Фантастический элемент как возможность побега от реальности в произведениях Э. Керета
|
Содержание 2
Введение 4
1. Современные представления о фантастическом элементе 11
2. Побег от реальности и феномен исчезновения в литературе 20
3. Творчество Э. Керета в израильском литературном процессе. Классификация видов побега от реальности 26
3.1 Общие черты израильского постмодернизма 1980-1990-х гг 26
3.2. Э. Керет в контексте современного израильского постмодернизма 28
3.3. Виды и классификация побега от реальности (исчезновения) в произведениях Э. Керета 33
4. Особенности побега от реальности при помощи фантастического элемента в произведениях Э. Керета 37
4.1. Побег в вымышленную реальность 37
4.2. Искажение реальной действительности 42
4.3. Вторжение в реальную действительность 46
4.4. Искажение восприятия реальной действительности 49
4.5. Рассказы «Сизиф» и «Выбрит и начищен до блеска» 51
Заключение 54
Список использованной литературы 58
Приложение 63
Нелюди 63
Терминал 68
Ночь, когда умерли автобусы 71
Сизиф 74
Колыбельная для времени 75
Пустые люди 77
Выбрит и начищен до блеска 78
Последний рассказ - и всё 80
Второй шанс 82
После конца 86
Введение 4
1. Современные представления о фантастическом элементе 11
2. Побег от реальности и феномен исчезновения в литературе 20
3. Творчество Э. Керета в израильском литературном процессе. Классификация видов побега от реальности 26
3.1 Общие черты израильского постмодернизма 1980-1990-х гг 26
3.2. Э. Керет в контексте современного израильского постмодернизма 28
3.3. Виды и классификация побега от реальности (исчезновения) в произведениях Э. Керета 33
4. Особенности побега от реальности при помощи фантастического элемента в произведениях Э. Керета 37
4.1. Побег в вымышленную реальность 37
4.2. Искажение реальной действительности 42
4.3. Вторжение в реальную действительность 46
4.4. Искажение восприятия реальной действительности 49
4.5. Рассказы «Сизиф» и «Выбрит и начищен до блеска» 51
Заключение 54
Список использованной литературы 58
Приложение 63
Нелюди 63
Терминал 68
Ночь, когда умерли автобусы 71
Сизиф 74
Колыбельная для времени 75
Пустые люди 77
Выбрит и начищен до блеска 78
Последний рассказ - и всё 80
Второй шанс 82
После конца 86
Как литературное направление постмодернизм является довольно молодым явлением, зародившимся приблизительно во второй половине XX в. (после Второй мировой войны). Это, а также тот факт, что новые постмодернистские произведения создаются авторами и в рамках современного литературного периода, ведет к тому, что однозначности в определении постмодернизма как художественного феномена в литературоведении нет. Постмодернизм можно назвать в некоторой степени стихийным явлением: довольно сложно обобщить авторов, которых относят к этому направлению, в одну определенную группу, которая обладала бы четкими отличительными признаками. Поэтому практически невозможно сказать наверняка, когда закончится или когда мог бы закончиться этот период.
Из-за размытости границ понятия постмодернизма трудно говорить о его точных характерных признаках и отличительных чертах. Как правило, при определении рамок постмодернизма в литературе исследователи отталкиваются вначале от разграничения этого явления с предшествующим ему модернизмом, а затем обращаются к противопоставлению этих двух направлений. В частности, известный итальянский писатель, ученый и публицист У. Эко называл постмодернизм антиподом модернизма. Согласно его трактовке, постмодернизм нужно понимать как «ответ модернизму: раз уж прошлое невозможно уничтожить, ибо его уничтожение ведет к немоте, его нужно переосмыслить, иронично, без наивности»1.
Похожим образом подходит к определению постмодернизма и американский исследователь И. Хассан. В рамках своего исследования этой темы он говорит о постмодернизме как о «мутации внутри модернизма»2. При этом он не рассматривает модернизм и постмодернизм как способные пересечься в одной плоскости линии, но одновременно и не утверждает, что они твердо отделены друг от друга. Напротив, согласно взглядам И. Хассана, оба упомянутых направления могут существовать как параллельные линии3, в том числе в составе одного литературного произведения.
И. Хассан также подчеркивает, что постмодернизм в значительной степени не похож на направление, которого придерживается сам модернизм4. Для большей наглядности в одной из работ5, посвященной изучению феномена постмодернизма, исследователь приводит перечень характерных признаков модернизма и постмодернизма (в сравнительной форме) и их отличительных черт. В числе основных признаков постмодернизма И. Хассан называет, в частности:
1. Сильную размытость или же отсутствие границ между различными литературными жанрами, стилями и т.д. (синкретизм).
2. Явные или скрытые элементы иронии, самоиронии и пародии, выражающие новый, альтернативный подход к восприятию событий минувших дней.
3. Искажение времени, проявляющееся, как правило, в намеренном нелинейном повествовании, разрыве повествования и пропусках, элементах недосказанности, структурной фрагментарности и т.д.
4. Интертекстуальность, при помощи которой может быть создана альтернативная действительность, не имеющая одной-единственной верной трактовки.
5. Элемент игры, позволяющий воспринимать описанные в произведении события согласно выбору, сделанному читателем (через домысливание).
6. Самоцитирование (повторяющиеся в контексте творчества одного автора определенные элементы: символы, художественные приемы, образы, сюжетные ходы и др.).
В рамках израильского литературоведения, занимающегося изучением современной израильской литературы на языке иврит, также нет единого мнения о том, какие произведения относятся к этому направлению. В частности, известный литературовед, профессор Тель-Авивского университета А. Балабан говорит о том, что, исходя из различных трактовок этого понятия, один и тот же роман может считаться как постмодернистским, так и нет6. Несмотря на это, однако, в современной израильской литературе на языке иврит все же принято выделять такое направление, как постмодернизм.
Одной из характерных особенностей современной израильской литературы является тот факт, что в ее рамках работают параллельно сразу несколько поколений писателей. Этим обусловлено, в частности, и многообразие литературных жанров и форм, которые встречаются в современной израильской прозе. Периодизацию современной израильской литературы обычно связывают с тем или иным поколением авторов, которое доминировало в определенный период времени. Так, обычно в литературоведении выделяются три основных поколения авторов:
1. «Поколение в Стране»7 (ивр. ртю тн) - 1940-1950-е гг.;
2. «Поколение государства» (ивр. ЛГТОЛ тп) или «Новая волна» (ивр. -~п Ъ) - 1960-1970-е гг.;
3. «Другая волна» (ивр. тпк ^>) - 1980-1990-е гг.
Если большинство авторов «Поколения в Стране» демонстрируют приверженность традициям реалистического письма, полагая героя, отходящего от нормы реальности антигероем, то в творчестве авторов «Новой волны» все обстоит совершенно иначе. Писатели этого поколения отказываются от догм своих предшественников, провозглашая тем самым «бунт и критику установившихся правил, культуры и социально-реалистических шаблонов»8. Преобладающими темами в литературе этого периода становятся разочарование в идеях прошлого и в его принципах жизни, общечеловеческие и индивидуальные (нередко в утрированной форме) проблемы9.
Зарождение и начало активного развития постмодернистского направления в контексте современной израильской прозы на языке иврит принято относить к 1980-1990-м гг. Именно в этот период на израильскую литературную арену выходит новое, молодое поколение авторов, получившее впоследствии в израильском литературоведении название «Другая волна». Творчество этой группы молодых авторов в значительной степени отличается от того, что делали их предшественники. В частности, израильский литературовед и литературный критик Г. Шакед говорит о том, что эти авторы обратились «внутрь, к более уникальному и редкому опыту»10. По словам другого израильского литературоведа, Д. Гуревича, именно постмодернизм позволяет себе переосмыслить «основополагающие мифы об израильском обществе и обнажает многообразие особенностей и различий»11.
Несмотря на это, А. Балабан указывает на то, что речь не идет об «однородной группе писателей и о сплоченной литературной школе»12.
Г. Шакед также подчеркивает, что молодые писатели избрали своим принципом протест против традиций предыдущего поколения, отстаивая таким образом свою художественную независимость13. Часть из них делает это более категорично, другая часть - менее14. Как следствие, меняется и язык произведений: манера письма становится все больше похожа на разговорный язык, отдаляется от высокого художественного стиля авторов предыдущих поколений. По словам А. Балабана, «стиль выражения мыслей повествователя в такой литературе идентичен манере поведения ее персонажей»15. Однако такой «бедный» язык характерен далеко не для всех авторов, причисляемых к поколению «Другой волны»16.
Помимо всего прочего, на новую литературу влияние оказывают и внешние социально-политические процессы, которые происходят в довольно молодом и еще динамично развивающемся обществе современного Израиля. Они, в свою очередь, тоже находят отражение в литературе. В частности, литературовед и литературный критик Х. Херциг указывает на то, что молодые писатели, хотя и разрушают во многих своих произведениях реалистические стереотипы, также продолжают, как и их предшественники, заниматься «важными темами». Отличие заключается в том, что они смотрят на это под другим углом17. Такие произведения «искажают» и «искривляют представления о реальности» и отказываются от всеобщих смыслов. Реальность, так или иначе, перевешивает попытки авторов игнорировать ее. Таким образом, израильская действительность по-прежнему вынуждает писателей обращаться к жизненно важным проблемам, которые кроются в ней18.
Пытаясь представить актуальные темы в новом свете, преподнести их читателю более наглядно, авторы периода «Другой волны» нередко прибегают к такому художественному средству, характерному для постмодернизма, как фантастический элемент. Зачастую связь персонажа произведения с таким элементом выражается как побег от реальности или же желание совершить подобный побег. Наглядным примером такого израильского автора- постмодерниста, в чьих произведениях связка «фантастический элемент - побег от реальности» играет одну из ведущих ролей, является писатель Этгар Керет (р. 1967 г.). Анализ фантастического элемента (фантастической реальности) как такового уже был предпринят мною в работах прошлых лет; рассмотрение же фантастической составляющей как инструмента для побега от действительности в контексте творчества Э. Керета ранее никем не проводилось. Итак, рассмотрение такого рода связи между приемом побега от реальности и фантастическим элементом и особенностей подобной связи и является целью этой работы.
Для достижения цели ставятся следующие задачи:
1. Рассмотреть характерные черты и особенности понятий «фантастическое» и «побег от реальности» («исчезновение») в литературном контексте.
2. Классифицировать и сгруппировать вышеупомянутые явления в произведениях Э. Керета согласно их отличительным признакам.
3. Провести анализ этих явлений в произведениях Э. Керета и установить их смысловое значение.
В качестве материала для анализа были выбраны различные произведения писателя из сборников разных лет:
1. Рассказы «Нелюди» (ивр. етх-чл кЪ), «Терминал» (ивр. fa’aTD), «Ночь, когда умерли автобусы» (ивр. □’ОЮТХП 1ЛЛ п лЪ'Ъл), «Сизиф» (ивр. OID’T’O), «Колыбельная для времени» (ивр. pd WTV W) и «Трубы» (ивр. Л1Т1ДХ) из сборника «Трубы» (ивр. Л1Т1ДХ), 1992 г.
2. Рассказы «Пустые люди» (ивр. СТ^ПП Л'^ЗКП), «Дыра в стене» (ивр. Трл Т1П) и «Выбрит и начищен до блеска» (ивр. П12П2 тЪ'Л) из сборника «Моя тоска по Киссинджеру» (ивр. т'ЛД'О'рЪ ’У1Ш), 1994 г.
3. Новелла «Летний лагерь Кнеллера» (ивр. "fap ^w лдл”рл) из одноименного сборника, 1998 г.
4. Рассказы «Мысль в форме рассказа» (ивр. TID'D ЛТ1ХЛ ПД^ПЛ), «Последний рассказ - и все» (ивр. 1ПТ1 Н"ПК TID’D) и «Второй шанс» (ивр. TW ЛЦЛ7ТП) из сборника «Азъесмь»19 (ивр. 1П’ДК), 2002 г.
5. Рассказы «Страна лжи» (ивр. тлЪ'Ъ) и «После конца» (ивр. дюп '"ПК) из сборника «Вдруг стучат в дверь» (ивр. Л^7Д Пр'37 П1КЛЗ), 2010 г.
Рассмотрение понятий фантастики (фантастического) представлено в первой главе, рассмотрение побега от реальности (исчезновения) - во второй главе. Особенности творчества Э. Керета в контексте израильского постмодернизма, а также классификация видов побега от реальности в зависимости от типа фантастического элемента в его произведениях рассматриваются в третьей главе. Наконец анализ этих художественных элементов на основе творчества Э. Керета проводится в четвертой главе. В заключении представлены выводы, сделанные по окончании работы. В приложении приведен перевод некоторых рассказов, на основе которых строится анализ, выполненный автором работы.
Из-за размытости границ понятия постмодернизма трудно говорить о его точных характерных признаках и отличительных чертах. Как правило, при определении рамок постмодернизма в литературе исследователи отталкиваются вначале от разграничения этого явления с предшествующим ему модернизмом, а затем обращаются к противопоставлению этих двух направлений. В частности, известный итальянский писатель, ученый и публицист У. Эко называл постмодернизм антиподом модернизма. Согласно его трактовке, постмодернизм нужно понимать как «ответ модернизму: раз уж прошлое невозможно уничтожить, ибо его уничтожение ведет к немоте, его нужно переосмыслить, иронично, без наивности»1.
Похожим образом подходит к определению постмодернизма и американский исследователь И. Хассан. В рамках своего исследования этой темы он говорит о постмодернизме как о «мутации внутри модернизма»2. При этом он не рассматривает модернизм и постмодернизм как способные пересечься в одной плоскости линии, но одновременно и не утверждает, что они твердо отделены друг от друга. Напротив, согласно взглядам И. Хассана, оба упомянутых направления могут существовать как параллельные линии3, в том числе в составе одного литературного произведения.
И. Хассан также подчеркивает, что постмодернизм в значительной степени не похож на направление, которого придерживается сам модернизм4. Для большей наглядности в одной из работ5, посвященной изучению феномена постмодернизма, исследователь приводит перечень характерных признаков модернизма и постмодернизма (в сравнительной форме) и их отличительных черт. В числе основных признаков постмодернизма И. Хассан называет, в частности:
1. Сильную размытость или же отсутствие границ между различными литературными жанрами, стилями и т.д. (синкретизм).
2. Явные или скрытые элементы иронии, самоиронии и пародии, выражающие новый, альтернативный подход к восприятию событий минувших дней.
3. Искажение времени, проявляющееся, как правило, в намеренном нелинейном повествовании, разрыве повествования и пропусках, элементах недосказанности, структурной фрагментарности и т.д.
4. Интертекстуальность, при помощи которой может быть создана альтернативная действительность, не имеющая одной-единственной верной трактовки.
5. Элемент игры, позволяющий воспринимать описанные в произведении события согласно выбору, сделанному читателем (через домысливание).
6. Самоцитирование (повторяющиеся в контексте творчества одного автора определенные элементы: символы, художественные приемы, образы, сюжетные ходы и др.).
В рамках израильского литературоведения, занимающегося изучением современной израильской литературы на языке иврит, также нет единого мнения о том, какие произведения относятся к этому направлению. В частности, известный литературовед, профессор Тель-Авивского университета А. Балабан говорит о том, что, исходя из различных трактовок этого понятия, один и тот же роман может считаться как постмодернистским, так и нет6. Несмотря на это, однако, в современной израильской литературе на языке иврит все же принято выделять такое направление, как постмодернизм.
Одной из характерных особенностей современной израильской литературы является тот факт, что в ее рамках работают параллельно сразу несколько поколений писателей. Этим обусловлено, в частности, и многообразие литературных жанров и форм, которые встречаются в современной израильской прозе. Периодизацию современной израильской литературы обычно связывают с тем или иным поколением авторов, которое доминировало в определенный период времени. Так, обычно в литературоведении выделяются три основных поколения авторов:
1. «Поколение в Стране»7 (ивр. ртю тн) - 1940-1950-е гг.;
2. «Поколение государства» (ивр. ЛГТОЛ тп) или «Новая волна» (ивр. -~п Ъ) - 1960-1970-е гг.;
3. «Другая волна» (ивр. тпк ^>) - 1980-1990-е гг.
Если большинство авторов «Поколения в Стране» демонстрируют приверженность традициям реалистического письма, полагая героя, отходящего от нормы реальности антигероем, то в творчестве авторов «Новой волны» все обстоит совершенно иначе. Писатели этого поколения отказываются от догм своих предшественников, провозглашая тем самым «бунт и критику установившихся правил, культуры и социально-реалистических шаблонов»8. Преобладающими темами в литературе этого периода становятся разочарование в идеях прошлого и в его принципах жизни, общечеловеческие и индивидуальные (нередко в утрированной форме) проблемы9.
Зарождение и начало активного развития постмодернистского направления в контексте современной израильской прозы на языке иврит принято относить к 1980-1990-м гг. Именно в этот период на израильскую литературную арену выходит новое, молодое поколение авторов, получившее впоследствии в израильском литературоведении название «Другая волна». Творчество этой группы молодых авторов в значительной степени отличается от того, что делали их предшественники. В частности, израильский литературовед и литературный критик Г. Шакед говорит о том, что эти авторы обратились «внутрь, к более уникальному и редкому опыту»10. По словам другого израильского литературоведа, Д. Гуревича, именно постмодернизм позволяет себе переосмыслить «основополагающие мифы об израильском обществе и обнажает многообразие особенностей и различий»11.
Несмотря на это, А. Балабан указывает на то, что речь не идет об «однородной группе писателей и о сплоченной литературной школе»12.
Г. Шакед также подчеркивает, что молодые писатели избрали своим принципом протест против традиций предыдущего поколения, отстаивая таким образом свою художественную независимость13. Часть из них делает это более категорично, другая часть - менее14. Как следствие, меняется и язык произведений: манера письма становится все больше похожа на разговорный язык, отдаляется от высокого художественного стиля авторов предыдущих поколений. По словам А. Балабана, «стиль выражения мыслей повествователя в такой литературе идентичен манере поведения ее персонажей»15. Однако такой «бедный» язык характерен далеко не для всех авторов, причисляемых к поколению «Другой волны»16.
Помимо всего прочего, на новую литературу влияние оказывают и внешние социально-политические процессы, которые происходят в довольно молодом и еще динамично развивающемся обществе современного Израиля. Они, в свою очередь, тоже находят отражение в литературе. В частности, литературовед и литературный критик Х. Херциг указывает на то, что молодые писатели, хотя и разрушают во многих своих произведениях реалистические стереотипы, также продолжают, как и их предшественники, заниматься «важными темами». Отличие заключается в том, что они смотрят на это под другим углом17. Такие произведения «искажают» и «искривляют представления о реальности» и отказываются от всеобщих смыслов. Реальность, так или иначе, перевешивает попытки авторов игнорировать ее. Таким образом, израильская действительность по-прежнему вынуждает писателей обращаться к жизненно важным проблемам, которые кроются в ней18.
Пытаясь представить актуальные темы в новом свете, преподнести их читателю более наглядно, авторы периода «Другой волны» нередко прибегают к такому художественному средству, характерному для постмодернизма, как фантастический элемент. Зачастую связь персонажа произведения с таким элементом выражается как побег от реальности или же желание совершить подобный побег. Наглядным примером такого израильского автора- постмодерниста, в чьих произведениях связка «фантастический элемент - побег от реальности» играет одну из ведущих ролей, является писатель Этгар Керет (р. 1967 г.). Анализ фантастического элемента (фантастической реальности) как такового уже был предпринят мною в работах прошлых лет; рассмотрение же фантастической составляющей как инструмента для побега от действительности в контексте творчества Э. Керета ранее никем не проводилось. Итак, рассмотрение такого рода связи между приемом побега от реальности и фантастическим элементом и особенностей подобной связи и является целью этой работы.
Для достижения цели ставятся следующие задачи:
1. Рассмотреть характерные черты и особенности понятий «фантастическое» и «побег от реальности» («исчезновение») в литературном контексте.
2. Классифицировать и сгруппировать вышеупомянутые явления в произведениях Э. Керета согласно их отличительным признакам.
3. Провести анализ этих явлений в произведениях Э. Керета и установить их смысловое значение.
В качестве материала для анализа были выбраны различные произведения писателя из сборников разных лет:
1. Рассказы «Нелюди» (ивр. етх-чл кЪ), «Терминал» (ивр. fa’aTD), «Ночь, когда умерли автобусы» (ивр. □’ОЮТХП 1ЛЛ п лЪ'Ъл), «Сизиф» (ивр. OID’T’O), «Колыбельная для времени» (ивр. pd WTV W) и «Трубы» (ивр. Л1Т1ДХ) из сборника «Трубы» (ивр. Л1Т1ДХ), 1992 г.
2. Рассказы «Пустые люди» (ивр. СТ^ПП Л'^ЗКП), «Дыра в стене» (ивр. Трл Т1П) и «Выбрит и начищен до блеска» (ивр. П12П2 тЪ'Л) из сборника «Моя тоска по Киссинджеру» (ивр. т'ЛД'О'рЪ ’У1Ш), 1994 г.
3. Новелла «Летний лагерь Кнеллера» (ивр. "fap ^w лдл”рл) из одноименного сборника, 1998 г.
4. Рассказы «Мысль в форме рассказа» (ивр. TID'D ЛТ1ХЛ ПД^ПЛ), «Последний рассказ - и все» (ивр. 1ПТ1 Н"ПК TID’D) и «Второй шанс» (ивр. TW ЛЦЛ7ТП) из сборника «Азъесмь»19 (ивр. 1П’ДК), 2002 г.
5. Рассказы «Страна лжи» (ивр. тлЪ'Ъ) и «После конца» (ивр. дюп '"ПК) из сборника «Вдруг стучат в дверь» (ивр. Л^7Д Пр'37 П1КЛЗ), 2010 г.
Рассмотрение понятий фантастики (фантастического) представлено в первой главе, рассмотрение побега от реальности (исчезновения) - во второй главе. Особенности творчества Э. Керета в контексте израильского постмодернизма, а также классификация видов побега от реальности в зависимости от типа фантастического элемента в его произведениях рассматриваются в третьей главе. Наконец анализ этих художественных элементов на основе творчества Э. Керета проводится в четвертой главе. В заключении представлены выводы, сделанные по окончании работы. В приложении приведен перевод некоторых рассказов, на основе которых строится анализ, выполненный автором работы.
Несмотря на отсутствие в литературоведении единого мнения о том, что следует понимать под терминами «фантастическое» и «побег от реальности», а также несмотря на малую разработанность последнего в качестве темы при изучении литературы разных стран, оба художественных приема занимают важное место в творчестве современных авторов, в том числе и в израильской литературе на иврите. В рамках израильского постмодернистского направления, развитие и расширение которого продолжается до сих пор, тема побега от реальности (исчезновения) не теряет актуальности ввиду своей социально-политической основы. Эта основа предоставляет, в частности, широкий спектр тем и вопросов, которые могут быть изучены и осмыслены авторами с помощью художественного побега от реальности в разных его формах. Творчество писателя Э. Керета в этом контексте представляет богатый простор для исследования.
Говоря о побеге от реальности в произведениях Э. Керета, стоит отметить, прежде всего, его зачастую тесную связь с фантастической составляющей, также широко распространенной в работах писателя. Фантастическая природа тех или иных событий, предметов и даже вселенных позволяет автору усилить впечатление от произведения, представить важную как для израильского, так и для мирового общества тему порой в совершенно неожиданном свете. При помощи фантастических составляющих автор нередко акцентирует внимание читателя на тех деталях и нюансах, которые незаметны в реальной действительности и повседневной жизни, однако играют важную роль в духовно-этическом становлении человека. Проблемы поиска идентичности, индивидуальности, войны, одиночества, безразличия и др. приобретают новое выражение и исполнение в фантастическом или полуфантастическом произведении Э. Керета.
Что касается непосредственно побега от реальности, то в произведениях Э. Керета он так же многогранен и разнообразен, как и тематико-проблематический спектр, к которому обращается автор. В целом, можно подразделить побег от реальности в рассказах Э. Керета на несколько групп:
1. Побег в вымышленную реальность.
Герои временно или навсегда переносятся в фантастическую реальность (рассказы «Трубы», «Страна лжи», «После конца»; новелла «Летний лагерь Кнеллера»).
2. Побег от реальной действительности через ее искажение.
Герои вступают в контакт с неким фантастическим элементом, который может не восприниматься как таковой и который, так или иначе, помогает им осуществить побег от реальности («Нелюди», «Терминал») или же, напротив, препятствует этому («Ночь, когда умерли автобусы»).
3. Побег от реальной действительности через вторжение субъекта, не принадлежащего к ней.
Герои, как правило, собственноручно призывают в свою реальность фантастическое порождение, чаще всего одушевленное, что способствует их побегу от действительности («Дыра в стене», «Последний рассказ - и все»). Встречаются, однако, и такие случаи, когда фантастические порождения появляются в другой реальности по своей воле и тогда оказываются в конфронтации с окружающим их миром и людьми («Пустые люди»).
4. Побег от реальной действительности через искажение восприятия героя.
Герои осуществляют побег от реальности зачастую неосознанно. Кроме того, так как фантастический элемент является частью восприятия героя, читатель может и не видеть в таком произведении фантастичности и, как следствие, побега. Отсюда следует условность фантастической составляющей в таких рассказах («Колыбельная для времени», «Мысль в форме рассказа», «Второй шанс»).
Кроме того, некоторые рассказы содержат такую модель побега от реальности, которая не соответствует общим признакам других моделей, объединенных в группы, и поэтому рассматривается отдельно, как единичное явление («Сизиф» - зацикленная реальность и невозможность побега из нее, «Выбрит и начищен до блеска» - постепенное превращение героя из человека в кресло, вызванное внешним давлением).
Объединяющим фактором для всех произведений, где фантастический элемент представлен в качестве возможности побега от реальной действительности, является их тематико-проблематический фон. Во всех этих рассказах Э. Керет пользуется приемами фантастического элемента и побега от реальности для того, чтобы осветить ту или иную проблему местного или общечеловеческого характера. В тех рассказах, где в качестве побега от реальности герой прямо или косвенно выбирает смерть («После конца», «Летний лагерь Кнеллера», «Дыра в стене», «Мысль в форме рассказа»), автор создает такой подтекст, в котором выступает с неодобрением подобного выбора. В целом, можно говорить о том, что Э. Керет не романтизирует побег от реальности, выбирая для него только связанные с реальными общественно-политическими и личностными проблемами проявления. Герой стремится не столько к идеализированному миру, где у него вообще не будет никаких забот, сколько к избавлению лишь от тех насущных и острых проблем, которые волнуют его в реальной действительности (арабо-израильский конфликт в «Нелюдях», проблема безразличия и ненужности в «Терминале» и т.д.).
При всем этом побег от реальности в произведениях Э. Керета не призван побудить читателя поступать подобно их героям, так же бежать от реальности. Напротив, автор ненастойчиво и в то же время четко дает читателю понять, что побег от действительности (побег от реальных проблем) не является их решением, а зачастую только больше усугубляет ситуацию. В этом также проявляется характерный для писателя гуманизм, доброта и человеколюбие.
Таким образом, в своих произведениях Э. Керет пользуется художественным приемом побега от реальности для того, чтобы продемонстрировать читателю бессмысленность таких попыток. Словами и поступками своих героев автор говорит о том, что уход от действительности, отстраненность от нее не принесут никакого результата. Таким способом можно лишь лучше изучить себя, свой внутренний мир, возможности своего воображения, однако сам по себе побег от реальности не способен решить проблемы, от которых человеку хочется скрыться. Как бы ни хотелось думать, что сверхъестественные силы или миры приносят избавление от тягот реального мира, на самом деле это не так. Поэтому писатель, обращаясь в завуалированной манере к своему читателю, советует, используя для этого фантастический элемент, не бежать от проблем реальности, а прилагать усилия для их решения, ведь только так можно сделать мир лучше и победить царящую в нем жестокость, несправедливость и безразличие к другим.
Говоря о побеге от реальности в произведениях Э. Керета, стоит отметить, прежде всего, его зачастую тесную связь с фантастической составляющей, также широко распространенной в работах писателя. Фантастическая природа тех или иных событий, предметов и даже вселенных позволяет автору усилить впечатление от произведения, представить важную как для израильского, так и для мирового общества тему порой в совершенно неожиданном свете. При помощи фантастических составляющих автор нередко акцентирует внимание читателя на тех деталях и нюансах, которые незаметны в реальной действительности и повседневной жизни, однако играют важную роль в духовно-этическом становлении человека. Проблемы поиска идентичности, индивидуальности, войны, одиночества, безразличия и др. приобретают новое выражение и исполнение в фантастическом или полуфантастическом произведении Э. Керета.
Что касается непосредственно побега от реальности, то в произведениях Э. Керета он так же многогранен и разнообразен, как и тематико-проблематический спектр, к которому обращается автор. В целом, можно подразделить побег от реальности в рассказах Э. Керета на несколько групп:
1. Побег в вымышленную реальность.
Герои временно или навсегда переносятся в фантастическую реальность (рассказы «Трубы», «Страна лжи», «После конца»; новелла «Летний лагерь Кнеллера»).
2. Побег от реальной действительности через ее искажение.
Герои вступают в контакт с неким фантастическим элементом, который может не восприниматься как таковой и который, так или иначе, помогает им осуществить побег от реальности («Нелюди», «Терминал») или же, напротив, препятствует этому («Ночь, когда умерли автобусы»).
3. Побег от реальной действительности через вторжение субъекта, не принадлежащего к ней.
Герои, как правило, собственноручно призывают в свою реальность фантастическое порождение, чаще всего одушевленное, что способствует их побегу от действительности («Дыра в стене», «Последний рассказ - и все»). Встречаются, однако, и такие случаи, когда фантастические порождения появляются в другой реальности по своей воле и тогда оказываются в конфронтации с окружающим их миром и людьми («Пустые люди»).
4. Побег от реальной действительности через искажение восприятия героя.
Герои осуществляют побег от реальности зачастую неосознанно. Кроме того, так как фантастический элемент является частью восприятия героя, читатель может и не видеть в таком произведении фантастичности и, как следствие, побега. Отсюда следует условность фантастической составляющей в таких рассказах («Колыбельная для времени», «Мысль в форме рассказа», «Второй шанс»).
Кроме того, некоторые рассказы содержат такую модель побега от реальности, которая не соответствует общим признакам других моделей, объединенных в группы, и поэтому рассматривается отдельно, как единичное явление («Сизиф» - зацикленная реальность и невозможность побега из нее, «Выбрит и начищен до блеска» - постепенное превращение героя из человека в кресло, вызванное внешним давлением).
Объединяющим фактором для всех произведений, где фантастический элемент представлен в качестве возможности побега от реальной действительности, является их тематико-проблематический фон. Во всех этих рассказах Э. Керет пользуется приемами фантастического элемента и побега от реальности для того, чтобы осветить ту или иную проблему местного или общечеловеческого характера. В тех рассказах, где в качестве побега от реальности герой прямо или косвенно выбирает смерть («После конца», «Летний лагерь Кнеллера», «Дыра в стене», «Мысль в форме рассказа»), автор создает такой подтекст, в котором выступает с неодобрением подобного выбора. В целом, можно говорить о том, что Э. Керет не романтизирует побег от реальности, выбирая для него только связанные с реальными общественно-политическими и личностными проблемами проявления. Герой стремится не столько к идеализированному миру, где у него вообще не будет никаких забот, сколько к избавлению лишь от тех насущных и острых проблем, которые волнуют его в реальной действительности (арабо-израильский конфликт в «Нелюдях», проблема безразличия и ненужности в «Терминале» и т.д.).
При всем этом побег от реальности в произведениях Э. Керета не призван побудить читателя поступать подобно их героям, так же бежать от реальности. Напротив, автор ненастойчиво и в то же время четко дает читателю понять, что побег от действительности (побег от реальных проблем) не является их решением, а зачастую только больше усугубляет ситуацию. В этом также проявляется характерный для писателя гуманизм, доброта и человеколюбие.
Таким образом, в своих произведениях Э. Керет пользуется художественным приемом побега от реальности для того, чтобы продемонстрировать читателю бессмысленность таких попыток. Словами и поступками своих героев автор говорит о том, что уход от действительности, отстраненность от нее не принесут никакого результата. Таким способом можно лишь лучше изучить себя, свой внутренний мир, возможности своего воображения, однако сам по себе побег от реальности не способен решить проблемы, от которых человеку хочется скрыться. Как бы ни хотелось думать, что сверхъестественные силы или миры приносят избавление от тягот реального мира, на самом деле это не так. Поэтому писатель, обращаясь в завуалированной манере к своему читателю, советует, используя для этого фантастический элемент, не бежать от проблем реальности, а прилагать усилия для их решения, ведь только так можно сделать мир лучше и победить царящую в нем жестокость, несправедливость и безразличие к другим.
