В настоящем исследовании в качестве объекта было проанализировано множество зарубежных и отечественных научных работ, посвященных следующим темам, согласованным с основными задачами исследования и распределенным по специальным разделам в трех главах:
А. Природа и функции архаической мифологии и мифологии политической и их соотношение;
Б. Проблема сакрализации личности в истории цивилизаций и место героического повествования в рамках мифологии;
В. Место исторической памяти в политическом пространстве и роль политического мифотворчества в формировании исторической памяти;
Г. Взаимоотношения религиозной и политической сфер на протяжении истории России и сакрализация личности в российской политической культуре;
Д. Место героического нарратива в российской политической мифологии.
По итогам настоящего исследования необходимо сделать несколько основных выводов, которые позволят в процессе последующего изучения проблемы с привлечением материалов «поля» и прикладных методов исследования ориентироваться на необходимый теоретический фундамент. Основные выводы делятся на три группы, которые в структуре настоящего исследования соответствуют трем главам.
Первая группа выводов исходит из анализа проблемы соотношения архаической мифологии и мифологии политической, а также проблемы сакрализации личности в истории цивилизаций. По итогам анализа зарубежной и отечественной историографии необходимо отметить единство парадигмы при разнообразии подходов и методов для исследования архаической мифологии и мифологии современной, одним из измерений которой является политическая мифология, на протяжении XIX-XXI веков. Большинство исследователей уверены в том, что мифология, будучи способом символической репрезентации действительности, является продуктом когнитивной деятельности человека и не представляет собой явления «бессознательного», фантастичного, пусть и имеет непосредственное отношение к сфере эмоций. Как архаическая, так и современная мифология имеют религиозную природу и отнесенность к коллективу, разделяя функции, которые выполняет религия в целом как феномен культуры, – концептирование действительности и некритическую репрезентацию истории социальной группы, тем самым обеспечивая поддержку в процессе регуляции социальной жизни.
Отличия политической мифологии от мифологии архаической заключаются в том, что, во-первых, в современных условиях, обладая необходимыми теоретическими знаниями о механизмах конструирования мифологических моделей, можно регулировать создание мифов и их распространение в определенных социальных группах, во-вторых, для их распространения используются массмедиа как инструмент, а в-третьих, в качестве предмета политического мифологизирования выступают реальные исторические события и личности, а мифотворчество приобретает «локальный» характер.
Ученые установили, что на протяжении истории человеческих культур, – от традиционных до культур критической эпохи, – коллективное стремление к концептированию действительности и безопасности, которое имеет непосредственное отношение к религиозному сознанию, способствует религиозному осмыслению политической реальности. Персонификация политической реальности – политический лидер – подвергается сакрализации. Исследователи выделяют три основных образа власти: царь-жрец, царь-бог и царь-герой. Элементы этой образности обнаруживаются как в традиционных культурах, так и в современных секулярных обществах. Политический лидер выступает в качестве условия выживаемости социальной группы, в качестве движущей силы истории сообщества.
По отношению к актуальному или бывшим политическим лидерам, а также по отношению к иным значимым реальным или легендарным деятелям истории сообщества с необходимостью формируются героические образы и героические повествования в рамках мифологии, являющиеся ее основными структурными элементами. Данные повествования подразумевают наличие определяющей роли личности в истории сообщества и подвигов, которые способствовали становлению его (сообщества) актуального состояния и его прогнозируемого будущего. Такие героические образы, как культурный герой, герой-воин и их модификации присутствуют в мифологических повествованиях как традиционных культур, так и цивилизаций критической эпохи. Героические образы также нередко находят выражение в монументальных источниках.
Вторая группа выводов посвящена проблеме исторической памяти и исторической политики. В рамках данной проблемы была проанализирована вся историографическая традиция, обозначены основные этапы и направления исследований. Начало изучению проблемы было положено в зарубежной историографической традиции, которая изначально определяла ее через политическое преломление. Но наряду с политологическими работами начали появляться исследования, посвященные изучению механизмов производства и трансляции образов прошлого в других сферах деятельности человека. В 1980-х годах начался так называемый «мемориальный бум», предопределивший дальнейшее развитие проблемы в историографии вплоть до наших дней, когда эта проблема стала особенно актуальной.
Как уже было отмечено в специальном разделе, включающем анализ зарубежной историографии, посвященной этой проблеме, историческая память, будучи основным измерением коллективной памяти, представляет собой символическую репрезентацию исторического прошлого сообщества, имеет вневременный характер и обладает такими особенностями, как перспективность, селективность и склонность к упрощению (интерпретационную некритичность). Она использует в качестве своего выражения нарративы, ритуалы и образы, «материализуясь» в коммеморациях (местах памяти – текстах, монументах и так далее). Историческая память – явление критической эпохи, поскольку использует в качестве содержания реальные события прошлого и выполняет ту же роль и функции, которые выполняла мифология, будучи господствующим способом репрезентации действительности в докритическую эпоху.
В отечественной исследовательской традиции были органично усвоены теоретико-методологические принципы зарубежной историографии, посвященной проблематике исторической памяти. Она начала разрабатываться с 1990-х годов, а с начала XXI века появилось большое количество исследований, имеющих в качестве своего предмета коллективные представления о конкретных исторических событиях и о конкретных исторических личностях (образы прошлого), которые изучаются в двух направлениях: как часть фольклорных представлений и как часть институциональной исторической памяти. Используя теоретические наработки зарубежных исследований, отечественная традиция интенсивно занялась разработкой богатого исторического материала «российского поля». В особенности привлекательными в качестве объектов являются такие события, как Ледовое побоище, Куликовская битва, Смутное время, события 1917-го года, Великая Отечественная война и другие, ставшие основополагающими в российской истории. Среди исторических деятелей выделяются князья Владимир Святославич и Александр Невский, царь Иван Грозный, императоры Петр I и Николай II, советские политические деятели В. И. Ленин, И. В. Сталин.
Важной проблемой, решаемой в рамках историографии, выступает роль исторической памяти в политическом измерении, что порождает новый предмет исследования – историческую политику. Ученые изучают механизмы, посредством которых в политических целях формируются образы прошлого, то есть историческая память. В рамках данной проблемы также решается проблема взаимоотношений исторической памяти и политического мифотворчества. В итоге можно сделать смелый вывод, что политическая мифология выступает в качестве содержания исторической памяти, участвуя в формировании исторических нарративов, что подтверждает тесную связь памяти и мифологии в политическом измерении. И зарубежные, и отечественные исследователи зачастую смешивают эти проблемы, тогда как целесообразнее говорить о целой формуле «личность – миф – память». Когда речь заходит об исторической политике крупных политических сообществ, сомнений в корректности этой триады не возникает.
Третья группа выводов исходит из анализа проблемы сакрализации личности в российской истории и российской политической мифологии. На первый план выходят два основных аспекта этой проблемы, – во-первых, образы власти в истории России, во-вторых, политическая ориентация церковных прославлений, санкционирующих официальное почитание исторических деятелей. Следует отметить, что образы власти в отечественной истории привлекли пристальное внимание исследователей, заимствовавших теоретико-методологические принципы из зарубежной историографии довоенного и послевоенного периода, в конце XX – начале XXI столетий, зато в настоящее время эта проблема является особенно актуальной. Вопросы политических канонизаций интенсивно разрабатывались в историографии еще в 70-80-х годах XX века и актуальны до сих пор.
Согласно данным историографии, на протяжении всей истории России политическая и религиозная сферы находятся в постоянном взаимодействии, что выразилось в формировании политической теологии в монархический период, в рамках которой политическая реальность подвергалась религиозному осмыслению. Православная церковь способствовала сакрализации образов политических лидеров вплоть до советской эпохи и способствует в новейшей истории России, но и в Советском Союзе власть использовала религиозные инструменты в целях формирования тоталитарной «советской мифологии» и культов политических лидеров. Посредством же церковного прославления создаются героические образы политических лидеров и иных исторических деятелей, которые закрепляются в нарративных и монументальных источниках. Науке известно, что данные механизмы присутствуют и в новейшей истории России, что придает проблеме актуальность.
В рамках российской политической культуры посредством религиозных инструментов формируется политическая мифология, включающая в себя героические образы и повествования, которые способствуют конструированию необходимых исторических нарративов и формированию исторической памяти общества. Используя пример российской политической культуры, можно с уверенностью подтвердить корректность триады «личность – миф – память», разработка которой на конкретных материалах прошлого и современности имеет хорошие перспективы. Материалы российской истории требуют более тщательного анализа для того, чтобы углубить понимание рассмотренной в диссертации проблемы. Значимость настоящего исследования заключается в том, что оно предоставляет комплексное теоретическое обоснование использования религиозных инструментов для героизации и актуализации образов исторических деятелей в политических целях. Полученные по итогам настоящей работы результаты будут полезны не только исследователям, но и всем, кто заинтересован в прогрессе отношений государства и гражданского общества в России.

Купить