В исследовательской работе, посвященной рассмотрению восприятия В. Шекспира в русской литературе первой половины XIX века, мы детально изучили особенности его восприятия такими русскими писателями и критиками, как в частности А.С. Пушкиным, В.К. Кюхельбекером, В.Г. Белинским, А.И. Герценом, Ап. Григорьевым. Направление в изучении было определено монографиями и литературно-критическими статьями ведущих шекспироведов, а также комментариями к драмам. При написании данной работы учитывались особенности и своеобразие исторической эпохи, в которую жил и творил В. Шекспир.
В результате исследования мы пришли к выводу о том, обращение к творчеству В. Шекспира знаменовало в русской литературе расцвет художественного самосознания в период перехода от романтизма к реализму. Стремление опереться на В. Шекспира при создании своей национальной литературы, как известно, было свойственно литературам не только в России, но и в других европейских странах.
Чтобы освоить шекспировскую поэтику, мало было изучить творческое наследие драматурга. Следовало по-шекспировски многосторонне осмысливать действительность, историю, отношения героев и народа. Именно в таком направлении происходило освоение у русских-писателей романтиков. Разрыв с принципами классицизма и ориентация на В. Шекспира отразились во многих их произведениях.
Подлинно творческую переработку шекспировской поэтики, которая затем была освоена последующим развитием русской драматургии, осуществил А.С. Пушкин. А.С. Пушкин - центральная фигура в истории русского шекспиризма, как и вообще в истории новой русской литературы.
Шекспиризм А.С. Пушкина был связан с основной проблемой литературного развития 20-х гг. - созданием национальной, самобытной литература. Искусство В. Шекспира было важно А.С. Пушкину и для 64
определения собственной общественной и литературно-эстетической позиции, формирования своего творческого метода. Много и долго размышляя над судьбами литературы и сущностью «истинного романтизма», А.С. Пушкин приходит к пониманию романтизма как нового искусства, тесно связанного с народностью и соответствующего «духу века».
Его суждения показывают, что «истинный романтизм» для него - это искусство, содержащее реалистические потенции, возможность целостного и непосредственного постижения жизни. В этом смысле он считал романтиком и В. Шекспира и настойчиво противопоставлял его классикам.
Шекспиризм А.С. Пушкина не ограничивается кругом литературно-эстетических вопросов. В. Шекспир становится для русского поэта проблемой мировоззрения, содействовал выработке представлений о ходе истории, о государственной жизни и человеческих судьбах.
«Взгляд Шекспира» - это отказ от фатализма, это объективно-историческое понимание эпох, людей и событий, всестороннее
беспристрастное и непредубежденное рассмотрение явлений, их причинно - следственных связей.
Осмысление истории и современности через В. Шекспира - черта, присущая не одному А.С. Пушкину. Грандиозность, сложность, трагический масштаб, многоплановость событий вызывали в сознании его современников шекспировские ассоциации у В.К. Кюхельбекера, В.Г. Белинского, А.И. Герцена, А.А. Григорьева.
Если А.С. Пушкина В. Шекспир привлекал как исторический драматург, то многие декабристы только после провала восстания начали обретать историческое мышление: они воспринимали В. Шекспира как живописца исторических катастроф - политических смут и народных мятежей.
Освоение В. Шекспира отразилось в творчестве В.К. Кюхельбекера. Поначалу действовала инерция разработки «романтического баснословия», которому были еще недавно посвящены «Шекспировские духи», тем более что фантастика оставалась существенным элементом творчества поэта- романтика, важным средством истолкования действительности. Основным для него, как и для декабристов, после декабря, а также и А.С. Пушкина, был Шекспир-историк и трагик. Это выразилось, прежде всего, в переводах, за которые он принялся, как только овладел английским языком. Движущими стимулами для него были, с одной стороны, глубокая любовь к драматургу, «наполненность» шекспировскими образами, а с другой - беззаветная преданность родной культуре, «сладостная надежда», что он, несмотря на заключение, сможет работать для литературы, отчизны. Подбор переведенных пьес ясно показывает, что теперь В.К. Кюхельбекера больше всего волнуют кровавые исторические хроники.
В русле романтических концепций находилось провиденциальное истолкование шекспировского цикла. Не случайно поэт-декабрист уподоблял «поэму» В. Шекспира Эсхиловой трагедии рока «Орестее». Мысль о связи хроник идеей возмездия, искупления проклятия, последовавшего за первым преступлением, согласовывалось с его историческими воззрениями. Вера в прогрессивное развитие человечества, с одной стороны, а с другой - объяснение исторического процесса волей провидения логически приводили Кюхельбекера к признанию необходимости бедствия и злодеяний.
Народные сцены особо привлекали его внимание, и он отмечал роль народа в политических смутах и государственных переворотах. Внимательно изучал В.К. Кюхельбекер художественное мастерство В. Шекспира, которого называл «первый, величайший (может быть) поэт романтический». В своем разборе В.К. Кюхельбекер особенно подчеркивал поэтическое богатство В. Шекспира, гармоническое сочетание у него самых разнообразных элементов.
В духе своего времени восхищался В.К. Кюхельбекер шекспировскими характерами, «живыми, истинными», которые он противопоставлял рационалистически построенным образам в литературе классицизма. Однако, подобно тому, как в осмысление событий, изображенных в драматических хрониках, Кюхельбекер вносил свои политико-нравственные концепции, так и шекспировских героев он подчас толковал с точки зрения романтических представлений о духовной жизни человека. Особенно это проявилось в истолковании образа Ричарда III.
Таким образом, историческая драматургия В. Шекспира привлекала В.К. Кюхельбекера и как объект перевода, и как творческий образец.
В истории русской литературы 1830-1840-е гг. - период сначала сосуществования, а потом борьбы романтического и реалистического направлений, борьбы, которая завершилась торжеством реализма. В то же время стремительно развивающаяся передовая русская общественная мысль преодолевает влияние метафизических философских систем Шеллинга и Фихте, осваивает диалектику Гегеля и затем материализм Фейербаха, переосмысленные преимущественно к русским условиям, и, наконец, идеи утопического социализма.
Такой идейный и художественный фон, на котором воспринимался В. Шекспир, во многом определил понимание и истолкование его творчества русскими литераторами и прежде всего В.Г. Белинским - представителем критического сознания целой эпохи. Эстетическое восприятие В. Шекспира было связано у критика с живым и даже чувственным ощущением жизни.
В творчестве В. Шекспира В.Г. Белинский находил воплощение ключевых для его эстетических воззрений конца 1830-х гг. категорий: «простота», «естественность», «обыкновенность». С самого начала он настойчиво подчеркивал объективность шекспировского творчества.
На рубеже 1830-х и 1840-х гг. В.Г. Белинский противопоставлял В. Шекспира как «поэта действительности» романтической идеальности, отстранению от обыденной жизни. Особенности шекспировского творчества В.Г. Белинский связывает с историческими и национальными условиями Англии его времени.
По мере того как углублялся историзм В.Г. Белинского, он конкретнее представлял связь В. Шекспира со своей страной, с определенным моментом
ее истории. Выяснение национально-исторической обусловленности творчества драматурга интересовало В.Г. Белинского не само по себе. Основной пафос всей его критической деятельности состоял в то, чтобы содействовать развитию, движению вперед родной литературы, и именно с этой точки зрения рассматривалась история - и ее собственная и зарубежных литератур, виднейшим представителем которой являлся В. Шекспир.
Сходную с В.Г. Белинским эволюцию пережил А.И. Герцен. Хотя он и не занимался В. Шекспиром как критик, но драматург сопутствовал ему на протяжении всего творческого пути. Проникновение в глубины человеческого духа, которое А.И. Герцен находит в драматурге, выражается в его «протеизме». В. Шекспир не просто описывал со стороны разные характеры, но жил их жизнью. Поэтому каждый его герой представлен как он есть, вне навязчивой морализации.
Для А.И. Герцена, революционного мыслителя, пережившего разгром революции 1848 г., особое значение приобретает трагизм В. Шекспира - глубокое воспроизведение всякого рода жизненных катастроф. Поэтому в «Былом и думах» обращение к В. Шекспиру обычно подчеркивает подлинный трагизм той или иной жизненной ситуации и вообще действительности.
Осмысление с помощью В. Шекспира трагизма действительности проявлялось, в частности, и в том, что А.И. Герцен проецировал на современность шекспировские образы.
А.А. Григорьев (1822-1864) вступил на критическое поприще десятилетием позже В.Г. Белинского, когда реализм уже занял господствующее положение в русской литературе, а «натуральная школа» была объявлена ведущим ее направлением. Для А.А. Григорьева творчество В. Шекспира всегда сохраняло свою актуальность, на него он опирался в своих теоретических посылках, сообразовывался с ним при оценке современной литературы. Герои В. Шекспира, обладающие полнотой человеческих возможностей, «самостоятельные» личности со всем 68
богатством внутренней жизни, становятся для критика эстетической и этической нормой, с которой он подходит к искусству. В 1840-е гг.
A. А. Григорьев связывал творчество английского драматурга с волновавшей его проблемой личности, ее прав и возможностей, ее судьбы в современном обществе.
А.А. Григорьев опирался на шекспировскую драму, когда выступал против тенденции «натуральной школы» объяснять бедствия героев почти исключительно воздействием среды, внешних обстоятельств. По его убеждению, необходима «драма, основанная не на случайности, не на обстоятельствах, а на роковом столкновении личностей».
С другой стороны, А.А. Григорьев отвергал и романтическую идеализацию шекспировских творений, присущую современному театру.
B. Шекспир, подчеркивал он, создал «драму повседневных явлений» и тем самым, согласно эстетическим нормам его времени.
В 1850-е гг. А.А. Григорьев отрицательно относится ко всему протесту, выступает против бунтарского индивидуализма личности, оторванной от национальной и религиозной почвы, его знаменем становится «народность», под которой он понимает объективное, спокойное, чисто поэтическое, а не напряженное, не отрицательное, не сатирическое отношение к жизни, смирение перед «народной правдой». Это заставляет его видеть в английском драматурге образец объективного поэта, противопоставлять его писателям так называемого «отрицательного», «субъективного» направления. В. Шекспир для А.А. Григорьева - поэт «народного значения», ибо эпоха, его породившая, в глазах критика - некое идеальное время, когда элементы чистого творчества и общественного слежения не разъединялись и сознание художника было едино с народным сознанием. Для А.А. Григорьева обращение к В. Шекспиру всегда в той или иной мере связывалось с раздумьями над родной литературой, ее судьбами, задачами.
Никогда английский драматург не имел такого значения для русской литературы и шире - для русской духовной жизни вообще, как в период, когда развернулась творческая деятельность литераторов - «людей сороковых годов». Причин тому было несколько: эстетические (В. Шекспир помогал формированию реалистической эстетики) и общественные. В. Шекспир дал возможность целому поколению чувствовать себя мыслящим существом, способным понимать исторические задачи и важнейшие условия человеческой жизни.


Купить