Общая характеристика работы
Основное содержание работы
Публикации
Купить

Актуальность исследования. Постоянная изменчивость искусства в XX веке, резкое усложнение его концептуальности и возрастание разнообразия сосуществующих художественных практик приводят к многочисленным попыткам объяснения данных процессов. Непрерывная инновационность художественной культуры наводит на мысль, что в самом этом перечне казалось бы несовместимых друг с другом и уже почти исчерпанных стилистических вариантов современного искусства должна присутствовать некая логическая последовательность. С позиций имманентного анализа художественного развития ее могла бы объяснить системность художественного языка, остающаяся незыблемой несмотря на процессы распада, атомизации и переструктурирования элементов не только в эпоху модернизма, но и в постмодернизме.
Вместе с тем поразительная синхронность таких продолжительных и по своим мировоззренческим установкам довольно целостных эпох как “модернизм” и “постмодернизм” с двумя периодами самого быстрого и во многом непредвиденного экономического развития в 1875-1914 и в 1950-1980-х гг. позволяет поставить вопрос о вне-художественных, объективных факторах всех этих радикальных изменений. Возникает потребность в осмыслении объективных детерминант этой изменчивости и сложности, действующих не только на уровне духовно-ценностных устоев субъективной жизни человека, но представленных также и в самих парадигмальных философско-мировоззренческих основаниях искусства. В то же время эти объективные вне-художественные факторы плохо поддаются описанию в категориях классической эстетики.
В диссертации предпринимается попытка исследования “экономического измерения” человеческой субъективности в неклассической философии искусства. На наш взгляд, понятие “экономии” в современном гуманитарном дискурсе может сыграть ту же ключевую роль для понимания корреляции и синхронности смены парадигмальных программ в различных подсистемах культуры, как категория “варьета” для культуры Возрождения. В то же время, в российской гуманитарной науке явно недостаточно изучен процесс глубинной экономизации как пространства и времени, так и человеческой субъективности, вовлеченной в производство знаковых различий (основного товара постиндустриальной цивилизации) и, наконец, явно ускользает из поля зрения ученых экономическая подоплека бесконечной изменчивости художественных языков и стилей. Возникший чуть более ста лет назад феномен неклассической западной рациональности, проявившийся прежде всего в науке, философии и искусстве модернизма, является не чем иным, как рефлексией на позитивные и негативные последствия необратимой модернизации. Классический, неклассический, пост-неклассический типы сознания как особые, качественно своеобразные уклады духовной, познавательной и художественной активности современного человека чередуются и наслаиваются друг на друга. Рассматривая их сосуществование в духовной культуре уходящего века, мы сконцентрировали исследование вокруг одной проблемы: взаимозависимость наиболее абстрактных, теоретических, высоких и “чистых” феноменов духовной сферы и качественных изменений в экономической реальности.
Для большинства отечественных исследователей интерференция экономики и мышления, инноваций художественного мира и товарного обмена, казалось бы, навсегда закрыта авторитетом К.Маркса и Ф.Энгельса. Узловыми пунктами марксистской парадигмы стали темы мимезиса, товарного фетишизма в духовном производстве, восстановления утраченной целостности человеческого бытия в результате преодоления отчуждения, порождаемого буржуазным товарным производством. Вопрос о внешних бытийных основаниях рациональности переведен здесь в плоскость экономической детерминации духовной сферы. Однако с того момента, когда возникает феномен культурной индустрии, уже можно говорить об устаревании марксовского различия культуры и экономики как базиса и надстройки. В тот момент, когда произведения искусства превращаются в общедоступный товар, механически репродуцируются и вовлекаются в круговорот меновых стоимостей, сам товар в потребительском обществе становится образом, репрезентацией, зрелищем, а институциональные способы его экспонирования стремительно эстетизируются. Экономика и культура столь тесно переплетаются друг с другом в равноправных и “инде- терминированных” отношениях, что сопоставимы уже не как причина и следствие, но на принципах дополнительности и неопределенности в разрешении вопроса о «первичности/вторичности».
Обоснованность соединения искусства и философии в одном исследовании определяется тем, что эпоха модернизма отмечена постоянным нарушением границ между философией и искусством, возникновением маргинального философско-художественного жанра письма у Ницше, Батая, Хайдеггера, Деррида и др. Подобная интерференция призвана восполнить-метафизическую недостаточность классического философствования, производящего лишь дискурсивные доказательства. Однако, по словам Ницше, трудно поверить в бытийную укорененность голоса, произносящего доказательства. Именно потому для современной философии характерно желание позаимствовать художественно-суггестивный способ обоснования своих постулатов, стремление вскрыть вне-разумные основания современной рациональности, властное присутствие бессознательного в сознании.
И неклассическая философия, и искусство в равной степени ведут общий поиск устойчивых оснований современного духовного мира. Среди доминирующих реальностей ведущая роль принадлежит ускорившемуся течению времени, отношения с которым, рефлексия следов которого в пространстве субъективности и делают современное искусство и философию современными. Однако ни модернизация (включающая в себя радикальные изменения “органических”, естественно-исторически сложившихся форм существования хозяйственной, политической, а также повседневно-бытовой жизни), ни капитализированное время сами по себе не являются первичными факторами. Они вовлечены в сферу циркуляции экономики, являющейся подлинным “вечным двигателем” всех стремительных изменений. В пору своего возникновения модернизм как художественный феномен претендовал на независимость от всего эмпирически обыденного, неподлинного “с точки зрения бытия”, утилитарно-профанного, - и прежде всего от экономики. Вместе с тем, почти одновременно в мировоззрении модернизма или в неклассической философии возникает момент осознания не просто детерминированности культуры, духовности, субъективности вне- положенными экономическими реальностями, но принципиальной изоморфности этих разнородных сфер, каждая из которых суверенна и развивается по своим внутренним законам. Осмысление первых симптомов этой неочевидной близости связано с появлением экономической метафорики в работах Ф.Ницше, Ф.де Соссюра, 3.Фрейда, а впоследствии и у М.Хайдеггера, Ж.Лакана, Ж.Делеза. Наравне со стихией бессознательного язык как способ семиотического струк¬турирования реальности начинает описываться в терминах обменов и инвестиций. Сам же феномен воссоединения экономики и культуры, становясь фактом художественной и философской рефлексии, позволяет зафиксировать границу между классической и неклассической рациональностью. В эпоху пост-индустриальной революции эта тема превратилась в устойчивый мотив пост-неклассической философии, получив обстоятельное развитие у Ж.Батая, Ж.Деррида, Ж.Бодрийяра применительно к сфере знакового производства, структурной организации и функционирования текста. Сама современная экономика с неизбежностью производит в избытке все новые языки описания. На сегодня экономический дискурс, по мнению Ж.-Ф. Лиотара, стал безусловно доминирующим в западной гуманитарной науке. Тематическим полем нашего исследования становится зарождение этого дискурса в неклассической европейской философии, применение его к описанию гетерогенных процессов художественного производства и максимальная экспансия этого дискурса в постнеклассической западной философии искусства. Именно поэтому ключевыми фигурами нашего исследования стали философы, которые в своих работах последовательно представляют стадии развития экономического дискурса: Ф. Ницше, Ж. Батай и Ж. Даррида играют репрезентативную роль начала, перехода и конца становления экономического дискурса в современной гуманитарной и художественной практике.
Степень разработанности темы.
Исследование “экономического измерения” субъективности в западной философии искусства как концептуальной стратегии решения проблемы адекватной репрезентации новейших тенденций художественного развития потребовало осмысления достаточно значительного и разнородного корпуса источников. Всю освоенную автором отечественную и зарубежную литературу можно условно разделить на несколько групп.
В первую группу можно объединить публикации отечественных и зарубежных авторов, посвященные изучению типов европейской рациональности, наличию в каждом из них различных стилей мышления и причинам их периодического обновления. К этой группе относятся работы Н.С. Автономовой, М. Барга, Л.М. Баткина, В.С. Библера, В. Бибихина, П.П. Гайденко, Р. Гальцевой, Ю.Н. Давыдова, Б.Г. Кузнецова, И. Т. Касавина, Р. Коллингвуда, В.Е. Кемерова, Т. Куна, В.А. Лекторского, К.Н. Любутина, П.В. Малиновского, М.К. Мамардашвили, Н.Б. Маньковской, Н.В. Мотрошиловой, Н.В. Налимова, В.Н. Поруса,
Э.Ю. Соловьева, В.С. Степина, В.С. Швырева и других авторов. Здесь же следует выделить тех, кто рассматривает экономические предпосылки появления новых когнитивных стилей, их влияние на инфраструктуру мышления. Это такие выдающиеся мыслители и историки как Ф. Бродель, М. Вебер, М. Фуко, X. Ортега-и-Гассет, М. Хайдеггер, Ю. Хабермас, К. Ясперс.
Влияние на современную субъективность трансформации экономики при переходе ее в постиндустриальную фазу изучали экономисты, социологи, философы, историки культуры, такие как Г. Беккер, Д. Белл, П. Бергер, П.Бурдье, В. Вельш, Дж. Гэлбрейт, Ф. Гаттари, Э. Гидденс, Ж. Делез, Ф. Джеймисон, П. Друкер, М. Маклюэн, М. Фридман, А. Хьюссен, А. Этциони и др.
• Особый интерес представляли работы, специально рассматривающие феномен неклассической рациональности в свете наметившейся внутри нее перспективы размежевания между неклассическим и пост-неклассическим стилем мышления (Г. Блума, С. Жижека, И. Пригожина, И. Стенгерса, И.П. Смирнова, П. де Мана), а также рефлексирующие своеобразие духовной ситуации в эпоху перехода к постиндустриальному обществу как сдвигу от модернизма к постмодернизму (3. Бауман, Дж. Ваттимо, Ф. Джеймисон, И.В Ильин, Т.Н. Клименкова, П. Козловски, В.А. Конев, Ж.-Ф. Лиотар, М.Н. Липовецкий, В.В. Малявин, С.Н. Некрасов, А.С. Панарин, М.К. Рыклин, А. Салмин, И. Хассан и др.).
Особую группу источников составили работы, непосредственно посвященные творчеству трех наиболее репрезентативных фигур « экономического дискурса» — Ф. Ницше, Ж.Батая, Ж.Деррида. Это работы К. Свасьяна и В.А. Подороги о Ф.Ницше; Р. Барта, М. Бланшо, П. Клоссовски, Д. Холье, Ж. Хаймоне, Н.О. Брайена о Ж.Батае; О. Вайнштейн, М.К. Рыклина, В.А. Подороги, А. Гараджи, А. Пло¬тницкого, И.В. Ильина, В. Ивбулиса о Ж. Деррида.
Для современного западного общества, “буквально одержимого экономикой и политически, и ментально” (А. Кустарев), экономическая реальность служит инструментом осмысления специфики новых объективных и субъективных предметностей. Ей, попросту говоря, безусловно доверяют как объективно протекающему процессу игры сил. Работы нео-марксистов Т.Адорно, Л.Альтюссера, М.Хоркхаймера, B. Беньямина, Д.Лукача доказали внутреннюю связь программных установок духовного опыта модернизма и позднебуржуазной индустриальной экономики. Особенно важными для нашего исследования стали работы Т.Адорно и В.Беньямина, в которых рассматривается вовлечение культуры и полагаемого ею способа символической репрезентации предметов значениями в сферу экономики индустриального общества, что приводит к реорганизации всего корпуса культурных смыслов, преобразует их в соответствии с логикой товарности.
Другую группу работ составили исследования архаических и современных гетерологических практик, неолиминальных состояний в ритуальных обрядах повышения социального статуса. Это монографии философов, культурологов, антропологов Ф. Боаса, А.Ф. Еремеева, Т.Х.Керимова, М. Мосса, В.Тернера и др.
Еще один круг работ, наиболее близко соприкасающихся с нашим исследованием составили те, где в анализе неклассической западной философии искусства не только прямо указывается на наличие экономического дискурса, но само различение двух обозначенных выше экономических матриц в сфере духовного производства становится знаком для дифференциации внутри парадигмы неклассической рациональности. Здесь следует назвать прежде всего таких авторов как C. Вебер, Б.Гройс, С.Мелвилл, В.А. Подорога, А.Плотницкий, М.Райан, Г.Раппопорт, М.К. Рыклин, Б.Смит, Г.Ш.Спивак, Г.Шапиро, Г.Улмер и др.
И, наконец, последнюю группу составили работы культурологов, искусствоведов, литературоведов, критиков, напрямую связанных с современной художественной практикой, исследующих качественные изменения в системе художественной репрезентации эпохи постмодерна: Р.Барта, А.Данто, Дж.Дики, Р.Краусс, Д.Кримла, Л.Марина, К.Оунса, В.Тупицина, М.Тупициной, Д.Харви и др.
Цель и задача исследования.
Целью диссертационного исследования является анализ “экономического измерения” субъективности в системе бытийных парадигмальных оснований современного духовного опыта посредством изучения экономического дискурса, сложившегося в западной неклассической философии искусства.
Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд задач:
— исследовать логику становления и эволюции экономического дискурса от “философии жизни” Ницше до “грамматологии” письма Ж.Деррида,
—выявить эвристические возможности экономического дискурса для осуществления типологии неклассической субъективности и, в частности, развития разнообразных художественных практик в XX веке, а также для вычленения внутри нее так называемого пост-неклассического этапа;
—раскрыть взаимозависимость семиотического производства человеческой субъективности в индустриальном и постиндустриальном обществе от принципиально гетерогенной экономической схематики мышления, функционирующей в современной культуре (сосуществования моделей “рестриктивной экономии” и “всеобщей экономии”);
—выявить специфику разнообразных способов текстуальной репрезентации экономических эффектов в неклассическом и пост-неклассическом искусстве (коллаж, монтаж, аллегория, феномен возвышенного, слоисто-плоскостное построение произведений, инверсия ценностных оппозиций в современном художественном дискурсе и т.д.).
Методологические основы исследования.
Исследование “экономического измерения” субъективности потребовало построения такой методологии, которая учитывала бы философско-мировоззренческие, социокультурные и конкретно-художественные уровни проблемы. Как следствие, в диссертации сочетаются три подхода: диалектически-рефлексивный, историко-культурный и деконструктивный. Первый позволил нам выявить взаимодополнительность отношений тождества и различия, внешнего и внутреннего, системного и внесистемного, текста и контекста, дискурсивного и внедискурсивного, наконец, господства и подчинения в описании функционирования экономических, культурных и художественных матриц современного духовного пространства (семиотического производства субъективности). Историко-культурный подход, прежде всего в его пост-структуралистском варианте — как семиологическая археология культуры - позволяет описать эволюцию основных этапов современного художественного мышления в широком социокультурном контексте. Он дает возможность рассматривать сдвиг от художественно-философской программы модернизма (пророческого, сверхчеловечески- проницательного взгляда) к постмодернизму (возникновению “читающего взгляда”, феномену текстуальной визуальности) как симбиоз нескольких наслаивающихся эпистем, каждая из которых “отсылает” к специфической экономической матрице.
Наконец, деконструктивный подход, понимаемый нами как конструктивно-рефлексивное отношение к системам художественных конвенций, позволяет выявлять предельные философско-мировоззренческие основания в пространстве условностей художественного текста. Его применение современной художественной критикой и неклассическим западным искусствознанием, ориентированным на рыночные формы существования искусства, позволяет не только восполнить ограниченность языка классического искусствознания, но и осуществить описание постмодерной философско-художественной практики репрезентации репрезентации.
Научная новизна исследования.
В диссертации разработана концепция “экономического измерения” человеческой субъективности, реализующейся в формах философского и художественного существования, произведен анализ эволюции “экономического дискурса” в неклассической философии искусства. Основные результаты исследования, определяющие его новизну и выносимые на защиту, заключаются в следующем:
1. Выявлено наличие общих программирующих матриц в классической, неклассической и пост-неклассической эпистемах с из-меняющейся социально-экономической реальностью от ранне-буржуазного к постиндустриальному обществу. Показано, что эволюция философского и художественного дискурсов коррелирует с процессом всесторонней модернизации западного общества, производящей смещение духовно-ценностных устоев субъективности и являющейся основой для культурной рефлексии.
2. Уточнены параметры описания классической, неклассической и пост-неклассической типов рациональности путем введения в систему описания онтолого-экономических характеристик, таких как сдвиг от отождествления к различению структурных начал бытия и мышления; переход от центрированного субъекта к анализу внесубъектных детерминант субъективности; превращение негативности (изменчивости) из внешней границы рациональности во внутреннего законодателя субъективности.
3. В неклассической философии искусства вычленен и проанализирован “экономический дискурс”, артикулирующий взаимозависимость феноменов духовной сферы и качественных изменений в экономической реальности, рассмотрены его наиболее представительные фигуры - Ф.Ницше, Ж.Батай, Ж.Деррида. Впервые в отечественной литературе исследована фундаментальная роль “экономической матрицы” письма для понимания концептуального своеобразия мировоззрения Ф.Ницше. Многоликий стиль “первого модерниста” Ницше, нарушение им междисциплинарных границ представлен в диссертации как трансгрессия эпистемологических пределов классической европейской рациональности. Рассмотрена художественная философия Ж.Батая, перемещающего экономическую проблематику в сферу текстуальности, в область циркуляции значений и избыточного производства знаковых систем. Проанализирована экономическая концепция письма Ж. Деррида, являющегося символической моделью бессознательной схематики мышления, ее эвристический потенциал для западного постмодернистского искусствознания.
4. В исследовании современного искусства и художественной критики обоснованы новые возможности для мимезиса в нереалистическую эпоху как текстуальной репрезентации экономических эффектов в художественном тексте. Концепция “экономического мимезиса” позволила выявить соответствие между избытком коннотативных значений в искусстве и эскалацией знаковых различий в товарном производстве в постиндустриальном обществе. Выявлена глубинная связь дискурса художественной критики с изменениями отношений господства и подчинения в данном обществе.
5. Впервые в отечественной эстетической науке раскрыт потенциал применения стратегии деконструкции к анализу произведений изобразительного искусства и их социокультурного функционирования. В диссертации показано, что доминирующей формой постмодерного художественного мышления становится аллегория как манифестация отношений неразрешимости (нечитаемости) двух-противоречивых слоев значений внутри одного текста.
Апробация и практическая значимость исследования.
Результаты исследования прошли апробацию на конференциях “Авангардные направления в советском изобразительном искусстве” (Екатеринбург, 1993), “Постмодернизм и национальная традиция” (Москва, 1994), “Квадратураконструктивизма” (Москва, 1994), “Война, мир, ад и рай в искусстве, культуре, философии XX века” (Омск, 1995), “Человек в пространстве времени” (Омск, 1996), “Грани культуры” (Санкт-Петербург, 1997). Основные идеи и результаты диссертационного исследования обсуждались на кафедре эстетики, этики, теории и истории культуры Уральского государственного университета, диссертация была рекомендована к защите.
Результаты диссертации были использованы автором в учебном процессе - при чтении базовых курсов “История культуры”, “Культурология” на философском, историческом факультетах, факультете журналистики УрГУ, на экономическом, юридическом факультетах, факультете социальной психологии Гуманитарного университета
г. Екатеринбурга, а также при чтении спецкурсов “Философско- мировоззренческие основания искусства XX века”, “Экономическое измерение субъективности в западной философии искусства”.
Разработанная в диссертации концепция “экономического изме-рения” субъективности стала методологическим основанием для исследования и критического анализа современного уральского искусства.
Структура исследования. Диссертация исследования состоит из Введения, четырех основных глав и Заключения. Общий объем работы - 405 с.

Купить