Введение………………………………………………………………………….3
Глава 1. Становление генетики в России……………………………………5
Глава 2. Репрессии генетики………………………………………………….8
Глава 3. Возрождение генетики……………………………………………..10
Заключение…………………………………………………………………….12
Список литературы…………………………………………………………...14
Рождение генетики совпадает с началом ХХ века, когда были переоткрыты установленные Грегором Менделем законы наследования признаков. К 1915 году была создана хромосомная теория наследственности американского генетика Томаса Моргана. Постулированные Менделем наследственные факторы (гены) удалось связать с определенными отдельными районами (локусами) хромосом. В то же время прояснились загадочные танцы хромосом, наблюдаемые в период деления клеток, их роль в определении пола, развитии организмов и эволюции. На рубеже 20-х годов генетика возникает и в России. Но не подобно Афродите из пены морской, а как еще одна живая ветвь плодоносящего дерева, которое представляла собой русская биология в начале ХХ века.
Наука была привнесена в Россию по прихоти Петра I, примерно также, как затем во времена Екатерины II был насильственно внедрен картофель. Оба нововведения прижились. Академия Наук в Петербурге стала оплотом просвещения и привлекала в Россию прекрасных ученых с Запада. Так, в 1834 году в Россию переехал Карл Бэр (1792-1876), один из основателей эмбриологии. Он открыл яйцеклетку и первый детально описал ход индивидуального развития у животных. К началу ХХ века в России сложились оригинальные направления в разных областях биологии. И вот результат. В первое десятилетие ХХ века двое биологов России были удостоены Нобелевской премии - И.И.Мечников (1908) и И.П.Павлов (1904). Сравним: в США первая Нобелевская премия по биологии была присуждена Т.Моргану лишь в 1933 году. Помимо государства, в России в начале века науку стали поддерживать и меценаты. Так, в 1908-1909 гг. на средства генерала А.Л.Шанявского и купца Х.С. Леденцова в Москве создаются Народный университет, Московское общество научного института и Общество содействия успехам опытных наук.
Вскоре после открытия Университет Шанявского стал приютом и оазисом для многих из 130 ученых, ушедших в знак протеста в 1911 году из Московского университета. В их числе был и профессор Николай Константинович Кольцов (1872-1940), которого знаменитый немецкий зоолог и генетик Рихард Гольдшмит назвал самым образованным из всех известных ему биологов. На базе народного университета Кольцов создал в 1917 г. первый и лучший на то время в Европе Институт экспериментальной биологии (ИЭБ). В 1921 г. он предложил зоологу С.С. Четверикову организовать в ИЭБ генетическую лабораторию. Отсюда и ведет свое начало знаменитая Московская школа генетики с такими именами как Б.Л. Астауров, Е.И. Балкашина, С.М. Гершензон, Н.П. Дубинин, Д.Д. Ромашов, А.С. Серебровский, Н.В. Тимофеев-Ресовский. Уже к середине 1923 г. вышли труды Института и номера двух новых журналов. Четвериков проводил на своей квартире семинар-кружок по проблемам эволюции под названием СООР («совместное орание»). Участники отбирались по типу эмпатии, они должны были свободно читать на трех языках научную литературу. В кружке создавалась атмосфера, оптимальная для развития научного таланта, широты и критичности мышления. Н.В.Тимофеев-Ресовский, оказавшись затем в Германии, организовал по типу СООР европейские семинары с участием многих известных биологов и физиков Европы.
В Петербурге возникла своя школа генетики, связанная прежде всего с именами Юрия Александровича Филипченко (1882-1930) и Николая Ивановича Вавилова (1887-1943).
С позиций истории науки и культуры разгром советской генетики, теперь, спустя более 50 лет после сессии ВАСХНИЛ, не представляется мне чем-то из ряда вон выходящим, а лишь наиболее впечатляющим примером того, что случается в условиях одной правящей доктрины, в условиях подчинения всех потоков жизни идеалам этатизма. Трудно найти более точные слова, чем это сделал профессор В.Я.Александров, один из биологов, активно противостоящий обскурантизму, инициатор и соавтор знаменитого "письма трехсот". В замечательной книге "Трудные годы советской биологии" (1993 г) он рассматривает события, последовавшие за сессией ВАСХНИЛ 1948 года, как жестокий и грандиозный эксперимент по социальной психологии, который выявил пределы прочности моральных устоев у разных людей и показал хрупкость основ человеческой порядочности.
Вывод Александрова неутешителен и касается современной ситуации в России в целом: "В стране формировались миллионы людей с подорванной нравственностью, с заглушенной совестью. Они стали матрицей, передававшей свою душевную ущербность следующему поколению. Этот мутный поток дошел и до нас, и он в большой мере определяет низкий уровень современного общества со всеми вытекающими из этого последствиями в духовной и материальной жизни нашей страны".
Трагедия науки как социального института, наступившая в последнее десятилетие социальных реформ, оказалась очень разрушительной и для генетики. Переход исследований на молекулярный уровень требует все более дорогих реактивов и высокоточной аппаратуры. Это оказывается все недоступней, начиная с 90-х годов. Труд в науке стал оплачиваться ниже уровня выживания. Открытие границ государства в конце 80-х привело к колоссальной миграции научных талантов - и молодежи, и средних возрастов. Один пример. В США, в Национальном Институте Здоровья и Окружающей Среды (NIEHS, штат Северная Каролина), в большом отделе молекулярной генетики, почти треть научных сотрудников, 12-15 человек, составляют одни из лучших выпускников кафедры генетики Ленинградского (Петербургского) университета.
Опять прервалась связь времен. Способна ли российская генетика развиваться в такой ситуации в ХХI веке?
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
