Введение 3
Глава 1. Источники и историография 5
Глава 2.
2.1. Феодосий 19
2.2. Варлаам и Ефрем. Социальный статус монахов 35
2.3. Образ благочестивого правителя 45
Глава 3.
3.1. Роль знати в вопросах церковного устроения 61
3.2. Роль знати в вопросах церковного устроения 69
3.3. Воин-христианин 72
Глава 4. Другое «двоеверие» 81
Заключение 90
Источники 92
Литература 94
Древнерусская религиозность, как качество индивида или группы, проявляющееся в вере и поклонении священному и/или сверхъестественному на уровне сознания, поведения и отношений как в религиозных, так и нерелигиозной сферах, являлась и является объектом обращавшим на себя внимание уже нескольких поколений исследователей. Место и роль религиозности в жизни средневекового общества трудно переоценить. Обращаемся ли мы к политической, экономической или истории повседневности Древнерусского государства, мы непременно сталкиваемся с теми или иными ее проявлениями.
Сегодня, ввиду повышенного внимания исследователей к истории Русской Православной Церкви, раннему периоду истории русского государства, о бращение к истории религиозности, как отдельных представителей, так и целых социальных групп древнерусского общества, представляется актуальным.
Цель данной выпускной квалификационной работы заключается в том, что бы определить комплекс верований древнерусских людей, его проявление через обряд или ритуал, и выявить их зависимость от принадлежности к различным социальным группам, а также определить, как и в какой мере религиозность отдельных лиц и групп влияла на повседневную жизнь, общественные и политические события и процессы в Русском государстве XI - нач. XIII вв. Для достижения поставленной цели следует решить целый ряд непростых задач. Во-первых, исследовать историографию, посвященную вопросу истории Русской церкви, религии русского общества данного периода. Во-вторых, вскрыть примеры личного благочестия, на основе памятников агиографии, святительской и поучительной литературы, а также, по возможности, дополнить их сведениями из летописей, материалами археологии, эпиграфики. В-третьих,
определить, насколько приведенные примеры являются репрезентативными для социальных групп соответствующих авторам этих памятников или героев, которым эти памятники посвящены.
Древнерусская религиозность является объектом исторической науки, чье исследование еще нельзя считать завершенным. Это обусловлено и тем, что религиозность сама по себе может проявляться лишь опосредовано, через ритуал или обряд, в повседневной практике и с трудом подвергается фиксации. Нарративные источники, посвященные данному вопросу, обладают ярко выраженной тенденциозностью и требуют тщательной внешней и внутренней критики. Археологические источники и эпиграфику не следует рассматривать без контекста источников нарративных.
И все же, опираясь на Киево-Печерский патерик и прочие источники, можно утверждать наличие трехчастной динамики древнерусской религиозности. Она выражается в распространении христианства на новых территориях, значительную роль в котором играла светская власть, в усилении степени христианизации каждого нового поколения и постепенном распространении его вглубь общества, от аристократии к низам.
Ярким примером христианского идеала, каким его усвоила Русь, является личность преподобного Феодосия, каким его представил в посвященном его житии Нестор. Он сочетал в себе социальное уничижение и крайнюю аскезу с социальным служением. При этом он не исключал активного вмешательства в самые актуальные общественные и политические процессы.
Но, как и всякий идеал, являясь путеводной звездой, он был трудно достижим. Люди, приходившие в монастырь, приносили с собой за его ограду мирскую социальную стратификацию.
Не смотря на то, что верхушка древнерусского общества - князья и дружинники - признавали за духовенством важную роль в их спасении, они не смотрели на его представителей как не ровню себе. Принятие по стрига кем-либо из них воспринималось как «поруха чести» рода.
В этот период создается образ благочестивого правителя, который со временем трансформируется. Сначала основной его заслугой считается сочетание власти и благочестия, распространение христианства, милости и участие в церковной организации. Но постепенно на передний план выходит требование подчинить политическую практику - княжеские усобицы - религиозным нормам - смирению гордыни ради мира.
Церковное устроение было тесно связано с представлением о спасении. Пространство монастыря и церкви, с находившимися там могилами святых, воспринималось как место, одно положение в котором гарантировало личное спасение.
Христианство стало частью самоидентичности дружинно-княжеской среды. Ее представители считали себя христианами и таковыми позиционировали себя окружающим. При этом, в тех случаях, когда вопрос касался не четко регламентированных с христианских позиций установок или речь шла о такой ситуации, как угроза смерти, применялись традиционные религиозные практики.
Наконец, после церковного раскола, перед духовенством встала сложная задача, уберечь паству от соблазна латинской ереси. Если для греческого духовенства здесь можно заподозрить желание сохранить влияние на Русь константинопольского патриарха, то для клириков «из русин» в этом видится не только политические, но и искренние идеологические причины.
