ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА I ВИЗАНТИЙСКАЯ КУЛЬТУРНАЯ ТРАДИЦИЯ И ЕЕ 23
ОСОБЕННОСТИ: ВЗГЛЯД ИЗ КОНСТАНТИНОПОЛЯ
1.1. Особенности формирования византийской культурной тради- 23
ции: от поздней античности к «Македонскому ренессансу»
1.2. Византия и варвары: проблемы взаимовосприятия и взаимоот- 31
ношений. Византийское «сообщество»
1.3. Византийская религиозно-политическая доктрина как сердцеви- 46
на византийского мировоззрения
ГЛАВА II ВОСПРИЯТИЕ ВИЗАНТИЙСКОЙ КУЛЬТУРНОЙ ТРА- 64
ДИЦИИ НА РУСИ: ВЗГЛЯД ИЗ КИЕВА
2.1. Особенности формирования раннесредневековой русской культу- 64
ры
2.2. Христианизация Руси и ее особенности 76
2.3. Особенности рецепции византийской культурной традиции на 92
Руси на примере религиозно-политической доктрины
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 110
БИБЛИОГРАФИЯ
Представление общества о самом себе, его самоидентификация является одним из важнейших компонентов массового, коллективного сознания,
формирующего ментальность, присущую тому или иному обществу, цивилизации. Безусловно, общественный менталитет изменяется с течением времени, хотя и относительно медленно в сравнение с другими общественнополитическими, экономическими и иными структурами и институтами. Но
при любом раскладе на его развитие и формирование влияет исторический
опыт и память о предшествующих событиях. Общественное сознание, ментальность современного российского общества, прошедшего длительный
путь исторического развития, в любом случае включает в себя элементы,
сформировавшиеся в более ранние эпохи. В этом отношении исследования
общественного сознания, ментальности средневековой Руси представляет
особую важность и интерес, поскольку в эту эпоху закладывались основы
менталитета современного российского общества.
Актуальность данной проблемы напрямую связана с проблемой выбора
пути развития современной России. Американский социолог и философ С.
Хантингтон в своей нашумевшей работе «Столкновение цивилизаций» сказал
в свое время, что «из всех объективных элементов, определяющих цивилизацию, наиболее важным, однако, является религия… Основные цивилизации в
человеческой истории в огромной мере отождествлялись с великими религиями мира; и люди общей этнической принадлежности и общего языка, но
разного вероисповедания могут вести кровопролитные братоубийственные
войны…».1 И если полагать, что История – и в самом деле учительница жизни, и именно в прошлом закладываются основы нашего настоящего, тем
важнее исследование ключевых моментов в истории собственного народа,
поскольку именно тогда принимались решения, определяющие его судьбу на
века, если не на тысячелетия. Акт Крещения, запустивший процесс христиа-
1 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. – М., 2003. – С. 49.низации Руси и ее приобщения к наиболее развитой на тот момент византийской культуре и стал ключевым моментом в русской истории, «осевым временем» русской цивилизации. И есть все основания полагать, что принятие
Русью православия в конце Х в. и включение ее тем самым в Византийское
содружество, отличное и от Дар-уль-Ислам (мир ислама) и от Pax Latina – и
есть такой ключевой момент, «осевое время» русской цивилизации. Ведь,
принимая православие, киевский князь Владимир Святославич тем продемонстрировал свое намерение войти, используя Крещение, в качестве равноправного члена в «Византийское содружество»2, Pax ortohodoxa, «некое сообщество стран и народов с внутренней структурой, системными связями,
определившими как его религиозное и культурное, так и политическое единство во главе с императором Константинополя».3
Отметим также, что изучение особенностей этого процесса важно еще
и потому, что понимание сущности процессов формирования и эволюции духовности средневекового русского общества позволяют в определенной степени дать ответ на вопрос – принадлежит ли Россия Западу, Востоку или же
она представляет собой некий вполне самостоятельный организм, «субконтинент», возникший на стыке двух миров. Как следствие, исследования в
данной области представляются также весьма полезными и интересными не
только с научной, но и с общественной точки зрения, поскольку именно с
«негативным» влиянием Византии и византийской культуры и цивилизации
многие историки, политологи и культурологи, не говоря уже о журналистах,
либерально-демократического направления связывают формирование особенной русской православной цивилизации с присущей культурной непохожестью на существующий в представлении либеральной части современного
российского истеблишмента идеальный образец западноевропейской демо-
2 О «византийском содружестве» см.: Оболенский Д. Византийское содружество наций.
Шесть византийский портретов. – М., 1998.
3 Литаврин Г.Г. Византия, Болгария, Древняя Русь (IX – начало XII в.). – СПб., 2000. – С.
338.кратии. Сторонники этой концепции исходят из того, что западная демократия и присущие ей институты являются образцовыми, применимыми в любых условиях и на любых территориях, и для того, чтобы современная Россия и российское общество смогло наладить «нормальную» с их точки зрения
жизнь, необходимо отказаться от этого «дурного» византийского наследства.
В этой связи возникает вполне закономерный вопрос – а в чем, собственно говоря, заключается пресловутое «византийское наследство», и где
находятся его корни в русской культуре и ментальности. Не менее важным
представляется также и вопрос о том, насколько византийский опыт, традиция были восприняты на Руси и какое реальное воздействие они оказали на
формирование соответствующих средневековых русских общественнополитических институтов и структур. Только исследовав досконально эти
проблемы, можно с большей или меньшей степенью уверенностью говорить
о степени влияния византинизма как религиозно-политической и культурной
системы на становление Русского государства (на ранних этапах его формирования и последующего развития – согласно принятой в историографии
схеме, во времена Древней или Киевской Руси, хотя, на наш взгляд, такое
наименование не отвечает историческим реалиям, а является своего рода историографическим штампом) как политического и духовного организма и о
его положительных и отрицательных сторонах.
Однако сама по себе эта проблема настолько необъятна и многомерна,
что разрешить ее в рамках данного исследования не представляется возможным – нельзя объять необъятное, проанализировав все аспекты культурного
взаимодействия Руси и Византии, которое продолжалось на протяжении нескольких столетий (в том числе даже и после трагической смерти Византии
под натиском турок-османов). Поэтому мы сознательно решили ограничить
поле научного поиска. Любое государство в период своего становления испытывает необходимость в формировании определенной политической идеологии и общественной мысли. Этот процесс был обусловлен необходимостью не только определится со своим местом в окружающем мире, но иутвердить себя как некое единство не только в территориальном, но и в духовном отношении («Откуду есть пошла Руская земля, кто в Киеве нача
первее княжити и откуду Руская земля стала есть»4). Все это было присуще и
Древнерусскому обществу и государству, правящая верхушка которого нуждалась в обосновании своих прав на наследственную власть и на определенный, достаточно высокий, соответствующий претензиям Рюриковичей, статус в системе политических связей и отношений «Содружества».
Перенимая православие в Византии, русичи, казалось, должны были
принять сложившуюся к тому времени в ней религиозно-политическую доктрину. Именно эта доктрина, на наш взгляд, составляла важнейшую, центральную часть нового мироощущения (т.е., давала ответ на вопрос «Кто мы
и зачем существуем в этом мире?»), и именно она предопределила дальнейший ход развития русской государственности, общества и присущих им политических социальных, экономических и культурных институтов (в том
числе и ментальности). Однако именно здесь и присутствуют довольно серьезные разногласия между специалистами и тем более неспециалистами на
предмет того, каким было влияние Византии на Русь в этом вопросе и в какой степени, насколько полно (целиком или выборочно, а если выборочно, то
насколько выборочно – что именно было взято, а что было отброшено за ненадобностью) .
Два основных полюса можно выделить в этом вопросе – на одном собираются мнения тех, кто уверены в том, что именно византийское влияние
стало определяющим и оказало решающее воздействие на формирование религиозно-государственной доктрины в раннесредневековой Руси. При этом,
по их мнению, основные, фундаментальные положения византийской доктрины были «трансплантированы», вживлены на русскую почву и дальше
начали на ней свое существование как часть русской ментальности. На другом полюсе можно собрать мнения тех, кто полагает, что влияние Византии в
этом важнейшем для раннесредневекового государства было отнюдь не ре-
4
Повесть Временных лет. – СПб., 1999. – С. 7.шающим, и раннесредневековые русские книжники подошли к этой проблеме выбора весьма избирательно. Представляется, однако, что истина лежит
где-то посредине между этими двумя крайностями, хотя, конечно, за давностью лет и явно недостаточно источниковой базе дать однозначный и окончательный ответ на этот вопрос вряд ли возможно. Вместе с тем мы исходим
из того, что есть все основания полагать, что и в этом, и других подобных
случаях, они подошли к этому избирательно, и на то были как объективные,
так и субъективные обстоятельства и факторы. Изучению особенностей процесса рецепции этой доктрины на Руси и степени ее влияния на формирование собственной древнерусской религиозно-политической доктрины как
наиболее характерной, отразившейся, как в капле воды, все основные особенности процесса восприятия византийскую культурной традиции на Руси,
предполагается посвятить данное исследование, имея конечной его целью
формирование авторского видения проблемы и постулирования ряда основополагающих выводов и тезисов, которые могут послужить основой для последующих изысканий в этой области.
Приступая к работе над темой, мы, как уже было отмечено выше, руководствовались несколькими базовыми тезисами. Одним из важнейших из них
мы считали и продолжаем считать тезис о гетерогенности средневековой
культуры – при этом неважно, говорим ли мы о византийской культуре (см.
рассуждения В.М. Живова) или средневековой западноевропейской (см. аналогичные высказывания А.Я. Гуревича). Сам факт того, что разные ученые,
работающие в разных и достаточно далеких друг от друга сферах, пришли к
одинаковым по своей сути выводам, говорит о том, что то не простое совпадение, но некая закономерность. Применив эту закономерность к анализу
процесса формирования и дальнейшего развития раннесредневековой русской (христианской) культуры, мы в итоге пришли к серии любопытных и, на
наш взгляд, неординарных выводов, несколько отличающихся от того, что
принято было ранее писать о древнерусской культуре и характерных чертах
ее генезиса и последующей эволюции.
Прежде всего, принимая за основу предположение, что раннесредневековая русская культура (термин «древнерусская» мы считаем неудачным историческим конструктом) в том виде, в каком она перед нами предстает,
формировалась под явным влиянием византийской культурной традиции, тем
не менее, мы полагаем, что сам по себе процесс этот был не настолько однозначен, как может представиться на первый взгляд. Во-первых, как уже
было отмечено выше, сама по себе византийская культура была неоднородна
в своей основе, и включала в себя две разные по происхождению, структуре,
содержанию и целеполаганию традиции – условно говоря, «аскетическую» и
«гуманистическую» (термины В.М. Живова). При этом, по меткому замечания С. Франклина (сказанному по другому поводу, но, как мы полагаем,
вполне могущему быть отнесенным и к нашему случаю), «между одним и
другим находилась целая серия более или менее жестко связанных друг сдругом «текстовых обществ», для которых заимствованные списки правил
служили принятой точкой отсчета».1 Эта «размытость» граней между полюсами имела как свои положительные, так и отрицательные стороны – в частности, в русском случае она позволяла раннесредневековым русским книжникам быть более свободными в выборе.
Во-вторых, сам по себе процесс генезиса новой русской культуры проходил в условиях, позволим себе использовать такой словооборот, «культурной целины» (и это положение мы считаем одним из важнейших в нашей
проблеме). Если Византия, Новый, II Рим, выступала непосредственным преемником и наследником Рима Ветхого, I, и культурная традиция, несмотря на
все катаклизмы, здесь никогда не прерывалась полностью, а на территории
немалой части Западной Европы «почва» была изрядно возделана римлянами
(в результате чего варвары, расселяясь в той же Галлии или Испании с Италией, попадали в среду, уже романизированную, да и сами варвары уже многому научились у римлян за несколько веков общения), то территория Восточной Европы в этом плане была совершенно «невозделана», находясь на
очень далекой периферии Рима. Естественно, что это не могло не сказаться
на особенностях становления раннесредневековой русской культуры.
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
