Актуальность исследования обусловлена тем, что в конце XX - начале XXI века проблема человека, его природы и назначения стала центральной проблемой философии. Девальвация ценностей культуры, резкое ухудшение экологической и демографической ситуации, порабощение людей созданными ими техническими средствами и артефактами, усиливающееся отчуждение личности, возрастание в социуме тоталитарных и авторитарных тенденций и другие тревожные симптомы остро поставили вопрос о самом существовании человека, его экономическом, социальном, политическом, нравственном и духовном выживании.
На рубеже тысячелетий стало ясно, что кризис современной цивилизации оказался кризисом самого человека, его антропологически ориентированного мира, что закономерно приводит к попыткам осмысления глубинных оснований человеческого бытия. По справедливому замечанию выдающегося немецкого философа Макса Шелера, «мы еще очень мало знаем о том, что это вообще такое - “человек”»1.
На этом фоне обращение к истокам антропологического способа мышления, в частности к философии Иммануила Канта (1824-1804 гт.) и философско-педагогическим концепциям русских мыслителей, выявление и реализация их еще далеко не исчерпанного гносеологического, методологического, нравственно-практического, гуманистического, педагогического потенциала представляются весьма актуальными задачами.
Кант впервые в истории европейской философской мысли разработал целостное учение о человеке - философскую антропологию. «Все интересы моего разума, - писал он, - объединяются в следующих трех вопросах: 1. Что я могу знать? 2. Что я должен делать? 3. На что я могу надеяться?»* Впоследствии к упомянутым трем вопросам кенигсбергский мыслитель добавил еще и четвертый вопрос: «Что такое человек?», который объявил основным вопросом философии: «На первый вопрос отвечает метафизика, на второй - мораль, на третий - религия и на четвертый - антропология. Но в сущности все это можно было бы свести к антропологии, ибо три первых вопроса относятся к последнему. И. Кант был убежден в том, что основная задача философии состоит в познании жизни, а «самый главный предмет в мире, к которому эти познания могут быть применены, - это человек, ибо он для себя своя последняя цель.Выбор персоналий отечественных мыслителей для историко-философского исследования обусловлен культурно-антропологической направленностью философско-педагогических концепций Николая Ивановича Пирогова (1810-1881 гг.), Константина Дмитриевича Ушинского( 1824—1870/1871 гг.), Петра Федоровича Каптерева (1849-1922 гг.), Сергея Иосифовича Гессена (1887-1950 гг.), наличием в их трудах позитивного опыта решения проблемы человека, определения сущностных характеристик и средств духовно-нравственного совершенствования личности как фактора общественного прогресса. Философско-педагогические концепции этих русских философов во многом созвучны идеям немецкого философа И. Канта, поскольку обращены на развитие человека как свободного и нравственного существа, способного к совершенствованию.
Степень разработанности проблемы. Философское наследие вели¬кого кенигсбержца постоянно находилось в центре внимания как зарубежных, так и отечественных мыслителей.
1. Педагогическая антропология Иммануила Канта // Вопросы фило¬софии и истории философии: Сб. науч. тр. Екатеринбург; Нижневартовск,
1999. С. 28-35. (0,5 п. л.)
2. Философия И. Канта как педагогика // Философия и педагогика (Вто¬рые Соколовские чтения): Материалы регионал. науч.-практ. конф., Ниж¬невартовск, 17-19 мая 1999 г. Нижневартовск, 1999. С. 33-35. (0,1 п. л.)
3. Идея «вечного мира» Иммануила Канта // Россия XXI века: Ми-ровоззренческие аспекты: Материалы регионал. науч.-теорет. конф. док-торантов, аспирантов и соискателей, Нижневартовск, 27 янв. - 4 февр. 2000 г. Нижневартовск, 2000. С. 54. (0,05 п. л.)
4. И. Кант о развитии способностей человека // Философия и педаго¬гика (Третьи Соколовские чтения): Материалы регионал. науч.-практ. конф., Нижневартовск, 17-19 мая 2000 г. Нижневартовск, 2000. С. 121. (0,05 п. л.)
5. Категорический императив как основа педагогического учения И. Канта // Вопросы истории философии: Сб. науч. тр. Нижневартовск,
2000. Вып. 1. С. 33-38. (0,35 п. л.) (В соавторстве с Р. А. Бурхановым).
23
6. Иммануил Кант о субъекте общественно-исторической деятельнос¬ти // Вопросы философии, культурологии и истории: Сб. науч. тр. Ниж¬невартовск, 2000. С. 10-17. (0,4 п. л.)
7. Иммануил Кант о чувственности, рассудке и разуме человека // Образование и наука на рубеже веков: Тез. школы-семинара аспирантов и соискателей НГПИ, Нижневартовск, 10-12 апр. 2001 г. Нижневартовск, 2002. С. 6-9. (0,2 п. л.)
8. Проблема воспитания и образования личности в философско-пе-дагогической концепции С. И. Гессена // Историко-философский ежегод¬ник-2001: Сб. науч. тр. Екатеринбург, 2002. С. 60-70. (0,6 п. л.)
9. Педагогическая антропология К. Д. Ушинского // Проблемы антро-пологии и антроподицеи в философии: Коллективная монография. Ека-теринбург, 2002. Ч. 1. С. 33—46. (0,8 п. л.)
10. Иммануил Кант об обязанностях личности // Человек в фило¬софско-правовом измерении (Четвертые Соколовские чтения): Материа¬лы регионал. науч.-теорет. конф., Нижневартовск, 5-6 окт. 2001 г. Екате¬ринбург, 2002. С. 130-131. (0,05 п. л.)
11. Философская и педагогическая антропология И. Канта // Там же.
С. 93-95. (0,1 п. л.)
12. Философская и педагогическая антропология // Современная философия в поисках сущностей и смыслов: Материалы междунар. науч.-практ. конф., Екатеринбург, 25-27 окт. 2001 г. Екатеринбург, 2001.
С. 129-131. (0, 1 п. л.)
13. Антропологическое обоснование воспитания в педагогике П. Ф. Каптерева // Антропоориентированные технологии в образователь¬ном процессе школы и вуза: Материалы межвуз. науч.-практ. конф., Ниж¬невартовск, 23 нояб. 2001 г. СПб., 2002. С. 29-32. (0,2 п. л.)
14. Концепция воспитания личности в философско-педагогическом учении Н. И. Пирогова // Историко-философский ежегодник-2002: Сб. науч. тр. Екатеринбург, 2002. С. 59-68. (0,5 п. л.)