Введение 3
Глава 1. Научная повседневность советских историков в 1920-е годы 12
1.1. Изменение социокультурных условий и их влияние на научную
повседневность историков в 1920-е годы 12
1.2. Этапы профессионального становления поколения историков 21
1.3. Формы организации научного быта историков 30
Глава 2. Научная повседневность советских историков в 1930-е
годы 42
2.1. Научное сообщество ученых в 1930-е годы в новых социокультурных
условиях 42
2.2. Перестройка принципов работы и профессионального развития
историков 48
2.3. Новые сферы деятельности историков в 1930-е годы 55
Заключение 65.
Список использованной литературы
Актуальность дипломной работы. В середине 20-х гг. происходил процесс перехода коммунистического общества к новой политической концепции, которая связана с личностью И. В.Сталина и была названа, как план строительства социализма в СССР в условиях капиталистического окружения. Постулат новой доктрины партии нуждалось в перестройке исторических концепций. Время 20-30 ых годов знаменовался перестройкой государственных исторических учреждений, установление организационно-материальной основы советской науки, развитие марксистской концепции понимании истории и оценки событий, изменение тематики и содержания в трудах историков «старой школы» и историков-марксистов в 20-30-ых гг. Новейшие преимущества так же появляются благодаря постижению советским учением новых подходов, в частности социально-антропологического. Крайне важны новые возможности для рассмотрения повседневно-бытовых жизненных и научных процедур.
Применение социально-антропологического подхода открывает перед современными историками множество возможностей. Они крайне важны для рассмотрения повседневно-бытовых жизненных и научных процедур. «Быт» рассматривается как объемная историко-культурная, социальная и психологическая сфера. Она состоит из обыденных правил и привычек, форм поведения, образа и стиля поведения, манер определенного объединения людей в определенное историческое время. Научный быт можно рассмотреть как образ жизни, комплекс привычек, обычаев ученых. Он показывает повседневную действительность, реальность, в сфере которой проходит научно-исследовательская деятельность и воссоздается научный опыт, в частности формируется жизнь самих ученых. Каково было быть историком в этот период, в каких условиях развивалась его научная деятельность? Изучение повседневного научного быта 20-30-х годов XX столетия даст возможность лучше оценить специфику научной деятельности советских историков в условиях трансформации научных принципов и подходов, их морально-психологическое отношение, уразуметь их социальный статус в обществе, социальный и научный образ научного общества, рост в карьерной лестнице ученых и т.д. Данная тема является актуальной так, как научный быт как таковой был мало изучен учеными в 1920-30-х годах в СССР. Данная тема является актуальной и одновременно малоизученной.
Объект дипломной работы - история развития отечественной исторической науки в 1920-1930-е годы.
Предмет дипломной работы - научная жизнь советских историков: межличностные и групповые связи, профессиональные этические нормы, процессы конкурирования и взаимного сотрудничества, работа учебных и научных организациях.
Хронологические рамки дипломной работы - 1920 - 1930-х гг.
Цель работы заключается в изучении научного быта советских историков в 1920 - 1930-е гг. Для достижения указанной цели требуется решить следующие задачи:
- выявить, как новые социокультурные условия в 1920-годы повлияли на научную повседневность советских историков;
- показать основные этапы профессионального становления историков;
- дать оценку научному сообществу историков в 30-е годы в новых социокультурных условиях;
- исследовать изменение принципов работы и профессионального развития историков;
- рассмотреть различные формы организации быта советских историков в 20-е и 30-е гг.;
- рассмотреть новые сферы деятельности историков в 1930-е годы.
Степень изученности проблемы.
Согласно изучаемой нами темы по проблемному принципу литературу можно классифицировать на пять групп.
К первой группе относятся научные труды, дающие обзорную картину истории исторической науки интересующего нас периода (1920 - 1930-е гг.). Для советской историографии были важны интересы господствующего класса, в числе прочего и к самой истории исторической науки, что имело отношение к анализу 1920-1930-х гг. С середины 1960-ых годов изучение истории исторической науки можно рассмотреть в трудах Г.Д. Алексеевой и Л.В. Ивановой1. Они приходят к выводу, что полученные в 20-ые годы научно-исторические знания, это национальное богатство, с хорошей и плохой стороны, и делать отказ от них совсем не необходимо, следует прибегнуть этот опыт при реформировании в научных и образовательных системах. В 1980-ых годах форма связей между учеными историками и властью, когда власть имела влияние в организации и контроля научного знания, воспринималась как обыденная. Такой принцип присущ для рецензируемого историографического тома «Очерки истории исторической науки в СССР», редактором которой является академик М.В. Нечкина . В 90-х годах изучение данной проблемы излагается в сборнике статей известного историка С.О. Шмидта. Статьи тематически сгруппированы в четырех разделах. В первом освещаются проблемы методологии и методики истории. Второй раздел включает статьи, непосредственно рассматривающие вопросы источниковедения историографии.
Также авторами современных учебных пособий по истории исторического знания было рассмотрено развитие отечественной исторической науки на мировом уровне . А так же научный труд историографа В.Е. Иллерицкого - последняя незавершенная его работа о советской историографии отечественной истории с 1917 года до 1960 года, показывает, как с тем же материалом - живой исчезающей жизнью - работают ученые-профессионалы, превращая его в Историю. Автор приходит к выводу, что, несмотря на то, что прошлое состоялось вроде бы всего один раз, работы историкам хватит навсегда: их предмет неисчерпаем, ибо только и делает, что порождает сам себя. Перечисленная литература для нас достаточно важна, так как близки к проблеме научной повседневности.
Вторая группа включает литературу, которая помогает выявить особенности организации бытия науки, в котором образовывалось новое научное познание. В монографиях А.М. Дубровского, А.Л. Литвина, статей В.П. Корзун и Н.В. Гришиной характеризуются важные ситуации советской историографии: жесткий контроль власти над наукой, внешние социально-политические условия в стране и стремления историков понять свою социальную роль в обществе, профессиональное становление ученых. Исследование В.П. Корзун раскрывает и определяет понятие «историографический быт» как процессы научной жизнедеятельности, которые являются значимыми составляющими научных организаций ученых, помогающие структурировать их научную повседневность. Статья Л.А. Сидоровой «Стиль жизни и научного творчества историков на рубеже XIX-XX веков» помогает рассмотреть условия личного и научного быта историков в 1920-х годы.
В третью по счету группу литературы можно включить публикации биографического жанра, отражающие историю «в лицах». В написании дипломной работы информационную значимость имеет многотомный очерк «Портреты историков: Время и судьбы» , конкретно был изучен первый том «Портретов» Отечественной истории. Он приоткрыл различные аспекты творческой деятельности ученых, рассмотрение вопросов преемственной связи научной традиции. Очерки включают в себя труда о научной деятельности ученых, воспоминания родных, друзей, коллег. Так же к данной группе относятся труды В.В.Тихонова , которые помогли подробно рассмотреть научное творчество таких видных историков, как Ю.В. Готье, С.Б. Веселовский, С.В. Бахрушин. В этом научном труде ставится цель не дать исчерпывающую картину жизни, научной и общественной деятельности указанных историков, а рассмотрение основных биографических вех жизни, которые у московских историков- учеников В. Ключевского тесно переплетались. Книга несет очерковый характер.
В четвертой группе представлены исследования, рассматривающие историю поколений в исторической науке. Публикации Л.А. Сидоровой подробно характеризуют проблему поколений, с ней связано начало использования этого термина . Изначально она подразделяет поколение советских историков на три группы: «старшее» поколение, которое представляет собой посредническое положение в исторической науке России до революции и после; «среднее» поколение, к нему относятся историки первой марксистской генерации; и третье поколение советских историков, так называемое «младшее поколение», вступающее в науку послевоенное десятилетие. В статье автор отмечает, что на формирование исследовательской позиции «старшего» и «среднего» поколения историков оказали влияние такие факторы, как Октябрьская революция, смена идеологического климата. Важность труда Сидоровой является использования ею компаративного подхода, благодаря которому мы можем рассмотреть послереволюционную генерацию историков по сравнению с предыдущими и последующими поколениями.
К последней пятой группе литературы относятся работы, посвященные истории советской повседневности, дающие возможность сопоставить поведенческие параллели людей, относящихся к различным социальным группам и сообществам. Понятие «быт» противопоставляют производственной стороне, точнее научной деятельности, но ученые исследующие повседневность включают ее и в сферу повседневнобытового, рассматривая условия и мотивации труда, межличностные и групповые отношения работников и их взаимодействия с администрацией.
Методологической основой работы послужили следующие исследовательские методы: проблемно-хронологический, который выявил развитие государственной политики в исторической науке, собственно в научной деятельности историков; сравнительно-исторический, который помог выявить сущностно-содержательные характеристики двух десятилетий и сопоставить научный быт советских историков; историкогенетический, который позволяет показать закономерности развития исторической науки, тем самым изменений форм повседневности; историко-биографический позволяет раскрыть изучаемую личность историка (Готье, Веселовский, Бахрушин, Покровский и т.д.) во всей полноте ее жизненной истории; историко-антропологический подход, для которого характерен интерес к детальному изучению научной жизни.
Источниковая база дипломной работы. В работе над исследованием был применен ряд разнообразных источников, которые можно условно разделить на несколько групп.
К первой группе можно включить документы личного происхождения: переписки, мемуары, воспоминания, дневники. Благодаря им мы можем узнать духовный мир историка, узнать его миропонимание и творческие побуждения. Переписка трактуется как диалог двух лиц, находящихся в дружеских отношениях, объединенных общими интересами. К данной группе источников относится переписка академиков С.Б. Веселовского, С.Ф. Платонова, М.К. Любавского с отечественными историками.
Особенно важную роль в изучении повседневности людей из источников личного происхождения играют мемуарно-автобиографическая литература. Научное сообщество СССР создала огромное количество источников подобного рода. Введение дневников, написание мемуаров сохраняют историческую память. Ценность в изучении темы дипломной работы имеют тексты советских мемуаристов-историков. Мемуары изображали как научный быт, так и жизнь советской России, иллюстрировали взаимоотношения не только внутри научного общества: историков «старой школы» и историков-марксистов, но и с высшим партийным руководством. В воспоминаниях также отображены эмоции и переживания историков, вызванные трудностями адаптации к условиям нового государства после революции и Гражданской войны.
В изучении научной повседневности источники личного происхождения можно поделить на две категории: мемуары, описывающие 1920-е гг. и 1930-е гг. по-отдельности. К первой категории (1920-е годы) относятся воспоминания историков Ю.В. Готье, С.Б. Веселовского, Н.М. Дружинина, М.В. Нечкиной, С.П. Мельгунова, Н.П. Анциферова, С.В. Бахрушина . Данные мемуары позволяют проследить процесс формирования историка в условиях и на фоне социально-политической жизни страны. Ко второй категории (1930-е годы) источников лично происхождения можно отнести мемуары историков С.А. Пионтковского, А.И. Зевелева, Л.Н. Пушкарева, Д.П. Кончаловского, Н.П. Полетики, А.Н. Краснов-Левитина. К источникам личного происхождения также относятся мемуары других представителей культуры таких, как публициста и общественного деятеля А.В. Жиркевича , советского ученого- естествоиспытателя В.И. Вернандского , а также А.В. Луначарского .
Так как дипломная работа посвящена научной деятельности ученых- историков, то в ходе исследования следует рассмотреть непосредственно - их труды. К таковым относятся научные труды М.Н. Покровского, М.К. Любавского, Кизеветтера А.А., Сахарова А.М. и др.
Важное место среди источников занимает периодическая печать 1920 - 1930-х гг. «Правда», «Вестник Социалистической академии», «Вестник Коммунистической академии» и др.), в которой печатались статьи ученых.
Также к источниковой базе нужно отнести нормативные акты, регулирующие учебную и научную деятельность научно-педагогического аппарата, к ним относятся тексты Декретов Совета Народных Комиссаров.
Практическая значимость исследования. С точки зрения педагогической значимости работа может использоваться на кружках дополнительного образования истории с целью познакомить учащихся с повседневностью советского научного общества, а также при желании углубиться в тот или иной аспект повседневности, узнав нужную литературу. Материалы данной работы можно будет использовать при составлении учебно-методических пособий по истории России ХХ века, статей и докладов по теме «Научная повседневность советских историков 1920-1930-х гг.».
Структура дипломной работы состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, приложения, списка использованных источников и литературы.
Послереволюционное поколение советских историков - это поколение, входящее в отечественную историческую науку в 1920-е - 1930-е годы. Гражданская война, Октябрьская революция, «Академическое дело» придали первой генерации советских историков достаточно четкие очертания. Данное поколение историков отличается относительно быстрым профессиональным ростом.
Научная повседневность историков в 1920-1930-е гг. - это целостный социокультурный жизненный мир историка, и она определяется рядом факторов. С одной стороны, советское общество в целом на протяжении этого периода переживало экстремальные ситуации, которые, несомненно, оказали влияние на формирование представителей данного поколения историков, воспитывали особые человеческие качества, закрепляли «стержень» ученого. Революция, война и изгнание лишили историка возможности вести плодотворную научную работу, оторвали его от архивов и библиотек, от привычной профессиональной среды (университетской кафедры, коллег и студентов), лишали возможности печатать свои труды. Эти процессы требовали от представителей «старого» и «нового» поколения определения собственной общественной и научной позиции.
С другой стороны, изменения происходили и в самой научной среде. XX век отличался более жестким социальным заказом по отношению к науке и ученым и разноплановыми реакциями на такую ситуацию, резкими колебаниями в системе корпоративных ценностей. Историки постоянно находились под контролем как со стороны власти и научного поля, так и внутренней самоцензуры.
В подобной ситуации остро стояла проблема осознания социального статуса профессии. Практически все историки понимали свою включенность в процесс построения социализма. Внешний заказ государства был направлен на формирование историка как верного солдата социализма. Но в то же время для многих историков становится все более очевидной необходимость автономного пространства науки и несводимость истории к идеологии.
Типичным для историков является прохождение двух этапов научной жизни: формирующего и продуктивного. Формирующий этап включает в себя образование в вузе и аспирантуре, процесс защиты кандидатской диссертации, сопровождающийся оппонированием и публикациями. Устойчивость этих норм подтверждает идею о том, что наука является своеобразной культурной формой. Сложившиеся нормы в науке поддерживаются в научном сообществе, выступают как ценности, определяя, таким образом, специфику социума ученых. Профессиональная социализация историков первого поколения осуществлялась посредством традиционных форм - лекций, семинаров, иногда неформальных объединений. Приватные формы коммуникации между учителем и учеником являлись традиционными для научного сообщества, но и они трансформировались под воздействием социокультурного контекста советской эпохи.
На формирующем этапе жизни молодого специалиста преобладают вертикальные связи «учитель-ученик». Именно учитель для молодого историка является транслятором ценностей, традиций корпорации ученых. Знание определенных ритуальных канонов научного сообщества могло обеспечить будущему ученому успешную и относительно спокойную (в идеологическом плане) научную жизнь. Например, ритуальным компонентом любой диссертации советского периода было обращение к классикам марксизма-ленинизма при характеристике методологической основы исследования. Историографической особенностью научного творчества являлось развитие такого феномена, как цитатничество.
Специфика поколения историков в 1920-1930-е гг. в том, что представители научного общества были разделены на два лагеря: дореволюционных историков и историков первого марксистского поколения. В становлении научного знания влияла их взаимодействие друг с другом.
В советский период происходит серьезная модификация норм научной повседневности: появление различного рода партийных органов и инстанций, которые вмешиваются в поле науки и таким образом изменяют ее традиционный оппонентский круг. Речь шла не о свободном пространстве науки, а о монополии партии на истину, особенно на теоретическое знание.
Тем не менее, сами ученые в рамках этой модели изменяли научную повседневность, расширяя автономное пространство науки, сопровождая этот процесс как привычными ритуалами, так и эпатирующим выходом за их пределы. Одной из норм научной повседневности являлись коллективные организационные формы научной деятельности, которые отражали такую тенденцию развития исторической науки, как стремление к синтезу, выступали своеобразной формой коммуникации. В то же время можно отметить, что подобное явление можно рассматривать и как продолжение «большого сталинского стиля», который проявился не только в архитектуре, живописи, кинематографе, но и в науке. Большое количество коллективных проектов не является исключительным феноменом советской науки. Сам факт эволюции организационных форм науки связан с этапами ее легитимации.
Научная жизнь советских историков не прерывается 1930-ми годами, напротив, яркие представители данной генерации ученых оказываются очень восприимчивыми к новым общественно-политическим процессам, происходившим в России. Начинается обращение к новой проблематике и освоение новых методологических практик.
1) Анциферов Н.П. Из дум о былом. - М.: Феникс, 1992. - 458 с.
2) Бахрушин С.В. Воспоминания / Под ред. С. Князева. - Брянск: Изд-во Брянского государственного университета им. им. акад. И. Г. Петровского, 1995. - 249 с.
3) Вернадский В.И. Дневники, 1935-1941. Кн. 1: 1935-1938 /отв. ред. В. П. Волков. - Москва: Наука, 2006. - 443 с.
4) Веселовский С.Б. Дневники 1915-1923, 1944 гг. // Вопросы истории - 2000 - № 8-12.
5) Вестник Социалистической академии. - 1922 - № 1 - С. 41.
6) Волков В.П. Чувство такое, что мы на вулкане. Из дневника В.И. Вернандского. 1928 // Историографический архив. - 1999 - №1 - С.183.
7) Готье Ю. В. Мои заметки. - М.: ТЕРРА, 1997. - 592 с.
8) Греков, Б. Д. И. В. Сталин и историческая наука // И. В. Сталину
- Академия наук СССР. - М.: Издательство АН СССР, 1949. - 358 с.
9) Гуревич А. Я. История историка. - М.: РОССПЭН, 2004. - 288 с.
10) Гутнова Е. В. Пережитое. - М.: РОССПЭН, 2001. - 462 с.
11) Декрет Совета Народных Комиссаров от 02.09.1918 г. №632. «О правилах приема в высшие учебные заведения» // Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917—1918 гг. Управление делами Совнаркома СССР. - М., 1942. - С. 175.
12) Декрет Совета Народных Комиссаров от 11.02.1921 г. №79. «Об учреждении Институтов по подготовке Красной Профессуры»// Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1921 г. Управление делами Совнаркома СССР. - М.: 1944. - С. 128-129.
13) Дружинин Н.М. Избранные труды. Воспоминания, мысли, опыт.- М.: Наука, 1979. - 278 с.
14) Жиркевич А.В. Мои встречи с И. Я. Яковлевым: Из дневника за 1916-1924 гг. - Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2007. - 467 с.
15) Зевелев А. И. Я - историк и этим горжусь. - М.: Раритет, 2002. -174 с.
16) Кизеветтер А.А. Новейшие исследования по социальной истории Московского государства // Современные записки. - 1931 - № 45 - 234 с.
17) Кизеветтер А. А. Памяти Богословского // Руль. 1929. - 7 мая. - № 2566. - С. 4.
18) Кончаловский Д. П. Воспоминания и письма. - Paris: 1971. - 352 c.
19) Краснов-Левитин А. Лихие годы. 1925-1941. Воспоминания. - М.: Наука, 1977. - 350 с.
20) Луначарский Анатолий. Воспоминания и впечатления. - М.: Советская Россия, 1968. - 847 с.
21) Любавский М. К. Московское областное управление архивным делом / Публ. подг. А. В. Мельников // Исторический архив. - 2005. - № 3. - 215 с.
22) Нечкина М.В. Деловые записки // Отечественные архивы. - 2004. - № 6. - 205 с.
23) Мельгунов С. П. Воспоминания и дневники. - М.: Индрик, 2003. - Вып. I. - 264 с.
24) Организация советской науки в 1926-1932 гг. [Текст]: Сборник документов / Ред. коллегия: акад. Б. Е. Быховский (отв. ред.) [и др.]; АН СССР. Ин-т истории естествознания и техники. Ленингр. отд-ние. Архив. - Ленинград: Наука, 1974. - 406 с.
25) Панкратова А.В. Развитие исторических взглядов М. Н. Покровского/Против исторической концепции М.Н. Покровского. - М., Л.: Акад. наук СССР, 1938. - 505 с.
26) Пионтковский С.А. Дневник историка С. А. Пионтковского (1927-1934) / под ред. А. Л. Литвина - Казань: Казанский гос. ун-т, 2009. - 515 с.
27) Платонов С.Ф.: Переписка с историками: В 2-х т. // Отв. ред. С.О. Шмидт. - М.: Наука, 2003 - Т.1 . - 397 с.
28) Покровский М. Н. Десятилетие Института красной профессуры //Правда. - 1931. - 11 февраля.
29) Полетика Н.П. Виденное и пережитое : (Из воспоминаний) / Н.П. Полетика. - Tel-Aviv : Б-ка-алия, 1982. - 433 с.
30) Правда. - 1924. - 16 мая.
31) Пушкарев Л.Н. Три года работы с А.И. Яковлевым // Историографический сборник. - №19 - Саратов: Изд-во Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского, 2001. - 220 с.
32) Сахаров А.М. Методология истории и историография (статьи и выступления). - М.: Изд-во МГУ, 1981. - 365 с.
33) Торбек Г. Деятельность Коммунистической академии. Работа Пленума, президиума, секции и институтов//Вестник Коммунистической Академии. - 1929. - №33(3). - С. 270.
Литература:
1) Алексеева Г. Д. Октябрьская революция и историческая наука в России (1917-1923гг.). - Москва: Наука, 1968. - 300 с.
2) Герасименко, Г. А. О взаимовлиянии тоталитаризма и исторической науки в СССР // Россия в ХХ веке: Историки мира спорят. - М.: Наука, 1994. - 250 с.
3) Гришина Н. В. Историки «старой школы»: проблема вживания в советскую действительность // Историк меняющийся в пространстве российской культуры. - Челябинск: Каменный пояс, 2006. - 254 с.
4) Гришина Н.В. А. М. Скворцов. Социально-бытовые условия жизни отечественных гуманитариев в 1920-е годы. - Вестник Челябинского государственного университета. - 2015. - № 24 (379). - 256 с.
5) Дубровский А.М. Бахрушин и его время. - М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 1992 (1993). - 169 с.
6) Дубровский А.М. Историк и власть: историческая наука в СССР и концепция истории феодальной России в контексте политики и идеологии (1930-1950-е годы). - Брянск: Изд-во Брянского государственного университета им. акад. И.Г. Петровского, 2005. - 800 с.
7) Дубровский А.М. Переписка С. Б. Веселовского с
отечественными историками: [Сборник] / Рос. акад. наук. Архив Рос. акад. наук, Федер. архив. служба России. Рос. гос. архив древ. Актов. - М.: Древлехранилище, 1998. - 527 с.
8) Иванова Л. В. У истоков советской исторической науки (подготовка кадров историков-марксистов в 1917-1929 гг.). - М.: Мысль, 1968. - 197 с.
9) Иллерицкий В.Е. Советская историография отечественной истории: Очерки развития историографии истории СССР (1917-1960 гг.). - М.: Наука, 2006. - 405 с.
10) Кефнер Н.В. Научная повседневность послевоенного поколения советских историков: автореферат дис. кандидата исторических наук : 07.00.09 / Ом. гос. ун-т. - Омск, 2006. - 26 с.
11) Кобрик В.Б. Кому ты опасен, историк? - М.: Московский рабочий, 1992. - 224 с.
12) Коваль Л.М. Князь В. Д. Голицын и Румянцевский музей. - Москва: Пашков дом, 2007. - 333 с.
13) Корзун В.П. Очерки истории отечественной исторической науки XX века. - Омск: Изд-во ОмГУ, 2005. - 683 с.
14) Лебина Н. Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии 1920 - 1930 годы - М.: Новое литературное обозрение, 2015. - 488 с.
15) Литвин А. Л. Без права на мысль. (Историки в эпоху Большого террора. Очерки судеб). - Казань: Татарское кн. изд-во, 1994. - 195 с.
16) Мандрик М.В. На службе клио: академики М. К. Любавский и М. В. Готье. // Матвей Кузьмич Любавский: к 150-летию ученого. - Спб.: 2013 - 303 с.
17) Некрасов А.А. Советская историческая наука в 1930-х-начала 1950-х гг. - Я.: ЯрГу, 2010. - 65 с.
18) Новикова Н.Л. Повседневность как феномен культуры. - Саранск: Изд-во Морд. ун-та, 2003. - 119 с.
19) Репина Л. П. История исторического знания: пособие для вузов / А. П. Репина, В. В. Зверева, М. Ю. Парамонова. - 2-е изд., стереотип. - М.: Дрофа, 2006. - 288 с.
20) Севастьянов Г.Н. Портреты историков. Время и судьбы. Отечественная история. В 2-х томах. - М.: Иерусалим, 2000. - Т.1. - 431 с.
21) Сидорова Л.А. Поколение как смена субкультур историков // Мир историка. XX век. - М.: Наука, 2002. - 388 с.
22) Сидорова Л.А. Стиль жизни и научного творчества историков на рубеже XIX-XX веков // История и историки: Историографический вестник. - М.: Феникс, 2009. - 257 с.
23) Соколов В.Ю. История и политика. К вопросу о содержании и характере дискуссий советских историков 1920-х - начала 1930-х гг. - Томск: Издательство Томского университета, 1990. - 204 с.
24) Тихонов В.В. Историк старой школы: Научная биография Б.И. Сыромятникова. - Pisa., Pisa University press, 2008. - 190 с.
25) Тихонов В.В. Московская историческая школа в первой половине XX века. Научное творчество Ю.В. Готье, С.Б. Веселовского, А.И. Яковлева и С.В. Бахрушина. - М., СПб.: Нестор-История, 2012 . - 465 с.
26) Тихонов В.В. Последние годы жизни академика М.К. Любавского: письма М.К. Любавского А.И. Яковлеву // История и историки: историографический вестник. - М.: Наука, 2010. - 404 с.
27) Шмидт С. О. К изучению истории советской исторической
науки 1920 - 1930-х годов // Путь историка. Избранные труды по
источниковедению и историографии. - М.: РГГУ, 1997. - 632 с.
28) Эймонтова Р.Г. Из дневников Сергея Сергеевича Дмитриева // Отечественная история. - 1999. - № 3. - 256 с.