ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА I. РУССКИЙ ПУТЬ И ОБРАЗЫ БИБЛЕЙСКИХ СКАЗАНИЙ 8
1.1. Истоки, смысл и образы русской смуты 9
1.2. Судьбы поэтов в связи с библейскими образами 18
1.3. Мотив возношения в стихах М. Волошина 21
ГЛАВА II. ДУХ И ДОМ В ОБРАЗНОМ МИРЕ ПОЭТА 25
2.1. Мотив братоубийства и образ Каина 25
2.2. Образ Дома поэта и мотив вселенского братства 35
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 46
БИБЛИОГРАФИЯ
Актуальность исследования. Справедливо утверждение, что современная культура немыслима вне процессов мифологизации духовного бытия человечества и его демифологизации. Именно в таком аспекте и целесообразно рассматривать творчество М.А. Волошина как выдающегося мыслителя и гениального художника слова, жившего и творившего на переломе самых грандиозных и судьбоносных эпох. Старая жизнь все дальше уходила в прошлое, новые формы жизни возникали стремительно, бурно расцветали и видоизменялись, определяя неповторимый облик нескольких предоктябрьских (1917 года) десятилетий...
Конец XIX и начало XX века были таким масштабным временем. Оно наполнено запоминающимися образами и символами, традиционными и новейшими мифами, сквозными очень значимыми лейтмотивами в историческом движении времени и в поведении людей. Все это определило содержание и эстетическое своеобразие художественного мира Максимилиана Волошина. Однако среди многообразия самых значимых образов, восходящих к разным культурно-историческим традициям, поэт выделил образ Неопалимой Купины.
Ведь в далекой древности Бог, явленный в горящем и не гаснущем кусте терновника (Неопалимой Купины), призвал Моисея, чтобы пророк взял на себя миссию вывести родной народ из египетского плена. Россия, вступившая в полосу роковых испытаний, включая мировую и гражданскую войны, также находилась в своеобразном плену и ей предстояла очень долгая дорога к Свободе. И огромная страна пошла своим кровавым, поистине библейским путем. М. Волошин понимал, что война обнажит настоящий лик России, совсем не агрессивный, а миротворческий. Но когда это произойдет, если сейчас с ее участием проливается кровь, творится зло. Понимая непростое положение своей родины, поэт восклицает:
«...Что в том, Россия, тебе? / Пребудь смиренной и бедной - / Верной своей судьбе».
Война, которую ведет Россия, видится поэту большим злом. Нарушается важнейшая заповедь Священного Писания, его сквозной мотив, гласящий, что убийство есть страшнейший грех:
«.И зло в тесноте сражений / Побеждается горшим злом».
Важны для Волошина образы пророков и апостолов. Он сам - один из них, пророк или апостол своего времени, несущий людям сакральное слово о добре. Для него даже гнев недопустим, не говоря об убийстве. Нельзя ни в коем случае радоваться победе, когда людское горе никакими слезами нельзя смыть. Для поэта это неприемлемо. Его Россия - это Россия Нагорной проповеди, провозглашающей блаженство в смирении и аскетизме. Этот мотив - смиренности - также последовательно развивается в волошинских стихах. Россия - избранная страна, избранная духовно. Не ее путь - материальная победа. Путь России - «поражение физическое, ибо тогда начинается возрождение духовное, достигается победа над бездушием и тленом».
Таков смысл Неопалимой Купины в контексте сопровождающих ее других библейских образов и мотивов. Россия пребывает, не сгорая горя, ибо она, подобно любимому ученику Иоанну, возложит главу свою на грудь Господу, и Он, проведя ее через огненные искушения, доведет до царства Правды и Любви. Смирение, любовь, красота, покорность, жертва и страдания, - вот что определяет русский путь, а в поэзии Волошина в нашей тематике - системообразующую группу мотивов, прочно скрепляющих ее художественное единство. Но будут и Испытания, и Искушения, и Воздаяние, и Воскресение. Это путь Спасителя, а значит и России.
Стихотворение с таким названием «Неопалимая Купина», написанное в 1919 году, насыщено ассоциациями из русской культурной и поэтической
традиции, в частности, из творчества Е. Баратынского и Ф. Тютчева. Традиция евангельского следования за Христом считалась М. Волошиным самым главным достоинством Руси. Евангельское следование, как известно, означает «бестрепетное взваливание на свои плечи голгофского креста» . Таково предназначение России, и уход от него будет означать потерю Россией своего Неповторимого Лика. Неизбежные страдания и жертва очистительны. Плача над своими погибшими сыновьями, Россия становится духовно крепче, не теряя Нагорной кротости:
«Наотмашь хозяин хлещет/ Тебя по кротким твоим глазам».
Невольно вспоминается Ф. Достоевский «Мертвого дома» (глава «Акулькин муж») и «Преступления и наказания» (первый сон Раскольникова). Жуткая история, в которой вырисовывались два лика России, в один из которых не хотелось верить: «Наотмашь хозяин хлещет», а другой - символизировал Христа, терпеливо сносящего пятничные Страсти:
«Сильна ты нездешней мерой, / Нездешней страстью чиста».
И с этой страной поэт сливается в единстве. Это единство возможно в молитве за нее, в причастности к ее крестоношению и огненному искушению:
«Сгореть во имя твое».
Следует обратить внимание на то, что христологическая тема, поднятая в данном стихотворении, имеет мало общего с антропософскими идеями, которыми увлекался поэт ещё в начале мировой войны. Для М. Волошина это символизирует начало новой эры, начало Армагеддона, конца света и последующего возрождения. М. Волошин ассоциирует себя с пророком, которого, как пугливую лань, «пронзил испуг» и у которого «упало сердце человечье». Эта картина могла произойти именно потому, что утеряно человеческое сердце, в результате чего получили пустоту:
«И таких не выявленных мук / Я не грезил в смутном сновиденьи!»
Характерно использование М. Волошиным пятистопного хорея, который, как известно, в русской поэзии связан традиционно с темой пути (достаточно вспомнить М. Лермонтова «Выхожу один я на дорогу» и Ф.Тютчева «Вот бреду я вдоль большой дороги»). Таким образом, русский поэт ощущает себя не только пророком, но и путником (важные образы), участвующим в становлении нового мироздания (принципиально важный мотив). Но любое мироздание обладает своей неповторимой архитектурой. Поэтому следует обратить особое внимание на архитектонику стиха, на особую организацию строфики. И все- таки, суть и дух творчества концентрируется, в итоге, в художественных картинах и явленных поэтом мотивированных устойчивых смысловых единицах текста.
Именно эта цель выявления концептуальных библейских образов и мотивов в поэзии преследуется в нашей работе. Особый интерес для нас представляет образ Неопалимой Купины (а также стихотворение и книга), ибо это начало создания мифологического текста, отражающего реальные человеческие судьбы и цивилизационную историю. Универсальность волошинского понимания исторического процесса заключается в его стремлении как поэта и мыслителя преобразить тварный и нетварный миры. И потому данное произведение выбрано нами как центральный объект исследования, а в целом объект нашей работы - это волошинская поэзия. Естественно, предметом стали библейские образы и мотивы в ней.
Для реализации этой цели нам пришлось решать следующие задачи:
- последовательно осуществить концептуальное прочтение необходимого корпуса поэтических произведений Максимилиана Волошина;
- выявить своеобразие языковых средств, художественных приемов, служащих воплощению авторской идеи;
- понять, какой идейно-художественный смысл вложил автор в образы Неопалимой Купины, Хаоса и Космоса, Исайи, Богоматери и Христа, Блудницы, Серафимы, Голгофы, Левиафана и многих других;
- выявить мотивное многообразие поэтического мира Максимилиана Волошина, восходящее к библейским традициям: смирения, покаяния, воздаяния, очистительной жертвенности, воскрешения и других;
- изучив литературоведческий материал, обобщить роль библейских образов и мотивов в творчестве М.А. Волошина;
Структура работы. Она состоит из введения, двух глав: «Русский путь и образы библейских сказаний» и «Дух и Дом в образном мире поэта», заключения и списка литературы. Эта структура нашей выпускной квалификационной работы продиктована логикой отбора и концептуального осмысления материала исследования. Крайняя разобщенность людей «русского пути» в начале ХХ века прошла через жизнь и судьбу, через осмысление мира и творчество поэта. Не только в художественной практике, но и фактами своей биографии, человеческими поступками М.А. Волошин показал, каковыми должны быть люди в отношении к себе и к окружающему миру. И эта уникальная гуманистическая и сакральная высота деяний поэта была выдержана им до конца.
Стремление системно рассмотреть ведущие мотивы и наиболее значимые библейские образы определяют научную новизну и общую методологию нашей работы. Конечно, мы не могли пройти мимо описательных исследовательских принципов, сравнительно-исторического и культурно-исторического методов, мифопоэтических и структурно-поэтических поисков.
Материалы нашего дипломного исследования могут быть использованы при разработке спецкурсов, в преподавании истории русской литературы конца XIX - начала ХХ века, в школьном изучении отечественной словесности, для дальнейших научных изысканий.
В поэтическом мире М.А. Волошина библейские мотивы и образы играют громадную роль. Они позволяют ему очень глубоко осмыслить путь, который прошло человечество от истоков земного бытия до современности, связаны с сутью человека, его предназначением и целью. Редкая по цельности и богатству мифопоэтика М. Волошина представляет собой уникальное явление, ничем не заменимое художественное средство постижения человека самим себя на пути от человекобога к Богочеловеку.
Рассматривая творчество М. Волошина как поэта-мифотворца, мы можем утверждать следующее: а) он прошел в своем духовном становлении путь от теософа, в котором боролись демоническое и божественное, к той творческой личности, в которой восторжествовал Лик божественного; б) каждый его сборник даже своим названием указывает на вехи духовного пути поэта. В этом отношении облик М. Волошина - это образ поэта-странника, стремящегося обрести Мудрость, Любовь, Красоту и Свободу.
Универсализм М. Волошина есть не что иное, как стремление в конечном итоге возвратиться к истокам первобытия на основе мифологем и библейских образов, центральными из которых были Бог, Христос, Божья Матерь, Неопалимая купина, Голгофский крест, Мгновение и Вечность. Эти образы определяют целостность и духовную высоту поэтического мира М.А. Волошина, но и сам этот мир совершенно естественно принял в свое пространство и время, в вечность и бесконечность, указанные образы.
Антиномия божественного и демонического, языческого и христианского является определяющей в духовном пути поэта и его мифотворчества. М. Волошин как поэт-мифотворец и миротворец создает свою систему ценностей, в основе которой - мистерия духа. Справедливо, что она всегда сакральна и литургична. И потому мотивный ряд с его жертвенностью, воскресением и возношением столь одухотворен. Естественен для Максимилиана Волошина мотив покаяния, ибо поэт не отделял себя от судьбы Россия, с ее трудной исторической поступью по Крестному пути, ведущему на Голгофу. Но в истории человечества, в неизбежно возникающем мотиве пути, были самые страшные страницы, включая братоубийство. Как явление повторяющееся, хотя и противоестественное, оно из мифопоэтической реальности разлилось в трагический мотив волошинской эпохи. Библейский образ Каина с невероятной глубиной и в исторической изменчивости представлен поэтом преимущественно в выдающемся сборнике «Путями Каина».
В свою очередь, жизнь и творчество для М. Волошина является единым сказанным словом - мифом о себе, где слово выступает как Логос, как Реальность, как Преображение. Сакральность, ритуальность мифа, наиболее присущие ему функции, в полной мере находят свое воплощение в мифотворчестве поэта. Мистицизм и религиозность Максимилиана Волошина есть продолжение романтических и символистских традиций с той лишь разницей, что поэт в своих духовных исканиях сумел преодолеть демонические соблазны романтизма и символизма.
Мифопоэтика М. Волошина зиждется на трех основных пластах, важных для русской культуры в целом: мистицизм, язычество и христианство. Совмещение этих трех начал в мифопоэтике М. Волошина делает его духовный путь насыщенным и неповторимо своеобразным. Его личность стала подлинным проявлением Божественной и человеческой сущности Поэта.
Богоизбранность поэта для М. Волошина - долг, та ноша, вне которой немыслим творческий лик, тем самым творчество становится актом самосожжения, жертвенного пути во имя осуществления божественного замысла в мироздании. Поэт не только рыцарь Красоты, он молитвенник за судьбы человечества и России. Поэзия - это самоутверждение личности через постижение Бога. Вот поэтому мифотворчество Максимилиана Волошина подчинено этой главной цели. Художник в конце своего творческого пути приходит к духовному, свободному стиху, выражает своё поэтическое кредо посредством библейских образов: Бог, Богоматерь, Христос, иночество, странничество, апокалипсичность, стремясь воплотить Лик Господний на Земле. Вместе с тем, по Волошину, библейское сказание и русская история вообще неразрывно связаны между собой.
Важен в поэзии М.А. Волошина образ Дома, за которым стоит реальный дом Волошиных в Крыму, в Коктебели, что в переводе с татарского означает - синее неба (вершина, высь.). Видимо, совсем не случайно. Он и похоронен на вершине приморского холма - также именуемого на татарском - Кучук- Янышар. «Так он хотел, и так исполнили, - пишет А. Цветаева, - профилем в море по один бок и могилой по другой - Макс обнял свой Коктебель». Однако далеко до безвременной кончины великий поэт сумел создать на киммерийском берегу особое братство духовно и творчески близких ему людей. Их много, ставших гордостью российской культуры. Именно волошинское окружение может с полным правом претендовать на прообраз вселенского единства людей, сплоченных высшим проявлением человеческой одухотворенности.
Наконец, необходимо отметить особую методологическую значимость мифопоэтического изучения образного мира Максимилиана Волошина, который располагает исследователей к научным изысканиям подобной направленности. В перспективе предметом специального исследования может стать специфика функционирования мифопоэтики в творчестве других авторов в сопоставительном аспекте, что позволит более глубоко представить русскую классическую поэзию как единый глобальный и неповторимый процесс.
1.1. Волошин М.А. Лики творчества / Изд. подгот. В.А. Мануйлов, В.П. Купченко, А.В. Лавров. Вступ. ст. С. Наровчатов. - Л.: Наука, 1988. - 848 с.
1.2. Волошин М.А. Стихотворения. Статьи. Воспоминания современников / Вступ.ст. З.Д. Давыдова, В.П. Купченко. - М.: Правда, 1991. - 480 с.
II. Научная литература и критические статьи
2.1. Аверинцев С.С. Крещение Руси и путь русской культуры / Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси: Сборник. - М.: Столица, 1991. - C. 53-61.
2.2. Артамонов С.Д. Литература древнего мира. - М.: Просвещение, 1988. - С. 256.
2.3. Афанасьев, А.Н. Мифология древней Руси / Подготовил текст Лео Яковлев.
- М.: ЭКСМО, 2005. - 608 с.
2.4. Бахтин М.М. Человек в мире слова. - М.: Планета, 1995. - 204 с.
2.5. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. - М.: Искусство. - 1963. - 444 с.
2.6. Бердяев Н.А. Смысл истории. - М.: Мысль, 1990. - 175 с.
2.7. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Канонические. В рус. перев. - М.: Изд. «Новая жизнь - Советский Союз». «Кэмпус Крусейд Фор Крайст», 1991. - 1225 с.
2.8. М. Борн. Вопросы причинности в квантовой механике. - М.: Госиздат, 1951. - 102 с.
2.9. Бунина С.Н. Зеркальность в творчестве М.А. Волошина / Х Волошинские чтения: Поэт и мыслитель. - Симферополь: Крымский архив, 2000. - С. 123 - 127.
2.10. Вагнер, Рихард. Избранные работы: [Пер. с нем.] / [Вступ. ст. А.Ф. Лосева]. - М.: Искусство, 1978. - 695 с.
2.11. Дамаскин, Иоанн. Точное изложение православной веры. - Ростов-на- Дону: Приазовский край, 1992. - 446 с.
2.12. Долгополов Л. На рубеже веков. О русской литературе конца XIX - начала ХХ века. - Л.: Советский писатель, 1985. - 352 с.
2.13. Дмитриева Н.А. Краткая история искусств. - М.: Искусство, 1985. - 319 с.
2.14. Есаулова, И.А. Родное и вселенское в сборнике стихов М. Волошина «Демоны глухонемые» / И.А. Есаулова // VIII и IX Волошинские чтения. Мат- лы и ис-ния. Крым. Коктебель. Дом поэта. 26-31 мая 1997. - Симферополь: Крымский архив, 1997. - С. 48-51.
2.15. Котельник Л.А. Лунные ритмы // Природа и человек. - 1985. - № 6. - С. 87
- 98.
2.16. Кун Н.А. Легенды и мифы Древней Греции. - М.: Фирма СТД, 2002. - 560 с.
2.17. Куприянов И.Т. Судьба поэта. - Киев: Наукова думка, 1978. - 231 с.
2.18. Кураев А. Кто послал Блаватскую? Теософия. - М.: Троицкое слово, 2000.
- 596 с.
2.19. Лифшиц М.А. Мифология древняя и современная. - М.: Искусство, 1980.
- 682 с.
2.20. Лихачев Д. Великий путь: Становление русской литературы XI - XVII веков. - М.: Наука, 1987. - 300 с.
2.21. Лихачёв Д.С. «Слово о полку Игореве» и культура его времени. - М.: Художественная литература, 1985. - 352 с.
2.22. Лосев А.Ф. Из ранних произведений: Диалектика мифа. - М.: Правда, 1990. - 656 с.
2.23. Лотман Ю.М. Об искусстве. - СПб.: Искусство - СПб, 1998. - 676 с.
2.24. Лотман Ю.М. Поэзия и проза. - М.: Флинта «Наука», 1998. - С. 62 - 70.
2.25. Лосский В.Н. Боговидение ; Пер. с фр. В.А. Рещиковой; Сост. и вступ. ст. А. С. Филоненко. - М.: ООО «Изд. АСТ», 2003. - 759 с.
2.26. Мандельштам, Александр. Серебряный век: русские судьбы. - СПб.: Пред-ль Громов, 1996. - 320 с.
2.27. Машбиц-Веров И.М. Русский символизм и путь Александра Блока. - Куйбышев: Куйбышевское кн. изд-во, 1969. - 352 с.
2.28. Менделевич, Э. История в поэтическом мире Максимилиана Волошина. - Орёл, 2005. - 221 с.
2.29. Мень А. У врат молчания. - М.: ЭКСМО, 2005. - 672 с.
2.30. Миролюбов, Ю.П. Сакральное слово Руси // Собрание соч.: В двух томах.
- Т.1. - М.: Изд. АДЕ «Золотой век», 1996. - 600 2.31. Панишева, Н. А. «На степных просторах Смерть кочует...» (хронотоп степи и поля) / Н. А. Панишева // Известия Волгоградского государственного гедагогического университета. Сер. «Филологические науки». - 2011. - № 10(64). - С. 147-150.
2.32. Панишева, Н. А. Деструктуризация пространственных мотивов России в лирике М. Волошина // В мире научных открытий. - 2012. - № 4(28). - С. 192¬200.
2.33. Панишева, Н. А. Художественное пространство Китая в лирике А. Несме лова // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. - 2012. - № 1(1). - С. 100-105.
2.34. Панишева, Н. А. Образ Москвы в лирике М. Волошина // Современная филология: теория и практика: материалы IV междунар. науч.-практ. конф. - М., 2011. - С. 233-237.
2.35. Панишева. Н. А. Некоторые элементы художественного пространства в творчестве А. Грина и А. Несмелова / Н. А. Панишева // А. С. Грин: взгляд из XXI века: сб. ст. по материалам Междунар. юбилейных Гриновских чтений. - Киров, 2011. - С. 157-162.
2.36. Петриченко О.А. Мифопоэтическая ипостась образа «земли» в «Киммерийских» циклах Максимилиана Волошина // VIII и IX Волошинские чтения. Материалы и исследования. - Симферополь: Крымский архив, 1997. - С. 175 - 178.
2.37. Пинаев С.М. М. Волошин «Сквозь пытку и крещенье» (От космографии к софианству) // Материалы Волошинских чтений 1991 г. / С.М. Пинаев. - Коктебель, 1997. - С. 84 - 88.
2.38. Пинаев С.М. Максимилиан Волошин, или Себя забывший бог. - М.: Мол. Гвардия, 2005. - 611 с. - (ЖЗЛ: Сер. биогр.; Вып. 917).
2.39. Православный молитвослов. - Сергиев Посад: Изд. Свято-Троицкой
Сергиевой Лавры, 1997. - 256 с.
2.40. Пушкин, А.С. Полное собрание сочинений / Вступ. ст. Б. Томашевского. - М.: 1937. - 992 с.
2.41. Словарь античности. - М.: Прогресс, 1989. - 704 с.
2.42. Соловьёв, В.С. Чтения о богочеловечестве. Философская публицистика: Сочинения в 2-х т. / Сост., подгот. текста и примеч. Н.В. Котрелева и Е.Б. Рашковского. - М.: Правда, 1989. - Т.2. - 736 с.
2.43. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. - М.: Прогресс, 1995. - 625 с.
2.44. Успенский, Л.А. Богословие иконе православной церкви. - М.: Изд-во РПЦ, 1989. - 478 с.
2.45. Цветаева М.И. Об искусстве. - М.: Искусство, 1991.
2.46. Цветаева М.И. Проза / М. / «Живое о живом». - Кишинёв: Лумина, 1986. - 544 с.
2.47. Экономцев И. Православие. Византия. Россия / И. Экономцев. - М.: Христианская литература. - 1992. - 233 с.
2.48. Элиаде. М. Аспекты мифа.[Пер. с франц.].- М.: Академический проспект, 2000. - 222 с.
2.49. Эткинд Е.Г. Там, внутри. О русской поэзии ХХ века. - СПб.: Максима, 1997. - 568 с.
2.50. Ясперс. К. Смысл и назначение истории / Пер. с нем. [Вступ. ст. П.П. Гайденко, сост. М.И. Левина, П.П.Гайденко, коммент. В.Н. Катасонов]. - М.: Политиздат, 1991. - 527 с.