В заключительной части настоящего исследования следует сформулировать следующие выводы.
Во-первых, выделение гражданского процесса произошло в 1830-е гг., с появлением отдельной главы о гражданском судопроизводстве в Своде законов Российской империи. Принятие ныне действующего ГПК РФ знаменовало собой новый исторический этап развития цивилистического процесса. Прошедшие со времени принятия ГПК РФ годы знаменовались целым рядом принципиальных реформирований процессуального законодательства.
В-вторых, современное состояние регулирования гражданского процесса позволило выявить ряд проблем, среди которых, прежде всего это, отсутствие легального определения принципов состязательности и диспозитивности. Возникают вопросы относительно разграничения и реализации принципов гласности и открытости судебного разбирательства. В действующем ГПК РФ отсутствуют нормы, закрепляющие возможность составления текста судебного акта на государственном языке субъекта РФ. Проведенный анализ влияния международной практики Европейского суда по правам человека на реформирование гражданского процессуального законодательства отражает противоречивые тенденции в этой сфере.
В-третьих, цели и задачи Концепции, как они сформулированы в самом документе, редко носят новаторский характер и не направлены на поиск решений для назревших актуальных проблем и модернизации гражданского судопроизводства в целом. Предлагаемые изменения в основной массе направлены на синхронизацию схожих процессуальных институтов в ГПК РФ и АПК РФ для создания унифицированной процессуальной модели; похоже, дальше этого цели реформы не распространяются.
Вместе с тем у законодателя есть уникальная возможность совместно с экспертным сообществом провести тщательную оценку стоящих перед судебной системой задач, исходя из текущих общественных запросов, и предложить современные варианты их решения.
Многие из предлагаемых Концепцией единого ГПК РФ, изменений носят, скорее, технический (редакционный) характер (например, о введении единого термина «судебные акты») или касаются собственно структуры Кодекса: например, где расположены нормы об иных участниках процесса (в главе, посвященной лицам, участвующим в деле, или иных).
И тем не менее, степень концептуальной проработки разделов и глав Концепции неодинакова. В некоторых из них, например, посвященных доказыванию и доказательствам или рассмотрению требований группы лиц, явно просматривается глубокая теоретическая проработка рассматриваемых вопросов и предлагаются варианты решения проблем, имеющих теоретическое обоснование и практическое подтверждение. В то же время другие (например, главы о судебных расходах, о штрафах, о процессуальных сроках; раздел о пересмотре судебных актов, вступивших в законную силу) ограничиваются предложением лишь «косметических» изменений, при том что необходимость изменения фундаментального подхода к ним подтверждается и потребностями практики, и современными научными достижениями.
В-четвертых, положения законопроекта, касающиеся принципов цивилистического процесса, можно рассматривать как очередной шаг на пути к унификации судебных процедур, которые охватываются понятием «цивилистический процесс» (гражданское, арбитражное и административное судопроизводство), но при этом, в отличие от проекта единого ГПК РФ, они не носят системного характера. Иными словами, унификация проводится авторами законопроекта лишь по тем нормам и институтам процессуального права, которые позволяют реализовать идеи упрощения судопроизводства, ускорения процесса и процессуальной экономии (отказ от коллегиальности при проверке судебных определений в апелляционном порядке, отказ от мотивированности как обязательного требования к судебному решению, расширение пределов применения упрощенного производства).
Новеллы предлагаемого проекта как в целом, так и в части, касающейся принципов цивилистического процесса, отражают стремление Верховного Суда РФ к оптимизации судебных процедур (преимущественно путем их упрощения) и на этой основе к ускорению судопроизводства с целью снижения нагрузки на судебные органы. Однако достижение поставленной цели не должно, с одной стороны, идти вразрез с постулатами процессуальной формы, призванной гарантировать права и интересы участников процесса, главным из которых является постулат процессуальной справедливости, с другой стороны, вступать в противоречие с правом на справедливое судебное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, неотъемлемым элементом которого является право на доступ к суду. Обеспечение беспрепятственной реализации данного права - обязательство Российского государства с точки зрения как Конституции РФ, так и международно - правовых актов, участницей которых она является.
В-пятых, одним из последних значимых законодательных шагов на пути конвергенции ГПК РФ и АПК РФ стала взаимная перекрестная рецепция упрощенного и приказного производства, осуществленная вступившими в силу 1 июня 2016 г. Федеральными законами от 2 марта 2016 г. № 45-ФЗ. В связи с этим институт упрощенного производства стало возможным рассматривать как межотраслевой, одну из точек сближения цивилистических процессуальных кодексов, унификации гражданского процессуального законодательства.
В целом, унификация правового регулирования упрощенного производства закономерно вытекает из единства данной процессуальной формы, характера процессуальной деятельности и отраслевой принадлежности дел, рассматриваемых в порядке гражданского и арбитражного судопроизводства. Унификация процессуального законодательства позволила упрощенному производству стать межотраслевым институтом, который, надеемся, займет свое место в едином ГПК РФ.
Вместе с тем дифференциация правового регулирования упрощенного производства в гражданском и арбитражном процессе также имеет объективные предпосылки, причем не всегда связанные с особенностями предметной подведомственности рассматриваемых дел и субъектным составом участников споров. Одним из препятствий для унификации по образцу АПК РФ являются существенно ограниченные организационно-технические возможности судов общей юрисдикции, не позволяющие им пока перевести взаимодействие сторон с судом в электронно-цифровую плоскость.
В некоторых случаях дифференциацию можно расценивать в качестве правового эксперимента и предпосылки будущей унификации, как это, например, имеет место с нормой ч. 4 ст. 232.4 ГПК РФ об изготовлении мотивированного решения в случае апелляционного обжалования. В поиске ответа на вопрос, какую же модель регулирования упрощенного производства следует принимать за основу, в таких случаях необходимо выявлять удачные наработки существующих ГПК РФ и АПК РФ, а затем взять за основу наиболее эффективное регулирование. Наличие двух процессуальных подсистем гражданского судопроизводства дает законодателю уникальную возможность апробировать различные варианты нормативного регулирования схожих отношений и в сравнении выбрать оптимальный, что обеспечит сближение гражданского и арбитражного процессуального законодательства.
В-шестых, Исследуя правовую природу организационного группового иска, можно прийти к выводу о том, что иск организации в защиту «чужих» прав и интересов, который имеет с ним общие черты и задачи, нельзя рассматривать в качестве отечественного аналога представительского группового иска. Данные процессуальные конструкции имеют существенные различия в порядке возбуждения и рассмотрения дела, полномочиях общественной организации как ведущего дело лица, возможности реализации полномочий группы лиц, в интересах которой возбуждается производство, в частности возможности присоединения или выхода из членов группы.

Купить