Особенности сюжетостроения в повести Н.С. Лескова «Очарованный странник»: материалы к изучению в школе
|
ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА 1. ЛЕСКОВСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ПРАВЕДНИЧЕСТВА 10
ГЛАВА 2. СВОЕОБРАЗИЕ ВОПЛОЩЕНИЯ ОБРАЗА ПРАВЕДНИКА В
ПОВЕСТИ «ОЧАРОВАННЫЙ СТРАННИК» 18
2.1. Традиции устного народного творчества 18
в воплощении образа Ивана Флягина 18
2.2. Опыт жанров древнерусской литературы в создании Лесковым образа
героя повести 24
ГЛАВА 3. СПЕЦИФИКА СЮЖЕТОСТРОЕНИЯ ПОВЕСТИ ЛЕСКОВА «ОЧАРОВАННЫЙ СТРАННИК» 31
3.1. Традиции фольклора в воплощении сюжета повести 31
3.2. Традиции древнерусской литературы в построении сюжета повести 37
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 48
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 52
ГЛАВА 1. ЛЕСКОВСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ПРАВЕДНИЧЕСТВА 10
ГЛАВА 2. СВОЕОБРАЗИЕ ВОПЛОЩЕНИЯ ОБРАЗА ПРАВЕДНИКА В
ПОВЕСТИ «ОЧАРОВАННЫЙ СТРАННИК» 18
2.1. Традиции устного народного творчества 18
в воплощении образа Ивана Флягина 18
2.2. Опыт жанров древнерусской литературы в создании Лесковым образа
героя повести 24
ГЛАВА 3. СПЕЦИФИКА СЮЖЕТОСТРОЕНИЯ ПОВЕСТИ ЛЕСКОВА «ОЧАРОВАННЫЙ СТРАННИК» 31
3.1. Традиции фольклора в воплощении сюжета повести 31
3.2. Традиции древнерусской литературы в построении сюжета повести 37
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 48
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 52
Творчество Н. С. Лескова ни при жизни писателя, ни после его смерти долго не получало целостной и адекватной оценки. Современная Лескову критика была не очень благосклонна к писателю, да и в позднейших историко-литературных курсах он обычно занимал место где-то на третьем плане литературы. Поэтому кто-то видел в писателе полное отсутствие таланта, скрывающегося за придумыванием острых (фантастических, анекдотических и т.д.) ситуаций и лиц (Н.К. Михайловский), а кто-то понимал лесковские произведения как литературу будущего (Л.Н. Толстой); кто-то видел одержимость страстью к редким, особо уродливым аномалиям (А.М. Скабичевский), а кто-то считал его выдающимся писателем, знатоком русских национальных черт, творцом священного писания о русской земле (М. Горький).
Одни критики характеризовали Лескова как проповедника «христианских начал», толстовствующего моралиста или бесцветного либерала [Благой, 1964, с. 367]. Другие называли Лескова мистиком, поэтом смутных порывов и символов, очарованным сверхчувственными тайнами бытия (А. Волынский) [Там же, с. 387].
Н.К. Михайловский утверждал, «что весьма и весьма многие искренние друзья русской литературы... будут даже несколько скандализованы сопоставлением Лескова с нашими действительно первоклассными писателями» [Щенников, 2005, с. 384]. Крупнейший идеолог народничества настаивал на том, что лесковское творчество - это фальсификация художественности.
Но современники Лескова оставили не только негативные, но и положительные, даже порой восторженные, отклики о его творчестве. Так, критик И.А. Шляпкин утверждал, что вся жизнь Лескова «была стремительным исканием добра и правды», что «лучшие силы человека» писатель обнаруживал «не в общественном положении... созданных им лиц, а в их внутреннем нравственном мире» [Старыгина, 2000, с. 120].
Либерально-демократическая критика 1860-1870-х годов пыталась «запретить» Лескова. Одной из весомых причин разногласий современников, критиков в оценке творчества Лескова, которая отмечается всеми литературоведами, стала допущенная Лесковым в молодости политическая некорректность. Общеизвестно, что в 1862 г. Лесков написал публицистическую статью, где поставил вопрос о причастности «нигилистов» к пожарам в Петербурге и поддержал, таким образом, слухи о политической диверсии революционно настроенной молодежи. В результате он был объявлен реакционером и подвергся суровому осуждению со стороны демократов. В последствие этот разлад еще более усиливается после издания писателем произведений, примыкающих к антинигилистической литературе: повесть «Овцебык», цикл очерков «Русское общество в Париже» (1863), роман «Некуда» (1864), повесть «Загадочный человек», роман «На ножах» (1870-1871).
Но разногласия вокруг Лескова были вызваны не только общественно-политическими мотивами. Второй причиной, на наш взгляд, стала сама творческая индивидуальность Лескова, которая оказалась воспринята далеко не всеми современниками.
Изучение творчества Н.С. Лескова началось только лишь после смерти писателя. Одним из первых исследований творчества писателя стала книга с названием «Против течений. Н.С. Лесков» (1904) и принадлежала А.И. Фаресову. Уже в заглавии автор сделал акцент на сложной творческой судьбе писателя. Самобытность Лескова не сразу была оценена. Ряд значительных больших исследований пополнили появившиеся в 30-е годы монографии Б.М. Эйхенбаума, Н.К. Гудзия, В.А. Десницкого, в 50-е годы - Л.П. Гроссмана и В. Гебеля. Кроме того, большую работу проделал сын писателя Андрей Николаевич Лесков, составив жизнеописание талантливого отца.
Наиболее плодотворными в изучении творчества Лескова стали 1970-1990-е годы, когда появилось большое количество исследовательских статей и публикаций, среди которых особенно значимы труды Л.А. Аннинского, Б.С. Дыхановой, И.П. Видуэцкой, Н.Н. Старыгиной и других исследователей...
Одни критики характеризовали Лескова как проповедника «христианских начал», толстовствующего моралиста или бесцветного либерала [Благой, 1964, с. 367]. Другие называли Лескова мистиком, поэтом смутных порывов и символов, очарованным сверхчувственными тайнами бытия (А. Волынский) [Там же, с. 387].
Н.К. Михайловский утверждал, «что весьма и весьма многие искренние друзья русской литературы... будут даже несколько скандализованы сопоставлением Лескова с нашими действительно первоклассными писателями» [Щенников, 2005, с. 384]. Крупнейший идеолог народничества настаивал на том, что лесковское творчество - это фальсификация художественности.
Но современники Лескова оставили не только негативные, но и положительные, даже порой восторженные, отклики о его творчестве. Так, критик И.А. Шляпкин утверждал, что вся жизнь Лескова «была стремительным исканием добра и правды», что «лучшие силы человека» писатель обнаруживал «не в общественном положении... созданных им лиц, а в их внутреннем нравственном мире» [Старыгина, 2000, с. 120].
Либерально-демократическая критика 1860-1870-х годов пыталась «запретить» Лескова. Одной из весомых причин разногласий современников, критиков в оценке творчества Лескова, которая отмечается всеми литературоведами, стала допущенная Лесковым в молодости политическая некорректность. Общеизвестно, что в 1862 г. Лесков написал публицистическую статью, где поставил вопрос о причастности «нигилистов» к пожарам в Петербурге и поддержал, таким образом, слухи о политической диверсии революционно настроенной молодежи. В результате он был объявлен реакционером и подвергся суровому осуждению со стороны демократов. В последствие этот разлад еще более усиливается после издания писателем произведений, примыкающих к антинигилистической литературе: повесть «Овцебык», цикл очерков «Русское общество в Париже» (1863), роман «Некуда» (1864), повесть «Загадочный человек», роман «На ножах» (1870-1871).
Но разногласия вокруг Лескова были вызваны не только общественно-политическими мотивами. Второй причиной, на наш взгляд, стала сама творческая индивидуальность Лескова, которая оказалась воспринята далеко не всеми современниками.
Изучение творчества Н.С. Лескова началось только лишь после смерти писателя. Одним из первых исследований творчества писателя стала книга с названием «Против течений. Н.С. Лесков» (1904) и принадлежала А.И. Фаресову. Уже в заглавии автор сделал акцент на сложной творческой судьбе писателя. Самобытность Лескова не сразу была оценена. Ряд значительных больших исследований пополнили появившиеся в 30-е годы монографии Б.М. Эйхенбаума, Н.К. Гудзия, В.А. Десницкого, в 50-е годы - Л.П. Гроссмана и В. Гебеля. Кроме того, большую работу проделал сын писателя Андрей Николаевич Лесков, составив жизнеописание талантливого отца.
Наиболее плодотворными в изучении творчества Лескова стали 1970-1990-е годы, когда появилось большое количество исследовательских статей и публикаций, среди которых особенно значимы труды Л.А. Аннинского, Б.С. Дыхановой, И.П. Видуэцкой, Н.Н. Старыгиной и других исследователей...
Актуальность предпринятого нами исследования обусловлена вниманием современного литературоведения к духовно-этическим истокам русской литературы, недостаточной степенью изученности вопросов сюжетно-композиционного строения повести «Очарованный странник».
Осуществленный нами обзор литературоведения (А.А. Горелов, О.А. Головачева, Г.А. Косых, Д.В. Неустоев, И.В. Столярова, И.В. Долинина, Г.К. Щенников, А.А. Кретова, И.Е. Михеева, Б.С. Дыханова, И.П. Видуэцкая, Н.Н. Старыгина, Е.В. Николаева и др.) показал, что наличие ряда работ, рассматривающих повесть «Очарованный странник» в различных аспектах, все же не исключает возможности дальнейшего изучения произведения. В ряду других остается до конца не решенной проблема художественного своеобразия сюжетостроения повести, ставшая предметом нашей работы.
В ходе исследования типа лесковского праведника и концепции праведничества в первой главе нашей работы было выявлено: лесковских праведников объединяет миросозерцание, миролюбие, «благочестие» (приверженность религиозным заповедям), идея деятельного добра, трудолюбие, справедливость, честность, одаренность, фольклорность, независимость характера, духовная самобытность, «евангельская беззаботливость о себе», бессребреничество, независимость от чужого мнения. Лесковская концепция праведничества включает в себя следующие важнейшие особенности: герой-праведник Лескова не закреплен за каким-то одним сословием или направлением общественной мысли; в основу концепции праведничества положена идея деятельного и самоотверженного добра, которая соотносилась с евангельской проповедью любви и добрых дел; бескорыстие и самоотверженность праведника Лесков противопоставил чувству собственной избранности, владеющему иными героями пореформенной литературы; в совершении добрых дел герои не видят своей заслуги: они не считают себя достойными восхищения, не «подают» себя в качестве примера для подражания и не ждут благодарности; героя-праведника произведений Лескова нельзя назвать идеалом, т.к. он совершает на своем жизненном пути не только добрые поступки, но и греховные; праведники Лескова обычно не предстают в качестве идеологов, но духовные принципы, определяющие их поведение, так или иначе, просматриваются.
Во второй главе работы рассмотрены фольклорные и литературные истоки образа главного героя. Мы обнаружили, что Лесков, обращаясь к фольклорным традициям, в описании своего героя, во-первых, акцентирует внимание на мощи, духовной и физической, Флягин становится наследником былинных русских богатырей, от образа богатыря герой «наследует» физическую силу, высокий рост, здоровье, а также обостренное чувство справедливости, желание оберегать слабых, чуткость к добру. Но если былинный богатырь обращен «к миру», то есть его жизнь - постоянная физическая борьба с врагами, он воин, то Флягин обращен к внутреннему, духовному миру, он рефлексирует и созерцает, его главная борьба - это борьба с собой, со своими грехами и пороками.
Нами выявлено, что на создание образа лесковского героя большое влияние оказали и различные жанры древнерусской литературы. От житийных образов святых во Флягине есть огромный духовный потенциал, сосредоточенность на духовной силе, подобно святым, герой двигается по пути духовного преображения, но, в тоже время, в отличие от них, его образ несколько приземлен, он лишен «святости» в прямом смысле этого слова и ощущает себя простым грешным человеком, его интересует, в первую очередь, не близость с Богом, а соответствие своему внутреннему идеалу, жизнь по своей совести. Его образ намного психологически полнее и достовернее, чем образы житийных святых. От жанра «хождений» повесть заимствует «бродячие» сюжеты, образ путешественника/странника: не боящегося опасностей, стремящегося к новым впечатлениям, активно делящегося приобретенным опытом с установкой на развлечение читателя и слушателя. От авантюрной и приключенческой повести «Очарованный странник» заимствует установку на привлекательную индивидуальность героя и форму повествования от первого лица...
Осуществленный нами обзор литературоведения (А.А. Горелов, О.А. Головачева, Г.А. Косых, Д.В. Неустоев, И.В. Столярова, И.В. Долинина, Г.К. Щенников, А.А. Кретова, И.Е. Михеева, Б.С. Дыханова, И.П. Видуэцкая, Н.Н. Старыгина, Е.В. Николаева и др.) показал, что наличие ряда работ, рассматривающих повесть «Очарованный странник» в различных аспектах, все же не исключает возможности дальнейшего изучения произведения. В ряду других остается до конца не решенной проблема художественного своеобразия сюжетостроения повести, ставшая предметом нашей работы.
В ходе исследования типа лесковского праведника и концепции праведничества в первой главе нашей работы было выявлено: лесковских праведников объединяет миросозерцание, миролюбие, «благочестие» (приверженность религиозным заповедям), идея деятельного добра, трудолюбие, справедливость, честность, одаренность, фольклорность, независимость характера, духовная самобытность, «евангельская беззаботливость о себе», бессребреничество, независимость от чужого мнения. Лесковская концепция праведничества включает в себя следующие важнейшие особенности: герой-праведник Лескова не закреплен за каким-то одним сословием или направлением общественной мысли; в основу концепции праведничества положена идея деятельного и самоотверженного добра, которая соотносилась с евангельской проповедью любви и добрых дел; бескорыстие и самоотверженность праведника Лесков противопоставил чувству собственной избранности, владеющему иными героями пореформенной литературы; в совершении добрых дел герои не видят своей заслуги: они не считают себя достойными восхищения, не «подают» себя в качестве примера для подражания и не ждут благодарности; героя-праведника произведений Лескова нельзя назвать идеалом, т.к. он совершает на своем жизненном пути не только добрые поступки, но и греховные; праведники Лескова обычно не предстают в качестве идеологов, но духовные принципы, определяющие их поведение, так или иначе, просматриваются.
Во второй главе работы рассмотрены фольклорные и литературные истоки образа главного героя. Мы обнаружили, что Лесков, обращаясь к фольклорным традициям, в описании своего героя, во-первых, акцентирует внимание на мощи, духовной и физической, Флягин становится наследником былинных русских богатырей, от образа богатыря герой «наследует» физическую силу, высокий рост, здоровье, а также обостренное чувство справедливости, желание оберегать слабых, чуткость к добру. Но если былинный богатырь обращен «к миру», то есть его жизнь - постоянная физическая борьба с врагами, он воин, то Флягин обращен к внутреннему, духовному миру, он рефлексирует и созерцает, его главная борьба - это борьба с собой, со своими грехами и пороками.
Нами выявлено, что на создание образа лесковского героя большое влияние оказали и различные жанры древнерусской литературы. От житийных образов святых во Флягине есть огромный духовный потенциал, сосредоточенность на духовной силе, подобно святым, герой двигается по пути духовного преображения, но, в тоже время, в отличие от них, его образ несколько приземлен, он лишен «святости» в прямом смысле этого слова и ощущает себя простым грешным человеком, его интересует, в первую очередь, не близость с Богом, а соответствие своему внутреннему идеалу, жизнь по своей совести. Его образ намного психологически полнее и достовернее, чем образы житийных святых. От жанра «хождений» повесть заимствует «бродячие» сюжеты, образ путешественника/странника: не боящегося опасностей, стремящегося к новым впечатлениям, активно делящегося приобретенным опытом с установкой на развлечение читателя и слушателя. От авантюрной и приключенческой повести «Очарованный странник» заимствует установку на привлекательную индивидуальность героя и форму повествования от первого лица...
