Согласно «Новой философской энциклопедии», философия определяется
как «особая форма общественного сознания и познания мира,
вырабатывающая систему знаний об основаниях и фундаментальных
принципах человеческого бытия, о наиболее общих сущностных
характеристиках человеческого отношения к природе, обществу и духовной
жизни» [16]. Несмотря на расхожее мнение, согласно которому философское
знание с необходимостью должно быть представлено в виде цельной системы
или концепции, осуществленной исключительно рациональными средствами,
в по-настоящему профессиональной философской среде давно не является
секретом тот факт, что истоки многих философских воззрений могут
обнаруживаться также в других областях жизни и творчества человека.
«Сложный процесс философского выявления универсалий культуры,
формирования философских идей и образов и оперирования ими, - по мнению
В. С. Степина, - может осуществляться не только в сфере
профессиональной философской деятельности, но и в других сферах
духовного освоения мира. Литература, искусство, художественная критика,
политическое и правовое сознание, обыденное мышление, сталкивающееся с
проблемными ситуациями мировоззренческого масштаба, – все это области,
в которые может быть вплавлена философская рефлексия и в которых
могут возникать в первичной форме философские экспликации универсалий
культуры» [там же]. Философемы, выраженные сперва в форме образа,
символа или метафоры, перерабатываются затем философией, в результате
чего создается ее особый понятийный аппарат.
Характерной чертой русской философии является ее неразрывная связь с
литературой, публицистикой и литературной критикой. «Выскажем
уверенность, - утверждает исследователь русской философии и теоретик
культуры Р. А. Гальцева, - что в русской культуре существует что-то вроде
литературно-философской эстафеты, и даже шире — эстафеты искусства4
и философии, когда из сферы художественного созерцания набранная мощь
передаётся в область философского осмысления и наоборот» [19; 5].
Когда говорят о философской направленности русской литературы,
вспоминают прежде всего двух великих прозаиков Ф. М. Достоевского и Л. Н.
Толстого, а также критические статьи В. Г. Белинского, наследие А. И.
Герцена, Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова, Д. И. Писарева и других.
Однако русская поэзия в не меньшей степени несла в себе философский
заряд, и в неё также оказалась «вплавлена» философская рефлексия.
Данная работа будет посвящена исследованию философских аспектов в
поэзии А. С. Пушкина (1799-1837).
Несмотря на кажущуюся легкость, и даже, как часто ошибочно отмечают,
«легкомысленность», А. С. Пушкин как в лирических стихотворных, так и в
драматических и прозаических своих произведениях затронул многие
вопросы, имеющие непосредственное отношение к области философии,
такие как проблема человека, его предназначения и места в мире, темы
творчества, жизни и смерти, культуры и цивилизации, а также многие другие
социальные, этические и эстетические вопросы. «Если рассматривать
Пушкина всерьёз, то это великий философ, в поэзии которого содержится
такой потенциал философских течений, через который можно понять
вообще всё», - так характеризует пушкинское творчество современный
петербургский поэт, литературовед и историк культуры А. Г. Машевский [11].
Обратимся к некоторым важным и подлинно философским свойствам
гения Пушкина. В первую очередь следует отметить способность поэта к
точной постановке вопроса. Об этом писал известный русский литературовед,
культуролог и семиотик Ю. М. Лотман (1922-1993), отметивший умение
Пушкина правильно и точно ставить вопросы как «подлинно пушкинский
подход» [10; 27]. Во-вторых, среди многочисленных пушкинских достоинств
необходимо выделить также умение поэта всегда занимать нейтральную
позицию по отношению к рассматриваемой проблеме. О последнем качестве5
литератора наиболее точно выразился советский и российский литературовед,
историк литературы С. А. Кибальник: «...разные «правды» оказываются в
творчестве Пушкина не одинаково верны или неверны, а как бы
взвешиваются на незримых весах, в процессе чего устанавливается цена той
или иной «правды», границы, в которых она остается подлинной» [8; 5]. Из
отмеченной способности Пушкина оставаться «над схваткой» вытекает, на
мой взгляд, и его «особая характернейшая и не встречаемая кроме него
нигде и ни у кого черта художественного гения — способность всемирной
отзывчивости и перевоплощения в гении чужих наций, и перевоплощения
почти совершенного» [5; 130], отмеченная Ф. М. Достоевским в его
знаменитой «Пушкинской речи» 1880 года. В данном случае возникает
интересный парадокс, когда, не впадая ни в одну из крайностей, оставаясь
всегда полностью или частично в стороне от описываемых ситуаций или
изображаемых образов, художник оставляет тем самым некоторое свободное
пространство для их критического осмысления, чем обеспечивает более
глубокое погружение в них, что, в свою очередь, и обусловливает
возможность того «совершенного перевоплощения», которое точно отметил
Достоевский. Здесь приходит на ум аналогия с известной концепцией
немецкого драматурга и теоретика искусства Б. Брехта, согласно которой как
актёру, так и драматургу необходимо придерживаться принципа
дистанцирования от своего персонажа, чтобы оставалась возможность для
критики и интерпретации, однако проникать в тонкости указанного
сопоставления здесь, к сожалению, не представляется возможным.
Таковы наиболее важные для философского осмысления особенности
пушкинского дара, которые я буду постоянно иметь в виду в дальнейшем изложении.
Теперь представляется необходимым указать имена некоторых
исследователей, работы которых посвящены анализу топики пушкинского
наследия, и, в частности, его философским аспектам.6
Литература о Пушкине неисчерпаема. Анализу его жизни и творчества, а
так же рассмотрению преддуэльных событий и собственно трагической
смерти поэта посвящено огромное количество исследований не только
отечественных, но и зарубежных. Среди работ, в которых затрагиваются
философские аспекты пушкинского творчества необходимо выделить прежде
всего статьи известных российских философов, литераторов и публицистов В.
С. Соловьёва [21], В. В. Розанова [20], Л. И. Шестова [25], М. О. Гершензона
[2], Д. С. Мережковского [12], И. А. Ильина [7], С. Л. Франка [24] и других.
Невозможно не упомянуть о серьёзном вкладе в отечественную
пушкинистику литературоведа и культуролога Ю. М. Лотмана [9, 10],
ставшего лауреатом академической премии им. А. С. Пушкина в 1993 году за
написанную им биографию писателя и комментарий к роману «Евгений
Онегин», советского и российского литературоведа-пушкиниста, лауреата
Государственной премии РФ В. С. Непомнящего [13], литературоведа,
лауреата Новой пушкинской премии С. Г. Бочарова [1], историка литературы
и литературоведа С. А. Кибальника, защитившего докторскую диссертацию
на тему «Художественная философия Пушкина» [8]. Также не оставили без
внимания пушкинского наследия литературоведы Р. О. Якобсон [27], Е. Д.
Тамарченко[22], философы В. С. Никоненко [14, 15], В. Т. Фаритов [23], поэт
и культуролог А. Г. Машевский [11], и многие другие учёные и деятели
культуры и искусства.
Большинство проблем, затронутых писателем в его творчестве, до сих пор
продолжают быть открытыми и важными для многих отраслей знания и
культуры, в том числе и для философии. При этом нельзя не отметить, что
пушкинские труды настолько насыщенны подобными ключевыми для
человека вопросами и обладают такой глубиной, что исследователям пушкиноведам постоянно предоставлена возможность обнаружения новых
пластов, смыслов, идей авторской мысли. Сказанное позволяет говорить об
актуальности пушкинских произведений и анализа его наследия. Поскольку7
обозреть все поставленные Пушкиным вопросы в одной работе не
представляется возможным, я ограничусь в данном исследовании лишь
следующими важными проблемами: проблема сущности и цели поэзии, а
также взаимоотношения поэта и толпы, как она представлена в творчестве
Пушкина, будет рассмотрена в первой главе данного исследования, вторая
глава будет посвящена анализу пушкинской смысловой парадигмы, на
которую указывал Ю. М. Лотман.
Целью данной работы является артикуляция философских аспектов в наследии поэта.
Несмотря на то, что объектом анализа в данном исследовании выступали
не собственно философские, но художественные тексты, данная работа всё
же имеет философскую направленность, не будучи ограниченной чисто
литературоведческими рассуждениями, да и сам литературоведческий подход
включает в себя мощные пласты исторического анализа и философского
осмысления, а также элементы метафизики, эстетики, этики, психологии.
Творчество А. С. Пушкина является в этом отношении весьма богатым
материалом. Именно философская высота мысли поэта не позволяла ему
впасть в крайности односторонних суждений и однобокое морализаторство.
При этом важно отметить, что пушкинское философствование ни в коей мере
не препятствовало лёгкости и изяществу поэтического выражения его мысли,
в то время как, например, в поэзии Е. А. Боратынского, современника
Пушкина, тяжеловесность философского размышления зачастую затрудняет
поэтическое дыхание.
Среди вопросов, напрямую относящихся к области философии, Пушкиным
были затронуты, если не все, то большинство. Вопрос о сущности человека,
вопросы веры, проблема свободы, проблема смерти, — все эти и многие
другие стороны бытия представляли собой предмет глубокого интереса Пушкина.
В данной работе были рассмотрены вопрос о сущности поэзии и
назначении поэта, а также взаимоотношения поэта и толпы, относящийся
непосредственно к области философии искусства, а также социальной
философии, и проблема соотношения в человеческом бытии двух безличных
начал, культуры и природы, и личного начала, имеющая отношение к таким
разделам философии как антропология, культурология, онтология.
В ходе исследования мной были сделаны следующие выводы:50
1. Позиция А. С. Пушкина в отношении назначения поэзии и вообще
искусства заключается в признании их самоценности, независимости их цели
от каких-либо посторонних факторов. Данная точка зрения наиболее ярко
отразилась в известном пушкинском утверждении о том, что «цель поэзии
поэзия», высказанным поэтом в письме к В. А. Жуковскому, датируемому
1825 годом. Также было указано на явное сходство подобной формулировки с
известной формулой И. Канта о «целесообразности без цели», что позволяет
сказать о близости эстетической позиции русского поэта и немецкого философа.
2. Из указанной позиции А. С. Пушкина вытекает его стремление к
преодолению грубо утилитарного отношения публики к искусству и поэзии,
лёгшее в основу известного конфликта поэта и толпы, который был также
обострён попытками последней интервенировать в чуждую ей сферу
искусства и философии. Подобный «антидемократизм» со стороны Пушкина
в контексте особенностей указанного конфликта являлся частным
проявлением общего неоднозначного отношения Пушкина к народу.
3. В ходе исследования пушкинской постановки и решения проблемы
двойного бытия поэта, которое может быть также рассмотрено как частный
случай проблемы двойственности человека вообще, одной из центральных в
русской литературе, были выявлены черты диалектического мышления
автора, заключающиеся в его умении обнаруживать внутренние
противоречия в единстве целого.
4. В рамках исследования троичной смысловой парадигмы, отмеченной
Ю. М. Лотманом как ключевой в позднем творчестве Пушкина, на примере
анализа различных произведений автора было показано, что подход поэта в
данном вопросе отличался философской гибкостью и глубиной, а также51
сделан вывод об отрицательном отношении поэта к апологии обоих
безличных начал в лице культуры и природы и акцентировании им внимания
на личностном начале, представленным человеком, главная задача которого
— в постоянном поиске гармонии между миром культуры и
иррациональными силами природы.
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
