Введение 3
Глава 1. Споры о путях развития соцреалистического искусства 10
§ 1. Критика и литературоведение о повести «Гравюра на дереве» Б. А. Лавренева 10
§ 2. Соцреализм vs классика и авангард в повести «Гравюра на дереве» Б. А. Лавренева 15
Глава 2. Концепция романтического искусства 29
Заключение 54
Список использованной и цитируемой литературы 57
Тема искусства занимает особое место не только в русской, но и в мировой литературе.
Искусство, по словам И. Б. Картузовой, становится объектом изображения в художественных текстах, «начиная с эпохи Просвещения и в более позднем времени»1. В «становлении темы искусства» значительную роль играет романтизм, который признает искусство «важнейшей областью духовной жизни человечества»2, видя в нем «способность открыть человечеству путь к высшей истине»3 и силу, преобразующую не только человека, но и окружающий мир. Кроме того, отмечая, что в ХХ в. возрастает интерес к «самому творческому процессу и к проблемам искусства в целом»4, исследовательница указывает на ярко «рефлектирующий характер»5 искусства ХХ века.
В советскую эпоху представление об искусстве находится под влиянием марксисткой эстетики. По словам А. Л. Андреева, концепция искусства как «отражения» занимает основное место6. Искусство рассматривается как «часть целостного социального процесса»7. К примеру, семантическая концепция искусства критикуется в «игнорировании социального и гносеологического содержания художественного творчества».8 Начиная с 90-х гг., когда влияние советской идеологии прекратилось, исследователи стали часто обращаться к вопросам искусства. Многие работы посвящены проблемам искусства как в зарубежной9, так и в русской литературе10. Однако недостаточное внимание уделяется концепции искусства в русской прозе второй половины 1920-х гг.
Следует отметить, что в нашем исследовании мы в большей части опирались на работы О. В. Дефье11 и А. Ю. Криворучко12.
Так, А. Ю. Криворучко ясно подчеркивает полемику об искусстве исследуемого периода и отмечает, что в связи с «глобальными общественно-культурными переменами»13 обостряются споры об искусстве. Подчеркивая «контекст полемики о создании пролетарской культуры», А. Ю. Криворучко с точки зрения анализа функции экфрасиса приходит к выводу, что экфрасис рассматривается как «своеобразный Эзопов язык в диалоге с властью»14.
О. В. Дефье также обращается к спорам об искусстве в русской прозе 1920-х гг. и указывает, что новой сферой раздумий в прозе об искусстве 1920-х гг. оказываются «культурно-исторические приоритеты эпохи, новый характер взаимоотношений с жизнью, сосредоточенность на вопросах жизнетворчества и формах участия в этом процессе»15. В связи с этим проза об искусстве 1920-х гг. приобретает «ярко выраженное полемическое начало»16.
Кроме того, рассматривая различие споров об искусстве в русской прозе между периодами начала XIX века и 1920-х гг., исследователь подчеркивает особенности эстетической полемики в прозе. Так, он замечает, что в романтической литературе начала XIX века споры об искусстве происходят «опосредованно», «изображение позиций - объективированное», писатель принимает участие в спорах с помощью «эстетических средств»17. В русской прозе 1920-е гг., напротив, эстетические споры становятся «содержательным и структурообразующим началом», при этом основой произведений оказывается «конфликт идей, сопровождающийся уменьшением описательности и усилением политического начала»18.
Споры об искусстве 1920-х гг. в русской прозе, по словам Дефье, выражаются через изображение художника-персонажа. Исследователь указывает, что персонаж-художник изображен «заданным авторской идеей, тенденциозным»19. Так образы художников оказываются «выражением попыток соединить духовно-творческую традицию старого искусства с жизнестроительным искусством современности»20.
Исследуя концепции художника в русской прозе первой трети XX в., исследователь обосновывает «наличие двух доминирующих типов творческого мироотношения» писателя: «философско-созерцательного» и «созидательно-практического»21. Как исследователь объясняет, «Философско-созерцательное мироотношение» подвергает «весь комплекс проблем искусства философскому осмыслению с приоритетным вниманием к его духовному содержанию, внутренним законам и эстетике», «созидательно-практическое мироотношение» ориентирует на направление к «радикальной “практике жизни”»22.
В связи с описанным выше, мы полагаем, что в русской прозе второй половины 1920-х гг. присутствуют яркие споры об искусстве, и писатели активно выражают свое мнение об искусстве.
Следует отметить, что во второй половине 1920-х гг. на первый план выходит «идеологическая составляющая художественного творчества», контроль со стороны государства «над искусством укрепляется», от писателей требуется «экспликация их позиции»23. Разные представления писателей об искусстве отражаются в прозе исследуемого периода, в частности, концепция соцреалистического искусства занимает основное место.
Вопрос о концепции соцреалистического искусства исследуется нами на примере повести «Гравюра на дереве» Б. А. Лавренева. Повесть вызывала обширную полемику после публикации. Ранняя критика обращает внимание на идеологический аспект повести, в особенности, на проблему «культурной революции и интеллигенции»24. Современное литературоведение уделяет должное внимание проблемам «подлинного искусства» и «традиции классического искусства»25, но не выявляет авторскую концепцию искусства в повести.
В нашей работе мы рассматриваем концепцию соцреалистического искусства в указанной повести Лавренева с точки зрения оппозиции соцреализма, авангарда и классики. Причина такого выбора состоит в том, что во второй половине 1920-х гг. актуализовались споры о пути развития соцреалистического искусства. В то же время государство начинало притеснять авангардное искусство. Современник того периода, Лавренев создал повесть идеологически ангажированную, резко критикуя авангард, надеясь тем самым упрочить свое положение в социалистическом обществе. С этой целью Лавренев предлагает свой противоречивый вариант развития соцреалистического искусства.
Во второй половине 1920-х гг. вместе с прозой, утверждающей приоритетность соцреалистического искусства, появляются художественные тексты, изображающие романтическое искусство.
Концепция романтического искусства ярко представлена в прозе А. С. Грина второй половины 1920-х гг. Исследователи нередко обращаются к теме искусства в прозе исследуемого периода. Однако основное внимание уделяется формальному аспекту искусства, то есть, экфрасису: квалифицируются разные виды экфрасиса26, определяются его функции27. Связь искусства Грина с романтизмом отмечается в работах О. Л Максимовой28, А. Е. Козловой29 и В. Б. Мусого30. Вместе с тем, исследователи также затрагивают, главным образом, только отдельные аспекты романтического искусства в прозе Грина, такие, как «преобразующая сила» искусства31, нравственность искусства32, живость изображения художественных полотен в текстах с репрезентацией искусства33.
В нашей работе, в частности, исследуется мистическая функция изобразительного искусства как сущностный тезис концепции романтического искусства Грина в прозе исследуемого периода.
Актуальность исследования определяется интересом современной науки к интермедиальности, к проблемам синтеза искусств.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что отдельной работы, посвященной концепции искусства в русской прозе второй половины 1920-х гг., пока не существует.
Предметом исследования являются концепции искусства в русской прозе второй половины 1920-х гг.
В качестве объекта исследования были выбраны повесть Б. А Лавренева об искусстве «Гравюра на дереве» (1928), а также прозаические произведения А. С. Грина об искусстве второй половины 1920- х гг.
В качестве материала исследования были использованы литературные тексты, посвященные теме искусства не только второй половины 1920-х гг., но и других периодов. В связи со сравнением концепций искусства были рассмотрены все произведения Грина второй половины 1920-х гг., в которых в той или иной мере проявляется авторская концепция изобразительного искусства, и тексты других периодов, анализ которых был необходим для конкретизации гриновской концепции романтического искусства: «Искатель приключений» (1915), «Черный алмаз» (1916), «Шедевр» (1917), «Серый автомобиль» (1923), «Победитель» (1925), «Золотая цепь» (1925), «Фанданго» (1927), «Джесси и Моргиана» (1928), «Дорога никуда» (1929), незаконченный роман «Недотрога» (1932).
Методами исследования послужили историко-литературный, сравнительно-сопоставительный и типологический методы.
Цель исследования состоит в том, чтобы на основании анализа художественных текстов второй половины 1920-х гг. выработать представление о концепции искусства в прозе одного из сложных периодов развития русской литературы XX века.
Для достижения цели в диссертации решаются следующие задачи:
1. Осветить содержание эстетических дискуссий в области искусства второй половины 1920-х гг. на основании анализа повести Б. А. Лавренева «Гравюра на дереве».
2. Выявить специфику мистического в прозе в экспликации экфрастического описания в прозе Грина исследуемого периода.
3. Определить роль экфрастического описания в контексте дискуссий о функции изобразительного искусства
Структура работы состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Первая глава посвящена исследованию концепции соцреалистического искусства в русской прозе второй половины 1920-х гг. Вторая глава анализирует концепцию романтического искусства в русской прозе второй половины 1920-х гг.
Результаты диссертационного исследования позволяют нам сделать следующий вывод: во второй половине 1920-х гг. в связи с общественными культурными переменами в области искусства полемика сильно обостряется. Вследствие этого русская проза второй половины 1920-х гг. отличается полемическим началом. Писатели выражают в своих произведениях различные мнения о развитии соцреалистического искусства.
Концепция соцреалистического искусства исследуется на примере повести «Гравюра на дереве» Б. А. Лавренева, в которой наблюдается сильная полемика между соцреализмом, классикой и авангардом. Резко критикуя авангард, Лавренев готовит почву для уничтожения авангарда государством. Вместе с тем писатель предлагает противоречивую формулу соцреалистического искусства, что говорит о его стремлении укрепить собственное положение в социалистическом обществе. В этом отражена сильная идеологическая борьба в области искусства.
В отличие от Лавренева, А. С. Грин в своей прозе отражает собственное представление о романтическом искусстве. Подчеркивая мистическую функцию искусства, автор проявляет интерес к нравственности в искусстве, считая, что искусство должно с эстетической экспрессией оказывать активное воздействие на жизнь человека. В то же время писатель уделяет большое внимание художественной стороне искусства, настаивает на его элитарности, выступая против его тиражирования. Обращаясь к проблемам художника, писатель подчеркивает важность таланта и нравственности, проявляет интерес к проблемам одиночества художников и конфликта между художником и окружающим миром. Не вступая в открытый спор о функции искусства, Грин своим творчеством отстаивал право писателя на свободу от идеологического диктата. Его полемика с детерминированным искусством нашла отражение в усилении мистического мотива в текстах с экфрастическим описанием. Именно к концу 1920-х гг. его «поэтика настроения», осмысление запредельного, таинственного, иных миров, выявление в фантастических формах «безграничных сил и потенций души и тела»1 определяются экзистенциальным состоянием писателя- романтика, выразившего свой взгляд на концепцию искусства, не зависящий от «текущего момента».
Проанализировав прозу исследуемого периода можно сделать вывод о том, что русские прозаики в начале советского периода реже, чем в предыдущие периоды развития литературного процесса обращаются к теме художника и изобразительного искусства, хотя в обществе эстетические дискуссии обостряются. Не случайно, именно тексты Б. Лавренева и А. Грина в ряде исследований того периода дают материал для выработки концепции искусства в художественном тексте. На наш взгляд, это мотивировано, в первую очередь, обострением полемики о том, какова должна быть функция искусства в социалистическом обществе. Победа в этом «эстетическом» споре обеспечена «новому» взгляду на искусство «нового» человека. Получает новый ракурс осмысления известная оппозиция «художник и толпа». Нужно обрести определение навыки, чтобы освоить приемы раскрытия темы «художник и народ». Отсюда и игнорирование этой проблематики большинством прозаиков. Характерно, что именно в этот период (1930г.) закрывают Институт истории искусств. Формируются представления о «гибели искусства». Наибольшую экспликацию этот мотив находит в прозе К. Вагинова. В его романах «Бамбочада» и «Гарпоганиана», написанных в конце 1920-х — начале 1930-х гг. раскрывается образ квазиискусства, происходит подмена настоящего искусства симулякрами. Экфрастическое описание включает в себя не живость и скульптуру, не картины, а «картинки», хотя само название отсылает к живописному коду (Бамбочада — жанр живописи 17-18 вв.). Картинки — маркер изобразительной продукции 1920-х гг. Это наклейки на табачных коробках, конфетные фантики, вырезки из старых журналов, фотографии, плакаты, рисунки на ресторанных меню и прочие рекламные «артефакты». Изобразительный и скульптурный экфрасис в тексте Вагинова — пародия на искусство того периода. Характерный симулятивный экфрасис — плакат с изображением человека-машины, коллективного механического тела, чучело кота, который «получился как живой» в результате процесса его «сотворения» (пародия на процесс творчества), хорошо вылепленная, но начинающая таять снежная баба, постепенно превращающаяся в ничто. К. Вагинов таким же способом, как и А. Грин, не вступая в прямую полемику, вырабатывает свою концепцию искусства, но в отличие от Грина, видящего путь сохранения искусства в уходе от реальности, Вагинов оставляет искусству лишь функцию сохранения «быта уходящей культуры». Б. Лавренев, хотя и пытается на эксплицитном уровне текста поддержать официальную идеологию, не может однозначно решить вопросы о приоритетах социалистического производственного искусства.
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
