Введение 3
Глава 1. Исторический путь и современное состояние философского наследия стран Юго-Восточной Азии 10
1.1. Новейшая история стран Юго-Восточной Азии: феномен
колониальной травмы и завершающий этап становления национального самосознания 10
1.2. Система национальной философии Юго-Восточной Азии:
традиция и современность 12
Глава 2. Философские основания современной литературы и кинематографа стран Юго-Восточной Азии 19
2.1. Кинематограф стран Юго-Восточной Азии: идеи
традиционной философии в структуре сценария и визуальной эстетике 19
2.2. Современная мультипликация Китая и Японии: задачи и
результаты развития нового жанра 24
2.3. Литература Юго-Восточной Азии: становление формы
популярной новеллы 27
Глава 3. Культурный код национальной философии стран ЮгоВосточной Азии в пространстве поп-культуры 34
3.1. Популярная музыкальная культура стран Юго-Восточной
Азии: новая волна 34
3.2. Традиция и модерн в тенденциях развития современной
моды Китая, Кореи и Японии 37
3.3. Трансформация восточноазиатского образа публичной
персоны и института ответственности лидеров мнений 41
Заключение 45
Библиографический список 47
Актуальность темы исследования. Одним из наиболее распространенных типов культуры, переживающей сегодня активный этап внутренней трансформации, является медиакультура - культура, тесно связанная с существованием внутри границ социальных сетей, интернет- сообществ, средств массовой информации и глобального коммерческого кинорынка. Основным отличием медиакультуры от массовой культуры является невозможность реализации первой из них в отрыве от онлайн медиаплощадок, её полная включенность и зависимость от взаимодействия с аудиторией через инструменты виртуальной коммуникации. К таким инструментам мы можем отнести социальные сети, форумы, сервисы потокового вещания, приложения и т.д.
Кроме того, в последнее десятилетие именно страны Юго-Восточной Азии - Южная Корея, Китай и Япония - получили статус флагманов внутри рассматриваемого медийного пространства, уверенно занимая лидирующие позиции в распространении и прямых продажах тех или иных медиапродуктов, опередив количественные показатели акторов рынка из Европы или США.
Многие из наиболее популярных произведений массового искусства Юго-Восточной Азии, реализуемые в пространстве медиакультуры, представляют собой уникальный сплав модерна и обращения к консервативной традиции. Рефлексия на тему конфуцианских максим, вплетенных в тело родной культуры, переосмысление даосских и буддийских доктрин, манифестирование исторической эстетики прошлого в самых необычных способах - все перечисленные особенности сегодня становятся все более и более явно фиксируемыми в медиакультуре Востока.
Таким образом, принимая во внимание указанное обстоятельство, особенно значимым для философского исследования является изучение стремительно развивающейся внутри медиакультуры тенденции к рефлексии по поводу собственной истории, религии, поэзии, изящных искусств, а также, главным образом, элементов традиционной философии.
Степень разработанности проблемы. На сегодняшний день наиболее полным философским исследованием феномена массовой культуры и, соответственно, тесно связанной с ней медиакультуры мы обязаны Франкфуртской школе социальных исследований и Института социальных исследований. Среди наиболее видных представителей этой школы необходимо назвать Теодора Адорно, Макса Хоркхаймера, Вальтера Беньямина, Эриха Фромма и Герберта Маркузе.
Одной из центральных тем, интересующих представителей школы, являлась тема социальных противоречий и коллизий, проявления которой фиксируются философами во всех сферах общества. Массовая культура, по мнению исследователей, становится пространством, в котором болевые точки жизни постиндустриального общества фиксируются наиболее явно. Теодор Адорно и Макс Хоркхаймер впервые в истории философии вводят понятие «индустрия культуры», исследуя скрытые процессы в теле массовой культуры [8]. Философы отмечают, что массовая культура, равно как и промышленный труд, создается при помощи коллективного специализированного усилия, в течение которого объект растворяется в пространстве между авторским замыслом и конечным результатом, что немыслимо для произведений культуры, известных в истории до этого. В работе «Диалектика просвещения» Адорно и Хоркхаймер высказываются об индустрии культуры негативно, утверждая, что потребление стандартизированного продукта уводит субъекта из поля культурного обогащения, что должно являться первичной задачей культуры вообще. Таким образом, массовое искусство становится как минимум только экономической стратегией, направленной на извлечение денежных масс из
развлекательного бизнеса, а как максимум предоставляет платформу для манипулирования в капиталистическом обществе. Индустрия культуры и массовое искусство, тесно переплетенные с феноменом рекламы, формируют у потребителя ложные потребности и взгляды, низводя личность зрителя до безликого актора экономических отношений эксплуатации. Позднее тему манипуляций и неврозов, формируемых культурной индустрией, разработает Герберт Маркузе в работе «Одномерный человек» [33]. Итоговым положением работы Маркузе, а также «системы» Адорно и Хоркхаймера, является высказывание необходимости совершения «Великого Отказа» - максимального отстранения от участия в капиталистических отношениях эксплуатации, осознанного построения вокруг себя стремления к высокой духовности. Совершить «Великий отказ» в понимании философа значит прекратить движение к различным формам отчуждения, наполняющим нашу повседневную жизнь, общение и труд. Индустрия культуры и продукты массового искусства также отчуждают творца от его творения, а слушателя от своего индивидуального опыта переживания встречи с произведением.
Другой представитель Франкфуртской школы, Вальтер Беньямин, чьи идеи включены в методологическую базу настоящего исследования, сформулировал иной взгляд на массовое искусство, положивший начало ожесточенной и долгой полемики между ним и его бывшим учеником и другом, упомянутым ранее Теодором Адорно [9]. Беньямин полагал, что массовое искусство не нивелирует человеческой индивидуальности и не отчуждает своих зрителей друг от друга, а, напротив, «усиливает индивидуальность на новой основе». Центральным понятием в отношении опыта переживания массового искусства Беньямин полагал понятие катарсиса. В одновременном восприятии одних и тех же предметов искусства Беньямин видел возможность достижения массами чувства коллективного наслаждения, растворения одного слоя индивидуальности и одновременно обретение второго, качественно нового [16].
Таким образом, в отличие от Макса Хоркхаймера и Теодора Адорно Вальтер Беньямин видел в новой культуре потенциал для развития человеческого сообщества, отказываясь принимать определение предметов нового искусства как однозначно маркирующих размыкание социальных отношений и духовную деградацию. Представляется возможным заключить, что история развития массовой культуры и коммерческого искусства на современном этапе в той или иной степени подтвердила правильность концепции Беньямина. Сегодня мы можем наблюдать появление все большего числа культурных феноменов, произведенных на стыке массового и элитарного, коммерческого и некоммерческого, китча и высокой архаичной эстетики. Массовые мероприятия, связанные с индустрией культуры и массовым искусством, к примеру, современный театр или музыкальный концерт, все более тяготеют к перформативности и иммерсивным техникам, направленным на персональное включение огромного числа зрителей в переживание общности контакта с духовным полем произведения.
Философские основания, рефлексию и обновление архаичного золотого стандарта в теле новой культуры, включение элементов элитарного в массовое и превращение его в созидательный, формирующий новое позитивное духовное поле феномен, исследуют ряд отечественных и европейских мыслителей. Необходимо отметить работы Ильмовой Ю.А. «Игра в античность» в пространстве современной массовой культуры» [25], Запеки О.А. и Шовикова В.С. «Дискурс античности в массовой культуре постмодерна и методы его интерпретации» [24], Анцыферовой О.Ю. «Античный код в университетском романе Донны Тартт «Тайная история» [10], Чиглинцева Е.А. «Античность в современной культуре: теория и практика рецепции» [56].
Тем не менее, если в отношении исследования использования мотивов и символов античной философии в медиакультуре Европы и США современная наука достигла заметных результатов, то аналогичные работы, избирающие объектом своего исследования продукты медиакультуры Азии,
отсутствуют. В настоящей работе предпринимается попытка начального обзора и анализа философских оснований наиболее заметных произведений медиакультуры Юго-Восточной Азии, получивших широкий общественный отклик и признание.
Объектом исследования являются продукты медиакультуры ЮгоВосточной Азии, представленные литературными новеллами, кинематографическими произведениями малой и большой формы, а также музыкальными композициями.
Предметом исследования являются философские основания медиакультуры Юго-Восточной Азии, включающие в себя идеи традиционных философских систем.
Целью исследования является выявление философских оснований медиакультуры Юго-Восточной Азии.
Задачи исследования
1. Изучить современное состояние традиционных философских систем на территории государств Юго-Восточной Азии - число последователей на современном этапе, покровительство со стороны государственных структур и т.д. Проанализировать современный этап политических взаимоотношений стран Юго-Восточной Азии и стран запада, влияющий на выход и распространение массового искусства последних на иностранных рынках.
2. Исследовать кинематограф, мультипликацию, литературное и музыкальное творчество Юго-Восточной Азии. Выявить в форме и содержании указанных предметов массовой культуры присутствие элементов традиционной философии и искусства региона.
3. Проанализировать развитие современной моды Юго-Восточной Азии, опосредованно влияющей на институт публичного представительства. Выявить пути трансформации на символическом уровне языка моды различных философских идей традиционных школ.
Методология исследования. Методологическую основу
исследования составляют идеи, выводы и концепции, изложенные в трудах таких западных философов и культурологов как В. Беньямин, Р.Барт, С. Сонтаг, Р. Краусс и др. Применяется концепция В. Беньямина об образовываемом массовой культурой психоэмоциональном «поле» коллективного переживания, напрямую влияющего на рефлексию метафизических представлений отдельно взятого субъекта. Используется идея о моде как о знаковой системе, форме языка, разработанной в ряде исследований Ролана Барта. Кроме того, в настоящем исследовании были применены идеи культурологического анализа и критики массового искусства, сформулированные в трудах Сьюзен Сонтаг и Розалинды Краусс. Среди этих идей необходимо выделить отказ от генетического анализа предметов искусства, постструктуралистский подход и т.д.
Также при анализе поставленной проблемы применялись общелогические методы и формально-логические средства исследования, к которым относятся абстрагирование, обобщение, анализ, синтез, аналогия, индукция, дедукция и др.
Указанный методологический набор позволяет в динамике исследовать процессы внутренней трансформации культуры избранного региона, выделить в этом процессе общее и особенное, а также структурировать имеющуюся информацию на основе различных критериев.
Положения, выносимые на защиту:
1. Традиционная для региона Юго-Восточной Азии устремленность к философской рефлексии, направленной внутрь, а не вовне субъекта, а также переживание комплекса колониальной травмы и её компенсация определяют повышенную степень внимания к обновлению, изучению и переосмыслению жителями рассматриваемого региона собственной национальной философии, искусства и культуры.
2. Популярные продукты медиакультуры Юго-Восточной Азии включают в себя множественные элементы рефлексии на тему национальной философской традиции, а также истории и форм изящного искусства. Этика, эстетика, а также метафизика буддизма, даосизма и конфуцианства прочно вписаны в форму и содержание продуктов медиакультуры.
3. Возвращение к истокам национальной философии является формой поиска молодым поколением жителей Юго-Восточной Азии собственной идентичности в условиях стремительно глобализирующегося мира.
Сегодня медиакультура стран Юго-Восточной Азии развивается по оригинальному пути, соединившему в равной мере как ряд актуальных элементов массового искусства, так и элитарную культурно-философскую традицию Востока. Синтез философии и популярной культуры помог последней обрести ряд дополнительных смыслов, не потеряв также и тех элементов, которые позволили ей достигнуть очевидного коммерческого успеха. Форма медиапродукта, распространяющегося в информационном пространстве исключительно быстро, включает в себя не только развлекательную часть контента, но и имманентное сообщение о необходимости внутренней рефлексии, которая должна быть произведена зрителями позднее. Основами для рефлексии становятся не теряющие актуальность идеи фундаментального философского наследия Востока.
Привлекательность оригинальных продуктов медиакультуры в настоящий момент вызывает интерес не только на национальных цифровых площадках Востока, но у западной аудитории. Так, зрители США и Европы взаимодействуют с привычной для нее формой массового искусства, наполненной, однако, сложным содержанием, не всегда доступным для моментального и лёгкого понимания.
Свое место в пространстве нового искусства нашли сюжеты, связанные с рефлексией на тему этики и эстетики даосизма, правильного образа жизни по конфуцианским или буддийским канонам, а также с переосмыслением привычных архетипических сюжетов мировой культуры - о поиске и достижении бессмертия, об идеальных стандартах управления государством, о борьбе и примирении человеческого и божественного начал. Кроме того, фокус внимания культуры вновь обратился к обновлению восприятия исторических хроник и эпосов, в своей структуре также обращающихся к элементам философии истории и рефлексии традиционных элементов религии - например, синтоизма.
Возвращение к истокам национальной культуры нашло отражение и внутри системы моды, сделавшей возможными оммажи на ювелирное искусство древнейших эпох Азии и введение элементов национального костюма для повседневного использования. В целом современная мода ЮгоВосточной Азии смогла стать как инструментом межкультурной коммуникации запада и востока, так и инструментом мягкой силы в руках граждан Японии, Кореи и Китая, постепенно преодолевающих негативный опыт собственной более или менее явной колониальной травмы.
Комплекс обозначенных изменений не только помогает ЮгоВосточной Азии исподволь упрочить место своего региона в картине целого мира, но и возвращает молодому поколению жителей Кореи, Китая или Японии, возможно, утерянную ранее в силу сложных исторических обстоятельств связь между стремительно изменяющимся пространством настоящего и неизменным полем подлинно великих культурно-философских традиций востока.
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
