Проза А. П. Чехова конца 1880-х годов: проблема повествования
|
Введение 3
Глава 1. Повествование и событие 11
1.1. Повествование 11
1.2. Событийность 14
1.3. Заключение 30
Глава 2. Точка зрения и время в прозе Чехова 32
2.1. Точка зрения 32
2.2. Порядок и время 55
2.3. Заключение 70
Глава 3. Категория «нарратор» в прозе Чехова 72
3.1. «Нарратор» и типология нарратора 72
3.2. Диететический-недиегетический нарратор в прозе Чехова 74
3.3. Нарративные уровни 79
3.4. Заключение 84
Заключение 86
Список использованной и цитируемой литературы 90
Глава 1. Повествование и событие 11
1.1. Повествование 11
1.2. Событийность 14
1.3. Заключение 30
Глава 2. Точка зрения и время в прозе Чехова 32
2.1. Точка зрения 32
2.2. Порядок и время 55
2.3. Заключение 70
Глава 3. Категория «нарратор» в прозе Чехова 72
3.1. «Нарратор» и типология нарратора 72
3.2. Диететический-недиегетический нарратор в прозе Чехова 74
3.3. Нарративные уровни 79
3.4. Заключение 84
Заключение 86
Список использованной и цитируемой литературы 90
В современном литературоведении исследованию проблем
повествования уделяется все больше внимания.
Основные понятия теории повествования начали развиваться еще в 1920-х годах в работах российских ученых (А. В. Веселовский, В. Пропп, М. Бахтин), и находились под сильным влиянием формализма и Московско-тартусской школы (В. Б. Шкловский, Б. В. Томашевский, Ю. Лотман и Б. Успенский). Наиболее подробно сфера повествования исследована в рамках нарратологии, сформировавшейся в 1960-х годах под влиянием французского структурализма и получившей развитие в работах западных исследователей (Ц. Тодорова, Ж. Женетта, Р Барта, В. Шмида, М. Баль, С. Чатман).
В начале 1920-х годов русские формалисты предложили дихотомию «фабула — сюжет» по отношению к структуре повествовательных текстов. Вслед за формалистами Тодоров ввел понятия «история (histoire) — дискурс / повествующий дискурс (discours)» для различения объекта повествования и формы выражения в повествовательных произведениях . Чэтман в своей работе представляет дихотомию «история (story) — дискурс (discours)», которая пытается объединить формалистские и структуралистские модели: «“история” (story) — это то, изображается в повествовательном произведении, дискурс (discours) — как изображается» .
Женетт предлагает трехуровневую модель повествования, состоящую из трех уровней : «история» (histoire), которая относится к означаемого или содержанию; «повествование в собственном смысле» (recit), которое описывает выражение и дискурсивный текст повествования; «наррация» (narration), которая относится к созданию акта повествования и, в более широком смысле, к реальной или вымышленной ситуации, в которой этот акт происходит В контексте Бахтина , «история» (histoire) может соответствовать «рассказываемому событию», а «наррация» (narration) — «событию рассказывания».
Таким образом, Женетт предполагает, что из трех вышеупомянутых уровней, «только уровень повествовательного дискурса поддается непосредственному текстуальному анализу» , анализ которого по сути является исследованием «отношений между повествованием и историей, между повествованием и наррацией, а также между историей и наррацией» . Следуя классификации Тодорова, который разделил проблемы повествования на три категории (категория времени; категория аспекта; категория модальности ), Женетт проводит анализ повествовательного дискурса в терминах трех категорий: «время» (включая порядок, временную длительность и повторяемость), «модальность» (в связи с дистанцией и перспективой) и «залог» (по отношению к субъекту повествования и уровню повествования) .
Проблема чеховского повествования давно привлекает внимание исследователей.
Событие, как один из центральных вопросов в рамках исследований повествования , согласно классическому определению Ю. М. Лотмана, представляет собой «перемещение персонажа через границу семантического поля» или как «пересечение запрещающей границы» . Исследователи уделяют большое внимание вопросам ослабления событийности в творчестве А. П. Чехова, и указывают на уменьшение масштаба событий; отсутствие подчеркивания события приводит к его невидимости в повествовательном фоне ; ментальный характер событий ; сокращение причинно-следственной связи в фабуле ; и даже, согласно критериям событийности Шмида, иногда события вообще отсутствие . Как и предполагал Б. М. Эйхенбаум: «Замечательно при этом, что рассказы Чехова совсем не похожи на то, что принято называть новеллами; это, скорее, сцены, в которых гораздо важнее разговор персонажей или их мысли, чем сюжет» , ослабление событийности в творчестве Чехова заставило исследователей обратить внимание на важность коммуникативной проблематики .
Наибольший вклад в изучение чеховского повествования сделал А. П. Чудаков. В своей монографии «Поэтика Чехова», Чудаков разделил творчество Чехова на три периода: ранний, или период субъективного повествования (1880-1887 годы); период объективной манеры (1888-1894 годы) и поздний период (1895-1904 годы), и определил 1888 год в качестве начала периода объективной манеры , но также отметит, что еще с 1885 года «картина резко меняется» ; в 1886 году уже «преобладание нового типа повествования — объективного» (который, по определению Чудакова, обозначает, что субъект повествования «исключает себя как самостоятельный воспринимающий субъект, ссылаясь на чужое восприятие, стремясь к объективной позиции» ). Этот новый принцип повествования окончательно оформился в 1887 году, а к 1888 году получил полное преобладание в рассказах Чехова . Исследователи также указывают на переходный характер творчества Чехова во второй половине 1880-х годов . Как отмечает И. Н. Сухих, «не следует недооценивать значения “переходного периода”
1885-1888 гг.» .
Таким образом, можно утверждать, во второй половине 80-х годов произошло изменение в творчестве Чехова.
Следует отметить, Женетт вводит термин «фокализация» в рамках проблемы точки зрения, разделяя повествования на три типа , и эта классификация может найти свой аналог в «объективном повествовании» и «субъективном повествовании», предложенных Чудаковым. Это дает возможность рассмотреть изменение чеховского повествования в конце 80-х годов в новой нарратологической перспективе. Такой взгляд был использован при изучении чуть более поздних, «зрелых» произведений Чехова. В. Л. Паркачёва в своем исследовании творчества Чехова 1888-1904 годов указывает на совмещение внутренней и внешней фокализации в изобразительном плане чеховского повествования, и «благодаря которому в произведениях формируется двойственная перспектива восприятия изображаемого» .
Кроме того, по мере развития нарратологии новые теории и концепции могут быть применены к изучению поэтики прозы Чехова для получения новых результатов. Для анализа «референциальной иллюзии» , давно привлекающего внимание при изучении событийности Чехова, А. Е. Агратин использует термин «встроенный нарратив» («embedded narrative»),
предложенный западными нарратологами . Рассматривая чеховские повествовательные тексты в этом аспекте, он приходит к выводу, что эта стратегия подразумевает максимальную объективизацию «схем» рассказывания .
Однако, несмотря на то, что повествовательные особенности чеховской прозы продолжали привлекать внимание исследователей, подробные исследования изменений, произошедших в чеховском повествовании во второй половине 80-х годов, после Чудакова менее многочисленны, чем исследования его зрелых произведений. В. Н. Гвоздей указывает на тенденцию к серьезности в творчестве Чехова во второй половине 80-х годов и через изучение «тропов» в его произведениях выявляет изменения, произошедшие в творчестве Чехова в этот период, а именно уменьшение клише и упрощение языка, с тщательным отбором деталей .
Исследования творчества Чехова в основном сосредоточены на его зрелом периоде, те. периоде после 90-х годов или втором периоде в определении Чудакова (1888-1894), поскольку именно в этот период новый художественный метод был сформирован, творчество писателя характеризовалось единством художественных принципов.
Вышеизложенное определяет актуальность данного исследования.
В связи с вышеизложенным, научная новизна исследования заключается в попытке использовать современные нарратологические методы для комплексного рассмотрения изменений и развития чеховских повествований в период 1885-1890 гг, опираясь на существующие результаты исследований, в основном с точки зрения трех исследовательских категорий повествовательного дискурса, предложенных Женетт
Методологической основой исследования являются нарративный метод, базирующийся на основных принципах теории В. И. Тюпы, Ж. Женетта, В. Шмида и др. Также опирались на работы чеховедов А. П. Чудакова, В. Б. Катаева, А. Д. Степанова и др.
Объектом исследования является художественная проза Чехова, опубликованная с 1885 по 1890 год..
Предметом исследования является проблема повествования в прозе Чехова названного периода.
Материалом исследования служит тексты произведений Чехова с 1885 по 1890 год, а также письма писателя.
Целью исследования является выяснение изменений и особенностей повествования в прозе Чехова 1885-1890 годов.
В соответствии с целью формулируются следующие задачи:
— обосновать методологический подход, положенный в основу работы (нарратология), описать теоретические понятия «событие», «точка зрения», «нарратор» ит.д.;
— исследовать тенденции изменения событийности в творчестве Чехова в изучаемый период;
— проанализировать особенности и тенденции изменения точки зрения нарративности в прозе Чехова;
— изучить изменение характера повествовательного времени и организацию повествовательной структуры в творчестве Чехова, выявив особенности ее представления;
— выяснить роль вторичных повествований в повествовании Чехова с учетом теории уровней повествования.
повествования уделяется все больше внимания.
Основные понятия теории повествования начали развиваться еще в 1920-х годах в работах российских ученых (А. В. Веселовский, В. Пропп, М. Бахтин), и находились под сильным влиянием формализма и Московско-тартусской школы (В. Б. Шкловский, Б. В. Томашевский, Ю. Лотман и Б. Успенский). Наиболее подробно сфера повествования исследована в рамках нарратологии, сформировавшейся в 1960-х годах под влиянием французского структурализма и получившей развитие в работах западных исследователей (Ц. Тодорова, Ж. Женетта, Р Барта, В. Шмида, М. Баль, С. Чатман).
В начале 1920-х годов русские формалисты предложили дихотомию «фабула — сюжет» по отношению к структуре повествовательных текстов. Вслед за формалистами Тодоров ввел понятия «история (histoire) — дискурс / повествующий дискурс (discours)» для различения объекта повествования и формы выражения в повествовательных произведениях . Чэтман в своей работе представляет дихотомию «история (story) — дискурс (discours)», которая пытается объединить формалистские и структуралистские модели: «“история” (story) — это то, изображается в повествовательном произведении, дискурс (discours) — как изображается» .
Женетт предлагает трехуровневую модель повествования, состоящую из трех уровней : «история» (histoire), которая относится к означаемого или содержанию; «повествование в собственном смысле» (recit), которое описывает выражение и дискурсивный текст повествования; «наррация» (narration), которая относится к созданию акта повествования и, в более широком смысле, к реальной или вымышленной ситуации, в которой этот акт происходит В контексте Бахтина , «история» (histoire) может соответствовать «рассказываемому событию», а «наррация» (narration) — «событию рассказывания».
Таким образом, Женетт предполагает, что из трех вышеупомянутых уровней, «только уровень повествовательного дискурса поддается непосредственному текстуальному анализу» , анализ которого по сути является исследованием «отношений между повествованием и историей, между повествованием и наррацией, а также между историей и наррацией» . Следуя классификации Тодорова, который разделил проблемы повествования на три категории (категория времени; категория аспекта; категория модальности ), Женетт проводит анализ повествовательного дискурса в терминах трех категорий: «время» (включая порядок, временную длительность и повторяемость), «модальность» (в связи с дистанцией и перспективой) и «залог» (по отношению к субъекту повествования и уровню повествования) .
Проблема чеховского повествования давно привлекает внимание исследователей.
Событие, как один из центральных вопросов в рамках исследований повествования , согласно классическому определению Ю. М. Лотмана, представляет собой «перемещение персонажа через границу семантического поля» или как «пересечение запрещающей границы» . Исследователи уделяют большое внимание вопросам ослабления событийности в творчестве А. П. Чехова, и указывают на уменьшение масштаба событий; отсутствие подчеркивания события приводит к его невидимости в повествовательном фоне ; ментальный характер событий ; сокращение причинно-следственной связи в фабуле ; и даже, согласно критериям событийности Шмида, иногда события вообще отсутствие . Как и предполагал Б. М. Эйхенбаум: «Замечательно при этом, что рассказы Чехова совсем не похожи на то, что принято называть новеллами; это, скорее, сцены, в которых гораздо важнее разговор персонажей или их мысли, чем сюжет» , ослабление событийности в творчестве Чехова заставило исследователей обратить внимание на важность коммуникативной проблематики .
Наибольший вклад в изучение чеховского повествования сделал А. П. Чудаков. В своей монографии «Поэтика Чехова», Чудаков разделил творчество Чехова на три периода: ранний, или период субъективного повествования (1880-1887 годы); период объективной манеры (1888-1894 годы) и поздний период (1895-1904 годы), и определил 1888 год в качестве начала периода объективной манеры , но также отметит, что еще с 1885 года «картина резко меняется» ; в 1886 году уже «преобладание нового типа повествования — объективного» (который, по определению Чудакова, обозначает, что субъект повествования «исключает себя как самостоятельный воспринимающий субъект, ссылаясь на чужое восприятие, стремясь к объективной позиции» ). Этот новый принцип повествования окончательно оформился в 1887 году, а к 1888 году получил полное преобладание в рассказах Чехова . Исследователи также указывают на переходный характер творчества Чехова во второй половине 1880-х годов . Как отмечает И. Н. Сухих, «не следует недооценивать значения “переходного периода”
1885-1888 гг.» .
Таким образом, можно утверждать, во второй половине 80-х годов произошло изменение в творчестве Чехова.
Следует отметить, Женетт вводит термин «фокализация» в рамках проблемы точки зрения, разделяя повествования на три типа , и эта классификация может найти свой аналог в «объективном повествовании» и «субъективном повествовании», предложенных Чудаковым. Это дает возможность рассмотреть изменение чеховского повествования в конце 80-х годов в новой нарратологической перспективе. Такой взгляд был использован при изучении чуть более поздних, «зрелых» произведений Чехова. В. Л. Паркачёва в своем исследовании творчества Чехова 1888-1904 годов указывает на совмещение внутренней и внешней фокализации в изобразительном плане чеховского повествования, и «благодаря которому в произведениях формируется двойственная перспектива восприятия изображаемого» .
Кроме того, по мере развития нарратологии новые теории и концепции могут быть применены к изучению поэтики прозы Чехова для получения новых результатов. Для анализа «референциальной иллюзии» , давно привлекающего внимание при изучении событийности Чехова, А. Е. Агратин использует термин «встроенный нарратив» («embedded narrative»),
предложенный западными нарратологами . Рассматривая чеховские повествовательные тексты в этом аспекте, он приходит к выводу, что эта стратегия подразумевает максимальную объективизацию «схем» рассказывания .
Однако, несмотря на то, что повествовательные особенности чеховской прозы продолжали привлекать внимание исследователей, подробные исследования изменений, произошедших в чеховском повествовании во второй половине 80-х годов, после Чудакова менее многочисленны, чем исследования его зрелых произведений. В. Н. Гвоздей указывает на тенденцию к серьезности в творчестве Чехова во второй половине 80-х годов и через изучение «тропов» в его произведениях выявляет изменения, произошедшие в творчестве Чехова в этот период, а именно уменьшение клише и упрощение языка, с тщательным отбором деталей .
Исследования творчества Чехова в основном сосредоточены на его зрелом периоде, те. периоде после 90-х годов или втором периоде в определении Чудакова (1888-1894), поскольку именно в этот период новый художественный метод был сформирован, творчество писателя характеризовалось единством художественных принципов.
Вышеизложенное определяет актуальность данного исследования.
В связи с вышеизложенным, научная новизна исследования заключается в попытке использовать современные нарратологические методы для комплексного рассмотрения изменений и развития чеховских повествований в период 1885-1890 гг, опираясь на существующие результаты исследований, в основном с точки зрения трех исследовательских категорий повествовательного дискурса, предложенных Женетт
Методологической основой исследования являются нарративный метод, базирующийся на основных принципах теории В. И. Тюпы, Ж. Женетта, В. Шмида и др. Также опирались на работы чеховедов А. П. Чудакова, В. Б. Катаева, А. Д. Степанова и др.
Объектом исследования является художественная проза Чехова, опубликованная с 1885 по 1890 год..
Предметом исследования является проблема повествования в прозе Чехова названного периода.
Материалом исследования служит тексты произведений Чехова с 1885 по 1890 год, а также письма писателя.
Целью исследования является выяснение изменений и особенностей повествования в прозе Чехова 1885-1890 годов.
В соответствии с целью формулируются следующие задачи:
— обосновать методологический подход, положенный в основу работы (нарратология), описать теоретические понятия «событие», «точка зрения», «нарратор» ит.д.;
— исследовать тенденции изменения событийности в творчестве Чехова в изучаемый период;
— проанализировать особенности и тенденции изменения точки зрения нарративности в прозе Чехова;
— изучить изменение характера повествовательного времени и организацию повествовательной структуры в творчестве Чехова, выявив особенности ее представления;
— выяснить роль вторичных повествований в повествовании Чехова с учетом теории уровней повествования.
Использование нарратологической теории при анализе повествовательных текстов Чехова в аспектах событий, точки зрения, времени повествования и нарратора позволяет выделить основные тенденции и изменения в его прозе 1885-1890 гг
Одна из наиболее очевидных тенденций в прозе Чехова 1885-1890 годов заключается в ослаблении событийности. Для того чтобы четко проследить эти изменения, мы классифицировали прозу этого и провели подсчеты в соответствии с критерием событийности Шмида: в 1885 году количество текстов с наибольшей степенью событийности составляет более половины всех произведений, затем эта доля постепенно снижается; в 1886 и 1887 годах наиболее распространены произведения, соответствующие лишь минимальному критерию событийности; после 1888 года начинают преобладать прозаические тексты, не соответствующие критерию событийности, т.е. считающиеся «бессобытийными».
Основные причины этой тенденции к ослаблению событий включают: отсутствие результательности изменения или отмену изменения состояния (т.е. возвращение состояния к началу); незавершенность событий, отраженная в расширенных открытых концовках; отсутствие релевантности изменения в связи с отсутствием влияния или изменения, вызванного «событием»; и потеря акцента на изменении.
Отмечается и такая особенность прозы Чехова, как «одновременное множества голосов». Такие голоса, с одной стороны, ведут развитие сюжета, но с другой стороны, поскольку они исходят с разных уровней или представляют разные мнения, они затрудняют восприятие читателем развития основного сюжета, что приводит к сокрытию событий.
В то же время причины такого снижения событийности могут происходить и другими путями. Например, через сокрытие голоса повествователя и использование приемов повторения.
Рассматривая произведения этого периода в плане точки зрения, с помощью терминологии «фокализация», предложенной Женетт, можно обнаружить увеличение объективности повествования, те. по мере того, как дискурс с явной оценкой повествователя постепенно уменьшается, и повествователь скрывается, текст содержит больше несобственно-прямой речи и все большее повествование происходит в рамках восприятия персонажей; это выражается в уменьшении нефокализованной повествований (которые почти исчезают из произведений 1888-1890 гг) и постепенном увеличение повествований с внутренней фокализацией, причем к 1888-1890 гг. появляется сочетание повествований с внешней и внутренней фокализацией. Отмечается также, что переходный характер, то есть одновременное присутствие ранних и поздних приемов, наиболее ярко проявляется в 1886 году. Считается,что повесть «Степь» (1888) приобрела черты гораздо более поздних рассказов Чехова.
Изменение точки зрения также отражается в изменении именования, которое в раннем периоде отражает отношение повествователя, а в позднем периоде изменение больше исходит из восприятия персонажей.
Рассматривая время повествования, можно заметить постепенное увеличение продолжительности событий, содержащихся в произведениях Чехова. В прозе Чехова часто встречается аналепсис (те. обращения к прошлому), и можно обнаружить постепенное раздробление этой аналепсиса в течение исследуемого периода, что приводит к размыванию линейного развития событий в прозе. Время все больше замедляет свой ход вплоть до застывания.
Такое застойность выражается и через повторение. В творчестве Чехова широко используются повторения, типичные для изучаемого периода, включая повторение «излагать n раз то, что произошло n раз» и повторяемое повествование, т.е. «излагать n раз то, что произошло один раз». С помощью приема повторения создают характеры персонажей, вызывают психологические изменения в персонажах и продвигают сюжет.
В произведениях Чехова этого периода мы наблюдаем одновременное присутствие диететического нарратора, чей голос доминирует в повествовании, и несобственно-прямой речи, переносящей фокус на персонажей, такое противоречие создает переходную форму повествования. Это также можно отнести к типу «неучаствующего очевидца», когда диететический нарратор менее вовлечен в повествование.
Исходя из теории уровней повествования, можно заметить, что во встроенном повествовании Чехова второй уровень повествования редко становится главной частью, он скорее и дополняет первый уровень. Появление нескольких историй во вторичных повествованиях создает лирический характер и снижает событийность произведения.
Одна из наиболее очевидных тенденций в прозе Чехова 1885-1890 годов заключается в ослаблении событийности. Для того чтобы четко проследить эти изменения, мы классифицировали прозу этого и провели подсчеты в соответствии с критерием событийности Шмида: в 1885 году количество текстов с наибольшей степенью событийности составляет более половины всех произведений, затем эта доля постепенно снижается; в 1886 и 1887 годах наиболее распространены произведения, соответствующие лишь минимальному критерию событийности; после 1888 года начинают преобладать прозаические тексты, не соответствующие критерию событийности, т.е. считающиеся «бессобытийными».
Основные причины этой тенденции к ослаблению событий включают: отсутствие результательности изменения или отмену изменения состояния (т.е. возвращение состояния к началу); незавершенность событий, отраженная в расширенных открытых концовках; отсутствие релевантности изменения в связи с отсутствием влияния или изменения, вызванного «событием»; и потеря акцента на изменении.
Отмечается и такая особенность прозы Чехова, как «одновременное множества голосов». Такие голоса, с одной стороны, ведут развитие сюжета, но с другой стороны, поскольку они исходят с разных уровней или представляют разные мнения, они затрудняют восприятие читателем развития основного сюжета, что приводит к сокрытию событий.
В то же время причины такого снижения событийности могут происходить и другими путями. Например, через сокрытие голоса повествователя и использование приемов повторения.
Рассматривая произведения этого периода в плане точки зрения, с помощью терминологии «фокализация», предложенной Женетт, можно обнаружить увеличение объективности повествования, те. по мере того, как дискурс с явной оценкой повествователя постепенно уменьшается, и повествователь скрывается, текст содержит больше несобственно-прямой речи и все большее повествование происходит в рамках восприятия персонажей; это выражается в уменьшении нефокализованной повествований (которые почти исчезают из произведений 1888-1890 гг) и постепенном увеличение повествований с внутренней фокализацией, причем к 1888-1890 гг. появляется сочетание повествований с внешней и внутренней фокализацией. Отмечается также, что переходный характер, то есть одновременное присутствие ранних и поздних приемов, наиболее ярко проявляется в 1886 году. Считается,что повесть «Степь» (1888) приобрела черты гораздо более поздних рассказов Чехова.
Изменение точки зрения также отражается в изменении именования, которое в раннем периоде отражает отношение повествователя, а в позднем периоде изменение больше исходит из восприятия персонажей.
Рассматривая время повествования, можно заметить постепенное увеличение продолжительности событий, содержащихся в произведениях Чехова. В прозе Чехова часто встречается аналепсис (те. обращения к прошлому), и можно обнаружить постепенное раздробление этой аналепсиса в течение исследуемого периода, что приводит к размыванию линейного развития событий в прозе. Время все больше замедляет свой ход вплоть до застывания.
Такое застойность выражается и через повторение. В творчестве Чехова широко используются повторения, типичные для изучаемого периода, включая повторение «излагать n раз то, что произошло n раз» и повторяемое повествование, т.е. «излагать n раз то, что произошло один раз». С помощью приема повторения создают характеры персонажей, вызывают психологические изменения в персонажах и продвигают сюжет.
В произведениях Чехова этого периода мы наблюдаем одновременное присутствие диететического нарратора, чей голос доминирует в повествовании, и несобственно-прямой речи, переносящей фокус на персонажей, такое противоречие создает переходную форму повествования. Это также можно отнести к типу «неучаствующего очевидца», когда диететический нарратор менее вовлечен в повествование.
Исходя из теории уровней повествования, можно заметить, что во встроенном повествовании Чехова второй уровень повествования редко становится главной частью, он скорее и дополняет первый уровень. Появление нескольких историй во вторичных повествованиях создает лирический характер и снижает событийность произведения.
Подобные работы
- Поэтика календарной прозы А. П. Чехова
Диссертации (РГБ), литература. Язык работы: Русский. Цена: 4290 р. Год сдачи: 2022 - Влияние И. С. Тургенева на раннее творчество А. П. Чехова
Магистерская диссертация, литература. Язык работы: Русский. Цена: 5500 р. Год сдачи: 2021 - Поэтика аффекта в прозе А.П.Чехова
Магистерская диссертация, филология. Язык работы: Русский. Цена: 4870 р. Год сдачи: 2023 - ПРОБЛЕМА «ЦЕННОСТНОГО ЦЕНТРА» В ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ А. П. ЧЕХОВА
Дипломные работы, ВКР, филология. Язык работы: Русский. Цена: 4350 р. Год сдачи: 2017 - ТЕМА ДЕТСТВА В ПРОЗЕ А. И. КУПРИНА
Магистерская диссертация, филология. Язык работы: Русский. Цена: 4895 р. Год сдачи: 2017 - ПОЭТИКА РАССКАЗОВ А.П. ЧЕХОВА
Магистерская диссертация, филология. Язык работы: Русский. Цена: 4990 р. Год сдачи: 2018 - ЛИНГВОСТИЛИСТИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА РЕАЛИЗАЦИИ КАТЕГОРИИ ТЕКСТОВОЙ ЭМОТИВНОСТИ В МОДЕРНИСТСКОЙ ПРОЗЕ: ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ И ДИДАКТИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ
Магистерская диссертация, английский язык. Язык работы: Русский. Цена: 4820 р. Год сдачи: 2020 - ЖАНР СТРАШНОГО РАССКАЗА В ЛИТЕРАТУРЕ АМЕРИКАНСКОГО РОМАНТИЗМА
Бакалаврская работа, педагогика. Язык работы: Русский. Цена: 4275 р. Год сдачи: 2019 - ОСОБЕННОСТИ РОМАНТИЧЕСКОЙ ФАНТАСТИКИ В «ТАИНСТВЕННЫХ» ПОВЕСТЯХ И. ТУРГЕНЕВА
Дипломные работы, ВКР, русский язык. Язык работы: Русский. Цена: 5970 р. Год сдачи: 2016