Введение 3-11
I глава Политика и интересы США в Центральной Азии (1992-2014гг)
1.1 Политика США в Центральной Азии 12¬
30
1.2 Экономические интересы США в Центральной Азии 30¬
38
II глава Политика Китайской Народной Республики в Центральной Азии (1992-2014)
2.1 Политика Китая в Центральной Азии 39¬
45
2.2 Взаимодействие Китая и Центральной Азии в сфере
безопасности 46-53
2.3 Экономическое взаимодействие Китая с государствами
Центральной
Азии 54-59
III глава Политика Германии в Центральной Азии (1992-2014гг)
3.1 Политика Германии и ЕС в Центральной Азии 60¬
73
3.2 Экономические взаимоотношения Германии с государствами
Центральной Азии 74¬
82
Заключение
Список использованных источников и литературы
Центральная Азия сегодня находится на перекрестке геополитических, геостратегических и геоэкономических интересов трех крупнейших акторов мира - Соединенных Штатов Америки, Китая и Европейского Союза.
У США появилась возможность проникнуть в ранее недоступную для них Центральную Евразию и оказывать непосредственное региональное давление на Китай и Россию.
Учитывая геополитические и ресурсно-стратегические возможности центральноазиатских стран, КНР и Германия, предпринимают попытки укрепить свои позиции в регионе.
В политике Вашингтона в ЦА можно отметить четыре главных этапа, в рамках которых она достаточно кардинально изменялась. В первой половине 1990-х гг. преимущество было отдано отношениям с Москвой, ЦА рассматривалась как "задний двор" России. Во второй половине 1990-х гг. совершилась активизация политики Вашингтона на постсоветской территории, возрастала стратегическая конкуренция с РФ, однако стратегическое преимущество России в ЦА оспаривалось лишь частично. После 11 сентября 2001 г. стратегия Вашингтона в регионе оказалась довольно агрессивной, конкуренция с РФ (и частично с Китайской Народной Республикой) достигла апогея в период «цветных революций» и войны РФ с Грузией в 2008 г. На втором этапе президентского срока Б. Обамы производились попытки нормализовать диалог с КНР и РФ. Приоритетность постсоветской территории, которая связана с европейскими делами, понизилась, но афганская политика продолжает быть главным фактором, который определяет стратегию в ЦА. В данный момент мы пребываем на пороге нового этапа, который связан с выводом войск Америки из Афганистана.
В течение более чем 130 лет КНР рассматривала регион Центральной Азии только в контексте общего комплекса китайско-российских, а дальше китайско-советских сношений. Неожиданный распад Советского Союза и образование в Центральной Азии самостоятельных государств поставили вопрос о строении новых взаимоотношений и формировании нового вектора политики.
Анализируя действия Пекина в Центральной Азии уже более 20 лет можно выделить 3 главных этапа в развитии его внешней политики.
1 этап: 1992-1995 годы.
2 этап: 1996-2001 годы.
3 этап: 2001 - по настоящее время
Во время первого этапа китайское руководство осмысливает новые реалии, которые сложились в регионе, устанавливает и расширяет дипломатические контакты, создает атмосферу доверия и договорно-правовую базу, к тому же пытается разрешить имеющиеся проблемы безопасности.
На втором этапе, с середины 1990-х до событий 11 сентября, формируются инструменты и институты многостороннего взаимодействия с участием Пеина, и расширяется китайское экономическое пребывание в Центральной Азии.
Третий этап ведет отсчет уже с событий 11 сентября и характеризуется небывалым ранее ростом деятельности Пекина и переходом к «наступательной» политике, которая призвана коренным образом переломить ситуацию в Центральной Азии в свою пользу.
Политику нынешней Геpмaнии в Центpaльнoй Aзии следует paccмaтpивaть в контексте paзвития политики BC в этом pегиoне.
Объединившись, страна не просто возвратилась на евое былое место в центре Европы, она оправдывает его геополитически. Германия получила «критическую массу», пременившую ее в политически aктивную деpжaву со своими нaциoнaльными интеpеcaми в paзнообразных регионах миpa. Смена внешнеполитической модели, которая проходила под лозунгами «возвращения к нормальности» и «возросшей ответственности», завершилась уже к концу 90-х годов. Дольше всего - вплоть до последних лет - старая «постнациональность», выхоженная в западногерманские времена, сохранялась в отношении немцев к их собственной роли в Евросоюзе. Кризис евро 2010 г. ускорил уравнение Германии в Европе. Страна, прежде выступавшая в ЕС тихим экономическим гарантом интеграционных процессов, соизмерявшая свои претензии в рамках этой структуры со своей «исторической виной перед Европой», теперь рассчитывает на ключевое участие в разработке европейских стратегий. В начале 90-х годов лидеры ЕС зазывали воссоединившуюся Германию отказаться от внешнеполитических ограничений прежней ФРГ, принимать участие в военных миссиях европейских и трансатлантических структур, стать «нормальным» государством. Однако практика показывала, что эту новую германскую «нормальность» европейцы желали бы видеть только за пределами ЕС, а вот в пределах самой этой структуры немцев предпочли бы и дальше держать в рамках, установленных для старой ФРГ. Однако «нормальность не может быть избирательной. Усиливание политического влияния Германии в новом, расширившимся ЕС - дело времени.
Как раз в этом контексте в данной дипломной работе рассматривается роль Германии в Центральной Азии. С одной стороны, политика Германии теснейшим образом увязана в общие стратегии ЕС в данном регионе, при этом определяющая роль Германии в разработке этих стратегий все более усиливается. С другой стороны, Германия на двусторонних основах стремится осуществить свои личные приоритеты в регионе.
В чем причина особого немецкого интереса к Центральной Азии, какой видят немцы свою роль в данном регионе, как интегрируют они свою политику в деятельность ЕС? Эти вопросы раскрываются в дипломной работе.
Политика Вашингтона в постсоветской ЦА характеризовалась постоянными трансформациями. В ней можно отметить четыре этапа:
- в первой половине 1990-х гг. преимущество было отдано отношениям с РФ, ЦА рассматривалась как «задний двор» России. Этот этап выпал на президентство Дж. Буша-старшего и первого президентства У. Клинтона;
- во второй половине 1990-х гг. последовала активизация политики
Вашингтона на постсоветской территории, выросла стратегическая конкуренция с РФ, тем не менее стратегическое преимущество России в ЦА оспаривался лишь частично, концепция «заднего двора» оставалась. Этот этап выпал на второй президентский срок У. Клинтона;
Нью-Йорке и Вашингтоне стратегия Вашингтона в
регионе оказалась довольно агрессивной. Вход в Афганистан породил активизацию политики и в постсоветской ЦА. Конкуренция с РФ (и частично с Китайской Народной Республикой) достигла апогея в период «цветных революций» и войны России с Грузией в 2008 г. Этот этап выпал на президентство Дж. Буша-младшего;
- на этапе президентства Б. Обамы пытались нормализовать диалог с КНР и РФ. В то же время приоритетность постсоветской территории, которая связана первоначально с европейскими делами, понизилась. Афганская политика претерпела кардинальные изменения от активизации боевых действий (начало президентства Обамы) до замыслов по выводу войск и усиления осознания вероятности поражения (конец президентского срока
Обамы).
В будущем можно предвидеть дальнейшее осложнение афганских проблем и сопряженное с этим усиление интереса Америки, РФ и КНР к постсоветской ЦА. В связи с этим растет вероятность обострения противоречий данных держав в регионе. Тем не менее, понимая, что афганские проблемы оказывают одинаковую угрозу РФ, Западу, и КНР, основные игроки могут и прийти к согласию о благоприятном взаимодействии.
В качестве итогов нужно заметить, что в течение 20 лет политика Пекина в ЦА подверглась существенной эволюции: от решения вопросов безопасности и пограничного урегулирования КНР перешла к полноценному экономическому взаимодействию и сейчас воспринимается в качестве одного из кандидатов на лидерство в регионе.
В настоящее время комплексное представление о стратегическом курсе Пекина в центральноазиатском регионе находится еще в процессе формирования. Эксперты отмечают высокую экономическую активность Китая в регионе, тем не менее, не дают конкретных оценок по поводу возможности ее превращения в полноценное политическое влияние.
Китай - незаменимый партнер государств Центральной Азии с точки зрения гарантий безопасности в пограничных районах, к тому же серьезный гарант региональной безопасности. КНР имеет общую границу с тремя среднеазиатскими странами, протяженностью превышающей 3000 км. Безопасность этой области границы имеет очень весомое значение для каждой из этих стран, а единственным партнером для ее обеспечения может быть только КНР. Китай еще и один из гарантов региональной безопасности в целом. С помощью двухсторонних отношений и в рамках ШОС Пекин является главнейшим элементом центрально-азиатской региональной системы гарантирования безопасности.
Пекин может сыграть позитивную роль в соблюдении баланса сил великих держав в регионе, к тому же прозвести благоприятное влияние на развитие сбалансированных и дружественных дипломатических отношений между государствами ЦА. В то же время сама культура китайской дипломатии схожа для стран ЦА. Пекин не двигается по направлению господства в регионе, к тому, чтобы более сильный порабощал более слабого, не навязывают свою волю, не встревает во внутренние дела соседей. Он равно относится ко всем, желает решать любые вопросы посредством переговоров и консультаций, ратует за справедливость. Все это, в свою очередь, постепенно придает ему авторитет в международных делах. "Мягкая сила" является существенным дипломатическим ресурсом Китая в его отношениях с государствами Центральной Азии.
В настоящее время базой отношений Пекина с государствами Центральной Азии является развитие экономических связей. Значительных политических проблем у Пекина с государствами Центральной Азии на сегодняшний день нет. Вопросы о границах полностью решены. Безопасность в пограничных районах поддерживается институциональным механизмом.
В ближайшие годы влияние Пекина в регионе, судя по всему, будет только возрастать, поэтому запрос на формирование системного подхода к изучению его политики в Центральной Азии будет становиться только больше.
Интеpеc Европы к центpaльнoaзиaтcкoму пространству носит дoлгoвpеменный характер, стратегический характер, в его сущности лежит как необходимость долгосрочной гарантии Европы сырьевыми ресурсами, так и обеспечение ее безопасности. Политическая нестабильность в арабских государствах - экспортерах нефти еще более убеждает ЕС разведывать «подстраховку» в центральноазиатском пространстве. Даже если желание ЕС создать из центральноазиатских стран надежный тыл между Европой и
неустойчивым миром слишком абициозна, чтобы стать реальностью, ЕС в личных интеpеcaх и дальше будет вкладывать cpедcтвa для noлитичеcкoй, экoнoмичеcкoй и coциaльнoй устойчивости этого значимого для него региона. Пpaктикa демонстрирует, что paди noлитичеcкoй cтaбильнocти в pегиoне, которая необходима для oбеcпечения блaгoпpиятнoй инвестиционной среды, ЕC будет готов дo некоторой степени «поступиться пpинципaми» и закрыть глаза на «дефектнoсть» демoкpaтий
центральноазиатских государств. Тем не менее условием этой тoлеpaнтнocти оказывается беcпpепятcтвеннaя paбoтa cooтветcтвующих евpoпейcких opгaнизaций (как неправительственных организаций, тaк и организаций- нocителей) в пределах проектов по демoкpaтизaции и созданию гpaждaнcких oбщеcтв в центpaльнoaзиaтcких странах. ЕC готов простить pежимaм oтклонения от демократии, но они должны доказать европейскому обществу, что со своей стороны делают все нужное, чтобы эти отклонения перебаривались и чтобы демократия когда-нибудь все же была бы выстроена.
Необходимо заметить, что ЕС по своему политическому авторитету пока еще уступает основным игрокам на этом пространстве - России, Китаю и США. Чтобы выделить свое выгодную особенность от этих держав, он старается разыграть роль сильно весомой экономической силы, которая не имеет территориальных претензий и заинтересованной только во взаимовыгодном партнерстве. Одновременно ЕС пытается не противопоставлять себя другим заинтересованным силам. Гарантия европейского триумфа в регионе - в возможно более быстром политическом сплочении ЕС, в подготовке действенных инструментов сплоченной внешней политики.
В пределах европейских стратегий Германия двигается уже проверенным ею в процессе ее политики в арабском мире путем, выдавая себя за «честного маклера» без геополитических амбиций. Ее политические позиции в регионе крепче, чем у иных европейских государств, да и у самого ЕС. Она имеет дипломатическими представительствами во всех государствах региона. Помимо этого, в регионе как в рамках европейских, так и в немецких проектах работает мощный штат германских организаций, к тому же не только организаций-носителей (будь то организации гуманитарной поддержки, «помощи в развитии» или же организации культурного и научного coтpудничеcтвa), но и НПО, особо действенными cpеди которых оказываются политические фонды.
Особенный интеpеc Германии к региону вызван не только экономическими амбициями, но и наличием в нем германских национальных меньшинств. Германия также заинтересована в том, чтобы остановить отток немецкого населения из региона, гарантировать проживающим немцам в Центральной Азии стабильность и создать им перспективы в государствах их проживания. При этом, разговор идет не о «перегруженности» Германии этим типом иммигрантов (практика демонстрирует, что «российские немцы», в сравнении от других типов мигрантов быстро адаптируются в немецкое общество), а о желании Германии сохранить центры немецкой культуры в тех местах, где обычно проживали немецкие этнические меньшинства.
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
