Введение 2
Глава I. Оружие в контексте истории материальной культуры Китая и
Японии 9
1.1 История становления оружейного дела в Китае 9
1.2 Эволюция японского оружия 25
Выводы к Главе I 39
Глава II. Оружие в китайских и японских мифо-религиозных комплексах 41
2.1 Предметы вооружения в сюжетах мифологии Китая и Японии 41
2.2 Оружие как часть китайской и японской ритуальной культуры 55
2.3 Предметы вооружения как атрибуты буддийской и даосской
иконографии 70
Выводы к Главе II 77
Глава III. Меч как значимый феномен традиционной культуры Китая и
Японии 81
3.1 Меч как атрибут власти 81
3.2 Меч - символ самурайского сословия 93
Выводы к Главе III 102
Заключение 103
Библиографический список 108
Актуальность темы исследования. Оружие универсально занимает существенное место в культуре народов мира, причем не только в собственно боевом деле, но и в качестве общекультурного феномена: наделение военного искусства и отдельных предметов вооружения особыми символикой и функциями. А особенности восприятия оружия отражают специфику представлений о мире, человеческом обществе и ментальные черты, свойственные данному этнокультурному сообществу. Поэтому изучение оружия в аспекте его семантики является необходимым условием для углубленного понимания региональных культурных традиций. Одновременно такого рода исследования могут способствовать опознанию универсалий и самобытных элементов в тех случаях, когда мы имеем дело с соседними этносами, которые в течение длительного периода времени поддерживают между собой тесные контакты. Примером такого взаимодействия выступают китайская и японская цивилизации. Итак, научная актуальность предлагаемого исследования определяется следующими основными факторами: во-первых, необходимостью включения оружейного дела в сферу культурологических исследований для углубления понимания духовных оснований китайской и японской цивилизаций; во- вторых, для более точного опознания свойственных им универсалий и самобытных для каждой из этих региональных традиций элементов.
Степень изученности проблемы. Китайская и японская оружейные традиции, несмотря на немалое количество оружиеведческих работ, остаются недостаточно изученными, но в разных аспектах. В случае китайского вооружения наибольшее внимание исследователей уделяется либо общему ходу военных действий, устройству армий и военной стратегии [Peers, 1990], или же наоборот - невероятно подробному описанию археологических находок определенной эпохи [Варенов, 1989; Комиссаров, 2010; Кожин, 1969; Горелик, 1993]. Таким образом, изучение китайского оружия преимущественно проходит в русле исторического оружиеведения. Попытки рассмотреть предметы вооружения в мифологическом контексте предпринимали такие авторы, как Э. Вернер [Вернер, 2009] и Чжоу Вэй [Чжоу Вэй, 2006], однако Вернер сосредоточил свое внимание прежде всего на этимологии названий различных видов вооружения, а для Чжоу Вэя мифологический и литературный аспекты оставались сугубо факультативными. Изучение семантической трактовки оружия происходит фрагментарно: так, например, в работе Де Гроота есть глава, посвященная трактовкам оружия в китайских экзорцистских ритуалах [Де Гроот, 2001]; эпизодически семантика меча может рассматриваться в работах по даосизму [Торчинов, 2007; The Encyclopedia of Taoism, 2008] и т.д. Отдельно стоит отметить скудность сведений относительно китайского меча, которому не уделяется достаточного внимания в современном китаеведении и который также нуждается в культурологическом осмыслении. С японским оружием дело обстоит принципиально иначе: подробно изучен комплекс самурайского вооружения, однако более ранние этапы развития оружейного дела представляются недостаточно разработанными, как в материальном, так и в символическом аспектах. Это может быть обусловлено и скудностью материала в сравнении с более поздними эпохами, и отсутствием интереса исследователей к слишком явным культурным заимствованиям. Символика меча часто исследуется в контексте самурайских традиций [Синицын, 2011, 1999; Turnbull, 2010], однако другим видам оружия и их культурологическому анализу не уделяется достаточно внимания. Также культурные заимствования и влияния часто фигурируют в работах только в качестве эпизодических упоминаний и не рассматриваются более подробно.
Таким образом, новизна предлагаемого исследования заключается в том, что в нем впервые в отечественной гуманитарной науке предпринимается попытка культурологического и компаративисткого анализа оружейного дела Китая и Японии.
Объектом исследования в представленной работе выступают предметы вооружения в контексте традиционных культур Китая и Японии.
Предметом исследования является роль оружия в различных сферах культуры и его семантические трактовки.
Основной целью исследования является проведение культуролого- компаративисткого анализа оружейного дела Китая и Японии. Указанная цель предусматривает решение следующих задач:
— выявить базовые для оружейных традиций Китая и Японии предметы вооружения, проследить их генезис и основные этапы развития в рамках древнего и имперского военного искусства;
— определить степень влияния китайской оружейной традиции на японскую культуру;
— проанализировать и сопоставить семантику предметов вооружения в мифологических представлениях Китая и Японии;
— сравнить функции и символику предметов вооружения в ритуальной культуре Китая и Японии;
— определить особенности репрезентации различных видов оружия в буддийской и даосской иконографии;
— выявить и сопоставить предметы оружия, наделяемые функциями государственных регалий в придворной культуре имперских Китая и Японии;
— сопоставить отношение к оружию в воинских сословиях Китая и Японии;
Теоретико-методологическая база исследования обусловлена его целью и задачами, а также спецификой анализируемого материала. Основной метод исследования - сравнительно-исторический, который позволяет выделить специфические черты сложившихся в приведенных региональных культурах представлений, связанных с предметами вооружения, а также выявить факты культурных заимствований. В первой главе представленной работе доминирующими являются диахронический и историко¬генетический методы, базирующиеся на принципе историзма и предполагающие рассмотрение эволюции китайского и японского вооружения с учетом социально-культурного контекста различных эпох в их хронологической последовательности. В рамках второй главы был также применен иконографический метод, суть которого в нашем случае заключается в описании и классификации атрибутов персонажей культового изобразительного искусства и их последующем семантическом анализе. При работе с литературными источниками эпизодически применялся метод анализа документов.
Процесс формирования китайской оружейной традиции характеризует постепенность, последовательность, «дозированность» влияний извне, а также наличие фундаментальных воззрений касательно различных видов оружия, которые были заложены в неолитических культурах и единой нитью пронизывают культуру последующих эпох.
В свою очередь, фундамент японской оружейной традиции закладывается прежде всего за счет импортируемых изделий китайского и корейского происхождения, что можно обозначить как искусственную стимуляцию развития. При этом начальные этапы становления не последовательны, бронзовый и железный век оказываются слиты воедино, что также является отражением доминирования континентальных влияний над более ранней местной традицией, сведения о которой крайне скудны. При этом китайское влияние было настолько сильным, что доминирование китайских образцов вооружения продолжается вплоть до эпохи Хэйан, когда тенденция к японизации и стремление к созданию Собственного находят свое выражение в новых видах оружия.
В рамках обеих рассмотренных культурных традиций оружие уже на ранних этапах своего развития подразделялось на боевое и ритуально-церемониальное. К сожалению, с достоверной точностью реконструировать ранние ритуалы на нынешнем этапе развития научного знания не представляется возможным, однако, согласно археологическим данным, в Японии (в частности - на севере Кюсю), в отличие от Китая, ритуально¬церемониальные предметы вооружения не являлись частью погребального инвентаря. Вероятно, на их основе был сформирован специфический культ, существующий отдельно от похоронного ритуала, что может свидетельствовать о большем разнообразии символических трактовок оружия уже на ранних этапах становления японской культуры. Это нашло отражение и в мифологии.
Даже при беглом взгляде на китайские и японские мифологические сюжеты становится очевидным, что в японской мифологии оружие фигурирует гораздо чаще, а его смысловое наполнение очень многообразно. Важнейшая роль отводится мечу и копью, причем с копьем чаще всего связаны более ранние сюжеты, что не противоречит археологическим данным: в эпоху Яёй именно мечи и копья были основными видами ритуально-церемониального оружия. Обозначение меча как цуруги (^ij) также может отсылать нас к периоду Кофун: вероятно, воинский культ, характерный для этого периода, также мог явиться одной из причин оружие центричности японской мифологии.
Вместе с тем справедливым будет заметить, что те сведения о китайской мифологии, которые дошли до нас, крайне обрывочны и противоречивы, и на их основе мы не можем реконструировать полноценную картину мифологических представлений. Также вполне вероятно, что многие китайские мифы, связанные с оружием, были попросту утрачены. Тем не менее, лишь те сюжеты, которые оказались вписаны в культурный контекст более поздних эпох, имели возможность оказать влияние на восприятие предметов вооружения. Такую связь мы можем проследить на примере сюжетов о Стрелке И, в образе которого нашел отражение архаический культ стрельбы из лука. Упомянутый культ впоследствии подвергается секуляризации в рамках конфуцианства (придворные церемонии, часть классического образования), однако благоговейное отношение к стрельбе из лука не исчезает и в имперском Китае.
В то же время в рамках даосизма активной сакрализации подвергается меч. Он выступает прежде всего как магическое оружие против объективированного зла в лице демонов, - такая трактовка является доминирующей и в даосском ритуале и иконографии. Даосизм оказал сильнейшее влияние на формирование ритуальной культуры в среде народных масс. В первую очередь речь идет о процессиях-но, цель которых чаще всего заключалась в уничтожении и изгнании демонов эпидемий. Связь оружия и эпидемий и сама форма таких процессий были впоследствии переняты японцами, хотя доминирующей в сфере экзорцизма оставалась практика чтения буддийских сутр. Однако наиболее заметно влияние даосизма проявляется, как ни странно, на высшем уровне: синтоизм заимствует даосские трактовки зеркала и меча, - регалий японского императора.
Даосизм оказывает влияние и на непосредственно синтоистские ритуалы, однако оно не является определяющим: синтоистская ритуальная культура и трактовки оружия в ней основываются прежде всего на местной культовой традиции, отраженной в мифологических сюжетах. В синтоизме предметы вооружения могут выступать как воплощения божества (синтаи) и как храмовые подношения. В любом случае, связь оружия с высшим сакральным в рамках синтоистской традиции не вызывает сомнений.
Восприятие оружия в буддизме в то же время оказывается более универсализированным. Оружие здесь трактуется метафорически, связывается с защитой Учения, уничтожением невежества и сомнений. Анализ буддийской иконографии не выявил по-настоящему существенных различий в оружейной символике в рамках китайской и японской традиций.
Особое внимание в работе было уделено образу меча в китайской и японской культуре. В среде китайской знати данный вид оружия выступает лишь как парадно-церемониальный атрибут, демонстрирующий высокое положение и богатство его обладателя. Таким образом, в китайской культуре существовали две основных трактовки меча: сугубо светская и сакральная, сформировавшаяся под влиянием даосизма в низовой среде. Подобное разделение наблюдается и в японской культурной традиции, однако сакрализация меча при этом происходит в большей степени не в рамках народных верований, а на государственном уровне. В китайских мифологических сюжетах, впрочем, также можно обнаружить имплицитные связи меча с идеей государственности, однако такие примеры единичны и не находят отражения в государственной символике и атрибутике. Сакрализации меча в среде китайских военных также не происходит, чего нельзя сказать о японских самураях. Впрочем, стоит отметить, что культ меча в самурайской среде достигает своего расцвета в мирную эпоху, когда меч во многом утрачивает свое практическое значение.
Подводя итог всему вышесказанному, можно выделить следующие положения. Для культуры Китая в большей степени свойственно секулярное восприятие оружия. Это связано прежде всего с распространением конфуцианских идей и внедрением их на государственном уровне, где воинственность (^, У) противопоставляется культуре (Д, Вэнь). В то же время распространяются оппозиционные, «неофициальные» даосские воззрения на оружие как на магические предметы, предназначенные для борьбы с объективированным злом.
В японской культуре доминирует сакральное восприятие оружия. Причем общая тенденция к сакрализации обнаруживается не только на ранних этапах культурного развития, но и проявляется в среде воинского сословия в гораздо более позднюю эпоху. Сложно говорить о точных причинах формирования такого отношения, однако можно сформулировать ряд предположений. Одной из причин формирования культа оружия в эпоху Яёй могло послужить иноземное происхождение бронзовых и железных изделий. Также существует вероятность, что в эпоху Дзёмон на тех территориях уже существовали связанные с деревянным оружием верования, сведения о которых до нас не дошли. Кроме того, очевидно, что сильное влияние на процесс сакрализации оказали даосские идеи, привнесенные переселенцами. Таким образом, японское восприятие оружия в связи с Сакральным, вероятно, стало результатом наложения внешних влияний на местную культурную традицию и последующих их трансформаций.
Подобные процессы очень характерны для японской культуры на протяжении всей ее истории.
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
