Тема исследования и ее актуальность. В США наиболее распространенным методом анализа международных отношений на протяжении второй половины ХХ века был политический реализм. По свидетельству профессора Уэльского университета Стивена Смита, «почти 70% работ, цитируемых в обзоре литературы главных департаментов международных отношений США, принадлежали школе реалистов или неореалистов»1.
Данное положение характерно не только для Америки. Профессор МГИМО (У) МИД РФ Т. А. Алексеева считает, что «политический реализм продолжает оказывать существенное влияние на внешнюю политику ведущих государств»2. П. А. Цыганков констатирует, что «Доминирующей школой в российской науке о международных отношениях является реализм»3.
Однако если в США политическому реализму посвящены сотни монографий, то на русском языке не было издано ни одного полного перевода трудов ни классика реализма Ганса Моргентау, ни основателя структурного реализма Кеннета Уолца (фамилия которого, кстати, в отечественной историографии пишется как Уолтс, Вольтц, Вальтц). Только в 2005 году Е. Канищевой была переведена на русский язык статья «Об идеалистических истоках реалистической теории международных отношений»4, которую профессор международных отношений Сассекского университета Ронен Палан и Брук Блэр, политолог из университета Сев. Колорадо, опубликовали еще в 1993 г. По мнению А. Д. Богатурова, необходим перевод на русский язык еще десятка американских, прежде всего, теоретиков5.
В США обращение к истории международных отношений характеризуется ярко выраженной направленностью на ее практическую применимость. Американские политические реалисты не занимаются отвлеченным теоретизированием, но активно участвуют в выработке внешнеполитической стратегии США6.
Таким образом, изучение американского политического реализма как метода исследования истории международных отношений чрезвычайно актуально, поскольку приверженцы данного метода не только являются наиболее многочисленными среди исследователей международных отношений, но и обладают в США значительным весом при выработке внешнеполитических решений
Степень разработанности проблемы. Отечественные работы по американскому политическому реализму можно разделить на две группы: работы обзорного характера, кратко упоминающие реализм наряду с иными подходами к изучению международных отношений, и работы, непосредственно посвященные американскому политическому реализму.
К первой группе можно отнести составленную П. А. Цыганковым хрестоматию7, в которой отрывки из работ основателей американского политического реализма Г. Моргентау и А. Уолферса, а также основателя структурного реализма К. Уолца сопровождаются исключительно четкими и ясными, но, по необходимости, весьма краткими комментариями.
В учебном пособии по теории международных отношений8 П. А. Цыганков, говоря об американском политическом реализме, рассматривает только работу Г. Моргентау «Политические отношения между нациями», фактически отождествляя шесть постулатов Моргентау с ключевыми постулатами всего реализма в целом. В качестве основного исходного положения политического реализма П. А. Цыганков приводит положение о неизменности человеческой природы, из которого логически вытекает положение о невозможности изменить анархичную природу международных отношений. В действительности же, например, Джон Герц считал причиной международной анархии не природу человека, а давление международной системы. Фредерик Шуман, отрицая невозможность изменения природы международных отношений, считал возможным и желательным построение всемирной федерации государств9.
П. А. Цыганков также говорит о таком недостатке реализма как «Абсолютизация роли силы и недооценка значения других факторов, таких, например, как духовные ценности, социокультурные реальности»10. Признавая неизбежную для формата учебного пособия схематичность, необходимо все же заметить, что, во-первых, сам Моргентау говорил скорее о могуществе, власти (power), причем подчеркивал необходимость отличать его от силы (force) и насилия (violence)11. Что же касается духовных ценностей и социокультурных реальностей, то Моргентау в качестве составляющих элементов национального могущества (national power) рассматривал такие факторы как национальный характер и национальный дух, «качество» общества и правительства12. Далее, при рассмотрении неореализма, П. А. Цыганков рассматривает только идеи структурного реализма К. Уолца13, упоминает неоклассический реализм Р. Гилпина...
В Заключении подводятся итоги работы и делаются основные выводы, важнейшими из которых являются следующие:
В эволюции американского политического реализма можно выделить ряд этапов, приблизительно соотносящихся с этапами той периодизации системных изменений в международных отношениях, которую предлагает А. Д. Богатуров1. Накапливавшиеся в мировой политике изменения, например, растущая взаимозависимость мира, заставляли американских политических реалистов, преследовавших именно практическую применимость и злободневность своих построений, во многом отходить от изначальных постулатов политического реализма. Подобные изменения теории можно условно разделить на «эволюционные» - попытки «классических» реалистов соотнести теорию и реальность за счет постепенного постоянного расширения теории и «революционные» - попытки построения новых «узких» теорий с четко ограниченными полем и объектами исследования. «Неоклассический» реализм в таком случае является своеобразным возвращением к широкому изначальному реализму, но уже с включением отдельных наработок как более узких собственно реалистских теорий, так и элементов соперничающих с реализмом парадигм.
Изменения в международных отношениях приводили к выстраиванию частных теорий, тогда как реализм в целом был скорее мировоззрением, чем единой теорией, всегда включал самые противоречивые положения. Тем не менее, неизменными оставались следующие постулаты американского политического реализма: государство на данный момент является главнейшим актором; самая серьезная проблема международных отношений - безопасность и конфликты между государствами; урегулирование конфликтов затруднено, поскольку отсутствует мировое правительство. Если придерживаться только этих постулатов, в реализм можно включить практически все. Сами же эти постулаты трудно не разделять, поскольку они являются широкой и ни к чему строго не обязывающей констатацией очевидного.
Иногда предпринимались попытки деления американских международников по партийной линии: демократы за либерализм, республиканцы за реализм. Данные утверждения вряд ли можно считать бесспорными, поскольку, как убедительно показывает, например, С. Браун, все администрации от Г. Трумэна до Р. Рейгана фактически руководствовались постулатами реализма2.
В настоящий момент сложился определенный консенсус неореализма и неолиберализма. Данных позиций придерживаются как республиканцы, так и демократы, кроме того, подобное объединение также декларируется в Стратегии Национальной Безопасности США от 16 марта 2006 г.
В конечном итоге, необходимо отметить, что влияние событий текущей политики на теоретиков несомненно, в США сложился «академическо-политический комплекс», можно говорить о существенной степени слияния науки о международных отношениях и практики выработки внешнеполитических решений.
Примечательна эволюция роли изучения истории в сложившейся политизированной науке. В классическом реализме невозможно провести четкую разграничительную линию между изучением истории и теории. Попытка Уолца провести такую черту привела к тому, что ему пришлось признать, что рассмотрение внешней политики государств выходит за рамки его системной теории, которая ориентирована на синхронное понимание политики и изучает только регулярно повторяющиеся процессы, сознательно игнорируя накапливающиеся изменения3.
После дебатов между представителями политического реализма и иных течений и парадигм, изучение международных отношений характеризуется плюрализмом, стремлением сочетать элементы разных подходов. После увлечения аисторической системностью вновь исследователи возвращаются к историческому методу Фукидида. Таким образом, американский политический реализм, всегда стремившийся основывать свои положения на историческом материале, совершил в своем развитии полный круг от исторического метода через его отрицание и увлечение «чистой научностью» и вновь к историческому методу.
1. Победаш Д. И. США, Россия и Европейский Союз: преодолевая наследие «холодной войны» // Американские исследования в Сибири: материалы Всероссийской научной конференции «Молодая американистика Западной Сибири», 4-6 апреля 2002. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2002. Вып. 6. С. 25-32.
2. Победаш Д. И. На пути к Бреттон-Вудсу: обсуждение проблем послевоенного миропорядка в США во время второй мировой войны // Et Cetera. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2002. С. 2836.
3. Победаш Д. И. Бреттон-вудская конференция 1944 г. и интересы великих держав // Уральский вестник международных исследований. Выпуск II. Екатеринбург, 2004. С. 101-111.
4. Победаш Д. И. Профессура правит миром: политический реализм и правящая элита США // Известия Уральского государственного университета. 2006. № 45. С. 56-64.
5. Победаш Д. И. Постбиполярный мир в оценке американских реалистов // Глобальные и региональные проблемы современности: истоки и перспективы. Материалы международной научной конференции молодых ученых. Екатеринбург, 29 апреля 2006 г. / Сост. К. Ю. Москвина. Под ред. А. Г. Нестерова. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2006. C. 34-50.
6. Победаш Д. И. «Бреттон-Вудсская конференция и соглашения» // Михайленко В. И. Европейская политика СССР в 1946-1953 гг.: У истоков холодной войны. Учебное пособие/Под ред. А. Г. Нестерова. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2006. C. 68-82.
7. Победаш Д. И. Рец. на Доннелли Дж. Реализм и международные отношения. Издательство Кембриджского университета, 2000. 231 с. // Уральский вестник международных исследований. Выпуск VI. Екатеринбург, 2006. С. 193-195.