Международно-правовые проблемы защиты прав человека в непризнанных государствах
|
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ПРАВОВЫЕ ОСНОВАНИЯ ДЕЙСТВИЯ И ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ ПРАВОЗАЩИТНЫХ НОРМ В НЕПРИЗНАННЫХ ГОСУДАРСТВАХ
§ 1. Правовые основания применения в непризнанных государствах
международных правозащитных норм
§ 2. Проблемы действия международных правозащитных норм
в отношении граждан непризнанных государств
ГЛАВА ВТОРАЯ
РЕАЛИЗАЦИЯ ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА ЛИЦАМИ НЕПРИЗНАННЫХ ГОСУДАРСТВ В РАМКАХ ПРАВОВЫХ СИСТЕМ ИНОСТРАННЫХ ГОСУДАРСТВ
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
МЕХАНИЗМЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ И ЗАЩИТЫ ПРАВ И СВОБОД ЛИЦ ИЗ НЕПРИЗНАННЫХ ГОСУДАРСТВ В РАМКАХ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ПРАВОВЫЕ ОСНОВАНИЯ ДЕЙСТВИЯ И ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ ПРАВОЗАЩИТНЫХ НОРМ В НЕПРИЗНАННЫХ ГОСУДАРСТВАХ
§ 1. Правовые основания применения в непризнанных государствах
международных правозащитных норм
§ 2. Проблемы действия международных правозащитных норм
в отношении граждан непризнанных государств
ГЛАВА ВТОРАЯ
РЕАЛИЗАЦИЯ ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА ЛИЦАМИ НЕПРИЗНАННЫХ ГОСУДАРСТВ В РАМКАХ ПРАВОВЫХ СИСТЕМ ИНОСТРАННЫХ ГОСУДАРСТВ
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
МЕХАНИЗМЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ И ЗАЩИТЫ ПРАВ И СВОБОД ЛИЦ ИЗ НЕПРИЗНАННЫХ ГОСУДАРСТВ В РАМКАХ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
Актуальность темы исследования. Существование непризнанных государств является камнем преткновения в решении многих международных споров. В самом названии подобных образований уже содержится намек на конфликтность их существования. Политико-правовая коллизия вокруг Косово, а также события, связанные с «непризнанными» республиками на постсоветском пространстве (в частности - события на Юго-Востоке Украины), сделали актуальным вопрос о современной трактовке права наций на самоопределение. Помимо различных проблем в рамках международно-публичных отношений, данные «государства» и их граждане часто сталкиваются с проблемами в сфере регулирования и обеспечения гражданских, политических, социальных и иных правоотношений. Безусловно, достаточно большая часть соответствующих проблем обусловлена внутренними условиями самопровозглашенного государства. Однако статус такого государства как непризнанного с точки зрения подавляющего большинства других правительств - вызывает не меньше проблем и в правозащитной сфере. Наиболее важной из таких проблем является проблема, связанная с гражданами непризнанных государств. А именно – их правами и свободами, возможностью их реализации и обеспечения. Переводя соответствующую проблематику в сферу международного права, мы говорим о правах и свободах человека, которые признаются, устанавливаются и обеспечиваются уже на международном уровне, а не только в рамках правовой системы публично-правового образования. Именно международное право устанавливает и признает определённый «стандарт» прав и свобод за каждым человеком, живущим на нашей планете, независимо от его гражданства и политических взглядов.
Анализ состояния исследования данной темы в научной литературе. Проблематика непризнанных государств в международно-правовых отношениях уже получила своё достаточное освещение во множестве научных трудов, обсуждалась на многих конференциях. В свое время тематики правового статуса непризнанных государств (правительств) касались Г. Гроций, Ф. Ф. Мартенс, Г. Кельзен, С. В. Черниченко, О. И. Тиунов и др. Во второй половине 20 века и в настоящий момент проблемы сампровозглашенных государств очень часто являются «повесткой дня» на различных площадках международных межгосударственных и неправительственных организаций (в том числе ООН, Совета Европы, правозащитных неправительственных организаций). Высокая степень актуальности в настоящее время предопределяет и востребованность исследования политических и правовых аспектов данной проблемы во множестве статей и докладов — в частности, авторства Вельяминова Г. М., Рогачевского А. Л., Большакова А. Г., Анциперовой А. И., Русиновой В. и др. Работам в данной сфере присуще наличие разнообразных подходов и интерпретаций относительно взглядов и позиций по тем или иным проблемам, связанным с непризнанными государствами. При всем этом, предметом подавляющего большинства работ не является исследование какого-то конкретного вопроса в общей проблематике непризнанных государств. Как правило, проведение анализа базируется на политико-правовом статусе непризнанных государств, и лишь в ходе раскрытия данной темы - исследователями поднимались проблемы более «частного» характера (в т.ч. связанные с возможностью реализации гражданских, социальных, экономических и иных прав и свобод в непризнанных государствах). Безусловно, имеют место книги и научные статьи, в которых можно почерпнуть аналитическую информацию и о достаточно фрагментарных частях проблемы непризнаваемых государств – в частности, о процессуальной правоспособности лиц из непризнанных государств, международной судебной практики в отношении лиц из непризнанных государств и др. Научную и практическую пользу данных трудов нельзя переоценить. Вместе с тем, по мнению автора настоящей работы, их основным недостатком является отсутствие констатации и описания системных правовых проблем, связанных с самопровозглашенными государствами, которые требуют не только частного изучения, но и макроанализа.
В этой связи данная работа совершенно не имеет своей целью разбор проблемы непосредственно признания / непризнания государства. Вместе с тем, в качестве основной цели настоящей работы был выбран один из аспектов проблематики непризнанных государств – правовой механизм регулирования и защиты прав и свобод человека.
Предмет исследования. В настоящей работе необходимо, в первую очередь, определиться с предметом исследования и применяемой терминологией – что подразумевается под «непризнанным» государством?
Все существующие публично-правовые образования, которые тем или иным способом провозгласили себя государством, с точки зрения международно-правового признания, условно, подразделяются на: признанные государства, частично непризнаваемые государства, частично признанные государства и самопровозглашенные (непризнанные) государства. Относительно первой категории — речь идет о государствах, которые признаются всеми (или абсолютным большинством) публично-правовыми образования в рамках международного права.
Принципиальные различия между второй и третьей категорией отсутствуют (так как речь идет о государствах, которые признаны лишь частично). Однако исходя из фактического положения дел — различия в их правосубъектности существенны. Как правило, когда речь идет о частично непризнаваемых государствах — подразумеваются государства, признаваемые большинством существующих государств. Практические все из них являются членами основных международных организаций (а некоторые — даже постоянными членами Совета Безопасности ООН). При этом есть ряд государств, которые в силу определенных политико-правовых или идеологических причин принципиально не при-знают международную правосубъектность государств, относимых ко второй категории. Наиболее ярким примером частично непризнаваемого государства является Китайская Народная Республика (не признается Китайской Республикой (Тайвань), а также формально рядом государств, которые признают легитимным правительство Китайской Республики), Израиль (не признают ряд арабских стран), Республика Кипр (не признает Турция), КНДР (официально не признают Республика Корея, Япония, Франция и ряд других государств). Все эти государства являются членами ООН и многих других международных организаций. Вместе с тем, данные государства по-прежнему не имеют полного признания их правосубъектности со стороны международного сообщества.
Проводя разграничения между частично непризнаваемыми государствами и частично признанными государствами возможно говорить лишь о количественном показателе признания со стороны других государств. Однако с фактической стороны различия между частично непризнаваемыми и частично признанными государствам - существенны. Так, если провести сравнение в правовом статусе и фактической возможности его реализации между такими государствами как Израиль и Косово — различия будут достаточно явными (членство в ООН и иных международных организациях, количество установленных дипломатических и торгово-экономических связей с другими государствами и т. д.). При этом и Израиль и Республика Косово являются государствами, которые признаны не всеми членами мирового сообщества. В этой связи возникают вполне обоснованные выводы относительно значимости «количества признаний» для констатации наличия у публично-правового образования достаточной степени международной правосубъектности. В свою очередь определить четкие критерии, на основании которых можно было бы однозначно разграничивать частично непризнаваемые государства от частично непризнанные – практически невозможно, так как соответствующие разграничение будет всегда носить относительный характер. В частности, с одной стороны таким критерием может выступать членство государства в ООН, с другой стороны – членство в каких-либо иных международных государств (например, для европейского государства – членство в Совете Европы). Соответственно, относительным по своей сути является и само разграничение государств на частично непризнаваемые и частично признанные. Так одновременно частично непризнаваемым и частично признанным можно назвать Государство Палестина и Республику Абхазия, Китайскую Республику и Сахарскую Арабскую Демократическую Республику (и те, и другие как признаются одними, так и не признаются другими). Но, как уже отмечалось, отрицать то, что количественный показатель «признаний» для определения правового статуса государства имеет определяющее значение – нельзя.
К четвертой категории непризнанных государств относятся, по сути, не-признанные государства в узком смысле этого слова. Соответственно, к непризнанным государствам относятся образования, которые на определенной территории фактически осуществляют все (или подавляющее большинство) публично-правовых функций, присущих государств, однако официально не признаваемые в качестве полноценного государства не одним из других государств. Примеры таких публично-правовых образований в последнее время является достаточно широко известными – к ним относятся Приднестровская Молдавская Республика, Нагорно-Карабахская Республика (Республика Арцах), Сомалиленд и другие.
Что касается термина «непризнанное государство», который будет использоваться далее - он трактуется автором настоящей работы в широком смысле. Под непризнанными государствами далее в настоящей работе будут формально пониматься сразу три из вышеприведенных категорий: непризнанные государства, частично непризнаваемые государства и частично непризнанные государства. Соответствующее понимание обусловлено тем, что любое из государств, у которого отсутствует абсолютное признание со стороны международного сообщества – будет в той или иной степени по-прежнему оставаться непризнанным публично-правовым образованием. При этом проблемы, которые будут подняты в настоящей работе, в подавляющим большинстве своем относятся к непризнанным и частично признанным государствам, так как международно-правовое признание в отношении данных публично-правовых образований (и, как следствие – международная правоспособность и возможность ее реализации) либо вовсе отсутствует, либо крайне мало. Соответственно, под используемым далее в настоящей работе словосочетанием «непризнанные государства» будут пониматься либо официально не признаваемые другими государствами, самопровозглашенные публично-правовые образования, либо государства, признание которых со стороны других государств достаточно малочисленно.
Помимо детерминации непризнанных государств, применительно к теме настоящей работы также стоит отметить, что, когда речь идет о международно-признаваемых правах и свободах человека в непризнанных государствах – более существенный удельный практический вес имеют права и свободы «частного характера». Именно проблемы реализации и обеспечения прав и свобод людей в частно-правовой сфере в непризнанных государствах встают наиболее остро. В частности, если мы говорим о правах и свободах граждан непризнанного государства, реализация которых возможна ими лишь в рамках правовой системы данного государства – проблем, речь о которых пойдет далее в на-стоящей работе, зачастую может и не возникнуть. В частности, если мы говорим о праве избирать и быть избранным, либо праве на участие (в том числе – опосредовано) в управлении государством – их реализация гражданами непризнанных государств практически никак не зависит от международно-правового признания со стороны других участников международных отношений. В этой связи такие права и свободы, которые, как правило, относятся к политической либо административной сфере общества, могут вполне успешно реализовываться и обеспечиваться без участия международного сообщества. В свою очередь, об отсутствии таких проблем невозможно говорить применительно к частно-правовой сфере. Более того, препятствия в реализации имущественных и личных неимущественных прав граждан непризнанного государства «на стыке» с внешними правовыми системами (международной и других государств) является одной из самых распространенных и актуальных правовых проблем в мире. Именно поэтому в настоящей работе в дальнейшем речь будет идти о проблемах правоприменения, которые преимущественно связаны с частной сферой отношений лиц из непризнанных государств.
Учитывая проблематику действия международного права применительно к непризнанным странам, можно выделить два основных аспекта в этом плане:
- действие принципов, норм и механизмов международного права непосредственно в отношении этого государства (его правовой системы, граждан, взаимоотношений с международными организациями и т.д.);
- взаимодействие государства (в лице его органов и должностных лиц, а также граждан этого государства) в рамках международного права с другими государствами.
Таким образом, если транспонировать эти два аспекта применительно к сфере прав и свобод человека, то с определённой корректировкой их можно интерпретировать следующим образом:
- действие принципов и норм международного права в сфере защиты прав и свобод человека в рамках правовой системы непризнанного государств;
- действие принципов и норм международного права в отношении прав и свобод граждан непризнанного государства в рамках действия юрисдикции (внутри правовой системы) иностранных государств.
«Особняком» здесь можно выделить такой не менее важный вопрос как механизмы обеспечения действия принципов и норм международного права в области защиты прав и свобод человека применительно к непризнанным государствам (речь здесь идет об осуществлении своей деятельности в отношении соблюдения прав и свобод человека из непризнанных государств различных международных институций и должностных лиц). В связи с этим, структуру работы предполагается целесообразным условно разделить на три соответствующих блока:
- правовые основания для применения в непризнанных государствах норм международного права;
- реализация прав и свобод лиц из непризнанных государств в рамках правовых систем других государств;
- механизмы обеспечения и защиты прав и свобод лиц из непризнанных государств в рамках международного права.
При этом предварительно, до рассмотрения соответствующих аспектов, предполагается раскрытие основных причин и коллизий, обуславливающих проблемы действия норм международного права в сфере защиты прав и свобод человек в отношении граждан непризнанных государств.
Будет также сделана попытка выявить и сформулировать основные практические «препятствия», с которыми приходится сталкиваться правовым системам непризнанных государств в данной сфере, а также возможные пути их преодоления в рамках сложившейся системы международного права.
Анализ состояния исследования данной темы в научной литературе. Проблематика непризнанных государств в международно-правовых отношениях уже получила своё достаточное освещение во множестве научных трудов, обсуждалась на многих конференциях. В свое время тематики правового статуса непризнанных государств (правительств) касались Г. Гроций, Ф. Ф. Мартенс, Г. Кельзен, С. В. Черниченко, О. И. Тиунов и др. Во второй половине 20 века и в настоящий момент проблемы сампровозглашенных государств очень часто являются «повесткой дня» на различных площадках международных межгосударственных и неправительственных организаций (в том числе ООН, Совета Европы, правозащитных неправительственных организаций). Высокая степень актуальности в настоящее время предопределяет и востребованность исследования политических и правовых аспектов данной проблемы во множестве статей и докладов — в частности, авторства Вельяминова Г. М., Рогачевского А. Л., Большакова А. Г., Анциперовой А. И., Русиновой В. и др. Работам в данной сфере присуще наличие разнообразных подходов и интерпретаций относительно взглядов и позиций по тем или иным проблемам, связанным с непризнанными государствами. При всем этом, предметом подавляющего большинства работ не является исследование какого-то конкретного вопроса в общей проблематике непризнанных государств. Как правило, проведение анализа базируется на политико-правовом статусе непризнанных государств, и лишь в ходе раскрытия данной темы - исследователями поднимались проблемы более «частного» характера (в т.ч. связанные с возможностью реализации гражданских, социальных, экономических и иных прав и свобод в непризнанных государствах). Безусловно, имеют место книги и научные статьи, в которых можно почерпнуть аналитическую информацию и о достаточно фрагментарных частях проблемы непризнаваемых государств – в частности, о процессуальной правоспособности лиц из непризнанных государств, международной судебной практики в отношении лиц из непризнанных государств и др. Научную и практическую пользу данных трудов нельзя переоценить. Вместе с тем, по мнению автора настоящей работы, их основным недостатком является отсутствие констатации и описания системных правовых проблем, связанных с самопровозглашенными государствами, которые требуют не только частного изучения, но и макроанализа.
В этой связи данная работа совершенно не имеет своей целью разбор проблемы непосредственно признания / непризнания государства. Вместе с тем, в качестве основной цели настоящей работы был выбран один из аспектов проблематики непризнанных государств – правовой механизм регулирования и защиты прав и свобод человека.
Предмет исследования. В настоящей работе необходимо, в первую очередь, определиться с предметом исследования и применяемой терминологией – что подразумевается под «непризнанным» государством?
Все существующие публично-правовые образования, которые тем или иным способом провозгласили себя государством, с точки зрения международно-правового признания, условно, подразделяются на: признанные государства, частично непризнаваемые государства, частично признанные государства и самопровозглашенные (непризнанные) государства. Относительно первой категории — речь идет о государствах, которые признаются всеми (или абсолютным большинством) публично-правовыми образования в рамках международного права.
Принципиальные различия между второй и третьей категорией отсутствуют (так как речь идет о государствах, которые признаны лишь частично). Однако исходя из фактического положения дел — различия в их правосубъектности существенны. Как правило, когда речь идет о частично непризнаваемых государствах — подразумеваются государства, признаваемые большинством существующих государств. Практические все из них являются членами основных международных организаций (а некоторые — даже постоянными членами Совета Безопасности ООН). При этом есть ряд государств, которые в силу определенных политико-правовых или идеологических причин принципиально не при-знают международную правосубъектность государств, относимых ко второй категории. Наиболее ярким примером частично непризнаваемого государства является Китайская Народная Республика (не признается Китайской Республикой (Тайвань), а также формально рядом государств, которые признают легитимным правительство Китайской Республики), Израиль (не признают ряд арабских стран), Республика Кипр (не признает Турция), КНДР (официально не признают Республика Корея, Япония, Франция и ряд других государств). Все эти государства являются членами ООН и многих других международных организаций. Вместе с тем, данные государства по-прежнему не имеют полного признания их правосубъектности со стороны международного сообщества.
Проводя разграничения между частично непризнаваемыми государствами и частично признанными государствами возможно говорить лишь о количественном показателе признания со стороны других государств. Однако с фактической стороны различия между частично непризнаваемыми и частично признанными государствам - существенны. Так, если провести сравнение в правовом статусе и фактической возможности его реализации между такими государствами как Израиль и Косово — различия будут достаточно явными (членство в ООН и иных международных организациях, количество установленных дипломатических и торгово-экономических связей с другими государствами и т. д.). При этом и Израиль и Республика Косово являются государствами, которые признаны не всеми членами мирового сообщества. В этой связи возникают вполне обоснованные выводы относительно значимости «количества признаний» для констатации наличия у публично-правового образования достаточной степени международной правосубъектности. В свою очередь определить четкие критерии, на основании которых можно было бы однозначно разграничивать частично непризнаваемые государства от частично непризнанные – практически невозможно, так как соответствующие разграничение будет всегда носить относительный характер. В частности, с одной стороны таким критерием может выступать членство государства в ООН, с другой стороны – членство в каких-либо иных международных государств (например, для европейского государства – членство в Совете Европы). Соответственно, относительным по своей сути является и само разграничение государств на частично непризнаваемые и частично признанные. Так одновременно частично непризнаваемым и частично признанным можно назвать Государство Палестина и Республику Абхазия, Китайскую Республику и Сахарскую Арабскую Демократическую Республику (и те, и другие как признаются одними, так и не признаются другими). Но, как уже отмечалось, отрицать то, что количественный показатель «признаний» для определения правового статуса государства имеет определяющее значение – нельзя.
К четвертой категории непризнанных государств относятся, по сути, не-признанные государства в узком смысле этого слова. Соответственно, к непризнанным государствам относятся образования, которые на определенной территории фактически осуществляют все (или подавляющее большинство) публично-правовых функций, присущих государств, однако официально не признаваемые в качестве полноценного государства не одним из других государств. Примеры таких публично-правовых образований в последнее время является достаточно широко известными – к ним относятся Приднестровская Молдавская Республика, Нагорно-Карабахская Республика (Республика Арцах), Сомалиленд и другие.
Что касается термина «непризнанное государство», который будет использоваться далее - он трактуется автором настоящей работы в широком смысле. Под непризнанными государствами далее в настоящей работе будут формально пониматься сразу три из вышеприведенных категорий: непризнанные государства, частично непризнаваемые государства и частично непризнанные государства. Соответствующее понимание обусловлено тем, что любое из государств, у которого отсутствует абсолютное признание со стороны международного сообщества – будет в той или иной степени по-прежнему оставаться непризнанным публично-правовым образованием. При этом проблемы, которые будут подняты в настоящей работе, в подавляющим большинстве своем относятся к непризнанным и частично признанным государствам, так как международно-правовое признание в отношении данных публично-правовых образований (и, как следствие – международная правоспособность и возможность ее реализации) либо вовсе отсутствует, либо крайне мало. Соответственно, под используемым далее в настоящей работе словосочетанием «непризнанные государства» будут пониматься либо официально не признаваемые другими государствами, самопровозглашенные публично-правовые образования, либо государства, признание которых со стороны других государств достаточно малочисленно.
Помимо детерминации непризнанных государств, применительно к теме настоящей работы также стоит отметить, что, когда речь идет о международно-признаваемых правах и свободах человека в непризнанных государствах – более существенный удельный практический вес имеют права и свободы «частного характера». Именно проблемы реализации и обеспечения прав и свобод людей в частно-правовой сфере в непризнанных государствах встают наиболее остро. В частности, если мы говорим о правах и свободах граждан непризнанного государства, реализация которых возможна ими лишь в рамках правовой системы данного государства – проблем, речь о которых пойдет далее в на-стоящей работе, зачастую может и не возникнуть. В частности, если мы говорим о праве избирать и быть избранным, либо праве на участие (в том числе – опосредовано) в управлении государством – их реализация гражданами непризнанных государств практически никак не зависит от международно-правового признания со стороны других участников международных отношений. В этой связи такие права и свободы, которые, как правило, относятся к политической либо административной сфере общества, могут вполне успешно реализовываться и обеспечиваться без участия международного сообщества. В свою очередь, об отсутствии таких проблем невозможно говорить применительно к частно-правовой сфере. Более того, препятствия в реализации имущественных и личных неимущественных прав граждан непризнанного государства «на стыке» с внешними правовыми системами (международной и других государств) является одной из самых распространенных и актуальных правовых проблем в мире. Именно поэтому в настоящей работе в дальнейшем речь будет идти о проблемах правоприменения, которые преимущественно связаны с частной сферой отношений лиц из непризнанных государств.
Учитывая проблематику действия международного права применительно к непризнанным странам, можно выделить два основных аспекта в этом плане:
- действие принципов, норм и механизмов международного права непосредственно в отношении этого государства (его правовой системы, граждан, взаимоотношений с международными организациями и т.д.);
- взаимодействие государства (в лице его органов и должностных лиц, а также граждан этого государства) в рамках международного права с другими государствами.
Таким образом, если транспонировать эти два аспекта применительно к сфере прав и свобод человека, то с определённой корректировкой их можно интерпретировать следующим образом:
- действие принципов и норм международного права в сфере защиты прав и свобод человека в рамках правовой системы непризнанного государств;
- действие принципов и норм международного права в отношении прав и свобод граждан непризнанного государства в рамках действия юрисдикции (внутри правовой системы) иностранных государств.
«Особняком» здесь можно выделить такой не менее важный вопрос как механизмы обеспечения действия принципов и норм международного права в области защиты прав и свобод человека применительно к непризнанным государствам (речь здесь идет об осуществлении своей деятельности в отношении соблюдения прав и свобод человека из непризнанных государств различных международных институций и должностных лиц). В связи с этим, структуру работы предполагается целесообразным условно разделить на три соответствующих блока:
- правовые основания для применения в непризнанных государствах норм международного права;
- реализация прав и свобод лиц из непризнанных государств в рамках правовых систем других государств;
- механизмы обеспечения и защиты прав и свобод лиц из непризнанных государств в рамках международного права.
При этом предварительно, до рассмотрения соответствующих аспектов, предполагается раскрытие основных причин и коллизий, обуславливающих проблемы действия норм международного права в сфере защиты прав и свобод человек в отношении граждан непризнанных государств.
Будет также сделана попытка выявить и сформулировать основные практические «препятствия», с которыми приходится сталкиваться правовым системам непризнанных государств в данной сфере, а также возможные пути их преодоления в рамках сложившейся системы международного права.
Из исследованных в настоящей работе материалов и источников был сделан вывод о том, что с учетом сложившихся международных отношений непризнанное государство, по сути, не имеет объективной возможности участвовать в международных правоотношениях путем вступления в универсальные или региональные международные договоры или организации. В этой связи возможность применения международно-правовых механизмов защиты и обеспечения, действующих в рамках соответствующих договоров и организаций, в правовых системах непризнанных государств исключается. Рассматривая ситуацию, при которой в непризнанном государстве возможно применение международно-правовых норм в отношении находящихся на его территории иностранных лиц - можно констатировать, что их применение будет обусловлено действием международного права исключительно в отношении этих лиц и правовую систему непризнанного государства никоим образом, формально, не затрагивает. Также нельзя назвать в качестве применимых на территории непризнанных государств нормы международного права, на которые соответствующее государство выразило свое официальное согласие на обязательность (применение) - в данном случае соответствующие нормы становятся частью правовой системы непризнанного государства, переставая в свою очередь быть для него нормами международного права как таковыми. Представляется, что историческая практика настоящего и будущего должна в конце концов представить мировому сообществу однозначный пример того, что право народов на самоопределение вплоть до образования нового государства, обусловленное объективной социально-политической действительностью, не должно ущемляться на основании политических мотивов в той части, что соответствующий народ хочет быть частью этого сообщества на правовых и равных со всеми остальными началах.
Вместе с тем, как было выявлено в настоящей работе, наибольшую практическую значимость в настоящий момент имеет проблема, связанная с реализацией гражданами непризнанных государств своих прав и свобод за его пределами. В частности, «камнем преткновения» в данной проблеме являются документы, выдаваемые органами, должностными лицами и нотариусами непризнанного государства, в подтверждение юридических фактов, имевших место на его территории. Таким образом, в прямую зависимость от юридической силы и действительности соответствующих документов ставится возможность реализации гражданами непризнанного государства своих прав и свобод на территории других государств. Неясности в данную проблематику добавляет отсутствие единообразных правовых позиций со стороны других государств. Как правило, на общегосударственном уровне принимаются решения лишь политического характера в отношении конкретных непризнанных публично-правовых образований. Соответствующее положение создает ситуацию правовой неопределенности, при которой принятие важных с точки зрения прецедентного характера решений ложится на плечи конкретных правоприменителей в лице должностных лиц, нотариусов и, в первую очередь, судов.
В рамках создания настоящей работы трудным было провести полноценный анализ правоприменительной практики, учитывая большое разнообразие возможных правовых ситуаций, связанных с лицами из непризнанных государств. В частности, во многих случаях сущностная правовая оценка юридическим фактам (в том числе — выдаваемым документам), имевшим на территории непризнанных государств, не давалась (либо давалась достаточно косвенно). Более того, как уже отмечалось, в различных условиях и ситуациях правоприменителями даются противоречащие друг другу выводы (резолюции). В этой связи была предпринята попытка поиска, подбора и анализа наиболее существенных и значимых с юридической точки зрения решений, связанных с соответствующей проблематикой. В частности, в работе были приведены прецеденты, в которых суды оценивали юридические акты непризнанных государств не с точки зрения политико-правовой доктрины, а исходя из оценки фактических обстоятельств дела. Для принятия решения в соответствующих делах суды оценивали, насколько публично-правовое образование, орган или должностное лицо которого издавало применимый по делу юридический акт (документ), осуществляет действительный и эффективный контроль (по сути — юрисдикцию) на территории непризнанного государства применительно к рассматриваемому делу. На основании этого делался вывод о том, возможно ли рассматривать действия уполномоченных в данном случае органов или должностных лиц в качестве юридических действий, приравненных к действиям аналогичных лиц или органов в иных признаваемых государствах. Соответственно, в случае, если применение соответствующего акта не нарушало публичного порядка государства, судом которого рассматривался данный спор, и способствовало обеспечению и защите прав и свобод заявителей — какие-либо правовые ограничения для его применения отсутствовали. Нельзя не отметить подобный подход к разрешению вопросов, связанных гражданами непризнанных государств, как однозначно положительный. Предполагается, что в целях защиты и обеспечения прав частных лиц правоприменители, действительно, должны оценивать совокупность фактических обстоятельств дела. Иначе, в случае, если при решении вопроса будут приниматься лишь формальные политико-правовые критерии — лица из непризнанных государств могут быть вовсе лишены возможности реализации своих прав на территории другого государства. Вместе с тем, приходится констатировать, что во многих случаях политическая «установка» в государстве, к сожалению, во многом может предрешать разрешение подобных ситуаций и не в пользу граждан соответствующих публично-правовых образований.
В определенной степени положительно следует оценивать подход международных межгосударственных правозащитных институций в отношении граждан непризнанных государств. Безусловно, наибольшими возможностями в данной сфере обладает ООН. Вместе с тем функциональный инструментарий специализированных органов ООН (в первую очередь — Комитета по правам человека) на практике оказался достаточно ограниченным. В частности, действительные политико-правовые «рычаги» у ООН в ситуации с непризнанными государствами, по сути, отсутствуют. С формальной точки зрения соответствующие государственные образования не признаются, не являются членами ООН или её специализированных органов. В этой связи также невозможным становится и присоединение непризнанных государств к международным договорам в рамках ООН. Таким образом, одними из немногих механизмов реагирования ООН на ситуацию, связанную соблюдением прав человека в непризнанных государствах, являются различные процедуры мониторинга и последующего обнародования результатов. Аналогичным образом ситуация складывается и в случае с региональными межгосударственными организациям (та-кими как Совет Европы, ОБСЕ и др.). Безусловно, представители международных организаций всеми возможными способами пытаются установить контакт с властями непризнанных государств (либо напрямую, либо через государства, за которыми мировое сообщество признает юрисдикцию в отношении соответствующей территории) для того, чтобы иметь больший уровень доступа и возможность вести конструктивный диалог относительно улучшения ситуации, связанной с правами и свободами человека. Однако зачастую им приходиться сталкиваться с непреодолимыми препятствиями, обусловленными «нежеланием» со стороны властей непризнанного государства либо других государств.
В свою очередь стоит обратить внимание на подход, который зачастую используют международные организации с тем, чтобы не оставить без «ответственных» ситуации, связанные с нарушением прав и свобод человека в непризнанных государствах. Во всех случаях, когда имеет место непризнание публично-правового образования в качестве государства, это обусловлено тем, что в отношении территории данного публично-правового образования наличие юрисдикции заявляет другое государство (которое утратило фактический контроль, но признается в качестве легитимной власти большинством членов мирового сообщества). Так как с точки зрения международного права юрисдикция подразумевает не только легальное осуществление управлением территорией, но и ответственность за совершенные на данной территории нарушений международно-правовых норм и обязательств — во многих случаях международные организации вменяют нарушения международных договоров именно властям «де-юре» государства. Несколько по-иному пытается разрешать похожие ситуации с нарушениями прав и свобод в непризнанных государствах Европейский суд по правам человека. При рассмотрении жалоб на нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, имевшими место на территории непризнанных публично-правовых образований, ЕСПЧ исходит не только из установления юрисдикции «де-юре» государства, но и осуществления, так называемого, «эффективного контроля». Соответствующий «контроль», по мнению ЕСПЧ, заключается в оказании определенного контроля / поддержки со стороны другого государства по отношению к властям непризнанного государства. Таким образом, если ЕСПЧ устанавливает, что при имевших место нарушениях Конвенции какое-либо из государств — членов Совета Европы осуществляло военную или экономическую поддержку по от-ношению к непризнанному государству и, тем самым, имело возможность оказывать на него значительное влияние — то признает за ним косвенное осуществление «юрисдикции» по смыслу статьи 1 Конвенции. Безусловно, юридические выводы ЕСПЧ при имеющихся по некоторым из дел обстоятельствам иногда вызывают много вопросов. Однако нельзя говорить о том, что используемый судом подход, в соответствии с которым к ответственности за нарушения Конвенции привлекаются не только де-юре власти, но и власти другого государства, оказывающие в той или иной мере влияние на властей непризнанного государства, является не верным. В противном случае мы бы констатировали ситуацию, при которой нарушения Конвенции есть, но государство, которое бы за них ЕСПЧ мог привлечь к ответственности — отсутствует. В связи с этим стоит признать, что ЕСПЧ в данном случае пытается найти наиболее приемлемый способ, которым бы он смог обеспечить защиту прав и свобод подателей жалоб в подобных делах.
Представляется необходимым в заключении настоящей работы привести цитату уже упоминавшегося положения статьи 2 Всеобщей декларации прав человека: «Каждый человек должен обладать всеми правами и всеми свободами, провозглашенными настоящей Декларацией, без какого бы то ни было различия, как-то в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения. Кроме того, не должно проводиться никакого различия на основе политического, правового или международного статуса страны или территории, к которой человек принадлежит, независимо от того, является ли эта территория независимой, подопечной, несамоуправляющейся, или как-либо иначе ограниченной в своем суверенитете». Именно второе предложение соответствующей статьи Всеобщей декларации прав человека (учитывая, при этом, статус и значение самой декларация в международном праве) предполагается ключевым в правовом и доктринальном обосновании разрешения проблематики, связанной с гражданами непризнанных государств. Увязывая данное положение с принципом всеобщего уважения прав человека и свобод, не имеет смысла ставить его в противоречие принципу суверенного равенства государств, в соответствии с которым каждое государство имеет право свободно выбирать и развивать свои политические, социальные, экономические и культурные системы. Безусловно, нельзя отрицать возможность государства в рамках данного принципа свободно реализовывать свою внешнюю политику, в том числе, и по отношению к публично-правовым образованиям, «претендующим на государственность». Вместе с тем, принципы международного права, как и любой другой правовой системе, должны истолковываться и применяться во взаимосвязи – в этой связи каждый принцип должен рассматриваться в свете других принципов. Соответственно, и нельзя подразумевать возможность реализации одного правового принципа в ущерб другому. Однако, как было продемонстрировано ранее в настоящей работе — на практике, складывается именно такая ситуация. Отрицая существование непризнанного государства, другие государства, по сути, устанавливают презумпцию формального «несуществования» всего того, что с этим государством связано. В свою очередь, представляется недопустимым формальное непризнание политико-правовой связи тысяч и миллионов людей, живущих на территории данных публично-правовых образований. Особенно недопустимым представляется формальное отрицание реализации этими гражданами своих прав и свобод, в случае, если такая реализация в силу существующего правопорядка ставится в зависимость от действий органов, должностных лиц или нотариусов данного государства. Так, в уже упоминавшемся в настоящей работе Консультативном заключении 1971 года Международный суд ООН, несмотря на признание незаконной фактически осуществляемой юрисдикции Южной Африки в отношении Намибии, тем не менее указал, что непризнание суверенитета Южной Африки над территорией Намибии в данном случае «не должно повлечь лишение населения Намибии каких бы то ни было преимуществ, получаемых от международного сотрудничества - в частности, нелегитимность или недействительность актов Правительства Южной Африки от имени или в отношении Намибии [...] не может распространяться на такие акты, как регистрация рождений, смертей и браков». Таким образом, даже в случае, если мы с полной уверенностью говорим об отсутствии легитимности и правовых оснований у публично-правового режима, осуществляющего юрисдикции на данной территории — нельзя при этом отрицать все правовые акты, которые имеют место внутри данного режима. Как отмечал Гуго Гроций: «В течение периода властвования узурпатора акты управления, которые он издаёт, могут иметь обязательную силу, возникающую не в силу права, которым он обладает, потому как такого права не существует, но в силу того, что тот, кому в действительности принадлежит суверенитет – будь то народ, король или сенат – предпочитает, чтобы меры, принятые узурпатором, обладали в то же время силой закона во избежание полной неразберихи, которая образовалась бы в результате отмены законов и упразднения судов». В противном случае все люди, существующие по тем или иным причинам в рамках данного правового режим, лишались бы возможности нормального взаимодействия со всем, что за его границами.
Вместе с тем, как было выявлено в настоящей работе, наибольшую практическую значимость в настоящий момент имеет проблема, связанная с реализацией гражданами непризнанных государств своих прав и свобод за его пределами. В частности, «камнем преткновения» в данной проблеме являются документы, выдаваемые органами, должностными лицами и нотариусами непризнанного государства, в подтверждение юридических фактов, имевших место на его территории. Таким образом, в прямую зависимость от юридической силы и действительности соответствующих документов ставится возможность реализации гражданами непризнанного государства своих прав и свобод на территории других государств. Неясности в данную проблематику добавляет отсутствие единообразных правовых позиций со стороны других государств. Как правило, на общегосударственном уровне принимаются решения лишь политического характера в отношении конкретных непризнанных публично-правовых образований. Соответствующее положение создает ситуацию правовой неопределенности, при которой принятие важных с точки зрения прецедентного характера решений ложится на плечи конкретных правоприменителей в лице должностных лиц, нотариусов и, в первую очередь, судов.
В рамках создания настоящей работы трудным было провести полноценный анализ правоприменительной практики, учитывая большое разнообразие возможных правовых ситуаций, связанных с лицами из непризнанных государств. В частности, во многих случаях сущностная правовая оценка юридическим фактам (в том числе — выдаваемым документам), имевшим на территории непризнанных государств, не давалась (либо давалась достаточно косвенно). Более того, как уже отмечалось, в различных условиях и ситуациях правоприменителями даются противоречащие друг другу выводы (резолюции). В этой связи была предпринята попытка поиска, подбора и анализа наиболее существенных и значимых с юридической точки зрения решений, связанных с соответствующей проблематикой. В частности, в работе были приведены прецеденты, в которых суды оценивали юридические акты непризнанных государств не с точки зрения политико-правовой доктрины, а исходя из оценки фактических обстоятельств дела. Для принятия решения в соответствующих делах суды оценивали, насколько публично-правовое образование, орган или должностное лицо которого издавало применимый по делу юридический акт (документ), осуществляет действительный и эффективный контроль (по сути — юрисдикцию) на территории непризнанного государства применительно к рассматриваемому делу. На основании этого делался вывод о том, возможно ли рассматривать действия уполномоченных в данном случае органов или должностных лиц в качестве юридических действий, приравненных к действиям аналогичных лиц или органов в иных признаваемых государствах. Соответственно, в случае, если применение соответствующего акта не нарушало публичного порядка государства, судом которого рассматривался данный спор, и способствовало обеспечению и защите прав и свобод заявителей — какие-либо правовые ограничения для его применения отсутствовали. Нельзя не отметить подобный подход к разрешению вопросов, связанных гражданами непризнанных государств, как однозначно положительный. Предполагается, что в целях защиты и обеспечения прав частных лиц правоприменители, действительно, должны оценивать совокупность фактических обстоятельств дела. Иначе, в случае, если при решении вопроса будут приниматься лишь формальные политико-правовые критерии — лица из непризнанных государств могут быть вовсе лишены возможности реализации своих прав на территории другого государства. Вместе с тем, приходится констатировать, что во многих случаях политическая «установка» в государстве, к сожалению, во многом может предрешать разрешение подобных ситуаций и не в пользу граждан соответствующих публично-правовых образований.
В определенной степени положительно следует оценивать подход международных межгосударственных правозащитных институций в отношении граждан непризнанных государств. Безусловно, наибольшими возможностями в данной сфере обладает ООН. Вместе с тем функциональный инструментарий специализированных органов ООН (в первую очередь — Комитета по правам человека) на практике оказался достаточно ограниченным. В частности, действительные политико-правовые «рычаги» у ООН в ситуации с непризнанными государствами, по сути, отсутствуют. С формальной точки зрения соответствующие государственные образования не признаются, не являются членами ООН или её специализированных органов. В этой связи также невозможным становится и присоединение непризнанных государств к международным договорам в рамках ООН. Таким образом, одними из немногих механизмов реагирования ООН на ситуацию, связанную соблюдением прав человека в непризнанных государствах, являются различные процедуры мониторинга и последующего обнародования результатов. Аналогичным образом ситуация складывается и в случае с региональными межгосударственными организациям (та-кими как Совет Европы, ОБСЕ и др.). Безусловно, представители международных организаций всеми возможными способами пытаются установить контакт с властями непризнанных государств (либо напрямую, либо через государства, за которыми мировое сообщество признает юрисдикцию в отношении соответствующей территории) для того, чтобы иметь больший уровень доступа и возможность вести конструктивный диалог относительно улучшения ситуации, связанной с правами и свободами человека. Однако зачастую им приходиться сталкиваться с непреодолимыми препятствиями, обусловленными «нежеланием» со стороны властей непризнанного государства либо других государств.
В свою очередь стоит обратить внимание на подход, который зачастую используют международные организации с тем, чтобы не оставить без «ответственных» ситуации, связанные с нарушением прав и свобод человека в непризнанных государствах. Во всех случаях, когда имеет место непризнание публично-правового образования в качестве государства, это обусловлено тем, что в отношении территории данного публично-правового образования наличие юрисдикции заявляет другое государство (которое утратило фактический контроль, но признается в качестве легитимной власти большинством членов мирового сообщества). Так как с точки зрения международного права юрисдикция подразумевает не только легальное осуществление управлением территорией, но и ответственность за совершенные на данной территории нарушений международно-правовых норм и обязательств — во многих случаях международные организации вменяют нарушения международных договоров именно властям «де-юре» государства. Несколько по-иному пытается разрешать похожие ситуации с нарушениями прав и свобод в непризнанных государствах Европейский суд по правам человека. При рассмотрении жалоб на нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, имевшими место на территории непризнанных публично-правовых образований, ЕСПЧ исходит не только из установления юрисдикции «де-юре» государства, но и осуществления, так называемого, «эффективного контроля». Соответствующий «контроль», по мнению ЕСПЧ, заключается в оказании определенного контроля / поддержки со стороны другого государства по отношению к властям непризнанного государства. Таким образом, если ЕСПЧ устанавливает, что при имевших место нарушениях Конвенции какое-либо из государств — членов Совета Европы осуществляло военную или экономическую поддержку по от-ношению к непризнанному государству и, тем самым, имело возможность оказывать на него значительное влияние — то признает за ним косвенное осуществление «юрисдикции» по смыслу статьи 1 Конвенции. Безусловно, юридические выводы ЕСПЧ при имеющихся по некоторым из дел обстоятельствам иногда вызывают много вопросов. Однако нельзя говорить о том, что используемый судом подход, в соответствии с которым к ответственности за нарушения Конвенции привлекаются не только де-юре власти, но и власти другого государства, оказывающие в той или иной мере влияние на властей непризнанного государства, является не верным. В противном случае мы бы констатировали ситуацию, при которой нарушения Конвенции есть, но государство, которое бы за них ЕСПЧ мог привлечь к ответственности — отсутствует. В связи с этим стоит признать, что ЕСПЧ в данном случае пытается найти наиболее приемлемый способ, которым бы он смог обеспечить защиту прав и свобод подателей жалоб в подобных делах.
Представляется необходимым в заключении настоящей работы привести цитату уже упоминавшегося положения статьи 2 Всеобщей декларации прав человека: «Каждый человек должен обладать всеми правами и всеми свободами, провозглашенными настоящей Декларацией, без какого бы то ни было различия, как-то в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения. Кроме того, не должно проводиться никакого различия на основе политического, правового или международного статуса страны или территории, к которой человек принадлежит, независимо от того, является ли эта территория независимой, подопечной, несамоуправляющейся, или как-либо иначе ограниченной в своем суверенитете». Именно второе предложение соответствующей статьи Всеобщей декларации прав человека (учитывая, при этом, статус и значение самой декларация в международном праве) предполагается ключевым в правовом и доктринальном обосновании разрешения проблематики, связанной с гражданами непризнанных государств. Увязывая данное положение с принципом всеобщего уважения прав человека и свобод, не имеет смысла ставить его в противоречие принципу суверенного равенства государств, в соответствии с которым каждое государство имеет право свободно выбирать и развивать свои политические, социальные, экономические и культурные системы. Безусловно, нельзя отрицать возможность государства в рамках данного принципа свободно реализовывать свою внешнюю политику, в том числе, и по отношению к публично-правовым образованиям, «претендующим на государственность». Вместе с тем, принципы международного права, как и любой другой правовой системе, должны истолковываться и применяться во взаимосвязи – в этой связи каждый принцип должен рассматриваться в свете других принципов. Соответственно, и нельзя подразумевать возможность реализации одного правового принципа в ущерб другому. Однако, как было продемонстрировано ранее в настоящей работе — на практике, складывается именно такая ситуация. Отрицая существование непризнанного государства, другие государства, по сути, устанавливают презумпцию формального «несуществования» всего того, что с этим государством связано. В свою очередь, представляется недопустимым формальное непризнание политико-правовой связи тысяч и миллионов людей, живущих на территории данных публично-правовых образований. Особенно недопустимым представляется формальное отрицание реализации этими гражданами своих прав и свобод, в случае, если такая реализация в силу существующего правопорядка ставится в зависимость от действий органов, должностных лиц или нотариусов данного государства. Так, в уже упоминавшемся в настоящей работе Консультативном заключении 1971 года Международный суд ООН, несмотря на признание незаконной фактически осуществляемой юрисдикции Южной Африки в отношении Намибии, тем не менее указал, что непризнание суверенитета Южной Африки над территорией Намибии в данном случае «не должно повлечь лишение населения Намибии каких бы то ни было преимуществ, получаемых от международного сотрудничества - в частности, нелегитимность или недействительность актов Правительства Южной Африки от имени или в отношении Намибии [...] не может распространяться на такие акты, как регистрация рождений, смертей и браков». Таким образом, даже в случае, если мы с полной уверенностью говорим об отсутствии легитимности и правовых оснований у публично-правового режима, осуществляющего юрисдикции на данной территории — нельзя при этом отрицать все правовые акты, которые имеют место внутри данного режима. Как отмечал Гуго Гроций: «В течение периода властвования узурпатора акты управления, которые он издаёт, могут иметь обязательную силу, возникающую не в силу права, которым он обладает, потому как такого права не существует, но в силу того, что тот, кому в действительности принадлежит суверенитет – будь то народ, король или сенат – предпочитает, чтобы меры, принятые узурпатором, обладали в то же время силой закона во избежание полной неразберихи, которая образовалась бы в результате отмены законов и упразднения судов». В противном случае все люди, существующие по тем или иным причинам в рамках данного правового режим, лишались бы возможности нормального взаимодействия со всем, что за его границами.
Подобные работы
- Защита прав лиц, домицилированных в непризнанных государствах
Дипломные работы, ВКР, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4200 р. Год сдачи: 2023 - МЕЖДУНАРОДНАЯ МИГРАЦИЯ КАК ОБЪЕКТ МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
Дипломные работы, ВКР, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 5970 р. Год сдачи: 2016 - Конституционное право на охрану здоровья и медицинскую помощь: понятие, содержание и проблемы реализации
Магистерская диссертация, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2018 - ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ СУВЕРЕНИТЕТА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Магистерская диссертация, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2019 - Вооруженные конфликты современности: проблемы квалификации и применения норм международного гуманитарного права
Дипломные работы, ВКР, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 6500 р. Год сдачи: 2019 - ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВАЯ ОХРАНА СРЕДСТВ
ИНДИВИДУАЛИЗАЦИИ ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ И РЕЗУЛЬТАТОВ
ИХ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Магистерская диссертация, гражданское право. Язык работы: Русский. Цена: 5820 р. Год сдачи: 2018 - Современные проблемы института гражданства в Российской Федерации
Магистерская диссертация, конституционное право. Язык работы: Русский. Цена: 5400 р. Год сдачи: 2019 - РОЛЬ КОНЦЕПЦИИ БЕЗОПАСНОСТИ ЧЕЛОВЕКА В ФОРМИРОВАНИИ ПОЛИТИКИ ОБСЕ
Магистерская диссертация, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4800 р. Год сдачи: 2020 - Реализация конституционных прав в трудовых правоотношениях
Бакалаврская работа, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 5750 р. Год сдачи: 2017



