ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ РАЗРЕШЕНИЯ КОЛЛИЗИЙ УГОЛОВНЫХ ЮРИСДИКЦИЙ
|
ВВЕДЕНИЕ 4
ГЛАВА I. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ ОБ УГОЛОВНОЙ ЮРИСДИКЦИИ 23
§ 1. Понятие и классификации юрисдикции: основные подходы 23
§ 2. История понятия «юрисдикция». «Юрисдикция» в дискурсе и метадискурсе международного уголовного права 34
§ 3. Установление уголовной юрисдикции и пространственное действие уголовной юрисдикции 38
ГЛАВА II. СВОЙСТВА УГОЛОВНОЙ ЮРИСДИКЦИИ НЕКОТОРЫХ
ТИПОВ СУБЪЕКТОВ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА 45
§ 1. Уголовная юрисдикция государства и ее пространственное действие 45
§ 2. Уголовная юрисдикция интеграционного образования: основание, особенности, влияние на уголовную юрисдикцию государств-членов 73
§ 3. Международная уголовная юрисдикция 102
ГЛАВА III. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ КОЛЛИЗИОННО¬
ЮРИСДИКЦИОННОГО МЕТОДА В МЕЖДУНАРОДНОМ УГОЛОВНОМ
ПРАВЕ 131
§ 1. Действующий механизм установления уголовной юрисдикции: юрисдикционные принципы 132
§ 2. Новая система установления уголовной юрисдикции: коллизии уголовных юрисдикций 173
ГЛАВА IV. НЕКОТОРЫЕ ЮРИСДИКЦИОННЫЕ ПРОБЛЕМЫ
МЕЖДУНАРОДНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА В БОРЬБЕ С
ПРЕСТУПНОСТЬЮ, ПРЕОДОЛЕВАЕМЫЕ ПРИ ПОМОЩИ
КОЛЛИЗИОННО-ЮРИСДИКЦИОННОГО МЕТОДА 208
§ 1. Применение коллизионно-юрисдикционного метода в отношении отдельных видов преступлений, осложненных иностранным элементом 208
§ 2. Юрисдикционные аспекты транснациональных уголовных правоотношений
государств-членов Европейского союза в свете нового коллизионно¬
юрисдикционного метода 223
§ 3. Разрешение коллизий международной и государственной уголовных юрисдикций 239
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 261
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 265
ГЛАВА I. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ ОБ УГОЛОВНОЙ ЮРИСДИКЦИИ 23
§ 1. Понятие и классификации юрисдикции: основные подходы 23
§ 2. История понятия «юрисдикция». «Юрисдикция» в дискурсе и метадискурсе международного уголовного права 34
§ 3. Установление уголовной юрисдикции и пространственное действие уголовной юрисдикции 38
ГЛАВА II. СВОЙСТВА УГОЛОВНОЙ ЮРИСДИКЦИИ НЕКОТОРЫХ
ТИПОВ СУБЪЕКТОВ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА 45
§ 1. Уголовная юрисдикция государства и ее пространственное действие 45
§ 2. Уголовная юрисдикция интеграционного образования: основание, особенности, влияние на уголовную юрисдикцию государств-членов 73
§ 3. Международная уголовная юрисдикция 102
ГЛАВА III. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ КОЛЛИЗИОННО¬
ЮРИСДИКЦИОННОГО МЕТОДА В МЕЖДУНАРОДНОМ УГОЛОВНОМ
ПРАВЕ 131
§ 1. Действующий механизм установления уголовной юрисдикции: юрисдикционные принципы 132
§ 2. Новая система установления уголовной юрисдикции: коллизии уголовных юрисдикций 173
ГЛАВА IV. НЕКОТОРЫЕ ЮРИСДИКЦИОННЫЕ ПРОБЛЕМЫ
МЕЖДУНАРОДНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА В БОРЬБЕ С
ПРЕСТУПНОСТЬЮ, ПРЕОДОЛЕВАЕМЫЕ ПРИ ПОМОЩИ
КОЛЛИЗИОННО-ЮРИСДИКЦИОННОГО МЕТОДА 208
§ 1. Применение коллизионно-юрисдикционного метода в отношении отдельных видов преступлений, осложненных иностранным элементом 208
§ 2. Юрисдикционные аспекты транснациональных уголовных правоотношений
государств-членов Европейского союза в свете нового коллизионно¬
юрисдикционного метода 223
§ 3. Разрешение коллизий международной и государственной уголовных юрисдикций 239
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 261
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 265
Актуальность темы исследования. Все международное уголовное право, которое, как представляется, есть комплекс норм, регулирующих отношения, связанные с преступлениями, осложненными иностранным или международным элементом , строится на концепте юрисдикции. Причем центральными вопросами являются именно установление и пространственное действие уголовной юрисдикции. Они составляют основу правоприменения в транснациональной уголовно-правовой и уголовно-процессуальной сферах, являются теоретической предпосылкой для международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства, традиционно относимого к производствам в рамках уголовного процесса 1 . При этом юридическая доктрина не отличается единообразием относительно понятия, системы и порядка установления уголовной юрисдикции, юрисдикционных коллизий и пространственного действия уголовной юрисдикции. Уже этот факт предопределяет актуальность исследования, в рамках которого предпринята попытка переосмыслить некоторые немаловажные аспекты в этой области.
Ведя же речь не о научном, а о практическом преломлении указанной проблематики, в качестве примера можно отметить одно из положений Рекомендации 37 Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ), говорящее само за себя с т. з. актуализации проблемы коллизий уголовных юрисдикций: «Во избежание конфликтов юрисдикции следует уделять внимание разработке и применению механизмов для определения наилучшего места для судебного преследования обвиняемых в интересах правосудия по делам, которые подлежат судебному преследованию в более чем одной стране» .
Обращает на себя внимание статистика совершения преступлений, осложненным иностранным элементом, в Российской Федерации: по данным Генеральной прокуратуры, за 2019 год 34917 преступлений совершено иностранными гражданами и лицами без гражданства, а 16810 - в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства, что составляет 2,6% от общего числа зарегистрированных преступлений; за 2020 год иностранными гражданами и лицами без гражданства совершено 34400 преступлений, в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства совершено 15981 преступление - порядка 2,5% от общего числа зарегистрированных преступлений; за 2021 год иностранными гражданами и лицами без гражданства совершено 36420 преступлений, в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства совершено 15961 преступление - около 2,6% от общего числа зарегистрированных преступлений; по состоянию на декабрь 2022 года иностранными гражданами и лицами без гражданства совершено 40154 преступления, в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства совершено 16082 преступления - почти 2,9% от общего числа зарегистрированных преступлений1. С одной стороны, эта доля относительно невелика; с другой, - осложненность преступления иностранным элементом является особой, исключительной ситуацией, ставит перед правоприменителем серьезные задачи и требует понимания специфики всех отношений, возникающих в связи с таковым. В свете этого даже приведенные цифры являются значительными.
При этом в силу отсутствия общепризнанных принципов и единой системы установления юрисдикции в отношении преступлений, осложненных иностранным элементом, а также неодинакового понимания содержания юрисдикционных принципов в различных уголовно-правовых системах разрешение проблем международного уголовного права - юрисдикционных проблем - представляет особую трудность; разница подходов, следующая из нее недостаточная степень гармонизации правового регулирования, одновременное внедрение новых направлений международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства, не всегда сочетающихся с традиционными, может приводить к конфликтам позиций компетентных органов различных государств - и приводит, о чем свидетельствует существующая на сегодня практика взаимодействия, в числе прочего, с государствами-членами Европейского союза ; это, безусловно, вызывает озабоченность государств, не являющихся государствами-членами интеграционного образования, в числе которых и Российская Федерация .
Степень научной разработанности. Международно-правовые аспекты юрисдикции государств описывали такие ученые, как Е. В. Белякович, Е. Г. Зинков, А. Р. Каюмова, И. И. Лукашук, В. Л. Толстых, Г. И. Тункин,
O. С. Черниченко, С. В. Черниченко. Этим вопросом занимались и иностранные юристы-международники, как то: Й. Броунли (I. Brownlie), В. Лоу (V. Lowe), С. Рюнгерт (C. Ryngaert), М. Д. Эванс (M. D. Evans), М. С. Принс (M. S. Prince).
Понятие юрисдикции с позиции прикладного подхода раскрыто М. И. Бруном, Л. А. Лунцем, М. Исаадом (M. Issaad).
Специфика юрисдикции в свете уголовно-процессуального, уголовного и международного уголовного права раскрыта в трудах таких ученых - юристов, как Н. С. Таганцев, А. И. Бойцов, В. М. Волженкина, А. Г. Волеводз, Б. Я. Гаврилов, Л. В. Головко, А. В. Гриненко, М. К. Гулялова, Г. А. Есаков, Л. В. Иногамова- Хегай, К. К. Клевцов, И. Б. Колчевский, Е. А. Копылова, П. А. Литвишко, А. А. Макасеева, В. В. Милинчук, Э. Л. Сидоренко, П. А. Смирнов,
P. Р. Хаснутдинов, Е. Ю. Четвертакова, В. А. Шестак, С. П. Щерба; из иностранных ученых значимые труды, посвященные этому вопросу, создали М. Ш. Бассиуни (M. C. Bassiouni), Т. Бамубах (T. Baumbach), Э. Давид (E. David), А. Доннедье де Вабр (H. Donnedieu de Vabres), М. Б. Крайзек (M. B. Krizek), Р. Моль (R. Mohl), Д. Ребю (D. Rebut), Т. Эльхольм (T. Elholm).
Сравнительным исследованием подходов государств к закреплению норм об установлении уголовной юрисдикции занимались В. Н. Додонов, С. П. Щерба.
О коллизионном регулировании в уголовном праве существуют работы З. А. Незнамовой, Е. А. Копыловой, К. А. Цая; частично вопроса коллизионного уголовного права касался А. Э. Жалинский.
Вопросы полицейского и судебного сотрудничества по уголовным делам в Европейском союзе, так или иначе отразившие европейский аспект специфики уголовной юрисдикции, рассмотрены в работах как отечественных ученых: М. М. Бирюкова, П. Н. Бирюкова, А. Г. Волеводза, В. В. Войникова, Р. А. Касьянова, Н. А. Сафарова, М. Л. Энтина, - так и иностранных: П. Асп (P. Asp), М. Бёзе (M. Bose), А. Клип (A. Klip), М. Коста (M. J. Costa), Д. Ребю (D. Rebut), Ф. Циммерман (F. Zimmermann).
В рамках исследования европейского права изучением идеи уголовного права Европейского союза, регулирующего и выступающего в качестве предпосылки существования уголовной юрисдикции интеграционного образования, занимались Е. А. Климова, Р. А. Касьянов, П. Асп (P. Asp), Г. Дэвис (G. Davies), А. Клип (A. Klip), Г. Монти (G. Monti), Д. Чэлмерс (D. Chalmers).
Особенности феномена международной уголовной юрисдикции исследовали Г. И. Богуш, А. Г. Волеводз, Р. И. Ефремова, Л. В. Иногамова-Хегай, А. Р. Каюмова, Е. А. Копылова, А. А. Малиновский, А. Б. Мезяев, Е. Н. Трикоз; среди иностранных ученых необходимо выделить следующих: М. Ш. Бассиуни (M. C. Bassiouni), Б. Батрос (B. Batros), М. Бензинг (M. Benzing), Л. Джаннини (L. Giannini), Дж. Дэнси (G. Dancy), Й. Гарфункель (I. Garfunkel), А. Кассезе (A. Cassese), Р. Крайер (R. Cryer), К. А. Маршалл (K. A. Marshall), Ф. Монтал (F. Montal), Дж. Ральф (J. Ralph), С. Рюнгерт (C. Ryngaert), Б. Б. Ференц (B. B. Ferencz), Дж. Холмс (J. Holmes), Р. В. Ямато (R. V. Yamato).
Несмотря на весьма высокую степень научной разработанности проблематики уголовной юрисдикции, было бы чрезмерным говорить о наличии единого к ней подхода и особенно к аспекту разрешения коллизий уголовных юрисдикций.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является выявление способа разрешения коллизий уголовных юрисдикций, эффективного для преодоления наиболее актуальных проблем международного сотрудничества в борьбе с преступностью. Для достижения поставленной цели видится сообразным:
1) Определить объем понятия «юрисдикция» и выделить необходимые для цели настоящей работы классификации юрисдикций;
2) Выявить ключевые особенности истории понятия «юрисдикция» и его проявления в дискурсе международного уголовного права;
3) Осветить сущность и свойства основных понятий, связанных с уголовной юрисдикцией, - ее установления и ее пространственного действия;
4) Охарактеризовать свойства уголовной юрисдикции государства, интеграционного образования, международной уголовной юрисдикции, описать особенности их пространственного действия;
5) Дать оценку действующему механизму установления уголовной юрисдикции;
6) Дать определение коллизии уголовных юрисдикций, установив и оценив способы ее разрешения, предложить усовершенствованную и адекватную систему установления уголовной юрисдикции;
7) Путем исследования соответствующего эмпирического материала либо посредством теоретического моделирования показать, каким образом наиболее эффективная система разрешения коллизий юрисдикций может быть реализована применительно к часто совершаемым и приводящим к серьезным правоприменительным трудностям преступлениям, осложненным иностранным элементом;
8) Выявить проблемы, связанные с преступлениями, на установление юрисдикции в отношении которых претендует государство, являющееся членом интеграционного образования, и предложить способы их решения с помощью коллизионно-юрисдикционного метода;
9) Изложить прикладные вопросы разрешения коллизий международной и государственной уголовных юрисдикций через призму разработанного коллизионно-юрисдикционного метода.
Объект исследования составляют правовые отношения, связанные с установлением и пространственным действием уголовной юрисдикции.
Предметом исследования являются правовые категории и механизмы уголовного процесса, международного уголовного права, международного частного права, направленные на разрешение коллизий уголовных юрисдикций.
Методология и методы исследования. В работе использованы такие общенаучные методы юридического познания, как системно-структурный метод и метод анализа (для полного раскрытия феномена юрисдикции, его действия в пространстве, представления системы уголовного права Европейского союза, выработки метода и построения системы разрешения коллизий уголовных юрисдикций), метод теоретического моделирования (с целью показать применение коллизионно-юрисдикционного метода к некоторым преступлениям, осложненным иностранным элементом); такие юридические методы познания правовой действительности, как формально-юридический (при использовании понятий и категорий «функции права», «юрисдикция», «компетенция», «суверенитет», «территория», «коллизия» и т. д. для конструирования более детальной терминологии), историко-нормативный, историко-доктринальный методы и совокупность методов юрислингвистики и лингвоюристики (для изучения становления и развития феномена уголовной юрисдикции (а также ее пространственного действия и установления), терминов, вербализующих эти феномены, отношения к ним и их терминологическому обозначению в юридической науке, их нормативного закрепления и использования в правоприменительной практике), методы сравнительного правоведения: микро- и макросравнение, синхронное и диахронное, внешнее и внутреннее, доктринальное, нормативное, функциональное, проблемное сравнение (для выявления особенностей пространственного действия уголовной юрисдикции, специфики эволюции понимания и современного положения юрисдикционных принципов в разных уголовно-правовых системах и в различных отраслях внутри самих уголовно-правовых систем, в т. ч. в свете различных идей, доминирующих в различных типах уголовно-правовых систем, и целей, на достижение которых направлено соответствующее правовое регулирование), критико-правовой метод (при выявлении противоречий и недостатков в действующем механизме установления уголовной юрисдикции для целей построения более совершенного коллизионно-юрисдикционного метода в международном уголовном праве).
Теоретической базой исследования послужили работы отечественных и зарубежных ученых - юристов в области международного права, права Европейского союза, международного уголовного, уголовного и уголовно-процессуального права, а также и в сфере других отраслей юридической науки и дисциплин (например, международного частного права, налогового права), в той или иной степени касающихся темы работы. Для целей юрислингвистического исследования терминологии в качестве теоретической базы использованы труды лингвистов и философов.
Ведя же речь не о научном, а о практическом преломлении указанной проблематики, в качестве примера можно отметить одно из положений Рекомендации 37 Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ), говорящее само за себя с т. з. актуализации проблемы коллизий уголовных юрисдикций: «Во избежание конфликтов юрисдикции следует уделять внимание разработке и применению механизмов для определения наилучшего места для судебного преследования обвиняемых в интересах правосудия по делам, которые подлежат судебному преследованию в более чем одной стране» .
Обращает на себя внимание статистика совершения преступлений, осложненным иностранным элементом, в Российской Федерации: по данным Генеральной прокуратуры, за 2019 год 34917 преступлений совершено иностранными гражданами и лицами без гражданства, а 16810 - в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства, что составляет 2,6% от общего числа зарегистрированных преступлений; за 2020 год иностранными гражданами и лицами без гражданства совершено 34400 преступлений, в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства совершено 15981 преступление - порядка 2,5% от общего числа зарегистрированных преступлений; за 2021 год иностранными гражданами и лицами без гражданства совершено 36420 преступлений, в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства совершено 15961 преступление - около 2,6% от общего числа зарегистрированных преступлений; по состоянию на декабрь 2022 года иностранными гражданами и лицами без гражданства совершено 40154 преступления, в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства совершено 16082 преступления - почти 2,9% от общего числа зарегистрированных преступлений1. С одной стороны, эта доля относительно невелика; с другой, - осложненность преступления иностранным элементом является особой, исключительной ситуацией, ставит перед правоприменителем серьезные задачи и требует понимания специфики всех отношений, возникающих в связи с таковым. В свете этого даже приведенные цифры являются значительными.
При этом в силу отсутствия общепризнанных принципов и единой системы установления юрисдикции в отношении преступлений, осложненных иностранным элементом, а также неодинакового понимания содержания юрисдикционных принципов в различных уголовно-правовых системах разрешение проблем международного уголовного права - юрисдикционных проблем - представляет особую трудность; разница подходов, следующая из нее недостаточная степень гармонизации правового регулирования, одновременное внедрение новых направлений международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства, не всегда сочетающихся с традиционными, может приводить к конфликтам позиций компетентных органов различных государств - и приводит, о чем свидетельствует существующая на сегодня практика взаимодействия, в числе прочего, с государствами-членами Европейского союза ; это, безусловно, вызывает озабоченность государств, не являющихся государствами-членами интеграционного образования, в числе которых и Российская Федерация .
Степень научной разработанности. Международно-правовые аспекты юрисдикции государств описывали такие ученые, как Е. В. Белякович, Е. Г. Зинков, А. Р. Каюмова, И. И. Лукашук, В. Л. Толстых, Г. И. Тункин,
O. С. Черниченко, С. В. Черниченко. Этим вопросом занимались и иностранные юристы-международники, как то: Й. Броунли (I. Brownlie), В. Лоу (V. Lowe), С. Рюнгерт (C. Ryngaert), М. Д. Эванс (M. D. Evans), М. С. Принс (M. S. Prince).
Понятие юрисдикции с позиции прикладного подхода раскрыто М. И. Бруном, Л. А. Лунцем, М. Исаадом (M. Issaad).
Специфика юрисдикции в свете уголовно-процессуального, уголовного и международного уголовного права раскрыта в трудах таких ученых - юристов, как Н. С. Таганцев, А. И. Бойцов, В. М. Волженкина, А. Г. Волеводз, Б. Я. Гаврилов, Л. В. Головко, А. В. Гриненко, М. К. Гулялова, Г. А. Есаков, Л. В. Иногамова- Хегай, К. К. Клевцов, И. Б. Колчевский, Е. А. Копылова, П. А. Литвишко, А. А. Макасеева, В. В. Милинчук, Э. Л. Сидоренко, П. А. Смирнов,
P. Р. Хаснутдинов, Е. Ю. Четвертакова, В. А. Шестак, С. П. Щерба; из иностранных ученых значимые труды, посвященные этому вопросу, создали М. Ш. Бассиуни (M. C. Bassiouni), Т. Бамубах (T. Baumbach), Э. Давид (E. David), А. Доннедье де Вабр (H. Donnedieu de Vabres), М. Б. Крайзек (M. B. Krizek), Р. Моль (R. Mohl), Д. Ребю (D. Rebut), Т. Эльхольм (T. Elholm).
Сравнительным исследованием подходов государств к закреплению норм об установлении уголовной юрисдикции занимались В. Н. Додонов, С. П. Щерба.
О коллизионном регулировании в уголовном праве существуют работы З. А. Незнамовой, Е. А. Копыловой, К. А. Цая; частично вопроса коллизионного уголовного права касался А. Э. Жалинский.
Вопросы полицейского и судебного сотрудничества по уголовным делам в Европейском союзе, так или иначе отразившие европейский аспект специфики уголовной юрисдикции, рассмотрены в работах как отечественных ученых: М. М. Бирюкова, П. Н. Бирюкова, А. Г. Волеводза, В. В. Войникова, Р. А. Касьянова, Н. А. Сафарова, М. Л. Энтина, - так и иностранных: П. Асп (P. Asp), М. Бёзе (M. Bose), А. Клип (A. Klip), М. Коста (M. J. Costa), Д. Ребю (D. Rebut), Ф. Циммерман (F. Zimmermann).
В рамках исследования европейского права изучением идеи уголовного права Европейского союза, регулирующего и выступающего в качестве предпосылки существования уголовной юрисдикции интеграционного образования, занимались Е. А. Климова, Р. А. Касьянов, П. Асп (P. Asp), Г. Дэвис (G. Davies), А. Клип (A. Klip), Г. Монти (G. Monti), Д. Чэлмерс (D. Chalmers).
Особенности феномена международной уголовной юрисдикции исследовали Г. И. Богуш, А. Г. Волеводз, Р. И. Ефремова, Л. В. Иногамова-Хегай, А. Р. Каюмова, Е. А. Копылова, А. А. Малиновский, А. Б. Мезяев, Е. Н. Трикоз; среди иностранных ученых необходимо выделить следующих: М. Ш. Бассиуни (M. C. Bassiouni), Б. Батрос (B. Batros), М. Бензинг (M. Benzing), Л. Джаннини (L. Giannini), Дж. Дэнси (G. Dancy), Й. Гарфункель (I. Garfunkel), А. Кассезе (A. Cassese), Р. Крайер (R. Cryer), К. А. Маршалл (K. A. Marshall), Ф. Монтал (F. Montal), Дж. Ральф (J. Ralph), С. Рюнгерт (C. Ryngaert), Б. Б. Ференц (B. B. Ferencz), Дж. Холмс (J. Holmes), Р. В. Ямато (R. V. Yamato).
Несмотря на весьма высокую степень научной разработанности проблематики уголовной юрисдикции, было бы чрезмерным говорить о наличии единого к ней подхода и особенно к аспекту разрешения коллизий уголовных юрисдикций.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является выявление способа разрешения коллизий уголовных юрисдикций, эффективного для преодоления наиболее актуальных проблем международного сотрудничества в борьбе с преступностью. Для достижения поставленной цели видится сообразным:
1) Определить объем понятия «юрисдикция» и выделить необходимые для цели настоящей работы классификации юрисдикций;
2) Выявить ключевые особенности истории понятия «юрисдикция» и его проявления в дискурсе международного уголовного права;
3) Осветить сущность и свойства основных понятий, связанных с уголовной юрисдикцией, - ее установления и ее пространственного действия;
4) Охарактеризовать свойства уголовной юрисдикции государства, интеграционного образования, международной уголовной юрисдикции, описать особенности их пространственного действия;
5) Дать оценку действующему механизму установления уголовной юрисдикции;
6) Дать определение коллизии уголовных юрисдикций, установив и оценив способы ее разрешения, предложить усовершенствованную и адекватную систему установления уголовной юрисдикции;
7) Путем исследования соответствующего эмпирического материала либо посредством теоретического моделирования показать, каким образом наиболее эффективная система разрешения коллизий юрисдикций может быть реализована применительно к часто совершаемым и приводящим к серьезным правоприменительным трудностям преступлениям, осложненным иностранным элементом;
8) Выявить проблемы, связанные с преступлениями, на установление юрисдикции в отношении которых претендует государство, являющееся членом интеграционного образования, и предложить способы их решения с помощью коллизионно-юрисдикционного метода;
9) Изложить прикладные вопросы разрешения коллизий международной и государственной уголовных юрисдикций через призму разработанного коллизионно-юрисдикционного метода.
Объект исследования составляют правовые отношения, связанные с установлением и пространственным действием уголовной юрисдикции.
Предметом исследования являются правовые категории и механизмы уголовного процесса, международного уголовного права, международного частного права, направленные на разрешение коллизий уголовных юрисдикций.
Методология и методы исследования. В работе использованы такие общенаучные методы юридического познания, как системно-структурный метод и метод анализа (для полного раскрытия феномена юрисдикции, его действия в пространстве, представления системы уголовного права Европейского союза, выработки метода и построения системы разрешения коллизий уголовных юрисдикций), метод теоретического моделирования (с целью показать применение коллизионно-юрисдикционного метода к некоторым преступлениям, осложненным иностранным элементом); такие юридические методы познания правовой действительности, как формально-юридический (при использовании понятий и категорий «функции права», «юрисдикция», «компетенция», «суверенитет», «территория», «коллизия» и т. д. для конструирования более детальной терминологии), историко-нормативный, историко-доктринальный методы и совокупность методов юрислингвистики и лингвоюристики (для изучения становления и развития феномена уголовной юрисдикции (а также ее пространственного действия и установления), терминов, вербализующих эти феномены, отношения к ним и их терминологическому обозначению в юридической науке, их нормативного закрепления и использования в правоприменительной практике), методы сравнительного правоведения: микро- и макросравнение, синхронное и диахронное, внешнее и внутреннее, доктринальное, нормативное, функциональное, проблемное сравнение (для выявления особенностей пространственного действия уголовной юрисдикции, специфики эволюции понимания и современного положения юрисдикционных принципов в разных уголовно-правовых системах и в различных отраслях внутри самих уголовно-правовых систем, в т. ч. в свете различных идей, доминирующих в различных типах уголовно-правовых систем, и целей, на достижение которых направлено соответствующее правовое регулирование), критико-правовой метод (при выявлении противоречий и недостатков в действующем механизме установления уголовной юрисдикции для целей построения более совершенного коллизионно-юрисдикционного метода в международном уголовном праве).
Теоретической базой исследования послужили работы отечественных и зарубежных ученых - юристов в области международного права, права Европейского союза, международного уголовного, уголовного и уголовно-процессуального права, а также и в сфере других отраслей юридической науки и дисциплин (например, международного частного права, налогового права), в той или иной степени касающихся темы работы. Для целей юрислингвистического исследования терминологии в качестве теоретической базы использованы труды лингвистов и философов.
Некогда произошла дифференциация юридических сфер и изучающих их наук по отраслевому принципу, что ознаменовало очередной этап в развитии юриспруденции. Сегодня все чаще прослеживается тенденция к поиску межотраслевых связей в праве, к осмыслению применения в одних юридических комплексах теоретических и практических наработок из других.
МУП не является исключением. Некогда обособившись от МЧП, оно пошло по собственному пути развития, приобрело, помимо уже имевшихся, новые особые институты вследствие трагических событий XX века и может считаться совершенно уникальной сферой правового регулирования. Однако его теоретические корни по-прежнему оставались в международном частном праве, и, как представляется, сегодня, когда необходимо беспрестанно совершенствовать существующие правовые механизмы международной борьбы с преступностью, обращение к этим «корням» может оказаться небесполезным. Это и продемонстрировано в настоящей работе - с обращением к феномену юрисдикции и юрисдикционных коллизий.
Вместе с тем нельзя поддаваться соблазну отождествить одинаково обозначаемые (в силу теоретической близости), но совершенно различные (в силу различных же предметов регулирования) категории и институты родственных правовых образований. Так, очень важно четко разграничивать коллизионный метод в международном уголовном и международном частном праве: в последнем он сводится к ограничительному пониманию юрисдикции, но не без оснований, поскольку важнейшей чертой международного частного права является обязанность компетентного органа применить иностранное право, если специально сформулированное правило (коллизионная норма) регулирует коллизию таким образом. В МУП же невозможно применение иностранного уголовного закона, невозможна коллизия законов. Но поскольку решение коллизии уголовных юрисдикций предрешает вопрос о применимом праве (ведь в МУП государство стремится к установлению и предписывающей, и правоприменительной юрисдикции), то правило, которое регулирует разрешение коллизии, имеет по сравнению и с юрисдикционной, и с коллизионной нормой международного частного права, гибридную структуру, основываясь не на формальном критерии подсудности, как юрисдикционная норма международного частного права, не на критерии тесной связи правоотношения с правопорядком, как коллизионная норма международного частного права, а на критерии публично-правовой связи с государством.
Заслуживающим внимания представляется предложение о возможности при разработке юрисдикционных норм включить термин «юрисдикция»: думается, что, уже фигурирующий в международно-правовых и некоторых национальных правовых актах, данный концепт, включенный в юрисдикционные нормы большинства правопорядков, будучи в должной степени теоретически разработанным, послужит делу гармонизации коллизионно-юрисдикционного регулирования.
В настоящей работе удалось показать, что уголовная юрисдикция является центральным концептом МУП, а установление и пространственное действие уголовной юрисдикции - центральными вопросами МУП, каждый из которых обладает собственным правовым режимом. Возможно, это может быть рассмотрено в качестве одного из вариантов основы для конструирования системы МУП и как комплекса норм, и как сферы юридической науки, и как учебной дисциплины. Более того, нельзя исключать, что данный вывод позволит задать новый импульс дискуссии о месте МУП в позитивном праве (содержится ли МУП в международном или национальном праве, или и в международном, и в национальном праве, или ни в международном, ни в национальном праве? отрасль, подотрасль ли права это - или некая неклассифицируемая совокупность норм? и т. д.). Впрочем, какой бы значимой ни была данная дискуссия, ее острота и бескомпромиссность ее сторон не влияют на факт существования и вполне эффективного функционирования МУП - к повышению этой эффективности, а также к внедрению в МУП социальной сущности, пожалуй, стремятся по- настоящему неравнодушные ученые и практики.
Вновь хотелось бы обратить внимание на то, что негативные коллизии юрисдикций в МУП в силу отсутствия двойной криминальности - практически неразрешимая проблема в рамках коллизионно-юрисдикционного регулирования. В связи с этим не будет излишним повторить тезис о необходимости нахождения точек соприкосновения в сфере криминализации деяний, потенциально носящих транснациональный характер. Этот род международного сотрудничества уже в высокой степени развит; однако есть еще сферы, ожидающие своего дальнейшего урегулирования. Среди них, например, преступления в сфере высоких технологий. Возможно, полученные в ходе настоящего исследования результаты можно будет увязать с ожидаемым решением вопроса гармонизации уголовных законов как в этой, так и во многих других областях; причем, во избежание дальнейшей стратификации мира, необходимо, чтобы такая гармонизация стремилась к универсальной.
В равной степени важной является деятельность государств, направленная на всеобъемлющую криминализацию преступлений, вызывающих озабоченность мирового сообщества. Существование комплементарной международной уголовной юрисдикции и юрисдикции государств, устанавливаемой на основе субсидиарного универсального принципа, является надежным механизмом, обеспечивающим выполнение государствами международных обязательств по включению международных преступлений в национальное уголовное законодательство. В свете этого вновь хотелось бы обратить внимание на значимость криминализации в Российской Федерации преступлений против человечности и нарушений Женевских конвенций 1949 года и Дополнительных протоколов к ним 1977 года.
В данной работе не освещены отдельные вопросы, связанные с уголовной юрисдикцией и коллизионно-юрисдикционным регулированием в МУП, например, об уголовной юрисдикции непризнанных или частично признанных государств, об особенностях пространственного действия уголовной юрисдикции на находящихся за рубежом военных базах и т. д. Это не означает, что они не заслуживают внимания. Однако в целом эти явления укладываются в ту общую систему, которая была показана в настоящей работе; при этом изучение их специфики может стать одной из интересных возможностей продолжения работы над важнейшей для МУП проблематики уголовной юрисдикции в целом и коллизий уголовных юрисдикций в частности.
Основным выводом исследования стала идея об исключительной важности всеобъемлющего, многоуровневого и беспрестанного взаимодействия компетентных органов государств в деле борьбы с преступностью. Эта идея проявилась и при исследовании опыта ЕС по сотрудничеству в уголовно-правовой сфере, и при освещении концепции позитивной комплементарности в рамках взаимодействия МУС и государств-участников Статута, и при конструировании коллизионно-юрисдикционного метода, где консультации между компетентными органами и координация их взаимодействия - conditio sine qua non. Следует еще раз подчеркнуть и особо настоять на том, что даже самая выверенная система, связанная с установлением и действием в пространстве уголовной юрисдикции обречена без механизма консультаций и координации, который станет ее движущей силой. Быть может, сложно сейчас, когда иной раз под вопрос ставится сама идея международных отношений, представить себе реализацию этой концепции. Однако не угасает уверенность в том, что в той или иной форме она будет воплощена в жизнь. Нет никаких сомнений, что международное уголовное право ожидают серьезные позитивные перемены. Ведь сотрудничество по уголовным делам - это сфера вне политики; это сфера, для которой идеал - справедливость, преодолевающая любые границы.
МУП не является исключением. Некогда обособившись от МЧП, оно пошло по собственному пути развития, приобрело, помимо уже имевшихся, новые особые институты вследствие трагических событий XX века и может считаться совершенно уникальной сферой правового регулирования. Однако его теоретические корни по-прежнему оставались в международном частном праве, и, как представляется, сегодня, когда необходимо беспрестанно совершенствовать существующие правовые механизмы международной борьбы с преступностью, обращение к этим «корням» может оказаться небесполезным. Это и продемонстрировано в настоящей работе - с обращением к феномену юрисдикции и юрисдикционных коллизий.
Вместе с тем нельзя поддаваться соблазну отождествить одинаково обозначаемые (в силу теоретической близости), но совершенно различные (в силу различных же предметов регулирования) категории и институты родственных правовых образований. Так, очень важно четко разграничивать коллизионный метод в международном уголовном и международном частном праве: в последнем он сводится к ограничительному пониманию юрисдикции, но не без оснований, поскольку важнейшей чертой международного частного права является обязанность компетентного органа применить иностранное право, если специально сформулированное правило (коллизионная норма) регулирует коллизию таким образом. В МУП же невозможно применение иностранного уголовного закона, невозможна коллизия законов. Но поскольку решение коллизии уголовных юрисдикций предрешает вопрос о применимом праве (ведь в МУП государство стремится к установлению и предписывающей, и правоприменительной юрисдикции), то правило, которое регулирует разрешение коллизии, имеет по сравнению и с юрисдикционной, и с коллизионной нормой международного частного права, гибридную структуру, основываясь не на формальном критерии подсудности, как юрисдикционная норма международного частного права, не на критерии тесной связи правоотношения с правопорядком, как коллизионная норма международного частного права, а на критерии публично-правовой связи с государством.
Заслуживающим внимания представляется предложение о возможности при разработке юрисдикционных норм включить термин «юрисдикция»: думается, что, уже фигурирующий в международно-правовых и некоторых национальных правовых актах, данный концепт, включенный в юрисдикционные нормы большинства правопорядков, будучи в должной степени теоретически разработанным, послужит делу гармонизации коллизионно-юрисдикционного регулирования.
В настоящей работе удалось показать, что уголовная юрисдикция является центральным концептом МУП, а установление и пространственное действие уголовной юрисдикции - центральными вопросами МУП, каждый из которых обладает собственным правовым режимом. Возможно, это может быть рассмотрено в качестве одного из вариантов основы для конструирования системы МУП и как комплекса норм, и как сферы юридической науки, и как учебной дисциплины. Более того, нельзя исключать, что данный вывод позволит задать новый импульс дискуссии о месте МУП в позитивном праве (содержится ли МУП в международном или национальном праве, или и в международном, и в национальном праве, или ни в международном, ни в национальном праве? отрасль, подотрасль ли права это - или некая неклассифицируемая совокупность норм? и т. д.). Впрочем, какой бы значимой ни была данная дискуссия, ее острота и бескомпромиссность ее сторон не влияют на факт существования и вполне эффективного функционирования МУП - к повышению этой эффективности, а также к внедрению в МУП социальной сущности, пожалуй, стремятся по- настоящему неравнодушные ученые и практики.
Вновь хотелось бы обратить внимание на то, что негативные коллизии юрисдикций в МУП в силу отсутствия двойной криминальности - практически неразрешимая проблема в рамках коллизионно-юрисдикционного регулирования. В связи с этим не будет излишним повторить тезис о необходимости нахождения точек соприкосновения в сфере криминализации деяний, потенциально носящих транснациональный характер. Этот род международного сотрудничества уже в высокой степени развит; однако есть еще сферы, ожидающие своего дальнейшего урегулирования. Среди них, например, преступления в сфере высоких технологий. Возможно, полученные в ходе настоящего исследования результаты можно будет увязать с ожидаемым решением вопроса гармонизации уголовных законов как в этой, так и во многих других областях; причем, во избежание дальнейшей стратификации мира, необходимо, чтобы такая гармонизация стремилась к универсальной.
В равной степени важной является деятельность государств, направленная на всеобъемлющую криминализацию преступлений, вызывающих озабоченность мирового сообщества. Существование комплементарной международной уголовной юрисдикции и юрисдикции государств, устанавливаемой на основе субсидиарного универсального принципа, является надежным механизмом, обеспечивающим выполнение государствами международных обязательств по включению международных преступлений в национальное уголовное законодательство. В свете этого вновь хотелось бы обратить внимание на значимость криминализации в Российской Федерации преступлений против человечности и нарушений Женевских конвенций 1949 года и Дополнительных протоколов к ним 1977 года.
В данной работе не освещены отдельные вопросы, связанные с уголовной юрисдикцией и коллизионно-юрисдикционным регулированием в МУП, например, об уголовной юрисдикции непризнанных или частично признанных государств, об особенностях пространственного действия уголовной юрисдикции на находящихся за рубежом военных базах и т. д. Это не означает, что они не заслуживают внимания. Однако в целом эти явления укладываются в ту общую систему, которая была показана в настоящей работе; при этом изучение их специфики может стать одной из интересных возможностей продолжения работы над важнейшей для МУП проблематики уголовной юрисдикции в целом и коллизий уголовных юрисдикций в частности.
Основным выводом исследования стала идея об исключительной важности всеобъемлющего, многоуровневого и беспрестанного взаимодействия компетентных органов государств в деле борьбы с преступностью. Эта идея проявилась и при исследовании опыта ЕС по сотрудничеству в уголовно-правовой сфере, и при освещении концепции позитивной комплементарности в рамках взаимодействия МУС и государств-участников Статута, и при конструировании коллизионно-юрисдикционного метода, где консультации между компетентными органами и координация их взаимодействия - conditio sine qua non. Следует еще раз подчеркнуть и особо настоять на том, что даже самая выверенная система, связанная с установлением и действием в пространстве уголовной юрисдикции обречена без механизма консультаций и координации, который станет ее движущей силой. Быть может, сложно сейчас, когда иной раз под вопрос ставится сама идея международных отношений, представить себе реализацию этой концепции. Однако не угасает уверенность в том, что в той или иной форме она будет воплощена в жизнь. Нет никаких сомнений, что международное уголовное право ожидают серьезные позитивные перемены. Ведь сотрудничество по уголовным делам - это сфера вне политики; это сфера, для которой идеал - справедливость, преодолевающая любые границы.
Подобные работы
- КОЛЛИЗИИ В КОНСТИТУЦИОННОМ ПРАВЕ РОССИИ
Магистерская диссертация, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4950 р. Год сдачи: 2020 - Организационно-правовые основы реализации судебной власти в Российской Федерации
Дипломные работы, ВКР, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 9000 р. Год сдачи: 2018 - КОЛЛИЗИИ В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ: ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ И СПОСОБЫ РАЗРЕШЕНИЯ
Дипломные работы, ВКР, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 6500 р. Год сдачи: 2019 - КОЛЛИЗИИ В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ: ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ И СПОСОБЫ РАЗРЕШЕНИЯ
Дипломные работы, ВКР, гражданское право. Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2019 - ЮРИДИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ В ЦИВИЛИСТИКЕ
Дипломные работы, ВКР, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4750 р. Год сдачи: 2019 - Источники уголовно-процессуального права (Уголовно-процессуальное право, Российский Экономический Университет)
Курсовые работы, уголовный процесс. Язык работы: Русский. Цена: 500 р. Год сдачи: 2018 - Конституционные основы права на судебную защиту
Магистерская диссертация, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4965 р. Год сдачи: 2020 - Правовое регулирование оказания Интернет-услуг (12.00.03)
Диссертации (РГБ), гражданское право. Язык работы: Русский. Цена: 700 р. Год сдачи: 2002 - Правовое регулирование оказания Интернет-услуг
Диссертации (РГБ), гражданское право. Язык работы: Русский. Цена: 500 р. Год сдачи: 2002