Восточные корни сюжета о Золушке
|
Введение 3
Глава 1. Образ золушки в восточных и западноевропейских сказках 6
Глава 2. Ближний метемпсихоз в сказках о золушке 16
Заключение 30
Библиография 33
Глава 1. Образ золушки в восточных и западноевропейских сказках 6
Глава 2. Ближний метемпсихоз в сказках о золушке 16
Заключение 30
Библиография 33
Изучение сказочных сюжетов является одним из наиболее востребованных направлений в сравнительном литературоведении. Выдающийся вклад в развитие компаративистики внес советский ученый В. Я. Пропп (1895-1970), определивший магистральные направления историко-филологического анализа фольклора в рамках изучения русской сказки. Большинство современных исследователей (У.Хедман, Ж.-М. Адам, В.Д. Алташина, С.В.Власов, М.Чехова, Э. Донагью, А.Хеймер), обратившихся к символике, проблеме рецепциии перевода сказок на материале разных стран и эпох, интересует историко-генетические сравнения сказочных сюжетов на материале европейской литературы. Однако нельзя отрицать, что нечастые сопоставления между Западом и Востоком также оказываются продуктивными для выявления сходства и различия сказочных сюжетов и установления их первоначальных функций. На это указывает Франсуаза Лавока в своей статье «Границы между фактом и вымыслом в свете трехуровневой компаративистики»[11, с. 31-34], в которой отстаивает преимущества широких пространственных и временных сопоставлений.
Сюжет о Золушке пользуется большой популярностью в мировой литературе, но мало кто знает, что самым ранним письменным изданием этой истории является чжуанская сказка «Татиа – Талун», записанная в IXв. китайским литератором Дуань Чэньши(803-863).Аналогичный сюжет представлен в тайской и лаосской сказках, появившихся значительно позднее, но сохранивших основные элементы древней фольклорной традиции. В Европе этот сюжет появился только в XVI в. и оказался связанным с именем итальянца Джамбаттиста Базиле (1566-1632)и его сказкой «Цецолла» (1634).
Поскольку сюжет восточной сказки о золушке в Европе мало знаком, изучение его первоосновы на материале этнологических исследований европейских и восточных ученых (Стратонович Г.Г., Сторожук А. Г., Леви-Стросс К., Левай М., Фам ДангХием) открывает необычайно широкую почву для сравнительного, культурно-исторического анализа и установления основных мотивов, причин возникновения и принципов функционирования сюжетного действия этой сказки. Данный подход можно считать крайне продуктивным и актуальным в свете востребованности истории о золушке в разные эпохи, в разных странах и видах искусства. Научная новизна исследования определяется тем, что сравнительно-сопоставительный анализ данного сюжета на материале восточной и западной традиции, к тому же осуществленного в рамках междисциплинарных исследований, до нынешнего момента не проводился.
Предметом нашего исследования являются восточные (чжуанская, китайская, тайская, лаосская) и западные (Базиле, Перро, братья Гримм) сказки о Золушке.
Целью данного исследования является выявление общего и отличного в различных вариантах сюжета на Востоке и Западе. Для этого необходимо решить следующие задачи:
1) Определить этологические истоки и сакрально-мифологическое значение сюжета;
2) Выявить культурно-психологические особенности национального характера в восточной и западноевропейских сказках;
3) Провести сравнительно-сопоставительный анализ структуры, персонажей, функций;
4) Изучить воздействие национально-религиозной традиции;
5) Выделить инварианты.
В исследовании используется сравнительно-исторический, социокультурный и мифопоэтический методы, а также методы формального и герменевтического анализов, метод этнологического структурализма. Применяются также методы, предложенные в современной компаративистике: дифференциальная компаративистика (Хедман) и компаративистика «остранения» (Лавока).
Структурно работа состоит из Введения, Главы 1, Главы 2, Заключения и Библиографии.
Материалы и результаты проделанной работы могут иметь практическое применение в курсах дисциплин «История мировой литературы», «История восточной литературы», «Анализ текста», «Теория литературы», «Фольклористика» и т.п.
Сюжет о Золушке пользуется большой популярностью в мировой литературе, но мало кто знает, что самым ранним письменным изданием этой истории является чжуанская сказка «Татиа – Талун», записанная в IXв. китайским литератором Дуань Чэньши(803-863).Аналогичный сюжет представлен в тайской и лаосской сказках, появившихся значительно позднее, но сохранивших основные элементы древней фольклорной традиции. В Европе этот сюжет появился только в XVI в. и оказался связанным с именем итальянца Джамбаттиста Базиле (1566-1632)и его сказкой «Цецолла» (1634).
Поскольку сюжет восточной сказки о золушке в Европе мало знаком, изучение его первоосновы на материале этнологических исследований европейских и восточных ученых (Стратонович Г.Г., Сторожук А. Г., Леви-Стросс К., Левай М., Фам ДангХием) открывает необычайно широкую почву для сравнительного, культурно-исторического анализа и установления основных мотивов, причин возникновения и принципов функционирования сюжетного действия этой сказки. Данный подход можно считать крайне продуктивным и актуальным в свете востребованности истории о золушке в разные эпохи, в разных странах и видах искусства. Научная новизна исследования определяется тем, что сравнительно-сопоставительный анализ данного сюжета на материале восточной и западной традиции, к тому же осуществленного в рамках междисциплинарных исследований, до нынешнего момента не проводился.
Предметом нашего исследования являются восточные (чжуанская, китайская, тайская, лаосская) и западные (Базиле, Перро, братья Гримм) сказки о Золушке.
Целью данного исследования является выявление общего и отличного в различных вариантах сюжета на Востоке и Западе. Для этого необходимо решить следующие задачи:
1) Определить этологические истоки и сакрально-мифологическое значение сюжета;
2) Выявить культурно-психологические особенности национального характера в восточной и западноевропейских сказках;
3) Провести сравнительно-сопоставительный анализ структуры, персонажей, функций;
4) Изучить воздействие национально-религиозной традиции;
5) Выделить инварианты.
В исследовании используется сравнительно-исторический, социокультурный и мифопоэтический методы, а также методы формального и герменевтического анализов, метод этнологического структурализма. Применяются также методы, предложенные в современной компаративистике: дифференциальная компаративистика (Хедман) и компаративистика «остранения» (Лавока).
Структурно работа состоит из Введения, Главы 1, Главы 2, Заключения и Библиографии.
Материалы и результаты проделанной работы могут иметь практическое применение в курсах дисциплин «История мировой литературы», «История восточной литературы», «Анализ текста», «Теория литературы», «Фольклористика» и т.п.
Как мы можем видеть, сопоставительный анализ четырех восточных сказок о золушке (чжуанская «Татиа-Сиротка», китайская «Е-Сянь», тайская «Золотой бычок» и лаосская «Золотая черепаха»), а также трех европейских («Кошка-золушка» Дж. Базиле, «Золушка» Ш. Перро и братьев Гримм) указывает на их онтологическое родство и принадлежность к типу «преследование героини», по классификации Аарне-Томпсон, 510 А. При этом сказочный сюжет в восточной сказке является гораздо более емким за счет череды стремительных перерождений героини, что, в свою очередь, обусловлено культурно-религиозными представлениями региона. Однако элементы родовой магии и анимистического культа умерших предков мы можем встретить и в европейских сказках: почитание деревьев, тотемных птиц, вознесение молитвенных треб на могилах близких родственников.
При этом стержневой линией сюжета во всех сказках является притеснение падчерицы домочадцами, которые не могут простить ей как необычайную привлекательность (например, Е-Сянь похожа на «небожительницу», а ослепительная красота Цецолы сравнивается с самим солнцем), так и добродетели, которые в буддистских странах почитаются как религиозные заслуги, а в западных – как христианское благочестие. В конечном итоге терпение и хорошее воспитание позволяют всем героиням сказок обрести свое семейное счастье, что особенно подчеркивается в азиатских вариантах: восточные золушки, претерпев череду метемпсихоза, оказываются достойными, чтобы получить возможность вернуться в изначальное обличие. Но и в европейских сказках скромность и трудолюбие золушки имплицитно вознаграждаются любовью принца.
Важной составляющей сюжета является и функция клеймения, по В. Проппу, когда по обуви, как в случае в чжуанской Сироткой, китаянкой Е-Сянь и со всеми европейскими героинями, или по родовому дереву, как в тайской и лаосской сказке, будущий муж узнает свою суженую.
Другой особенностью функционирования восточной сказки является присутствие разнообразных животных и растений-помощников, которые, как нами было установлено, обладают характерными кровнородственными признаками, заключенными в тотемический культ: буйволицы, золотые рыбки, черепахи, утки, собаки, попугайчики, банановые деревья, айва, баньян и пр. Кроме того, все манипуляции с костями животных носят характер мистическо-гадательного ритуала. Однако и европейские сказки сохраняют ритуальные рудименты общения с родовыми предками: Цеццолла выращивает пальмочку, из которой выходит фея-даритель, выполняющую функцию родовой охранительницы, а Золушка братьев Гримм общается с птичкой, летающей на могиле матери, над которой выросло растение предков – орешник.
Сходство восточных и европейских версий сказки о золушке подтверждает сюжетный ход с «мнимой невестой» (в «Сиротке», «Золотом бычке», «Золотой черепахе», в сказке братьев Гримм) и наличие карнавальной темы, перекликающейся с сезонными обрядовыми праздниками древности (балы европейских «Золушек» соответствует зимним фестивалям чжуанской и китайской сказки). Как указал Е. Мелетинский, карнавально-фестивальные и последующие приключения золушек являются отголосками архаики переходного ритуала и указывают на инициационный характер испытаний героини.
Очевидно, что развитость анимистических представлений среди народов Восточной и Юго-Восточной Азии сильнейшим образом повлияла на сюжетостроение восточной сказки о золушке, что выразилось в отображении представлений о ближнем метемпсихозе и соотносится с юнгианской мифологемой о «дитяте»: герой-пария оказывается отверженным и неоднократно приносит себя в жертву ради обретения нового качества. Рабочим механизмом в данном случае является череда смертей-инкарнаций в виде тотемных животных и растений. Вода, кипяток, огонь как причина смерти героини рассматриваются как отголоски мистериального очистительного культа, суть которого сводится к тому, чтобы приобрести через испытания на выносливость и мистическое общение с родовыми духами дхармические достижения и новое рождения героя. Как считается, восточная сказка о золушке отражает миф о космогоническом творении и страстях первопредков.
Важной составляющей концепта о ближнем метемпсихозе, запечатленном в азиатских вариантах «Золушки», является представление о возвращении умерших родственников, которые зачастую могут являться в образе тотемов. Собственно, на этом фундаменте строится череда превращений-перерождений в таеязычных сказках. Все героини возрождаются в образе птички и / или растения, носящих тотемический характер. При этом каждая последующая инкарнация приводит к снижению уровня организации оболочки (животное-дерево), связанной с представлением о потере материальной составляющей души (частичная деструкция кванов) насильно убиенного. Но при всех испытаниях дух восточной золушки оказывается сильным и даже получившим дополнительные высокие качества, которые способны распознать старцы-волшебники. Белая магия этих чудесных помощников возвращает героиням их прежний облик и позволяет им воссоединиться с возлюбленным принцем или царем, что символически означает обретение высокого положения в обществе.
Как уже было замечено, подобный метемпсихоз сказочных героинь отражает уровень демифологизации сказочного действия, поскольку герой полностью отделяется от магии, поэтому все сказочные трансформации и волшебство происходит не по воли золушки, а через магический ритуал либо злых колдуний, либо чудесных помощников в образе старцев, что соответствует патернализму ориентального мышления и культу почитания мудрости старшего поколения. А сама восточная концепция множественности жизни (спиральности развития) никак не соотносится с европейской идеей линейного восхождения к персональному Абсолюту, что составляет своеобразие фольклорного мышления азиатских народов.
При этом стержневой линией сюжета во всех сказках является притеснение падчерицы домочадцами, которые не могут простить ей как необычайную привлекательность (например, Е-Сянь похожа на «небожительницу», а ослепительная красота Цецолы сравнивается с самим солнцем), так и добродетели, которые в буддистских странах почитаются как религиозные заслуги, а в западных – как христианское благочестие. В конечном итоге терпение и хорошее воспитание позволяют всем героиням сказок обрести свое семейное счастье, что особенно подчеркивается в азиатских вариантах: восточные золушки, претерпев череду метемпсихоза, оказываются достойными, чтобы получить возможность вернуться в изначальное обличие. Но и в европейских сказках скромность и трудолюбие золушки имплицитно вознаграждаются любовью принца.
Важной составляющей сюжета является и функция клеймения, по В. Проппу, когда по обуви, как в случае в чжуанской Сироткой, китаянкой Е-Сянь и со всеми европейскими героинями, или по родовому дереву, как в тайской и лаосской сказке, будущий муж узнает свою суженую.
Другой особенностью функционирования восточной сказки является присутствие разнообразных животных и растений-помощников, которые, как нами было установлено, обладают характерными кровнородственными признаками, заключенными в тотемический культ: буйволицы, золотые рыбки, черепахи, утки, собаки, попугайчики, банановые деревья, айва, баньян и пр. Кроме того, все манипуляции с костями животных носят характер мистическо-гадательного ритуала. Однако и европейские сказки сохраняют ритуальные рудименты общения с родовыми предками: Цеццолла выращивает пальмочку, из которой выходит фея-даритель, выполняющую функцию родовой охранительницы, а Золушка братьев Гримм общается с птичкой, летающей на могиле матери, над которой выросло растение предков – орешник.
Сходство восточных и европейских версий сказки о золушке подтверждает сюжетный ход с «мнимой невестой» (в «Сиротке», «Золотом бычке», «Золотой черепахе», в сказке братьев Гримм) и наличие карнавальной темы, перекликающейся с сезонными обрядовыми праздниками древности (балы европейских «Золушек» соответствует зимним фестивалям чжуанской и китайской сказки). Как указал Е. Мелетинский, карнавально-фестивальные и последующие приключения золушек являются отголосками архаики переходного ритуала и указывают на инициационный характер испытаний героини.
Очевидно, что развитость анимистических представлений среди народов Восточной и Юго-Восточной Азии сильнейшим образом повлияла на сюжетостроение восточной сказки о золушке, что выразилось в отображении представлений о ближнем метемпсихозе и соотносится с юнгианской мифологемой о «дитяте»: герой-пария оказывается отверженным и неоднократно приносит себя в жертву ради обретения нового качества. Рабочим механизмом в данном случае является череда смертей-инкарнаций в виде тотемных животных и растений. Вода, кипяток, огонь как причина смерти героини рассматриваются как отголоски мистериального очистительного культа, суть которого сводится к тому, чтобы приобрести через испытания на выносливость и мистическое общение с родовыми духами дхармические достижения и новое рождения героя. Как считается, восточная сказка о золушке отражает миф о космогоническом творении и страстях первопредков.
Важной составляющей концепта о ближнем метемпсихозе, запечатленном в азиатских вариантах «Золушки», является представление о возвращении умерших родственников, которые зачастую могут являться в образе тотемов. Собственно, на этом фундаменте строится череда превращений-перерождений в таеязычных сказках. Все героини возрождаются в образе птички и / или растения, носящих тотемический характер. При этом каждая последующая инкарнация приводит к снижению уровня организации оболочки (животное-дерево), связанной с представлением о потере материальной составляющей души (частичная деструкция кванов) насильно убиенного. Но при всех испытаниях дух восточной золушки оказывается сильным и даже получившим дополнительные высокие качества, которые способны распознать старцы-волшебники. Белая магия этих чудесных помощников возвращает героиням их прежний облик и позволяет им воссоединиться с возлюбленным принцем или царем, что символически означает обретение высокого положения в обществе.
Как уже было замечено, подобный метемпсихоз сказочных героинь отражает уровень демифологизации сказочного действия, поскольку герой полностью отделяется от магии, поэтому все сказочные трансформации и волшебство происходит не по воли золушки, а через магический ритуал либо злых колдуний, либо чудесных помощников в образе старцев, что соответствует патернализму ориентального мышления и культу почитания мудрости старшего поколения. А сама восточная концепция множественности жизни (спиральности развития) никак не соотносится с европейской идеей линейного восхождения к персональному Абсолюту, что составляет своеобразие фольклорного мышления азиатских народов.
Подобные работы
- Сюжет Золушки в восточной и западноевропейской литературе
Магистерская диссертация, филология. Язык работы: Русский. Цена: 4870 р. Год сдачи: 2017 - Сюжет Золушки в восточной и западноевропейской литературе
Магистерская диссертация, филология. Язык работы: Русский. Цена: 4800 р. Год сдачи: 2017 - Сюжет Золушки в восточной и западноевропейской литературе
Магистерская диссертация, филология. Язык работы: Русский. Цена: 4850 р. Год сдачи: 2017 - РЕКОНСТРУКЦИЯ МИФОЛОГИИ И ИСТОРИИ СЛАВЯН В ЖАНРЕ СЛАВЯНСКОГО ФЭНТЕЗИ
Магистерская диссертация, филология. Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2018 - ФУНКЦИИ ИСКУССТВА В ДЕТЕКТИВНЫХ РОМАНАХ НАЙО
МАРШ
Дипломные работы, ВКР, филология. Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2019