Эпистемологический анализ теорий и концепций исторического развития с позиций вероятностно-смыслового подхода (на примерах российской историографии)
|
Введение
Глава I. Теоретические основы вероятностно-смыслового подхода 79
1.1. Историческая действительность как историко-эпистемологический феномен.
Теории и концепции исторического процесса как знаковые смысловые системы 79
1.1.1. Свойства исторической действительности как эпистемологического феномена 79
1.1.2. Специфика историко-эпистемологического подхода к изучению исторической действительности 83
1.1.3. Теории и концепции исторического процесса как семиотические системы 88
1.1.4. Динамическая модель семиотической системы Ю.М. Лотмана 94
Рис. 1 99
Выводы 99
1.2. Семантика теорий и концепций исторического процесса с позиций герменевтики 49
1.2.1. Проблема понимания в научно-познавательной деятельности 50
1.2.2. Концепции понимания А.Л. Никифорова, Н.С. Автономовой и В.У. Бабушкина 56
Выводы 66
1.3. Вероятностно упорядоченный характер исторического знания. Методы познания исторических явлений и процессов, имеющих вероятностную природу 67
1.3.1. Вероятностно упорядоченный характер исторического знания 67
1.3.2. Вероятностные логики в гуманитарном знании. Логика В.В. Налимова 70
Выводы 78
Заключение по первой главе 80
Глава 2.Историческое познание с позиций вероятностно-смыслового подхода 84
2.1. Распознание объектов истории с помощью эпистемологических образов 84
2.1.1. Сущность и содержание эпистемологических образов 84
Рис. 2 87
2.1.2. Роль эпистемологических образов как фильтров предпочтения в процессе
исторического познания 90
Выводы 102
2.2. Содержательные структуры эпистемологических образов как фильтры предпочтений 104
2.2.1.Эпистемологический образ научной рациональности 104
2.2.2. Эпистемологический образ научной истины 113
2.2.3. Эпистемологический образ исторического времени 121
2.2.4. Эпистемологический образ исторического пространства 129
2.2.5. Эпистемологический образ исторического процесса 134
Выводы 150
Заключение по второй главе 152
Глава III. Анализ классических теорий и концепций исторического процесса с позиций вероятностно-смыслового подхода 154
3.1. Общая характеристика классических теорий концепций исторического процесса.
Формационная, цивилизационная и структуралистская логико-семиотические подгруппы 155
3.1.1. Общая характеристика классических теорий и концепций исторического процесса 155
3.1.2. Формационная подгруппа. Традиционная советская марксистская концепция истории
России 158
3.1.3. Цивилизационная подгруппа. Концепция Л.И. Семенниковой 161
3.1.4. Структуралистская подгруппа. Социокультурная теория российской истории А.С.
Ахиезера 166
Выводы 174
3.2. Позитивистская логико-семиотическая подгруппа. Внесистемные теории и концепции. 174
3.2.1. Позитивистская подгруппа. Концепция истории России как общества с минимальным объемом совокупного прибавочного продукта Л.В. Милова 174
3.2.2. Внесистемные классические концепции истории России 182
Выводы 185
Заключение по третьей главе 185
Глава IV. Неклассические теории и концепции исторического процесса с позиций вероятностно-смыслового подхода 189
4.1. Неоформационная, неоцивилизационная и клиометрическая логико-семиотические подгруппы 189
4.1.1. Общая характеристика неклассических теорий и концепций исторического процесса 189
4.1.2. Неоформационная подгруппа. Теория Л.Е. Гринина 190
4.1.3. Неоцивилизационная подгруппа. Цивилизационная концепция И.Г. Яковенко 193
4.1.4. Клиометрическая подгруппа. Теория институционального развития народного
хозяйства О.Э. Бессоновой 201
Выводы 208
4.2. Модернизационная и социогенетическая логико-семиотическая подгруппы.
Внесистемные концепции 209
4.2.1. Модернизационная подгруппа. История России с позиций теории модернизации 209
4.2.2. Социогенетическая подгруппа. Полициклично-генетическая теория Ю.В. Яковца 218
4.2.3. Внесистемные теории и концепции. Историко-хронологическая концепция А.Т.
Фоменко и Г.В. Носовского 229
Выводы 239
Заключение по четвертой главе 240
Глава V. Вероятностно-смысловой анализ постнеклассических теорий и концепций исторического процесса 245
5.1. Общая характеристика постнеклассических теорий. Синергетическая, биосферно¬ноосферная и эволюционно-энергетическая логико-семиотические подгруппы 245
5.1.1. Общая характеристика постнеклассических теорий 245
5.1.2. Синергетическая подгруппа постнеклассических теорий 247
5.1.3. Биосферно-ноосферная логико-семиотическая подгруппа 253
5.1.4. Эволюционно-энергетическая логико-семиотическая подгруппа постнеклассических
теорий и концепций 261
Выводы 269
5.2. Информационная и глобалистская логико-семиотические подгруппы 270
5.2.1. Информационная логико-семиотическая подгруппа 270
5.2.2. Глобалистская логико-семиотическая подгруппа 283
Выводы 298
Заключение по пятой главе 301
Глава VI. Вероятностно-смысловая концепция исторического процесса: опыт конструирования 307
6.1. Основные этапы становления исторических теоретических систем. Качественный анализ и содержательное моделирование 307
Выводы 318
6.2. Содержательно-генетическая логика концепции 319
Рис. 9 320
Рис. 13 332
Выводы 337
Заключение по шестой главе 337
Заключение 340
Библиографический список 352
Глава I. Теоретические основы вероятностно-смыслового подхода 79
1.1. Историческая действительность как историко-эпистемологический феномен.
Теории и концепции исторического процесса как знаковые смысловые системы 79
1.1.1. Свойства исторической действительности как эпистемологического феномена 79
1.1.2. Специфика историко-эпистемологического подхода к изучению исторической действительности 83
1.1.3. Теории и концепции исторического процесса как семиотические системы 88
1.1.4. Динамическая модель семиотической системы Ю.М. Лотмана 94
Рис. 1 99
Выводы 99
1.2. Семантика теорий и концепций исторического процесса с позиций герменевтики 49
1.2.1. Проблема понимания в научно-познавательной деятельности 50
1.2.2. Концепции понимания А.Л. Никифорова, Н.С. Автономовой и В.У. Бабушкина 56
Выводы 66
1.3. Вероятностно упорядоченный характер исторического знания. Методы познания исторических явлений и процессов, имеющих вероятностную природу 67
1.3.1. Вероятностно упорядоченный характер исторического знания 67
1.3.2. Вероятностные логики в гуманитарном знании. Логика В.В. Налимова 70
Выводы 78
Заключение по первой главе 80
Глава 2.Историческое познание с позиций вероятностно-смыслового подхода 84
2.1. Распознание объектов истории с помощью эпистемологических образов 84
2.1.1. Сущность и содержание эпистемологических образов 84
Рис. 2 87
2.1.2. Роль эпистемологических образов как фильтров предпочтения в процессе
исторического познания 90
Выводы 102
2.2. Содержательные структуры эпистемологических образов как фильтры предпочтений 104
2.2.1.Эпистемологический образ научной рациональности 104
2.2.2. Эпистемологический образ научной истины 113
2.2.3. Эпистемологический образ исторического времени 121
2.2.4. Эпистемологический образ исторического пространства 129
2.2.5. Эпистемологический образ исторического процесса 134
Выводы 150
Заключение по второй главе 152
Глава III. Анализ классических теорий и концепций исторического процесса с позиций вероятностно-смыслового подхода 154
3.1. Общая характеристика классических теорий концепций исторического процесса.
Формационная, цивилизационная и структуралистская логико-семиотические подгруппы 155
3.1.1. Общая характеристика классических теорий и концепций исторического процесса 155
3.1.2. Формационная подгруппа. Традиционная советская марксистская концепция истории
России 158
3.1.3. Цивилизационная подгруппа. Концепция Л.И. Семенниковой 161
3.1.4. Структуралистская подгруппа. Социокультурная теория российской истории А.С.
Ахиезера 166
Выводы 174
3.2. Позитивистская логико-семиотическая подгруппа. Внесистемные теории и концепции. 174
3.2.1. Позитивистская подгруппа. Концепция истории России как общества с минимальным объемом совокупного прибавочного продукта Л.В. Милова 174
3.2.2. Внесистемные классические концепции истории России 182
Выводы 185
Заключение по третьей главе 185
Глава IV. Неклассические теории и концепции исторического процесса с позиций вероятностно-смыслового подхода 189
4.1. Неоформационная, неоцивилизационная и клиометрическая логико-семиотические подгруппы 189
4.1.1. Общая характеристика неклассических теорий и концепций исторического процесса 189
4.1.2. Неоформационная подгруппа. Теория Л.Е. Гринина 190
4.1.3. Неоцивилизационная подгруппа. Цивилизационная концепция И.Г. Яковенко 193
4.1.4. Клиометрическая подгруппа. Теория институционального развития народного
хозяйства О.Э. Бессоновой 201
Выводы 208
4.2. Модернизационная и социогенетическая логико-семиотическая подгруппы.
Внесистемные концепции 209
4.2.1. Модернизационная подгруппа. История России с позиций теории модернизации 209
4.2.2. Социогенетическая подгруппа. Полициклично-генетическая теория Ю.В. Яковца 218
4.2.3. Внесистемные теории и концепции. Историко-хронологическая концепция А.Т.
Фоменко и Г.В. Носовского 229
Выводы 239
Заключение по четвертой главе 240
Глава V. Вероятностно-смысловой анализ постнеклассических теорий и концепций исторического процесса 245
5.1. Общая характеристика постнеклассических теорий. Синергетическая, биосферно¬ноосферная и эволюционно-энергетическая логико-семиотические подгруппы 245
5.1.1. Общая характеристика постнеклассических теорий 245
5.1.2. Синергетическая подгруппа постнеклассических теорий 247
5.1.3. Биосферно-ноосферная логико-семиотическая подгруппа 253
5.1.4. Эволюционно-энергетическая логико-семиотическая подгруппа постнеклассических
теорий и концепций 261
Выводы 269
5.2. Информационная и глобалистская логико-семиотические подгруппы 270
5.2.1. Информационная логико-семиотическая подгруппа 270
5.2.2. Глобалистская логико-семиотическая подгруппа 283
Выводы 298
Заключение по пятой главе 301
Глава VI. Вероятностно-смысловая концепция исторического процесса: опыт конструирования 307
6.1. Основные этапы становления исторических теоретических систем. Качественный анализ и содержательное моделирование 307
Выводы 318
6.2. Содержательно-генетическая логика концепции 319
Рис. 9 320
Рис. 13 332
Выводы 337
Заключение по шестой главе 337
Заключение 340
Библиографический список 352
Актуальность исследования вызвана, в первую очередь, метаморфозами науки и интеллектуальной культуры на рубеже веков и тысячелетий, которые оказывают все более значительное воздействие на развитие исторических исследований. В результате воздействия указанных факторов в развитии современной исторической науки проявляют себя две противоположные тенденции.
С одной стороны, вполне очевидно усиление стремлений к интеграции различных областей научных знаний. Системный подход и синергетика положили начало очередному этапу в выработке общенаучного аппарата. Если во второй половине ХХ века эти тенденции выразились в основном в кибернетике, в точных и технических науках, то на рубеже веков в интегративные процессы все сильнее «втягиваются» области гуманитарного знания.
С другой стороны, историческая наука подпадает под воздействие идеологии методологического плюрализма, утверждающего разнообразие типов и направлений в интеллектуальной культуре. Отсюда - актуальность проблемы достижения понимания, согласований между различными научными школами, исследовательскими группами, что заключается в выработке единого «дисциплинарного языка», логики законов, то есть всего того, что удерживает разнообразие в рамках единой исторической науки.
Рассмотренные выше тенденции очень ярко проявляют себя в развитии современной отечественной исторической науки. Методологический плюрализм, характерный для последнего десятилетия ее развития, во многом обусловлен не только начавшейся в годы перестройки среди историков переоценкой ценностей и усвоением других, альтернативных традиционной советской концепции истолкований истории.
Этому способствовала сама специфика перестроечного и постперестроечного периодов истории нашей страны, насыщенных историческими событиями, неоднозначных по своим последствиям - непосредственным и долговременным. Неоднозначные оценки породила и обильная новая информация об историческом прошлом, ставшая доступной для исследователей в это время. Следует помнить, что такая информация активно воздействовала на историческое сознание, делая его существенным фактором исторического процесса.
Приведенные обстоятельства определяют проблемы современного этапа развития отечественной исторической науки, которые порождены противоречиями между тенденцией к усилению методологического плюрализма, разнообразия типов интеллектуальной культуры и все более осознаваемой историками необходимостью разработки универсального когнитивного аппарата, позволяющего
- осмысленно работать в условиях насыщенного историческими событиями периода развития нашей страны, обилия новой информации об историческом прошлом;
- формировать общую позицию по отношению к исторической действительности с учетом множеств теоретических систем, по-разному ее выражающих;
- осуществить интеграцию истории с другими науками.
Кроме этого тяготение к научному плюрализму удачно дополняется интересом историков к работам в области синергетики, системного подхода, общенаучных знаний.
Направление наших поисков в указанном направлении было подсказано анализом познавательной ситуации в современной отечественной исторической науке. Он показывает, что на рубеже веков и тысячелетий ее образ существенно изменился. Классические кумулятивистские представления о движении научного знания сменяются представлениями о противоборстве и взаимовлиянии различных исследовательских программ. Отсюда - стремление превратить понимание в универсальную методологическую процедуру, а это актуализирует ее сопряжение с интерпретацией семантики понятий и категорий.
Отсюда же - обращение к идеям и методам герменевтики - учения о понимании. В духе философской герменевтики мы рассматриваем историческую действительность как семиотическое образование, а теории и концепции исторического процесса - как смысловые структуры, интерпретации смысла истории.
В философии и гуманитарных науках в употреблении понятия смысла сложились две традиции. Согласно одной из них смысл используется как синоним понятия значения. Согласно другой традиции он рассматривается как концептуальная оппозиция значения, указывающая на замысел, задачу, интенцию автора высказывания, на неязыковой контекст, ситуацию употребления знака [187, с.10, 12, 26]. В нашем исследовании понятие смысла трактуется в духе второй из указанных традиций - как субъективная ценностная значимость, определяемая через более широкий контекст, интенцию и энтелехию автора высказывания [187, с.26, 73, 115, 121, 122, 394].
Вместе с тем обращение к логико-семантической трактовке смысла восходящей к Г. Фреге потребовало обратить внимание на знаково-символьную природу истории, а следовательно - выйти на уровень ее семиотического представления.
Истолкование исторической действительности как базового текста, а теорий и концепций исторического процесса - как его интерпретаций привело нас к представлению о теориях и концепциях как о знаковых структурах, смысловое содержание которых может
быть проанализировано с помощью методов семиотики - науки о знаковых системах.
Семиотический же анализ смыслового содержания теорий и концепций показал, что в формирующейся новой исторической теории, не имеющей еще полной и цельной интерпретации, всегда имеются понятия, не связанные однозначно с исследуемыми объектами.
Связано это главным образом не с субъективными и случайными ошибками отдельных исследователей, а с самой природой исторического познания, объекты которого недостаточно однозначны и определенны. Кроме того, научная картина мира постоянно расширяется и пересматривается, в связи с чем определенные ее фрагменты приходится заново переосмысливать и истолковывать. Нельзя не учитывать и такой фактор, как воздействие на интерпретацию истории мировоззренческих установок исследователей, их социальных интересов и политических пристрастий. Все это дало нам основание охарактеризовать теории и концепции исторического процесса как вероятностно упорядоченные смысловые структуры, в исследовании которых нужно прибегать к особым, вероятностным методам.
Понятие вероятности имеет много смысловых оттенков. Оно характеризуется через категории действительности и возможности, необходимости и случайности, сущности и явления [308, с.162-169]. В нашем же исследовании оно определяется через категорию научной истины и используется в логическом смысле - как степень правдоподобия, подтверждения гипотез в условиях неполноты и неполной достоверности информации.
Вероятностные методы исследования давно используются в исторических исследованиях. Речь идет, прежде всего, о методах статистического анализа. Но вероятностные методы всегда использовались специалистами как вспомогательные, т.к. смысловые структуры исторических теорий и концепций не интерпретировались как семиотическая реальность, подчиняющаяся вероятностным закономерностям.
В диссертации предпринята попытка использовать при анализе смыслового содержания анализируемых теорий и концепций вероятностные методы исследования как основные, развивая их как инструментарий историографических исследований.
Уяснению вероятностной в эпистемологическом отношении природы исторических знаний способствовало изучение трудов специалистов в области методологии, когнитивной психологии, теории распознавания образов, гомеостатики. Разработанная нами на основе синтеза идей семиотики, герменевтики, вероятностной логики, когнитивной психологии, теории распознавания образов, гомеостатики технология историографических исследований получила название вероятностно-смыслового методологического подхода.
Проблема исследования: возможно ли в условиях современного методологического плюрализма, гносеологического релятивизма, рассогласования множества историографических систем и слабой проработанности когнитивных проблем современной историографии создание универсального когнитивного аппарата, позволяющего разработать обобщающую концепцию исторического процесса, соответствующую современной, постнеклассической парадигме научного мышления?
Определение проблемы позволило сформулировать тему исследования: «Эпистемологический анализ теорий и концепций
56 исторического процесса с позиций вероятностно-смыслового подхода (на примерах современной российской историографии ).
Историография проблемы исследования. Вопрос о разработке универсального когнитивного аппарата фактически стоял перед отечественными историками уже в 1970-80-е годы.
Конечно, в советский период, в условиях идеологического и теоретического монизма, форма постановки этого вопроса была иной, чем в наши дни. Единственным методом советской исторической науки выступала теория общественно-экономических формаций. Другие методологические подходы объявлялись вульгарными или идеалистическими. Поэтому речь могла идти только о совершенствовании уже разработанного универсального когнитивного научного аппарата - аппарата формационного подхода.
В середине 1970- 80-х годах вышли работы Г.А. Антипова [19], М.А. Барга [32], В.А. Дьякова [116], Н.А. Ерофеева [120], Е.М. Жукова [122], В.В. Иванова [131], Г.М. Иванова, А.М. Коршунова и Ю.А. Петрова [133], В.Ж. Келле и М.Я. Ковальзона [156], И.Д. Ковальченко [168], Б.Г. Могильницкого [216], коллективная монография под редакцией Ю.В. Бромлея, М.П. Кима и И.И Минца [142], диссертационные исследования Н.М. Дорошенко [113], М.П. Завьяловой [124], А.В. Белова [37], С.В. Грицюка [95], Т.М. Лариной [181] и др.).
В этих исследованиях был рассмотрен ряд общих и специфических методологических проблем исторической науки: 1) ее предмет и место в системе других наук; 2) вопрос о закономерностях исторического развития; 3) проблема смысла истории; 4) вопрос о истинности результатов исторического познания; 5) о системе категорий исторической науки; 6) о понятии исторического факта; 7) о понятии исторического источника; 8) об использовании социологических понятий и методов в историческом исследовании; 9) об использовании математических методов исследования фактического материала. Как видим, половина из названных вопросов имеет отношение к проблеме совершенствования аппарата исторической науки.
Этой проблеме посвящаются и специальные исследования. В их числе - монографии М.А. Барга [31], А.Я. Гуревича [110], В.С. Шмакова [355], сборник статей «Категории исторических наук» (Л., 1988) [155].
Если работу Е.М. Жукова и коллективную монографию под редакцией Ю.В. Бромлея, М.П. Кима и И.И Минца отличает традиционализм, то монографии Г.А. Антипова, М.А. Барга, И.Д. Ковальченко и Б.Г. Могильницкого написаны «на границе» формационного подхода. И это не случайно.
Время издания этих работ - вторая половина 1980-х годов, когда в стране постепенно утверждался идеологический плюрализм. В обстановке свободы выбора идеологических и методологических ориентиров авторы методологических исследований, оставаясь на позициях формационного подхода, пытались обогатить его когнитивный аппарат методами и терминологией, заимствованными из других методологических подходов.
Такой подход во многом стимулировали издания в во второй половине 1980-х - начале 1990-х годов работ М. Блока, Ф. Броделя, Г.-Х. Гадамера, К. Гемпеля, Р. Дж. Коллингвуда, К. Поппера, А. Тойнби, П.А. Сорокина, Л. Февра, К. Ясперса и других видных представителей западной философии и методологии истории.
Так, в работе И.Д. Ковальченко заметно влияние позитивизма с его ориентацией на превращение истории в точную науку путем внедрения в исследовательскую практику, в частности, количественных методов. В постановке и решении методологических проблем, рассмотренных в монографии Г.А. Антипова, сказывается влияние феноменологического подхода, а в работах М.А. Барга и Б.Г. Могильницкого - методологии М. Вебера.
В программной же статье А.Я. Гуревича, опубликованной в 1988 г. [108], провозглашается полный разрыв с марксизмом и переход на позиции «новой исторической науки», сформировавшейся под влиянием идей неокантианства, М. Вебера, Р. Дж. Коллингвуда, Б. Кроче, идеологов «школы «Анналов».
Во второй половине 1980-х - начале 1990-х годов формационный подход подвергся серьезной критике. Оппоненты указывали на то, что будучи созданным на базе обобщения исторического опыта части западноевропейских стран, формационный подход игнорировал существенные цивилизационные характеристики других регионов. Самым же слабым его местом была концепция коммунистической формации - «счастливого финала человеческой истории» [318, c.125].
Под влиянием критики сторонники формационного подхода осуществили его модернизацию. Появились неоформационные теоретические системы, в которых подверглись пересмотру многие постулаты традиционной теории. Среди них - концепция “культурных кодов” К.М. Кантора [149, 150], социологическая теория Л.Е. Гринина [91-94], концепция исторического процесса И.А. Гобозова [85, 86] и др.
Модифицированный формационный подход стал одной из макротеорий исторического процесса, которой придерживается часть
59 российских историков. Но его когнитивный аппарат не стал общепризнанным в научном сообществе.
Второй макротеорией стал цивилизационный подход. В постсоветский период появились десятки статей и монографий отечественных историков, в которых исследуются цивилизационные, т.е. инвариантные характеристики российского общества, определяющие его своеобразие [См., например, 1, 141, 314]. Но когнитивный аппарат цивилизационного подхода также не стал общепризнанным, т.к. в ходе исследовательской практики выяснилась его ограниченность. Так, слабым местом цивилизационнных концепций является объяснение динамики развития цивилизации. Размыты смыслообразующие понятия цивилизационного подхода - «ментальность», «менталитет», «тип культуры» [84, с.104].
Эти недостатки присущи и аппарату модифицированных цивилизационных концепций, созданных последователями “школы “Анналов” и исторической антропологии.
В последние годы отдельные историки стали высказывать соображения о взаимодополняемости формационного и цивилизационного подходов [84, с.102; 343, с.8]. Но сравнительный анализ ценности и плодотворности этих подходов не привел к созданию синтетической макротеории, воплощающей их достоинства и лишенной присущих им недостатков.
Во второй половине 1990-х годов появились исследования по истории России, написанные с позиций теории модернизаций, составляющей серьезную конкуренцию формационному и цивилизационному подходам. Это: работы В.В. Алексеева [7-9], К.И. Зубкова [129], Б.Н. Миронова [214], В.А. Красильщикова [161], Н.Ф. Наумовой [239], И.В. Побережникова [269-270], коллективные монографии «Модернизация в России» (М., 1994) [217], «Опыт российских модернизаций в XVIII-XIX вв.” (М.,1999) [255] и др.
Разделяя мнение сторонников теории модернизации об “эластичности” ее языка по отношению к эмпирической реальности [255], отметим все же, что на роль универсального когнитивного аппарата он претендовать не может, так как создан для изучения процессов перехода традиционного общества к индустриальному, которые охватывают не всю историю России.
Реальным претендентом на роль исторической макротеории выступает историческая синергетика. Общие теоретические основы синергетики разработаны в трудах И. Пригожина и И. Стенгерс [274¬277], Г. Хакена [318, 345], Е.Н. Князевой и С.П. Курдюмова [162-164] и др. Идея саморазвития, лежащая в основе синергетики - универсальная по своей сущности: все социальные системы - саморазвивающиеся.
Историческая синергетика - это становящаяся методологическая традиция. Решающее значение в ее становлении имеет наличие проработанной технологии исследования, адаптированной к специфике истории. Начало ее разработки положили исследования С.Г. Гомаюнова [84] и др. Но до завершения этой работы еще далеко. Следовательно, аппарат становящейся исторической синергетики также не может стать универсальным когнитивным аппаратом исторической науки.
Не может стать таковым и аппарат других методологических подходов - веберовского, неопозитивистского [См., например, 213, 241 242, 268,] и др..
В принципе анализ логико-содержательной структуры одной самодостаточной теоретической системы (например - теории общественно-экономических формаций) нельзя провести с помощью понятийного аппарата любой другой такой же самодостаточной системы (например - теории цивилизации) без существенного искажения смысла. Описать теории и концепции сходным образом, не искажая их смыслового содержания, можно с помощью метаязыка - языка методологического подхода, с позиций которого все теории и концепции выступают как равнозначные объекты.
Предпосылки для создания такого языка сложились в смежных с историей отраслях научного знания - семиотике, герменевтике и вероятностной логике. Работы в этих и сопредельных с ними областях научных знаний стали теоретическими предшественниками настоящего исследования.
Широкому использованию семиотического аппарата в исторических исследованиях положили исследования французского этнографа и социолога К. Леви-Стросса. Становление историко¬культурологической семиотики связано с именами М.М. Бахтина [35] и Ю. М. Лотмана [191, 192].
История семиотики, ее основная проблематика, понятийный аппарат и методы анализируются в работах В.В. Иванова [132], В.В. Мантатова [197], В.М. Розина [297] и др.
В статье Ю.М. Лотмана «Динамическая модель семиотической системы» дается описание сложной, многоуровневой семиотической системы, находящейся в состоянии развития и динамического равновесия с внесистемной средой. Эта модель послужила основой нашей систематизации теорий и концепций исторического процесса как семиотических систем.
В процессе изучения семиотических свойств теорий и концепций сформировалось их представление как семиотически организованных информационных систем (гомеостатов,категориальных систем) и смысловых структур. Отсюда - наше обращение к исследованиям специалистов по гомеостатике теории распознавания образов (разделов кибернетики), категориально¬системной методологии, общей и когнитивной психологии, герменевтике.
В работах Ю.М. Горского [87, 308], В.И. Астафьева [24] и др. специалистов по гомеостатике анализируются механизмы обеспечения динамического постоянства жизненно важных параметров, ритмов, функций и программ развития систем различной природы. На основании гомеостатических представлений нами было дано описание механизмов функционирования и взаимодействия теорий и концепций, их логико-семиотических групп как динамических семиотических систем.
Идеи, изложенные в исследованиях В.А. Лефевра [188-189], Ю.А. Шрейдера [358], посвященных проблемам теории искусственного интеллекта, легли в основу разработанной нами вероятностно-смысловой концепции исторического познания.
При ее создании были использованы также результуты исследований методологов О.С. Анисимова [17], В.И. Разумова [285], М.А. Розова [298], К.В. Хвостовой и В.К. Финна [347], психолога- когнитолога Р. Солсо [319], раскрывающие отдельные аспекты процесса распознавания объекта исторического исследования.
В работах И.С. Ладенко, В.И. Разумова, А.Г. Теслинова, В.П. Сизикова [178, 285, 284-287, 23] и др. специалистов в области теории систем и категориально-системной методологии анализируются механизмы разработки категориальных систем, решаются проблемы концептуального проектирования. Результаты этих исследований были использованы нами на этапе конструирования вероятностно¬смысловой концепции истории.
Теоретическими предшественниками настоящего исследования являются также работы в области философской и исторической герменевтики.
Представление о исторической действительности как смысловом пространстве получило теоретическое обоснование в трудах В. Дильтея, М. Хайдеггера, Х.-Г. Гадамера, П. Рикёра и др. Классики герменевтики обосновали также положение о плюрализме интерпретации смысла истории, «герменевтическом круге», диалоговом подходе к изучению исторического источника.
Эти положения на правах неоспоримых истин вошли в смысловое содержание работ представителей «новой исторической науки» (Л. Февра, М. Блока, Ф. Броделя и др.), исторической антропологии (А. Дюпрона, Ж. Ле Гоффа, А.Я. Гуревича и др.), «новой интеллектуальной истории» (Х. Уайта, Ф. Анкерсмита и др.).
Понимание стало основной познавательной процедурой при анализе смыслового содержания теорий и концепций в диссертации. Но «понимание понимания» может быть различным. Интерпретации процедуры понимания, их рефлексивный анализ отражены в работах Н.С. Автономовой [3-5], В.У. Бабушкина [26-28], А.А. Брудного [56], Е.К. Быстрицкого [59, 60], П.П. Гайденко [75], А.Л. Никифорова [248, 249], А.П. Огурцова [253, 254], Л.В. Полякова [271], В.П. Филатова [334-335], В.С. Швырева [353], Б.Г. Юдина [263-264], А.А. Яковлева [371] и др. Специфике нашего исследования соответствуют семантическая концепция понимания А.Л. Никифорова и коррелирующие ее концепции Н. С. Автономовой и В. У. Бабушкина.
В работах О.И. Генисаретского [80], Б.С. Грязнова [96], П.В. Копнина [171], Н. Мулуда [225], Ю.А. Петрова и Никифорова [263], Г.И. Рузавина [303], У.А. Раджабова [283] и др. специалистов по философии и логике науки раскрыт универсальный в методологическом отношении характер процедуры понимания.
В трудах основоположника деятельностного подхода в психологии А.Н. Леонтьева [186], автора концепции динамической смысловой реальности Д.А. Леонтьева [187], автора экзистенциальной психологической теории В. Франкла [342] обосновано положение о том, что основой понимания является внутренний мир интерпретатора.
Результаты исследования специалистов в области философии и логики науки, философии культуры и психологии позволили углубить научное обоснование использованных в нашем исследовании принципиальных положений концепций А.Л. Никифорова, Н.С. Автономовой и В.У. Бабушкина.
Теоретическими предшественниками настоящего исследования являются также работы в области вероятностных методов исследования. Философское, общеметодологическое обоснование вероятностных научных представлений дано в работах В.И. Купцова [176], В.А. Маркова [201], Ю.В. Сачкова [308-309], В.А. Шукова и Г.Н. Хона [359]. В произведениях Г. Кайберга [146], В. Минто [212] и др. разработаны вероятностные методы логического мышления.
Вероятностные методы исследования давно используются в исторических исследованиях. В частности, статистические методы получили глубокое обоснование в трудах И.Д. Ковальченко [168]. В работе К.В. Хвостовой и В.К. Финна [347] аргументировано доказан полисемантизм исторических знаний и показана необходимость использования в исследованиях многозначных логик.
Принципиальное значение для нашего исследования имеют произведения В.В. Налимова [229-236]. Создав вероятностно ориентированную модель сознания, он сформулировал основные положения вероятностной логики, предназначенной для работы со смыслами. Аппарат этой логики широко используется в диссертации.
В исследованиях по физиологии высшей нервной деятельности (П.В. Симонова [316], С. Роуза [301] и др.), философским, методологическим и психологическим проблемам научного творчества (В.С. Библера [95], М. Бунге [58], Б.С. Грязнова [97], И.М. Морозова [224], А.А. Налчаджяна [237]) анализируются феномен научного творчества, обоснована роль интуиции на разных его этапах, раскрывается вероятностный характер принятия инновационных решений. Результаты этих исследований позволили углубить научное обоснование использованных в диссертации принципиальных положений теории В.В. Налимова.
При анализе содержательных структур эпистемологических образов научной рациональности, научной истины, исторического времени, исторического пространства и исторического процесса мы опирались на результаты исследований в области философии, историософии и методологии истории.
Так, в работах Т. Куна [175], И. Лакатоса [180], О.И. Ананьина [14], В.С. Степина,В.С. Горохова и М.А. Розова [322] рассматриваются образы научной рациональности, их эволюция.
Проблема истинности в историческом познании исследуется в трудах Г. Зиммеля [127, 128], У. Куайна [174, 422], И.Н. Ионова [140], А.П. Назаретяна [228, 229], А.Л. Никифорова [247]. Характеристике эпистемологических образов научной истины посвящена статья Е. Кроткова [173].
Философские и методологические аспекты проблемы времени раскрываются в исследованиях Б.В. Рейхенбаха [245], А.П. Левича [183, 184], Н.И. Моисеевой [233]. Анализ образов исторического времени дан в монографиях М.А. Барга [32], А.Я. Гуревича [110], И.М. Савельевой и А.В. Полетаева [305].
В статьях А.С. Мадатова [196], Н. С. Розова [299], А. Венгерова [68] анализируются философские и методологические аспекты проблемы социального пространства.
В работах А.Н. Уайтхеда [328] и А.Н. Арлычева [21] исследуются философские представления о процессе. Философское осмысление исторического процесса дано в сочинениях Д.А. Андреева [15], Н.А. Бердяева [18], С.Н. Булгакова [57], Г. Гегеля [78],
К. Гемпеля [79], И.Г. Гердера [81], Н.Я. Данилевского [112], Г. Зиммеля [127], Р. Дж. Коллингвуда [169], Б. Кроче [389], К. Маркса [198-200], К. Поппера [273], П.А. Сорокина [320], А. Тойнби [323], Э. Трельча [325], О. Шпенглера [356] и др.
Философско-историческое наследие глубоко анализируется в работах Б.Л. Губмана [99], В.Э. Лебедева [182]. Характеристика типов историзма и версий истории дана в исследованиях Б.Л. Губмана [98] и В.П. Федюкина [332]. П.К. Гречко посвятил свой труд [89] анализу исторически сложившихся моделей истории. В монографии О.Ф. Русаковой [304] дана развернутая характеристика основных направлений философии истории и методологии истории.
Таким образом, историография проблемы исследования отличается разнообразием работ как в содержательном, так и жанровом отношении. Качественное разнообразие изученной литературы с одной стороны, обеспечило комплексный характер изучения поставленной проблемы, а с другой - во многом обусловило междисциплинарный характер диссертационного исследования.
Объект исследования - процесс исторического познания, данный во множестве историографических систем знаний.
Предмет исследования - теории и концепции исторического процесса как семиотические системы с вероятностно упорядоченным смысловым содержанием.
Территориальные и хронологические рамки исследования. Предметом исследования стали теории и концепции исторического процесса, созданные в России в последней четверти ХХ века и в начале ХХ1 века. Это связано с тем, что именно в России в указанный период, характеризующийся бурными и судьбоносными историческими переменами, историческая наука переживает настолько выраженные воздействия методологического плюрализма и гносеологического релятивизма, что это дает основание для заявлений о наличии в современной российской историографии труднопреодолимого методологического кризиса.
Цель исследования: теоретико-методологическое обоснование вероятностно-смыслового подхода и демонстрация его аналитических и конструктивных возможностей в историческом научном исследовании.
Гипотеза исследования состоит в предположении принципиальной возможности разработки вероятностно-смыслового методологического подхода, позволяющего историкам сходным образом анализировать и конструировать любые теоретические схемы как равнозначные в эпистемологическом отношении вероятностно упорядоченные смысловые структуры. Этот анализ возможен при условии:
1) создания на основе синтеза идей семиотики, герменевтики, вероятностной логики универсального когнитивного аппарата, который можно использовать как метаязык при описании любых теоретических систем;
2) выяснения причин вероятностно упорядоченного характера исторических знаний;
3) выявления закономерностей, приемов и методов инновационного смыслообразования;
4) установления приемов и методов конструирования историографических теоретических систем.
В соответствии с выделенным объектом, предметом, сформулированными целью и гипотезой диссертации поставлены следующие задачи исследования:
1. Выяснив особенности исторической действительности как эпистемологического феномена, сформулировать на основании идей семиотики, герменевтики и вероятностной логики теоретические основы вероятностно-смыслового подхода к изучению и формированию историографических систем.
2. Выяснить причины вероятностной упорядоченности исторических знаний посредством анализа определяющих ее функций и содержательных структур эпистемологических образов.
3. Установить основные закономерности, приемы и методы инновационного смыслообразования посредством вероятностно¬смыслового анализа содержательных, логических структур и корреляционных взаимосвязей теорий и концепций исторического процесса, созданных в форматах: а) классической; б) неклассической и в) постнеклассической парадигм научного мышления.
4. Выявить основные приемы и методы конструирования историографических систем на примере разработки основных положений вероятностно-смысловой концепции исторического процесса с помощью приемов и методов инновационного смыслообразования и экспликации фильтров предпочтения в ранге систем категорий, организованных на принципах гомеостатики и категориально-системной методологии.
Методологические основания. Методологическим основанием диссертации является тезис о единстве онтологического, гносеологического и аксиологического аспектов исторического процесса. Причем первое укореняет бытийственность истории через человека, общество, космос (биосферу, ноосферу); второе выражается в процессах антропо-, социо-, космосемиозиса истории, представлением исторических процессов, событий, объектов в ранге семиотических систем; третье заключается в определении целей исследования исторических реалий и их оценкой на основе вполне конкретных ценностей в регионально-стадиальном отношении.
В целом работа ориентирована на диалектику. В диссертации разворачивается принцип единства исторического и логического, с позиций которого каждый фильтр предпочтения содержит в себе определенным образом организованную систему категорий. Развитие и историографическое наполнение получает принцип противоречия в механизмах работы с системами категорий, имеющих определенную содержательную интерпретацию и репрезентирующих в себе определенные закономерности и принципы организации. В развертывании указанных принципов, а также в решении ряда прикладных задач исследования использовались методология подготовки научных исследований В.И. Разумова и методы изучения сложных систем и построения моделей гомеостатического типа, полученные в отрасли современной кибернетики - гомеостатике Ю.М. Горским и др.
Конкретными теоретическими системами, использованными при создании вероятностно-смыслового подхода, стали: 1) концепция динамических семиотических систем Ю.М. Лотмана, 2)семантическая концепция понимания А.Л. Никифорова, 3) вероятностная логика В.В. Налимова, 4) деятельностный подход А.Л. Леонтьева, 5) концепция динамического смыслового пространства Д.А. Леонтьева, 6) когнитивная психология Р. Солсо. Их анализ дан в первой и второй главах диссертации.
Эмпирические источники изложенного материала.
Анализируемые нами конкретные теории и концепции исторического процесса рассматриваются как семиотические, смысловые структуры. Смысловое же содержание этих теоретических систем представлено в разнообразных по видам источниках. Это и научная литература (докторские и кандидатские диссертации, авторефераты, монографии, статьи, рецензии, реферативные издания), и учебники, и статьи в справочно-энциклопедических изданиях.
Для нашего исследования характерно комплексное использование всех названных видов источников. В основе его лежит стремление полнее отразить смысловое содержание изучаемых теорий и концепций с учетом их распространения в справочно¬энциклопедическую и учебную литературу.
Привлекаемые нами источники отличаются не только видовым, но и жанровым разнообразием. Это работы по гносеологии, эпистемологии, философии науки, философии истории, исторической эпистемологии, общенаучной методологии, методологии истории, системологии, семиотики, гомеостатике, искусственному интеллекту, общей и когнитивной психологии. В решающей степени это обусловлено задачами исследования.
Научная новизна диссертации. Автор видит новизну полученных результатов в том, что:
1) на основании синтеза идей семиотики, герменевтики и вероятностной логики разработан вероятностно-смысловой методологический подход к изучению и формированию историографических систем;
2) дано теоретическое обоснование вероятностно упорядоченного характера исторического знания и истолкование теорий и концепций исторического процесса как семиотических систем с вероятностным планом значения;
3) выявлены общие закономерности процесса ре-интерпретации истории и конкретные приемы нового смыслообразования - варианты метода вероятностного взвешивания;
4) на основе выявленных приемов смыслообразования и полисистемной методологии разработаны методы конструирования историографических теоретических систем.
Теоретическая и практическая ценность работы может быть определена в трех аспектах: общенаучном, методологическом и историографическом. В общенаучном аспекте она заключается в том, что вероятностно-смысловой подход:
1) обосновывает плодотворность применения когнитивного аппарата, созданного на базе синтеза идей семиотики, герменевтики и вероятностной логики, в гуманитарных исследованиях;
2) способствует формированию нового, вероятностного стиля научного мышления в гуманитарных науках;
3) применим везде, где объектами исследования выступают теоретические системы, в частности - в истории науки, философии, историософии, методологии истории и др. областях гуманитарного знания.
В методологическом аспекте:
1) обосновывает роль категориальных систем как фильтров предпочтения, привлекаемых в процессах исторического познания;
2) делает возможным систематизацию исторической реальности как семиотической мега-модели и осуществление в ее рамках иерархизации исторических описаний;
3) предлагает достаточно универсальный когнитивный аппарат, позволяющий сходным образом анализировать любую историческую теорию.
В историографическом аспекте:
1) вооружает историков новой исследовательской технологией, позволяющей осмысленно работать в условиях методологического плюрализма, обилия новой исторической информации, включая и возможности выхода за пределы отдельных теорий и концепций, переход на уровень постановки историографических проблем с включением в них инновационного компонента (в рамках семиотической мега-модели);
2) вооружает историков научным аппаратом, позволяющим формировать общую позицию по отношению к исторической действительности в целом и представляющим ее отдельным теориям и концепциям;
3) обосновывает новую методологическую традицию в историографии, рассматривающую процесс исторического познания как вероятностно детерминированный процесс смыслообразования. Последнее есть реакция на известные идеологические перемены, серьезно дискредитировавшие слой методологии истории;
4) позволяет историкам получать исследовательские результаты, недоступные при использовании других исследовательских технологий. Речь идет о закономерностях, методах, приемах нового (инновационного) смыслообразования, классификации теорий и концепций по парадигмам научного мышления, новых исследовательских возможностях в определении преемственности и новаторства в развитии исторической науки.
Апробация работы. Концептуальные положения, а также отдельные результаты докладывались автором на:
- Второй международной научно-практической конференции «ИнфоРадио-2000» (Омск, 2000 г.);
- на Всероссийской научной конференции «Современные социально-экономические проблемы развития России (Омск, 1994), на Всероссийской конференции «Идейное наследие В.С. Соловьева и проблемы наступающего века» (Омск, 2000), на Четвертой Всероссийской научной конференции «Культура и интеллигенция России: интеллектуальное пространство (Провинция и Центр): ХХ век» (Омск, 2000),
- на научной конференции «Проблемы историографии, источниковедения и исторического краеведения в вузовском курсе отечественной истории» (Омск, 1993), на научной конференции «Гуманизация образования: проблемы, опыт, перспективы (Омск, 1993), на научной конференции «Проблемы историографии, источниковедения и исторического краеведения в вузовском курсе отечественной истории» (Омск, 1995),
Результаты исследования неоднократно обсуждались в 1996-2001 гг. в рамках научно-теоретических и
С одной стороны, вполне очевидно усиление стремлений к интеграции различных областей научных знаний. Системный подход и синергетика положили начало очередному этапу в выработке общенаучного аппарата. Если во второй половине ХХ века эти тенденции выразились в основном в кибернетике, в точных и технических науках, то на рубеже веков в интегративные процессы все сильнее «втягиваются» области гуманитарного знания.
С другой стороны, историческая наука подпадает под воздействие идеологии методологического плюрализма, утверждающего разнообразие типов и направлений в интеллектуальной культуре. Отсюда - актуальность проблемы достижения понимания, согласований между различными научными школами, исследовательскими группами, что заключается в выработке единого «дисциплинарного языка», логики законов, то есть всего того, что удерживает разнообразие в рамках единой исторической науки.
Рассмотренные выше тенденции очень ярко проявляют себя в развитии современной отечественной исторической науки. Методологический плюрализм, характерный для последнего десятилетия ее развития, во многом обусловлен не только начавшейся в годы перестройки среди историков переоценкой ценностей и усвоением других, альтернативных традиционной советской концепции истолкований истории.
Этому способствовала сама специфика перестроечного и постперестроечного периодов истории нашей страны, насыщенных историческими событиями, неоднозначных по своим последствиям - непосредственным и долговременным. Неоднозначные оценки породила и обильная новая информация об историческом прошлом, ставшая доступной для исследователей в это время. Следует помнить, что такая информация активно воздействовала на историческое сознание, делая его существенным фактором исторического процесса.
Приведенные обстоятельства определяют проблемы современного этапа развития отечественной исторической науки, которые порождены противоречиями между тенденцией к усилению методологического плюрализма, разнообразия типов интеллектуальной культуры и все более осознаваемой историками необходимостью разработки универсального когнитивного аппарата, позволяющего
- осмысленно работать в условиях насыщенного историческими событиями периода развития нашей страны, обилия новой информации об историческом прошлом;
- формировать общую позицию по отношению к исторической действительности с учетом множеств теоретических систем, по-разному ее выражающих;
- осуществить интеграцию истории с другими науками.
Кроме этого тяготение к научному плюрализму удачно дополняется интересом историков к работам в области синергетики, системного подхода, общенаучных знаний.
Направление наших поисков в указанном направлении было подсказано анализом познавательной ситуации в современной отечественной исторической науке. Он показывает, что на рубеже веков и тысячелетий ее образ существенно изменился. Классические кумулятивистские представления о движении научного знания сменяются представлениями о противоборстве и взаимовлиянии различных исследовательских программ. Отсюда - стремление превратить понимание в универсальную методологическую процедуру, а это актуализирует ее сопряжение с интерпретацией семантики понятий и категорий.
Отсюда же - обращение к идеям и методам герменевтики - учения о понимании. В духе философской герменевтики мы рассматриваем историческую действительность как семиотическое образование, а теории и концепции исторического процесса - как смысловые структуры, интерпретации смысла истории.
В философии и гуманитарных науках в употреблении понятия смысла сложились две традиции. Согласно одной из них смысл используется как синоним понятия значения. Согласно другой традиции он рассматривается как концептуальная оппозиция значения, указывающая на замысел, задачу, интенцию автора высказывания, на неязыковой контекст, ситуацию употребления знака [187, с.10, 12, 26]. В нашем исследовании понятие смысла трактуется в духе второй из указанных традиций - как субъективная ценностная значимость, определяемая через более широкий контекст, интенцию и энтелехию автора высказывания [187, с.26, 73, 115, 121, 122, 394].
Вместе с тем обращение к логико-семантической трактовке смысла восходящей к Г. Фреге потребовало обратить внимание на знаково-символьную природу истории, а следовательно - выйти на уровень ее семиотического представления.
Истолкование исторической действительности как базового текста, а теорий и концепций исторического процесса - как его интерпретаций привело нас к представлению о теориях и концепциях как о знаковых структурах, смысловое содержание которых может
быть проанализировано с помощью методов семиотики - науки о знаковых системах.
Семиотический же анализ смыслового содержания теорий и концепций показал, что в формирующейся новой исторической теории, не имеющей еще полной и цельной интерпретации, всегда имеются понятия, не связанные однозначно с исследуемыми объектами.
Связано это главным образом не с субъективными и случайными ошибками отдельных исследователей, а с самой природой исторического познания, объекты которого недостаточно однозначны и определенны. Кроме того, научная картина мира постоянно расширяется и пересматривается, в связи с чем определенные ее фрагменты приходится заново переосмысливать и истолковывать. Нельзя не учитывать и такой фактор, как воздействие на интерпретацию истории мировоззренческих установок исследователей, их социальных интересов и политических пристрастий. Все это дало нам основание охарактеризовать теории и концепции исторического процесса как вероятностно упорядоченные смысловые структуры, в исследовании которых нужно прибегать к особым, вероятностным методам.
Понятие вероятности имеет много смысловых оттенков. Оно характеризуется через категории действительности и возможности, необходимости и случайности, сущности и явления [308, с.162-169]. В нашем же исследовании оно определяется через категорию научной истины и используется в логическом смысле - как степень правдоподобия, подтверждения гипотез в условиях неполноты и неполной достоверности информации.
Вероятностные методы исследования давно используются в исторических исследованиях. Речь идет, прежде всего, о методах статистического анализа. Но вероятностные методы всегда использовались специалистами как вспомогательные, т.к. смысловые структуры исторических теорий и концепций не интерпретировались как семиотическая реальность, подчиняющаяся вероятностным закономерностям.
В диссертации предпринята попытка использовать при анализе смыслового содержания анализируемых теорий и концепций вероятностные методы исследования как основные, развивая их как инструментарий историографических исследований.
Уяснению вероятностной в эпистемологическом отношении природы исторических знаний способствовало изучение трудов специалистов в области методологии, когнитивной психологии, теории распознавания образов, гомеостатики. Разработанная нами на основе синтеза идей семиотики, герменевтики, вероятностной логики, когнитивной психологии, теории распознавания образов, гомеостатики технология историографических исследований получила название вероятностно-смыслового методологического подхода.
Проблема исследования: возможно ли в условиях современного методологического плюрализма, гносеологического релятивизма, рассогласования множества историографических систем и слабой проработанности когнитивных проблем современной историографии создание универсального когнитивного аппарата, позволяющего разработать обобщающую концепцию исторического процесса, соответствующую современной, постнеклассической парадигме научного мышления?
Определение проблемы позволило сформулировать тему исследования: «Эпистемологический анализ теорий и концепций
56 исторического процесса с позиций вероятностно-смыслового подхода (на примерах современной российской историографии ).
Историография проблемы исследования. Вопрос о разработке универсального когнитивного аппарата фактически стоял перед отечественными историками уже в 1970-80-е годы.
Конечно, в советский период, в условиях идеологического и теоретического монизма, форма постановки этого вопроса была иной, чем в наши дни. Единственным методом советской исторической науки выступала теория общественно-экономических формаций. Другие методологические подходы объявлялись вульгарными или идеалистическими. Поэтому речь могла идти только о совершенствовании уже разработанного универсального когнитивного научного аппарата - аппарата формационного подхода.
В середине 1970- 80-х годах вышли работы Г.А. Антипова [19], М.А. Барга [32], В.А. Дьякова [116], Н.А. Ерофеева [120], Е.М. Жукова [122], В.В. Иванова [131], Г.М. Иванова, А.М. Коршунова и Ю.А. Петрова [133], В.Ж. Келле и М.Я. Ковальзона [156], И.Д. Ковальченко [168], Б.Г. Могильницкого [216], коллективная монография под редакцией Ю.В. Бромлея, М.П. Кима и И.И Минца [142], диссертационные исследования Н.М. Дорошенко [113], М.П. Завьяловой [124], А.В. Белова [37], С.В. Грицюка [95], Т.М. Лариной [181] и др.).
В этих исследованиях был рассмотрен ряд общих и специфических методологических проблем исторической науки: 1) ее предмет и место в системе других наук; 2) вопрос о закономерностях исторического развития; 3) проблема смысла истории; 4) вопрос о истинности результатов исторического познания; 5) о системе категорий исторической науки; 6) о понятии исторического факта; 7) о понятии исторического источника; 8) об использовании социологических понятий и методов в историческом исследовании; 9) об использовании математических методов исследования фактического материала. Как видим, половина из названных вопросов имеет отношение к проблеме совершенствования аппарата исторической науки.
Этой проблеме посвящаются и специальные исследования. В их числе - монографии М.А. Барга [31], А.Я. Гуревича [110], В.С. Шмакова [355], сборник статей «Категории исторических наук» (Л., 1988) [155].
Если работу Е.М. Жукова и коллективную монографию под редакцией Ю.В. Бромлея, М.П. Кима и И.И Минца отличает традиционализм, то монографии Г.А. Антипова, М.А. Барга, И.Д. Ковальченко и Б.Г. Могильницкого написаны «на границе» формационного подхода. И это не случайно.
Время издания этих работ - вторая половина 1980-х годов, когда в стране постепенно утверждался идеологический плюрализм. В обстановке свободы выбора идеологических и методологических ориентиров авторы методологических исследований, оставаясь на позициях формационного подхода, пытались обогатить его когнитивный аппарат методами и терминологией, заимствованными из других методологических подходов.
Такой подход во многом стимулировали издания в во второй половине 1980-х - начале 1990-х годов работ М. Блока, Ф. Броделя, Г.-Х. Гадамера, К. Гемпеля, Р. Дж. Коллингвуда, К. Поппера, А. Тойнби, П.А. Сорокина, Л. Февра, К. Ясперса и других видных представителей западной философии и методологии истории.
Так, в работе И.Д. Ковальченко заметно влияние позитивизма с его ориентацией на превращение истории в точную науку путем внедрения в исследовательскую практику, в частности, количественных методов. В постановке и решении методологических проблем, рассмотренных в монографии Г.А. Антипова, сказывается влияние феноменологического подхода, а в работах М.А. Барга и Б.Г. Могильницкого - методологии М. Вебера.
В программной же статье А.Я. Гуревича, опубликованной в 1988 г. [108], провозглашается полный разрыв с марксизмом и переход на позиции «новой исторической науки», сформировавшейся под влиянием идей неокантианства, М. Вебера, Р. Дж. Коллингвуда, Б. Кроче, идеологов «школы «Анналов».
Во второй половине 1980-х - начале 1990-х годов формационный подход подвергся серьезной критике. Оппоненты указывали на то, что будучи созданным на базе обобщения исторического опыта части западноевропейских стран, формационный подход игнорировал существенные цивилизационные характеристики других регионов. Самым же слабым его местом была концепция коммунистической формации - «счастливого финала человеческой истории» [318, c.125].
Под влиянием критики сторонники формационного подхода осуществили его модернизацию. Появились неоформационные теоретические системы, в которых подверглись пересмотру многие постулаты традиционной теории. Среди них - концепция “культурных кодов” К.М. Кантора [149, 150], социологическая теория Л.Е. Гринина [91-94], концепция исторического процесса И.А. Гобозова [85, 86] и др.
Модифицированный формационный подход стал одной из макротеорий исторического процесса, которой придерживается часть
59 российских историков. Но его когнитивный аппарат не стал общепризнанным в научном сообществе.
Второй макротеорией стал цивилизационный подход. В постсоветский период появились десятки статей и монографий отечественных историков, в которых исследуются цивилизационные, т.е. инвариантные характеристики российского общества, определяющие его своеобразие [См., например, 1, 141, 314]. Но когнитивный аппарат цивилизационного подхода также не стал общепризнанным, т.к. в ходе исследовательской практики выяснилась его ограниченность. Так, слабым местом цивилизационнных концепций является объяснение динамики развития цивилизации. Размыты смыслообразующие понятия цивилизационного подхода - «ментальность», «менталитет», «тип культуры» [84, с.104].
Эти недостатки присущи и аппарату модифицированных цивилизационных концепций, созданных последователями “школы “Анналов” и исторической антропологии.
В последние годы отдельные историки стали высказывать соображения о взаимодополняемости формационного и цивилизационного подходов [84, с.102; 343, с.8]. Но сравнительный анализ ценности и плодотворности этих подходов не привел к созданию синтетической макротеории, воплощающей их достоинства и лишенной присущих им недостатков.
Во второй половине 1990-х годов появились исследования по истории России, написанные с позиций теории модернизаций, составляющей серьезную конкуренцию формационному и цивилизационному подходам. Это: работы В.В. Алексеева [7-9], К.И. Зубкова [129], Б.Н. Миронова [214], В.А. Красильщикова [161], Н.Ф. Наумовой [239], И.В. Побережникова [269-270], коллективные монографии «Модернизация в России» (М., 1994) [217], «Опыт российских модернизаций в XVIII-XIX вв.” (М.,1999) [255] и др.
Разделяя мнение сторонников теории модернизации об “эластичности” ее языка по отношению к эмпирической реальности [255], отметим все же, что на роль универсального когнитивного аппарата он претендовать не может, так как создан для изучения процессов перехода традиционного общества к индустриальному, которые охватывают не всю историю России.
Реальным претендентом на роль исторической макротеории выступает историческая синергетика. Общие теоретические основы синергетики разработаны в трудах И. Пригожина и И. Стенгерс [274¬277], Г. Хакена [318, 345], Е.Н. Князевой и С.П. Курдюмова [162-164] и др. Идея саморазвития, лежащая в основе синергетики - универсальная по своей сущности: все социальные системы - саморазвивающиеся.
Историческая синергетика - это становящаяся методологическая традиция. Решающее значение в ее становлении имеет наличие проработанной технологии исследования, адаптированной к специфике истории. Начало ее разработки положили исследования С.Г. Гомаюнова [84] и др. Но до завершения этой работы еще далеко. Следовательно, аппарат становящейся исторической синергетики также не может стать универсальным когнитивным аппаратом исторической науки.
Не может стать таковым и аппарат других методологических подходов - веберовского, неопозитивистского [См., например, 213, 241 242, 268,] и др..
В принципе анализ логико-содержательной структуры одной самодостаточной теоретической системы (например - теории общественно-экономических формаций) нельзя провести с помощью понятийного аппарата любой другой такой же самодостаточной системы (например - теории цивилизации) без существенного искажения смысла. Описать теории и концепции сходным образом, не искажая их смыслового содержания, можно с помощью метаязыка - языка методологического подхода, с позиций которого все теории и концепции выступают как равнозначные объекты.
Предпосылки для создания такого языка сложились в смежных с историей отраслях научного знания - семиотике, герменевтике и вероятностной логике. Работы в этих и сопредельных с ними областях научных знаний стали теоретическими предшественниками настоящего исследования.
Широкому использованию семиотического аппарата в исторических исследованиях положили исследования французского этнографа и социолога К. Леви-Стросса. Становление историко¬культурологической семиотики связано с именами М.М. Бахтина [35] и Ю. М. Лотмана [191, 192].
История семиотики, ее основная проблематика, понятийный аппарат и методы анализируются в работах В.В. Иванова [132], В.В. Мантатова [197], В.М. Розина [297] и др.
В статье Ю.М. Лотмана «Динамическая модель семиотической системы» дается описание сложной, многоуровневой семиотической системы, находящейся в состоянии развития и динамического равновесия с внесистемной средой. Эта модель послужила основой нашей систематизации теорий и концепций исторического процесса как семиотических систем.
В процессе изучения семиотических свойств теорий и концепций сформировалось их представление как семиотически организованных информационных систем (гомеостатов,категориальных систем) и смысловых структур. Отсюда - наше обращение к исследованиям специалистов по гомеостатике теории распознавания образов (разделов кибернетики), категориально¬системной методологии, общей и когнитивной психологии, герменевтике.
В работах Ю.М. Горского [87, 308], В.И. Астафьева [24] и др. специалистов по гомеостатике анализируются механизмы обеспечения динамического постоянства жизненно важных параметров, ритмов, функций и программ развития систем различной природы. На основании гомеостатических представлений нами было дано описание механизмов функционирования и взаимодействия теорий и концепций, их логико-семиотических групп как динамических семиотических систем.
Идеи, изложенные в исследованиях В.А. Лефевра [188-189], Ю.А. Шрейдера [358], посвященных проблемам теории искусственного интеллекта, легли в основу разработанной нами вероятностно-смысловой концепции исторического познания.
При ее создании были использованы также результуты исследований методологов О.С. Анисимова [17], В.И. Разумова [285], М.А. Розова [298], К.В. Хвостовой и В.К. Финна [347], психолога- когнитолога Р. Солсо [319], раскрывающие отдельные аспекты процесса распознавания объекта исторического исследования.
В работах И.С. Ладенко, В.И. Разумова, А.Г. Теслинова, В.П. Сизикова [178, 285, 284-287, 23] и др. специалистов в области теории систем и категориально-системной методологии анализируются механизмы разработки категориальных систем, решаются проблемы концептуального проектирования. Результаты этих исследований были использованы нами на этапе конструирования вероятностно¬смысловой концепции истории.
Теоретическими предшественниками настоящего исследования являются также работы в области философской и исторической герменевтики.
Представление о исторической действительности как смысловом пространстве получило теоретическое обоснование в трудах В. Дильтея, М. Хайдеггера, Х.-Г. Гадамера, П. Рикёра и др. Классики герменевтики обосновали также положение о плюрализме интерпретации смысла истории, «герменевтическом круге», диалоговом подходе к изучению исторического источника.
Эти положения на правах неоспоримых истин вошли в смысловое содержание работ представителей «новой исторической науки» (Л. Февра, М. Блока, Ф. Броделя и др.), исторической антропологии (А. Дюпрона, Ж. Ле Гоффа, А.Я. Гуревича и др.), «новой интеллектуальной истории» (Х. Уайта, Ф. Анкерсмита и др.).
Понимание стало основной познавательной процедурой при анализе смыслового содержания теорий и концепций в диссертации. Но «понимание понимания» может быть различным. Интерпретации процедуры понимания, их рефлексивный анализ отражены в работах Н.С. Автономовой [3-5], В.У. Бабушкина [26-28], А.А. Брудного [56], Е.К. Быстрицкого [59, 60], П.П. Гайденко [75], А.Л. Никифорова [248, 249], А.П. Огурцова [253, 254], Л.В. Полякова [271], В.П. Филатова [334-335], В.С. Швырева [353], Б.Г. Юдина [263-264], А.А. Яковлева [371] и др. Специфике нашего исследования соответствуют семантическая концепция понимания А.Л. Никифорова и коррелирующие ее концепции Н. С. Автономовой и В. У. Бабушкина.
В работах О.И. Генисаретского [80], Б.С. Грязнова [96], П.В. Копнина [171], Н. Мулуда [225], Ю.А. Петрова и Никифорова [263], Г.И. Рузавина [303], У.А. Раджабова [283] и др. специалистов по философии и логике науки раскрыт универсальный в методологическом отношении характер процедуры понимания.
В трудах основоположника деятельностного подхода в психологии А.Н. Леонтьева [186], автора концепции динамической смысловой реальности Д.А. Леонтьева [187], автора экзистенциальной психологической теории В. Франкла [342] обосновано положение о том, что основой понимания является внутренний мир интерпретатора.
Результаты исследования специалистов в области философии и логики науки, философии культуры и психологии позволили углубить научное обоснование использованных в нашем исследовании принципиальных положений концепций А.Л. Никифорова, Н.С. Автономовой и В.У. Бабушкина.
Теоретическими предшественниками настоящего исследования являются также работы в области вероятностных методов исследования. Философское, общеметодологическое обоснование вероятностных научных представлений дано в работах В.И. Купцова [176], В.А. Маркова [201], Ю.В. Сачкова [308-309], В.А. Шукова и Г.Н. Хона [359]. В произведениях Г. Кайберга [146], В. Минто [212] и др. разработаны вероятностные методы логического мышления.
Вероятностные методы исследования давно используются в исторических исследованиях. В частности, статистические методы получили глубокое обоснование в трудах И.Д. Ковальченко [168]. В работе К.В. Хвостовой и В.К. Финна [347] аргументировано доказан полисемантизм исторических знаний и показана необходимость использования в исследованиях многозначных логик.
Принципиальное значение для нашего исследования имеют произведения В.В. Налимова [229-236]. Создав вероятностно ориентированную модель сознания, он сформулировал основные положения вероятностной логики, предназначенной для работы со смыслами. Аппарат этой логики широко используется в диссертации.
В исследованиях по физиологии высшей нервной деятельности (П.В. Симонова [316], С. Роуза [301] и др.), философским, методологическим и психологическим проблемам научного творчества (В.С. Библера [95], М. Бунге [58], Б.С. Грязнова [97], И.М. Морозова [224], А.А. Налчаджяна [237]) анализируются феномен научного творчества, обоснована роль интуиции на разных его этапах, раскрывается вероятностный характер принятия инновационных решений. Результаты этих исследований позволили углубить научное обоснование использованных в диссертации принципиальных положений теории В.В. Налимова.
При анализе содержательных структур эпистемологических образов научной рациональности, научной истины, исторического времени, исторического пространства и исторического процесса мы опирались на результаты исследований в области философии, историософии и методологии истории.
Так, в работах Т. Куна [175], И. Лакатоса [180], О.И. Ананьина [14], В.С. Степина,В.С. Горохова и М.А. Розова [322] рассматриваются образы научной рациональности, их эволюция.
Проблема истинности в историческом познании исследуется в трудах Г. Зиммеля [127, 128], У. Куайна [174, 422], И.Н. Ионова [140], А.П. Назаретяна [228, 229], А.Л. Никифорова [247]. Характеристике эпистемологических образов научной истины посвящена статья Е. Кроткова [173].
Философские и методологические аспекты проблемы времени раскрываются в исследованиях Б.В. Рейхенбаха [245], А.П. Левича [183, 184], Н.И. Моисеевой [233]. Анализ образов исторического времени дан в монографиях М.А. Барга [32], А.Я. Гуревича [110], И.М. Савельевой и А.В. Полетаева [305].
В статьях А.С. Мадатова [196], Н. С. Розова [299], А. Венгерова [68] анализируются философские и методологические аспекты проблемы социального пространства.
В работах А.Н. Уайтхеда [328] и А.Н. Арлычева [21] исследуются философские представления о процессе. Философское осмысление исторического процесса дано в сочинениях Д.А. Андреева [15], Н.А. Бердяева [18], С.Н. Булгакова [57], Г. Гегеля [78],
К. Гемпеля [79], И.Г. Гердера [81], Н.Я. Данилевского [112], Г. Зиммеля [127], Р. Дж. Коллингвуда [169], Б. Кроче [389], К. Маркса [198-200], К. Поппера [273], П.А. Сорокина [320], А. Тойнби [323], Э. Трельча [325], О. Шпенглера [356] и др.
Философско-историческое наследие глубоко анализируется в работах Б.Л. Губмана [99], В.Э. Лебедева [182]. Характеристика типов историзма и версий истории дана в исследованиях Б.Л. Губмана [98] и В.П. Федюкина [332]. П.К. Гречко посвятил свой труд [89] анализу исторически сложившихся моделей истории. В монографии О.Ф. Русаковой [304] дана развернутая характеристика основных направлений философии истории и методологии истории.
Таким образом, историография проблемы исследования отличается разнообразием работ как в содержательном, так и жанровом отношении. Качественное разнообразие изученной литературы с одной стороны, обеспечило комплексный характер изучения поставленной проблемы, а с другой - во многом обусловило междисциплинарный характер диссертационного исследования.
Объект исследования - процесс исторического познания, данный во множестве историографических систем знаний.
Предмет исследования - теории и концепции исторического процесса как семиотические системы с вероятностно упорядоченным смысловым содержанием.
Территориальные и хронологические рамки исследования. Предметом исследования стали теории и концепции исторического процесса, созданные в России в последней четверти ХХ века и в начале ХХ1 века. Это связано с тем, что именно в России в указанный период, характеризующийся бурными и судьбоносными историческими переменами, историческая наука переживает настолько выраженные воздействия методологического плюрализма и гносеологического релятивизма, что это дает основание для заявлений о наличии в современной российской историографии труднопреодолимого методологического кризиса.
Цель исследования: теоретико-методологическое обоснование вероятностно-смыслового подхода и демонстрация его аналитических и конструктивных возможностей в историческом научном исследовании.
Гипотеза исследования состоит в предположении принципиальной возможности разработки вероятностно-смыслового методологического подхода, позволяющего историкам сходным образом анализировать и конструировать любые теоретические схемы как равнозначные в эпистемологическом отношении вероятностно упорядоченные смысловые структуры. Этот анализ возможен при условии:
1) создания на основе синтеза идей семиотики, герменевтики, вероятностной логики универсального когнитивного аппарата, который можно использовать как метаязык при описании любых теоретических систем;
2) выяснения причин вероятностно упорядоченного характера исторических знаний;
3) выявления закономерностей, приемов и методов инновационного смыслообразования;
4) установления приемов и методов конструирования историографических теоретических систем.
В соответствии с выделенным объектом, предметом, сформулированными целью и гипотезой диссертации поставлены следующие задачи исследования:
1. Выяснив особенности исторической действительности как эпистемологического феномена, сформулировать на основании идей семиотики, герменевтики и вероятностной логики теоретические основы вероятностно-смыслового подхода к изучению и формированию историографических систем.
2. Выяснить причины вероятностной упорядоченности исторических знаний посредством анализа определяющих ее функций и содержательных структур эпистемологических образов.
3. Установить основные закономерности, приемы и методы инновационного смыслообразования посредством вероятностно¬смыслового анализа содержательных, логических структур и корреляционных взаимосвязей теорий и концепций исторического процесса, созданных в форматах: а) классической; б) неклассической и в) постнеклассической парадигм научного мышления.
4. Выявить основные приемы и методы конструирования историографических систем на примере разработки основных положений вероятностно-смысловой концепции исторического процесса с помощью приемов и методов инновационного смыслообразования и экспликации фильтров предпочтения в ранге систем категорий, организованных на принципах гомеостатики и категориально-системной методологии.
Методологические основания. Методологическим основанием диссертации является тезис о единстве онтологического, гносеологического и аксиологического аспектов исторического процесса. Причем первое укореняет бытийственность истории через человека, общество, космос (биосферу, ноосферу); второе выражается в процессах антропо-, социо-, космосемиозиса истории, представлением исторических процессов, событий, объектов в ранге семиотических систем; третье заключается в определении целей исследования исторических реалий и их оценкой на основе вполне конкретных ценностей в регионально-стадиальном отношении.
В целом работа ориентирована на диалектику. В диссертации разворачивается принцип единства исторического и логического, с позиций которого каждый фильтр предпочтения содержит в себе определенным образом организованную систему категорий. Развитие и историографическое наполнение получает принцип противоречия в механизмах работы с системами категорий, имеющих определенную содержательную интерпретацию и репрезентирующих в себе определенные закономерности и принципы организации. В развертывании указанных принципов, а также в решении ряда прикладных задач исследования использовались методология подготовки научных исследований В.И. Разумова и методы изучения сложных систем и построения моделей гомеостатического типа, полученные в отрасли современной кибернетики - гомеостатике Ю.М. Горским и др.
Конкретными теоретическими системами, использованными при создании вероятностно-смыслового подхода, стали: 1) концепция динамических семиотических систем Ю.М. Лотмана, 2)семантическая концепция понимания А.Л. Никифорова, 3) вероятностная логика В.В. Налимова, 4) деятельностный подход А.Л. Леонтьева, 5) концепция динамического смыслового пространства Д.А. Леонтьева, 6) когнитивная психология Р. Солсо. Их анализ дан в первой и второй главах диссертации.
Эмпирические источники изложенного материала.
Анализируемые нами конкретные теории и концепции исторического процесса рассматриваются как семиотические, смысловые структуры. Смысловое же содержание этих теоретических систем представлено в разнообразных по видам источниках. Это и научная литература (докторские и кандидатские диссертации, авторефераты, монографии, статьи, рецензии, реферативные издания), и учебники, и статьи в справочно-энциклопедических изданиях.
Для нашего исследования характерно комплексное использование всех названных видов источников. В основе его лежит стремление полнее отразить смысловое содержание изучаемых теорий и концепций с учетом их распространения в справочно¬энциклопедическую и учебную литературу.
Привлекаемые нами источники отличаются не только видовым, но и жанровым разнообразием. Это работы по гносеологии, эпистемологии, философии науки, философии истории, исторической эпистемологии, общенаучной методологии, методологии истории, системологии, семиотики, гомеостатике, искусственному интеллекту, общей и когнитивной психологии. В решающей степени это обусловлено задачами исследования.
Научная новизна диссертации. Автор видит новизну полученных результатов в том, что:
1) на основании синтеза идей семиотики, герменевтики и вероятностной логики разработан вероятностно-смысловой методологический подход к изучению и формированию историографических систем;
2) дано теоретическое обоснование вероятностно упорядоченного характера исторического знания и истолкование теорий и концепций исторического процесса как семиотических систем с вероятностным планом значения;
3) выявлены общие закономерности процесса ре-интерпретации истории и конкретные приемы нового смыслообразования - варианты метода вероятностного взвешивания;
4) на основе выявленных приемов смыслообразования и полисистемной методологии разработаны методы конструирования историографических теоретических систем.
Теоретическая и практическая ценность работы может быть определена в трех аспектах: общенаучном, методологическом и историографическом. В общенаучном аспекте она заключается в том, что вероятностно-смысловой подход:
1) обосновывает плодотворность применения когнитивного аппарата, созданного на базе синтеза идей семиотики, герменевтики и вероятностной логики, в гуманитарных исследованиях;
2) способствует формированию нового, вероятностного стиля научного мышления в гуманитарных науках;
3) применим везде, где объектами исследования выступают теоретические системы, в частности - в истории науки, философии, историософии, методологии истории и др. областях гуманитарного знания.
В методологическом аспекте:
1) обосновывает роль категориальных систем как фильтров предпочтения, привлекаемых в процессах исторического познания;
2) делает возможным систематизацию исторической реальности как семиотической мега-модели и осуществление в ее рамках иерархизации исторических описаний;
3) предлагает достаточно универсальный когнитивный аппарат, позволяющий сходным образом анализировать любую историческую теорию.
В историографическом аспекте:
1) вооружает историков новой исследовательской технологией, позволяющей осмысленно работать в условиях методологического плюрализма, обилия новой исторической информации, включая и возможности выхода за пределы отдельных теорий и концепций, переход на уровень постановки историографических проблем с включением в них инновационного компонента (в рамках семиотической мега-модели);
2) вооружает историков научным аппаратом, позволяющим формировать общую позицию по отношению к исторической действительности в целом и представляющим ее отдельным теориям и концепциям;
3) обосновывает новую методологическую традицию в историографии, рассматривающую процесс исторического познания как вероятностно детерминированный процесс смыслообразования. Последнее есть реакция на известные идеологические перемены, серьезно дискредитировавшие слой методологии истории;
4) позволяет историкам получать исследовательские результаты, недоступные при использовании других исследовательских технологий. Речь идет о закономерностях, методах, приемах нового (инновационного) смыслообразования, классификации теорий и концепций по парадигмам научного мышления, новых исследовательских возможностях в определении преемственности и новаторства в развитии исторической науки.
Апробация работы. Концептуальные положения, а также отдельные результаты докладывались автором на:
- Второй международной научно-практической конференции «ИнфоРадио-2000» (Омск, 2000 г.);
- на Всероссийской научной конференции «Современные социально-экономические проблемы развития России (Омск, 1994), на Всероссийской конференции «Идейное наследие В.С. Соловьева и проблемы наступающего века» (Омск, 2000), на Четвертой Всероссийской научной конференции «Культура и интеллигенция России: интеллектуальное пространство (Провинция и Центр): ХХ век» (Омск, 2000),
- на научной конференции «Проблемы историографии, источниковедения и исторического краеведения в вузовском курсе отечественной истории» (Омск, 1993), на научной конференции «Гуманизация образования: проблемы, опыт, перспективы (Омск, 1993), на научной конференции «Проблемы историографии, источниковедения и исторического краеведения в вузовском курсе отечественной истории» (Омск, 1995),
Результаты исследования неоднократно обсуждались в 1996-2001 гг. в рамках научно-теоретических и
Поставив перед собой цель - создать обобщающую историческую концепцию, соответствующую постнеклассической парадигме научного мышления, мы на первом же этапе столкнулись с проблемой выбора метаязыка, на котором будут описаны обобщаемые нами концепции. В его выборе мы руководствовались следующими соображениями.
Историческая действительность - умозрительный, виртуальный конструкт. И теории, концепции исторического развития есть, прежде всего, смысловые конструкции, с помощью которых объясняется, осмысливается, интерпретируется историческая действительность. Следовательно, они могут быть описаны языком семиотики - науки о знаковых, смысловых системах. Так мы обратились к семиотике, с позиций которой все теории и концепции описываются как равнозначные - семиотические, знаковые системы. С позиций семиотики нам удалось единообразно структурировать, а, следовательно, - сравнить теории и концепции. У каждой из них были выделены свои синтаксический, семантический и прагматический аспекты. С позиций семиотики были созданы абстракции еще более высокого уровня - динамические семиотические системы - корреляционно связанные группы теорий и концепций исторического процесса.
На втором этапе исследования особую значимость приобрел семантический аспект теорий и концепций. Но язык семиотики не позволял детально и предметно работать с ним: он оказался слишком абстрактным. Так возникла необходимость в метаязыке второго приближения - теоретическом языке, на котором могли бы быть описаны и сравнены планы значения анализируемых теорий и
341 концепций. Таким языком стал язык герменевтики - учения о понимании - менее абстрактный, чем метаязык семиотики, более отвечающий задачам новой стадии исследования и не вступающий в противоречие с метаязыком «первого приближения». Обращение к герменевтике было обусловлено и тем, что необходимо было определиться, в каком смысловом значении нами будет использоваться понятия «понимание», «смысл».
Анализ трудов специалистов по герменевтике показал, что язык герменевтики адекватен, как метаязык, задачам второй стадии настоящего исследования. С его позиций продуктивно анализируются не только семиотические составляющие теорий и концепций исторического процесса, но и сам процесс исторического познания как процесс понимания, интерпретации истории. Задачам и духу исследования в наибольшей степени соответствуют истолкование А.Л. Никифоровым процедуры интерпретации как придания, приписывания смысла тому, что мы понимаем и его же идея о эпистемологической равнозначности всех (в том числе и авторской) интерпретаций.
Смысловая многозначность терминологического аппарата теорий и концепций исторического процесса, предопределила наш подход к анализу их смыслового содержания с позиций вероятностных методов исследования. Их язык пополнил терминологию метаязыка второго приближения.
Обратясь к трудам специалистов по вероятностным методам исследования, мы пришли к выводу о том, что вероятностная идея прочно вошла в структуру современного научного мышления. Она является одной из базисных идей формирующейся сегодня новой научной модели мира и познания.
Вероятностная идея занимает все более прочные позиции и в современной исторической науке. Свидетельством тому является разработка понятия тернарной причинности.
В нашем же исследовании смысловые структуры исторических теорий и концепций интерпретируются как семиотическая реальность, подчиняющаяся вероятностным закономерностям.
Применение вероятностных методов исследования в исторической науке вполне целесообразно. Анализ гносеологической природы исторических знаний показывает их вероятностный характер. Это связано, во-первых, с тем, что у нас имеется не полное, а только некоторое основание считать их истинными, т.к. они нуждаются в дальнейшем обосновании. Во-вторых, вероятностный характер гносеологической природы исторических знаний во многом обусловлен эвристическим характером исторической аргументации, когда степень доказательности, правдоподобия каждой конкретной системы аргументов может быть определена только средствами ситуационной логики.
В-третьих, вероятностная природа исторических знаний проявляется и в том, что изучение предполагает неоднозначный или множественный характер их интерпретаций, что связано с различиями действующих в разных социальных средах, в разные эпохи систем ценностей и оценок. Наконец, это связано, с полисемантичностью исторических понятий, обусловленной субъект-объектной корреляцией на уровне источника и стихийным характером их номинации.
Неопределенность большинства исторических понятий влечет за собой и неопределенность отношений между ними. Отсюда - вполне закономерный вывод о том, что разнообразные теоретические системы, описывающие исторический процесс, можно рассматривать как вероятностно упорядоченные смысловые структуры, которые целесообразно анализировать с использованием приемов и методов многозначных, вероятностных логик. Мы остановили свой выбор на вероятностной логике В.В. Налимова, созданной для анализа именно смысловых структур.
На основе динамической модели семиотических систем Ю.М. Лотмана, семантической концепции понимания А.Л. Никифорова, вероятностной логики В.В. Налимова, и деятельностного подхода А.Н. Леонтьева нами был разработан вероятностно-смысловой подход - новая технология научного исследования. Эта технология позволяет историкам сходным образом анализировать и конструировать любые теоретические схемы как равнозначные в эпистемологическом отношении вероятностно упорядоченные смысловые структуры. Она осуществляется в три этапа.
На первом ее этапе теории и концепции исторического процесса предполагается анализировать с позиций семиотики - как знаковые системы. Это позволяет, с одной стороны, выделить в содержании теорий и концепций их «смысловое ядро», а с другой - классифицировать теории и концепции на три динамические логико¬семиотические группы - по парадигмам научного исторического мышления: классическую, неклассическую и постнеклассическую.
На втором этапе объектами анализа становятся планы значения теорий и концепций. Здесь автор считает целесообразным привлечь как «метаязык второго приближения» понятийный аппарат герменевтики, трактуя понимание как интерпретацию, приписывание описываемым историческим явлениям определенного смыслового значения в соответствии с особенностями мировоззрения автора.
На третьем этапе предложено осуществлять сравнительный анализ смыслового содержания теорий и концепций, рассматриваемых как различные интерпретации смысла истории с позиций вероятностной логики - как равнозначные в эпистемологическом отношении срезы исторической действительности. Отсюда - определение теорий и концепций исторического процесса автором как вероятностно упорядоченных смысловых структур.
Вероятностно-смысловой подход в историческом познании является отражением вероятностной революции в мировой науке. Кроме того, он больше соответствует характеру научного творчества, которое осуществляется в режиме не Аристотелевой, а вероятностной логики, где привлекаются механизмы интуиции.
С позиций вероятностно-смыслового подхода нами была разработана концепция процесса исторического познания. Ее системообразующим компонентом стало понятие эпистемологического образа. Если в объяснении процедуры интерпретации исторической действительности использовались результаты когнитивно-психологических исследований на основе ассоциативной модели мышления, то при описании и анализе эпистемологических образов - результаты исследований на основе другой модели исследования - опирающейся на идею внутреннего представления проблемной области, на знания о ее особенностях, закономерностей и процедурах в ней.
Эпистемологические образы - это своеобразные, многокатегориальные семиотические гомеостаты - смысловые единицы сознания, характеризующие фундаментальные свойства окружающей действительности. С одной стороны, они представляют собой емкую форму репрезентации окружающей действительности. С другой стороны - играют роль фильтров предпочтения в интерпретации исторической действительности.
Анализ процесса познания с позиций вероятностно¬смыслового подхода позволил нам выяснить гносеологическую природу вероятностного содержания исторических знаний.
Выяснилось, что познавательные ситуации, порождающие это содержание исторических знаний и предусматривающие осуществление процедуры вероятностного взвешивания смыслов, возникают и на имманентном, и на оценочном уровне изучения прошлого. Но решающее значение имеет в этом смысле процедура ценностного обоснования знания.
Анализ содержания эпистемологических образов научной рациональности, научной истины, исторического времени, исторического пространства, исторического процесса подтверждает этот вывод. Он показывает, что конкретными факторами, обусловливающими многозначный, вероятностный характер исторических знаний в процессе интерпретации, являются главным образом ценностные компоненты их содержания.
На основании вероятностно-смыслового подхода:
1) дана классификация теорий и концепций;
2) сформированы основы метаязыка историографии, позволяющего вести анализ в разнообразных теоретических конструкциях современной историографии;
3) разработаны процедуры сравнения теорий и концепций;
4) поле историографического исследования расширено таким образом, что специалист получает широкий доступ к использованию общенаучных методов, методов других наук. Вместе с тем появляется возможность для синтеза отдельных теорий и концепций с возможным переходом к описаниям нового типа - версии, объединяющей две и более теоретических конструкций, служащими ее строительным материалом;
5) предложена последовательность этапов историографического исследования, где найдено место построению фильтров предпочтения, использованию категориальных систем, качественных моделей. Причем в русле развитого в диссертации подхода эти этапы оказываются уже не внешними разворачивающимися на уровне интуиции историка-профессионала, а имманентно включенными в историческое творчество.
Анализ многочисленных современных отечественных теорий и концепций исторического процесса позволил выделить как минимум 19 интерпретаций истории России. Это явление следует оценивать как нормальное, естественное, характеризующее историю как живую, саморазвивающуюся науку. Процесс ре-интерпретации истории, искусственно сдерживаемый в советское время, был простимулирован очевидной несостоятельностью традиционной советской концепции истории и вызванным этим методологическим кризисом.
Анализ теорий и концепций В.В. Алексеева и других авторов коллективной монографии «Опыт российских модернизаций XVIII - XIX веков», А.С. Ахиезера, О.Э. Бессоновой, С.Г. Гомаюнова, Л.Е. Гринина, Л.Н. Гумилева, Л.Е. Зильберглейта и Е.Б. Чернявского, Е.М. Ковалева, Л.В. Милова, А.С. Панарина, Е.Д. Панова, А.И. Ракитова, Л.И. Семенниковой, А.Т. Фоменко и Г.В. Носовского, М.А. Чешкова, И.Г. Яковенко, Ю.В. Яковца, традиционной советской концепции, христианской исторической теории с позиций вероятностно¬смыслового подхода показывает, что:
1) процесс исторического познания развивается как вероятностно детерминированный процесс. Появление новой интерпретации подготавливается всем ходом предшествующего развития науки. Но выбор автором того или иного конкретного фильтра предпочтения всегда носит спонтанный, самопроизвольный характер;
2) помимо эпистемологических образов в роли фильтров предпочтения выступают другие вероятностно упорядоченные смысловые структуры - теории и концепции. Для новых классических интерпретаций в этой роли выступают традиционные немарксисткие методологии, для неклассических - смежные с историей гуманитарные науки, для постнеклассических - естественные науки;
3) Конкретными приемами смыслообразования являются: образование двухсловных терминов; «наращивание» смысла термина; отождествление смыслового значения разных терминов; соподчинение их смысла; обобщение их смысла; изменения смысла термина под влиянием изменения контекста; создание системы фильтров предпочтений, действующих параллельно и последовательно;
4) процесс нового смыслообразования развивается в определенном пространстве допустимых интерпретаций, границы которого определяются парадигмой научного мышления, характерными для данной исторической эпохи мировоззренческими и методологическими установками. В пределах же этих границ процесс смыслообразования носит спонтанный характер, изучение которого возможно посредством вероятностных методов.
5) общая закономерность процесса ре-интерпретации истории состоит в росте числа распакованных смыслов в семиотическом историческом пространстве. Являясь генетическими предшественниками новых смыслов, старые смыслы остаются на смысловом континууме. Они вступают с новыми смыслами в конкурентные и партнерские отношения, порождая смыслы «третьего» поколения. Иными словами, образуется такая система взаимоотношений, в которой каждый смысл многократно (но в разных отношениях) выступает и причиной, и следствием. Старые же смыслы, прекратившие свое участие в процессе смыслообразования, превращаются в симулякры первого, второго и т.д. уровня;
6) несмотря на смысловое разнообразие, интерпретации истории можно систематизировать с позиций вероятностно-смыслового подхода. Теории и концепции исторического процесса как статические семиотические системы, ориентированные на передачу примарной информации, объединяются в корреляционно связанные группы - по парадигмам научного мышления. Эти группы рассматриваются как динамические семиотические системы, ориентированные на передачу вторичной информации - обобщающих интерпретаций. Составляя друг для друга внесистемное окружение, они выполняют функцию динамического резерва, за счет которого происходит обновление их внутреннего смыслового пространства;
7) корреляционно связанные группы теорий и концепций исторического процесса функционируют как гомеостаты постоянства отдельных параметров. Этими параметрами являются принципы классического, неклассического и постнеклассического научного мышления, эпистемологические образы исторического времени, исторического пространства, исторического процесса и научной истины, соответствующие этим принципам;
сравнительный анализ корреляционно связанных групп теорий и концепций исторического процесса показывает, что они глубоко взаимосвязаны и детерминируют друг друга. Причем детерминации не сводятся к причинно-следственным связям. Здесь имеют место и целевая, и корреляционная и системная детерминации. Все это позволяет создать обобщающую вероятностно упорядоченную смысловую структуру - вероятностно-смысловую концепцию исторического процесса.
Вероятностно-смысловой подход наряду с другими вероятностными методами исследования образует основу нового - вероятностного стиля научного мышления в исторической науке.
В основе этого стиля мышления лежит идея случайности как одного из самостоятельных начал мира, его строения и эволюции и вытекающая отсюда субординация между понятиями, характеризующихся через категории необходимости и случайности.
Вероятностные понятия, отражающие роль случайности, становятся одним из основных логических классов понятий теорий. Включение же в логическую структуру теорий вероятностных понятий влечет за собой соответствующие изменения в формулировании исходных принципов логического построения теорий, в постановке исследовательских задач.
Второй отличительной чертой вероятностного стиля мышления является выделение в структуре изучаемого объекта как минимум двух автономных, неравноценных по всем своим параметрам, уровней, связи между которыми характеризуются гибкостью, многозначностью. Именно идея уровней придает внутреннюю гибкость вероятностному стилю мышления, делает его более содержательным и глубоким в сравнении с классическим стилем научного мышления, основанном на схеме жесткой детерминации [280, c.204].
Вместе с тем следует подчеркнуть: не сами по себе вероятностные методы, а понимание того, как их использовать, сделать инструментом исследования - вот где скрыто то, что можно назвать вероятностным стилем мышления. Вероятностно-смысловой подход, являясь не только формой вероятностного стиля мышления, но и технологией его формирования, способствует успешному решению этой задачи.
Овладение историком логикой вероятностно-герменевтических суждений расширяет его интеллектуальные возможности, делает его профессиональное мышление гибким, полилогичным. В частности, язык вероятностно-смыслового подхода делает возможным использование в творческой лаборатории историка вероятностных методов, применяемых в исследованиях по логике, информатике, синергетике.
Становится принципиально возможным параллельное мышление, при котором события строятся как объединение некого множества элементов, действующих одновременно, но в каждый данный момент физического времени изменяющих свою роль в историческом процессе.
Вероятностно-смысловой подход позволяет глубже осознать многомерный характер исторической действительности, безграничность процесса ее познания. Сам факт осознания историком вероятного характера исторического знания придает характеру научного творчества большую рефлексивность и самокритичность. Понимание того, что его интерпретация не является «истиной в последней инстанции», делает его сознание открытым для восприятия других подходов, их принятия и творческого использования.
Понимание субъективности исторического познания, вероятного характера знаний о многоаспектой по природе исторической действительности научным сообществом историков позволит окончательно монологический подход к оценке результатов исследований, при котором признается правильной только интерпретация.
На основе вероятно-смыслового подхода становится возможным продуктивный диалог гуманитарных и естественных наук. Вероятностный стиль мышления проникает во все отрасли знания, вследствие чего во многих естественнонаучных и гуманитарных исследованиях обнаруживается тождество структуры мысли, особенно на уровне обобщений. Структурное тождество теорий, анализирующих природные, социальные и мыслительные процессы, вероятностных по своей сути, является важнейшей предпосылкой создания многоаспектной теории исторического процесса, воссоздающей «голографический», максимально приближенный к истине образ исторической действительности.
Создание такой теории может способствовать разработка вероятностно-смысловой метатеории исторического процесса. Для этого необходимо решение следующих исследовательских задач:
1) глубокая проработка онтологии исторической действительности как семиозиса; уточнение аксиоматических свойств этого абстрактного объекта исследования;
2) изучение методов теоретизации конкретных исторических знаний и формирование аппарата теоретического оформления исторических исследований глобального и локального уровней.
Историческая действительность - умозрительный, виртуальный конструкт. И теории, концепции исторического развития есть, прежде всего, смысловые конструкции, с помощью которых объясняется, осмысливается, интерпретируется историческая действительность. Следовательно, они могут быть описаны языком семиотики - науки о знаковых, смысловых системах. Так мы обратились к семиотике, с позиций которой все теории и концепции описываются как равнозначные - семиотические, знаковые системы. С позиций семиотики нам удалось единообразно структурировать, а, следовательно, - сравнить теории и концепции. У каждой из них были выделены свои синтаксический, семантический и прагматический аспекты. С позиций семиотики были созданы абстракции еще более высокого уровня - динамические семиотические системы - корреляционно связанные группы теорий и концепций исторического процесса.
На втором этапе исследования особую значимость приобрел семантический аспект теорий и концепций. Но язык семиотики не позволял детально и предметно работать с ним: он оказался слишком абстрактным. Так возникла необходимость в метаязыке второго приближения - теоретическом языке, на котором могли бы быть описаны и сравнены планы значения анализируемых теорий и
341 концепций. Таким языком стал язык герменевтики - учения о понимании - менее абстрактный, чем метаязык семиотики, более отвечающий задачам новой стадии исследования и не вступающий в противоречие с метаязыком «первого приближения». Обращение к герменевтике было обусловлено и тем, что необходимо было определиться, в каком смысловом значении нами будет использоваться понятия «понимание», «смысл».
Анализ трудов специалистов по герменевтике показал, что язык герменевтики адекватен, как метаязык, задачам второй стадии настоящего исследования. С его позиций продуктивно анализируются не только семиотические составляющие теорий и концепций исторического процесса, но и сам процесс исторического познания как процесс понимания, интерпретации истории. Задачам и духу исследования в наибольшей степени соответствуют истолкование А.Л. Никифоровым процедуры интерпретации как придания, приписывания смысла тому, что мы понимаем и его же идея о эпистемологической равнозначности всех (в том числе и авторской) интерпретаций.
Смысловая многозначность терминологического аппарата теорий и концепций исторического процесса, предопределила наш подход к анализу их смыслового содержания с позиций вероятностных методов исследования. Их язык пополнил терминологию метаязыка второго приближения.
Обратясь к трудам специалистов по вероятностным методам исследования, мы пришли к выводу о том, что вероятностная идея прочно вошла в структуру современного научного мышления. Она является одной из базисных идей формирующейся сегодня новой научной модели мира и познания.
Вероятностная идея занимает все более прочные позиции и в современной исторической науке. Свидетельством тому является разработка понятия тернарной причинности.
В нашем же исследовании смысловые структуры исторических теорий и концепций интерпретируются как семиотическая реальность, подчиняющаяся вероятностным закономерностям.
Применение вероятностных методов исследования в исторической науке вполне целесообразно. Анализ гносеологической природы исторических знаний показывает их вероятностный характер. Это связано, во-первых, с тем, что у нас имеется не полное, а только некоторое основание считать их истинными, т.к. они нуждаются в дальнейшем обосновании. Во-вторых, вероятностный характер гносеологической природы исторических знаний во многом обусловлен эвристическим характером исторической аргументации, когда степень доказательности, правдоподобия каждой конкретной системы аргументов может быть определена только средствами ситуационной логики.
В-третьих, вероятностная природа исторических знаний проявляется и в том, что изучение предполагает неоднозначный или множественный характер их интерпретаций, что связано с различиями действующих в разных социальных средах, в разные эпохи систем ценностей и оценок. Наконец, это связано, с полисемантичностью исторических понятий, обусловленной субъект-объектной корреляцией на уровне источника и стихийным характером их номинации.
Неопределенность большинства исторических понятий влечет за собой и неопределенность отношений между ними. Отсюда - вполне закономерный вывод о том, что разнообразные теоретические системы, описывающие исторический процесс, можно рассматривать как вероятностно упорядоченные смысловые структуры, которые целесообразно анализировать с использованием приемов и методов многозначных, вероятностных логик. Мы остановили свой выбор на вероятностной логике В.В. Налимова, созданной для анализа именно смысловых структур.
На основе динамической модели семиотических систем Ю.М. Лотмана, семантической концепции понимания А.Л. Никифорова, вероятностной логики В.В. Налимова, и деятельностного подхода А.Н. Леонтьева нами был разработан вероятностно-смысловой подход - новая технология научного исследования. Эта технология позволяет историкам сходным образом анализировать и конструировать любые теоретические схемы как равнозначные в эпистемологическом отношении вероятностно упорядоченные смысловые структуры. Она осуществляется в три этапа.
На первом ее этапе теории и концепции исторического процесса предполагается анализировать с позиций семиотики - как знаковые системы. Это позволяет, с одной стороны, выделить в содержании теорий и концепций их «смысловое ядро», а с другой - классифицировать теории и концепции на три динамические логико¬семиотические группы - по парадигмам научного исторического мышления: классическую, неклассическую и постнеклассическую.
На втором этапе объектами анализа становятся планы значения теорий и концепций. Здесь автор считает целесообразным привлечь как «метаязык второго приближения» понятийный аппарат герменевтики, трактуя понимание как интерпретацию, приписывание описываемым историческим явлениям определенного смыслового значения в соответствии с особенностями мировоззрения автора.
На третьем этапе предложено осуществлять сравнительный анализ смыслового содержания теорий и концепций, рассматриваемых как различные интерпретации смысла истории с позиций вероятностной логики - как равнозначные в эпистемологическом отношении срезы исторической действительности. Отсюда - определение теорий и концепций исторического процесса автором как вероятностно упорядоченных смысловых структур.
Вероятностно-смысловой подход в историческом познании является отражением вероятностной революции в мировой науке. Кроме того, он больше соответствует характеру научного творчества, которое осуществляется в режиме не Аристотелевой, а вероятностной логики, где привлекаются механизмы интуиции.
С позиций вероятностно-смыслового подхода нами была разработана концепция процесса исторического познания. Ее системообразующим компонентом стало понятие эпистемологического образа. Если в объяснении процедуры интерпретации исторической действительности использовались результаты когнитивно-психологических исследований на основе ассоциативной модели мышления, то при описании и анализе эпистемологических образов - результаты исследований на основе другой модели исследования - опирающейся на идею внутреннего представления проблемной области, на знания о ее особенностях, закономерностей и процедурах в ней.
Эпистемологические образы - это своеобразные, многокатегориальные семиотические гомеостаты - смысловые единицы сознания, характеризующие фундаментальные свойства окружающей действительности. С одной стороны, они представляют собой емкую форму репрезентации окружающей действительности. С другой стороны - играют роль фильтров предпочтения в интерпретации исторической действительности.
Анализ процесса познания с позиций вероятностно¬смыслового подхода позволил нам выяснить гносеологическую природу вероятностного содержания исторических знаний.
Выяснилось, что познавательные ситуации, порождающие это содержание исторических знаний и предусматривающие осуществление процедуры вероятностного взвешивания смыслов, возникают и на имманентном, и на оценочном уровне изучения прошлого. Но решающее значение имеет в этом смысле процедура ценностного обоснования знания.
Анализ содержания эпистемологических образов научной рациональности, научной истины, исторического времени, исторического пространства, исторического процесса подтверждает этот вывод. Он показывает, что конкретными факторами, обусловливающими многозначный, вероятностный характер исторических знаний в процессе интерпретации, являются главным образом ценностные компоненты их содержания.
На основании вероятностно-смыслового подхода:
1) дана классификация теорий и концепций;
2) сформированы основы метаязыка историографии, позволяющего вести анализ в разнообразных теоретических конструкциях современной историографии;
3) разработаны процедуры сравнения теорий и концепций;
4) поле историографического исследования расширено таким образом, что специалист получает широкий доступ к использованию общенаучных методов, методов других наук. Вместе с тем появляется возможность для синтеза отдельных теорий и концепций с возможным переходом к описаниям нового типа - версии, объединяющей две и более теоретических конструкций, служащими ее строительным материалом;
5) предложена последовательность этапов историографического исследования, где найдено место построению фильтров предпочтения, использованию категориальных систем, качественных моделей. Причем в русле развитого в диссертации подхода эти этапы оказываются уже не внешними разворачивающимися на уровне интуиции историка-профессионала, а имманентно включенными в историческое творчество.
Анализ многочисленных современных отечественных теорий и концепций исторического процесса позволил выделить как минимум 19 интерпретаций истории России. Это явление следует оценивать как нормальное, естественное, характеризующее историю как живую, саморазвивающуюся науку. Процесс ре-интерпретации истории, искусственно сдерживаемый в советское время, был простимулирован очевидной несостоятельностью традиционной советской концепции истории и вызванным этим методологическим кризисом.
Анализ теорий и концепций В.В. Алексеева и других авторов коллективной монографии «Опыт российских модернизаций XVIII - XIX веков», А.С. Ахиезера, О.Э. Бессоновой, С.Г. Гомаюнова, Л.Е. Гринина, Л.Н. Гумилева, Л.Е. Зильберглейта и Е.Б. Чернявского, Е.М. Ковалева, Л.В. Милова, А.С. Панарина, Е.Д. Панова, А.И. Ракитова, Л.И. Семенниковой, А.Т. Фоменко и Г.В. Носовского, М.А. Чешкова, И.Г. Яковенко, Ю.В. Яковца, традиционной советской концепции, христианской исторической теории с позиций вероятностно¬смыслового подхода показывает, что:
1) процесс исторического познания развивается как вероятностно детерминированный процесс. Появление новой интерпретации подготавливается всем ходом предшествующего развития науки. Но выбор автором того или иного конкретного фильтра предпочтения всегда носит спонтанный, самопроизвольный характер;
2) помимо эпистемологических образов в роли фильтров предпочтения выступают другие вероятностно упорядоченные смысловые структуры - теории и концепции. Для новых классических интерпретаций в этой роли выступают традиционные немарксисткие методологии, для неклассических - смежные с историей гуманитарные науки, для постнеклассических - естественные науки;
3) Конкретными приемами смыслообразования являются: образование двухсловных терминов; «наращивание» смысла термина; отождествление смыслового значения разных терминов; соподчинение их смысла; обобщение их смысла; изменения смысла термина под влиянием изменения контекста; создание системы фильтров предпочтений, действующих параллельно и последовательно;
4) процесс нового смыслообразования развивается в определенном пространстве допустимых интерпретаций, границы которого определяются парадигмой научного мышления, характерными для данной исторической эпохи мировоззренческими и методологическими установками. В пределах же этих границ процесс смыслообразования носит спонтанный характер, изучение которого возможно посредством вероятностных методов.
5) общая закономерность процесса ре-интерпретации истории состоит в росте числа распакованных смыслов в семиотическом историческом пространстве. Являясь генетическими предшественниками новых смыслов, старые смыслы остаются на смысловом континууме. Они вступают с новыми смыслами в конкурентные и партнерские отношения, порождая смыслы «третьего» поколения. Иными словами, образуется такая система взаимоотношений, в которой каждый смысл многократно (но в разных отношениях) выступает и причиной, и следствием. Старые же смыслы, прекратившие свое участие в процессе смыслообразования, превращаются в симулякры первого, второго и т.д. уровня;
6) несмотря на смысловое разнообразие, интерпретации истории можно систематизировать с позиций вероятностно-смыслового подхода. Теории и концепции исторического процесса как статические семиотические системы, ориентированные на передачу примарной информации, объединяются в корреляционно связанные группы - по парадигмам научного мышления. Эти группы рассматриваются как динамические семиотические системы, ориентированные на передачу вторичной информации - обобщающих интерпретаций. Составляя друг для друга внесистемное окружение, они выполняют функцию динамического резерва, за счет которого происходит обновление их внутреннего смыслового пространства;
7) корреляционно связанные группы теорий и концепций исторического процесса функционируют как гомеостаты постоянства отдельных параметров. Этими параметрами являются принципы классического, неклассического и постнеклассического научного мышления, эпистемологические образы исторического времени, исторического пространства, исторического процесса и научной истины, соответствующие этим принципам;
сравнительный анализ корреляционно связанных групп теорий и концепций исторического процесса показывает, что они глубоко взаимосвязаны и детерминируют друг друга. Причем детерминации не сводятся к причинно-следственным связям. Здесь имеют место и целевая, и корреляционная и системная детерминации. Все это позволяет создать обобщающую вероятностно упорядоченную смысловую структуру - вероятностно-смысловую концепцию исторического процесса.
Вероятностно-смысловой подход наряду с другими вероятностными методами исследования образует основу нового - вероятностного стиля научного мышления в исторической науке.
В основе этого стиля мышления лежит идея случайности как одного из самостоятельных начал мира, его строения и эволюции и вытекающая отсюда субординация между понятиями, характеризующихся через категории необходимости и случайности.
Вероятностные понятия, отражающие роль случайности, становятся одним из основных логических классов понятий теорий. Включение же в логическую структуру теорий вероятностных понятий влечет за собой соответствующие изменения в формулировании исходных принципов логического построения теорий, в постановке исследовательских задач.
Второй отличительной чертой вероятностного стиля мышления является выделение в структуре изучаемого объекта как минимум двух автономных, неравноценных по всем своим параметрам, уровней, связи между которыми характеризуются гибкостью, многозначностью. Именно идея уровней придает внутреннюю гибкость вероятностному стилю мышления, делает его более содержательным и глубоким в сравнении с классическим стилем научного мышления, основанном на схеме жесткой детерминации [280, c.204].
Вместе с тем следует подчеркнуть: не сами по себе вероятностные методы, а понимание того, как их использовать, сделать инструментом исследования - вот где скрыто то, что можно назвать вероятностным стилем мышления. Вероятностно-смысловой подход, являясь не только формой вероятностного стиля мышления, но и технологией его формирования, способствует успешному решению этой задачи.
Овладение историком логикой вероятностно-герменевтических суждений расширяет его интеллектуальные возможности, делает его профессиональное мышление гибким, полилогичным. В частности, язык вероятностно-смыслового подхода делает возможным использование в творческой лаборатории историка вероятностных методов, применяемых в исследованиях по логике, информатике, синергетике.
Становится принципиально возможным параллельное мышление, при котором события строятся как объединение некого множества элементов, действующих одновременно, но в каждый данный момент физического времени изменяющих свою роль в историческом процессе.
Вероятностно-смысловой подход позволяет глубже осознать многомерный характер исторической действительности, безграничность процесса ее познания. Сам факт осознания историком вероятного характера исторического знания придает характеру научного творчества большую рефлексивность и самокритичность. Понимание того, что его интерпретация не является «истиной в последней инстанции», делает его сознание открытым для восприятия других подходов, их принятия и творческого использования.
Понимание субъективности исторического познания, вероятного характера знаний о многоаспектой по природе исторической действительности научным сообществом историков позволит окончательно монологический подход к оценке результатов исследований, при котором признается правильной только интерпретация.
На основе вероятно-смыслового подхода становится возможным продуктивный диалог гуманитарных и естественных наук. Вероятностный стиль мышления проникает во все отрасли знания, вследствие чего во многих естественнонаучных и гуманитарных исследованиях обнаруживается тождество структуры мысли, особенно на уровне обобщений. Структурное тождество теорий, анализирующих природные, социальные и мыслительные процессы, вероятностных по своей сути, является важнейшей предпосылкой создания многоаспектной теории исторического процесса, воссоздающей «голографический», максимально приближенный к истине образ исторической действительности.
Создание такой теории может способствовать разработка вероятностно-смысловой метатеории исторического процесса. Для этого необходимо решение следующих исследовательских задач:
1) глубокая проработка онтологии исторической действительности как семиозиса; уточнение аксиоматических свойств этого абстрактного объекта исследования;
2) изучение методов теоретизации конкретных исторических знаний и формирование аппарата теоретического оформления исторических исследований глобального и локального уровней.
Подобные работы
- Эпистемологический анализ теорий и концепций исторического развития с позиций вероятностно-смыслового подхода (на примерах российской историографии)
Диссертации (РГБ), история . Язык работы: Русский. Цена: 470 р. Год сдачи: 2001 - Европейский дискурс другого: проблема ориентирования современного человека в жизненном мире
Диссертации (РГБ), культурология. Язык работы: Русский. Цена: 500 р. Год сдачи: 2004 - Европейский дискурс другого: культурологические модели ориентирования человека в современном жизненном мире
Авторефераты (РГБ), культурология. Язык работы: Русский. Цена: 250 р. Год сдачи: 2004
Заказать работу
Заявка на оценку стоимости
Это краткая форма заказа. После ее заполнения вы перейдете на полную форму заказа работы
Каталог работ (130312)
- Бакалаврская работа (31305)
- Диссертация (960)
- Магистерская диссертация (18271)
- Дипломные работы, ВКР (53136)
- Главы к дипломным работам (2108)
- Курсовые работы (9668)
- Контрольные работы (6188)
- Отчеты по практике (1308)
- Рефераты (1450)
- Задачи, тесты, ПТК (616)
- Ответы на вопросы (154)
- Статьи, Эссе, Сочинения (911)
- Бизнес-планы (49)
- Презентации (101)
- РГР (84)
- Авторефераты (РГБ) (1691)
- Диссертации (РГБ) (1879)
- Прочее (433)
Новости
06.01.2018
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
Помощь в выполнении учебных и научных работ на заказ ОФОРМИТЬ ЗАКАЗ
дальше»» Все новости
Статьи
- Где лучше заказывать диссертации и дипломные?
- Выполнение научных статей
- Подготовка диссертаций
- Подводные камни при написании магистерской работы
- Помощь в выполнении дипломных работ
»» Все статьи
Заказать работу
Заявка на оценку стоимости
Это краткая форма заказа. После ее заполнения вы перейдете на полную форму заказа работы
