ВОСТОЧНЫЙ АСПЕКТ В ПОЛИТИКЕ ФОРМИРОВАНИЯ СОВЕТСКОЙ КУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В 1918 - 1930х гг. (НА МАТЕРИАЛАХ МАССОВЫХ ВИЗУАЛЬНЫХ ИСТОЧНИКОВ)
|
Введение 3
Глава 1. Теоретические и методологические аспекты изучения массовых визуальных источников
1.1. «Визуальный поворот» и основные подходы к изучению визуальной
культуры 13
1.2 Категории культуры и их потенциал в изучении визуальных источников
1.3. Проблема массовых источников в отечественном источниковедении...17
1.4. Контент-анализ массовых визуальных источников 18
Глава 2. Визуализация Востока в пространстве советского изотекста 21
2.1. Визуальные категории конструирования Востока в советском плакате
2.1.1. Хронотоп 26
2.1.2. Система персонажей
2.1.2.1. Протагонисты 33
2.1.2.2. Антагонисты 40
2.1.2.3. «Свободная женщина Востока»: женские образы 45
2.2. Новые жанры: советская мультипликация и ее роль в конструировании образов Востока 49
Глава 3. Восточный аспект освоения реального пространства советской культуры
3.1. Культурно-массовые зрелища в процессе интеграции народов Востока
в советское общество (на примере деятельности Ленинградского Дома просвещения Народов Востока) 55
3.2. Репрезентация Востока в архитектурном пространстве (на примере
архитектуры советских выставочных ансамблей) 61
Заключение 70
Список использованных источников и литературы 74
Приложение 1 81
Приложение 2. Иллюстрации
Глава 1. Теоретические и методологические аспекты изучения массовых визуальных источников
1.1. «Визуальный поворот» и основные подходы к изучению визуальной
культуры 13
1.2 Категории культуры и их потенциал в изучении визуальных источников
1.3. Проблема массовых источников в отечественном источниковедении...17
1.4. Контент-анализ массовых визуальных источников 18
Глава 2. Визуализация Востока в пространстве советского изотекста 21
2.1. Визуальные категории конструирования Востока в советском плакате
2.1.1. Хронотоп 26
2.1.2. Система персонажей
2.1.2.1. Протагонисты 33
2.1.2.2. Антагонисты 40
2.1.2.3. «Свободная женщина Востока»: женские образы 45
2.2. Новые жанры: советская мультипликация и ее роль в конструировании образов Востока 49
Глава 3. Восточный аспект освоения реального пространства советской культуры
3.1. Культурно-массовые зрелища в процессе интеграции народов Востока
в советское общество (на примере деятельности Ленинградского Дома просвещения Народов Востока) 55
3.2. Репрезентация Востока в архитектурном пространстве (на примере
архитектуры советских выставочных ансамблей) 61
Заключение 70
Список использованных источников и литературы 74
Приложение 1 81
Приложение 2. Иллюстрации
Восток как культурологическое понятие всегда находился в поле зрения деятелей русской культуры, особенно в те непростые времена, когда страна находилась на пороге великих потрясений в первые десятилетия XX века. В 1918 году русский поэт Александр Блок пишет стихотворение «Скифы», когда царский режим уже пал, а страна была раздираема гражданской войной и фактически находилась в руках партии большевиков во главе с В.И. Лениным.
Революция 1917 года, безусловно, стала тем временем, которое пробудило Россию, меж с тем пробуждая древнюю скифскую силу - более близкую к Азии, чем Европе. Призывом «Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы!» Александр Блок декларировал азиатское происхождение русского народа. Это скифство хорошо вписывается в процессы обновления в духовной сфере и идеологии, происходящие в это время. Однако данное стихотворение не единственный продукт эпохи, который отражал настроение народа в тот период.
В годы упадка Российской империи появлялись интеллектуалы, которые делали упор на большей родственности своей нации Востоку, чем Западу. Поэты, как, например, Владимир Соловьев, восклицали: "С Востока свет, с Востока силы", а имажинист Сергей Есенин писал о «золотой дремотной Азии». Что уж говорить, что, пожалуй, самое программное из всех произведений «серебряного века» - «Петербург» Андрея Белого, так же наполнено восточными мотивами и размышлениями об «азийском» историческом пути России.
В 1920-е годы в Праге группа русских эмигрантов создает Пражский лингвистический кружок. Позже его члены стали известны как группа евразийцев, которые выступили с утверждением о том, что Россия - великий континент - Евразия. «Евразийский мир представляет из себя замкнутое и законченное географическое, хозяйственное и этническое целое, отличное как от собственно Европы, так и от собственно Азии» - писал лидер евразийцев Н.С. Трубецкой. Народы, населяющие Евразию - потомки азиатских кочевников, которые в течение веков смешивались с европейцами.
Эта попытка «движения в Азию», поиски духовной и ментальной связи с восточными цивилизациями была одной из характерных черт «серебряного века», как и эпохи модерна в целом (в различных ее региональных вариантах).
Во многом, эта тенденция уже при новом советском политическом режиме переходит в другую фазу и начинает приобретать новые черты, не говоря уже о том, что сильный импульс данный на рубеже веков, продолжался на долгие годы вперед и вплоть до наших дней.
Феномен советской культуры до сих пор вызывает большой интерес не только в академической среде, но и в сфере общественного сознания как беспрецедентный исторический опыт.
Одна из характерных черт советской эпохи заключалась в том, что советская система смогла создать уникальную систему идентификации: с одной стороны, сумевшую стать органичной частью российской цивилизации, с другой стороны отвечающую на вызовы исторического развития цивилизации, сумев представить альтернативный путь развития.
Формирующаяся советская идентичность, с момента своего зарождения, была призвана не только объединять различные народы на основании классовой солидарности во имя победы коммунистических идей во всём мире, но и обеспечивать этническую консолидацию внутри самого Советского Союза.
Наряду с другими идеологемами мотив единства народов СССР на протяжении почти всего советского периода был достоянием государственной пропаганды, что нашло отражение свое отражение в модели советской культурной идентификации.
В этом отношении взаимодействие с восточными цивилизациями было наиболее органичным для советской культуры, еще и потому, что исторически российская цивилизация имела собственные восточные регионы, обладающие в ментальном плане некоторой амбивалентностью: с одной стороны, в духе евразийских воззрений мыслились как органичный элемент русской культуры, с другой стороны под влиянием европейского интеллектуала «конструировались» и создавались в культурном плане как некоторое «иное».
Культурное конструирование Востока, во многом связывается с понятием «ориентализм» существующее в европейской науке и введённой в современный научный оборот концепцией Э.В. Саида в своем фундаментальном труде «Ориентализм».
Согласно концепции Саида ориентализм - это определенный способ мышления, в первую очередь характерный для западной цивилизации, в котором «Восток» как культурный концепт противопоставлен Западу, для обретения власти над ним, с одной стороны, а с другой, используется, как образ «другого» для формирования собственной идентичности. Данная концепция во многом противопоставлена принципу европейского универсализма И.Валлерстайна, который рассматривает ориентализм как часть формирования мирового кризиса, так как Европа стремиться распространить свои ценности в виде универсальных для решения кризисных проблем, назревших внутри западной цивилизации.
Интересно, что во многом Восток представляется как некий социальный и интеллектуальный конструкт, рассматриваемый с позиций крайней европоцентричности. Вопрос о существовании такого явления как ориентализм в русской культуре до сих пор является дискуссионным.
В этом видится актуальность данного исследования так как изучение феномена восприятия Востока в русской культуре, наряду с изучением советского опыта необходимо для понимания состояния нашего современного национального самосознания.
Восточный план в культуре всегда связан с яркой образностью, которая в наиболее полном виде может быть реализована посредствам визуальных образов. Советская культура в плане образности тоже стала беспрецедентным опытом, так как в стране, где важнейшими из искусств были объявлены кино и цирк, визуальным формам уделялось большое внимание. Таким образом, рассмотрение восточного аспекта в политике формирования советской культурной идентичности через визуальные источники может дать наиболее интересный и нетривиальный угол рассмотрения данной проблемы.
Целью исследования становится изучение на материалах массовых визуальных источников проблемы встраивания восточного компонента в советскую культурную идентичность, рассмотрение эволюции концепта “Восток” в ранней советской культуре.
Для реализации этой цели, необходимо решить следующие
исследовательские задачи:
• обозначить проблему массового визуального источника и наметить основные пути ее возможного решения;
• определить основные источники, которые можно интерпретировать как массовые визуальные;
• провести описание и анализ основного массива источников, с целью выявления основных закономерностей и структурных элементов в репрезентации восточного компонента советской культуры; рассмотреть их основные черты, функции и эволюцию в процессе развития советской культуры;
• провести анализ иных форм визуального представления “Востока” в советской культуре с целью выявления общих закономерностей;
• определить роль интеграции восточного компонента в общий контекст советской культуры.
Объектом исследования становится восточный фактор, проявляющийся в процессе формирования советской культурной идентичности в ранний советский период, то есть комплекс структурных элементов системы образующей представление о Востоке и восточном и его роли в процессе идентификации советской культуры.
Предметом исследования выступают механизмы и формы репрезентации восточного в пространстве ранней советской культуры. Под механизмами репрезентации понимаются основные структурные элементы и их функциональные особенности. В качестве форм репрезентации восточного представлены различные типы массовых визуальных источников, максимально полно раскрывающие представление о Востоке и восточном.
Хронологические рамки исследования - 1918 - 1930-е гг. - обусловлены несколькими факторами. Нижняя граница исследования выбрана как переломный год русской истории и время начала формирования новых тенденций в отечественной культуре. В этот же год появляются первые плакаты, изображающие Восток, являющиеся предтечей визуальных форм советской культуры. Верхняя граница достигает 1939 года и связана с началом Второй мировой войны, так как с связи с переориентировкой на конкретного внешнего врага и консолидацией сил изменялись механизмы идентификации и восприятия ментального пространства в советской культуре. Надо сказать, что данная дата более условна, так как тенденции характерные для предвоенного и военного периода оформлялись на протяжении более долгого периода. Так или иначе, следует отметить, что период между революционными событиями и началом Великой отечественной войной заложил наиболее прочный фундамент для формирования советской культурной идентичности, в том числе и восточного элемента.
Научная новизна работы обусловлена тем, что в данном исследовании впервые делается попытка комплексного рассмотрения визуальной составляющей представлений о Востоке в ранней советской культуре, а в рамках выделения данного явления ставятся вопросы, связанные с разработкой и апробацией новых теорий и методов визуальных исследований и исследований в области исторической имагологии и истории идей.
Методологическая база данной работы определяется принципами историзма, объективности и системности научного анализа. В качестве основных методов работы привлекаются историко-сравнительный анализ для сопоставления различных явлений и событий, историко-генетический для выяснения происхождения и основных этапов развития изучаемого явления, историко-типологический с целью упорядочения совокупности явлений на качественного однородные типы с учетом присущих им общих значимых признаков, историко-системный направленный на изучение структуры и функций, морфологии и динамических изменений изучаемых объектов, как систем, кроме того комплексный историко-культурный анализ состоящий в рассмотрении изучаемых явлений в общем контексте культурной среды и срезе эпохи.
Источниковедческий анализ используется с целью выработки общей схемы работы с разными типами источников, а также выделения особенностей массовых визуальных источников и методов работы с ними. При работе с источниками привлекается контент-анализ, помогающий оценить большой массив данных качественно и количественно. В отдельных случаях речь идет также о семиотическом подходе, когда обстоятельства позволяют судить о взаимодействии автора, передающего сообщение, и воспринимающего его контр-агента и методе деконструкции при работе со стереотипами.
Так как тема данной работы находится на стыке различных отраслей гуманитарного знания, то этим объясняется привлечение к использованию методов смежных наук, таких как искусствоведение при анализе эстетических и художественных составляющих привлекаемого материала и культурология при работе с понятийным аппаратом, психологии при работе с психосемантикой визуального материала. В целом, работа имеет междисциплинарный характер.
В качестве источниковой базы исследования привлекаются различные по происхождению источники, объединенные по критерию массовости и визуальности. Наибольший массив источников представляют различного рода плакаты: политические, агитационные, инфографика, афиши и пр.
Конгениальными данному виду источника становится привлекаемая к исследованию мультипликационная продукция и книжная графика. Все эти формы можно объединить в один формат так называемого изотекста (imagetext), который имеет графическую и текстовую составляющую, образующие неразрывную связь.
За рамками данного исследования намеренно остались другие крупные формы визуальных источников, такие как фотография и кинопродукция, так как на наш взгляд, в отличие от графических форм, в первую очередь ориентированы на запечатление реального, либо условно-реального пространства и работают несколько по иным законам восприятия.
Другим важным массивом источников стали архивные материалы в т. ч. опубликованные. Это касается в первую очередь тех материалов, которые отражают различные нефигуративные формы массовой визуальности, помогающие представить общий историко-культурны контекст, такие как архитектурные проекты выставочных ансамблей и сведения о культурно-массовых действах.
Таким образом, в ходе исследования нами была выявлена, проанализирована и классифицирована обширная источниковая база, которая дает возможность всесторонне рассмотреть проблему репрезентации восточного компонента в советской культуре. При этом многие источники были привлечены впервые для подобного рода исторических исследований, а некоторые впервые вводятся в научный оборот.
Анализируя историографию проблемы, рассматриваемой в данной работе, следует отметить определенную лакуну в отечественном гуманитарном знании.
К проблемам выявления, описания и объяснения ментальных и социокультурных форм советского мира достаточно часто и обстоятельно обращались ряд исследователей (Л.А. Булавка, В.В. Глебкин, Б. Гройс, Е. Добренко, К. Келли, Т.А. Круглова, М. Липовецкий, М.А.Литовская, В. Паперный, А. Прохоров, Е.В. Сальникова, Д. Хапаева, Д.Хмельницкий, сборники статей под общей редакцией Х. Гюнтера и Е. Добренко «Советское богатство», «Соцреалистический канон» и «Советская власть и медиа»). На смотря на это, проблема формирования представлений о Востоке в советской культуре или шире, “советского ориентализма” практически не разработана. Тем не менее следует отметить несколько работ, в которых данный вопрос ставится, либо изучаемое явление затрагивается в общем контексте советской истории и культуры.
Наиболее ценными для данной работы, становятся исследования профессиональных востоковедов, анализирующие ситуацию визуальной пропаганды на Советском Востоке, в первую через особенности визуального языка. Это статьи Бобровникова В.О. “Язык советской пропаганды на мусульманском Востоке между двумя мировыми войнами (1918-1940)” и Хабутдинова А.Ю. “Между модернизмом и атеизмом, от арабского шрифта к латинице: тюркские народы СССР в 1920-е гг”. Данные статьи предваряют альбом-каталог, сопровождавший выставку “Плакат Советского Востока.
1918-1940”, организованную при поддержке Фонда Марджани в Государственном центральном музее современной истории России (6 сентября - 6 октября 2013 года).
В плане архитектурном и следуя от архитектуры в целом культурном, восточных сюжетов и тем в советской культуре касается В. Паперный в своем исследовании “Культура Два”, но учитывая концептуальную составляющую книги, автор не ставит себе задачу рассмотрения проблемы конструирования Востока. Тем не менее книга представляет интерес для исследования в первую очередь, как весьма полная и оригинальная рефлексия на советскую культуру сталинской эпохи.
Вопрос о восточном плане в фольклорных формах советской культуры затрагивает Богданов К.А. в монографии “Vox populi: фольклорные жанры советской культуры”, которая в целом посвящена анализу дискурсивных особенностей советской культуры 1920-1950 годов.
Более общие работы по истории культуры советской эпохи 1920-30-х гг как правило не уделяют внимание “восточному” аспекту. Работы же по культурной интеграции народов Востока в СССР как правило делают упор на политическую нежели историко-культурные составляющие.
Таким образом, с одной стороны можно говорить о том, что тема с одной стороны не подкреплена достаточным количеством похожих исследований, что вызывает определенную проблему в плане исследования, так как требует более детальной разработки, с другой стороны позволяет предложить определенную оригинальную концепцию и заполнить образовавшуюся в отечественной историографии лакуну.
Таким образом рассмотрев все основные аспекты работы, можно выделить несколько основных тезисов исследования:
1) Разные массовые визуальные источники имеют общие единые категории представления Востока, образовывая определенный канон Советского Востока
2) В процессе становления и развития советской культуры формируется разделение Востока на советский Восток и зарубежный Восток
Кроме того, можно выделить рабочую гипотезу исследования: восточный аспект в советской культурной идентичности имел только внешнюю ориентализирующую форму, формирующийся с позиции экзотизма на протяжении 1920х годов, постепенно закрепленный в идеологеме “дружбы народов” в 1930-е годы.
Структура работы включает введение, три главы, заключение, список использованных источников и литературы и приложение.
В первой главе рассматриваются теоретические и методологические аспекты изучения массовых визуальных источников, делается попытка в определении терминологии применимой к данному типу источника и рассматриваются основные подходы к его пониманию.
Вторая глава посвящена рассмотрению различных видов массовых визуальных источников, а также выделению основных структурных элементов (паттернов) конструирования Востока в ранней советской культуре и их анализу.
Третья глава представляет собой анализ типов визуальной репрезентации Востока в советской культуре осваивающих реальное пространство (архитектурно-выставочные комплексы и культурно-массовые зрелища), с целью представления общего контекста визуальной стороны советской культуры, а также представления интеграции восточного плана в советский дискурс, таким образом представляя более широко процесс складывания советской культурной идентичности. По итогам каждой из глав делаются выводы, которые затем обобщаются в заключении.
Революция 1917 года, безусловно, стала тем временем, которое пробудило Россию, меж с тем пробуждая древнюю скифскую силу - более близкую к Азии, чем Европе. Призывом «Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы!» Александр Блок декларировал азиатское происхождение русского народа. Это скифство хорошо вписывается в процессы обновления в духовной сфере и идеологии, происходящие в это время. Однако данное стихотворение не единственный продукт эпохи, который отражал настроение народа в тот период.
В годы упадка Российской империи появлялись интеллектуалы, которые делали упор на большей родственности своей нации Востоку, чем Западу. Поэты, как, например, Владимир Соловьев, восклицали: "С Востока свет, с Востока силы", а имажинист Сергей Есенин писал о «золотой дремотной Азии». Что уж говорить, что, пожалуй, самое программное из всех произведений «серебряного века» - «Петербург» Андрея Белого, так же наполнено восточными мотивами и размышлениями об «азийском» историческом пути России.
В 1920-е годы в Праге группа русских эмигрантов создает Пражский лингвистический кружок. Позже его члены стали известны как группа евразийцев, которые выступили с утверждением о том, что Россия - великий континент - Евразия. «Евразийский мир представляет из себя замкнутое и законченное географическое, хозяйственное и этническое целое, отличное как от собственно Европы, так и от собственно Азии» - писал лидер евразийцев Н.С. Трубецкой. Народы, населяющие Евразию - потомки азиатских кочевников, которые в течение веков смешивались с европейцами.
Эта попытка «движения в Азию», поиски духовной и ментальной связи с восточными цивилизациями была одной из характерных черт «серебряного века», как и эпохи модерна в целом (в различных ее региональных вариантах).
Во многом, эта тенденция уже при новом советском политическом режиме переходит в другую фазу и начинает приобретать новые черты, не говоря уже о том, что сильный импульс данный на рубеже веков, продолжался на долгие годы вперед и вплоть до наших дней.
Феномен советской культуры до сих пор вызывает большой интерес не только в академической среде, но и в сфере общественного сознания как беспрецедентный исторический опыт.
Одна из характерных черт советской эпохи заключалась в том, что советская система смогла создать уникальную систему идентификации: с одной стороны, сумевшую стать органичной частью российской цивилизации, с другой стороны отвечающую на вызовы исторического развития цивилизации, сумев представить альтернативный путь развития.
Формирующаяся советская идентичность, с момента своего зарождения, была призвана не только объединять различные народы на основании классовой солидарности во имя победы коммунистических идей во всём мире, но и обеспечивать этническую консолидацию внутри самого Советского Союза.
Наряду с другими идеологемами мотив единства народов СССР на протяжении почти всего советского периода был достоянием государственной пропаганды, что нашло отражение свое отражение в модели советской культурной идентификации.
В этом отношении взаимодействие с восточными цивилизациями было наиболее органичным для советской культуры, еще и потому, что исторически российская цивилизация имела собственные восточные регионы, обладающие в ментальном плане некоторой амбивалентностью: с одной стороны, в духе евразийских воззрений мыслились как органичный элемент русской культуры, с другой стороны под влиянием европейского интеллектуала «конструировались» и создавались в культурном плане как некоторое «иное».
Культурное конструирование Востока, во многом связывается с понятием «ориентализм» существующее в европейской науке и введённой в современный научный оборот концепцией Э.В. Саида в своем фундаментальном труде «Ориентализм».
Согласно концепции Саида ориентализм - это определенный способ мышления, в первую очередь характерный для западной цивилизации, в котором «Восток» как культурный концепт противопоставлен Западу, для обретения власти над ним, с одной стороны, а с другой, используется, как образ «другого» для формирования собственной идентичности. Данная концепция во многом противопоставлена принципу европейского универсализма И.Валлерстайна, который рассматривает ориентализм как часть формирования мирового кризиса, так как Европа стремиться распространить свои ценности в виде универсальных для решения кризисных проблем, назревших внутри западной цивилизации.
Интересно, что во многом Восток представляется как некий социальный и интеллектуальный конструкт, рассматриваемый с позиций крайней европоцентричности. Вопрос о существовании такого явления как ориентализм в русской культуре до сих пор является дискуссионным.
В этом видится актуальность данного исследования так как изучение феномена восприятия Востока в русской культуре, наряду с изучением советского опыта необходимо для понимания состояния нашего современного национального самосознания.
Восточный план в культуре всегда связан с яркой образностью, которая в наиболее полном виде может быть реализована посредствам визуальных образов. Советская культура в плане образности тоже стала беспрецедентным опытом, так как в стране, где важнейшими из искусств были объявлены кино и цирк, визуальным формам уделялось большое внимание. Таким образом, рассмотрение восточного аспекта в политике формирования советской культурной идентичности через визуальные источники может дать наиболее интересный и нетривиальный угол рассмотрения данной проблемы.
Целью исследования становится изучение на материалах массовых визуальных источников проблемы встраивания восточного компонента в советскую культурную идентичность, рассмотрение эволюции концепта “Восток” в ранней советской культуре.
Для реализации этой цели, необходимо решить следующие
исследовательские задачи:
• обозначить проблему массового визуального источника и наметить основные пути ее возможного решения;
• определить основные источники, которые можно интерпретировать как массовые визуальные;
• провести описание и анализ основного массива источников, с целью выявления основных закономерностей и структурных элементов в репрезентации восточного компонента советской культуры; рассмотреть их основные черты, функции и эволюцию в процессе развития советской культуры;
• провести анализ иных форм визуального представления “Востока” в советской культуре с целью выявления общих закономерностей;
• определить роль интеграции восточного компонента в общий контекст советской культуры.
Объектом исследования становится восточный фактор, проявляющийся в процессе формирования советской культурной идентичности в ранний советский период, то есть комплекс структурных элементов системы образующей представление о Востоке и восточном и его роли в процессе идентификации советской культуры.
Предметом исследования выступают механизмы и формы репрезентации восточного в пространстве ранней советской культуры. Под механизмами репрезентации понимаются основные структурные элементы и их функциональные особенности. В качестве форм репрезентации восточного представлены различные типы массовых визуальных источников, максимально полно раскрывающие представление о Востоке и восточном.
Хронологические рамки исследования - 1918 - 1930-е гг. - обусловлены несколькими факторами. Нижняя граница исследования выбрана как переломный год русской истории и время начала формирования новых тенденций в отечественной культуре. В этот же год появляются первые плакаты, изображающие Восток, являющиеся предтечей визуальных форм советской культуры. Верхняя граница достигает 1939 года и связана с началом Второй мировой войны, так как с связи с переориентировкой на конкретного внешнего врага и консолидацией сил изменялись механизмы идентификации и восприятия ментального пространства в советской культуре. Надо сказать, что данная дата более условна, так как тенденции характерные для предвоенного и военного периода оформлялись на протяжении более долгого периода. Так или иначе, следует отметить, что период между революционными событиями и началом Великой отечественной войной заложил наиболее прочный фундамент для формирования советской культурной идентичности, в том числе и восточного элемента.
Научная новизна работы обусловлена тем, что в данном исследовании впервые делается попытка комплексного рассмотрения визуальной составляющей представлений о Востоке в ранней советской культуре, а в рамках выделения данного явления ставятся вопросы, связанные с разработкой и апробацией новых теорий и методов визуальных исследований и исследований в области исторической имагологии и истории идей.
Методологическая база данной работы определяется принципами историзма, объективности и системности научного анализа. В качестве основных методов работы привлекаются историко-сравнительный анализ для сопоставления различных явлений и событий, историко-генетический для выяснения происхождения и основных этапов развития изучаемого явления, историко-типологический с целью упорядочения совокупности явлений на качественного однородные типы с учетом присущих им общих значимых признаков, историко-системный направленный на изучение структуры и функций, морфологии и динамических изменений изучаемых объектов, как систем, кроме того комплексный историко-культурный анализ состоящий в рассмотрении изучаемых явлений в общем контексте культурной среды и срезе эпохи.
Источниковедческий анализ используется с целью выработки общей схемы работы с разными типами источников, а также выделения особенностей массовых визуальных источников и методов работы с ними. При работе с источниками привлекается контент-анализ, помогающий оценить большой массив данных качественно и количественно. В отдельных случаях речь идет также о семиотическом подходе, когда обстоятельства позволяют судить о взаимодействии автора, передающего сообщение, и воспринимающего его контр-агента и методе деконструкции при работе со стереотипами.
Так как тема данной работы находится на стыке различных отраслей гуманитарного знания, то этим объясняется привлечение к использованию методов смежных наук, таких как искусствоведение при анализе эстетических и художественных составляющих привлекаемого материала и культурология при работе с понятийным аппаратом, психологии при работе с психосемантикой визуального материала. В целом, работа имеет междисциплинарный характер.
В качестве источниковой базы исследования привлекаются различные по происхождению источники, объединенные по критерию массовости и визуальности. Наибольший массив источников представляют различного рода плакаты: политические, агитационные, инфографика, афиши и пр.
Конгениальными данному виду источника становится привлекаемая к исследованию мультипликационная продукция и книжная графика. Все эти формы можно объединить в один формат так называемого изотекста (imagetext), который имеет графическую и текстовую составляющую, образующие неразрывную связь.
За рамками данного исследования намеренно остались другие крупные формы визуальных источников, такие как фотография и кинопродукция, так как на наш взгляд, в отличие от графических форм, в первую очередь ориентированы на запечатление реального, либо условно-реального пространства и работают несколько по иным законам восприятия.
Другим важным массивом источников стали архивные материалы в т. ч. опубликованные. Это касается в первую очередь тех материалов, которые отражают различные нефигуративные формы массовой визуальности, помогающие представить общий историко-культурны контекст, такие как архитектурные проекты выставочных ансамблей и сведения о культурно-массовых действах.
Таким образом, в ходе исследования нами была выявлена, проанализирована и классифицирована обширная источниковая база, которая дает возможность всесторонне рассмотреть проблему репрезентации восточного компонента в советской культуре. При этом многие источники были привлечены впервые для подобного рода исторических исследований, а некоторые впервые вводятся в научный оборот.
Анализируя историографию проблемы, рассматриваемой в данной работе, следует отметить определенную лакуну в отечественном гуманитарном знании.
К проблемам выявления, описания и объяснения ментальных и социокультурных форм советского мира достаточно часто и обстоятельно обращались ряд исследователей (Л.А. Булавка, В.В. Глебкин, Б. Гройс, Е. Добренко, К. Келли, Т.А. Круглова, М. Липовецкий, М.А.Литовская, В. Паперный, А. Прохоров, Е.В. Сальникова, Д. Хапаева, Д.Хмельницкий, сборники статей под общей редакцией Х. Гюнтера и Е. Добренко «Советское богатство», «Соцреалистический канон» и «Советская власть и медиа»). На смотря на это, проблема формирования представлений о Востоке в советской культуре или шире, “советского ориентализма” практически не разработана. Тем не менее следует отметить несколько работ, в которых данный вопрос ставится, либо изучаемое явление затрагивается в общем контексте советской истории и культуры.
Наиболее ценными для данной работы, становятся исследования профессиональных востоковедов, анализирующие ситуацию визуальной пропаганды на Советском Востоке, в первую через особенности визуального языка. Это статьи Бобровникова В.О. “Язык советской пропаганды на мусульманском Востоке между двумя мировыми войнами (1918-1940)” и Хабутдинова А.Ю. “Между модернизмом и атеизмом, от арабского шрифта к латинице: тюркские народы СССР в 1920-е гг”. Данные статьи предваряют альбом-каталог, сопровождавший выставку “Плакат Советского Востока.
1918-1940”, организованную при поддержке Фонда Марджани в Государственном центральном музее современной истории России (6 сентября - 6 октября 2013 года).
В плане архитектурном и следуя от архитектуры в целом культурном, восточных сюжетов и тем в советской культуре касается В. Паперный в своем исследовании “Культура Два”, но учитывая концептуальную составляющую книги, автор не ставит себе задачу рассмотрения проблемы конструирования Востока. Тем не менее книга представляет интерес для исследования в первую очередь, как весьма полная и оригинальная рефлексия на советскую культуру сталинской эпохи.
Вопрос о восточном плане в фольклорных формах советской культуры затрагивает Богданов К.А. в монографии “Vox populi: фольклорные жанры советской культуры”, которая в целом посвящена анализу дискурсивных особенностей советской культуры 1920-1950 годов.
Более общие работы по истории культуры советской эпохи 1920-30-х гг как правило не уделяют внимание “восточному” аспекту. Работы же по культурной интеграции народов Востока в СССР как правило делают упор на политическую нежели историко-культурные составляющие.
Таким образом, с одной стороны можно говорить о том, что тема с одной стороны не подкреплена достаточным количеством похожих исследований, что вызывает определенную проблему в плане исследования, так как требует более детальной разработки, с другой стороны позволяет предложить определенную оригинальную концепцию и заполнить образовавшуюся в отечественной историографии лакуну.
Таким образом рассмотрев все основные аспекты работы, можно выделить несколько основных тезисов исследования:
1) Разные массовые визуальные источники имеют общие единые категории представления Востока, образовывая определенный канон Советского Востока
2) В процессе становления и развития советской культуры формируется разделение Востока на советский Восток и зарубежный Восток
Кроме того, можно выделить рабочую гипотезу исследования: восточный аспект в советской культурной идентичности имел только внешнюю ориентализирующую форму, формирующийся с позиции экзотизма на протяжении 1920х годов, постепенно закрепленный в идеологеме “дружбы народов” в 1930-е годы.
Структура работы включает введение, три главы, заключение, список использованных источников и литературы и приложение.
В первой главе рассматриваются теоретические и методологические аспекты изучения массовых визуальных источников, делается попытка в определении терминологии применимой к данному типу источника и рассматриваются основные подходы к его пониманию.
Вторая глава посвящена рассмотрению различных видов массовых визуальных источников, а также выделению основных структурных элементов (паттернов) конструирования Востока в ранней советской культуре и их анализу.
Третья глава представляет собой анализ типов визуальной репрезентации Востока в советской культуре осваивающих реальное пространство (архитектурно-выставочные комплексы и культурно-массовые зрелища), с целью представления общего контекста визуальной стороны советской культуры, а также представления интеграции восточного плана в советский дискурс, таким образом представляя более широко процесс складывания советской культурной идентичности. По итогам каждой из глав делаются выводы, которые затем обобщаются в заключении.
Осмысление проблемы встраивания восточного компонента в советскую культурную идентичность рассматриваемой через призму массовых визуальных источников было основной целью данного исследования.
Отталкиваясь от основных исследовательских задач, необходимо было на первом этапе работы обозначить проблему массового визуального источника. В качестве основного пути решения данной проблемы была выстроена методологическая схема работы с массовыми визуальными источниками, опирающаяся на структурно-семиотический подход к изучению визуальной культуры. Одним из инструментов более тщательного анализа был выбран контент-анализ, который позволил выделить наиболее часто используемые визуальные образы, используемые в репрезентации Востока в пространстве советской культуры, их роль, значение и функциональную нагрузку; выделить систему персонажей, проследить их трансформацию, выдвинуть ряд предположений, объясняющих такие изменения.
Среди основных категорий, существующих в визуальном поле советской культуры были проанализированы: хронотоп, распадающийся на категории пространства и времени, основные персонажи (акторы), которые в свою очередь распадаются на протагонистов и антагонистов.
Пространство выступило основной категорией, представляющей восточный план в массовых визуальных источниках так как, позволяло в наиболее полной мере воспроизвести антураж Востока, наряду с национальными костюмами в изображении персонажей, тем самым создавая характерную яркую образность. Однако, следует отметить, что данная категория наиболее сильно поддавалась созданию именно ориентального. С развитием и складыванием советского соцреалистического канона, данная категория смещалась в сторону более универсальных категорий пространства, характерных для советской культуры, лишь косвенно сохраняя свою изначальную цель - помещение в восточные регионы. Тем не менее данный процесс шел в русле общей унификации и создания единой советской культурной идентичности.
Ситуация присутствия советского выражалась чаще всего через категорию времени и создавала определенную хронологическую ситуацию достижения и свершения всех чаяний революции, при этом помогая в процессе «освобождения» от старого и преодоления этого состояния за счет противопоставления нового старому. Помимо этого, еще одним важным элементом советизации в визуальном плане стало изображение персонифицированных образов советской власти и использование метонимий, когда атрибуты и символы советской власти мыслились как сама советская власть.
Важным инструментов в процессе формирования советской культурной идентичности стал образ «другого». Конструирование внутреннего врага, во многих моментах строилось на общих принципах и приемах характерных для конструирования внешнего врага и в целом «образа врага» советского дискурса. Тем не менее, в отношении восточных регионов, следует отметить активное использование местного восточного колорита и этнографических реалий региона с целью «приблизить» представленную идею к народу. Данный процесс был крайне важен, так как включал восточные регионы в советское культурное поле и помогал осуществлению проекта по созданию универсальной советской культурной идентичности, через использование универсальных категорий для построения идентичности.
Следует отметить, что данные категории и универсалии, прослеживаются во всех рассмотренных источниках, что подтверждает тезис о том, что разные массовые визуальные источники имеют общие единые категории представления Востока, образовывая определенный канон Советского Востока. Меж с тем прослеживается и процесс формирования образа зарубежного Востока, который мыслился в иных категориях - категориях «колониального дискурса». Таким образом, можно сказать о существовании двух позиций в создании образа Востока - советского, который мыслился как прогрессивный и передовой, и зарубежного, рассматриваемого как отсталого и покоренного западными странами. Логика данного разделения представлялась в том, что для советской культуры чужда схема западного «ориентализма», что далее начинает проявляться в формировании идеологемы «дружбы народов», как определённого фактора конструирования наднациональной советской идентичности.
Для более точного подтверждения этих тезисов были привлечены кардинально отличные варианты источников, анализ содержания которых привел к подтверждению мысли о том, что их внутренняя логика строилась по тем же принципам визуального построения, что и другие формы советской визуальности на основе определенных культурных паттернов.
Таким образом, можно полностью подтвердить выдвинутую изначально гипотезу исследования. Восток в советской культуре, ассоциированный в первую очередь с восточными регионами Советского союза, имел изначально внешнее ориентализирующее начало. Позже пытаясь уйти от данной схемы, Восток закрепляется в общем советском дискурсе с позиций национальных, но только во внешних формах, так как содержание было наднациональным - социалистическим. Одной из логик встраивания восточного в советское, как и любого национального стала идеологема «дружбы народов», позволяющая помимо советского Востока, адаптировать и Восток зарубежный. Парадоксальным в этой ситуации кажется именно то, что на определенном этапе восточное как национальное по форме, к чему подходили с особым рвением, старалось быть национальным по содержанию (позже национальное содержание, активно перестраивали на социалистическое), однако в попытке создания аутентичного, но интегрированного в советское культурное поле, аутентичное, без попыток создания ориентального, становится ориентальным.
Таким образом все поставленные цели и задачи исследования можно считать достигнутыми, однако следует отметить, что данным исследованием заявленная проблема себя не исчерпывает так как скорее вводит в проблематику и ставит еще больше вопросов, чем дает ответов. В общем и целом, можно сказать, что на данной теме рано ставить точку.
Отталкиваясь от основных исследовательских задач, необходимо было на первом этапе работы обозначить проблему массового визуального источника. В качестве основного пути решения данной проблемы была выстроена методологическая схема работы с массовыми визуальными источниками, опирающаяся на структурно-семиотический подход к изучению визуальной культуры. Одним из инструментов более тщательного анализа был выбран контент-анализ, который позволил выделить наиболее часто используемые визуальные образы, используемые в репрезентации Востока в пространстве советской культуры, их роль, значение и функциональную нагрузку; выделить систему персонажей, проследить их трансформацию, выдвинуть ряд предположений, объясняющих такие изменения.
Среди основных категорий, существующих в визуальном поле советской культуры были проанализированы: хронотоп, распадающийся на категории пространства и времени, основные персонажи (акторы), которые в свою очередь распадаются на протагонистов и антагонистов.
Пространство выступило основной категорией, представляющей восточный план в массовых визуальных источниках так как, позволяло в наиболее полной мере воспроизвести антураж Востока, наряду с национальными костюмами в изображении персонажей, тем самым создавая характерную яркую образность. Однако, следует отметить, что данная категория наиболее сильно поддавалась созданию именно ориентального. С развитием и складыванием советского соцреалистического канона, данная категория смещалась в сторону более универсальных категорий пространства, характерных для советской культуры, лишь косвенно сохраняя свою изначальную цель - помещение в восточные регионы. Тем не менее данный процесс шел в русле общей унификации и создания единой советской культурной идентичности.
Ситуация присутствия советского выражалась чаще всего через категорию времени и создавала определенную хронологическую ситуацию достижения и свершения всех чаяний революции, при этом помогая в процессе «освобождения» от старого и преодоления этого состояния за счет противопоставления нового старому. Помимо этого, еще одним важным элементом советизации в визуальном плане стало изображение персонифицированных образов советской власти и использование метонимий, когда атрибуты и символы советской власти мыслились как сама советская власть.
Важным инструментов в процессе формирования советской культурной идентичности стал образ «другого». Конструирование внутреннего врага, во многих моментах строилось на общих принципах и приемах характерных для конструирования внешнего врага и в целом «образа врага» советского дискурса. Тем не менее, в отношении восточных регионов, следует отметить активное использование местного восточного колорита и этнографических реалий региона с целью «приблизить» представленную идею к народу. Данный процесс был крайне важен, так как включал восточные регионы в советское культурное поле и помогал осуществлению проекта по созданию универсальной советской культурной идентичности, через использование универсальных категорий для построения идентичности.
Следует отметить, что данные категории и универсалии, прослеживаются во всех рассмотренных источниках, что подтверждает тезис о том, что разные массовые визуальные источники имеют общие единые категории представления Востока, образовывая определенный канон Советского Востока. Меж с тем прослеживается и процесс формирования образа зарубежного Востока, который мыслился в иных категориях - категориях «колониального дискурса». Таким образом, можно сказать о существовании двух позиций в создании образа Востока - советского, который мыслился как прогрессивный и передовой, и зарубежного, рассматриваемого как отсталого и покоренного западными странами. Логика данного разделения представлялась в том, что для советской культуры чужда схема западного «ориентализма», что далее начинает проявляться в формировании идеологемы «дружбы народов», как определённого фактора конструирования наднациональной советской идентичности.
Для более точного подтверждения этих тезисов были привлечены кардинально отличные варианты источников, анализ содержания которых привел к подтверждению мысли о том, что их внутренняя логика строилась по тем же принципам визуального построения, что и другие формы советской визуальности на основе определенных культурных паттернов.
Таким образом, можно полностью подтвердить выдвинутую изначально гипотезу исследования. Восток в советской культуре, ассоциированный в первую очередь с восточными регионами Советского союза, имел изначально внешнее ориентализирующее начало. Позже пытаясь уйти от данной схемы, Восток закрепляется в общем советском дискурсе с позиций национальных, но только во внешних формах, так как содержание было наднациональным - социалистическим. Одной из логик встраивания восточного в советское, как и любого национального стала идеологема «дружбы народов», позволяющая помимо советского Востока, адаптировать и Восток зарубежный. Парадоксальным в этой ситуации кажется именно то, что на определенном этапе восточное как национальное по форме, к чему подходили с особым рвением, старалось быть национальным по содержанию (позже национальное содержание, активно перестраивали на социалистическое), однако в попытке создания аутентичного, но интегрированного в советское культурное поле, аутентичное, без попыток создания ориентального, становится ориентальным.
Таким образом все поставленные цели и задачи исследования можно считать достигнутыми, однако следует отметить, что данным исследованием заявленная проблема себя не исчерпывает так как скорее вводит в проблематику и ставит еще больше вопросов, чем дает ответов. В общем и целом, можно сказать, что на данной теме рано ставить точку.
Подобные работы
- ВОСТОЧНЫЙ АСПЕКТ В ПОЛИТИКЕ ФОРМИРОВАНИЯ СОВЕТСКОЙ КУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В 1918 - 1930х гг. (НА МАТЕРИАЛАХ МАССОВЫХ ВИЗУАЛЬНЫХ ИСТОЧНИКОВ)
Магистерская диссертация, история . Язык работы: Русский. Цена: 5350 р. Год сдачи: 2016
Заказать работу
Заявка на оценку стоимости
Это краткая форма заказа. После ее заполнения вы перейдете на полную форму заказа работы
Каталог работ (149577)
- Бакалаврская работа (38342)
- Диссертация (978)
- Магистерская диссертация (22138)
- Дипломные работы, ВКР (60355)
- Главы к дипломным работам (2138)
- Курсовые работы (10522)
- Контрольные работы (6265)
- Отчеты по практике (1357)
- Рефераты (1481)
- Задачи, тесты, ПТК (631)
- Ответы на вопросы (155)
- Статьи, Эссе, Сочинения (942)
- Бизнес-планы (51)
- Презентации (106)
- РГР (84)
- Авторефераты (РГБ) (1692)
- Диссертации (РГБ) (1882)
- Прочее (458)
Новости
06.01.2018
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
Помощь в выполнении учебных и научных работ на заказ ОФОРМИТЬ ЗАКАЗ
дальше»» Все новости
Статьи
- Где лучше заказывать диссертации и дипломные?
- Выполнение научных статей
- Подготовка диссертаций
- Подводные камни при написании магистерской работы
- Помощь в выполнении дипломных работ
»» Все статьи
Заказать работу
Заявка на оценку стоимости
Это краткая форма заказа. После ее заполнения вы перейдете на полную форму заказа работы
