Александр и идея единства человечества

I. Введение 2
II. Полемика вокруг образа Александра 6
III. Представление о единстве человечества до Александра 11
IV. Обзор источников 19
V. Александр и идея единства человечества: разбор свидетельств 28
1. «.бог является общим отцом всех людей»: божественное происхождение Александра 28
2. «Ведь он не последовал совету Аристотеля.»: Александр и Аристотель 35
3. «.добиваясь преданности с помощью смешения и сотрудничества.»: Александр и персы 44
4. «.молился о прочих благах и о согласии македонцев и персов и их совместном участии в управлении государством»: Пир в Описе 53
5. «Браки были заключены по персидскому обычаю»: Свадьбы в Сузах 60
6. «.переселение людей из Азии в Европу и, наоборот, из Европы в Азию.»: неосуществленные планы Александра 67
VI. Заключение 75
VII. Список литературы 77
Купить

Главной целью нашего исследования было выяснить, руководствовался ли Александр в своих завоеваниях идеей единства человечества и, если да, то в чем именно эта идея заключалась. Несмотря на то, что эта тема неизменно вызывала интерес ученых на протяжении многих веков, в современной историографии выдвигаются очень разные предположения об истинных замыслах Александра.
В основном ученые соглашаются, что впервые предложенный У. Тарном образ правителя, верящего в братство всех людей и желавшего, чтобы все народы его державы были скорее соправителями, чем подданными, не находит подтверждения в источниках. С другой стороны, многие авторы научных работ об Александре в той или иной мере признают, что действия царя позволяют говорить о его стремлении объединить и примирить народы своего огромного государства. Основным тенденциям в изображении македонского завоевателя в разные эпохи, а также неутихающей полемике вокруг личности Александра (в том числе, спору Э. Бэдиана с У. Тарном) посвящена вторая глава нашего исследования.
В рамках нашей темы необходимо было подробно остановиться на определении самого понятия единства человечества, выделить его составляющие и проследить его развитие до времени Александра. В третьей главе мы попробовали ответить на вопрос, какие представления о единстве человечества существовали в греческой мысли и как они могли повлиять на македонского полководца.
Следующей задачей был отбор свидетельств, важных для нашей темы. Для этого требовалось разобраться, прежде всего, в первоисточниках, которые дошли до нас фрагментарно в сочинениях историков, живших в эпоху Римской империи. Мы попытались проследить взаимосвязь этих источников и, определив их отношение к Александру, а также цели, которые историки преследовали при написании своих трудов, оценить степень их надежности. На решение этой задачи мы отвели четвертую главу.
Предварительный обзор источников позволил нам дать более подробный анализ свидетельств. Этому посвящена самая объемная часть нашего исследования. В пятой главе мы сгруппировали свидетельства по темам и разобрали каждое из них, опираясь на различную научную литературу об Александре и приводя мнения ученых.
В первом разделе главы разбирается место, которое У. Тарн привлекал в качестве доказательства того, что Александр считал всех людей братьями, а именно - путешествие царя к оракулу Аммона и его встреча с философом Псаммоном в Египте (Plut. Alex. 27.10-11). Мы постарались показать, что из этого рассказа Плутарха невозможно извлечь надежных для нашей темы выводов. В этом же разделе обсуждается вера Александра в свое божественное происхождение, а также его неудавшаяся попытка ввести при дворе обряд коленопреклонения.
Во втором разделе мы разбираем отрывок из сочинения Плутарха (Plut. De Alex. 329 b-d) и фрагмент Эратосфена у Страбона (Strab. I.4.9), заметное сходство этих двух свидетельств, авторство совета неодинаково обращаться с варварами и эллинами, данного Александру, и, наконец, подлинность письма Аристотеля царю, которое упоминается Плутархом.
На так называемой «политике смешения», которую, по мнению некоторых ученых, проводил царь, и отношении македонцев к восточным обычаям мы останавливаемся в третьем разделе, привлекая к исследованию свидетельства Арриана (Arr. An. VII. 29.4) и Плутарха (Plut. Alex. 47, 5-8). Здесь же мы обсуждаем ношение Александром персидской одежды, его приказ обучать персидских юношей греческому языку и владению македонским оружием, а также женитьбу царя на бактрийской царевне Роксане, пытаясь проанализировать возможные причины таких действий царя и их реальные последствия.
На примере пира в Описе, подробное описание которого нам оставил один лишь Арриан (Arr. An. VII, 11, 8-9), мы пытаемся оценить вероятность стремления Александра к сотрудничеству и объединению двух народов своей империи. Эту сцену, в который царь произносит молитву «о согласии македонцев и персов и их совместном участии в управлении государством» мы анализируем в четвертом разделе.
Пятый раздел посвящен анализу двух отрывков из сочинений Арриана и Плутарха (Arr. An. 7.4.4 и Plut. Alex. 70.2), в которых рассказывается о массовых бракосочетаниях в Сузах.
В шестом разделе пятой главы мы разбираем отрывок из Диодора Сицилийского (Diod. XVIII, 4, 4-6), который проливает свет на некоторые планы Александра, которые не успели осуществиться из-за его смерти. Принимая во внимание надежность источника, мы останавливаемся на упомянутом в нем замысле царя объединить народы двух частей света, организовав их взаимное переселение, и пытаемся определить, что в свидетельстве Диодора восходит к настоящим проектам царя, а что к идее примирения двух народов, которая могла быть приписана царю более поздней традицией.
В заключительной шестой главе мы подводим общий итог анализа всех свидетельств, опираясь на результаты проделанного исследования.
Основные необходимые для темы нашего исследования свидетельства представляют собой отрывки из сочинений, целиком посвященных Александру. Это, прежде всего, биография царя из сборника жизнеописаний Плутарха и его трактат «О судьбе и доблести Александра», а также «Поход Александра» Арриана. Кроме того, некоторые важные сведения мы почерпнули из XVIII книги Диодора Сицилийского, в которой историк описал борьбу диадохов Александра после его смерти, а также из «Географии» Страбона, главным источником которого был Эратосфен, чей труд, в свою очередь, был знаком Плутарху. В тех случаях, когда это было, по нашему мнению, необходимо, мы обращались к трудам Курция Руфа и Юстина, чьи сочинения восходят к более распространенной, но менее достоверной традиции.
Для того, чтобы провести как можно более полный и подробный анализ свидетельств, мы использовали доступные нам комментарии к античным текстам: краткий, но снабженный обширным введением комментарий Дж. Аткинсона к сочинению Арриана (2013), и комментарий Дж. Р. Хэмильтона к Плутарховому жизнеописанию Александра (1969).
Мы постарались привлечь к исследованию как можно больше научной литературы, чтобы проанализировать разные точки зрения и историю изучения вопроса. Работу над такой обширной темой, как личность Александра, невозможно было бы представить без сборника статей Э. Бэдиана (Collected papers on Alexander the Great, 2012), а также хрестоматии И. Уортингтона (Alexander the Great: A reader, 2012). Незаменимыми на протяжении всего исследования были библиография В. Хекеля (Who’s who in the age of Alexander the Great, 2006), труд Л. Пирсона (The lost histories of Alexander the Great, 1960), а также книга Г. Болдри (The Unity Of Mankind in Greek Thought, 1965). Очень важными для нашей работы были монография Ф. Шахермайра (Александр Македонский, 1972), знаменитая статья Э. Бэдиана (Alexander the Great and the unity of mankind, 1958), и, пожалуй, все использованные в исследовании труды А. Б. Босворта. Перечисленные научные работы позволили взглянуть на фигуру Александра с разных точек зрения. Для разрешения отдельных непростых задач сложно было бы обойтись без книги Дж. Хорнблауэр об Иерониме из Кардии (Hieronymus of Cardia, 1981) и издания писем Аристотеля М. Плези (Aristotelis privatorum scriptorium fragmenta, 1977).
Купить