Введение 3
Глава 1. Теория и практика построения исламского государства в истории Центральной Азии 12
1.1. Исламская концепция государственного устройства
Глава 2. История ислама в регионе Центральная Азия 34
2.1. Зарождение ислама в ЦАР
2.2. Ислам в Центральной Азии в советский период 40
2.3. Политико-религиозный ландшафт в ЦАР накануне независимости 45
Глава 3. Влияние постсоветского периода на ислам в Узбекистане 54
3.1. Ислам как часть национального строительства после распада СССР
3.2. Исламистские политические движения в Узбекистане 62
Заключение 70
Список использованных источников и литературы
Завершающее десятилетие XX в. ознаменовалась для государств Центральной Азии глобальными политическим и социально-экономическими трансформациями, обусловленными распадом СССР, дискредитацией его коммунистической партии и кризисом экономической модели. Процессы демократизации в этих странах происходил не без вмешательства Запада, часто носили формальный характер и имели собственную региональную, в некотором смысле азиатскую, специфику. Под знаменем освобождения из «тюрьмы народов» СССР государства Центральной Азии искали собственные основания для политической идентификации, нередко разыгрывая религиозную или националистическую карты.
Спецификой политической модернизации центрально-азиатских республик являлось внешняя ориентация на стандарты западной демократии, при одновременном учете традиционалистских и религиозных элементов формирования властно-управленческих структур, остававшиеся неизменными в течение веков, несмотря на 70-летний период строительства социализма. Как известно, в Центральной Азии, а в особенности среди оседлой части ее населения, религия традиционно оставалась мощным регулятором общественной жизни. И поскольку ислам являлся наиболее распространенной религией народов региона, то именно с ним связывалась культурная и цивилизационная самоидентификация большинства населения Центральной Азии. Естественно, что образованная часть мусульман региона, предполагала под освобождением не только возможность открыто исповедовать свою религию и выполнять религиозные функции, но и видела в сложившейся ситуации уникальный шанс для реализации собственной концепции будущего отдельных государств региона. В этой связи, после распада СССР в Центральной Азии постепенно сформировался совершенно противоположный демократическому развитию взгляд на дальнейший путь построения государства и общества - исламский путь развития, с возможностью создания мусульманского государства в отдельно взятой стране либо во всем регионе в целом. В то время как демократические реформы во многих странах региона проходили с большим трудом, а в некоторых государствах вообще потерпели крах, у второго пути развития с каждым годом прибавлялось все больше и больше сторонников. Более того, неудачный ход экономических реформ во многих странах региона и, как следствие, увеличение безработицы, обнищание больших слоев населения на фоне быстрого обогащения правящей элиты, не только привели к росту недовольства среди простого народа, но и предоставили для целого ряда религиозных и политических сил выгодные возможности показывать на этом примере ошибочность выбранного многими странами демократического пути развития. Узбекистан не является исключением. Понять современную ситуация в республике Узбекистан невозможно без анализа религиозной ситуации в государстве, превалирующая роль в которой принадлежит исламу. Влияние ислама на политические процессы в Узбекистане с каждым годом становится все более явным и ощутимым. В последнее время ислам и исламская политическая оппозиция, как явление, стали неотъемлемым фактором современной политической жизни Узбекистана.
В этой связи, особенную актуальность приобретает изучение теоретических основ исламской политической доктрины и концепции государственного устройства в исламе с учетом соответствующей исторической практики в Центральной Азии в целом и в частности в Узбекистане. При этом исторический опыт государственности в Центральной Азии, основанный на законах шариата, во многом способствуете объективному пониманию не только основной сути понятия государстве в исламе, но и представляет возможность дать справедливую оценку действиям современных религиозных сил Центральной Азии, которые выступают за создание Исламского Халифата в регионе, что также представляется актуальным в современных условиях.
После распаде Советского Союза, Узбекистан оказался в абсолютно новых условиях, когда им самим предоставлялся выбор следовать собственному независимому пути развития. В этих условиях, как нельзя остро возникла необходимость определения цивилизационной принадлежности государств региона. Однако этот процесс невозможно рассматривать в отрыве от истории исламизации и исламской традиции народов Центральной Азии. Таким образом, не меньшую актуальность представляет изучение влияния исламе не политические процессы в Узбекистане и в регионе в целом. Особый исследовательский интерес представляет также определение специфики исламского политического движения в Узбекистане.
Объектом исследования является политический ислам в Центральной Азии, его истоки, современная ситуация и возможные перспективы в государственном развитии центральноазиатских стран.
Предметом исследования являются политический, исламе в Узбекистане, как явления с учетом теории и практики создания исламского государства; основные тенденции исламского политического движения в регионе в современный период времени и его влияние на политику в странах региона.
Историография темы. Важнейший исследовательский задел в изучении проблем государственно-исламских отношений был сделан С. Абашиным, которым была создана обширная реконструкция зарождения ислама в Центральной Азии, а также выявлены причины и истоки исламского фундаментализма.
Проблеме развития ислама в среднеазиатских государствах в советский период их истории посвящена фундаментальная статья M. Kemper. Автор отразил ведущие принципы религиозно-конфессиональной политики советского государства применительно к государствам Центральной Азии и убедительно показал необходимость обращения к исламу на пути поисках национальной идентичности в постсоветский период.
Изучению ограничительной политики в отношении ислама советского государства посвящены работы S. Keller. Несмотря на рельефно выраженную тенденциозность и политизированность автора, ее публикации отличает богатая фактологическая база. Кроме того, S. Keller является крупнейшим исследователем темы женского образования в Узбекистане и религиозного просвещения населения.
Отдельный пласт историографии составили работы собственно исследователей из Центральной Азии. Так, в работах современных среднеазиатских политологов нашли отражения проблемы национальной идентичности узбекского народа и роль в данном процессе ислама, а также вопросы формирования оппозиционных официальному режиму исламистских движений и организаций.
Пристальное внимание к современной политической истории Узбекистана уделено американской историографией. Такие исследователи как P. J. Luong, М. Laruelle, M. E. Louw проследили трансформацию политического режима Узбекистана, осветили принципы взаимодействия государственных институтов и религиозной организации, представили собственные оценки внутриполитическим кризисам Узбекистана, их истокам и значению для развития страны, представили собственные прогнозы развития общественно-политической и религиозной ситуации в данном государстве.
Влиянию узбекских исламистских группировок на внутриполитический кризис в Таджикистане и развитие там Гражданской войны посвящена работа профессора политических наук З.Сге1дку. Ученый, как и ряд других специалистов, полагает, что в новейшее время Узбекистан явился одним из значительных центров экспорта политического исламизма в среднеазиатские республики СССР и в политическом смысле представляет собой клубок серьезных внутренних противоречий.
J. Heathershaw, доцент кафедры международных отношений в университете Эксетера и D. Montgomery, доцент кафедры антропологии в университете Питсбурга, высказывают мнение о том, что широко растущая проблема мусульманской радикализации является мифом и заявляют об отсутствии каких либо свидетельств о наличии значительного уровня исламского экстремизма и политического насилия в Центральной Азии. Но в то же время, они не отрицают абсолютного отсутствия воинствующего экстремизма в Центральной Азии .
Анализируя отношения мусульман в Узбекистане и понимая растущее недовольство установленным порядком и властью S. Peyrouse обнаружил, что исламизация общества и возникновение исламистских группировок сформировались в ответ на самодержавное правление Центральноазиатских республик, а также провал политики центрального правительства .
Территориальные рамки исследования охватывает территорию Республики Узбекистан. Однако, теоретические аспекты темы работы, а также необходимость обращения к истории развития движений политического ислама в других государствах Центральной Азии потребовали расширения территориальных рамок исследования.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1991 г., когда произошел распад СССР и была провозглашена независимость Республики Узбекистан. Завершающей хронологической границей является 2016 г. - год смерти первого Президента республики И.А. Каримова, что означало завершение первого этапа в новейшей истории Узбекистана в качестве независимого государства. Однако, проблематика исследования потребовала осуществления ретроспективного обращения к начальной истории Узбекистана.
Цели и задачи исследования. Цель диссертационного исследования состоит в реконструкция специфики государственно-исламских отношений в Узбекистане с 1991 г. и по 2016 г.
Достижению данной цели способствует решение следующих задач:
1. выявление ведущих теоретических компонентов функционирования государств с исламской! формой! правления, а также принципов разделения и слияния светской! и духовной! властей в государствах подобного типа;
2. реконструкция истории становления монотеистической исламской религии на территории центрально-азиатского региона, специфика ее развития в регионе как составной части Российской империи;
3. характеристика развития исламской религии и организации в советский период;
4. представить описание политико-религиозного ландшафта государств Центральной Азии накануне обретения независимости;
5. определение специфики отношения правящего режима Узбекистана к политическому исламу, а также выявление причин и методов ограничения его распространения в государстве;
6. рассмотрение особенностей формирования и функционирования исламистских политических движений в Узбекистане.
Методологической основой диссертации являются сравнительно-исторический, проблемно-хронологический, ретроспективный и прогностический методы исследования. В диссертации также используются эмпирические методы исследования при обращении к проблеме политического поведения и изучения факторов, влияющих на политические процессы в регионе; системного и комплексного анализа политических структур Центральной Азии. Одним из существенных компонентов теоретической основы исследования явились источники преимущественно на английском языке таких мусульманских правоведов, как факиха ал-Маварди и имаме ал-Газали, концепции которых сложились в рамках классической теории государстве в исламской политической мысли, а также; труды российских и зарубежных исследователей, посвященных особенностям функционирования политических систем.
Источниковая база исследования представлена широким кругом источников.
Отдельную группу источников работы представляют священные мусульманские тексты (Коран, Иджма, Сунна), труды идеологов ислама, работы теоретиков исламских политических движений, программные, а также пропагандистские массовые и малотиражные издания.
Отдельную группу источников образуют законодательные источники: тексты конституций республик Центральной Азии, законы о свободе вероисповедания и религиозных организациях, о политических партиях, о противодействии экстремистской деятельности и т.п.
Следует отметить, что, к сожалению, доступ к источникам, которые касаются программных установок, идеологии и деятельности исламских партий и группировок в постсоветской Центральной Азии ограничен. Это связано с тем, что большинство исламистских организаций в регионе действуют нелегеально, а информация об их членской базе и деятельности засекречена. Тем не менее предпринята попытка проанализировать идеологию и программу исламистских движений в Центральной Азии, исходя из доступной информации, преимущественно были иностранные СМИ.
Важнейшую группу источников составляют уставы исламистских организаций Центральной Азии. Так, исламская партия возрождения Таджикистана, которая представляет умеренное крыло исламской оппозиции в регионе активно информирует население о своих целях и задачах. О деятельности других, исламистских, организаций, к сожалению, исследователям приходится судить основываясь преимущественно на заявлениях их лидеров в СМИ. Однако принимая во внимание, что в целом все исламские политические партии и группировки в Центральной Азин преследуют одну цель - создание теократического исламского государства на территории региона, можно выявить общие тенденции, исходя из доступной для широкой общественности информации. В частности, наиболее активной и многочисленной исламистской партией не территории Центральной Азии, и в особенности Узбекистана, «Хизб ут-Тахрир», члены которой активно рекрутируют в свои ряды население по средством издания и распространения литературы, а также активного обновления своего Интернет-контента, что значительно расширяет информационные возможности для исследователей .
Подводя итоги можно сделать несколько выводов. Во-первых, на внутреннюю эволюцию республик Центральной Азии сильно повлиял их исторический опыт, как до, так и после распада СССР. В этом отношении наследие советского государственного строительства стало реальным препятствием для развития современных политических институтов и жизнеспособных моделей регионального сотрудничества.
Во-вторых, динамика постсоветской региональной и международной политики, особенно усиление регионального соперничества и растущие связи между Центральной Азией и соседними регионами, создали нестабильную внешнюю среду, которая негативно сказалась на внутреннем развитии государств Центральной Азии. Политика СССР особенно в последние пять лет своего существования, еще более усложнила политический контекст и ситуацию в области безопасности в Центральной Азии.
В-третьих, появление ислама в качестве культурной и политической силы является результатом его глубоких корней в регионе, его важности как компонента индивидуальной и коллективной идентичности большинства жителей Центральной Азии и подавления других националистических и демократических тенденций.
В-четвертых, радикализация сегментов Центральной Азии в значительной степени обусловлена подавлением демократического развития, тенденции к авторитаризму, экономическому спаду и нарастанию социальных проблем. Проблема политизации любой религий, а особенно ислама в настоящее время представляется чрезвычайно острой. Во многих странах ислам выступает не только в качестве религиозной доминанты, но и является определителем светской жизни, диктуя народам, его исповедующим, ценностные ориентации и эталоны поведения. Все это обуславливает «вторжение» ислама в разнообразные сферы жизни общества, высокую степень его включенности в политическую сферу государства. Анализ постсоветской политической ситуации в Республике Узбекистан позволил сделать некоторые выводы.
В целом, ситуация вокруг исламской религии в самой Республике Узбекистан имела в своем развитии несколько этапов. Первый этап (конец 1980-х гг.) характеризовался быстрым и практически бесконфликтным расширением места и роли ислама как в повседневной жизни, так и в государственной идеологии, для второго этапа (1990-1993гг.) была свойственна активизация неправительственных исламистских движений в Ферганской долине, а также опасностью раскола в Духовном Управлении, происходящими на фоне развития таджикского конфликта, что заставило руководство республики принять самые энергичные меры. Современная фаза развития религиозной ситуации в республике может характеризоваться как период деполитизации ислама. Постепенно стабилизируются отношения исламских общин с другими религиозными конфессиями Узбекистана, так и с нерелигиозными, светскими формами духовной жизни. Хотя влияние внешних факторов, дестабилизирующих религиозную ситуацию в республике, все еще сохраняется, можно отметить, что религиозная доминанта уже самостоятельно не является источником социальной и политической нестабильности, и все больше уступает место экономическим и этническим факторам.
Мусульманские экстремисты не способны представлять серьезную военную угрозу выживанию режимов Центральной Азии, особенно в более крупных странах, таких как Узбекистан и Казахстан. Скорее, угроза выживанию нынешних правительств, исходит от недовольства их служб безопасности. Однако исламские боевики могут создать серьезные проблемы как за счет усиления внутренней розни, так и за счет обострения внутрирегиональных споров, а также за счет социально-экономических проблем.
1. Абдул Гани. Исламская цивилизация. - Амман, 1965. - 330 с.
2. Абдулла Ибрахим Зайдул Килани. Основы государственной власти в Исламе. - Амман, 1997. - 486 с.
3. Адль Хияри. Политическая система. - Каир, 1991. - 389 с.
4. Административный Кодекс «Хизб ут-Тахрир». Б/м., б/г.
5. Вахбату Зухайли. «Исламская юриспруденция и её доказательства». - Бейрут, 1991. - С.32.
6. Закон Республики Узбекистан о свободе совести и религиозных организациях (Новая редакция от 01.05.1998). -Режим доступа:ййр ://www.legislati online. org/ru/legislation.php?tid=2&lid=7011&less=false
7. Али ибн Мухаммеда аль-Маварди «Принципы управления». - Дамаск, 1938. - 398 с.
8. Ибн Таймийя. «Религиозное управление» - Дамаск, 1951. -357 с.
9. Конституция Республики Узбекистан (редакция от 24 апреля 2003 г.) // Официальный сайт Пресс-службы Президента Узбекистана // URL: http://2004.press-service.uz/rus/konstitutsiya/konstitutsiya.htm
10. Концепция коллективной безопасности- государств-участников Договора о коллективной безопасности от 10.02.1995.//Официальный сайт ОДКБ www.dkb.gov.ru
11. Мутвали Абдель Хамид. «Основы правления в Исламе». - Амман, 1977. - 437 с.
12. Саид Кутб. «Интрепретация Корана. В тени Корана». - Каир, 1987. - 297 c.
13. Устав Партии исламского возрождения Таджикистана// Политические партии Республики Таджикистан. Душанбе, 2006.
14. Фатхи Дарини. «Особенности шариата». - Каир, 1999. - 323 с.
15. Ходжи Акбар Тураджонзода. «Ислам», противоречащий
Корану//Независимая газета. 4 августа 2004. // URL:
http://religion.ng.rn/printed/91279
16. Юлдашев А. Путь к Вере, Андижан, 1992. // URL:
http://www.centrasia.ru/newsA.php47stH093410660
17. Кардави Юсуф, Современные исламские юридические решения. - Амман, 1994. - 589 с.
18. Representatives Committee on International Relations on support of democracy in the Middle East and Central Asia. May 2005. — Режим доступа: http://www.iri.org/pdfs/05-04-Q5-LorneTestimony.pdf
19. НТ sends delegation to all the rulers in the Muslim World (Leaflet of Hizb ut-Tahrir 12.08.2008)// Официальный сайт партии «Хизб ут-Тахрир» http://www.hizb.org.ulc/hizb/resources/leaflets/
20. Taqiuddin an-Nabhani. Concepts of Hizb ut-Tahrir. London: Khilafah Publications// Официальный сайт партии «Хизб ут-Тахрир» URL: http: //www.hizb-uttahrir.org/PDF/EN/enbookspdfConcepts. pdf
21. Encyclopedia of Islamic Jurisprudence. - Vol. 1. - Kuwait: Ministry of Awqaf, 1969. - 387 p.
22. Abd al-Rashid, Ali. Consultation and despotism. - Beirut: Dar Maktabat al-Haya, 1966. - 367 p.
23. Rosenthal. Е. Political Thougth in Medieval Islam. - Washington D.C., 1962. P. 8 -12.
24. Al-Mubarak. Nizam al-Islam fi al-Hukm wa al-Dawla. - Beirut: Dar al- Fikr, 1981. - P.34.
25. Khomeini. «Islamic Government». - Beirut: Dar al-Quds., 1980. - 428 p.
26. Hawting G.The Significance of the Slogan la Hukma illa lillah and the Reference to the Hudud in the traditions about the fitna and the Murder Uthman. - London, 1978. - 478 p.
27. Rosenthal. Political Thougth in Islamic World. - Washington D.C., 1989. - 231 p.
28. JohnsHopkins. The Islamic Law of Nations: Shaybany Siyar. Baltimore. - Washington, 1966 - 137 p.
29. Curtis, Michael, ed. Religion and Politics in the Middle East. Boulder, Colo.: West-view Press, 1981. - 131 p.
30. Holt, P. M., Ann K. S. Lambton, and Bernard Lewis, eds. The Cambridge History of Islam. Cambridge: Cambridge University Press, 1970. - 215 p.
31. Goldziher, Ignaz. Introduction to Islamic Theology and Law. Translated by Andras Hamori and Ruth Hamori. Princeton: Princeton University Press, 1981. - 113 p.
32. Faruki, Kemal A. The Evolution of Islamic Constitutional Theory and Practice from 610 to 1926. - Karachi, Decca: National Publishing House, 1971. - 112 p.
33. Encyclopedia of Islamic Jurisprudence. - Vol. 1. - Kuwait: Ministry of Awqaf, 1969. - 452 p.
34. Esposito, John L. Islam and Politics. 2d ed., rev. - Syracuse: Syracuse University Press, 1987. -416 p.
Литература
35. Абашин С. Исламский фундаментализм в Центральной Азии: причины распространения, прогнозы на будущее//Центральная Азия и Кавказ. 2002. - №2 (20). -С. 14-27.
36. Абашин С. Советская власть и узбекская махалля // Неприкосновенный запас. - 2011. - № 4 (78). - С. 45 - 69.
37. Абашин С. Советский кишлак. Между колониализмом и модернизацией. - М.: Новое литературное обозрение, 2015. - 719 с.
38. Бартольд В.В.Эпоха Омеядов по новейшим исследованиям. - М., 1927. - С. 532.
39. Богатуров А. Д. Очерки теории и методологии политического анализа международных отношений / А.Д.Богатуров, Н.А.Косолапов, М.А. Хрусталев. М.: НОФМО, 2002.
40. Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире / И.Валлерстайн. - СПб.: Университетская книга, 2001. - 208 с.
41. Воскресенский А.Д. Восток-Запад. Региональные подсистемы и региональные проблемы международных отношений. М.: МГИМО, 2002.
42. Воскресенский А.Д. Теоретико-прикладные аспекты регионального измерения международных отношений / А.Д.Воскресенский. Современные международные и мировая политика: Учебник. М.: Просвещение, МГИМО, 2004. - 134 с.
43. Гафуров Б. Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история. Душанбе, 1989. - 376 с.
44. Игнатенко А. Ислам и политика. - М.: Институт религии и политики, 2004. - 168 с.
45. Киняпина Н.С. Внешняя политика России второй половины XIX в. - М., 1974. - 287 с.
46. Лактионов. А. Классический ислам. М., 1943. 278 с.
47. Ниязи А. Возрождение ислама в Таджикистане: традиция и политика // Центральная Азия и Кавказ. 1999. № 5. С. 23-45.
48. Рахнамо А. Религиозная партия и светское государство. Дамск, 2008. - 235 с.
49. Сюкияйнен Л.Р. Ислам и терроризм: союзники или противники// Терроризм и религия / Науч. Ред. В.Н.Кудрявцев. Сост. Л.В.Брятова. М.: Наука, 2005. - 199 с.
50. Хантингтон С. Политический порядок в меняющихся обществах. -М.: Прогресс—Традиция, 2004. -480 с.
51. Юлдашева Г. Узбекистан: Особенности и перспективы развития ислама // Россия и мусульманский мир. — 2002. №12. - С.12-38.
52. Abdumannab Polat, “The Islamic Revival in Uzbekistan: A Threat To Stability” in Sagdeev and Eisenhower, eds., Islam And Central Asia, op. cit., pp. 45-46.
53. Abramson, David and Noah Tucker. “Engineering Islam. Uzbek State Policies of Control.” in: Pauline Jones Luong (ed)., Islam, Society, and Politics in Central Asia. (79-98). Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 2017.
54. Achilov, Dilshod and Renat Shaykhutdinov. “State Regulation of Religion and Radicalism in the Post-Communist Muslim Republics.” Problems of Post-Communism 60, no. 5 (2013): 17-33.
55. Ahmad Rashid, “IMU Gradually Developing Into Pan-Central Asian Movement,” Eurasia Insight 11, April 2001.
56. Ahmad Rashid, “Russia Returns to Central Asia as Fears of Jihad Rise,” Daily Tele- graph, 14 April 2001.
57. Alexis Martin, “Development and Dialogue in the Ferghana Val- ley,” SAIS Review 20, no. 1, p. 262.
58. Cummings, Sally. Understanding Central Asia: Politics and Contested Transformations. New York: Routledge Ltd, 2013.
59. Curtis, Michael, «Religion and Politics in the Middle East» Boulder, Colo.: West-view Press, 1981. - P.36.
60. Erickson, Amanda. “How the USSR’s effort to destroy Islam created a
generation of radicals.” The Washington Post, January 5, 2017. // URL:
https://www.washingtonpost.com/news/worldviews/wp/2017/01/05/how-the-ussrs-effort-to-destroy-islam-created-a-generation-of radicals/?utm_term=.9fd82b2a3230
61. Exnerova, Vera. “Radical Islam from Below. The Mujaddidiya and Hizb- ut-Tahrir in the Ferghana Valley.” in: Pauline Jones Luong (ed.), Islam, Society, and Politics in Central Asia (55-76). Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 2017.
62. Exnerova, Vera. “Radical Islam from Below. The Mujaddidiya and Hizb- ut-Tahrir in the Ferghana Valley.” in: Pauline Jones Luong (ed.), Islam, Society, and Politics in Central Asia (55-76). Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 2017. - P.26-38
63. Faruki, Kemal A. The Evolution of Islamic Constitutional Theory and Practice from 610 to 1926. - Karachi, Decca: National Publishing House, 1971. - P.76 - 79.
64. Goldziher, Ignaz. Introduction to Islamic Theology and Law. Translated by Andras Hamori and Ruth Hamori. Princeton: Princeton University Press, 1981. - P. 23.
65. Gunaratna, Rohan, Stefanie Kam and Yee Li. Handbook of Terrorism In The Asia-Pacific. London: Imperial College Press, 2016.
66. Hawting G.The Significance of the Slogan la Hukma illa lillah and the Reference to the Hudud in the traditions about the fitna and the Murder Uthman. - London, 1978. - P.453 - 463.
67. Heathershaw, John and David W. Montgomery. “The Myth of Post-Soviet Muslim Radicalization in the Central Asian Republics.” Russia and Eurasia Programme, 2014. - pp. 1-18.
68. Holt, P. M., Ann K. S. Lambton, and Bernard Lewis, eds. The Cambridge History of Islam. Cambridge: Cambridge University Press, 1970. - P. 68.
69. Ilkhamov, Alisher. “The Limits of Centralization. Regional Challenges in Uzbekistan.” in: Pauline Jones Luong (ed)., The Transformation of Central Asia. States and Societies from Soviet Rule to Independence, London: Cornell University Press, 2004. - pp. 28-40.
70. JohnsHopkins. The Islamic Law of Nations: Shaybany Siyar. Baltimore. - Washington, 1966 - P.65.
71. Keller, Shoshana. To Moscow, not Mecca: The Soviet Campaign against Islam in Central Asia, 1917-1941. Westport: Greenwood Publishing Group, 2001. - 198 p.
72. Kemper, Michael. Studying Islam in the Soviet Union. Amsterdam: Amsterdam University Press, 2009. - 34 p.
73. Khalid, Adeeb. “Ulama and the State in Uzbekistan.” Asian Journal of Social Science 42, no. 5 (2014): pp. 517-535.
74. Khalid, Adeeb. Islam after Communism: Religion and Politics in Central Asia. Berkeley and Los Angeles: University of California Press, 2014. - 247 p.
75. Khalid, Adeeb. Making Uzbekistan: Nation, Empire, and Revolution in the Early USSR. New York: Cornell University Press, 2015. - 335 p.
76. Khomeini. Al-Hukuma al-lslamiya. - Beirut: Dar al-Quds., 1980. - P. 74
77. Laruelle, Marlène. Being Muslim in Central Asia: Practices, Politics and Identities (Leiden and Boston: Brill, 2018. - 327 p.
78. Louw, Maria Elisabeth. Everyday Islam in Post-Soviet Central Asia. London and New York: Routledge Ltd, 2007. - 220 p.
79. Luong, Pauline Jones. “Politics in the Periphery: competing views of Central Asian states and societies.” in: idem, The Transformation of Central Asia. States and Societies from Soviet Rule to Independence. London: Cornell University Press, 2004. - pp. 1-26.
80. Luong, Pauline Jones. Islam, Society, and Politics in Central Asia. Pitssburgh: University of Pittsburgh Press, 2017. - 80 p.
81. Naumkin, Vitaly V. Radical Islam in Central Asia: Between Pen and Rifle. Lanham: Rowman & Littlefield: 2005. Naumkin, Vitaly V. Radical Islam in Central Asia: Between Pen and Rifle. Lanham: Rowman & Littlefield: 2005. Naumkin, Vitaly V. Radical Islam in Central Asia: Between Pen and Rifle. Lanham: Rowman & Littlefield: 2005. - 81 p.
82. Peyrouse, Sébastien. “Islam in Central Asia: National Specificities and Postsoviet Globalisation.” Religion, State and Society 35, no. 3 (2007): 245-260.
83. Rahmonova-Schwarz, Delia. Family and Transnational Mobility in Post¬Soviet Central Asia. Labor Migration from Kyrgyzstan, Tajikistan and Uzbekistan to Russia. Baden-Baden: Nomos Verlagsgesellschaft, 2012. - 256. c
84. Rasanayagam, Johan. Islam in Post-Soviet Uzbekistan: The Morality of Experience. University of Aberdeen: Cambridge University Press, 2010. - 297 c.
85. Rashid, Ahmed. Jihad: The Rise of Militant Islam in Central Asia. New Haven, CT: Yale University Press, 2002. - pp. 12-28.
86. Roche, Sophie. The Family in Central Asia. New Perspectives. Berlin: Klaus Schwarz Verlag, 2017. - pp. 13-36.
87. Rosen, Emelie. Swedish Radio News, May 12, 2017. // URL:
https://sverigesradio.se/sida/artikel.aspx?programid=83&artikel=6694397
88. Rosenthal. Political Thougth in Islamic World. - Washington D.C., 1989. - P. 51-62.
89. Rosenthal. Е. Political Thougth in Medieval Islam. - Washington D.C., 1962. P. 8 -12.
90. Sadovskaya, Elena Y. “Contemporary International Migration in Central Asia and the Rise of Migrants’ Diasporas and Networks.” in: Marlène Laruelle (ed.), Migration and Social Upheaval as the Face of Globalization in Central Asia. Leiden and Boston: Brill, 2013. - pp. 23-49.
91. Sergei Gretsky, “Civil War in Tajikistan,” op. cit. pp. 2-3.
92. Seth Mydans, “19 Killed in Uzbekistan; Terrorism Blamed,” New York Times, 30 March 2004. // URL: https://www.nytimes.com/2004/03/30/world/19-killed-in-uzbekistan-terrorism-blamed.html
93. Yemelianova, Galina. “How ‘Muslim’ are Central Asian Muslims? A Historical and Comparative Enquiry.” in: Marlène Laruelle (ed.), Being Muslim in Central Asia: Practices, Politics and Identities. Leiden and Boston: Brill, 2018. - pp. 11-37.
94. Zenn, Jacob. “Istanbul and Aktobe Attacks Highlight Central Asians’ Role in Transnational Terrorist Networks.” Eurasia Daily Monitor, July 1, 2016. // URL: https://jamestown.org/program/istanbul-and-aktobe-attacks-highlight-central- asians-role-in- transnational-terrorist-networks/