Подводя итоги, следует отметить, что с момента появления залога в действующем УПК РФ, в ст. 106 УПК РФ и ряд сопутствующих процессуальных норм вносились изменения, всякий раз расширяющие и детализирующие особенности и процессуальный порядок её применения, что следует оценить положительно, поскольку таким образом законодатель всякий раз уделял внимание совершенствованию действующего регулирования.
Таким образом, залог занимает важное место в числе иных мер пресечения, включённых в единую систему мер, закреплённых в главе 13 УПК РФ в силу наличия, по-своему уникального, механизма сдерживающего (превентивного) воздействия на обвиняемого (подозреваемого), основанного на экономической составляющей.
Говоря о предмете залога как меры пресечения, следует сказать о том, что наиболее приемлемым в качестве предмета залога и удобным во всех отношениях являются денежные средства.
В науке можно встретить достаточно категоричную точку зрения, относительно возможности использования в качестве предмета залога иного, помимо денежных средств, имущества.
Тем не менее, законодатель совершенно оправданно предусмотрел возможность использования в качестве предмета залога не только денежных средств, но и иного имущества, имеющего ценность и принадлежащего на праве собственности залогодателю.
Тем самым, законодателем созданы предпосылки для более широкого применения залога, предоставляя возможность материально гарантировать надлежащее поведение лица, на которое направлено уголовное преследование, за счёт разных материальных ресурсов, имеющих должную стоимость. Определение вида (равно, как и размер залога), находится в исключительной компетенции суда.
В процессе совершенствования регулирования вопросов, связанных с назначением залога в качестве меры пресечения, законодатель, сформулировал нижнюю «пороговую» границу залога, ниже которой залог быть не может, связав её с категорией преступления, в котором подозревается или обвиняется лицо, на которое направлено уголовное преследование. Тем не менее, правоприменительная практика говорит нам о том, что данная нормативная корректировка размера залога не поспособствовала увеличению практики применения рассматриваемой меры пресечения.
Установив нижний предел размера залога, законодатель, очевидно, решил создать для суда ориентир, но так ли он необходим: действительно ли размер залога должен быть выше определённого законодателем нижнего предела?
Меньшая сумма залога, чем в данный момент позволяет ч. 3 ст. 106 УПК РФ, однозначно не сможет обеспечить надлежащее поведение лица, к которому рассматриваемая мера пресечения применяется?
Похоже, что законодатель поставил цель ограничить судебное усмотрение в данном вопросе, стремясь исключить формализм в определении размера залога.
Но подобный путь в решении проблемы вряд ли оправдан. Определяя, что размер залога определяется, в том числе, с учётом имущественного положения залогодателя, законодатель, тем не менее, говорит о том, что размер её должен быть выше установленного, а он отнюдь не мал, даже по преступлениям небольшой и средней тяжести он составляет пятьдесят тысяч рублей.
Собрать данную сумму в качестве предмета залога не каждому под силу, с учётом того, в частности, что многие преступления против собственности совершаются людьми с ограниченными материальными возможностями, без трудоустройства и наличия сбережений.
Как представляется, ключевым критерием в определении размера залога, из указанных законодателем, является имущественное положение 62
законодателя, из которого следует такое свойство предмета залога, как «существенность» его размера для залогодателя. Другими словами, размер залога должен быть значительным для конкретного лица, только в этом случае можно рассчитывать на то, что сдерживающая роль залога будет эффективной. Такая сумма не может быть универсальной, с учётом того, что уровень дохода у всех разный и создавая нижнее пороговое значение законодатель тем самым создаёт дополнительное препятствие для применения данной меры пресечения.
Пороговое значение залога не способно сказаться на эффективности залога, поскольку не имеет никакого значения в отрыве от иных свойств личности подозреваемого или обвиняемого, а также уровня его дохода, что подлежит учёту со стороны суда, который всегда может сам определить соответствующий размер залога в отношение конкретного лица, способный реализовать своё назначение в контексте обеспечения надлежащего поведения лица, привлекаемого к уголовной ответственности.
Судам необходимо очень внимательно и вдумчиво подходить к вопросу определения конкретного размера залога, устанавливая его на уровне, посильном для внесения и, при этом, обладающим необходимым сдерживающим воздействием за счёт того, что утрата предмета залога в данном размере станет существенным материальным лишением для залогодателя. В этой связи, как неоправданно низкая, так и чрезмерно высокая сумма залога неприемлемы.
Также изучение законодательного регулирования размера залога в современном уголовно-процессуальном праве позволяет сделать вывод о необходимости исключения фиксированной величины нижнего предела залога как условия, которое способно оказать позитивное влияние на увеличение практики его применения, ввиду того, что данное ограничение имеет лишь обратный эффект, создавая дополнительное материальное препятствие в применении залога - в тех случаях, когда минимальный размер залога непосилен для обвиняемого, но, при этом, с учётом конкретных обстоятельств, меньшая сумма способна обеспечить надлежащее поведение данного лица.
Ключевым критерием для суда в вопросе определения размера залога должна стать достаточность для уверенного прогноза эффективного сдерживающего воздействия, с учётом всех проанализированных и учтённых судом обстоятельств.
Говоря о возможности использовать в качестве предмета залога иного, помимо денежных средств, имущества, следует сказать о том, что соответствующие процедуры слишком сложны и требуют времени: подтверждение права собственности, оценка имущества и т.д.
Одно лишь нормативное закрепление потенциальной возможности обеспечения надлежащего поведения лица, посредством залога имущества, не может способствовать расширению залоговой практики.
Проведённый в данном направлении анализ приводит к выводу о необходимости совершенствования нормативного регулирования, а также правоприменения в данном аспекте.
Решению данных проблем вполне может способствовать внесение соответствующих поправок в уголовно-процессуальный закон в части упрощения соответствующих процедур.
Следует отметить, что законодатель никак не ограничивает возможность применения залога к лицам, которым инкриминированы деяния разной степени тяжести, хотя отдельные авторы и высказывают подобные суждения. Тем не менее, введение подобных ограничений видится нецелесообразным.
В целях усиления превентивного воздействия залога в тех случаях, когда предмет залога вносится иным, помимо самого подозреваемого или обвиняемого, физическим лицом, предлагается предусмотреть в ст. 106 УПК РФ диспозитивную возможность осуществления контроля со стороны залогодателя за надлежащим поведением лица, к которому применена рассматриваемая мера пресечения.
Данная правовая модель может вполне быть эффективна в случае, если добросовестное отношение со стороны залогодателя к обязанности контролировать обвиняемого будет служить основанием для возвращения ему залога при допущении нарушения установленных обязанностей со стороны данного лица.
Таким образом, наличие соответствующего (диспозитивного, а не императивного) положения в тексте ст. 106 УПК РФ могло бы стимулировать залогодателя к содействию в обеспечении надлежащего поведения подозреваемого или обвиняемого, создавая некое подобие соединения в рамках залога двух мер пресечения - в виде непосредственно залога и личного поручительства.
Таким образом, обобщая сказанное, можно сформулировать в качестве предложения, внесение в текст ст. 106 УПК РФ новой ч. 9.1 следующего содержания: «9.1 Залог может не обращаться в доход государства в соответствии с ч. 9 ст. 106 настоящего Кодекса, либо обращаться не в полном объёме, если залог внесён физическим лицом, не являющимся подозреваемым либо обвиняемым, и данное лицо докажет, что предприняло со своей стороны действия, направленные на обеспечение надлежащего поведения подозреваемого или обвиняемого и исполнение им обязательств, связанных с внесением залога».
Вызывает обоснованные сомнения предусмотренная законодателем возможность суда применять к лицу, в отношении которого назначена мера пресечения в виде залога, дополнительных запретов, указанных в ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ.
Границы залога, как меры пресечения, при таком подходе, размываются и становится непонятно, какая именно мера пресечения, фактически применена в текущий момент: залог, запрет определённых действий или же домашний арест?
Или же обозначенные меры процессуального принуждения применены все вместе в совокупности (когда суд избрал, к примеру, максимальный перечень запретов, которые отражены законодателем в ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, наряду с залогом)?
Представляется, что при наличии сомнений в эффективности залога, суду просто следует применить к лицу иную меру пресечения: запрет определённых действий, домашний арест или, в крайнем случае, заключение под стражу. Залог же обладает собственным в этом отношении потенциалом.
Что касается судьбы предмета залога, следует не согласиться с высказываемыми в науке предложениями направлять его, в случае вынесения обвинительного приговора суда, на возмещение ущерба, причинённого преступлением и (или) использовать данные средства для выплаты штрафа, назначенного по приговору суда. Такой подход заведомо недопустим, поскольку идёт вразрез с основной целью меры пресечения, а также нарушает работу самого механизма данной меры, обеспечивающего её эффективность в обеспечении надлежащего поведения.


Купить