Введение 3
Глава 1. Теория интермедиальности и художественные особенности романа
Х. Кортасара «62. Модель для сборки» 8
1.1 Теория интермедиальности: история и содержание 8
1.2 Роман Х. Кортасара «62. Модель для сборки» 16
Глава 2. Живопись и книжная графика. Традиционные жанры изобразительного искусства в постмодернистском тексте 23
2.1 Живопись 23
2.2 Иллюстрации 31
Глава 3. Прикладное искусство детской авторской куклы в контексте интермедиальной проблематики 42
3.1 Сюрреализм как «большая открытость миру» 42
3.2 Кукла в романе «62. Модель для сборки»: образ, метафора, символ, медиа 48
Глава 4. Скульптурный код в романе Х. Кортасара «62. Модель для сборки» 61
Заключение 80
Список использованной литературы 84
Хулио Кортасар (Julio Cortazar, 1914-1984) — аргентинский писатель, сочетающий в своем творчестве латиноамериканское тематическое и образное наследие с глубоким пониманием, приятием и выражением в своих текстах западноевропейской культуры: литературы, философии и искусства.
Традиционно выделяют два периода творчества Х. Кортасара; рубежом, разделяющим их, становится переезд писателя из Аргентины в Париж в 1951 году. Произведения первого периода немногочисленны: до отъезда в Европу Х. Кортасар опубликовал, из более известных текстов, лишь сборник рассказов «Bestiario» («Бестиарий», 1951) и пьесу «Los Reyes» («Цари», 1949). Некоторые ранние произведения Х. Кортасара, такие как сборник рассказов «La orilla otra» («Другой берег», 1937-1945) и романы «Divertimento» («Дивертисмент», 1949) и «El examen» («Экзамен», 1950), вышли в печать после смерти автора. Значительную часть своей жизни Х. Кортасар провел в Европе; там же были созданы все наиболее выдающиеся произведения писателя: романы «Rayuela» («Игра в классики», 1963), «62 / Modelo para armar» («62. Модель для сборки», 1968), «Historias de cronopios y de famas» («Истории хронопов и фамов», 1962), сборник рассказов «Todos los fuegos el fuego» («Все огни - огонь», 1966) и др.
Обращаясь к творчеству Х. Кортасара, русские и зарубежные исследователи уделяют более всего внимания рассказам писателя и самому известному, читаемому и цитируемому роману «Игра в классики». Второе место по популярности в исследованиях литературоведов занимает роман «62. Модель для сборки». В фокус внимания исследователей попадают также пьеса «Цари» и романы «Los premios» («Выигрыши» или «Счастливчики») и «Экзамен». Наименьшее число исследований посвящено поэзии и публицистике Х. Кортасара.
Наиболее традиционные темы для исследований творчества писателя - черты магического реализма и характер проявления фантастического в прозе Х. Кортасара, мифологическая составляющая текстов, специфика 3
пространственно-временных отношений, эстетика игры. Особое внимание уделяется изучению экспериментов в области композиции и языка - в частности, в романах, или, как их называют исследователи за разрушение традиционной модели построения текста, «антироманах» «Игра в классики» и «62. Модель для сборки».
В последнее время, в связи с ростом интереса к интермедиальной проблематике, появились новые работы, посвященные книгам-альманахам Х. Кортасара: «La vuelta al dia en ochenta mundos» («Вокруг дня за 80 миров» или «Вокруг дня на 80 мирах»), «Ultimo round» («Последний раунд»), «Territorios» («Территории»), «Silvalandia» («Сильваландия») . Также существуют исследования, рассматривающие музыкальную (джазовую) составляющую текстов писателя .
Теория интермедиальности, возникшая в последние десятилетия ХХ века, продолжает активно развиваться, а интермедиальный анализ становится одним из наиболее востребованных методов изучения литературного текста. Тем не менее, до сих пор не существует единой терминологической базы, которая охватывала бы все области применения теории.
Данное исследование представляется актуальным в силу трех вышеизложенных факторов, а также вследствие сравнительно малой изученности романа Х. Кортасара «62. Модель для сборки» с позиций интермедиального анализа. Основные темы, интересующие исследователей в отношении данного текста - пространство и символическая топография «города», сюрреалистические образы и мотивы, особенности стиля и композиции. Однако текст, концептуально выросший из романа «Игра в классики» и так же изобилующий художественными референциями, сам предлагает интермедиальную проблематику в качестве предмета исследования.
Интермедиальные исследования романа «62. Модель для сборки» крайне немногочисленны. Интересной представляется статья Н. Мартинес о характере и разнообразии детских игр в произведениях писателя. Автор исследования рассматривает функции куклы в романе «62. Модель для сборки», - правда, не позиционируя свое исследование как интермедиальное и делая акцент на феномене игры как таковом. Принципиальная важность статьи заключается в том, что Н. Мартинес рассматривает роман «62. Модель для сборки» в контексте искусства середины ХХ века, обозначая специфику отношения к образу куклы/статуи/манекена в кино, скульптуре, фотографии и области арт - инсталляций.
Перспективной в плане будущих интермедиальных исследований романа представляется работа И. Бартес Куэвас «Hacia una poetica explicita de su narrativa: Ultimo round» («К вопросу о повествовательной манере писателя: “Последний раунд”»), где рассматриваются также образы и мотивы романа «62. Модель для сборки» как текста, создававшегося в одно время в книгой - альманахом и содержащего подобные семантические структуры. Предметом изучения является, среди прочего, тексто- и смыслопорождающий образ «пустоты» («hueco», «agujero»), неоднократно возникающий в романе «62. Модель для сборки» и имеющий принципиальное значение для настоящего исследования.
Как наиболее полную, посвященную непосредственно интермедиальной проблематике, следует отметить работу М. А. Мольто Ибаньес «Galeria de arte en la obra de Julio Cortazar» («Образы из художественной галереи в творчестве Хулио Кортасара»), в которой исследователь приводит обширный перечень произведений искусства, упоминаемых в различных текстах писателя, а также дает искусствоведческий комментарий, определяя направления и стили указанных произведений-референций, в особенности отмечая внимание писателя к кубистическим и сюрреалистическим живописи и скульптуре. Исследователь проводит параллели между характерными чертами этих направлений и художественным стилем Х. Кортасара.
Новизна научной работы обусловлена тем, что впервые предпринимается попытка комплексного изучения ключевых для данного романа видов искусства в рамках одной работы: живописи, книжных иллюстраций, скульптуры, а также прикладного искусства создания кукол, - ранее, насколько известно, не становившегося предметом интермедиального анализа.
В романе можно отметить наличие также музыкальной и архитектурной образности, однако исследователь предпочел остановиться на четырех обозначенных выше видах искусства как наиболее значимых для поэтики произведения.
Цель диссертации - выявить специфику влияния тем и произведений данных искусств на литературный текст романа «62. Модель для сборки»: на его проблематику, образную систему, структуру.
Выделены следующие задачи исследования:
• Описать сущность явления и историю формирования теории интермедиальности
• Рассмотреть роман Х. Кортасара «62. Модель для сборки» в контексте ведущих течений европейского авангарда
• Изучить функционирование в литературном тексте романа художественных кодов живописи, книжной иллюстрации, детской куклы и скульптуры.
Методологической основой исследования послужили научные работы, посвященные интермедиальной проблематике: О. А. Ханзен-Лёве , Ю. М. Лотмана , Н. В. Тишуниной , С. Т. Махлиной , И. П. Ильина , А. А. Хаминовой, Н. Н. Зильберман . Для изучения характерных особенностей отдельных видов искусства были использованы труды Г. Э. Лессинга , Э. Лантери , Ю. Н. Тынянова , Ю. М. Лотмана , С. Т. Махлиной .
Интермедиальность в контексте данной работы понимается как «особый тип структурных взаимосвязей внутри художественного произведения, основанный на взаимодействии языков разных видов искусства в системе единого художественного целого» . Под термином «медиа» подразумевается «знаковая система, код» того или иного вида искусства.
Сам художественный материал романа предполагает именно интермедиальный подход к анализу этого полифонического постмодернистского литературного текста, одними из главных сюжетных линий которого являются история создания статуи, эксперимент с картиной XVIII века, кукольная «лотерея» месье Окса. Среди героев, сменяющих друг друга в повествовании и поочередно принимающих образ рассказчика, - скульптор, книжный иллюстратор, переводчик. Поэтому можно и следует говорить не только и не столько о роли интермедиального материала в романе, сколько об интермедиальной проблематике как о сути текста и образном и структурном каркасе, формирующем художественное целое произведения.
В ходе работы была прослежена история формирования теории интермедиальности с выделением ее истоков (синтез искусств, теория интертекстуальности) и основных положений, а также были сделаны следующие выводы:
1. Роман «62. Модель для сборки» наполнен интермедиальными референциями, большинство из которых относится к искусству авангарда: творцам дадаизма, сюрреализма, кубизма,
абстракционизма - и их произведениям. Эстетика сюрреализма и дадаизма особенно полно прослеживается в романе. Под влиянием сюрреализма, понимаемого Кортасаром как «большая открытость миру», сформировался индивидуальный авторский стиль, опирающийся на концепцию «теории туннеля» и подразумевающий интуитивное восприятие реальности и столь же интуитивное воспроизведение ее в тексте. Едкая ирония дадаистов, их расположенность к эпатажу и абсурдному эксперименту нашли свое отражение в сюжете и стиле произведения.
2. Художественные коды исследуемых видов искусства семантически диаметрально противоположно реализуются на уровне сюжета, образной системы - и структуры текста:
1) Сюжет предлагает читателю жестокие и трагичные ситуации, строящиеся вокруг произведений искусства или создаваемые с привлечением соответствующей образности: «потрошение» кукол, создание иллюстраций как суррогат реальной жизни, смерть юноши на операционном столе, статуя, воплощающая душевный надлом скульптора, а также эксперимент с портретом XVIII века и дарение кукол как попытки уйти от абсурдной реальности (воспринимаемой подобным образом согласно с модернистской и постмодернистской концепциями бытия).
Образная система произведения также формируется с
использованием элементов интермедиальных структур. Художественные коды книжной графики, скульптуры и детской куклы, семантически перекликаясь и дополняя друг друга, порождают смыслы завершенности, пассивности, жизненной неполноты, отчужденности, мертвенности (образы Николь, Остина, Селии, Элен, Марраста, юной англичанки, умершего юноши). В романе поднимается социальная и этическая, общая для искусства ХХ века проблематика человеческого одиночества, разобщенности, затрудненности подлинного контакта с Другим и с миром - абсурдным, ненадежным, хаотичным.
2) На уровне структуры текста художественные коды куклы и скульптуры утрачивают негативную семантику и становятся материалом для авторской игры и эксперимента:
1. Свободное расположение эпизодов и частый переход нити повествования от одного героя к другому перекликаются с принципом кукольной лотереи, а варьирование «начинки» кукол - с предлагаемым самим автором разнообразием интерпретаций произведения.
2. Элемент скульптурного кода, образ «hueco» («пустоты»), изначально наделенный отрицательным смыслом, реализуясь в игровом пространстве текста, становится смыслотворящим началом, открывающим для автора новые художественные возможности. В качестве идеи возникший уже в раннем эссе писателя «Теория туннеля», концепт «hueco» выражает возможность интуитивного творческого «прорыва» по текстуальному «туннелю», в согласии с сюрреалистическим методом постижения реальности. Как явствует из эссе - метатекста Х. Кортасара «Распотрошенная кукла» и из анализа самого романа, концепт «hueco» в полной мере реализуется в отношении «62. Модель для сборки».
3. Можно проследить структурное подобие между образом
памятника Верцингеторигу и текстом всего романа: пьедестал скульптуры оказывается вверху, сама статуя - внизу. Аналогичным образом на первых 20 страницах романа представлен «концентрат» всего текста: отсылки к
разнообразным сюжетным ситуациям, ключевым сценам романа, вплоть до намеков на развязку произведения. Данное структурное подобие, а также игра с пространственно¬временной соотнесенностью в произведении дает возможность рассматривать образ скульптуры Верцингеторига как автореференцию.
Образ живописного портрета, изучаемого анонимными невротиками, трафаретно «накладывается» на весь текст романа, создавая живое и ироничное пространство диалога постмодернистского текста с читателем.
Постмодернистский роман не может не рефлексировать, и содержащиеся в нем элементы художественных кодов разных видов искусства включаются в игру автора с текстом, а в случае с романом «62. Модель для сборки», вероятно, и текста с автором - и текста с самим собой.
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
