План выражения концепта ПУСТОТА в русской лингвокультуре
|
ВВЕДЕНИЕ 2
ГЛАВА 1. Концепт ПУСТОТА как культурно отмеченный сгусток смыслов 8
1. 1. Концепт как элемент понятийного аппарата гуманитарных наук 8
1. 2. История осмысления пустоты в культуре, философии и
языкознании 12
ГЛАВА 2. Языковые уровни концептуализации ПУСТОТЫ 16
2.1. Механизм деривации (беэ-конструкции) в оязыковлении ментальной
идеи пустоты 16
2.1.1. Идеографическое членение словообразовательных
каритивов 20
2.1.2. Аксиологическая нагруженность беэ-конструкций 26
2.1.3. Единицы с амбивалентной оценкой 29
2.2. Фразеологизмы и паремии со смыслом отсутствия 32
2.2.1. Поле фразеологии в лингвокультурологическом аспекте_32
2.2.2. Своеобразие диалектного фразеологического материала_34
2.2.3. Фразеологизмы и паремии с лексикой сверхчеловеческого _35
2.2.4. Идеографическое членение фразеологических единиц 36
2.3. Парадигматическая реализация концепта ПУСТОТА 44
2.3.1. Семиотические оппозиции как инструмент мышления 44
2.3.2. Оязыковление оппозиций ПУСТОТЫ 48
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 54
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 57
ПРИЛОЖЕНИЕ 66
ГЛАВА 1. Концепт ПУСТОТА как культурно отмеченный сгусток смыслов 8
1. 1. Концепт как элемент понятийного аппарата гуманитарных наук 8
1. 2. История осмысления пустоты в культуре, философии и
языкознании 12
ГЛАВА 2. Языковые уровни концептуализации ПУСТОТЫ 16
2.1. Механизм деривации (беэ-конструкции) в оязыковлении ментальной
идеи пустоты 16
2.1.1. Идеографическое членение словообразовательных
каритивов 20
2.1.2. Аксиологическая нагруженность беэ-конструкций 26
2.1.3. Единицы с амбивалентной оценкой 29
2.2. Фразеологизмы и паремии со смыслом отсутствия 32
2.2.1. Поле фразеологии в лингвокультурологическом аспекте_32
2.2.2. Своеобразие диалектного фразеологического материала_34
2.2.3. Фразеологизмы и паремии с лексикой сверхчеловеческого _35
2.2.4. Идеографическое членение фразеологических единиц 36
2.3. Парадигматическая реализация концепта ПУСТОТА 44
2.3.1. Семиотические оппозиции как инструмент мышления 44
2.3.2. Оязыковление оппозиций ПУСТОТЫ 48
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 54
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 57
ПРИЛОЖЕНИЕ 66
В настоящее время язык считается яркой характеристикой менталитета нации. Проблема соотношения «язык - культура - человек» была обозначена еще в начале XIX века В. фон Гумбольдтом, но стала одной из центральных в гуманитарных науках только в последней трети XX века. В отечественной науке идеи немецкого ученого были восприняты и перенесены в круг русских лингвистов А.А. Потебней. В XX веке мысли Гумбольдта получили новое развитие рамках так называемого «неогумбольдтианства». Самым ярким представителем данного направления в зарубежном языкознании стал, бесспорно, Й.Л. Вайсгербер. В отечественной науке эти идеи получили свое развитие позже, чем на Западе, - только с окончательным утверждением антропоцентрической парадигмы лингвистики. Исследователи, анализируя этот период развития лингвистической науки, говорят, что ее «характерную черту [...] составляет ориентация на переход от позитивного знания к глубинному на путях целостного синтетического постижения языка как антропологического феномена» [Постовалова, 1999: 25].
В рамках победившей парадигмы одной из основных задач стало изучение языковой картины мира (далее - ЯКМ). Её строевой единицей, которая, по мнению учёных, несет в себе культурную специфику, воплощающуюся, в свою очередь, через язык, является концепт (см. работы Е.С. Кубряковой, Ю.Д. Апресяна, С.Г. Воркачёва, В.И. Карасика и др.). «Язык [...] есть универсальная форма первичной концептуализации мира и рационализации человеческого опыта, выразитель и хранитель бессознательного стихийного знания о мире, историческая память о социально значимых событиях в человеческой жизни [...]. Язык [.] активно участвует во всех важнейших моментах культурного творчества - выработке миропредставлений, их фиксировании и последующем осмыслении» [Постовалова, 1999: 30].
Сам термин «концепт» сегодня оказывается многозначным и носит междисциплинарный характер, применяясь в философии, семиотике, социологии, психологии, литературоведении и т.д. Даже в разных направлениях языкознания его содержание не вполне тождественно: на сегодняшний день существует два основных подхода в изучении природы концепта - когнитивный и лингвокультурологический. При общности цели (исследование языкового сознания и его культурного и национального своеобразия) очевидны различия в определении объекта и направления вектора в отношениях индивидуального сознания и культуры.
С когнитивных позиций исследуются лексемы как воплощение языкового сознания, языковой («наивной») картины мира. Лингвокультурология же трактует концепты как сгустки смысла, несущие на себе культурную специфику, отражающие менталитет носителей ливнокультуры на определенном этапе ее развития. Иными словами, в когнитивистике концептом может выступать любая языковая единица, репрезентирующая национальную специфику в постижении мира, а в лингвокультурологии концепт в силу полиапеллируемости принципиально имеет очень широкий план выражения.
Мы опираемся на определение, предложенное лингвокультурологом С.Г. Воркачёвым: «Концепт - это культурно отмеченный вербализованный смысл, представленный в плане выражения целым рядом своих языковых реализаций, образующих соответствующую лексико-семантическую парадигму» [Воркачёв, 2004: 36]. Данную трактовку принимают В.И. Карасик и
Г.Г. Слышкин.
В рамках актуальных исследований национальной концептосферы в последние десятилетия были выделены ее «ключевые», или «базовые», единицы. Однако их перечень у разных авторов принципиально не совпадает (см. работы Ю.С. Степанова, А. Вежбицкой, А.Д. Шмелёва, Анны А. Зализняк, И. Б. Левонтиной и др.).
Первоначально к ним были отнесены такие концепты, как СУДЬБА, ИСТИНА / ПРАВДА, ВОЛЯ, ПОШЛОСТЬ, поскольку данные единицы напрямую связаны с известными ценностями русской лингвокультуры. Однако после работ А. Вежбицкой внимание лингвистов обратилось и на «общечеловеческие» ментальные образования, которые «зашифрованы» в словах, имеющих аналоги в лексиконе любого языка (например, ДРУГ), и на концепты, отражающие абстрактные категории высшего порядка (например, ВРЕМЯ, ПРОСТРАНСТВО, ХАОС и т.д.).
Господствующая в современном языкознании парадигма не дает угаснуть вниманию ученых к анализу разных типов концептов как строевых единиц ЯКМ, как единиц коллективного сознания, которые обусловливают национальное видение реальности. Концепт - это культура, овнешненная в языковых формах.
Интерес к концептуализации пространства в отечественной науке вырос после широко известной монографии Е.С. Яковлевой [1994], где среди прочих были описаны пространственные модели русской культуры, но собственно концепты, выработанные в данной смысловой области, их структура и оязыковление еще не рассматривались. Прежде всего исследователи обратились к рассмотрению очевидно дуально организованных категорий ВЕРХ-НИЗ, БЛИЗКО-ДАЛЕКО и т.д., однако концептуальная область
ПУСТОТЫ в русской ЯКМ - как феномена, представляющего собой высшую степень абстракции, не имеющего каких-либо вещных референтов, - все еще не получила своего подробного описания. В настоящее время существует лишь ряд работ В.Н. Топорова, Ю.М. Лотмана, Т.Н. Снитко, М.М. Бураса и М.А. Кронгауза и др., посвящённых оязыковлению данного ментального образования.
Вместе с тем можно предполагать, что для концептуализации ПУСТОТЫ русская лингвокультура использует разноплановые языковые средства, которые прямо или косвенно эксплицируют, уточняют, развивают данное аксиологически нагруженное содержание в рамках не только универбов, но и таких сверхсловных единиц, как фразеологизмы, паремии, а также авторские максимы, афоризмы, сентенции, прецедентные тексты, сюжеты фольклорных и авторских произведений, в которых интерпретируется соответствующий концептуальный слой, отдельный концепт или же его компоненты.
Таким образом, заявленное исследование соответствует современным тенденциям развития отечественного языкознания. Его актуальность обусловлена тем, что при всей значимости концепта ПУСТОТА для русской лингвокультуры (а языковые знаки с семантикой отсутствия, небытия связаны с воплощением не только пространственных смыслов, они оязыковляют категории времени, деятельности, знания и т.д.) и одновременно наднациональной универсальности, «общечеловечности» данного феномена до сих пор не выявлена номенклатура языковых единиц, которые участвуют в вербализации концепта, не описано своеобразие концептуализации этого смысла в русской ЯКМ.
Объектом исследования являются вербальные репрезентации многомерного концепта ПУСТОТА в русском языке.
Предмет исследования - формальное, семантическое, аксиологическое, культурное своеобразие языковых единиц, репрезентирующих осмысление ПУСТОТЫ русским языковым сознанием.
Цель исследования - выявить и описать корпус лексем, передающих в русской лингвокультуре смыслы небытия, отсутствия, нехватки чего-либо.
Для ее достижения были поставлены следующие задачи:
1) выявить лексические и фразеологические репрезентации культурно маркированных смыслов небытия, отсутствия, пустоты;
2) описать механизм деривации (без-конструкции) в оязыковлении исследуемого концепта;
3) представить идеографическую классификацию словообразовательных каритивов;
4) изучить семиотические оппозиции, в которые вступают базовые имена концепта ПУСТОТА;
5) проанализировать аксиологическое своеобразие репрезентантов отсутствия, нехватки, пустоты.
Основным методом исследования является метод «тренированной интроспекции», обоснованный А. Вежбицкой, и описательный метод, реализованный посредством приемов выборки, классификации, систематизации и интерпретации материала. Также при работе использовался метод лингвокультурологического комментария.
Эмпирической базой исследования стали лексические и фразеологические единицы, полученные приемом выборки из синхронных лексиконов. Были проанализированы литературные словари (Словарь морфем русского языка [1986], Орфоэпический словарь русского языка: произношение, ударение, грамматические формы [1988], Словарь русского языка: В 4-х т. [1999], Толковый словарь русского языка [2006]), и ряд диалектных словарей дифференциального и недифференцированного типа, представляющих среднеобский лексикографический проект (1964-2015) (см. библиографический список), а также Словарь псковских пословиц и поговорок [2001]. В результате был сформирован корпус из около 300 лексических и 430 фразеологических единиц, репрезентирующих семантику пустоты.
Научно-теоретическая значимость работы заключается в описании лингвокультурологического своеобразия концепта ПУСТОТА и особенностей его реализации в русской лингвокультуре. Данное исследование вносит вклад в область лингвистики, анализирующей пространственный фрагмент национальной ЯКМ.
Научная новизна. Впервые было проведено разноаспектное исследование языковой репрезентации концепта ПУСТОТА. Анализу подвергались такие гетероструктурные средства, как словообразовательный формант и образы сверхчеловеческого, положенные в основу фразеологизмов, передающих смыслы отсутствия; а также парадигматический уровень реализации концептуального содержания (отношения антонимии и квазиантонимии).
Практическая значимость работы определяется возможностью использовать ее результаты в преподавании учебного курса лингвокультурологии, а также в лексикографической практике.
Апробация основных положений и результатов состоялась в рамках докладов на IV и V Международных научно-практических конференциях молодых учёных «Актуальные проблемы лингвистики и литературоведения» (Томск, 2017 и 2018 гг.).
Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка и приложения.
В рамках победившей парадигмы одной из основных задач стало изучение языковой картины мира (далее - ЯКМ). Её строевой единицей, которая, по мнению учёных, несет в себе культурную специфику, воплощающуюся, в свою очередь, через язык, является концепт (см. работы Е.С. Кубряковой, Ю.Д. Апресяна, С.Г. Воркачёва, В.И. Карасика и др.). «Язык [...] есть универсальная форма первичной концептуализации мира и рационализации человеческого опыта, выразитель и хранитель бессознательного стихийного знания о мире, историческая память о социально значимых событиях в человеческой жизни [...]. Язык [.] активно участвует во всех важнейших моментах культурного творчества - выработке миропредставлений, их фиксировании и последующем осмыслении» [Постовалова, 1999: 30].
Сам термин «концепт» сегодня оказывается многозначным и носит междисциплинарный характер, применяясь в философии, семиотике, социологии, психологии, литературоведении и т.д. Даже в разных направлениях языкознания его содержание не вполне тождественно: на сегодняшний день существует два основных подхода в изучении природы концепта - когнитивный и лингвокультурологический. При общности цели (исследование языкового сознания и его культурного и национального своеобразия) очевидны различия в определении объекта и направления вектора в отношениях индивидуального сознания и культуры.
С когнитивных позиций исследуются лексемы как воплощение языкового сознания, языковой («наивной») картины мира. Лингвокультурология же трактует концепты как сгустки смысла, несущие на себе культурную специфику, отражающие менталитет носителей ливнокультуры на определенном этапе ее развития. Иными словами, в когнитивистике концептом может выступать любая языковая единица, репрезентирующая национальную специфику в постижении мира, а в лингвокультурологии концепт в силу полиапеллируемости принципиально имеет очень широкий план выражения.
Мы опираемся на определение, предложенное лингвокультурологом С.Г. Воркачёвым: «Концепт - это культурно отмеченный вербализованный смысл, представленный в плане выражения целым рядом своих языковых реализаций, образующих соответствующую лексико-семантическую парадигму» [Воркачёв, 2004: 36]. Данную трактовку принимают В.И. Карасик и
Г.Г. Слышкин.
В рамках актуальных исследований национальной концептосферы в последние десятилетия были выделены ее «ключевые», или «базовые», единицы. Однако их перечень у разных авторов принципиально не совпадает (см. работы Ю.С. Степанова, А. Вежбицкой, А.Д. Шмелёва, Анны А. Зализняк, И. Б. Левонтиной и др.).
Первоначально к ним были отнесены такие концепты, как СУДЬБА, ИСТИНА / ПРАВДА, ВОЛЯ, ПОШЛОСТЬ, поскольку данные единицы напрямую связаны с известными ценностями русской лингвокультуры. Однако после работ А. Вежбицкой внимание лингвистов обратилось и на «общечеловеческие» ментальные образования, которые «зашифрованы» в словах, имеющих аналоги в лексиконе любого языка (например, ДРУГ), и на концепты, отражающие абстрактные категории высшего порядка (например, ВРЕМЯ, ПРОСТРАНСТВО, ХАОС и т.д.).
Господствующая в современном языкознании парадигма не дает угаснуть вниманию ученых к анализу разных типов концептов как строевых единиц ЯКМ, как единиц коллективного сознания, которые обусловливают национальное видение реальности. Концепт - это культура, овнешненная в языковых формах.
Интерес к концептуализации пространства в отечественной науке вырос после широко известной монографии Е.С. Яковлевой [1994], где среди прочих были описаны пространственные модели русской культуры, но собственно концепты, выработанные в данной смысловой области, их структура и оязыковление еще не рассматривались. Прежде всего исследователи обратились к рассмотрению очевидно дуально организованных категорий ВЕРХ-НИЗ, БЛИЗКО-ДАЛЕКО и т.д., однако концептуальная область
ПУСТОТЫ в русской ЯКМ - как феномена, представляющего собой высшую степень абстракции, не имеющего каких-либо вещных референтов, - все еще не получила своего подробного описания. В настоящее время существует лишь ряд работ В.Н. Топорова, Ю.М. Лотмана, Т.Н. Снитко, М.М. Бураса и М.А. Кронгауза и др., посвящённых оязыковлению данного ментального образования.
Вместе с тем можно предполагать, что для концептуализации ПУСТОТЫ русская лингвокультура использует разноплановые языковые средства, которые прямо или косвенно эксплицируют, уточняют, развивают данное аксиологически нагруженное содержание в рамках не только универбов, но и таких сверхсловных единиц, как фразеологизмы, паремии, а также авторские максимы, афоризмы, сентенции, прецедентные тексты, сюжеты фольклорных и авторских произведений, в которых интерпретируется соответствующий концептуальный слой, отдельный концепт или же его компоненты.
Таким образом, заявленное исследование соответствует современным тенденциям развития отечественного языкознания. Его актуальность обусловлена тем, что при всей значимости концепта ПУСТОТА для русской лингвокультуры (а языковые знаки с семантикой отсутствия, небытия связаны с воплощением не только пространственных смыслов, они оязыковляют категории времени, деятельности, знания и т.д.) и одновременно наднациональной универсальности, «общечеловечности» данного феномена до сих пор не выявлена номенклатура языковых единиц, которые участвуют в вербализации концепта, не описано своеобразие концептуализации этого смысла в русской ЯКМ.
Объектом исследования являются вербальные репрезентации многомерного концепта ПУСТОТА в русском языке.
Предмет исследования - формальное, семантическое, аксиологическое, культурное своеобразие языковых единиц, репрезентирующих осмысление ПУСТОТЫ русским языковым сознанием.
Цель исследования - выявить и описать корпус лексем, передающих в русской лингвокультуре смыслы небытия, отсутствия, нехватки чего-либо.
Для ее достижения были поставлены следующие задачи:
1) выявить лексические и фразеологические репрезентации культурно маркированных смыслов небытия, отсутствия, пустоты;
2) описать механизм деривации (без-конструкции) в оязыковлении исследуемого концепта;
3) представить идеографическую классификацию словообразовательных каритивов;
4) изучить семиотические оппозиции, в которые вступают базовые имена концепта ПУСТОТА;
5) проанализировать аксиологическое своеобразие репрезентантов отсутствия, нехватки, пустоты.
Основным методом исследования является метод «тренированной интроспекции», обоснованный А. Вежбицкой, и описательный метод, реализованный посредством приемов выборки, классификации, систематизации и интерпретации материала. Также при работе использовался метод лингвокультурологического комментария.
Эмпирической базой исследования стали лексические и фразеологические единицы, полученные приемом выборки из синхронных лексиконов. Были проанализированы литературные словари (Словарь морфем русского языка [1986], Орфоэпический словарь русского языка: произношение, ударение, грамматические формы [1988], Словарь русского языка: В 4-х т. [1999], Толковый словарь русского языка [2006]), и ряд диалектных словарей дифференциального и недифференцированного типа, представляющих среднеобский лексикографический проект (1964-2015) (см. библиографический список), а также Словарь псковских пословиц и поговорок [2001]. В результате был сформирован корпус из около 300 лексических и 430 фразеологических единиц, репрезентирующих семантику пустоты.
Научно-теоретическая значимость работы заключается в описании лингвокультурологического своеобразия концепта ПУСТОТА и особенностей его реализации в русской лингвокультуре. Данное исследование вносит вклад в область лингвистики, анализирующей пространственный фрагмент национальной ЯКМ.
Научная новизна. Впервые было проведено разноаспектное исследование языковой репрезентации концепта ПУСТОТА. Анализу подвергались такие гетероструктурные средства, как словообразовательный формант и образы сверхчеловеческого, положенные в основу фразеологизмов, передающих смыслы отсутствия; а также парадигматический уровень реализации концептуального содержания (отношения антонимии и квазиантонимии).
Практическая значимость работы определяется возможностью использовать ее результаты в преподавании учебного курса лингвокультурологии, а также в лексикографической практике.
Апробация основных положений и результатов состоялась в рамках докладов на IV и V Международных научно-практических конференциях молодых учёных «Актуальные проблемы лингвистики и литературоведения» (Томск, 2017 и 2018 гг.).
Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка и приложения.
Для культуры и философии смыслы пустоты, отсутствия, нехватки, лишенности, непроявленности, вступая в антитезу с полнотой, исполнением, бытием играют важную роль при осознании и описании миропорядка. Данные процессы идут на двух уровнях - теоретическом и обыденном. Обыденное осознание и описание мира закрепляется в языке в виде так называемой наивной картины мира. Этот термин имеет еще один синоним - языковая картина мира. Слово становится выражением концепта - культурно отмеченного сгустка смысла.
Проведенное исследование доказало актуальность концепта ПУСТОТА, несмотря на его высокий уровень абстракции, поскольку для его репрезентации русская лингвокультура задействует самые разноплановые инструменты.
Прежде всего, был выявлен корпус лексических и фразеологических репрезентантов культурно маркированных смыслов отсутствия, небытия. Выходом за пределы литературного языка, привлечением диалектных единиц была обеспечена большая достоверность полученных выводов, так как говоры нередко консервируют единицы, возникшие в отдаленные времена и имеющие более тесную связь с традиционной культурой и ее ценностями.
Анализ показал, что «основные» имена концепта пустота и пустой активно участвуют в процессах словообразования в литературной и диалектной подсистемах русского языка. На фоне гораздо меньшей вовлеченности в деривационные процессы имен полнота, полный, теснота, тесный можно говорить о высокой номинативной плотности концепта ПУСТОТА. Кроме того, ярким репрезентантом анализируемых смыслов отсутствия, лишенности является так называемая без-конструкция. Посредством негативирующего префикса, регулярно присоединяющегося к широкому кругу именных основ, создаются деривационные каритивы. Идеографическая классификация материала позволила установить, что их большая часть относится к сфере «Живое существо», оязыковляя корпоральную недостаточность. При этом многие каритивы развивают метафорическую семантику, выходящую за пределы «телесной» сферы. Большая их часть имеет аксиологическую нагрузку, что также свидетельствует о разработанности и важности данной смысловой сферы. Интересным представляется наличие среди проанализированного материала единиц с амбивалентной оценкой, которые репрезентируют специфику русского языкового сознания.
На лексическом уровне, помимо универбов, содержание концепта воплощают многочисленные фразеологизмы и паремии. Среди них есть слой диалектных единиц, который также воплощает своеобразие русского мировидения за счет образов, положенных в их основу. Данные образы отобраны русской лингвокультурой из религиозной (христианской) картины мира, и с их помощью фраземы-репрезентанты передают ценностное содержание.
На уровне парадигматики также имеются средства репрезентации концептуального содержания. Ими выступают антонимические отношения имен концепта, которые оязыковляют семиотические оппозиции, выработанные лингвокультурой. Все они так или иначе интерпретируют противопоставление самого высокого уровня «небытие - бытие», чаще всего сохраняя классическую оценку его полюсов.
Совокупность проанализированных единиц плана выражения дает возможность говорить о своеобразии русского «хода мысли». Доля этого своеобразия будет выявлена при подключении сопоставительного аспекта (введении иноязычного языкового материала).
Перспектива дальнейших исследований также связана с постановкой не решенных пока вопросов, связанных с ценностной составляющей концепта ПУСТОТА. Так, например, в фокусе внимания должно оказаться наличие нейтральных (безоценочных) каритивов в сфере «Живое существо», жесткая закрепленность левых оппозитов при варьировании оценки правых элементов семиотических противопоставлений и т.д.
Проведенное исследование доказало актуальность концепта ПУСТОТА, несмотря на его высокий уровень абстракции, поскольку для его репрезентации русская лингвокультура задействует самые разноплановые инструменты.
Прежде всего, был выявлен корпус лексических и фразеологических репрезентантов культурно маркированных смыслов отсутствия, небытия. Выходом за пределы литературного языка, привлечением диалектных единиц была обеспечена большая достоверность полученных выводов, так как говоры нередко консервируют единицы, возникшие в отдаленные времена и имеющие более тесную связь с традиционной культурой и ее ценностями.
Анализ показал, что «основные» имена концепта пустота и пустой активно участвуют в процессах словообразования в литературной и диалектной подсистемах русского языка. На фоне гораздо меньшей вовлеченности в деривационные процессы имен полнота, полный, теснота, тесный можно говорить о высокой номинативной плотности концепта ПУСТОТА. Кроме того, ярким репрезентантом анализируемых смыслов отсутствия, лишенности является так называемая без-конструкция. Посредством негативирующего префикса, регулярно присоединяющегося к широкому кругу именных основ, создаются деривационные каритивы. Идеографическая классификация материала позволила установить, что их большая часть относится к сфере «Живое существо», оязыковляя корпоральную недостаточность. При этом многие каритивы развивают метафорическую семантику, выходящую за пределы «телесной» сферы. Большая их часть имеет аксиологическую нагрузку, что также свидетельствует о разработанности и важности данной смысловой сферы. Интересным представляется наличие среди проанализированного материала единиц с амбивалентной оценкой, которые репрезентируют специфику русского языкового сознания.
На лексическом уровне, помимо универбов, содержание концепта воплощают многочисленные фразеологизмы и паремии. Среди них есть слой диалектных единиц, который также воплощает своеобразие русского мировидения за счет образов, положенных в их основу. Данные образы отобраны русской лингвокультурой из религиозной (христианской) картины мира, и с их помощью фраземы-репрезентанты передают ценностное содержание.
На уровне парадигматики также имеются средства репрезентации концептуального содержания. Ими выступают антонимические отношения имен концепта, которые оязыковляют семиотические оппозиции, выработанные лингвокультурой. Все они так или иначе интерпретируют противопоставление самого высокого уровня «небытие - бытие», чаще всего сохраняя классическую оценку его полюсов.
Совокупность проанализированных единиц плана выражения дает возможность говорить о своеобразии русского «хода мысли». Доля этого своеобразия будет выявлена при подключении сопоставительного аспекта (введении иноязычного языкового материала).
Перспектива дальнейших исследований также связана с постановкой не решенных пока вопросов, связанных с ценностной составляющей концепта ПУСТОТА. Так, например, в фокусе внимания должно оказаться наличие нейтральных (безоценочных) каритивов в сфере «Живое существо», жесткая закрепленность левых оппозитов при варьировании оценки правых элементов семиотических противопоставлений и т.д.
Подобные работы
- Лингвокультурологическое поле концепта «ПУСТОТА» (на материале поэтического языка московских концептуалистов)
Диссертации (РГБ), филология. Язык работы: Русский. Цена: 470 р. Год сдачи: 1999 - КОНЦЕПТ «СКУКА» И ЕГО ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ В ТЕКСТАХ РОМАНОВ И.А. ГОНЧАРОВА
Диссертация , русский язык. Язык работы: Русский. Цена: 500 р. Год сдачи: 2003 - СРЕДСТВА ОБЪЕКТИВАЦИИ КОНЦЕПТА «ОБМАН» (на материале английского и русского языков (10.02.20)
Диссертации (РГБ), языкознание. Язык работы: Русский. Цена: 700 р. Год сдачи: 1999