ПРОБЛЕМЫ ТУРЕЦКОГО ЗАВОЕВАНИЯ И ИСЛАМА ГЛАЗАМИ ГЕОРГИЯ ТРАПЕЗУНДСКОГО (ХVв.)
|
Актуальность исследования. Противоречивость и неоднозначность характера взаимоотношений Запада и Востока в настоящее время актуализировали поиски путей решения проблем, связанных с достижением согласия между разными религиями. Очевидно, что диалог религий возможен только при условии понимания теологических и социокультурных особенностей христианского и мусульманского миров.
Не случайно в современной науке возрос интерес к философским и историческим проблемам культурной и религиозной толерантности. Сейчас особенно актуально изучение опыта прошлого: как люди других эпох решали проблемы диалога разных религий и культур, с какими трудностями им приходилось сталкиваться, какие методы и принципы они использовали для решения столь сложных вопросов. Именно поэтому в современной исторической науке большое внимание уделяется изучению феномена «Иного»: иной культуры, иной цивилизации, иной веры в контексте оппозиции «свои» — «чужие» .
В середине XV в. Византийская империя прекратила свое существование. На политической арене той эпохи появился новый фактор первостепенной важности — Османская империя. Османская держава представляла собой реальную угрозу для европейских государств. Интеллектуалы и политики того времени осознали необходимость разрешения проблемы экспансии Османской империи.
После падения Константинополя на Западе вновь заговорили о крестовом походе, который должен был сломить мощь противника и обезопасить Европу от турецкой угрозы. Римский папа Пий II и кардинал Виссарион пытались вдохновить европейских государей на крестовый поход против турок.
В то же время, независимо друг от друга кардиналы Николай Кузанский и Хуан Сеговийский, а также византийский интеллектуал, переехавший в Италию, Георгий Трапезундский пришли к выводу, что насильственный метод решения проблемы не принесет результата. Эти авторы направили свою энергию на поиски оснований для начала мирного мусульмано-христианского диалога.
Георгий Трапезундский (3. 04. 1395 - 1472 /73) написал турецкому султану Мехмеду II Завоевателю три трактата и три письма, убеждая правителя турок в том, что между мусульманами и христианами на самом деле нет непреодолимых богословских противоречий, которые могли бы помешать их объединению.
В современном историческом контексте особенно актуально изучение писем и трактатов Георгия Трапезундского как источников, содержащих богатую и неоднозначную информацию, дающую возможность представить, как средневековый автор пытался найти мирное решение проблемы исламо-христианского антагонизма.
Систематический анализ этих произведений позволит глубже понять отношение их автора к турецкому завоеванию Византии, к туркам и исламу, а также к возможности начала плодотворного религиозного диалога мусульман и христиан.
Кроме того, комплексное изучение творений Георгия, предназначенных для турецкого султана, дает возможность представить совокупность религиозных и политических взглядов философа.
Изучение указанных произведений Георгия Трапезундского актуально еще и по другой причине. До сих пор в науке остается спорным вопрос о том, как же относился Георгий к исламу. Современные историки склонны рассматривать произведения Георгия с высоты наших сегодняшних представлений о религиозной и этнической толерантности, что нередко приводит к искаженному пониманию взглядов средневекового автора. Поэтому на сегодняшний день актуализируется изучение писем и трактатов Георгия в контексте византийской и западноевропейской традиции отношения к исламу, а также в контексте духовно-мировоззренческих и культурных особенностей эпохи, в которой жил сам Георгий Трапезундский.
Степень изученности темы. Несмотря на возрастающий интерес к истории идеи религиозной толерантности, письма и трактаты Георгия Трапезундского, адресованные Мехмеду II, не удостоились комплексного изучения. В настоящее время нельзя указать ни одной монографии или даже статьи, охватывающей всю совокупность работ философа, написанных для турецкого султана, и полностью посвященной проблеме его отношения к турецкому завоеванию и исламу.
Личность Георгия Трапезундского стала объектом внимания историков еще в XVIII в., когда греческий исследователь А. Зено посвятил Георгию статью, опубликованную в «Журнале итальянской литературы». В начале XIX в., благодаря усилиям итальянского исследователя Р. Саббадини, назвавшего Георгия «блестящим гуманистом», изучение личности и творчества Георгия Трапезундского стало прерогативой специалистов по истории Возрождения. В 1896 г. Г. Кастеллани посвятил «маэстро красноречия» Георгию Трапезундскому большую статью.
Итальянские историки долгое время были основными специалистами в области изучения личности и творчества Георгия. Благодаря работам Р. Сесси стали известны некоторые сюжеты из богатой на события жизни Георгия Трапезундского. А. Меркати уделил внимание истории семьи Георгия Трапезундского. Э. Гарэн и А. Васоли внесли немалый вклад в изучение философских воззрений Георгия.
Если история изучения жизни и творчества Георгия восходит к XVIII в., то о его письмах и трактатах, обращенных к Мехмеду II, ученые заговорили лишь первой половине XX в. Впервые внимание ученых к трактату Георгия «Об истинности христианской веры» привлекли греческий ученый Г. Зорас и итальянский исследователь С. Джианелли в совместном докладе на V международном конгрессе византинистов в 1936 г. Почти двадцать лет спустя, в 1954 г. Г. Зорас издал этот трактат, предварив его вступительной статьей. Итальянский византинист А. Меркати в 1943 г. издал два письма Георгия Трапезундского к Мехмеду Завоевателю. Публикации Г. Зораса и А. Меркати положили начало изучению отношения Георгия к религии мусульман.
Известный французский специалист в области изучения византийской традиции полемики с исламом А. Т. Хури заинтересовался изданием Г. Зораса. В 1968 г. он написал статью, посвященную трактату Георгия Трапезундского . Ученый пришел к выводу, что Георгий был сторонником религиозно-политического объединения мусульман и христиан, а не эллинов и турок, как утверждал Г. Зорас. В 1969 - 1971 гг., в трех номерах журнала «Ближний Христианский Восток», А. Т. Хури опубликовал французский перевод трактата «Об истинности христианской веры», основываясь на издании Г. Зораса. Если греческий исследователь не снабдил свое издание достаточно полными комментариями, то А. Т. Хури исправил это упущение. Комментарии французского ученого отличаются детальностью и хорошим знанием современной библиографии вопроса. В 1971 г. А. Т. Хури переиздал уже отдельной книгой свой перевод и греческий текст трактата, предварив издание вступительной статьей, где подробно проанализировал содержание трактата Георгия . Издание и перевод А. Т. Хури были еще раз опубликованы в 1987 г., в известной серии «Corpus Islamo-Christianum». А. Т. Хури следует считать одним из лучших знатоков особенностей восприятия Георгием Трапезундским ислама.
Несмотря на усилия французского исследователя, в вопросе об отношении Георгия Трапезундского к турецкому завоеванию и исламу оставалось еще много неясного. Итальянский ученый Дж. Равеньяни попытался объединить информацию, полученную благодаря изданиям Г. Зораса и А. Меркати. Если А. Т. Хури как специалиста в области истории богословия интересовали, прежде всего, религиозные взгляды Георгия Трапезундского, то Дж. Равеньяни проанализировал политические воззрения философа с Крита.
Немецкий специалист по истории Османской империи Ф. Бабингер в знаменитой монографии «Мехмед II Завоеватель и его время» также рассмотрел политический аспект обращения Георгия Трапезундского к турецкому султану. С точки зрения Ф. Бабингера, позиция Георгия Трапезундского была олицетворением знаменитого высказывания Луки Нотара, согласно которому некоторые византийцы предпочитали «видеть в Константинополе скорее турецкий тюрбан, чем папскую тиару».
Среди обобщающих работ, следует упомянуть статьи, посвященные биографии Георгия Трапезундского, а также обзору его творений, которые вышли в двух изданиях справочного типа: «Оксфордском византийском словаре» и «Просопографическом словаре Палеологовского времени».
Эпизодическое внимание к письмам и трактатам Георгия, касающихся проблемы турецкого завоевания и ислама, характерно для работ Д. Дж. Джианакоплоса , испанского исследователя П. Баденоса, французского ученого А. Дусселье.
Таким образом, в зарубежной византинистике были изучены лишь отдельные аспекты обозначенных проблем, что не создавало полной и непротиворечивой картины, отображающей религиозные и политические взгляды Георгия Трапезундского относительно турецкого завоевания и ислама.
Положение несколько улучшилось с появлением исследований американского ученого итальянского происхождения Дж. Монфазани и французского византиниста и тюрколога М. Баливе.
В 1976 г. Дж. Монфазани опубликовал монографию «Георгий Трапезундский: биография и исследование его риторики и логики» . Этот фундаментальный труд до сих пор остается основополагающим исследованием, посвященным Георгию Трапезундскому. Что касается отношения Георгия Трапезундского к турецкому завоеванию и исламу, то этот вопрос ученый назвал одной из самых парадоксальных загадок Георгия Трапезундского .
Тем не менее, цели и задачи исследования не позволили Дж. Монфазани подробно остановиться на проблеме восприятия Георгием турецкой экспансии и религии мусульман. Поэтому автор посвятил столь сложному вопросу всего несколько страниц. Исследователь выдвинул предположение о том, что все выводы, ранее сделанные по этому вопросу, не верны, так как ключ к разгадке лежал в двух, ранее не опубликованных трактатах Георгия Трапезундского, предназначенных для Мехмеда II, — «О божественности Мануила» и «О вечной славе самодержца и его мировом владычестве».
В 1984 г. Дж. Монфазани издал еще один фундаментальный труд, посвященный творчеству Георгия Трапезундского, который представляет собой публикацию ранее неизданных работ Георгия, библиографическое описание уже изданных работ, полную библиографию, посвященную Георгию Трапезундскому. В этой монографии исследователь издал ранее неопубликованное письмо Георгия Трапезундского к турецкому султану , а также трактаты «О божественности Мануила» и «О вечной славе самодержца и его мировом владычестве» .
Если для исследований Дж. Монфазани изучение нашей темы не являлось главной целью, то для французского византиниста и тюрколога М. Баливе ее изучение было одной из основных задач исследований. Таким образом, М. Баливе является единственным ученым, который уделил особое внимание вопросу об отношении Георгия Трапезундского к турецкому завоеванию и исламу. И это неудивительно, ведь научные интересы М. Баливе фокусируются вокруг изучения взаимоотношений византийцев с миром ислама. Своими работами французский ученый убедительно опроверг точку зрения Ф. Бабингера, согласно которой Георгий Трапезундский был не больше чем «фантазер и хвастун». В 1980 г. он опубликовал большую статью «Два сторонника религиозного объединения христиан и мусульман в XVB.:турок Бедреддин Самавна и грек Георгий Трапезундский» . Одним из наиболее важных выводов, к которым пришел М. Баливе, можно считать признание новаторского, исключительного характера трактата Георгия Трапезундского «Об истинности христианской веры».
Статья М. Баливе переросла в книгу «Византийцы и латиняне на пути к исламо-христианскому согласию в конце средневековья (От Николая Кузанского до Георгия Трапезундского)», опубликованную в Риме в 1997 г., то есть спустя семнадцать лет после выхода статьи. То, что в статье было намечено лишь пунктирно, нашло в книге полное и глубокое воплощение: автор подробно анализирует попытки византийцев и латинян наладить межконфессиональный диалог, целью которого было, по мысли исследователя, достижение согласия (une concorde) мусульман и христиан. В монографии М. Баливе уделяет большое внимание анализу взглядов Георгия Трапезундского .
Особенности концепции М. Баливе, который полагал, что Георгий Трапезундский заявлял об идентичности ислама и христианства, можно объяснить ее неразрывной связью с современными взглядами на проблемы межрелигиозного диалога. С нашей точки зрения, М. Баливе склонен рассматривать работы Георгия Трапезундского, Николая Кузанского и Хуана Сеговийского сквозь призму современных представлений о религиозной толерантности, что является существенным недостатком исследований французского ученого. Интерпретация взглядов мыслителей конца Средневековья на ислам нуждается, на наш взгляд, в более взвешенном и осторожном подходе.
Несмотря на множество явных достоинств исследований М. Баливе, следует отметить, что ученый игнорирует источники, изданные Дж. Монфазани, и указывает на то, что они до сих пор не опубликованы . Это объясняет односторонний подход исследователя. Кроме того, ученый полагает, что эти источники представляют собой лишь резюме основного произведения Георгия — трактата «Об истинности христианской веры».
Тем не менее, с нашей точки зрения, трактаты «О божественности Мануила» (1467г.) и «О вечной славе самодержца» (1466г.), изданные Дж. Монфазани в 1984 г., заслуживают не меньшего внимания, чем трактат «Об истинности христианской веры» . Эти работы позволяют понять, как справедливо отмечает их издатель, действительное отношение Георгия Трапезундского к проблеме ислама.
Таким образом, в современной науке назрела необходимость теоретического переосмысления и анализа указанной темы, который охватил бы обе точки зрения, а также всю совокупность произведений Георгия Трапезундского, адресованных турецкому султану.
В отечественной науке теме отношения Георгия Трапезундского к проблемам турецкого завоевания и ислама, равно как и вообще личности этого автора, за редким исключением, не уделялось внимания.
В дореволюционных работах, насколько нам известно, имя Георгия Трапезундского не упоминалось в контексте указанной проблематики. Так, например, в статье крупнейшего русского историка Н. А. Скабалановича «Политика турецкого правительства по отношению к христианским подданным и их религии (от завоевания Константинополя до конца XVIII в.)» произведения Георгия Трапезундского не рассматриваются.
Что касается современного периода в отечественной византинистике, то к исключениям из общего положения дел стоит отнести исследования И. П. Медведева и Р. М. Шукурова . Тем не менее, ученые не ставили своей целью детально проанализировать отношение Георгия Трапезундского к турецкому завоеванию и исламу. Как кажется, исследователи сознательно оставили этот вопрос открытым. Но сам факт того, что именно в недавних работах они обратились к той части наследия Георгия Трапезундского, которая освещает проблему турецкого завоевания и ислама, подчеркивает актуальность, своевременность и эвристическую ценность изучения данной темы.
Итак, ни в отечественной, ни в зарубежной византинистике наша тема не была удостоена комплексного монографического исследования. Освещение темы в зарубежных исследованиях часто было отмечено фрагментарностью или тенденциозностью. Вместе с тем, источники, изданные Дж. Монфазани, а также попытки теоретического осмысления наследия Георгия Трапезундского, предпринятые двумя главными специалистами по этой теме — Дж. Монфазани и М.Баливе — создали предпосылки для всестороннего исследования отношения Георгия Трапезундского к проблемам турецкого завоевания и ислама.
Объект и предмет исследования. Объектом диссертации являются трактаты и письма Георгия Трапезундского, адресованные турецкому султану Мехмеду II Завоевателю. Предметом — политические и религиозные представления Георгия Трапезундского, которые отразились в его отношении к турецкому завоеванию, к туркам, к султану Мехмеду II и к исламу.
Цель и задачи исследования. Цель диссертации — рассмотреть отношение Георгия Трапезундского к проблемам турецкого завоевания и ислама. Для достижения этой цели предполагается разрешение следующих задач.
Во-первых, проанализировать отношение Георгия к угрозе турецкого завоевания и его проекты решения проблемы.
Во-вторых, рассмотреть различные аспекты отношения Георгия к свершившемуся факту турецкого завоевания Византии.
В-третьих, подвергнуть анализу проект Георгия по обращению Мехмеда II в христианство в контексте других попыток объяснить турецкому султану основы христианской веры, предпринятых римским папой Пием II, греческим патриархом Геннадием Схоларием и византийским придворным и интеллектуалом Георгием Амируци.
В-четвертых, показать особенности отношения Георгия Трапезундского к исламу в контексте византийской и западноевропейской традиции полемики с религией мусульман.
Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки исследования определяются, с одной стороны, временем создания писем и трактатов Георгия Трапезундского, написанных для турецкого султана (1453¬1467 гг.), с другой — временем написания сопоставимого материала, который включает в себя письма и трактаты современников Георгия Трапезундского, адресованные турецкому султану или (как в случае с трактатом Георгия Амируци) созданные под впечатлением бесед с Мехмедом II (1455-1470гг.). Однако для того, чтобы рассмотреть особенности отношения Георгия Трапезундского к исламу в контексте византийской и западноевропейской традиции полемики с мусульманами, допускался выход за обозначенные хронологические рамки в параграфе 2 главы III «Византийская традиция полемики с исламом (VIII-XVBB.):исторический обзор» и в параграфе 3 той же главы «Образ ислама в произведениях западноевропейских авторов (XII-XV вв)».
Источниковая база исследования. Источниковую базу исследования составляют три грекоязычных трактата Георгия Трапезундского, адресованных турецкому султану Мехмеду II — «Об истинности христианской веры» (1453г.), «О вечной славе самодержца и его мировом владычестве» (1466г.) , «О божественности Мануила» (1467г.), а также три его письма правителю турок (от 1465/66 и 1466 гг.). Одно из этих писем, изданное Дж. Монфазани и датированное им 1465-66 г., было написано на греческом языке, тогда как два других письма от 1466 г., опубликованных А. Меркати, было созданы на латинском языке. С нашей точки зрения, комплексный анализ этих работ, значение которых для изучения проблематики настоящего исследования до сих пор не оценено по достоинству, позволит по-новому взглянуть на политические и религиозные представления Георгия Трапезундского, представить как единое, непротиворечивое целое элементы новизны и традиционности в отношении Георгия к проблеме турецкого завоевания и ислама.
Кроме указанных источников, в исследовании используются и другие работы Георгия, главная из которых — трактат «Сравнение философов Аристотеля и Платона».
В нашей работе анализируются также и произведения (письма, трактаты, поэтические произведения) современников Георгия Трапезундского, которые высказывали идеи, близкие тем, что мы встречаем у Георгия. Среди этих работ, прежде всего, стоит отметить письмо Мехмеду Завоевателю папы Пия II, трактаты патриарха Геннадия Схолария, трактат и стихи Георгия Амируци, трактат кардинала Николая Кузанского и письма Франческо Филельфо.
Кроме того, привлекаются произведения византийских и западноевропейских авторов У111-ХУ в., посвященные полемике с исламом. Это представляется нам необходимым для того, чтобы определить новые и традиционные элементы в концепции Георгия Трапезундского.
Методология и методы исследования. В основе методологии нашего исследования лежит принцип историзма, предполагающий изучение исторических феноменов в их становлении и развитии. В соответствии с этим принципом мы попытались проследить эволюцию политических и религиозных взглядов Георгия Трапезундского, а также их взаимосвязь с мировоззренческими особенностями его эпохи. Другим основополагающим принципом нашей работы является системный подход, позволяющий изучать исторические явления как взаимосвязанные и взаимовлияющие элементы единой системы. Указанные теоретико-методологические принципы исследования дают возможность использовать традиционные методы критической интерпретации исторических источников. Кроме того, решение поставленных в работе задач предполагало применение сравнительно¬исторического подхода к изучению источников. Эти методы являются основными для нашего исследования.
Научная новизна исследования. Научная новизна работы определяется следующими факторами. Во-первых, в отечественной и зарубежной византинистике это первое систематическое исследование комплекса работ Георгия Трапезундского, адресованных турецкому султану. В настоящей работе показана взаимная связь и взаимообусловленность политических и богословских аспектов воззрений Георгия, нашедших отражение в указанных источниках.
Во-вторых, для изучения проблемы привлекаются недооцененные с точки зрения изучения религиозных взглядов Георгия источники, в частности, трактаты «О божественности Мануила», «О вечной славе самодержца и его мировом владычестве» и «Сравнение философов Аристотеля и Платона».
В-третьих, впервые политический аспект произведений Георгия рассматривается в сравнении с политическими воззрениями таких современников Георгия, как папа Пий II, патриарх Геннадий Схоларий и Георгий Амируци.
В-четвертых, религиозные взгляды Георгия Трапезундского впервые представлены в широком историческом контексте западноевропейской и византийской полемики с исламом.
И, наконец, научная новизна нашего исследования заключается в том, что впервые анализу подвергаются противоречивые интерпретации работ Георгия, предложенные современными учеными.
Таким образом, анализ писем и трактатов Георгия Трапезундского предоставляет уникальную возможность осмыслить и представить как единое целое совокупность политических и религиозных взглядов их автора.
Практическая значимость исследования
Результаты диссертации могут быть использованы в научных исследованиях, посвященных проблемам межэтнических и межрелигиозных взаимодействий в Средние века и в эпоху Возрождения. Основные итоги исследования имеют основания стать еще одной ступенькой в изучении истории диалога разных религий и культур. Выводы работы могут быть использованы при создании обобщающих работ по истории Византии и Ренессансной Италии. Материалы диссертации могут быть применены при чтении общих и специальных курсов по истории Византии, средних веков, религиоведению, по источниковедению и при создании учебных пособий.
Апробация результатов исследования состоялась в 2003 —2004 гг. на следующих научных конференциях: XI Сюзюмовские чтения (Екатеринбург, 26—28 марта 2003 г.); XVI Всероссийская научная сессия византинистов (Москва, 29—30 2003 г.); XVII Всероссийская научная сессия византинистов (Москва, 26—27 мая 2004 г.); международная конференция «Россия — Крым — Балканы: диалог культур» (Севастополь, 6-10 сентября 2004 г.).
Структура диссертации
Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, приложения, представляющего собой перевод с древнегреческого языка трактата Георгия Трапезундского «Об истинности христианской веры». Трактат ранее никогда не переводился на русский язык. Кроме того, в состав исследования входят список использованных источников и литературы, а также список сокращений.
Не случайно в современной науке возрос интерес к философским и историческим проблемам культурной и религиозной толерантности. Сейчас особенно актуально изучение опыта прошлого: как люди других эпох решали проблемы диалога разных религий и культур, с какими трудностями им приходилось сталкиваться, какие методы и принципы они использовали для решения столь сложных вопросов. Именно поэтому в современной исторической науке большое внимание уделяется изучению феномена «Иного»: иной культуры, иной цивилизации, иной веры в контексте оппозиции «свои» — «чужие» .
В середине XV в. Византийская империя прекратила свое существование. На политической арене той эпохи появился новый фактор первостепенной важности — Османская империя. Османская держава представляла собой реальную угрозу для европейских государств. Интеллектуалы и политики того времени осознали необходимость разрешения проблемы экспансии Османской империи.
После падения Константинополя на Западе вновь заговорили о крестовом походе, который должен был сломить мощь противника и обезопасить Европу от турецкой угрозы. Римский папа Пий II и кардинал Виссарион пытались вдохновить европейских государей на крестовый поход против турок.
В то же время, независимо друг от друга кардиналы Николай Кузанский и Хуан Сеговийский, а также византийский интеллектуал, переехавший в Италию, Георгий Трапезундский пришли к выводу, что насильственный метод решения проблемы не принесет результата. Эти авторы направили свою энергию на поиски оснований для начала мирного мусульмано-христианского диалога.
Георгий Трапезундский (3. 04. 1395 - 1472 /73) написал турецкому султану Мехмеду II Завоевателю три трактата и три письма, убеждая правителя турок в том, что между мусульманами и христианами на самом деле нет непреодолимых богословских противоречий, которые могли бы помешать их объединению.
В современном историческом контексте особенно актуально изучение писем и трактатов Георгия Трапезундского как источников, содержащих богатую и неоднозначную информацию, дающую возможность представить, как средневековый автор пытался найти мирное решение проблемы исламо-христианского антагонизма.
Систематический анализ этих произведений позволит глубже понять отношение их автора к турецкому завоеванию Византии, к туркам и исламу, а также к возможности начала плодотворного религиозного диалога мусульман и христиан.
Кроме того, комплексное изучение творений Георгия, предназначенных для турецкого султана, дает возможность представить совокупность религиозных и политических взглядов философа.
Изучение указанных произведений Георгия Трапезундского актуально еще и по другой причине. До сих пор в науке остается спорным вопрос о том, как же относился Георгий к исламу. Современные историки склонны рассматривать произведения Георгия с высоты наших сегодняшних представлений о религиозной и этнической толерантности, что нередко приводит к искаженному пониманию взглядов средневекового автора. Поэтому на сегодняшний день актуализируется изучение писем и трактатов Георгия в контексте византийской и западноевропейской традиции отношения к исламу, а также в контексте духовно-мировоззренческих и культурных особенностей эпохи, в которой жил сам Георгий Трапезундский.
Степень изученности темы. Несмотря на возрастающий интерес к истории идеи религиозной толерантности, письма и трактаты Георгия Трапезундского, адресованные Мехмеду II, не удостоились комплексного изучения. В настоящее время нельзя указать ни одной монографии или даже статьи, охватывающей всю совокупность работ философа, написанных для турецкого султана, и полностью посвященной проблеме его отношения к турецкому завоеванию и исламу.
Личность Георгия Трапезундского стала объектом внимания историков еще в XVIII в., когда греческий исследователь А. Зено посвятил Георгию статью, опубликованную в «Журнале итальянской литературы». В начале XIX в., благодаря усилиям итальянского исследователя Р. Саббадини, назвавшего Георгия «блестящим гуманистом», изучение личности и творчества Георгия Трапезундского стало прерогативой специалистов по истории Возрождения. В 1896 г. Г. Кастеллани посвятил «маэстро красноречия» Георгию Трапезундскому большую статью.
Итальянские историки долгое время были основными специалистами в области изучения личности и творчества Георгия. Благодаря работам Р. Сесси стали известны некоторые сюжеты из богатой на события жизни Георгия Трапезундского. А. Меркати уделил внимание истории семьи Георгия Трапезундского. Э. Гарэн и А. Васоли внесли немалый вклад в изучение философских воззрений Георгия.
Если история изучения жизни и творчества Георгия восходит к XVIII в., то о его письмах и трактатах, обращенных к Мехмеду II, ученые заговорили лишь первой половине XX в. Впервые внимание ученых к трактату Георгия «Об истинности христианской веры» привлекли греческий ученый Г. Зорас и итальянский исследователь С. Джианелли в совместном докладе на V международном конгрессе византинистов в 1936 г. Почти двадцать лет спустя, в 1954 г. Г. Зорас издал этот трактат, предварив его вступительной статьей. Итальянский византинист А. Меркати в 1943 г. издал два письма Георгия Трапезундского к Мехмеду Завоевателю. Публикации Г. Зораса и А. Меркати положили начало изучению отношения Георгия к религии мусульман.
Известный французский специалист в области изучения византийской традиции полемики с исламом А. Т. Хури заинтересовался изданием Г. Зораса. В 1968 г. он написал статью, посвященную трактату Георгия Трапезундского . Ученый пришел к выводу, что Георгий был сторонником религиозно-политического объединения мусульман и христиан, а не эллинов и турок, как утверждал Г. Зорас. В 1969 - 1971 гг., в трех номерах журнала «Ближний Христианский Восток», А. Т. Хури опубликовал французский перевод трактата «Об истинности христианской веры», основываясь на издании Г. Зораса. Если греческий исследователь не снабдил свое издание достаточно полными комментариями, то А. Т. Хури исправил это упущение. Комментарии французского ученого отличаются детальностью и хорошим знанием современной библиографии вопроса. В 1971 г. А. Т. Хури переиздал уже отдельной книгой свой перевод и греческий текст трактата, предварив издание вступительной статьей, где подробно проанализировал содержание трактата Георгия . Издание и перевод А. Т. Хури были еще раз опубликованы в 1987 г., в известной серии «Corpus Islamo-Christianum». А. Т. Хури следует считать одним из лучших знатоков особенностей восприятия Георгием Трапезундским ислама.
Несмотря на усилия французского исследователя, в вопросе об отношении Георгия Трапезундского к турецкому завоеванию и исламу оставалось еще много неясного. Итальянский ученый Дж. Равеньяни попытался объединить информацию, полученную благодаря изданиям Г. Зораса и А. Меркати. Если А. Т. Хури как специалиста в области истории богословия интересовали, прежде всего, религиозные взгляды Георгия Трапезундского, то Дж. Равеньяни проанализировал политические воззрения философа с Крита.
Немецкий специалист по истории Османской империи Ф. Бабингер в знаменитой монографии «Мехмед II Завоеватель и его время» также рассмотрел политический аспект обращения Георгия Трапезундского к турецкому султану. С точки зрения Ф. Бабингера, позиция Георгия Трапезундского была олицетворением знаменитого высказывания Луки Нотара, согласно которому некоторые византийцы предпочитали «видеть в Константинополе скорее турецкий тюрбан, чем папскую тиару».
Среди обобщающих работ, следует упомянуть статьи, посвященные биографии Георгия Трапезундского, а также обзору его творений, которые вышли в двух изданиях справочного типа: «Оксфордском византийском словаре» и «Просопографическом словаре Палеологовского времени».
Эпизодическое внимание к письмам и трактатам Георгия, касающихся проблемы турецкого завоевания и ислама, характерно для работ Д. Дж. Джианакоплоса , испанского исследователя П. Баденоса, французского ученого А. Дусселье.
Таким образом, в зарубежной византинистике были изучены лишь отдельные аспекты обозначенных проблем, что не создавало полной и непротиворечивой картины, отображающей религиозные и политические взгляды Георгия Трапезундского относительно турецкого завоевания и ислама.
Положение несколько улучшилось с появлением исследований американского ученого итальянского происхождения Дж. Монфазани и французского византиниста и тюрколога М. Баливе.
В 1976 г. Дж. Монфазани опубликовал монографию «Георгий Трапезундский: биография и исследование его риторики и логики» . Этот фундаментальный труд до сих пор остается основополагающим исследованием, посвященным Георгию Трапезундскому. Что касается отношения Георгия Трапезундского к турецкому завоеванию и исламу, то этот вопрос ученый назвал одной из самых парадоксальных загадок Георгия Трапезундского .
Тем не менее, цели и задачи исследования не позволили Дж. Монфазани подробно остановиться на проблеме восприятия Георгием турецкой экспансии и религии мусульман. Поэтому автор посвятил столь сложному вопросу всего несколько страниц. Исследователь выдвинул предположение о том, что все выводы, ранее сделанные по этому вопросу, не верны, так как ключ к разгадке лежал в двух, ранее не опубликованных трактатах Георгия Трапезундского, предназначенных для Мехмеда II, — «О божественности Мануила» и «О вечной славе самодержца и его мировом владычестве».
В 1984 г. Дж. Монфазани издал еще один фундаментальный труд, посвященный творчеству Георгия Трапезундского, который представляет собой публикацию ранее неизданных работ Георгия, библиографическое описание уже изданных работ, полную библиографию, посвященную Георгию Трапезундскому. В этой монографии исследователь издал ранее неопубликованное письмо Георгия Трапезундского к турецкому султану , а также трактаты «О божественности Мануила» и «О вечной славе самодержца и его мировом владычестве» .
Если для исследований Дж. Монфазани изучение нашей темы не являлось главной целью, то для французского византиниста и тюрколога М. Баливе ее изучение было одной из основных задач исследований. Таким образом, М. Баливе является единственным ученым, который уделил особое внимание вопросу об отношении Георгия Трапезундского к турецкому завоеванию и исламу. И это неудивительно, ведь научные интересы М. Баливе фокусируются вокруг изучения взаимоотношений византийцев с миром ислама. Своими работами французский ученый убедительно опроверг точку зрения Ф. Бабингера, согласно которой Георгий Трапезундский был не больше чем «фантазер и хвастун». В 1980 г. он опубликовал большую статью «Два сторонника религиозного объединения христиан и мусульман в XVB.:турок Бедреддин Самавна и грек Георгий Трапезундский» . Одним из наиболее важных выводов, к которым пришел М. Баливе, можно считать признание новаторского, исключительного характера трактата Георгия Трапезундского «Об истинности христианской веры».
Статья М. Баливе переросла в книгу «Византийцы и латиняне на пути к исламо-христианскому согласию в конце средневековья (От Николая Кузанского до Георгия Трапезундского)», опубликованную в Риме в 1997 г., то есть спустя семнадцать лет после выхода статьи. То, что в статье было намечено лишь пунктирно, нашло в книге полное и глубокое воплощение: автор подробно анализирует попытки византийцев и латинян наладить межконфессиональный диалог, целью которого было, по мысли исследователя, достижение согласия (une concorde) мусульман и христиан. В монографии М. Баливе уделяет большое внимание анализу взглядов Георгия Трапезундского .
Особенности концепции М. Баливе, который полагал, что Георгий Трапезундский заявлял об идентичности ислама и христианства, можно объяснить ее неразрывной связью с современными взглядами на проблемы межрелигиозного диалога. С нашей точки зрения, М. Баливе склонен рассматривать работы Георгия Трапезундского, Николая Кузанского и Хуана Сеговийского сквозь призму современных представлений о религиозной толерантности, что является существенным недостатком исследований французского ученого. Интерпретация взглядов мыслителей конца Средневековья на ислам нуждается, на наш взгляд, в более взвешенном и осторожном подходе.
Несмотря на множество явных достоинств исследований М. Баливе, следует отметить, что ученый игнорирует источники, изданные Дж. Монфазани, и указывает на то, что они до сих пор не опубликованы . Это объясняет односторонний подход исследователя. Кроме того, ученый полагает, что эти источники представляют собой лишь резюме основного произведения Георгия — трактата «Об истинности христианской веры».
Тем не менее, с нашей точки зрения, трактаты «О божественности Мануила» (1467г.) и «О вечной славе самодержца» (1466г.), изданные Дж. Монфазани в 1984 г., заслуживают не меньшего внимания, чем трактат «Об истинности христианской веры» . Эти работы позволяют понять, как справедливо отмечает их издатель, действительное отношение Георгия Трапезундского к проблеме ислама.
Таким образом, в современной науке назрела необходимость теоретического переосмысления и анализа указанной темы, который охватил бы обе точки зрения, а также всю совокупность произведений Георгия Трапезундского, адресованных турецкому султану.
В отечественной науке теме отношения Георгия Трапезундского к проблемам турецкого завоевания и ислама, равно как и вообще личности этого автора, за редким исключением, не уделялось внимания.
В дореволюционных работах, насколько нам известно, имя Георгия Трапезундского не упоминалось в контексте указанной проблематики. Так, например, в статье крупнейшего русского историка Н. А. Скабалановича «Политика турецкого правительства по отношению к христианским подданным и их религии (от завоевания Константинополя до конца XVIII в.)» произведения Георгия Трапезундского не рассматриваются.
Что касается современного периода в отечественной византинистике, то к исключениям из общего положения дел стоит отнести исследования И. П. Медведева и Р. М. Шукурова . Тем не менее, ученые не ставили своей целью детально проанализировать отношение Георгия Трапезундского к турецкому завоеванию и исламу. Как кажется, исследователи сознательно оставили этот вопрос открытым. Но сам факт того, что именно в недавних работах они обратились к той части наследия Георгия Трапезундского, которая освещает проблему турецкого завоевания и ислама, подчеркивает актуальность, своевременность и эвристическую ценность изучения данной темы.
Итак, ни в отечественной, ни в зарубежной византинистике наша тема не была удостоена комплексного монографического исследования. Освещение темы в зарубежных исследованиях часто было отмечено фрагментарностью или тенденциозностью. Вместе с тем, источники, изданные Дж. Монфазани, а также попытки теоретического осмысления наследия Георгия Трапезундского, предпринятые двумя главными специалистами по этой теме — Дж. Монфазани и М.Баливе — создали предпосылки для всестороннего исследования отношения Георгия Трапезундского к проблемам турецкого завоевания и ислама.
Объект и предмет исследования. Объектом диссертации являются трактаты и письма Георгия Трапезундского, адресованные турецкому султану Мехмеду II Завоевателю. Предметом — политические и религиозные представления Георгия Трапезундского, которые отразились в его отношении к турецкому завоеванию, к туркам, к султану Мехмеду II и к исламу.
Цель и задачи исследования. Цель диссертации — рассмотреть отношение Георгия Трапезундского к проблемам турецкого завоевания и ислама. Для достижения этой цели предполагается разрешение следующих задач.
Во-первых, проанализировать отношение Георгия к угрозе турецкого завоевания и его проекты решения проблемы.
Во-вторых, рассмотреть различные аспекты отношения Георгия к свершившемуся факту турецкого завоевания Византии.
В-третьих, подвергнуть анализу проект Георгия по обращению Мехмеда II в христианство в контексте других попыток объяснить турецкому султану основы христианской веры, предпринятых римским папой Пием II, греческим патриархом Геннадием Схоларием и византийским придворным и интеллектуалом Георгием Амируци.
В-четвертых, показать особенности отношения Георгия Трапезундского к исламу в контексте византийской и западноевропейской традиции полемики с религией мусульман.
Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки исследования определяются, с одной стороны, временем создания писем и трактатов Георгия Трапезундского, написанных для турецкого султана (1453¬1467 гг.), с другой — временем написания сопоставимого материала, который включает в себя письма и трактаты современников Георгия Трапезундского, адресованные турецкому султану или (как в случае с трактатом Георгия Амируци) созданные под впечатлением бесед с Мехмедом II (1455-1470гг.). Однако для того, чтобы рассмотреть особенности отношения Георгия Трапезундского к исламу в контексте византийской и западноевропейской традиции полемики с мусульманами, допускался выход за обозначенные хронологические рамки в параграфе 2 главы III «Византийская традиция полемики с исламом (VIII-XVBB.):исторический обзор» и в параграфе 3 той же главы «Образ ислама в произведениях западноевропейских авторов (XII-XV вв)».
Источниковая база исследования. Источниковую базу исследования составляют три грекоязычных трактата Георгия Трапезундского, адресованных турецкому султану Мехмеду II — «Об истинности христианской веры» (1453г.), «О вечной славе самодержца и его мировом владычестве» (1466г.) , «О божественности Мануила» (1467г.), а также три его письма правителю турок (от 1465/66 и 1466 гг.). Одно из этих писем, изданное Дж. Монфазани и датированное им 1465-66 г., было написано на греческом языке, тогда как два других письма от 1466 г., опубликованных А. Меркати, было созданы на латинском языке. С нашей точки зрения, комплексный анализ этих работ, значение которых для изучения проблематики настоящего исследования до сих пор не оценено по достоинству, позволит по-новому взглянуть на политические и религиозные представления Георгия Трапезундского, представить как единое, непротиворечивое целое элементы новизны и традиционности в отношении Георгия к проблеме турецкого завоевания и ислама.
Кроме указанных источников, в исследовании используются и другие работы Георгия, главная из которых — трактат «Сравнение философов Аристотеля и Платона».
В нашей работе анализируются также и произведения (письма, трактаты, поэтические произведения) современников Георгия Трапезундского, которые высказывали идеи, близкие тем, что мы встречаем у Георгия. Среди этих работ, прежде всего, стоит отметить письмо Мехмеду Завоевателю папы Пия II, трактаты патриарха Геннадия Схолария, трактат и стихи Георгия Амируци, трактат кардинала Николая Кузанского и письма Франческо Филельфо.
Кроме того, привлекаются произведения византийских и западноевропейских авторов У111-ХУ в., посвященные полемике с исламом. Это представляется нам необходимым для того, чтобы определить новые и традиционные элементы в концепции Георгия Трапезундского.
Методология и методы исследования. В основе методологии нашего исследования лежит принцип историзма, предполагающий изучение исторических феноменов в их становлении и развитии. В соответствии с этим принципом мы попытались проследить эволюцию политических и религиозных взглядов Георгия Трапезундского, а также их взаимосвязь с мировоззренческими особенностями его эпохи. Другим основополагающим принципом нашей работы является системный подход, позволяющий изучать исторические явления как взаимосвязанные и взаимовлияющие элементы единой системы. Указанные теоретико-методологические принципы исследования дают возможность использовать традиционные методы критической интерпретации исторических источников. Кроме того, решение поставленных в работе задач предполагало применение сравнительно¬исторического подхода к изучению источников. Эти методы являются основными для нашего исследования.
Научная новизна исследования. Научная новизна работы определяется следующими факторами. Во-первых, в отечественной и зарубежной византинистике это первое систематическое исследование комплекса работ Георгия Трапезундского, адресованных турецкому султану. В настоящей работе показана взаимная связь и взаимообусловленность политических и богословских аспектов воззрений Георгия, нашедших отражение в указанных источниках.
Во-вторых, для изучения проблемы привлекаются недооцененные с точки зрения изучения религиозных взглядов Георгия источники, в частности, трактаты «О божественности Мануила», «О вечной славе самодержца и его мировом владычестве» и «Сравнение философов Аристотеля и Платона».
В-третьих, впервые политический аспект произведений Георгия рассматривается в сравнении с политическими воззрениями таких современников Георгия, как папа Пий II, патриарх Геннадий Схоларий и Георгий Амируци.
В-четвертых, религиозные взгляды Георгия Трапезундского впервые представлены в широком историческом контексте западноевропейской и византийской полемики с исламом.
И, наконец, научная новизна нашего исследования заключается в том, что впервые анализу подвергаются противоречивые интерпретации работ Георгия, предложенные современными учеными.
Таким образом, анализ писем и трактатов Георгия Трапезундского предоставляет уникальную возможность осмыслить и представить как единое целое совокупность политических и религиозных взглядов их автора.
Практическая значимость исследования
Результаты диссертации могут быть использованы в научных исследованиях, посвященных проблемам межэтнических и межрелигиозных взаимодействий в Средние века и в эпоху Возрождения. Основные итоги исследования имеют основания стать еще одной ступенькой в изучении истории диалога разных религий и культур. Выводы работы могут быть использованы при создании обобщающих работ по истории Византии и Ренессансной Италии. Материалы диссертации могут быть применены при чтении общих и специальных курсов по истории Византии, средних веков, религиоведению, по источниковедению и при создании учебных пособий.
Апробация результатов исследования состоялась в 2003 —2004 гг. на следующих научных конференциях: XI Сюзюмовские чтения (Екатеринбург, 26—28 марта 2003 г.); XVI Всероссийская научная сессия византинистов (Москва, 29—30 2003 г.); XVII Всероссийская научная сессия византинистов (Москва, 26—27 мая 2004 г.); международная конференция «Россия — Крым — Балканы: диалог культур» (Севастополь, 6-10 сентября 2004 г.).
Структура диссертации
Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, приложения, представляющего собой перевод с древнегреческого языка трактата Георгия Трапезундского «Об истинности христианской веры». Трактат ранее никогда не переводился на русский язык. Кроме того, в состав исследования входят список использованных источников и литературы, а также список сокращений.
В Заключении подведены основные итоги работы. В нашем исследовании мы проследили эволюцию взглядов Георгия Трапезундского на проблему османского завоевания. До захвата Константинополя Георгий верил, что турецкую экспансию можно остановить силой оружия. Но падение столицы Византийской империи заставило Георгия переменить свое отношение к проблеме. С нашей точки зрения, Георгий рассматривал турецкое завоевание Византии не только как кару Божию за грехи христиан. Помимо наказания, турецкое завоевание, по мысли Георгия, выполняло и другую функцию. Философ с Крита полагал, что оно было прелюдией к обращению Мехмеда II и его народа в христианство, что, в свою очередь, привело бы к восстановлению единства церкви и созданию всемирной империи во главе с Великим Турком. Анализ трактатов и писем Георгия Трапезундского дает основания полагать, что главной целью обращения Георгия Трапезундского к Мехмеду II было его стремление обратить турецкого султана в христианство.
Падение Константинополя повлияло и на изменение позиции Георгия по отношению к туркам. Своеобразие произведений Георгия Трапезундского состоит в том, что в них он с уважением отзывался о турках, об их обычаях и языке. В этом, с нашей точки зрения, проявляется принадлежность Георгия к своей эпохе, эпохе Ренессанса. Георгию удалось преодолеть традиционную средневековую замкнутость и предубеждение к миру чужих.
На наш взгляд, к определению позиции Георгия по отношению к исламу нужно подходить с особой осторожностью. Нужно помнить, что только в XX в. возникает новое понимание проблемы «Иного», для которого характерно рассматривать диалог разных культур и религий, как диалог равноправных субъектов. Именно поэтому было бы ошибкой искать в произведениях Георгия, которые были написаны в XV в., стремление изучать ислам исходя из критериев религии мусульман, то есть «изнутри». Георгий Трапезундский относился к исламу в духе византийской полемики с исламом, то есть негативно. Тем не менее, следуя своему методу убеждения Мехмеда в истинности христианства, Георгий всячески избегал критики ислама, Корана и личности пророка Мухаммада. Мы пришли к выводу, что Георгий Трапезундский мало преуспел в области изучения ислама, так как рассматривал его с позиции христианина, главной целью которого было убеждение мусульманина в истинности христианской веры. В нашей работе было доказано, что христианская апологетика Георгия оставалась все-таки апологией христианства против ислама. Таким образом, нельзя смешивать действительное отношение Георгия Трапезундскому к исламу и его метод убеждения Мехмеда Завоевателя в истинности христианства.
Попытка Георгия Трапезундского обратить Мехмеда II в христианство и тем самым объединить мусульман и христиан и найти путь к взаимопониманию между ними закончилась неудачей. Тем не менее, нужно признать, что эта попытка занимает важное место в истории европейского отношения к исламу, в истории поиска эффективных способов коммуникации с представителями разных культур и вероисповеданий.
Падение Константинополя повлияло и на изменение позиции Георгия по отношению к туркам. Своеобразие произведений Георгия Трапезундского состоит в том, что в них он с уважением отзывался о турках, об их обычаях и языке. В этом, с нашей точки зрения, проявляется принадлежность Георгия к своей эпохе, эпохе Ренессанса. Георгию удалось преодолеть традиционную средневековую замкнутость и предубеждение к миру чужих.
На наш взгляд, к определению позиции Георгия по отношению к исламу нужно подходить с особой осторожностью. Нужно помнить, что только в XX в. возникает новое понимание проблемы «Иного», для которого характерно рассматривать диалог разных культур и религий, как диалог равноправных субъектов. Именно поэтому было бы ошибкой искать в произведениях Георгия, которые были написаны в XV в., стремление изучать ислам исходя из критериев религии мусульман, то есть «изнутри». Георгий Трапезундский относился к исламу в духе византийской полемики с исламом, то есть негативно. Тем не менее, следуя своему методу убеждения Мехмеда в истинности христианства, Георгий всячески избегал критики ислама, Корана и личности пророка Мухаммада. Мы пришли к выводу, что Георгий Трапезундский мало преуспел в области изучения ислама, так как рассматривал его с позиции христианина, главной целью которого было убеждение мусульманина в истинности христианской веры. В нашей работе было доказано, что христианская апологетика Георгия оставалась все-таки апологией христианства против ислама. Таким образом, нельзя смешивать действительное отношение Георгия Трапезундскому к исламу и его метод убеждения Мехмеда Завоевателя в истинности христианства.
Попытка Георгия Трапезундского обратить Мехмеда II в христианство и тем самым объединить мусульман и христиан и найти путь к взаимопониманию между ними закончилась неудачей. Тем не менее, нужно признать, что эта попытка занимает важное место в истории европейского отношения к исламу, в истории поиска эффективных способов коммуникации с представителями разных культур и вероисповеданий.