Введение 3
Глава 1: Формирование этнических сообществ ближневосточного и североафриканского происхождения в странах Евросоюза 8
1.1. В Западной Европе 8
1.2. В Северной Европе 15
1.3. В Южной Европе 17
1.4. В остальных странах Евросоюза 19
Глава 2: Музыкальная культура и радикализация мигрантов: особенности
и основные проблемы 23
2.1. Явление "параллельного сообщества" в контексте культурной
дистанции 23
2.2. Популярная в среде ближневосточных и североафриканских
мигрантов музыка: хип-хоп, фолк и другие 27
2.3. Радикализация и консервация культуры «параллельного сообщества»
на примере хип-хопа 32
Глава 3. Популярные исполнители «мигрантского» хип-хопа с 1990 по 2018 годы 40
3.1. Во Франции и Германии 40
3.2. В Бельгии и Нидерландах 54
3.3. В прочих странах ЕС 59
Заключение 67
Список использованных источников и литературы
Актуальность работы на тему радикализации мигрантов из Ближнего Востока и Северной Африки в ЕС на примере музыкальной культурой относительно высока, особенно это касается агломераций крупных городов Северной и Западной Европы. Одной из главных проблем Евросоюза, занимающего значительные позиции в мире во всем аспектах, является межэтническое и межкультурное взаимодействие европейской и североафриканско-ближневосточной культур на территории высокоразвитых стран (Бельгии, Нидерландов, Франции, Германии, Швеции, Дании). Особенно это касается контакта либерально-европейской среды с традиционным или маргинализированном (а не любым другим мигрантским), ориентальным сообществом в больших городах. В расширенном смысле слова в понятие мигрант включаются и дети собственно мигрантов, выросшие в невестернизированной аллохтонной среде и принявшие паттерн поведения и социальный статус мигрантов-предков.
Сложности и неоднозначности этнической политики ЕС по отношению к мигрантам в некоторых случаях имеют серьезное влияние на некоторые аспекты жизни её граждан, особенно при взаимодействии с радикализированными и маргинализированными представителями ближневосточной и североафриканской культур. Визуальные и концептуальные отличия паттернов поведения радикализированной среды играют заметную роль в межэтническом восприятии и конфликтогенезе.
В рамках этнической и культурной (включая музыкальную) политики Евросоюза - актуальность исследования особенно высока в связи с тем, что в рамках этой темы затрагивается широкий пласт творчества мигрантов из Северной Африки и Ближнего Востока. Они являются одним из самых активных сообществ в Евросоюзе, особенно в аспектах творчества и этнополитической жизни.
Развитая и вариативная музыкальная культура, особенно популярный в широких кругах мигрантов хип-хоп, во многом является индикатором спроса и предложения идейных и эстетических категорий. Исполнители данного хип - хопа создают то, что может и должно быть популярно в среде целевой аудитории, которая, как правило, и состоит из мигрантов и их потомков. Манера выступления исполнителей, атрибутика и символика, языковые особенности (акцент и родной язык), традиционные ориентальные музыкальные элементы, образ гетто, гангстеров, инокультурного меньшинства и т.д. являются тем коммерческим и андеграундным продуктом, который необходимо исследовать в контексте популяризации мигрантской изоляции (так называемого «параллельного сообщества»), маргинализации и радикализации.
Степень изученности проблемы. Данную проблему изучают, как правило, в рамках социологии, конфликтологии, этнологии и культурологи университетских и исследовательских центров Северной Америки и Западной Европы. Конкретными проблемами являются работы Афзала Упала (Канада), которые посвящены радикализации мусульманской молодежи в Европе. Другие, как правило, занимаются более узкими темами, например, Джойс Мария Машэбен (США) раскрывает тему гендеров, хип-хопа и ислама в городской молодежи турецкого происхождения в ФРГ. Р.Батт (Нидерланды) вместе и У. Конти (Италия), Л. Видино (Швейцария) — радикализации мусульманской молодежи через музыку на примере собственных стран. Работы А. Шмидта (Германия) освещают аспекты политизации, радикализации и маргинализации в хип-хопе диаспор (на примере турок и курдов Германии, Дании и Австрии). Скандинавский хип-хоп через призму маргинализации приведен в трудах Кристианы Рингсагер из Дании. Фокус труда Т. Соломона (Норвегия) обращен на историческое развитие радикальных идей в европейском и латиноамериканском хип-хопе, в которых раскрываются параллели и существенные взаимовлияния. Из российских специалистов в данной теме можно выделить работу Р. Хестанова «Хип-хоп: культура молодежной контрреволюции».
Объектом данной работы является радикализация меньшинства в контексте медиа. Предметом является радикализация мигрантов из Ближнего Востока и Северной Африки на примере музыкальной культуры. Цель: проанализировать уровень и формат радикализации мигрантов из Ближнего Востока и Северной Африки в разных странах ЕС на примере музыкальной культуры.
Задачи исследования:
1) проанализировать историческое развитие ближневосто- североафриканских мигрантов Европе, установить актуальные формы маргинализации и радикализации;
2) сравнить особенности данного меньшинства в разных странах: стереотипы, клише, образ в массовой культуре;
3) изучить основные отличия региональных сцен хип-хопа и сопоставить уровень радикализации в каждой;
4) обозначить основные (по убыванию популярности) музыкальные группы, проанализировать их творчество;
В исследовании были использованы методы, которые носят общенаучный характер: анализ и синтез, обобщение, а также статистический метод как способ количественной оценки информации. Были применены такие специальные методы социальных наук как: контент-анализ, социологическое наблюдение. Из специальных исторических методов был использован сравнительно-исторический метод.
Научная новина работы заключается в классификации и систематизации музыкальной культуры в ЕС, распространенной среди североафриканских и ближневосточных мигрантов. Прежде всего хип-хопа в силу его значительно большей популярности на фоне прочих жанров. А также в выявлении специфических региональных и этнических черт французского, нидерландского, немецкого, шведского, датского, испанского, итальянского и австрийского хип-хопа последних 10 лет, исполняемого авторами с мигрантским бэкграундом.
Радикализация, будучи широким термином в исследовательском поле, в данной работе приводится как эскалация протестного потенциала, выраженного в лояльности к крайним взглядам на уровне бытового межкультурного восприятия. Близким явлением здесь выступает маргинализация (в этноконфликтологическом измерении), которая создает идейное противоречие между группами автохтонной индифферентной среды и частью аллохтонной негативно-ангажированной части населения. Неприятие, создание клише и стереотипов, пренебрежительное и демонстративно-неуважительное отношение, дискриминация и прочие следствия радикализации и маргинализации могут привести к массе долгосрочных проблем, в числе которых можно назвать геттоизацию, культурный расизм и агрессивное поведение, включая травлю, провокацию и насилие.
Учитывая преимущественно диаспоральный формат коммуникации и сравнительную закрытость данных мигрантских сообществ (от либерального урбанизированного пространства. А также культурное влияние страны и среды этнического происхождения, образовательный и социально-экономический разрыв с местным европейским населением по средним коэффициентам, то можно сказать, что культура данного меньшинства является визуально заметной. Мигранты из выбранного региона значительно отличаются по этническому происхождению, образованию, социальному положению, кругу общения, образу жизни, паттерну поведения и мировоззрению. Указанный регион включает более 20 стран, в котором население исторически было разнообразным, отличаясь как внутри страны, так и внутри социальной группы. В силу фокуса в данной исследовательской работе проанализирован аспект радикализации (и сопутствующей ей маргинализации) в тех слоях мигрантов, где они актуальны.
Источниками данного исследования является наиболее популярный в мигрантском сообществе хип-хоп, доступный в виде клипов на YouTube, в разных поджанрах: политический, социальный, этнический, гангстерский и их вариации. Количество клипов и текстов к ним, принятых во внимание, немногим превышает 600, 15 из которых приведены в сносках как самые показательные и репрезентативные в выборке.
Также, в гораздо меньшей степени, фолк-метал, ориентал-метал, нашиды и традиционный этнических жанр (раи и гнауа). Тексты композиций с приведением общего смысла и специфичной лексики, анализ визуального контента клипов, комментарии и корреляция эстетики клипов с реальным положением дел в разных странах являются основными категориями исследованиями. Также в числе источников стоит отметить книги, близкие к данной теме, написанные, как правило, на английском, немецком, французском языках.
Выпускная квалификационная работа состоит из введения, трех глав по три параграфа, заключения и списка использованной литературы.
Радикализация ближневосточно-североафриканских мигрантов в Евросоюзе достаточно широкая и при этом неоднозначная тема. Как минимум, из-за разнообразия и социальной неоднородности данных мигрантов, нельзя допустить предвзятого отношения по факту происхождения или культурноатрибутивной принадлежности. Потому что сама манера патриотизма на постарабском пространстве предполагает использование визуальных символов-указателей своего бэкграунда как декларативно-устойчивой гордости за корни и нежеланию оценочно (даже если это не подразумевается) принижать свою культуру на фоне прочих, в том числе и близородственных. В этом прослеживается как «имперская» составляющая (особенно у Турции, Ирана, Марокко, Сирии), так и корпоративизм-этатизм, в данном контексте пришедший на смену родо-племенному обществу, подразумевающий коллективное самосознание через символы и знаки.
Таким образом, яркая и явная этническая атрибуция на всех уровнях может быть как в высокообразованных кругах, так и не имеющих никакого образования и руральных, что продиктовано, скорее, традицией и ее трансмиссией как культуры. В связи с этим, несмотря на кажимость маргинализации и радикализации именно ближневосточного и североафриканского населения в силу их яркой репрезентации этничности в социально-деструктивных кругах крупных городов, прямой корреляции между инаковостью культуры и радикализацией нет. Однако есть несколько замечаний о фокусе радикализации, которая специфичнее и глубже, чем у соседей по мигрантскому коммьюнити Европы.
Исходя из анализа немногим более 600 контекстуальных клипов и текстов, можно сделать вывод, что в странах с первоначально-сегрегационной политикой по отношению к мигрантам, связанных с привлечением дешевой рабочей силы из сёл отдаленных от европеизированных районов Турции, Марокко и Алжира, имеет заметное место трансмиссия традиционализма до сих пор. Он подразумевает консервацию и трансмиссию ценностей «параллельного сообщества», то есть совершенно иной культуры внутри другой (анклав некомплементарной культуры). Имея статус некогда имперской и доминирующей над значительной частью средиземноморья, включая часть Европы, культура данных мигрантов в ее традиционном срезе имеет значительный диссонанс с современной европейской и либеральной. Как минимум, из-за исторической памяти и ориентальной традиции, которая не нарушается из-за географической близости с родиной и постоянного контакта с родственниками.
Турецко-курдские мигранты в Германии, алжирско-марокканские во Франции, турецко-марокканские в Нидерландах и марокканские в Бельгии, т.е. в странах трудовых мигрантов, на уровне радикализации имеют наиболее традиционный и даже антиевропейский облик в силу худшего финансового положения, большей криминальной вовлеченности, поощряющей деторождение социальной политики и дискриминации с поиском работы. Имея так называемую «подпитку» благодаря контактам с исторической средой происхождения и вступая в номинальный конфликт с опережающей по уровню развитию человеческого потенциала европейской средой, данная группа наиболее подвержена бытовой радикализации. Особенно в Бельгии, где расположены политические институты Евросоюза, максимально лояльные законы и полиция, а также огромная дистанция в коммуникациях между валлонцами/фламандцами и собственно мигрантами. В клипах и текстах исполнителей Ismo, Soffiane Eddyani это прослеживается на самом очевидном уровне. В Нидерландах, наоборот, из-за расширенного этнорасово мигрантского сообщества и собственно-нидерландского гангстерства значение турок и марокканцев в общем ключе радикализации невысоко, но имеет место, как правило, бытовой внеэтнический маргинальный аспект (в большей степени это Lijpe и в меньшей Boef). В Германии и Франции совершенно разная и, строго говоря, институциональная мелодичная, но крайне социальная протестная, школа хип-хопа (Sofiane, Kofs, Medine) и турецкоарабская проафроамериканская в Германии (Azad, SummerCem, Bushido, Farid Bang).
Что касается Скандинавии, то многогранность беженцев, чей статус может основываться как и на несчастном случае и преследовании по факту принадлежности региона к зоне проживания «угнетаемого меньшинства», так и на политических взглядах в либеральной вестернизированной оппозиции, сложно сделать определенный вывод. Однако учитывая, что Дания и Швеция приняли значительное количество милитаризированного населения Ливии, Сирии, Ирака, Палестины и Афганистана, социальная политика и протекция со стороны государства в вопросе жилья и условий позволяет говорить и о формальной безопасности этих стран в вопросе радикализации, и о музыкальной, представленной через хип-хоп. Из 50 клипов только в 4 (исполнитель Sinan) как-то освещается контекстуально привычная для западноевропейской сцены темы насилия, гетто, гангстерства и всплеска патриотизма к стране происхождения.
В Италии и Испании, исходя из данных крайне немногочисленных исполнителей (Ghali, Morad, Khaled) и общей статистики, интеграция мигрантов из Северной Африки значительно выше, чем в Западной Европе, и значительно визуально ассимилированнее, чем в Северной. Это связано с отсутствием значительным социальных пособий, протекций беженцев и трудовых контрактов прошлого века, которые поставили марроканцев и тунисцев, которые приезжают ради повышения условий жизни, на равный статус с местным среднеобеспеченным населением при равных условиях труда. В клипах Ghali, например, этнический тунисец визуально и поведенчески не отличается от итальянских рэперов Милана, а в Испании Khaled и Morad, несмотря на использование так называемых марокканизмов в речи, не отличаются от европейского испанского андеграунда 2015 года.
Остальные части Евросоюза практически не представлены в этом контексте. Учитывая исторические особенности посткоммунистического пространства в контексте отсутствия значительных по размеру и влиянию исследуемых сообществ, а также миграционную политику других стран. Например, поэтому не рассмотрены законодательно-строгая к мигрантам Австрия и закрытые по сей день для массовых миграций Ирландия, Исландия и Финляндия.
Таким образом, тема радикализации мигрантов из стран Ближнего Востока и Северной Африки рассмотрена через музыкальную сферу с разных аспектов. В ключевых странах выявлены и исследованы клипы, тексты и биографии всех главных исполнителей. Выявлена корреляция между радикализацией и историческими предпосылками миграции, социальными условиями и бытовыми-неформальными реалиям, которая раскрывает тем большую интегрированность и вестернизированность, чем лучше подобие социально-экономической ситуации местному населению, меньше клише, стереотипов и бытовой дискриминации, а также выше уровень бытовой и коммуникативной «комплементарности» традиционных культур мигрантов и местного европейского населения.
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
