ИЗРАИЛЬ В РЕГИОНАЛЬНОМ КОМПЛЕКСЕ БЕЗОПАСНОСТИ БЛИЖНЕГО ВОСТОКА В 2010-Х ГГ.
|
Введение 4
Глава 1. Сообщества безопасности в теории региональных комплексов безопасности (РКБ) 17
1.1. Теория региональных комплексов безопасности и теория формирования
коллективных идентичностей 17
1.2. Региональные комплексы безопасности: управление безопасностью при
различных культурах международной анархии 28
Глава 2. Место арабо-израильской оси в системе безопасности ближневосточного
РКБ: «анархия по Гоббсу» 38
2.1. Ближневосточный РКБ: особенности и состояние на современном этапе ... 38
2.1.1. Взаимная арабо-израильская секьюритизация в ходе генезиса
ближневосточного РКБ 38
2.1.2. Трансформация ближневосточного РКБ в условиях «арабской весны»43
2.1.3. Влияние «арабской весны» на состояние арабо-израильской оси в
ближневосточном РКБ 47
2.2. Подходы руководства Израиля к управлению региональной безопасностью
в условиях арабо-израильской взаимной секьюритизации 50
2.2.1. Особенности израильской внешнеполитической концепции 51
2.2.2. Обзор израильской доктрины безопасности 55
2.2.3. Изменение израильских подходов к обеспечению безопасности 57
Глава 3. Израильская внешнеполитическая стратегия накануне возможного перехода «гоббсианского» ближневосточного РКБ к «анархии по Локку» 62
3.1. Основные вызовы региональной безопасности для Израиля после «арабской
весны» 62
3.1.1. Иранский фактор как причина смены культуры анархии в арабо-израильских отношениях 62
3.1.2. Палестинская проблема как основное препятствие на пути к «локкианской
анархии» в арабо-израильских отношениях 69
3.2. Ставка Израиля на взаимодействие с региональными и внешними игроками 75
3.2.1. Эволюция американо-израильского союза как пример проникающего влияния великой державы в ближневосточном РКБ 76
3.2.2. Наметившаяся нормализация отношений Израиля с арабскими суннитскими
странами и американский план по созданию «ближневосточной НАТО» 86
3.2.3. Партнёрство с Россией как способ ускорить переход к «локкианской анархии» в арабо-израильских отношениях 90
Заключение 94
Список использованных источников и литературы 100
Приложения 125
Приложение А. Американская помощь Израилю в 1949-2017 гг 125
Приложение Б. Динамика финансирования Программы содействия миграции и беженцам 126
Приложение В. Американские гарантии по займам Израилю 127
Приложение Г. Финансирование Программы американских школ и больниц за рубежом 128
Приложение Д. Парадигмы безопасности Израиля 129
Приложение Е. Объём американской военной помощи Израилю 130
Глава 1. Сообщества безопасности в теории региональных комплексов безопасности (РКБ) 17
1.1. Теория региональных комплексов безопасности и теория формирования
коллективных идентичностей 17
1.2. Региональные комплексы безопасности: управление безопасностью при
различных культурах международной анархии 28
Глава 2. Место арабо-израильской оси в системе безопасности ближневосточного
РКБ: «анархия по Гоббсу» 38
2.1. Ближневосточный РКБ: особенности и состояние на современном этапе ... 38
2.1.1. Взаимная арабо-израильская секьюритизация в ходе генезиса
ближневосточного РКБ 38
2.1.2. Трансформация ближневосточного РКБ в условиях «арабской весны»43
2.1.3. Влияние «арабской весны» на состояние арабо-израильской оси в
ближневосточном РКБ 47
2.2. Подходы руководства Израиля к управлению региональной безопасностью
в условиях арабо-израильской взаимной секьюритизации 50
2.2.1. Особенности израильской внешнеполитической концепции 51
2.2.2. Обзор израильской доктрины безопасности 55
2.2.3. Изменение израильских подходов к обеспечению безопасности 57
Глава 3. Израильская внешнеполитическая стратегия накануне возможного перехода «гоббсианского» ближневосточного РКБ к «анархии по Локку» 62
3.1. Основные вызовы региональной безопасности для Израиля после «арабской
весны» 62
3.1.1. Иранский фактор как причина смены культуры анархии в арабо-израильских отношениях 62
3.1.2. Палестинская проблема как основное препятствие на пути к «локкианской
анархии» в арабо-израильских отношениях 69
3.2. Ставка Израиля на взаимодействие с региональными и внешними игроками 75
3.2.1. Эволюция американо-израильского союза как пример проникающего влияния великой державы в ближневосточном РКБ 76
3.2.2. Наметившаяся нормализация отношений Израиля с арабскими суннитскими
странами и американский план по созданию «ближневосточной НАТО» 86
3.2.3. Партнёрство с Россией как способ ускорить переход к «локкианской анархии» в арабо-израильских отношениях 90
Заключение 94
Список использованных источников и литературы 100
Приложения 125
Приложение А. Американская помощь Израилю в 1949-2017 гг 125
Приложение Б. Динамика финансирования Программы содействия миграции и беженцам 126
Приложение В. Американские гарантии по займам Израилю 127
Приложение Г. Финансирование Программы американских школ и больниц за рубежом 128
Приложение Д. Парадигмы безопасности Израиля 129
Приложение Е. Объём американской военной помощи Израилю 130
Ближний Восток является одним из ключевых регионов в мире, его характерная особенность - высокая зависимость от внерегиональных акторов. Уникальное географическое и стратегическое положение региона притягивало туда все когда-либо существовавшие великие державы. После Второй мировой войны разведанные запасы углеводородов превратили Ближний Восток в площадку для столкновения внерегиональных сил. Геополитическая важность данного региона также увеличивается по причине его духовной важности для трёх авраамических мировых религий.
С началом «арабской весны» - процесса бурной перестройки сложившегося регионального баланса сил - стартовал новый этап развития Ближнего Востока. Во многом определявший динамику безопасности в регионе арабо-израильский конфликт начать отходить на второй план, уступая другим вызовам региональной безопасности. В этой связи Израиль и арабские государства столкнулись с новым для себя региональным комплексом безопасности, к которому начали адаптировать свою политику. Основным вызовом для Западного Иерусалима стали иранские претензии на региональное господство, в частности, разработка ядерной программы. Эти же вызовы оказались приоритетными и для экзистенциальных врагов Израиля - суннитских арабских государств, таких как Саудовская Аравия, Объединённые Арабские Эмираты и Бахрейн. Появление общего врага впервые сформировало условия для израильско-арабского сотрудничества в сфере безопасности. В результате сложились предпосылки для качественной трансформации региональной безопасности на Ближнем Востоке. Изучение именно израильской реакции на изменения региональной безопасности представляется необходимым с практической точки зрения, поскольку Израиль как один из главных ближневосточных игроков серьезно влияет на региональный баланс сил, непосредственно затрагивая и российские внешнеполитические интересы. Проведенное исследование может быть использовано для подготовки аналитических обзоров российско-израильских отношений для МИД России.
С теоретической точки зрения, актуальность данной работы связана с необходимостью объяснения качественной трансформации региональной безопасности в теории международных отношений. Теоретическое объяснение такой возможности является актуальной задачей, стоящей перед теорией международных отношений. Концепция региональных комплексов безопасности (РКБ) Б. Бузана и О. Уэвера выступает в качестве теоретической основы, с точки зрения которой, с одной стороны, мы объясняем региональную динамику в сфере безопасности и которую, с другой стороны, дорабатываем, чтобы можно было объяснить качественный переход этой динамики от одного состояния к другому.
Теория РКБ - это теория безопасности, в фокусе которой - отношения безопасности. В своей работе «Regions and power: the Structure of International Security» Б. Бузан и О. Уэвер вводят региональный уровень безопасности как важный инструмент изучения международной политики, в особенности после окончания холодной войны. Основная идея книги состоит в том, что региональные силы имеют больше пространства для маневра благодаря окончанию биполярной системы международных отношений и отсутствию соперничества между сверхдержавами. По мнению авторов, единственной супердержавой остались США, также имеются четыре великие державы: Россия, ЕС, Китай и Япония) .
Теория РКБ во многом эклектична, поскольку из неореализма заимствует понятия территориальности и распределения баланса сил, а из Копенгагенской школы - концепцию секьюритизации. Но в целом, она основана на конструктивизме, региональный комплекс безопасности рассматривается в ней как интерсубъективная реальность, определяемая участвующими в обеспечении безопасности акторами.
Исследовательский вопрос данной работы можно сформулировать следующим образом: происходит ли качественная трансформация
ближневосточного РКБ, и какова в этой трансформации роль Израиля.
Цель исследования - объяснить теоретическую возможность качественной трансформации регионального комплекса безопасности на примере ближневосточного РКБ и определить в этой трансформации роль Израиля.
Для достижения указанной цели ставятся следующие задачи:
- критически рассмотреть теорию РКБ, дополнив её теорией формирования коллективной идентичности;
- выявить особенности ближневосточного РКБ и описать место Израиля в нём;
- охарактеризовать трансформацию ближневосточного РКБ на современном этапе и израильскую реакцию на неё;
- сформулировать стоящие перед Израилем региональные вызовы;
- выявить новые тенденции в израильской политике безопасности;
- рассмотреть роль главных внерегиональных игроков ближневосточного РКБ (США, Россия) и их влияние на трансформацию «гоббсианского» РКБ в «локкианский».
Объектом исследования диссертационной работы является трансформация ближневосточного РКБ на современном этапе.
Предмет исследования - роль Израиля в сфере трансформации ближневосточного РКБ на современном этапе.
Степень изученности исследовательского вопроса.
Большинство экспертов (А. Эпштейн , М. Бард , Дж. Шарп и др.) признают определённую трансформацию израильской политики безопасности под влиянием «арабской весны» и описывают её с помощью традиционных реалистских концепций и понятий (баланс сил, коалиции, увеличение расходов на оборону и т.д.).
Гипотеза данного исследования заключается в том, что общая угроза в лице Ирана и «Исламского Г осударства» (ИГ) изменила взаимное восприятие Израиля и суннитских арабских государств от вражды к соперничеству, что создаёт условия для качественной трансформации ближневосточного РКБ в направлении соперничества, и Израиль поддерживает данную трансформацию своей активной внешней политикой по выработке региональной стратегии борьбы с Ираном. Однако в результате такой трансформации ближневосточный РКБ становится более зависимым от главного внерегионального актора - США, которые наращивают поставки вооружения и стремятся закрепить региональное влияние, в частности, через новую идею о создании на Ближнем Востоке под своей эгидой коалиции антииранской направленности (т.н. «арабское НАТО»).
Степень разработанности темы в научной и практикоориентированной литературе.
Ключевой для данной работы является книга Б. Бузана и О. Уэвера по изучению теории регионального управления, региональных комплексов безопасности «Regions and Powers: The Structure of International Security». В ней авторы указывают, что РКБ начинают появляться в XVII в. До этого мировая политика разворачивалась «в рамках многочисленных и практически отдельных друг от друга локальных систем» .
Среди отечественных исследователей регионализма следует упомянуть А.Д. Воскресенского , который в своих работах подробно проанализировал проблему регионализма и, в частности, теорию РКБ.
Стоит отметить труды по теории международных отношений
А. Вендта .
Для написания данной работы также привлекались исследования и отечественных теоретиков-международников, посвящённые проблемам международных отношений на Ближнем Востоке, в частности, М.А. Хрусталёва .
Для представления более полной картины использовались также общие работы по региону, затрагивающие вопросы ближневосточной политической и социально-экономической жизни, среди них -
Е.М. Примаков , В.А. Гусейнов , М.А. Хрусталёв .
Автор данной работы также пользовался исследованиями, непосредственно связанными с тем или иным аспектом отношений Израиля со странами региона. К их авторам относятся - Е.М. Савичева , И.Д. Звягельская , Л. Айзенберг .
Следует также отметить таких авторов, как Х. Ширин , Д. Менашри , К. Поллак , С. Сегев , С. Собхани , Х. Барари , Ф. Хури , Б. Моррис , А. Шлайм , А. Ахрая и А. Джонстон20 21 22 23 , Р. Фоун , Р. Келли , Д. Лемке , Дж. Най- мл. . Крайне полезны оказались работы по сообществам безопасности К. Дойча , Э. Адлера и П. Грива , Э. Адлера и М. Барнетта , а также Э. Крахманна .
Использованные источники включают в себя документы, касающиеся истории израильско-арабских отношений, на иврите, арабском и английском языках: законодательные акты израильского правительства и материалы,
касающиеся работы разных созывов Кнессета; резолюции ООН, затрагивающие различные аспекты израильско-палестинских, израильско-сирийских, израильско- ливанских отношений.
Поскольку данная тема недостаточно освещена в специальной литературе, также использовались СМИ, откуда черпался обширный фактологический материал, особенно касательно актуального развития событий: статьи и материалы Института изучения Израиля и Ближнего Востока РАН , «Palestinian Center for Policy and Survey Research» , «RAND Center for Middle East Public Policy» , «The Moshe Dayan Center for Middle Eastern and African Studies» , The Middle East Institute и т.д.
Теоретическая значимость исследования состоит в объединении теории Б. Бузана и О. Уэвера с теорией формирования коллективной идентичности А. Вендта. Впервые это будет сделано на примере ближневосточного РКБ.
При этом для целей данной работы уместно расширить ближневосточный РКБ за счёт Ирана, поскольку все основные паттерны вражды Ирана завязаны именно на ближневосточный регион. Согласно теории РКБ, в региональный комплекс могут входить государства, которые испытывают друг к другу, в том числе, вражду . Нынешнее же ирано-израильское противостояние прямо влияет на состояние всего РКБ, и от его исхода будет зависеть будущее региона.
Практическое значение исследования
Представляется целесообразным применить полученные в данной работе теоретические и методологические выкладки в ходе дальнейших исследований по тематике региональной безопасности на Ближнем Востоке.
Итоги работы представляют определённый интерес для аналитической работы профильных российских ведомств, в частности Министерства иностранных дел.
Научная новизна исследования состоит в дополнении теории РКБ концепцией культур международной анархии, что позволяет объяснить механизм трансформации РКБ из одного состояния в другое.
Доработка РКБ осуществляется на конструктивисткой базе с привлечением работ А. Вендта, из которых заимствуется представление о том, что международная анархия может существовать как минимум в трех различных вариантах культуры социальных ролей между государствами: анархия вражды, анархия соперничества, анархия дружбы. Предполагается, что региональные комплексы безопасности могут существовать в трёх вариантах: РКБ вражды, РКБ соперничества и РКБ дружбы.
Социальную теорию А. Вендта легко применить в качестве полезного конструктивистского дополнения к положению о дружбе, соперничестве и вражде в рамках РКБ. Идеи А. Вендта о социальных структурах анархии («гоббсианская», «локкианская» и «кантианская») основаны «на том, какие типы ролей - вражды, соперничества или дружбы - доминируют в системе между государствами, и как глубоко укоренены эти роли. Эти идеи справедливы как для регионального, так и для глобального уровней.
Научная новизна также состоит в том, что на примере Ближнего Востока доказывается, что региональная культура анархии может быть не гомогенной, а гетерогенной.
В работе также используются отдельные элементы теории управления безопасности, а частности проблематика управления безопасностью при различных культурах международной анархии.
Методологическое и теоретическое основание исследования. Данная работа написана в конструктивистской парадигме. Теоретической основой служит теория региональных комплексов безопасности, дополненная концепцией культур международной анархии А. Вендта.
Б. Бузан и О. Уэвер в своей работе «Regions and Powers: The Structure of International Security» вводят понятие «региональный комплекс безопасности», определяя его как «совокупность акторов, процессы секьюритизации и десекьюритизации которых настолько взаимосвязаны, что проблемы безопасности этих акторов нельзя анализировать или разрешать отдельно друг от друга» . Иными словами, РКБ - это регион, образуемый взаимным конституированием акторов (государственных и негосударственных) в сфере безопасности.
«Секьюритизация» - это «конструирование в политическом сообществе восприятия какого-либо процесса или субъекта в качестве экзистенциальной угрозы объекту, причём за объектом признаётся необходимость принятия неотложных и исключительных мер для отражения этой угрозы» .
Авторы отмечают, что «основная идея теории РКБ состоит в том, что, несмотря на происходящий в мире процесс глобализации, большинство угроз безопасности в международных отношениях по-прежнему имеют региональный характер, а их степень напрямую зависит от географического расстояния» .
В рамках теории РКБ «сотрудничество между государствами
рассматривается в первую очередь в качестве продолжения их стремления к
безопасности. Подразумевается, что великие державы облегчают и ускоряют процессы интеграции и кооперации в рамках региона» . Однако в
рассматриваемом регионе вмешательство влиятельных внешних игроков
приводило скорее к разделению, мешая появлению региональных великих держав.
С точки зрения теории РКБ, Израиль и арабские страны секьюритизировали друг друга («как на уровне правительств, так и в общественном сознании») , что негативным образом сказалось на процессе регионализации, сделав невозможным любые попытки наладить двустороннее сотрудничество.
Ближневосточный регион по-прежнему остаётся источником непрекращающихся конфликтов, за прошедшие десятилетия никаких структур для развития региональной безопасности и стабильности выработано не было (до недавнего времени на роль единственной успешной региональной организации претендовал Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), функционирование которого с 2014 г. оказалось под угрозой из-за разгоревшегося конфликта КСА, ОАЭ и Бахрейна с Катаром). Отчасти это можно объяснить перманентным арабо-израильским противостоянием, однако даже арабские государства оказались неспособны создать какой-либо долгосрочный региональный союз между собой. Объяснение кроется в ряде причин: несовпадающих национальных интересах, вмешательстве в региональные дела глобальных игроков, арабо-израильском противостоянии, росте политического ислама.
Вместе с тем теория РКБ не обладает инструментами, способными проанализировать истоки возникновения симпатии и антипатии в рамках конкретного региона. Поэтому концепция А. Вендта, объясняющая развитие положительной и негативной идентификации между странами, может существенно дополнить мысль Б. Бузана и О. Уэвера о
секьюритизации/ десекьюритизации.
Взяв на вооружение обе вышеуказанные теории, интересным представляется выдвинуть гипотезу о том, что региональные игроки в рамках одного РБК путём взаимодействия друг с другом вырабатывают положительное/негативное представление друг о друге. На основании накопленного опыта, в итоге, формулируется идентификация «другого». Эта идентификация определяет характер взаимозависимости между странами РКБ и, в конечном счёте, общую конструкцию того или иного РКБ.
При работе над диссертационным исследованием также были использованы методы кейс-стади и экспертных оценок (в отношении внешнеполитической линии Израиля). Метод статистического анализа применялся для оценки объёмов и структуры американской помощи Израилю.
Хронологические рамки исследования охватывают второе десятилетие XXI в. Вехой в современном развитии ближневосточного РКБ стала «арабская весна», положившая начало фундаментальным преобразованиям в регионе. Данный процесс далёк от завершения, а новая система региональной стабильности только принимает свои очертания.
Основные положения, выносимые на защиту
1) РКБ может существовать в трех культурах международной анархии - «гоббсианской», «локкианской» и «кантианской». При «локкианском РБК» возможно зарождение сообщества безопасности, при «кантианском РКБ» возникает зрелое сообщество безопасности, при «гоббсианском РКБ» сообщество безопасности невозможно.
2) Существующие отношения между арабскими странами и Израилем до начала «арабской весны» соответствовали «гоббсианской культуре» международной анархии. С точки зрения теории РКБ в рассматриваемом регионе арабские государства и Израиль секьюритизировали друг друга, что долгое время и составляло основу этого РКБ. При этом любые попытки наладить взаимное сотрудничество оказались невозможны. Это объясняет, почему, несмотря на многочисленные общерегиональные и субрегиональные вызовы и угрозы, в ближневосточном РКБ так не была создана какая-либо региональная структура для их разрешения. Полному переходу региона в состояние «локкианской культуры» также мешает как раз постоянное присутствие в регионе внерегиональных великих держав.
3) Новым системным конфликтом на Ближнем Востоке вместо арабо-израильского становится арабо-иранский, который осложнен религиозной составляющей, изначально (до момента межпалестинского раскола) не присутствующий в арабо-израильском противостоянии.
4) «Арабская весна», угроза ИГ и усиление Ирана создали общий набор угроз для Израиля и суннитских арабских государств, что создало предпосылки для трансформации Ближнего Востока в направлении «локкианского РКБ». Между сторонами активизировались неформальные контакты, в ходе которых обсуждается будущая региональная архитектура безопасности, приобретающая черты ситуативного неформального регионального арабо-израильского союза на антииранской основе. Начавшееся арабо-израильское сближение на фоне арабо¬иранского конфликта носит пока скорее тактический, а не стратегический характер.
5) Несмотря на активизацию израильско-суннитских контактов, Израиль, обладая превосходящим соседей военным потенциалом и покровительством Вашингтона, пока не готов к выстраиванию единой и равноправной архитектуры безопасности на Ближнем Востоке. Сохраняется традиционный внешнеполитический подход Израиля - выстраивать отношения на двусторонней межгосударственной основе. Сильной остаётся привязка Западного Иерусалима к Вашингтону. Отношения с Россией сохраняют дружественный характер.
6) Главным препятствием на пути к нормализации арабо-израильских отношений является нерешенность палестинской проблемы, что затрудняет слом исторически сложившейся взаимной арабо-израильской секьюритизации.
7) Трансформация региона к локкианской культуре произошла только для отношений по линии арабо-израильского противостояния. Для региона в целом культура осталась прежней, сменился только системообразующий конфликт, что привело к качественным изменениям в регионе - появилось религиозное измерение, делающее существующую гоббсианскую культуру ещё более конфликтной.
Апробация результатов диссертационного исследования
Диссертация прошла обсуждение и получила одобрение на кафедре мировых политических процессов МГИМО МИД России. Ключевые положения и результаты диссертационного исследования были отражены в публикациях в рецензируемых ВАК российских научных изданиях. Практическое применение данная работа находит в профессиональной деятельности автора в Департаменте стран Ближнего Востока и Северной Африки МИД России.
По теме исследования автором были опубликованы следующие статьи: «Реакция Израиля на развитие политической ситуации в Сирии» на сайте Института Ближнего Востока , «Динамическое равновесие (Роль США в обеспечении военного превосходства Израиля на Ближнем Востоке)» в журнале «Азия и Африка сегодня» , «О проблеме политического ислама в Палестине» в журнале «Вестник МГИМО» .
Структура диссертации выстроена, отталкиваясь от целей и задач проведённой работы. Диссертационная работа состоит из введения, трёх основных глав и заключения, где подводятся итоги.
В первой главе анализируется ближневосточный РКБ с точки зрения теории РКБ, дополненной теорией формирования идентичностей А. Вендта.
Во второй главе рассмотрены особенности ближневосточного РКБ и его текущее состояние. Проанализирована нынешняя региональная трансформация в условиях «арабской весны». Рассматриваются израильские подходы к управлению региональной безопасностью.
В третьей главе анализируется израильская внешнеполитическая стратегия в контексте региональной безопасности с 2010-х гг. Акцент делается на изменениях во взаимодействии с государственными и негосударственными акторами. Перечислены основные вызовы региональной безопасности для Израиля - иранский (и связанный с ним сирийско-ливанский), а также палестинский треки. Можно констатировать, что на нынешнем этапе Израиль выстраивает более активную внешнеполитическую линию, пытаясь реагировать на происходящие в регионе перемены. Отношения с США остаются в качестве основного «дивиденда» израильтян, в контексте американо-израильского партнёрства Западный Иерусалим пытается укрепить связи с суннитскими странами региона.
В заключении подводятся итоги выполненного исследования, формулируются основные выводы.
С началом «арабской весны» - процесса бурной перестройки сложившегося регионального баланса сил - стартовал новый этап развития Ближнего Востока. Во многом определявший динамику безопасности в регионе арабо-израильский конфликт начать отходить на второй план, уступая другим вызовам региональной безопасности. В этой связи Израиль и арабские государства столкнулись с новым для себя региональным комплексом безопасности, к которому начали адаптировать свою политику. Основным вызовом для Западного Иерусалима стали иранские претензии на региональное господство, в частности, разработка ядерной программы. Эти же вызовы оказались приоритетными и для экзистенциальных врагов Израиля - суннитских арабских государств, таких как Саудовская Аравия, Объединённые Арабские Эмираты и Бахрейн. Появление общего врага впервые сформировало условия для израильско-арабского сотрудничества в сфере безопасности. В результате сложились предпосылки для качественной трансформации региональной безопасности на Ближнем Востоке. Изучение именно израильской реакции на изменения региональной безопасности представляется необходимым с практической точки зрения, поскольку Израиль как один из главных ближневосточных игроков серьезно влияет на региональный баланс сил, непосредственно затрагивая и российские внешнеполитические интересы. Проведенное исследование может быть использовано для подготовки аналитических обзоров российско-израильских отношений для МИД России.
С теоретической точки зрения, актуальность данной работы связана с необходимостью объяснения качественной трансформации региональной безопасности в теории международных отношений. Теоретическое объяснение такой возможности является актуальной задачей, стоящей перед теорией международных отношений. Концепция региональных комплексов безопасности (РКБ) Б. Бузана и О. Уэвера выступает в качестве теоретической основы, с точки зрения которой, с одной стороны, мы объясняем региональную динамику в сфере безопасности и которую, с другой стороны, дорабатываем, чтобы можно было объяснить качественный переход этой динамики от одного состояния к другому.
Теория РКБ - это теория безопасности, в фокусе которой - отношения безопасности. В своей работе «Regions and power: the Structure of International Security» Б. Бузан и О. Уэвер вводят региональный уровень безопасности как важный инструмент изучения международной политики, в особенности после окончания холодной войны. Основная идея книги состоит в том, что региональные силы имеют больше пространства для маневра благодаря окончанию биполярной системы международных отношений и отсутствию соперничества между сверхдержавами. По мнению авторов, единственной супердержавой остались США, также имеются четыре великие державы: Россия, ЕС, Китай и Япония) .
Теория РКБ во многом эклектична, поскольку из неореализма заимствует понятия территориальности и распределения баланса сил, а из Копенгагенской школы - концепцию секьюритизации. Но в целом, она основана на конструктивизме, региональный комплекс безопасности рассматривается в ней как интерсубъективная реальность, определяемая участвующими в обеспечении безопасности акторами.
Исследовательский вопрос данной работы можно сформулировать следующим образом: происходит ли качественная трансформация
ближневосточного РКБ, и какова в этой трансформации роль Израиля.
Цель исследования - объяснить теоретическую возможность качественной трансформации регионального комплекса безопасности на примере ближневосточного РКБ и определить в этой трансформации роль Израиля.
Для достижения указанной цели ставятся следующие задачи:
- критически рассмотреть теорию РКБ, дополнив её теорией формирования коллективной идентичности;
- выявить особенности ближневосточного РКБ и описать место Израиля в нём;
- охарактеризовать трансформацию ближневосточного РКБ на современном этапе и израильскую реакцию на неё;
- сформулировать стоящие перед Израилем региональные вызовы;
- выявить новые тенденции в израильской политике безопасности;
- рассмотреть роль главных внерегиональных игроков ближневосточного РКБ (США, Россия) и их влияние на трансформацию «гоббсианского» РКБ в «локкианский».
Объектом исследования диссертационной работы является трансформация ближневосточного РКБ на современном этапе.
Предмет исследования - роль Израиля в сфере трансформации ближневосточного РКБ на современном этапе.
Степень изученности исследовательского вопроса.
Большинство экспертов (А. Эпштейн , М. Бард , Дж. Шарп и др.) признают определённую трансформацию израильской политики безопасности под влиянием «арабской весны» и описывают её с помощью традиционных реалистских концепций и понятий (баланс сил, коалиции, увеличение расходов на оборону и т.д.).
Гипотеза данного исследования заключается в том, что общая угроза в лице Ирана и «Исламского Г осударства» (ИГ) изменила взаимное восприятие Израиля и суннитских арабских государств от вражды к соперничеству, что создаёт условия для качественной трансформации ближневосточного РКБ в направлении соперничества, и Израиль поддерживает данную трансформацию своей активной внешней политикой по выработке региональной стратегии борьбы с Ираном. Однако в результате такой трансформации ближневосточный РКБ становится более зависимым от главного внерегионального актора - США, которые наращивают поставки вооружения и стремятся закрепить региональное влияние, в частности, через новую идею о создании на Ближнем Востоке под своей эгидой коалиции антииранской направленности (т.н. «арабское НАТО»).
Степень разработанности темы в научной и практикоориентированной литературе.
Ключевой для данной работы является книга Б. Бузана и О. Уэвера по изучению теории регионального управления, региональных комплексов безопасности «Regions and Powers: The Structure of International Security». В ней авторы указывают, что РКБ начинают появляться в XVII в. До этого мировая политика разворачивалась «в рамках многочисленных и практически отдельных друг от друга локальных систем» .
Среди отечественных исследователей регионализма следует упомянуть А.Д. Воскресенского , который в своих работах подробно проанализировал проблему регионализма и, в частности, теорию РКБ.
Стоит отметить труды по теории международных отношений
А. Вендта .
Для написания данной работы также привлекались исследования и отечественных теоретиков-международников, посвящённые проблемам международных отношений на Ближнем Востоке, в частности, М.А. Хрусталёва .
Для представления более полной картины использовались также общие работы по региону, затрагивающие вопросы ближневосточной политической и социально-экономической жизни, среди них -
Е.М. Примаков , В.А. Гусейнов , М.А. Хрусталёв .
Автор данной работы также пользовался исследованиями, непосредственно связанными с тем или иным аспектом отношений Израиля со странами региона. К их авторам относятся - Е.М. Савичева , И.Д. Звягельская , Л. Айзенберг .
Следует также отметить таких авторов, как Х. Ширин , Д. Менашри , К. Поллак , С. Сегев , С. Собхани , Х. Барари , Ф. Хури , Б. Моррис , А. Шлайм , А. Ахрая и А. Джонстон20 21 22 23 , Р. Фоун , Р. Келли , Д. Лемке , Дж. Най- мл. . Крайне полезны оказались работы по сообществам безопасности К. Дойча , Э. Адлера и П. Грива , Э. Адлера и М. Барнетта , а также Э. Крахманна .
Использованные источники включают в себя документы, касающиеся истории израильско-арабских отношений, на иврите, арабском и английском языках: законодательные акты израильского правительства и материалы,
касающиеся работы разных созывов Кнессета; резолюции ООН, затрагивающие различные аспекты израильско-палестинских, израильско-сирийских, израильско- ливанских отношений.
Поскольку данная тема недостаточно освещена в специальной литературе, также использовались СМИ, откуда черпался обширный фактологический материал, особенно касательно актуального развития событий: статьи и материалы Института изучения Израиля и Ближнего Востока РАН , «Palestinian Center for Policy and Survey Research» , «RAND Center for Middle East Public Policy» , «The Moshe Dayan Center for Middle Eastern and African Studies» , The Middle East Institute и т.д.
Теоретическая значимость исследования состоит в объединении теории Б. Бузана и О. Уэвера с теорией формирования коллективной идентичности А. Вендта. Впервые это будет сделано на примере ближневосточного РКБ.
При этом для целей данной работы уместно расширить ближневосточный РКБ за счёт Ирана, поскольку все основные паттерны вражды Ирана завязаны именно на ближневосточный регион. Согласно теории РКБ, в региональный комплекс могут входить государства, которые испытывают друг к другу, в том числе, вражду . Нынешнее же ирано-израильское противостояние прямо влияет на состояние всего РКБ, и от его исхода будет зависеть будущее региона.
Практическое значение исследования
Представляется целесообразным применить полученные в данной работе теоретические и методологические выкладки в ходе дальнейших исследований по тематике региональной безопасности на Ближнем Востоке.
Итоги работы представляют определённый интерес для аналитической работы профильных российских ведомств, в частности Министерства иностранных дел.
Научная новизна исследования состоит в дополнении теории РКБ концепцией культур международной анархии, что позволяет объяснить механизм трансформации РКБ из одного состояния в другое.
Доработка РКБ осуществляется на конструктивисткой базе с привлечением работ А. Вендта, из которых заимствуется представление о том, что международная анархия может существовать как минимум в трех различных вариантах культуры социальных ролей между государствами: анархия вражды, анархия соперничества, анархия дружбы. Предполагается, что региональные комплексы безопасности могут существовать в трёх вариантах: РКБ вражды, РКБ соперничества и РКБ дружбы.
Социальную теорию А. Вендта легко применить в качестве полезного конструктивистского дополнения к положению о дружбе, соперничестве и вражде в рамках РКБ. Идеи А. Вендта о социальных структурах анархии («гоббсианская», «локкианская» и «кантианская») основаны «на том, какие типы ролей - вражды, соперничества или дружбы - доминируют в системе между государствами, и как глубоко укоренены эти роли. Эти идеи справедливы как для регионального, так и для глобального уровней.
Научная новизна также состоит в том, что на примере Ближнего Востока доказывается, что региональная культура анархии может быть не гомогенной, а гетерогенной.
В работе также используются отдельные элементы теории управления безопасности, а частности проблематика управления безопасностью при различных культурах международной анархии.
Методологическое и теоретическое основание исследования. Данная работа написана в конструктивистской парадигме. Теоретической основой служит теория региональных комплексов безопасности, дополненная концепцией культур международной анархии А. Вендта.
Б. Бузан и О. Уэвер в своей работе «Regions and Powers: The Structure of International Security» вводят понятие «региональный комплекс безопасности», определяя его как «совокупность акторов, процессы секьюритизации и десекьюритизации которых настолько взаимосвязаны, что проблемы безопасности этих акторов нельзя анализировать или разрешать отдельно друг от друга» . Иными словами, РКБ - это регион, образуемый взаимным конституированием акторов (государственных и негосударственных) в сфере безопасности.
«Секьюритизация» - это «конструирование в политическом сообществе восприятия какого-либо процесса или субъекта в качестве экзистенциальной угрозы объекту, причём за объектом признаётся необходимость принятия неотложных и исключительных мер для отражения этой угрозы» .
Авторы отмечают, что «основная идея теории РКБ состоит в том, что, несмотря на происходящий в мире процесс глобализации, большинство угроз безопасности в международных отношениях по-прежнему имеют региональный характер, а их степень напрямую зависит от географического расстояния» .
В рамках теории РКБ «сотрудничество между государствами
рассматривается в первую очередь в качестве продолжения их стремления к
безопасности. Подразумевается, что великие державы облегчают и ускоряют процессы интеграции и кооперации в рамках региона» . Однако в
рассматриваемом регионе вмешательство влиятельных внешних игроков
приводило скорее к разделению, мешая появлению региональных великих держав.
С точки зрения теории РКБ, Израиль и арабские страны секьюритизировали друг друга («как на уровне правительств, так и в общественном сознании») , что негативным образом сказалось на процессе регионализации, сделав невозможным любые попытки наладить двустороннее сотрудничество.
Ближневосточный регион по-прежнему остаётся источником непрекращающихся конфликтов, за прошедшие десятилетия никаких структур для развития региональной безопасности и стабильности выработано не было (до недавнего времени на роль единственной успешной региональной организации претендовал Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), функционирование которого с 2014 г. оказалось под угрозой из-за разгоревшегося конфликта КСА, ОАЭ и Бахрейна с Катаром). Отчасти это можно объяснить перманентным арабо-израильским противостоянием, однако даже арабские государства оказались неспособны создать какой-либо долгосрочный региональный союз между собой. Объяснение кроется в ряде причин: несовпадающих национальных интересах, вмешательстве в региональные дела глобальных игроков, арабо-израильском противостоянии, росте политического ислама.
Вместе с тем теория РКБ не обладает инструментами, способными проанализировать истоки возникновения симпатии и антипатии в рамках конкретного региона. Поэтому концепция А. Вендта, объясняющая развитие положительной и негативной идентификации между странами, может существенно дополнить мысль Б. Бузана и О. Уэвера о
секьюритизации/ десекьюритизации.
Взяв на вооружение обе вышеуказанные теории, интересным представляется выдвинуть гипотезу о том, что региональные игроки в рамках одного РБК путём взаимодействия друг с другом вырабатывают положительное/негативное представление друг о друге. На основании накопленного опыта, в итоге, формулируется идентификация «другого». Эта идентификация определяет характер взаимозависимости между странами РКБ и, в конечном счёте, общую конструкцию того или иного РКБ.
При работе над диссертационным исследованием также были использованы методы кейс-стади и экспертных оценок (в отношении внешнеполитической линии Израиля). Метод статистического анализа применялся для оценки объёмов и структуры американской помощи Израилю.
Хронологические рамки исследования охватывают второе десятилетие XXI в. Вехой в современном развитии ближневосточного РКБ стала «арабская весна», положившая начало фундаментальным преобразованиям в регионе. Данный процесс далёк от завершения, а новая система региональной стабильности только принимает свои очертания.
Основные положения, выносимые на защиту
1) РКБ может существовать в трех культурах международной анархии - «гоббсианской», «локкианской» и «кантианской». При «локкианском РБК» возможно зарождение сообщества безопасности, при «кантианском РКБ» возникает зрелое сообщество безопасности, при «гоббсианском РКБ» сообщество безопасности невозможно.
2) Существующие отношения между арабскими странами и Израилем до начала «арабской весны» соответствовали «гоббсианской культуре» международной анархии. С точки зрения теории РКБ в рассматриваемом регионе арабские государства и Израиль секьюритизировали друг друга, что долгое время и составляло основу этого РКБ. При этом любые попытки наладить взаимное сотрудничество оказались невозможны. Это объясняет, почему, несмотря на многочисленные общерегиональные и субрегиональные вызовы и угрозы, в ближневосточном РКБ так не была создана какая-либо региональная структура для их разрешения. Полному переходу региона в состояние «локкианской культуры» также мешает как раз постоянное присутствие в регионе внерегиональных великих держав.
3) Новым системным конфликтом на Ближнем Востоке вместо арабо-израильского становится арабо-иранский, который осложнен религиозной составляющей, изначально (до момента межпалестинского раскола) не присутствующий в арабо-израильском противостоянии.
4) «Арабская весна», угроза ИГ и усиление Ирана создали общий набор угроз для Израиля и суннитских арабских государств, что создало предпосылки для трансформации Ближнего Востока в направлении «локкианского РКБ». Между сторонами активизировались неформальные контакты, в ходе которых обсуждается будущая региональная архитектура безопасности, приобретающая черты ситуативного неформального регионального арабо-израильского союза на антииранской основе. Начавшееся арабо-израильское сближение на фоне арабо¬иранского конфликта носит пока скорее тактический, а не стратегический характер.
5) Несмотря на активизацию израильско-суннитских контактов, Израиль, обладая превосходящим соседей военным потенциалом и покровительством Вашингтона, пока не готов к выстраиванию единой и равноправной архитектуры безопасности на Ближнем Востоке. Сохраняется традиционный внешнеполитический подход Израиля - выстраивать отношения на двусторонней межгосударственной основе. Сильной остаётся привязка Западного Иерусалима к Вашингтону. Отношения с Россией сохраняют дружественный характер.
6) Главным препятствием на пути к нормализации арабо-израильских отношений является нерешенность палестинской проблемы, что затрудняет слом исторически сложившейся взаимной арабо-израильской секьюритизации.
7) Трансформация региона к локкианской культуре произошла только для отношений по линии арабо-израильского противостояния. Для региона в целом культура осталась прежней, сменился только системообразующий конфликт, что привело к качественным изменениям в регионе - появилось религиозное измерение, делающее существующую гоббсианскую культуру ещё более конфликтной.
Апробация результатов диссертационного исследования
Диссертация прошла обсуждение и получила одобрение на кафедре мировых политических процессов МГИМО МИД России. Ключевые положения и результаты диссертационного исследования были отражены в публикациях в рецензируемых ВАК российских научных изданиях. Практическое применение данная работа находит в профессиональной деятельности автора в Департаменте стран Ближнего Востока и Северной Африки МИД России.
По теме исследования автором были опубликованы следующие статьи: «Реакция Израиля на развитие политической ситуации в Сирии» на сайте Института Ближнего Востока , «Динамическое равновесие (Роль США в обеспечении военного превосходства Израиля на Ближнем Востоке)» в журнале «Азия и Африка сегодня» , «О проблеме политического ислама в Палестине» в журнале «Вестник МГИМО» .
Структура диссертации выстроена, отталкиваясь от целей и задач проведённой работы. Диссертационная работа состоит из введения, трёх основных глав и заключения, где подводятся итоги.
В первой главе анализируется ближневосточный РКБ с точки зрения теории РКБ, дополненной теорией формирования идентичностей А. Вендта.
Во второй главе рассмотрены особенности ближневосточного РКБ и его текущее состояние. Проанализирована нынешняя региональная трансформация в условиях «арабской весны». Рассматриваются израильские подходы к управлению региональной безопасностью.
В третьей главе анализируется израильская внешнеполитическая стратегия в контексте региональной безопасности с 2010-х гг. Акцент делается на изменениях во взаимодействии с государственными и негосударственными акторами. Перечислены основные вызовы региональной безопасности для Израиля - иранский (и связанный с ним сирийско-ливанский), а также палестинский треки. Можно констатировать, что на нынешнем этапе Израиль выстраивает более активную внешнеполитическую линию, пытаясь реагировать на происходящие в регионе перемены. Отношения с США остаются в качестве основного «дивиденда» израильтян, в контексте американо-израильского партнёрства Западный Иерусалим пытается укрепить связи с суннитскими странами региона.
В заключении подводятся итоги выполненного исследования, формулируются основные выводы.
Секьюритизация Израиля в качестве угрозы арабской идентичности исторически мешала образованию всеобъемлющего комплекса безопасности на Ближнем Востоке. Единичные примеры заключения арабо-израильских мирных договоров не привело, в конечном итоге, к созданию регионального режима безопасности, поскольку Государство Израиль идентифицировалось не иначе как «враг арабской нации». Более того, секьюритизация Израиля, в итоге, внесла разлад в изначально общую позицию арабских государств в отношении еврейского государства, что и вылилось в прорыв дипломатической изоляции Израиля и заключение мирных договорённостей с Египтом, Иорданией и палестинским руководством.
Важно отметить роль палестино-израильского конфликта, который, являясь конфликтом внутренним, стал, по сути, ключевым для ближневосточной региональной системы. Так, проблема палестинских беженцев стала внутренней проблемой Иордании, Ливана и Сирии, а палестино-израильское противостояние стало основной движущей силой антагонизма между Израилем и арабским (и шире - мусульманским) мирами. Тот факт, что Иерусалим - одна из трёх исламских святынь - оказался в центре борьбы между палестинцами и израильтянами, придал палестинской борьбе гораздо больше сочувствия в глазах арабов и мусульман.
События «арабской весны» внесли изменения в ближневосточный РКБ. Основными «узлами противоречия» для Израиля остались треки БВУ, а также ИЯП, однако революционные события в ряде арабских стран поставили израильтян в совершенно новое положение. У Израиля появилась уникальная возможность стать более интегрированным и признанным региональным актором. Потенциальное сотрудничество возможно с Египтом, Иорданией, рядом стран Персидского залива. Эти государства может сплотить борьба с исламским терроризмом и общим врагом - Ираном.
«Арабская весна» вызвала широкий отклик в медиа-поле Израиля. И если прежде израильские СМИ обычно редко обращали своё внимание на происходящее в соседних странах или же акцентировали внимание, в основном, на негативных аспектах двустороннего конфликта, то после начала революционных событий в арабских странах местные аналитики стали более внимательны к происходящему там. Согласно данным соцопросов, процент заинтересованных данной темой в израильском обществе доходил до 76% .
Руководство страны, представленное в основном правыми силами, негативно восприняло события «арабской весны», предрекая победу реакционных и антиизраильских сил. Однако при этом в оценке происходящих пертурбаций другими политическими силами присутствовала и многоплановость, отмечались возможные позитивные для Израиля изменения.
Однако несмотря на все опасения в израильском политическом истеблишменте, связанные с «арабской весной», геостратегические позиции Израиля парадоксальным образом усилились. Сирия и Египет ослаблены как никогда. ХАМАС, и «Хизбалла» также ощущают ослабление помощи со стороны этих государств. Иными словами, на данном этапе на повестке дня всех соседствующих с Израилем стран - внутриполитические вопросы, а не борьба с Израилем.
Мирные договоры Израиля с Египтом и Иорданией пережили недавние потрясения в «арабском мире». Посольства обоих арабских государств в Тель- Авиве являются одним из стабильных элементов в региональной системе безопасности и представляют собой важную составляющую израильского стратегического позиционирования. Общность борьбы с Ираном и «Исламским государством» укрепило стратегическое взаимодействие Израиля с обеими странами.
Безусловно, изменения, происходящие в арабских странах, не являются гарантией стабильности и безопасности Израиля. Система управления региональной безопасностью в ближневосточном РКБ формировалась отдельными личностями и властями, группами, полностью контролирующими свои государства. Их абсолютная власть привела к отсутствию развитой «публичной политики». Авторитарных правителей обслуживала «карманная элита», проводившая в жизнь внешнеполитические решения своего лидера. Именно поэтому широкие массы зачастую не поддерживали инициируемые национальными лидерами внешнеполитические решения (как то две войны, развязанные С. Хусейном, равно как и мирные договоры с Израилем, подписанные А. Садатом и королём Иордании Хуссейном).
Однако при существующем военном превосходстве Израиля над всеми странами региона возможные угрозы, вызванные «арабской весной», минимизированы. Уместно предположить, что при сохранении существующих раскладов, Израиль вполне может оказаться единственной страной Ближнего Востока, которая извлечёт для себя наибольшие выгоды от «арабской весны».
Израильская военная и экономическая мощь вкупе со слабостью противников, занятых внутренними неурядицами, сняли угрозу войны против Израиля с региональной повестки дня. Конфликты между великими державами и экономико-социальный кризис отодвинули на второй план политическое давление на Израиль со стороны международного сообщества, предоставив израильтянам поле для манёвра.
Наиболее реальный сценарий будущего военного противостояния с участием Израиля - очередная война с боевым крылом ХАМАС в секторе Г аза. В этом противостоянии израильтяне явно окажутся сильнее и добьются военного успеха. Однако подобный конфликт чреват для израильтян существенными политическими издержками. Свержение ХАМАС приведёт к усилению позиций ФАТХ. Израильские войска же явно не смогут оккупировать 2-миллионный анклав, установив там своё управление. Столкновения также возможны в приграничных районах на Голанских высотах, Синайском полуострове. Война с «Хизбаллой» на границе с Ливаном - худший вариант развития событий, поскольку грозит вылиться в полномасштабное столкновение с Ираном и Сирией.
Израиль должен ожидать возникновения конфликтов не только в военной сфере, но и в сфере мягкой силы - экономики, дипломатии, социальных сетей. Не имея возможности совершить прямое военной нападение на Израиль, его противники всё чаще прибегают к антиизраильским выпадам на международных площадках (ООН, международные организации и т.д.). В этой связи Израиль должен разработать стратегию для эффективной борьбы с подобными новыми вызовами.
Распространённое утверждение, будто для Израиля сохранение правящего режима в Сирии являлось бы наиболее оптимальным вариантом развития сирийского конфликта, на проверку оказывается не таким уж очевидным. Для израильского руководства было бесспорно выгодно сложившееся на сирийском треке несколько десятилетий назад положение вещей. Однако с момента начала гражданской войны в Сирии этот статус-кво безвозвратно потерян, и в Израиле видят больше выгоды в приходе к власти «умеренного суннитского режима», который не допустил бы закрепления иранцев на сирийской территории.
В краткосрочной перспективе сделка по ИЯП не нанесла ущерб Израилю. Подписанное в 2015 г. соглашение по иранской ядерной программе уменьшило риск ядерного нападения на Израиль со стороны Тегерана, что дало Израилю возможность сконцентрироваться на немедленных угрозах в сфере безопасности. Достигнутая договорённость на несколько лет отсрочила развитие иранского ядерного проекта. Приход к власти Д. Трампа привёл к одностороннему выходу США из сделки.
Израильская политика в сфере безопасности по-прежнему имеет в своей основе тесный военно-политический союз с США. Тесные отношения США и Израиля обусловлены общими стратегическими задачами и целями в регионе Ближнего Востока. Израиль видит в США гаранта своей экономической стабильности и военной безопасности, США же выгоден Израиль в качестве политического и военного плацдарма, а также как один из основных покупателей американской военной продукции. Кроме того, не стоит забывать о наличии мощнейшего еврейского лобби в Америке. В двусторонних американо-израильских отношениях есть трудности и противоречия, поскольку США вынуждены лавировать на международной арене и сохранять отношения со своими арабскими партнёрами. Очевидно, что ориентированность Израиля на США останется прежней, однако внешняя политика Западного Иерусалима может стать более диверсифицированной по причине противодействия Ирану. В этих условиях возможно укрепление отношений как с рядом суннитских государств ближневосточного РКБ (Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн), так и внерегиональных игроков (Россия).
Общность интересов между Израилем, Саудовской Аравией, ОАЭ и Бахрейном пока не привела к внешнеполитическому прорыву и выводу их отношений на новый публичный уровень. Причиной этому - неурегулированность палестинской проблемы. Для арабских национальных элит данная проблема утрачивают своё региональное значение, уступая место более неотложным вызовам. Палестинская проблема больше не является краеугольным камнем для арабских государств, однако её справедливое решение по-прежнему важно для «арабской улицы». Урегулирование конфликта с палестинцами позволит Израилю стать полноправным членом ближневосточного РКБ, включится в активный диалог с суннитскими арабскими силами. В этой связи министр обороны Израиля А. Либерман в одном из своих интервью отметил, что «все исторические процессы занимают время, это не происходит в один день. Но есть очень серьезные сдвиги. Прежде всего, это касается суннитских государств. Там уже отлично понимают, что главная угроза - это не Израиль, не сионисты, а шиитский фундаментализм. Так что большая часть пути пройдена. Последний отрезок, на котором нужно преодолеть инерцию того, что вкладывалось в головы на протяжении поколений, будет самым тяжелым. Вместе с тем, ни для кого не секрет, что есть встречи на самых разных уровнях с представителями стран региона. Но перевод этих встреч в разряд публичных, открытых - это тот Рубикон, который еще предстоит перейти».
Тем не менее для «арабской улицы» «сдача палестинцев» является «красной линией». Продолжение пробуксовки на палестинском треке может стать для Израиля упущенной исторической возможностью нормализовать отношений с арабским миром и легитимизации на пространстве ближневосточного РКБ в качестве полноценного актора.
Интересна в этом контексте роль России в ближневосточном РКБ, в частности перспективы усиления взаимодействия Москвы и Западного Иерусалима. Несмотря на высокий уровень двусторонних отношений в обозримой перспективе Россия вряд ли сможет качественно углубить отношения с Израилем. Объяснение кроется в несовпадающих интересах в регионе, а также в том, что главным военно-политическим союзником Израиля продолжают являться США. В этих условиях возможности Москвы для маневрирования также крайне ограничены.
В фоне эскалация американо-российского противоречий Израиль поддерживает хорошие отношения с обеими странами и не вмешивается в их конфликт, что ещё больше укрепляет его позиции в регионе.
После «арабской весны» Израиль и арабские государства столкнулись для себя с новыми региональными вызовами к которым начали адаптировать свою политику. Впервые сложились предпосылки для укрепления и институционализации израильско-арабского сотрудничества в сфере безопасности. В результате взаимоотношения между региональными игроками начали трансформироваться от «гоббсианской» модели анархии к «локкианской». При этом историческая секьюритизация Израиля в качестве угрозы арабской идентичности продолжает мешает образованию всеобъемлющего комплекса безопасности на Ближнем Востоке.
Важно отметить роль палестино-израильского конфликта, который, являясь конфликтом внутренним, стал, по сути, ключевым для ближневосточной региональной системы. Так, проблема палестинских беженцев стала внутренней проблемой Иордании, Ливана и Сирии, а палестино-израильское противостояние стало основной движущей силой антагонизма между Израилем и арабским (и шире - мусульманским) мирами. Тот факт, что Иерусалим - одна из трёх исламских святынь - оказался в центре борьбы между палестинцами и израильтянами, придал палестинской борьбе гораздо больше сочувствия в глазах арабов и мусульман.
События «арабской весны» внесли изменения в ближневосточный РКБ. Основными «узлами противоречия» для Израиля остались треки БВУ, а также ИЯП, однако революционные события в ряде арабских стран поставили израильтян в совершенно новое положение. У Израиля появилась уникальная возможность стать более интегрированным и признанным региональным актором. Потенциальное сотрудничество возможно с Египтом, Иорданией, рядом стран Персидского залива. Эти государства может сплотить борьба с исламским терроризмом и общим врагом - Ираном.
«Арабская весна» вызвала широкий отклик в медиа-поле Израиля. И если прежде израильские СМИ обычно редко обращали своё внимание на происходящее в соседних странах или же акцентировали внимание, в основном, на негативных аспектах двустороннего конфликта, то после начала революционных событий в арабских странах местные аналитики стали более внимательны к происходящему там. Согласно данным соцопросов, процент заинтересованных данной темой в израильском обществе доходил до 76% .
Руководство страны, представленное в основном правыми силами, негативно восприняло события «арабской весны», предрекая победу реакционных и антиизраильских сил. Однако при этом в оценке происходящих пертурбаций другими политическими силами присутствовала и многоплановость, отмечались возможные позитивные для Израиля изменения.
Однако несмотря на все опасения в израильском политическом истеблишменте, связанные с «арабской весной», геостратегические позиции Израиля парадоксальным образом усилились. Сирия и Египет ослаблены как никогда. ХАМАС, и «Хизбалла» также ощущают ослабление помощи со стороны этих государств. Иными словами, на данном этапе на повестке дня всех соседствующих с Израилем стран - внутриполитические вопросы, а не борьба с Израилем.
Мирные договоры Израиля с Египтом и Иорданией пережили недавние потрясения в «арабском мире». Посольства обоих арабских государств в Тель- Авиве являются одним из стабильных элементов в региональной системе безопасности и представляют собой важную составляющую израильского стратегического позиционирования. Общность борьбы с Ираном и «Исламским государством» укрепило стратегическое взаимодействие Израиля с обеими странами.
Безусловно, изменения, происходящие в арабских странах, не являются гарантией стабильности и безопасности Израиля. Система управления региональной безопасностью в ближневосточном РКБ формировалась отдельными личностями и властями, группами, полностью контролирующими свои государства. Их абсолютная власть привела к отсутствию развитой «публичной политики». Авторитарных правителей обслуживала «карманная элита», проводившая в жизнь внешнеполитические решения своего лидера. Именно поэтому широкие массы зачастую не поддерживали инициируемые национальными лидерами внешнеполитические решения (как то две войны, развязанные С. Хусейном, равно как и мирные договоры с Израилем, подписанные А. Садатом и королём Иордании Хуссейном).
Однако при существующем военном превосходстве Израиля над всеми странами региона возможные угрозы, вызванные «арабской весной», минимизированы. Уместно предположить, что при сохранении существующих раскладов, Израиль вполне может оказаться единственной страной Ближнего Востока, которая извлечёт для себя наибольшие выгоды от «арабской весны».
Израильская военная и экономическая мощь вкупе со слабостью противников, занятых внутренними неурядицами, сняли угрозу войны против Израиля с региональной повестки дня. Конфликты между великими державами и экономико-социальный кризис отодвинули на второй план политическое давление на Израиль со стороны международного сообщества, предоставив израильтянам поле для манёвра.
Наиболее реальный сценарий будущего военного противостояния с участием Израиля - очередная война с боевым крылом ХАМАС в секторе Г аза. В этом противостоянии израильтяне явно окажутся сильнее и добьются военного успеха. Однако подобный конфликт чреват для израильтян существенными политическими издержками. Свержение ХАМАС приведёт к усилению позиций ФАТХ. Израильские войска же явно не смогут оккупировать 2-миллионный анклав, установив там своё управление. Столкновения также возможны в приграничных районах на Голанских высотах, Синайском полуострове. Война с «Хизбаллой» на границе с Ливаном - худший вариант развития событий, поскольку грозит вылиться в полномасштабное столкновение с Ираном и Сирией.
Израиль должен ожидать возникновения конфликтов не только в военной сфере, но и в сфере мягкой силы - экономики, дипломатии, социальных сетей. Не имея возможности совершить прямое военной нападение на Израиль, его противники всё чаще прибегают к антиизраильским выпадам на международных площадках (ООН, международные организации и т.д.). В этой связи Израиль должен разработать стратегию для эффективной борьбы с подобными новыми вызовами.
Распространённое утверждение, будто для Израиля сохранение правящего режима в Сирии являлось бы наиболее оптимальным вариантом развития сирийского конфликта, на проверку оказывается не таким уж очевидным. Для израильского руководства было бесспорно выгодно сложившееся на сирийском треке несколько десятилетий назад положение вещей. Однако с момента начала гражданской войны в Сирии этот статус-кво безвозвратно потерян, и в Израиле видят больше выгоды в приходе к власти «умеренного суннитского режима», который не допустил бы закрепления иранцев на сирийской территории.
В краткосрочной перспективе сделка по ИЯП не нанесла ущерб Израилю. Подписанное в 2015 г. соглашение по иранской ядерной программе уменьшило риск ядерного нападения на Израиль со стороны Тегерана, что дало Израилю возможность сконцентрироваться на немедленных угрозах в сфере безопасности. Достигнутая договорённость на несколько лет отсрочила развитие иранского ядерного проекта. Приход к власти Д. Трампа привёл к одностороннему выходу США из сделки.
Израильская политика в сфере безопасности по-прежнему имеет в своей основе тесный военно-политический союз с США. Тесные отношения США и Израиля обусловлены общими стратегическими задачами и целями в регионе Ближнего Востока. Израиль видит в США гаранта своей экономической стабильности и военной безопасности, США же выгоден Израиль в качестве политического и военного плацдарма, а также как один из основных покупателей американской военной продукции. Кроме того, не стоит забывать о наличии мощнейшего еврейского лобби в Америке. В двусторонних американо-израильских отношениях есть трудности и противоречия, поскольку США вынуждены лавировать на международной арене и сохранять отношения со своими арабскими партнёрами. Очевидно, что ориентированность Израиля на США останется прежней, однако внешняя политика Западного Иерусалима может стать более диверсифицированной по причине противодействия Ирану. В этих условиях возможно укрепление отношений как с рядом суннитских государств ближневосточного РКБ (Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн), так и внерегиональных игроков (Россия).
Общность интересов между Израилем, Саудовской Аравией, ОАЭ и Бахрейном пока не привела к внешнеполитическому прорыву и выводу их отношений на новый публичный уровень. Причиной этому - неурегулированность палестинской проблемы. Для арабских национальных элит данная проблема утрачивают своё региональное значение, уступая место более неотложным вызовам. Палестинская проблема больше не является краеугольным камнем для арабских государств, однако её справедливое решение по-прежнему важно для «арабской улицы». Урегулирование конфликта с палестинцами позволит Израилю стать полноправным членом ближневосточного РКБ, включится в активный диалог с суннитскими арабскими силами. В этой связи министр обороны Израиля А. Либерман в одном из своих интервью отметил, что «все исторические процессы занимают время, это не происходит в один день. Но есть очень серьезные сдвиги. Прежде всего, это касается суннитских государств. Там уже отлично понимают, что главная угроза - это не Израиль, не сионисты, а шиитский фундаментализм. Так что большая часть пути пройдена. Последний отрезок, на котором нужно преодолеть инерцию того, что вкладывалось в головы на протяжении поколений, будет самым тяжелым. Вместе с тем, ни для кого не секрет, что есть встречи на самых разных уровнях с представителями стран региона. Но перевод этих встреч в разряд публичных, открытых - это тот Рубикон, который еще предстоит перейти».
Тем не менее для «арабской улицы» «сдача палестинцев» является «красной линией». Продолжение пробуксовки на палестинском треке может стать для Израиля упущенной исторической возможностью нормализовать отношений с арабским миром и легитимизации на пространстве ближневосточного РКБ в качестве полноценного актора.
Интересна в этом контексте роль России в ближневосточном РКБ, в частности перспективы усиления взаимодействия Москвы и Западного Иерусалима. Несмотря на высокий уровень двусторонних отношений в обозримой перспективе Россия вряд ли сможет качественно углубить отношения с Израилем. Объяснение кроется в несовпадающих интересах в регионе, а также в том, что главным военно-политическим союзником Израиля продолжают являться США. В этих условиях возможности Москвы для маневрирования также крайне ограничены.
В фоне эскалация американо-российского противоречий Израиль поддерживает хорошие отношения с обеими странами и не вмешивается в их конфликт, что ещё больше укрепляет его позиции в регионе.
После «арабской весны» Израиль и арабские государства столкнулись для себя с новыми региональными вызовами к которым начали адаптировать свою политику. Впервые сложились предпосылки для укрепления и институционализации израильско-арабского сотрудничества в сфере безопасности. В результате взаимоотношения между региональными игроками начали трансформироваться от «гоббсианской» модели анархии к «локкианской». При этом историческая секьюритизация Израиля в качестве угрозы арабской идентичности продолжает мешает образованию всеобъемлющего комплекса безопасности на Ближнем Востоке.
Подобные работы
- Российско-иранское сотрудничество в контексте региональной
безопасности Ближнего Востока
Магистерская диссертация, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 5700 р. Год сдачи: 2019 - ИРАНО-ИЗРАИЛЬСКИЙ КОНФЛИКТ В КОНТЕКСТЕ РЕГИОНАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ БЕЗОПАСНОСТИ НА БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ
Дипломные работы, ВКР, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4325 р. Год сдачи: 2020 - Ближневосточный регион в геополитике Турецкой республики в XXI веке
Дипломные работы, ВКР, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 6500 р. Год сдачи: 2019 - Ближневосточный регион в геополитике Турецкой республики в XXI веке
Дипломные работы, ВКР, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2019 - Эволюция концептуальных основ внешней политики России и их
реализация в российской дипломатической практике на современном
этапе (1991-2019 гг.)
Диссертация , международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 700 р. Год сдачи: 2020 - РОССИЙСКО - ИРАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ (2013 - 2017 гг.)
Бакалаврская работа, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4240 р. Год сдачи: 2018 - Российско-иранские отношения в 2000-2017 гг.: военно-политическое сотрудничество
Магистерская диссертация, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2018 - Особенности внешней политики Исламской Республики Иран в начале XXI века (2001-2013гг.)
Дипломные работы, ВКР, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4760 р. Год сдачи: 2017 - МИРОТВОРЧЕСКИЕ ОПЕРАЦИИ ООН В НАЧАЛЕ XXI в. (СРЕДНЕ-ВОСТОЧНЫЙ ВЕКТОР)
Дипломные работы, ВКР, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4220 р. Год сдачи: 2017