В заключении данной работы сформулируем выводы по проведённому исследованию и предложения, направленные на совершенствование существующего регулирования.
Анализ исторического аспекта исследуемой темы позволяет сделать вывод о том, что распространение венерических заболеваний (в частности, сифилиса), в ходе развития общества и государства на протяжении нескольких веков, обусловил возникновение предпосылок к формированию запрета, сформулированного на уровне норм уголовного права. Правовые попытки эффективного противодействия распространению венерических болезней продолжали предприниматься на протяжении всего дореволюционного периода развития отечественного государства и права, начиная с 1667 г., но носили фрагментарный характер.
Можно отметить, что в качестве одной из первых репрессивных мер, исходивших от государства в конце XVIII столетия и направленных на пресечение распространения венерических заболеваний, стало установление угрозы применения телесных наказаний к лицам, заразившимся подобным заболеванием, а также угрозы последующей после лечения высылки в Сибирь. Такой подход предопределялся взглядом на заражение венерическим заболеванием, как закономерное следствие ведения аморального «невоздерженного» образа жизни данных лиц, противоречащего общественной морали.
Непосредственным объектом заражения венерическим заболеванием выступает здоровье конкретного индивида. В науке неоднозначным является подход к вопросу наличия предмета преступления, относительно состава, обозначенного в ст. 121 УК РФ.
Отдельные авторы считают, что предметом анализируемого посягательства является здоровье, однако, что данное деяние относится к разряду беспредметных преступлений.
Важно отметить, что добровольность вступления в интимную связь со стороны потерпевшего со осознанием факта наличия у партнёра венерического заболевания, не препятствуют квалификации содеянного как преступного и наказуемого деяния.
Потерпевшим, применительно к анализируемому составу преступления, может выступать любой человеке, независимо от пола, возраста, состояния здоровья. Таковым, в том числе, может являться носитель венерического заболевания, иного, чем у виновного, или носитель ВИЧ-инфекции.
Квалификацию по ст. 121 УК РФ влечёт только заражение заболеванием, входящим в отдельный перечень, определённый в соответствии с пунктами А50 - А64 Международного статистического классификатора болезней и проблем, связанных со здоровьем, 10-го пересмотра (МКБ-10). Заражение иным, хотя и опасным заболеванием (за исключением ВИЧ-инфекции), может влечь квалификацию, в зависимости от наступивших последствий, как причинение вреда здоровью различной степени тяжести.
Также само понятие «заражение» следовало бы уточнить нормативно, чтобы исключить неоднозначность толкования в контексте привлечения виновного к ответственности.
Относительно субъективных признаков состава преступления, предусмотренного в ст. 121 УК РФ, следует обратить внимание на то, что субъект данного преступления специальный - лицо, достигшее возраста 16 лет и знающее о наличии у него венерической болезни. Такое знание должно подтверждаться медицинскими данными (сведениями из медицинской организации в виде диагноза, результатами лабораторных исследований и т.д.) Без подобных сведений в материалах уголовного дела судить о том, что лицо достоверно знало о своём заболевании, крайне проблематично.
Что касается уголовно-правовой квалификации привлечения к ответственности по ст. 122 УК РФ, применительно к поставлению в опасность заражения ВИЧ-инфекцией, представляется целесообразным декриминализировать деяние, обозначенное в ч. 1 ст. 122 УК РФ, «переведя» поставление лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией в разряд административно-правовой ответственности, сформулировав отдельную норму в тексте КоАП РФ, с учётом отсутствия общественно опасного последствия, влекущего реальный ущерб для жизни и здоровья индивида.
Термин «заражение» применительно к потерпевшему, обязательно предполагает отсутствие данного заболевания у потерпевшего ранее - до момента предполагаемой передачи ВИЧ-инфекции от виновного. На практике далеко не всегда суды должным образом отражают соответствующие вопросы в приговорах. Как представляется, подтверждением отсутствия у жертвы преступления ВИЧ-инфекции до контакта с виновным должно в обязательном порядке находить подтверждение, как минимум, в виде данных об отсутствии постановки на учёт в связи с обнаружением ВИЧ-инфекции.
Важно обратить внимание на то, субъект деяний, обозначенных в ст. 122 УК РФ, зависит от конкретного состава преступления, предусмотренного в рамках данной уголовно-правовой нормы и применительно к разным частям указанной статьи характеристики субъекта могут меняться.
Проанализировав дискуссии по данному вопросу, представляется, что субъект преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 122 УК РФ, является общим и им не обязательно должно выступать лицо, страдающее ВИЧ-инфекцией.
По ч. 2 и ч. 3 ст. 122 УК РФ субъект преступления будет специальным - это лицо, не просто страдающее ВИЧ-инфекцией, а знающее о том, что в его организме есть вирус иммунодефицита человека и что оно может выступать источником заражения.
Субъект деяния, предусмотренного ч. 4 ст. 122 УК РФ, также относится к категории специального субъекта. Это лицо является носителем профессиональных обязанностей, нарушение которых влечёт уголовно наказуемое заражение ВИЧ. Обычно в качестве субъекта данного деяния рассматривают медицинских работников, но таковыми не исчерпывается перечень возможных субъектов.
Ст. 122 УК РФ снабжена важным примечанием, позволяющим освободить лицо от уголовной ответственности за деяние, предусмотренное ч. 1 и ч. 2 ст. 122 УК РФ. Важно, что данное примечание не распространяются на случаи заражения ВИЧ-инфекцией в результате несоблюдения обозначенных выше профессиональных обязанностей. То есть, нельзя заранее предупредить потерпевшего о том, что медицинский инвентарь, соприкасавшийся с биологическими жидкостями другого пациента, не будет стерилизован и в результате заражения ВИЧ-инфекцией рассчитывать на освобождение от ответственности и наказания. Соблюдение медицинских нормативов должно осуществляться в любом случае.
Такое согласие на поставление в опасность заражения, либо заражение ВИЧ-инфекцией должно быть высказано заблаговременно - то есть перед осуществлением действий или манипуляций, связанных с опасностью заражения, а не после таковых. У потерпевшего должна быть возможность осознать риск и принять обдуманное и взвешенное решение.
Как представляется, в целях единообразного понимания положений действующего УК РФ при применении норм о преступном заражении венерической болезнью, а также ВИЧ-инфекцией, необходимо принять соответствующее постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации, в котором детально разъяснить вопросы, вызывающие трудности при применении закона.
Такой акт судебного толкования разрешил бы наиболее спорные вопросы, связанные с квалификацией анализируемых деяний, и позволил бы усовершенствовать правоприменительную практику.

Купить