивных в общей своей массе, а на лам, как наиболее широкую, влиятельную, грамотную, опытную и состоятельную прослойку На первом этапе революции был заключён тактический альянс между монгольскими ламами и лидерами МНРП и Народного правительства. Из членов партии пытались формировать и дружины монгольской Красной армии, используя ее, таким образом, для агитации в пользу революционной власти.
В 1921-1924 положение самой многочисленной прослойки - монгольского аратства качественным образом не менялось. Несмотря на то, что официально правительство отменило права князей и лам владеть аратами- хамжилга и использовать труд аратов в принудительном порядке, а также ввело ограничения в исполнении уртонной службы, традиционные повинности, существовавшие до революции, в реальности не ослабевали.
В 1925-1928 борьба «левых» и «правых» в политической верхушке МНР предопределила грядущий раскол в монгольском обществе. «Правый
200
уклон» был попыткой бывших элиг сохранить часть своих прав, «левый» являлся главным орудием борьбы с ними. По иронии истории, «правый уклон» своеобразным образом способствовал форсированию «.левых» социальных преобразований, являясь дополнительным поводом к активным и экстремистским действиям против князей и лам. «Правые» были против репрессивной политики по отношению к буддийской с-ангхе. предлагаемой «.левыми», и не противоборствовали панмонголистским настроениям в обществе.
В 1924-1928 появились опасные для революционной власти тенденции реформирования буддизма. Самая большая угроза заключалась в экономической мощи монастырей, большинство населения продолжало почитать лам во второй половине 20-ых в не меньшей степени, чем до революции, отдавая детей на учёбу в монастыри. На IV съезде МНРП (сентябрь 1925) первый раз заявили об открытой борьбе с бывшими князьями и высшим ламством. Таким образом, тактическая задача МНРП - использование авторитета ламаистского духовенства, - уступила стратегической - нивелирование старых элит и администрации при последовательной подготовке новых кадров. Повсеместно насаждался лозунг «араттации партии-». Во власть продвигали новых кандидатов из среды арат.
После победы на VII съезде в 1928 «левые» предприняли экстремистские мероприятия - экспроприацию собственности князей и коллективизацию арат Джасская кампания 1930-1932 была призвана взломать существовавшую корпоративную систему и порядок на местах и насадить партийную диктатуру. Более того, сопротивление лам и населения насильственной экспроприации монастырских хозяйств и грубому попранию религиозных святынь служило дополнительным поводом для углубления террора и начала нового этапа репрессий
Насильственная коллективизация вела к резкому уменьшению поголовья скота, экономическая блокада со стороны Китая - к товарному голоду, а попрание естественного уважения кочевника к национальной аристократии и буддийскому духовенству - к всеобщему недовольству новой властью. В
201
восстании лета 1932 уже участвовало 70% населения страны, пять самых густонаселённых аймаков сплошь были охвачены мятежом '1.
В июне 1932 согласно директивам из Москвы состоялся 3-й чрезвычайный пленум ЦК МНРП, осудивший «левую политику» и «чевых утопистов». Пленум охарактеризовал сплошную коллективизацию и джасскую кампанию начала 30-ых как «перегибы» и выдвинул так называемый «новый курс». «Новый курс» был провозглашён, но восстания не прекращались. Их пришлось жестоко подавлять.
«Новый курс» несколько поправил бедственное положение экономики (увеличилось поголовье скота по сравнению со спадом 1930-1932), но не способствовал качественному подъёму народного хозяйства, в котором по- прежнему превалировало экстенсивное кочевое скотоводство. Сохранялся дифференцированный подход к аратским хозяйствам, исчезала, сталкиваясь с рядом препон, прослойка зажиточных арат. Возрастали налог и на монастырские хозяйства.
Как всегда о наметившихся социальных сдвигах свидетельствовал новый состав партии конца 1932: исчезли «феодалы» и ламы, появились рабочие и служащие Таким образом, «левый эксперимент» принёс свои плоды: уничтожил старые привилегированные прослойки, освободив пространство дли новых.
Однако вопреки потерям во время джасской кампании и репрессивной политики со стороны властей, ламы в 1933-1935 сохраняли свой престиж в глазах населения, количество их даже возросло, появились признаки реставрации. В ответ на это на IX съезде (сентябрь-октябрь 1934) провозглашается руководящая роль MHPI1. Несколько изменяется и социальный состав делегатов съезда (большинство из них служащие).
Появившаяся в первой половине 30-ых категория служащих свидетельствует о грядущих изменениях структуры монгольского общества, о уже начавшемся выделении особой привилегированной социальной прослойки - номенклатуры. Неважно, что такая градация была ещё совсем условной, главное, существовала чёткая тенденция её развития В
511 Ф. 495. Оп. 2. Д. 188. Л. 45.
202
30-ых МНР уже бесповоротно встала на рельсы построения общества и государства по образцу СССР.
Внутренняя политика X. Чойбалсана в 1936-1939 отголосок событий в Советском Союзе Массовые репрессии не замедлили отрицательно сказаться на демографической ситуации. Чойбалсан ставит точку в разрешении «дамского вопроса». В 1938 «закрылось» около 760 из 771 действующих монастырей. В 1939 завершили экспроприацию оставшегося монастырского имущества.
Партия Чойбалсана - это уже не открытая организация, призывающая добровольцев пополнять её ряды (как это было в 20-ых), а каста, членство в которой - неизбежный и опасный тест на прочность (в 1937- 1939 на выживание) для любого человека, желавшего войти в политическую и административную элиту страны. Статистика численности МНРП во второй половине 30-ых показывает, что, с одной стороны, партия постоянно пополнялась новыми членами, с другой, активно чистилась''’1'.
После X съезда происходит расширение функций партийных организаций всех уровней, МНРП объявляется ответственной за подъём экономики страны и развитие животноводства. Таким образом, партия получает право напрямую вмешиваться в хозяйства и кооперативов, и частников.
Летом 1940 VT11 Великий Народный Хурал принял новую Конституцию МНР по которой она провозглашалась независимым государством, уничтожившим бывших «феодачов» и вставшим на путь некапиталистического развития с перспективой плавного перехода к социализму. В новой Конституции нашла своё отражение эволюция МНР11 и начало оформления монгольской номенклатуры, статья 95 фактически говорила о членах МНРП как о новом привилегированном классе общества. Конституция провозглашала руководящую роль партии. Таким образом, принятие этого нового основного закона в зачагке уничтожало какие-либо колебания по поводу дальнейшего развития МНР по стопам Советского Союза
В 40-ых акцент в партийном и государственном конт роле смещается с центра на периферию. Первый годовой план, развёрнутые докладные парт и
312 По некоторым данным, за период 1935-1939 из партии исключили 3,5 тыс. человек. См.: Рощин С.К. Политическая история Монголии (1921-1940 гг.). - Москва: ИВ РАН, 1999, С. 296.
203
roc работников о конфликтах на местах, приводимая ими статистика свидетельствуют о развитии монгольской бюрократии. Постепенно новые чиновники привыкают к бумажной работе. В 1942-1943 организуют обмен партийных документов. Ведётся новая политика приёма в партию: исключают оставшихся лам, бывших князей, не отступают от курса «омоложения кадров», применяют «индивидуальный отбор». Изменяется социальный состав партии, более функционально характеризуют группы населения: служащие и трудовая интеллигенция, араты-скотоводы, непосредственно занятые в кочевом хозяйстве, военнослужащие и занятые на производстве.
Рождение «новой монгольской интеллигенции» ознаменовалось закрытием «ншского вопроса» (ещё в 1939) и введением нового монгольского алфавита на основе кириллицы Постановлением ЦК МНРП и Совета Министров МНР в марте 1941. Эту веху в истории монголов XX века можно охарактеризовать как последний удар по исчезавшей ламаистской сангхе и вместе с ней буддийской культуре.
Араты также не являлись свободным правящим классом в своей стране, как провозглашали идеологи X. Чойбалсана. В 1944 арагы уже не были превалирующей социальной прослойкой в МНРП. Численность поголовья скота резко упала за годы войны, в этом как в зеркале отражалось и военное время, и социальный террор. Чем больше слабела экономика, тем жестче звучали обвинения в «плохой партийной работе». Порой партия самым бездарным способом вмешивалось в хозяйство монголов. На местах постоянно происходили хаотичные кадровые перетасовки, в результате которых в руководстве производственных объединений оказывались неумелые люди.
Наступал критический момент: без практического улучшения жизни распространяемая идеология казалась людям беспочвенной. Зазвучали новые «хозяйственные» лозунги: «каждому багу школу, медпункт, ветучаспюк. клуб, радио, электричество »,ь До их реального воплощения было ещё много лет, но воодушевление, настроения ожидания светлого будущего уже распространялись среди людей.
В 40-ых в Монголии завершался очередной этап эволюции МНРП и всего общества вместе с ней. Шло формирование нового привилегированного
5Р’Ф. 17. Оп. 128. Д. 20. Л. 55.
204
слоя партийных функционеров - служащих Среди них существовала своя иерархия и соподчинение, но принадлежность даже к самому низшему звену предоставляла определённые социальные возможности. В 40-ых МНРП по образу и подобию ВКП(б) стала воистину правящей партией, перерождавшейся в правящей класс - номенклатуру.
Прорастание номенклатуры на местах, осуществление заседаний с обсуждением кандидатур на вакантные должности, личных качеств людей, двигало процесс внедрения идеологии в массы. Наступление в сфере культуры и образования, воспитание новой национальной интеллигенции
- именно эти аспекты жизни общества стали главными в социальных преобразованиях конца 40-ых.
В начале 50-ых в МНР отмечаются относительные успехи в области тяжёлой и лёгкой индустрии, транспорта и связи, строительства, а также образования и здравоохранения. Несмотря на то, что по ряду показателей (в первую очередь, гю животноводству) первый пятилегний план 1948-1952 был провален, помощь СССР и других новых социалистических стран после Второй мировой войны способствовала началу создания материально-социальной базы развития Монгольской Республики. Это в свою очередь влекло за собой дальнейшее оформление прослойки новых государственных служащих, большинство которых были члены МНРП. Несмотря на увеличение количества служащих, появление монгольских рабочих и выделение тонкой прослойки интеллигенции, превалирующее большинство населения страны оставалось скотоводами, ведущими кочевой образ жизни.
Если до первой пятилетки социальные преобразования в Монголии обеспечивались в основном политическими и репрессивными мерами, то с начала 50-ых появляется фактор экономического стимулирования, и уровень благосостояния граждан начинает медленно расти. Этот процесс протекает неравномерно и зависит, в первую очередь, от политической конъюнктуры и размера государственных капиталовложений в ту или иную отрасль. Индустриализация и строительство новой инфраструктуры происходит в городах несоизмеримо более быстрыми темпами, чем в отдалённых аймаках и сомонах.
205
Политической целью пятилетки являлось укрепление централизованного управления экономикой, главной экономической - увеличение поголовья скота, основной социальной - достижение минимального уровня благосостояния граждан МНР. Идеологи первой пятилетки рассчитывали также создать новое социалистическое отношение к труду у кочевого населения Частную заинтересованность пытались затмить духом соревнований ради общего дела. Поднять аратов на борьбу за высокие производственные показатели было делом нелёгким, и первые плоды государственного курса по взращиванию национальных передовиков пришли с развитием социапьной сферы и системы наград и поощрений к концу 50-ых.
Результатами первой монгольской пятилетки стаж дальнейшая государственная монополизация экономики страны наравне с расширением и углублением партийных (и репрессивных) структур, нивелирование частного сектора и укрепление кооперации, а также относительное повышение материатьного благосостояния граждан.
Взаимосвязь изменений в международной ситуации, внешней политики СССР и Коминтерна с определением курса социального развития Монголии.
Деятели монгольской революции 1921 проявляли большой интерес к русскому большевизму. Степень участия Коминтерна в становлении и развитии Монгольской Народной Партии была огромна. Документы Коминтерна показывают, что революционная власть новой Монголии получала средства в основном от Советского Союза и Коминтерна.
Русские большевики не только помогли разгромить барона Унгерна и привести МНП к власти в Урге, но и под предлогом уничтожения белобандитов, проникших на территорию Монголии, применили метод «комбинированной войны» - сочетание идеологической пропаганды и военных действий. Именно советские и коминтерновские инструктора были первыми создателями программы социальной стратификации ламства и постепенного его нивелирования.
206
В конфликте между МНП и СРМ 1921-1924 Коминтерн и Коммунистический Интернационал Молодежи поддерживали СРМ, надеясь создать с помощью их юных членов замену МНП.
Коминтерн оказывал беспрецедентное воздействие на борьбу «левых» и «правых» в 1924-1928, с одной стороны, настаивая на преодолении панмонголизма и отмене привилегий Шабинского ведомства, с другой, сдерживая чрезмерно экстремистские порывы «левых». Вопреки целому ряду ошибок, существовала линия, которой коминтерновцы неукоснительно следовали, и она заключалась в воспитании верных национальных партийных кадров. Регулярно, в особенности как подготовка к очередному съезду партии, по совету Коминтерна в столице и отдалённых аймаках осуществлялась чистка, насаждалась новая администрация и народные хуралы. Коминтерн проводил жёсткий курс на переструктурализацию традиционного монгольского общества и выкристализацию новых элементов монгольского общества путём перетасовки верхов и низов.
В главе III затрагивается внешнеполитический аспект преобразований в МНР в 1927-1928. Политика Японии в Восточной Азии, отношения МНРП с Народно-Революционной Партией Внутренней Монголии, провал надежд Коминтерна на революцию в Китае, победа Гоминдана и многие другие аспекты международной ситуации на Дальнем Востоке провоцировали националистические настроения в монгольском обществе и воодушевляли «правых». Их победа на VI съезде МНРГ1 настораживала Москву и Коминтерн, незамедлительно приступившего к подготовке к VII съезду. Основной причиной победы <аевых» на съезде мы считаем неукоснительно выдерживаемую Коминтерном линию капитальной перетасовки кадров и привлечения низов.
С конца 20-ых в Монголии как и в СССР создаётся миф о внешних и внутренних врагах; Коминтерн призывает к борьбе с международным империализмом (Монголия постепенно «закрывается» для капиталистического Запада и Востока) и его «агентами», которыми оказываются все оппозиционеры существующему политическому режиму. Самыми опасными из них отныне являются панмонголисты, буряты и китайские торговцы, выселение которых с территории МНР постепенно происходит.
На этом фоне расширяется правовая база для дальнейшего развития экономических отношений с СССР, заключается ряд межправительственных
207
протоколов и соглашений Советский Союз вплотную приступает к завоеванию (и управлению) монгольского рынка, начинает посылать в МНР больше специалистов и технического персонала (в особенности, медиков).
Документы Коминтерна свидетельствуют, что Москва в конце 20-ых настраивала монгол на постепенное расслоение ламства, «отделение средних и .wiaduiux :iat от заж иточных духовных иерархов». Несмотря на это, в июне 1930 ЦК МНРП и Совет Министров МНР приняли постановление о проведении джасской кампании, приведшей к массовым восстаниям.
Осудив «левые загибы» на 3-ем Пленуме ЦК МНРП и провозгласив стимулирующий дальнейшее партийное строительство «Новый курс» (на стимулирование экономики монгольское руководство толкали неутихавшие восстания), монголы получили указание or В(СГ1(б) на переход к «непосредственному строительству социализма»*^. В политическом плане этот процесс подразумевал воспитание и приведение во власть одного сильного лидера, которым к 1936 стал X. Чойбалсан, а в социально-экономическом, - дальнейшую национализацию хозяйства страны и развитие кооперативного движения.
В 1933-1934 в МНР (при правительстве Гэндэна) на фоне относительной либерализации торговли (по сравнению с 1930-1932) имели место дискуссии о свободной, независимой от СССР, внешней политике, о национальной идее и уникальности монгольской нации. Происходившее параллельно нагнетание международного напряжения вокруг МНР - территориальные споры между МНР, Маньчжоу-Го и Японией, участившиеся пограничные конфликты, деятельность японской агентуры волновали Москву, заставляли ещё жестче воздействовать на монгольское руководство. СССР боялся «проглядеть» Монголию так же, как и Китай в 1927.
С 1937-1938 начинается широкомасштабная программа экономической помощи Советского Союза Монгольской Республике. Успехи МНР в создании военно-технической базы и победа на Халхин-Голе в 1939 были достигнуты благодаря СССР.
Вступление СССР во Вторую мировую войну привнесло некоторые изменения в социальную политику в МНР в первой половине 40-ых.
514 Ф. 495. Оп. 2. Д. 188. Л. 51.
208
Сократились поставки из Советского Союза, пришлось изыскивать больше внутренних резервов, расширяя диктатуру МНРП. Правительство форсировало политику огосударствления экономики и внедряло систему обязательных поставок сырья и продуктов государству.
В главе VIII описываются международные события после Второй мировой войны, приведшие к признанию независимости МНР и плебисцит 20 октября 1945.
Подъём хозяйства, индустриализация и развитие инфраструктуры во многом зависели от помощи СССР и новых социалистических государств. Зимой 1946 между СССР и МНР были подписаны Договор о дружбе и взаимопомощи и Соглашение об экономическом и культурном сотрудничестве, явившиеся основой для расширения советских инвестиций в Монголию
Главные выводы работы.
Если к середине 20-ых неравновесное состояние монгольского общества достигло кульминационной точки, приведя старые и новые элементы системы в состояние крайнего напряжения, а к началу 30-ых определился основной вектор развития, то к 40-ым годам уже произошла частичная нереструктурализация константных элементов социума. Нашла своё воплощение латентно присутствующая тенденция объединения кочевников под предводительством сильного и жестокого правителя, «.хана-отца», - сложился культ личности X. Чойбалсана. Была взломана и корпоративная монастырская система, а образовавшийся вакуум начал заполняться новыми партийными структурами. Военные действия на Халхин-Голе отчасти направили в единое русло традиционное стремление монгол к независимости.
Создаваемые в 20-40-ых годах в Монголии государственные, партийные и общественные структуры, с одной стороны, были калькой с советских, с другой, сохраняли черты традиционных отношений среди монголов: почтение- поклонение старшим и начальству, возрастную иерархию, национальную стратификацию и др. Корпоративная система на местах не претерпевала существенных изменений вплоть до конца 30-ых.
209
Конфискация и коллективизация 1929-1932 и административно- территориальная реформа были призваны стимулировать центростремительные тенденции и создавать предпосылки для развития партийной бюрократии. Дальнейшее дробление территориально-административной системы, разветвление партийных организаций на местах приведёт к их адаптации к «естественным полевым условиям» - созданию своеобразного «симбиоза» иерархий номенклатуры и традиционных социально-возрастных отношений. Экспроприация и новое администрирование являлись началом переструктурирования этих традиционных элементов монгольского общества.
Надежды на социалистические преобразования власть возлагала на партийные организации, которые начали бюрократизироваться в 40-ых. Однако вопреки всем съездам и пленумам так называемый «некапиталистический путь развития» не затронул глубоко кочевого скотоводства как доминирующего способа ведения хозяйства, этой матрицы социальной системы монголов. Более того, заполняя системный вакуум, образовавшийся после ликвидации старых привилегированных слоев (князей и лам), новая администрация усваивала при этом традиционную иерархичность властно-патронажных отношений. Поскольку продукты в пользу государства часто изымали репрессивными способами, можно сказать, что государственные заказы и планы занимали место бывших повинностей в пользу князей и монастырей.
Принципы социалистического управления, подробно рассматриваемые нами в этой работе, прижились на монгольской почве. Конечно, этот процесс был довольно болезненным, сопровождался изменением многих стереотипов общества, но в результате, введение новой системы администрации не уничтожило традиционные элементы общества, а привело их к переструктурализации. Здесь мы подходим к формулировке центральной идеи работы В XX веке в Монголии состоялся своеобразный «симбиоз» традиционных и социалистических общественных структур, которые и поныне себя не изжили и являются камнем преткновения в проведении реформ в регионе. Монголия стала образчиком «социалистического пуги развития на Востоке», не изжив, а модифицировав корпоративные структуры местной власти, которые продолжают функционировать и по сей день.
2) Решенне задач диссертации:
A) Периодизация социальной истории Монголии 20-40-ых годов XX века, характерные и отличительные черты каждого периода:
B) Влияние кадровой политики МНРП на изменение социального состава монг ольского общества. Исчезновение старых и появление новых прослоек и их характеристика;
C) Взаимосвязь изменений в международной ситуации, внешней политики СССР и Коминтерна с определением курса социального развития Монголии.
3) Главные выводы работы.
Общая характеристика социального развития МНР после 1952 до начала 80-ых
Итак, в реформе избирательной системы в 1952 отразилась уверенность власти в своих позициях. IX Великий Народный Хурал предоставил всем гражданам МНР равные избирательные права при единственной существующей альтернативе выбора. 13 июня 1954 все избиратели проголосовали за кандидатуры МНР11 в состав нового Великого Народного Хурала.
XII съезд МНРП (ноябрь 1954) утвердил новый пятилетний план на 1953- 1957. Естественно, курс был взят на дальнейшее ускорение кооперирования аратских хозяйств. Для этого необходимо было повысить привлекательность АПО, КСС, госхозов и МЖС, и в этой связи важной вехой явились реформы 1955. По постановлению ЦК МНРП и Совета Министров МНР в госхозах была введена хозяйственная специализация, а основной формой организации труда становилась производственная бригада. Так утверждался социалистический коллективизм, вне своей бригады, парт ячейки и, вообще, какого бы то ни было социалистического учреждения, человек был никто. Сплачиваться во имя исполнения каких-то общественно выгодных целей (во время войны, облавной
194
охоты) монголам было свойственно всегда. Точно так же им было традиционно привычно соблюдать иерархию начальник-подчинённый (хозяин-слуга). В определённой мере навязанные обществу новые структуры социализма не противоречили традиционной корпоративной системе Монголии и системе социальных отношений, естественных для кочевников.
В 1955 активизировались мероприятия государственных и партийных по совершенствованию животноводческого хозяйства, была введена квота на количество частных животных, дозволяемых на одну единицу хозяйства для членов кооператива. Появился Примерный устав сельскохозяйственных объединений (СХО). Этот документ ещё раз закрепил уже известную истину, - партийные и государственные органы имеют все полномочия вмешиваться в управление экономикой. В 1954-1957 развернули движение активистов- додровольцев - партийных кадровиков, направляемых на работу в худоны31"’. Правительство начало действительно поощрять выполнение плана по трудодням, соревнования между работниками, установило пенсии для стариков и инвалидов. Таким образом, качество груда в кооперативах наконец-то после 1955 начало повышаться параллельно с ростом их престижа. С 1957 особо выделившимся работникам стали присваивать звание героя труда МНР, после 1959 система вознаграждений ещё более усложнилась, а в середине 70-ых пришлось даже организовать годичные курсы для аратов по изучению всех аспектов платежей и системы вознаграждений. К концу марта 1959 99,3% хозяйств Монголии были интегрированы в кооперативы4'7. Данная цифра означает несравненно большее, - почти все эти люди получили социальные гарантии, различные льготы и доступ к благам. К 60-ым годам жизнь среднего монгольского арата качественно изменилась. Лояльность к существующему политическому режиму, партии, местной администрации, а также желание трудиться отныне мотивировались экономическими и социально-моральными нормами занятости в социалистическом секторе. Официальное признание результатов труда в виде медалей, призов, всяческих поощрений являлось существенной составной частью социалистической системы в том виде, в котором она оформилась в 60-ых и 70-ы.х в СССР и МНР. У людей возникла
4) 6 История Монгольской Народной Республики. - Москва, 1983, С. 468.
507 Rosenberg, Daniel Mark. Political leadership in a Mongolian nomadic pastoralisi collective. - University of Minnesota, 1977 (printed in 1992), P. 34.
195
личная заинтересованность в поддержании коллективного хозяйства., идея о том. что именно они являются важными участниками процесса изменения общества. Конечно, подобные идеи. - по сути, плоды насаждаемой идеологии. Тем не менее, даже если эта вера в общественные идеалы была не более чем иллюзией, а на самом деле МНРП манипулировала интересами своих подданных, таков был реальный путь социальной адаптации Монголии Экстремальные меры 20, 30 и 40-ых остались в прошлом, после смерти X. Чойбалс-ана МНР уже не переживала столь сильных социальных потрясений.
Социальный протест не может возникнуть при повышении общего уровня жизни населения, а именно это стало заметно в Монголии к началу 70- ых. В эти годы повышалось материальное обеспечение людей. Сеть медицинских, образовательных и других социальных учреждений расползалась по всей стране. Особенно важным для аратов стало бесплатное ветеринарное обслуживание. Усовершенствование технологий производства, новое оборудование, поставляемое из СССР, повышали производительность труда. Как замечал Д. Розенберг, проводивший полевое исследование в центральных аймаках МНР в 1972-1973, за редким исключением всё население поддерживало
социализм, хотя отдельные индивиды могли и не доверять тому или иному
sox
местному начальнику .
Постепенно задачи пятилетних (и трёхлетних - 1958-1960) планов становились конкретнее. Местные дарги и араты демонстрировали стремление не провалить (а лучше всего побить) спускаемые сверху цифры. Всё больше и больше людей были вовлечены в социалистические соревнования
За счёт СССР и других социалистических стран (в особенности ЧССР, ГДР, ПНР) увеличивались капиталовложения в монгольскую промышленность, в особенности нефтяную и горнорудную. Советский Союз поставлял в Монголию станки, автомашины, сельскохозяйственную технику, прокладывал ширококолейные железные дороги, руководил строительством аэродромов и поставлял самолёты.
С конца 50-ых заговорили об улучшении торгового обслуживания населения. Появились и другие новые термины, помыслить о которых 15 лет назад никто не мог, - рационализация, автоматизация, изобретения. .
196
В 1960 была единодушно принята новая Конституция, провозглашавшая МНР «социалистическиеt государством рабочих, кооперированного аратстви и трудовой интеллигенции, основанным на союзе рабочего класса и кооперированного иратства»^'1. На наш взгляд, эта формулировка свидетельствует об абсолютной фальсификации социальной истории Монголии XX века. Утверждалось, что главным орудием революционных преобразовании в монгольском обществе являлся передовой пролетариат. На самом деле, как явствует из представленной нами работы, социальная прослойка рабочих только начала искусственно формироваться, а сторонником революционных преобразований на первых этапах (1921-1928) был оппозиционный и реакционный класс из князей и лам.
После 50-ых наступил период востребованной лжи в культуре и науке: партия и правительство требовали от молодых учёных, литераторов, музыкантов, артистов и художников социалистического содержания в их работе и творчестве. Поэтому репрессии периода правления Ю. Цеденбала (1952-1984) были в основном направлены против интеллигенции. Основной мерой пресечения являлась длительная ссылка. Хотя кровь не текла, как в 1939, нельзя сказать, что методы политической борьбы стали более гуманными. Просто власть достигла такого уровня контроля над обществом, когда открытый жёсткий террор был уже не нужен.
Решение задач диссертации Периодизация социальной истории 20-40-ых годов, характерные и отличительные черты каждого периода.
Мы выделяем шесть периодов социальной трансформации монгольского общества 20-40-ых годов: 1921-1924; 1925-1928; 1929-1932; 1933-1939, 1940- 1945 и 1946-1952. В соответствующем хронологическом порядке мы выстроили основные главы нашей диссертации
Rosenberg, Daniel Mark Political leadership in a Mongolian nomadic pastoralist collective. - University of Minnesota, 1977 (printed in 1992), P. 330.
309 Цит. по: История Монгольской Народной Республики. - Москва, 1983, С. 491.
197
Глава II «Теократическая монархия и революция в Монголии»
освящает первые четыре года монгольской революции, от слияния двух политических кружков (Ургинского и Зунхуренского) 25 июня 1920 до провозглашения Республики 13 июня 1924. Главным итогом этого периода (1921-1924) являлось лишение наследственных князей политической власти, а также заметное ущемление политических прав лам. Тем не менее, на местах, в худоне продолжал господствовать традиционный уклад.
I лава 111 «Республика не перепутье...» посвящена принципиально важному, определяющему отрезку монгольской истории - 1925-1928 голам, времени, когда пришли в движение все разновекторные течения в обществе: терявшие власть привилегированные сословия пытались хотя бы частично сохранить свои былые позиции, а революционеры вплотную приступили к созданию социального и экономического базиса своей власти. Конец этого периода знаменуется VII съездом МНРП и V Великим Народным Хуралом, принявшими судьбоносные решения о ликвидации собственности князей и монастырей, в перспективе означавшие уничтожение этих сословий. В этот период происходит упрочнение позиций МНРП, создание сети партийных организаций, дальнейшая активизация репрессивных органов, расширение полномочий государства во всех сферах общественной деятельности, начало формирования централизованного управления экономикой и, в конце концов, решение о материально-технической опоре на СССР после VII съезда, свидетельствовавшее о принятии монголами советской модели трансформации общества.
В главе IV «Старый и новый монгольский террор» мы рассматриваем один из самых драматичных периодов в истории МНР - кампанию по конфискации собственности князей и монастырей. Самым главным исходом этого периода (1929-1932) стало завершение передела собственности. Имущество бывших владетельных князей было полностью конфисковано, а джасския кампания выбила экономический фундамент из-под ног ламаистской сангхи.
Глава V «Между русским коммунизмом и японским милитаризмом»
охватывает довольно большой отрезок монгольской истории - 1933-1939: результаты политики «Нового курса» и приход к власти X Чойбалсана, массовые репрессии конца 30-ых, нарастание международного конфликта на
198
Дальнем Востоке и исход событий на Халхин-Голе. Характерной особенностью новой волны террора конца 30-ых является её широкомасштабность, глобальность, вовлечённость всех слоёв населения. Это кульминационный момент насильственной трансформации общества, его капитальная встряска, с самых низов. Репрессии 1937-1939 стали массовыми, они перекинулись на простое население, дошли до самых отдалённых районов страны. Средствами массового террора в конце 30-ых фактически уничтожили некогда очень прочную корпоративную монастырскую систему на местах, и Монголия стала представлять собой «повое явление в области надстройки»"'1', однако превалирующий экономический и бытовой уклад (кочевое скотоводство) остался старый. Для укрепления социальных достижений двадцати лет революции и последующего развития требовалась дальнейшая институционализация и бюрократизация государственно-партийных структур.
В главе VI «Монгольское общество и Вторая мировая война» (1940- 1945) анализируется очередной этап процесса социальной трансформации, когда МНРП и Народное правительство вплотную подошло к проблеме повышения благосостояния своих граждан. Однако решение этой задачи было приостановлено войной. За годы Второй мировой войны в МНР под руководством гражданских и военных советских инструкторов, при репрессивном режиме X. Чойбалсана происходило углубление партийно¬государственного контроля над населением и на фоне пополнения категории служащих оформление правящей социальной прослойки - монгольской номенклатуры.
I лава VI! «Противоречия социалистического строительства после войны» охватывает 1946-1952 годы от начала периода признания МНР на международной арене до смерти X. Чойбалсана и подведения итогов первой пятилетки (1948-1952). Первые пять лет после войны - это продолжение социальных преобразований, начатых в 1940-1941: идёт дальнейшее оформление нового класса номенклатуры; углубляется и функционализируется разделение общества на служащих, военнослужащих, рабочих, аратов, интеллигенцию. Одновременно усиливаются рычаги вмешательства государства
51"Ф. 495. Оп. 2. Д. 188 Л. 32.
199
в экономические процессы (вплоть до контроля над личными аратскими хозяйствами) и прессинг новой местной администрации. Отличительной чертой этого периода стали реальные правительственные шаги к повышению благосостояния населения.
Влияние кадровой политики МНРП на изменение социального состава монгольского общества. Исчезновение старых и появление новых прослоек и их характеристика.
За 20-40-е годы постепенно изменяется социальный состав монгольского общества, исчезают старые и появляются новые прослойки. При этом своего рода предвестником перемен в масштабе всего общества выступают различные этапы кадровой политики МНРП. Социальный состав МНРП, характерные особенности её роста на каждом очередном этапе - зеркало общественных изменений в Монголии на всём протяжении XX века. Более того, с самого начала революции в руках членов партии сосредотачивалась основная практическая работа по созданию нового общества.
В 1921-1922 МНП пополнялась за счёт различных прослоек монгольского общества: и князей, и аратов, и лам, и торговцев. Лидеры партии изначально опирались не на аратов, политически пассивных в общей своей массе, а на лам, как наиболее широкую, влиятельную, грамотную, опытную и состоятельную прослойку На первом этапе революции был заключён тактический альянс между монгольскими ламами и лидерами МНРП и Народного правительства. Из членов партии пытались формировать и дружины монгольской Красной армии, используя ее, таким образом, для агитации в пользу революционной власти.
В 1921-1924 положение самой многочисленной прослойки - монгольского аратства качественным образом не менялось. Несмотря на то, что официально правительство отменило права князей и лам владеть аратами- хамжилга и использовать труд аратов в принудительном порядке, а также ввело ограничения в исполнении уртонной службы, традиционные повинности, существовавшие до революции, в реальности не ослабевали.
В 1925-1928 борьба «левых» и «правых» в политической верхушке МНР предопределила грядущий раскол в монгольском обществе. «Правый
200
уклон» был попыткой бывших элиг сохранить часть своих прав, «левый» являлся главным орудием борьбы с ними. По иронии истории, «правый уклон» своеобразным образом способствовал форсированию «.левых» социальных преобразований, являясь дополнительным поводом к активным и экстремистским действиям против князей и лам. «Правые» были против репрессивной политики по отношению к буддийской с-ангхе. предлагаемой «.левыми», и не противоборствовали панмонголистским настроениям в обществе.
В 1924-1928 появились опасные для революционной власти тенденции реформирования буддизма. Самая большая угроза заключалась в экономической мощи монастырей, большинство населения продолжало почитать лам во второй половине 20-ых в не меньшей степени, чем до революции, отдавая детей на учёбу в монастыри. На IV съезде МНРП (сентябрь 1925) первый раз заявили об открытой борьбе с бывшими князьями и высшим ламством. Таким образом, тактическая задача МНРП - использование авторитета ламаистского духовенства, - уступила стратегической - нивелирование старых элит и администрации при последовательной подготовке новых кадров. Повсеместно насаждался лозунг «араттации партии-». Во власть продвигали новых кандидатов из среды арат.
После победы на VII съезде в 1928 «левые» предприняли экстремистские мероприятия - экспроприацию собственности князей и коллективизацию арат Джасская кампания 1930-1932 была призвана взломать существовавшую корпоративную систему и порядок на местах и насадить партийную диктатуру. Более того, сопротивление лам и населения насильственной экспроприации монастырских хозяйств и грубому попранию религиозных святынь служило дополнительным поводом для углубления террора и начала нового этапа репрессий
Насильственная коллективизация вела к резкому уменьшению поголовья скота, экономическая блокада со стороны Китая - к товарному голоду, а попрание естественного уважения кочевника к национальной аристократии и буддийскому духовенству - к всеобщему недовольству новой властью. В
201
восстании лета 1932 уже участвовало 70% населения страны, пять самых густонаселённых аймаков сплошь были охвачены мятежом '1.
В июне 1932 согласно директивам из Москвы состоялся 3-й чрезвычайный пленум ЦК МНРП, осудивший «левую политику» и «чевых утопистов». Пленум охарактеризовал сплошную коллективизацию и джасскую кампанию начала 30-ых как «перегибы» и выдвинул так называемый «новый курс». «Новый курс» был провозглашён, но восстания не прекращались. Их пришлось жестоко подавлять.
«Новый курс» несколько поправил бедственное положение экономики (увеличилось поголовье скота по сравнению со спадом 1930-1932), но не способствовал качественному подъёму народного хозяйства, в котором по- прежнему превалировало экстенсивное кочевое скотоводство. Сохранялся дифференцированный подход к аратским хозяйствам, исчезала, сталкиваясь с рядом препон, прослойка зажиточных арат. Возрастали налог и на монастырские хозяйства.
Как всегда о наметившихся социальных сдвигах свидетельствовал новый состав партии конца 1932: исчезли «феодалы» и ламы, появились рабочие и служащие Таким образом, «левый эксперимент» принёс свои плоды: уничтожил старые привилегированные прослойки, освободив пространство дли новых.
Однако вопреки потерям во время джасской кампании и репрессивной политики со стороны властей, ламы в 1933-1935 сохраняли свой престиж в глазах населения, количество их даже возросло, появились признаки реставрации. В ответ на это на IX съезде (сентябрь-октябрь 1934) провозглашается руководящая роль MHPI1. Несколько изменяется и социальный состав делегатов съезда (большинство из них служащие).
Появившаяся в первой половине 30-ых категория служащих свидетельствует о грядущих изменениях структуры монгольского общества, о уже начавшемся выделении особой привилегированной социальной прослойки - номенклатуры. Неважно, что такая градация была ещё совсем условной, главное, существовала чёткая тенденция её развития В
511 Ф. 495. Оп. 2. Д. 188. Л. 45.
202
30-ых МНР уже бесповоротно встала на рельсы построения общества и государства по образцу СССР.
Внутренняя политика X. Чойбалсана в 1936-1939 отголосок событий в Советском Союзе Массовые репрессии не замедлили отрицательно сказаться на демографической ситуации. Чойбалсан ставит точку в разрешении «дамского вопроса». В 1938 «закрылось» около 760 из 771 действующих монастырей. В 1939 завершили экспроприацию оставшегося монастырского имущества.
Партия Чойбалсана - это уже не открытая организация, призывающая добровольцев пополнять её ряды (как это было в 20-ых), а каста, членство в которой - неизбежный и опасный тест на прочность (в 1937- 1939 на выживание) для любого человека, желавшего войти в политическую и административную элиту страны. Статистика численности МНРП во второй половине 30-ых показывает, что, с одной стороны, партия постоянно пополнялась новыми членами, с другой, активно чистилась''’1'.
После X съезда происходит расширение функций партийных организаций всех уровней, МНРП объявляется ответственной за подъём экономики страны и развитие животноводства. Таким образом, партия получает право напрямую вмешиваться в хозяйства и кооперативов, и частников.
Летом 1940 VT11 Великий Народный Хурал принял новую Конституцию МНР по которой она провозглашалась независимым государством, уничтожившим бывших «феодачов» и вставшим на путь некапиталистического развития с перспективой плавного перехода к социализму. В новой Конституции нашла своё отражение эволюция МНР11 и начало оформления монгольской номенклатуры, статья 95 фактически говорила о членах МНРП как о новом привилегированном классе общества. Конституция провозглашала руководящую роль партии. Таким образом, принятие этого нового основного закона в зачагке уничтожало какие-либо колебания по поводу дальнейшего развития МНР по стопам Советского Союза
В 40-ых акцент в партийном и государственном конт роле смещается с центра на периферию. Первый годовой план, развёрнутые докладные парт и
312 По некоторым данным, за период 1935-1939 из партии исключили 3,5 тыс. человек. См.: Рощин С.К. Политическая история Монголии (1921-1940 гг.). - Москва: ИВ РАН, 1999, С. 296.
203
roc работников о конфликтах на местах, приводимая ими статистика свидетельствуют о развитии монгольской бюрократии. Постепенно новые чиновники привыкают к бумажной работе. В 1942-1943 организуют обмен партийных документов. Ведётся новая политика приёма в партию: исключают оставшихся лам, бывших князей, не отступают от курса «омоложения кадров», применяют «индивидуальный отбор». Изменяется социальный состав партии, более функционально характеризуют группы населения: служащие и трудовая интеллигенция, араты-скотоводы, непосредственно занятые в кочевом хозяйстве, военнослужащие и занятые на производстве.
Рождение «новой монгольской интеллигенции» ознаменовалось закрытием «ншского вопроса» (ещё в 1939) и введением нового монгольского алфавита на основе кириллицы Постановлением ЦК МНРП и Совета Министров МНР в марте 1941. Эту веху в истории монголов XX века можно охарактеризовать как последний удар по исчезавшей ламаистской сангхе и вместе с ней буддийской культуре.
Араты также не являлись свободным правящим классом в своей стране, как провозглашали идеологи X. Чойбалсана. В 1944 арагы уже не были превалирующей социальной прослойкой в МНРП. Численность поголовья скота резко упала за годы войны, в этом как в зеркале отражалось и военное время, и социальный террор. Чем больше слабела экономика, тем жестче звучали обвинения в «плохой партийной работе». Порой партия самым бездарным способом вмешивалось в хозяйство монголов. На местах постоянно происходили хаотичные кадровые перетасовки, в результате которых в руководстве производственных объединений оказывались неумелые люди.
Наступал критический момент: без практического улучшения жизни распространяемая идеология казалась людям беспочвенной. Зазвучали новые «хозяйственные» лозунги: «каждому багу школу, медпункт, ветучаспюк. клуб, радио, электричество »,ь До их реального воплощения было ещё много лет, но воодушевление, настроения ожидания светлого будущего уже распространялись среди людей.
В 40-ых в Монголии завершался очередной этап эволюции МНРП и всего общества вместе с ней. Шло формирование нового привилегированного
5Р’Ф. 17. Оп. 128. Д. 20. Л. 55.
204
слоя партийных функционеров - служащих Среди них существовала своя иерархия и соподчинение, но принадлежность даже к самому низшему звену предоставляла определённые социальные возможности. В 40-ых МНРП по образу и подобию ВКП(б) стала воистину правящей партией, перерождавшейся в правящей класс - номенклатуру.
Прорастание номенклатуры на местах, осуществление заседаний с обсуждением кандидатур на вакантные должности, личных качеств людей, двигало процесс внедрения идеологии в массы. Наступление в сфере культуры и образования, воспитание новой национальной интеллигенции
- именно эти аспекты жизни общества стали главными в социальных преобразованиях конца 40-ых.
В начале 50-ых в МНР отмечаются относительные успехи в области тяжёлой и лёгкой индустрии, транспорта и связи, строительства, а также образования и здравоохранения. Несмотря на то, что по ряду показателей (в первую очередь, гю животноводству) первый пятилегний план 1948-1952 был провален, помощь СССР и других новых социалистических стран после Второй мировой войны способствовала началу создания материально-социальной базы развития Монгольской Республики. Это в свою очередь влекло за собой дальнейшее оформление прослойки новых государственных служащих, большинство которых были члены МНРП. Несмотря на увеличение количества служащих, появление монгольских рабочих и выделение тонкой прослойки интеллигенции, превалирующее большинство населения страны оставалось скотоводами, ведущими кочевой образ жизни.
Если до первой пятилетки социальные преобразования в Монголии обеспечивались в основном политическими и репрессивными мерами, то с начала 50-ых появляется фактор экономического стимулирования, и уровень благосостояния граждан начинает медленно расти. Этот процесс протекает неравномерно и зависит, в первую очередь, от политической конъюнктуры и размера государственных капиталовложений в ту или иную отрасль. Индустриализация и строительство новой инфраструктуры происходит в городах несоизмеримо более быстрыми темпами, чем в отдалённых аймаках и сомонах.
205
Политической целью пятилетки являлось укрепление централизованного управления экономикой, главной экономической - увеличение поголовья скота, основной социальной - достижение минимального уровня благосостояния граждан МНР. Идеологи первой пятилетки рассчитывали также создать новое социалистическое отношение к труду у кочевого населения Частную заинтересованность пытались затмить духом соревнований ради общего дела. Поднять аратов на борьбу за высокие производственные показатели было делом нелёгким, и первые плоды государственного курса по взращиванию национальных передовиков пришли с развитием социапьной сферы и системы наград и поощрений к концу 50-ых.
Результатами первой монгольской пятилетки стаж дальнейшая государственная монополизация экономики страны наравне с расширением и углублением партийных (и репрессивных) структур, нивелирование частного сектора и укрепление кооперации, а также относительное повышение материатьного благосостояния граждан.
Взаимосвязь изменений в международной ситуации, внешней политики СССР и Коминтерна с определением курса социального развития Монголии.
Деятели монгольской революции 1921 проявляли большой интерес к русскому большевизму. Степень участия Коминтерна в становлении и развитии Монгольской Народной Партии была огромна. Документы Коминтерна показывают, что революционная власть новой Монголии получала средства в основном от Советского Союза и Коминтерна.
Русские большевики не только помогли разгромить барона Унгерна и привести МНП к власти в Урге, но и под предлогом уничтожения белобандитов, проникших на территорию Монголии, применили метод «комбинированной войны» - сочетание идеологической пропаганды и военных действий. Именно советские и коминтерновские инструктора были первыми создателями программы социальной стратификации ламства и постепенного его нивелирования.
206
В конфликте между МНП и СРМ 1921-1924 Коминтерн и Коммунистический Интернационал Молодежи поддерживали СРМ, надеясь создать с помощью их юных членов замену МНП.
Коминтерн оказывал беспрецедентное воздействие на борьбу «левых» и «правых» в 1924-1928, с одной стороны, настаивая на преодолении панмонголизма и отмене привилегий Шабинского ведомства, с другой, сдерживая чрезмерно экстремистские порывы «левых». Вопреки целому ряду ошибок, существовала линия, которой коминтерновцы неукоснительно следовали, и она заключалась в воспитании верных национальных партийных кадров. Регулярно, в особенности как подготовка к очередному съезду партии, по совету Коминтерна в столице и отдалённых аймаках осуществлялась чистка, насаждалась новая администрация и народные хуралы. Коминтерн проводил жёсткий курс на переструктурализацию традиционного монгольского общества и выкристализацию новых элементов монгольского общества путём перетасовки верхов и низов.
В главе III затрагивается внешнеполитический аспект преобразований в МНР в 1927-1928. Политика Японии в Восточной Азии, отношения МНРП с Народно-Революционной Партией Внутренней Монголии, провал надежд Коминтерна на революцию в Китае, победа Гоминдана и многие другие аспекты международной ситуации на Дальнем Востоке провоцировали националистические настроения в монгольском обществе и воодушевляли «правых». Их победа на VI съезде МНРГ1 настораживала Москву и Коминтерн, незамедлительно приступившего к подготовке к VII съезду. Основной причиной победы <аевых» на съезде мы считаем неукоснительно выдерживаемую Коминтерном линию капитальной перетасовки кадров и привлечения низов.
С конца 20-ых в Монголии как и в СССР создаётся миф о внешних и внутренних врагах; Коминтерн призывает к борьбе с международным империализмом (Монголия постепенно «закрывается» для капиталистического Запада и Востока) и его «агентами», которыми оказываются все оппозиционеры существующему политическому режиму. Самыми опасными из них отныне являются панмонголисты, буряты и китайские торговцы, выселение которых с территории МНР постепенно происходит.
На этом фоне расширяется правовая база для дальнейшего развития экономических отношений с СССР, заключается ряд межправительственных
207
протоколов и соглашений Советский Союз вплотную приступает к завоеванию (и управлению) монгольского рынка, начинает посылать в МНР больше специалистов и технического персонала (в особенности, медиков).
Документы Коминтерна свидетельствуют, что Москва в конце 20-ых настраивала монгол на постепенное расслоение ламства, «отделение средних и .wiaduiux :iat от заж иточных духовных иерархов». Несмотря на это, в июне 1930 ЦК МНРП и Совет Министров МНР приняли постановление о проведении джасской кампании, приведшей к массовым восстаниям.
Осудив «левые загибы» на 3-ем Пленуме ЦК МНРП и провозгласив стимулирующий дальнейшее партийное строительство «Новый курс» (на стимулирование экономики монгольское руководство толкали неутихавшие восстания), монголы получили указание or В(СГ1(б) на переход к «непосредственному строительству социализма»*^. В политическом плане этот процесс подразумевал воспитание и приведение во власть одного сильного лидера, которым к 1936 стал X. Чойбалсан, а в социально-экономическом, - дальнейшую национализацию хозяйства страны и развитие кооперативного движения.
В 1933-1934 в МНР (при правительстве Гэндэна) на фоне относительной либерализации торговли (по сравнению с 1930-1932) имели место дискуссии о свободной, независимой от СССР, внешней политике, о национальной идее и уникальности монгольской нации. Происходившее параллельно нагнетание международного напряжения вокруг МНР - территориальные споры между МНР, Маньчжоу-Го и Японией, участившиеся пограничные конфликты, деятельность японской агентуры волновали Москву, заставляли ещё жестче воздействовать на монгольское руководство. СССР боялся «проглядеть» Монголию так же, как и Китай в 1927.
С 1937-1938 начинается широкомасштабная программа экономической помощи Советского Союза Монгольской Республике. Успехи МНР в создании военно-технической базы и победа на Халхин-Голе в 1939 были достигнуты благодаря СССР.
Вступление СССР во Вторую мировую войну привнесло некоторые изменения в социальную политику в МНР в первой половине 40-ых.
514 Ф. 495. Оп. 2. Д. 188. Л. 51.
208
Сократились поставки из Советского Союза, пришлось изыскивать больше внутренних резервов, расширяя диктатуру МНРП. Правительство форсировало политику огосударствления экономики и внедряло систему обязательных поставок сырья и продуктов государству.
В главе VIII описываются международные события после Второй мировой войны, приведшие к признанию независимости МНР и плебисцит 20 октября 1945.
Подъём хозяйства, индустриализация и развитие инфраструктуры во многом зависели от помощи СССР и новых социалистических государств. Зимой 1946 между СССР и МНР были подписаны Договор о дружбе и взаимопомощи и Соглашение об экономическом и культурном сотрудничестве, явившиеся основой для расширения советских инвестиций в Монголию
Главные выводы работы.
Если к середине 20-ых неравновесное состояние монгольского общества достигло кульминационной точки, приведя старые и новые элементы системы в состояние крайнего напряжения, а к началу 30-ых определился основной вектор развития, то к 40-ым годам уже произошла частичная нереструктурализация константных элементов социума. Нашла своё воплощение латентно присутствующая тенденция объединения кочевников под предводительством сильного и жестокого правителя, «.хана-отца», - сложился культ личности X. Чойбалсана. Была взломана и корпоративная монастырская система, а образовавшийся вакуум начал заполняться новыми партийными структурами. Военные действия на Халхин-Голе отчасти направили в единое русло традиционное стремление монгол к независимости.
Создаваемые в 20-40-ых годах в Монголии государственные, партийные и общественные структуры, с одной стороны, были калькой с советских, с другой, сохраняли черты традиционных отношений среди монголов: почтение- поклонение старшим и начальству, возрастную иерархию, национальную стратификацию и др. Корпоративная система на местах не претерпевала существенных изменений вплоть до конца 30-ых.
209
Конфискация и коллективизация 1929-1932 и административно- территориальная реформа были призваны стимулировать центростремительные тенденции и создавать предпосылки для развития партийной бюрократии. Дальнейшее дробление территориально-административной системы, разветвление партийных организаций на местах приведёт к их адаптации к «естественным полевым условиям» - созданию своеобразного «симбиоза» иерархий номенклатуры и традиционных социально-возрастных отношений. Экспроприация и новое администрирование являлись началом переструктурирования этих традиционных элементов монгольского общества.
Надежды на социалистические преобразования власть возлагала на партийные организации, которые начали бюрократизироваться в 40-ых. Однако вопреки всем съездам и пленумам так называемый «некапиталистический путь развития» не затронул глубоко кочевого скотоводства как доминирующего способа ведения хозяйства, этой матрицы социальной системы монголов. Более того, заполняя системный вакуум, образовавшийся после ликвидации старых привилегированных слоев (князей и лам), новая администрация усваивала при этом традиционную иерархичность властно-патронажных отношений. Поскольку продукты в пользу государства часто изымали репрессивными способами, можно сказать, что государственные заказы и планы занимали место бывших повинностей в пользу князей и монастырей.
Принципы социалистического управления, подробно рассматриваемые нами в этой работе, прижились на монгольской почве. Конечно, этот процесс был довольно болезненным, сопровождался изменением многих стереотипов общества, но в результате, введение новой системы администрации не уничтожило традиционные элементы общества, а привело их к переструктурализации. Здесь мы подходим к формулировке центральной идеи работы В XX веке в Монголии состоялся своеобразный «симбиоз» традиционных и социалистических общественных структур, которые и поныне себя не изжили и являются камнем преткновения в проведении реформ в регионе. Монголия стала образчиком «социалистического пуги развития на Востоке», не изжив, а модифицировав корпоративные структуры местной власти, которые продолжают функционировать и по сей день.
Подобные работы
- Социальные преобразования в Монголии в 20-40-х годах XX века
Диссертации (РГБ), история . Язык работы: Русский. Цена: 470 р. Год сдачи: 2002 - СОЦИАЛЬНЫЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ В МОНГОЛИИ
в 20-40-х годах XX века
Диссертация , история . Язык работы: Русский. Цена: 500 р. Год сдачи: 2002 - РАЗВИТИЕ БУДДИЗМА В МОНГОЛИИ В XX ВЕКЕ
Бакалаврская работа, муниципальное право. Язык работы: Русский. Цена: 4260 р. Год сдачи: 2022 - ТРАДИЦИОННОЕ ОБЩЕСТВО СЕВЕРНЫХ КИРГИЗОВ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА И СИСТЕМА ИХ РОДСТВА
Диссертации (РГБ), история . Язык работы: Русский. Цена: 500 р. Год сдачи: 2002 - МОНГОЛЬСКО-СОВЕТСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
В 20-40-Е ГГ. ХХ В.
Бакалаврская работа, история . Язык работы: Русский. Цена: 3900 р. Год сдачи: 2016 - РАЗВИТИЕ ОТЕЧЕСТВЕННОГО КИТАЕВЕДЕНИЯ
В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ ХХ ВЕКА:
ОСНОВНЫЕ ШКОЛЫ И НАПРАВЛЕНИЯ
Главы к дипломным работам, история . Язык работы: Русский. Цена: 4700 р. Год сдачи: 2021 - НАЦИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В
ОТНОШЕНИИ ИНОРОДЧЕСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ЗАПАДНОЙ И ЮЖНОЙ СИБИРИ В XIX - НАЧАЛЕ XX ВЕКАХ.
Магистерская диссертация, политология. Язык работы: Русский. Цена: 5500 р. Год сдачи: 2019 - ПОДГОТОВКА НАЦИОНАЛЬНЫХ КАДРОВ В КНР
ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XX - НАЧАЛЕ XXI ВВ.
Дипломные работы, ВКР, история . Язык работы: Русский. Цена: 4950 р. Год сдачи: 2018 - ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РПЦ НА АЛТАЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВВ.
Магистерская диссертация, политология. Язык работы: Русский. Цена: 4945 р. Год сдачи: 2020
Заказать работу
Заявка на оценку стоимости
Это краткая форма заказа. После ее заполнения вы перейдете на полную форму заказа работы
Каталог работ (130372)
- Бакалаврская работа (31331)
- Диссертация (960)
- Магистерская диссертация (18286)
- Дипломные работы, ВКР (53154)
- Главы к дипломным работам (2108)
- Курсовые работы (9669)
- Контрольные работы (6188)
- Отчеты по практике (1308)
- Рефераты (1450)
- Задачи, тесты, ПТК (616)
- Ответы на вопросы (154)
- Статьи, Эссе, Сочинения (911)
- Бизнес-планы (49)
- Презентации (101)
- РГР (84)
- Авторефераты (РГБ) (1691)
- Диссертации (РГБ) (1879)
- Прочее (433)
Новости
06.01.2018
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
Помощь в выполнении учебных и научных работ на заказ ОФОРМИТЬ ЗАКАЗ
дальше»» Все новости
Статьи
- Где лучше заказывать диссертации и дипломные?
- Выполнение научных статей
- Подготовка диссертаций
- Подводные камни при написании магистерской работы
- Помощь в выполнении дипломных работ
»» Все статьи
Заказать работу
Заявка на оценку стоимости
Это краткая форма заказа. После ее заполнения вы перейдете на полную форму заказа работы
