![Готовая ВКР на тему: ПРОБЛЕМА ФОНЕТИЧЕСКОГО ОПИСАНИЯ И ФОНОЛОГИЧЕСКОЙ ТРАКТОВКИ ЗВУКА [S’:] В РЕЧИ ИНОСТРАНЦЕВ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ](https://workspay.ru/tmpl/lite/images/logo.png){kind=logo}
Помощь студентам в учебе
ПРОБЛЕМА ФОНЕТИЧЕСКОГО ОПИСАНИЯ И ФОНОЛОГИЧЕСКОЙ ТРАКТОВКИ ЗВУКА [S’:] В РЕЧИ ИНОСТРАНЦЕВ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ
|
Введение 3
Глава 1. Место звука [s’:] в системе русского языка 8
1.1 Дискуссионные вопросы фонологической и фонетической трактовки звука [s’: ]8
1.1.1 Дискуссионные вопросы фонологической трактовки звука [s’:]8
1.1.2 Графическое отображение звука [s’:] в процессе развития русского
языка 15
1.1.3 Дискуссионные вопросы фонетического описания звука [s’:]16
Выводы 19
Глава 2. Проявление межъязыковой интерференции в речи иностранцев при восприятии и реализации русских слов и словосочетаний, содержащих звук [s':]
2.1 Характеристики звуков [s], [s] во вьетнамском языке, [s] в китайском
языке — возможных коррелятов русского звука [s’:] в словах
и словосочетаниях при имитации и чтении вслух
2.2 Материал, методика, испытуемые 25
2.3 Ошибки вьетнамцев и китайцев при имитации 28
2.4 Ошибки вьетнамцев и китайцев при чтении 42
Выводы 67
Заключение 71
Список литературы 73
Приложение 77
Глава 1. Место звука [s’:] в системе русского языка 8
1.1 Дискуссионные вопросы фонологической и фонетической трактовки звука [s’: ]8
1.1.1 Дискуссионные вопросы фонологической трактовки звука [s’:]8
1.1.2 Графическое отображение звука [s’:] в процессе развития русского
языка 15
1.1.3 Дискуссионные вопросы фонетического описания звука [s’:]16
Выводы 19
Глава 2. Проявление межъязыковой интерференции в речи иностранцев при восприятии и реализации русских слов и словосочетаний, содержащих звук [s':]
2.1 Характеристики звуков [s], [s] во вьетнамском языке, [s] в китайском
языке — возможных коррелятов русского звука [s’:] в словах
и словосочетаниях при имитации и чтении вслух
2.2 Материал, методика, испытуемые 25
2.3 Ошибки вьетнамцев и китайцев при имитации 28
2.4 Ошибки вьетнамцев и китайцев при чтении 42
Выводы 67
Заключение 71
Список литературы 73
Приложение 77
Данная работа посвящена проблеме фонологической и фонетической интерпретации звука [s’:] в речи иностранцев на русском языке.
Выбор темы обусловлен, во-первых, отсутствием бесспорного описания фонетических характеристик и фонологического статуса звука [s’:] и недостаточными сведениями об отражении звука [s’:] в речи носителей языка; во-вторых, отсутствием экспериментально подтверждённых сведений об интерференционных ошибках, допускаемых иностранцами, при реализации и восприятии русских слов и слово сочетаний, содержащих звук [s’:], в частности вьетнамцами и китайцами. Несмотря на то, что в работах таких ученых, как Е.А. Брызгунова (1963), В.В. Ремарчук (1974), Ю.Г. Лебедева (1984), О.Г. Михайлова (2000), Биктеева (2000) и других, были затронуты вопросы сопоставительного анализа языковых систем русского, вьетнамского и китайского языков, а также проблемы выявления и классификации ошибок в устной речи вьетнамцев и китайцев на русском языке, звук [s’:] в данных работах не исследовался во всех возможных фонетических позициях, анализировались ошибки, которые были зафиксированы только в процессе обучения и не были подвергнуты инструментальному анализу.
Звук [s’:] представляет собой одну из серьёзнейших проблем с фонологической, фонетической и орфоэпической точек зрения в русском языке, решение которых в работах разных авторов представлено противоречиво.
Как известно, буква щ является частью церковнославянского наследия, она присутствует в древних рукописях и предназначена для передачи консонантного кластера /sc/.
Особое внимание кластеру /sc/ и его графическому соответствию уделяли ещё В.К. Тредиаковский и М.В. Ломоносов.
Со становлением и развитием фонологии как науки, в связи с обоснованием минимальной звуковой единицы фонемы, актуальным становится вопрос о фонологическом статусе звука, обозначаемого графемой языка, его орфографических и орфоэпических норм.
Проблеме фонологической трактовки [s’:] посвящены труды таких учёных, как Л.В. Щерба (1963), Л.Р. Зиндер (1979), М.И. Матусевич (1976), Р.И. Аванесов (1984), А.А. Реформатский (1996), Л.В. Бондарко (1998), М.Б. Попов (2004) и других. Одни учёные признают звук [s’:] самостоятельной фонемой, другие же считают его бифонемным сочетанием. Но, обосновывая как монофонемный, так и бифонемный статус звука [s’:], исследователи аргументируют свою точку зрения по-разному, что затрудняет не только решение практических вопросов обучения русскому произношению в аспекте русского языка как иностранного, но и описание системы русского языка.
Дискуссионным остаётся и вопрос об артикуляционной характеристике звука [s’:]. Так, в работах Л.Г. Скалозуб (1957), М.И. Матусевич (1976), Л.В. Бондарко (1998), Н.А. Любимовой (2011), В.В. Кодзасова (2001) этот звук описывается как двухфокусный апикальный согласный, но допускается, индивидуально, и другой вариант образования — дорсальный. А.А. Реформатский, напротив, описывал этот звук как однофокусный дорсальный, но допускал более редкое, по его мнению, апикальное образование (Реформатский, 2001).
В XIX в. начале XX в. в словах, содержащих графическое щ и сочетания сч, зч в Петербурге произносилось [sc], а в Москве - [s’:]: щука - [scuka] - [s’:uka], расчёска -[rascoska] - [ras’:oska]. Однако согласно исследованиям Л.А. Вербицкой, уже в 70-ые годы произношение [s’:] распространилось на речь жителей Ленинграда, а в настоящее время, Петербурга (Вербицкая, 1976).
В современном русском языке звук [s’:] может быть отображен графемой щ (щи), сочетанием графем: сч (расческа), зч (грузчик), здч (бороздчатый), жч (мужчина), стч (жёстче), ждь (дождь). В Большом орфоэпическом словаре РАН на месте этих графем нормативным указывается произнесение долгого мягкого щелевого согласного, в фонетической транскрипции обозначаемого как [s’:] и нерекомендуемым является произношение [sc] или [s:] (БОС, 2012).
Практика показывает, что русский звук [s’:] является одним из самых сложных звуков для всех иностранцев, начинающих изучать русский язык. В литературе представлены описания ошибок представителей разных национальностей, например, бразильцы не различают /s/ - /s’:/, что объясняется не только отсутствием подобной оппозиции в родном языке бразильцев, но и определённой близостью физических характеристик этих согласных в русском языке (Кастро, Любимова, 2000: 137); носители корейского языка русский [s’:] заменяют палатализованным вариантом корейской слабой фонемы /s/ (Абрамова, 1999). Такого рода ошибки обусловлены интерференцией, которая в данной работе, вслед за Н.А. Любимовой, понимается как сложный «психофизиологический механизм взаимодействия в сознании индивида двух, а иногда и более языковых систем, действие которого проявляется в индивидуальной речевой практике в условиях становления двуязычия и может давать как отрицательный, так и положительный результат при овладении вторичной языковой системой» (Любимова, 2006:11).
Насколько позволяет судить изученная литература, до сих пор не проводилось исследование, посвященное проблеме фонологической трактовки и фонетического описания звука [s’:] в речи иностранцев на русском языке, в частности вьетнамцев и китайцев.
Всё сказанное обусловливает актуальность данного исследования.
Объектом настоящего исследования является национально-русская межъязыковая и внутриязыковая интерференция.
Предметом исследования является проявление межъязыковой интерференции при восприятии и воспроизведении слов, содержащих звук [s’:] в речи носителей вьетнамского и китайского языков.
Гипотеза. При реализации слов и словосочетаний, содержащих звук [s’:], носители вьетнамского и китайского языков могут использовать систему родного, изучаемого или ранее изученного языков, что будет носить нерегулярный характер, отражая как универсальные, так и специфические черты интерференции.
Цель исследования — выявление фонетических замен русского звука [s’:] в разных фонетических позициях в речи вьетнамцев и китайцев и фонологическая трактовка выявленных коррелятов.
Задачи:
- провести теоретический анализ научных трудов, посвященных вопросам решения проблемы определения фонематического статуса звука [s’:];
- описать сходные характеристики щелевых переднеязычных шумных согласных звуков русского, вьетнамского и китайского языков;
- выявить возможные корреляты в качестве замены русского звука [s’:] в речи вьетнамцев и китайцев;
- исследовать нарушения при реализации звука [s’:] в словах и сочетаниях слов (корень слова, при внешнем и внутреннем сандхи) в речи вьетнамцев и китайцев на русском языке, лингвистически интерпретировать характер выявленных нарушений, используя слуховой и инструментальный анализ.
- получить корпус ошибок, допускаемых вьетнамцами и китайцами при воспроизведении и восприятии звука [s’:] в процессе имитации и чтения вслух;
Методы: теоретико - аналитический; методы эмпирического исследования; количественный и качественный анализ результатов; метод наблюдения; субъективный метод слухового фонетического анализа интерферированной речи с последующим транскрибированием и лингвистической интерпретацией; объективный метод инструментального фонетического анализа при помощи компьютерной программы PRAAT 6.0.2.
Испытуемыми явились 10 вьетнамцев, курсантов Военно - медицинской академии им. С.М. Кирова и 10 китайцев, студентов филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Представители этих национальностей были выбраны для эксперимента не случайно. Во вьетнамском и китайском языках отсутствует мягкий долгий переднеязычный шипящий щелевой двухфокусный согласный, поэтому можно ожидать, что в речи вьетнамцев и китайцев при восприятии и реализации звук [s’:] будет представлен либо щелевыми звуками родного языка, либо щелевыми звуками ранее изученных языков.
Научная новизна. В работе впервые предпринята попытка дать фонологическую и фонетическую интерпретацию русского звука [s’:] в речи вьетнамцев и китайцев на русском языке.
Теоретическая значимость исследования заключается в важности её выводов для расширения и уточнения представления о механизме действия фонетической интерференции, её характере и причинах возникновения нарушений в ситуации овладения языком типологически и генетически несходным с родным.
Практическая значимость работы заключается в том, что её результаты могут быть использованы при обучении русскому произношению носителей слоговых языков, в частности вьетнамского и китайского.
Положения, выносимые на защиту:
1. При несовершенном владении изучаемым языком человек оперирует некой промежуточной системой, парадигматической единицей которой выступает диафонема (Любимова, 1991). В речи вьетнамских и китайских учащихся русской фонеме /s’:/ соответствовала парадигматическая единица
— переднеязычный щелевой согласный /S/, реализация которого была возможна в любой фонетической позиции и не зависела от типа звукосочетания; в одном и том же русском слове, например, помощь, носители вьетнамского и китайского языков на месте фонемы /s’:/ могли реализовывать разные согласные звуки;
2. Состав диафонем определяется уровнем владения изучаемым языком, спецификой родного языка, а также зависит от вида речевой деятельности, поэтому при имитации диафонема /S/ представлена в речи вьетнамских учащихся звуками / s’| s| s’|s’:| s| S’| st /, китайских учащихся — / s’| sc| s| c | ss /;
при чтении она представлена в речи вьетнамских учащихся звуками /s’|s’| zc’| stc’| zdc’| sc’| zdc’| ss’| sc’/, китайских учащихся — /s| s’| zc’| stc’| zdc’| sc’| zc’| sc’| ss’/.
3. Незнание звуко-буквенных соответствий, а также произносительной нормы русского языка провоцирует большее количество ошибок при чтении, чем при имитации. При чтении были выявлены не только одинаковые соответствия в речи вьетнамцев и китайцев, но и непредсказуемые ошибки при воспроизведении консонантных кластеров, соответствующих фонеме / s’:/.
Структура. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы, приложения.
Во введении формулируется актуальность данной работы, определяются цель, задачи и гипотеза исследования, раскрываются теоретическая и практическая значимость и новизна работы, кратко описывается основное содержание работы, формулируются положении, выносимые на защиту.
В первой главе - «Место звука [s’:] в системе русского языка» — обсуждаются спорные вопросы фонологической и фонетической трактовки звука [s’:] в русском языке, рассматриваются способы графического отображения звука [s’:] в русском языке.
Во второй главе - «Проявление межъязыковой интерференции при восприятии и реализации русских слов, содержащих звук [s’:]» — определяется потенциальное поле действия фонетической интерференции, осмысляются результаты проведённого исследования в соответствии с ранее поставленной целью - выявить характер варьирования звука [s’:] в разных фонетических позициях в речи китайцев и вьетнамцев на русском языке и дать фонологическую интерпретацию выявленных фонетических коррелятов.
В заключении подводятся итоги и намечены перспективы использования результатов работы.
Приложение содержит сведения об испытуемых, список слов и словосочетаний (материал исследования).
Выбор темы обусловлен, во-первых, отсутствием бесспорного описания фонетических характеристик и фонологического статуса звука [s’:] и недостаточными сведениями об отражении звука [s’:] в речи носителей языка; во-вторых, отсутствием экспериментально подтверждённых сведений об интерференционных ошибках, допускаемых иностранцами, при реализации и восприятии русских слов и слово сочетаний, содержащих звук [s’:], в частности вьетнамцами и китайцами. Несмотря на то, что в работах таких ученых, как Е.А. Брызгунова (1963), В.В. Ремарчук (1974), Ю.Г. Лебедева (1984), О.Г. Михайлова (2000), Биктеева (2000) и других, были затронуты вопросы сопоставительного анализа языковых систем русского, вьетнамского и китайского языков, а также проблемы выявления и классификации ошибок в устной речи вьетнамцев и китайцев на русском языке, звук [s’:] в данных работах не исследовался во всех возможных фонетических позициях, анализировались ошибки, которые были зафиксированы только в процессе обучения и не были подвергнуты инструментальному анализу.
Звук [s’:] представляет собой одну из серьёзнейших проблем с фонологической, фонетической и орфоэпической точек зрения в русском языке, решение которых в работах разных авторов представлено противоречиво.
Как известно, буква щ является частью церковнославянского наследия, она присутствует в древних рукописях и предназначена для передачи консонантного кластера /sc/.
Особое внимание кластеру /sc/ и его графическому соответствию уделяли ещё В.К. Тредиаковский и М.В. Ломоносов.
Со становлением и развитием фонологии как науки, в связи с обоснованием минимальной звуковой единицы фонемы, актуальным становится вопрос о фонологическом статусе звука, обозначаемого графемой языка, его орфографических и орфоэпических норм.
Проблеме фонологической трактовки [s’:] посвящены труды таких учёных, как Л.В. Щерба (1963), Л.Р. Зиндер (1979), М.И. Матусевич (1976), Р.И. Аванесов (1984), А.А. Реформатский (1996), Л.В. Бондарко (1998), М.Б. Попов (2004) и других. Одни учёные признают звук [s’:] самостоятельной фонемой, другие же считают его бифонемным сочетанием. Но, обосновывая как монофонемный, так и бифонемный статус звука [s’:], исследователи аргументируют свою точку зрения по-разному, что затрудняет не только решение практических вопросов обучения русскому произношению в аспекте русского языка как иностранного, но и описание системы русского языка.
Дискуссионным остаётся и вопрос об артикуляционной характеристике звука [s’:]. Так, в работах Л.Г. Скалозуб (1957), М.И. Матусевич (1976), Л.В. Бондарко (1998), Н.А. Любимовой (2011), В.В. Кодзасова (2001) этот звук описывается как двухфокусный апикальный согласный, но допускается, индивидуально, и другой вариант образования — дорсальный. А.А. Реформатский, напротив, описывал этот звук как однофокусный дорсальный, но допускал более редкое, по его мнению, апикальное образование (Реформатский, 2001).
В XIX в. начале XX в. в словах, содержащих графическое щ и сочетания сч, зч в Петербурге произносилось [sc], а в Москве - [s’:]: щука - [scuka] - [s’:uka], расчёска -[rascoska] - [ras’:oska]. Однако согласно исследованиям Л.А. Вербицкой, уже в 70-ые годы произношение [s’:] распространилось на речь жителей Ленинграда, а в настоящее время, Петербурга (Вербицкая, 1976).
В современном русском языке звук [s’:] может быть отображен графемой щ (щи), сочетанием графем: сч (расческа), зч (грузчик), здч (бороздчатый), жч (мужчина), стч (жёстче), ждь (дождь). В Большом орфоэпическом словаре РАН на месте этих графем нормативным указывается произнесение долгого мягкого щелевого согласного, в фонетической транскрипции обозначаемого как [s’:] и нерекомендуемым является произношение [sc] или [s:] (БОС, 2012).
Практика показывает, что русский звук [s’:] является одним из самых сложных звуков для всех иностранцев, начинающих изучать русский язык. В литературе представлены описания ошибок представителей разных национальностей, например, бразильцы не различают /s/ - /s’:/, что объясняется не только отсутствием подобной оппозиции в родном языке бразильцев, но и определённой близостью физических характеристик этих согласных в русском языке (Кастро, Любимова, 2000: 137); носители корейского языка русский [s’:] заменяют палатализованным вариантом корейской слабой фонемы /s/ (Абрамова, 1999). Такого рода ошибки обусловлены интерференцией, которая в данной работе, вслед за Н.А. Любимовой, понимается как сложный «психофизиологический механизм взаимодействия в сознании индивида двух, а иногда и более языковых систем, действие которого проявляется в индивидуальной речевой практике в условиях становления двуязычия и может давать как отрицательный, так и положительный результат при овладении вторичной языковой системой» (Любимова, 2006:11).
Насколько позволяет судить изученная литература, до сих пор не проводилось исследование, посвященное проблеме фонологической трактовки и фонетического описания звука [s’:] в речи иностранцев на русском языке, в частности вьетнамцев и китайцев.
Всё сказанное обусловливает актуальность данного исследования.
Объектом настоящего исследования является национально-русская межъязыковая и внутриязыковая интерференция.
Предметом исследования является проявление межъязыковой интерференции при восприятии и воспроизведении слов, содержащих звук [s’:] в речи носителей вьетнамского и китайского языков.
Гипотеза. При реализации слов и словосочетаний, содержащих звук [s’:], носители вьетнамского и китайского языков могут использовать систему родного, изучаемого или ранее изученного языков, что будет носить нерегулярный характер, отражая как универсальные, так и специфические черты интерференции.
Цель исследования — выявление фонетических замен русского звука [s’:] в разных фонетических позициях в речи вьетнамцев и китайцев и фонологическая трактовка выявленных коррелятов.
Задачи:
- провести теоретический анализ научных трудов, посвященных вопросам решения проблемы определения фонематического статуса звука [s’:];
- описать сходные характеристики щелевых переднеязычных шумных согласных звуков русского, вьетнамского и китайского языков;
- выявить возможные корреляты в качестве замены русского звука [s’:] в речи вьетнамцев и китайцев;
- исследовать нарушения при реализации звука [s’:] в словах и сочетаниях слов (корень слова, при внешнем и внутреннем сандхи) в речи вьетнамцев и китайцев на русском языке, лингвистически интерпретировать характер выявленных нарушений, используя слуховой и инструментальный анализ.
- получить корпус ошибок, допускаемых вьетнамцами и китайцами при воспроизведении и восприятии звука [s’:] в процессе имитации и чтения вслух;
Методы: теоретико - аналитический; методы эмпирического исследования; количественный и качественный анализ результатов; метод наблюдения; субъективный метод слухового фонетического анализа интерферированной речи с последующим транскрибированием и лингвистической интерпретацией; объективный метод инструментального фонетического анализа при помощи компьютерной программы PRAAT 6.0.2.
Испытуемыми явились 10 вьетнамцев, курсантов Военно - медицинской академии им. С.М. Кирова и 10 китайцев, студентов филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Представители этих национальностей были выбраны для эксперимента не случайно. Во вьетнамском и китайском языках отсутствует мягкий долгий переднеязычный шипящий щелевой двухфокусный согласный, поэтому можно ожидать, что в речи вьетнамцев и китайцев при восприятии и реализации звук [s’:] будет представлен либо щелевыми звуками родного языка, либо щелевыми звуками ранее изученных языков.
Научная новизна. В работе впервые предпринята попытка дать фонологическую и фонетическую интерпретацию русского звука [s’:] в речи вьетнамцев и китайцев на русском языке.
Теоретическая значимость исследования заключается в важности её выводов для расширения и уточнения представления о механизме действия фонетической интерференции, её характере и причинах возникновения нарушений в ситуации овладения языком типологически и генетически несходным с родным.
Практическая значимость работы заключается в том, что её результаты могут быть использованы при обучении русскому произношению носителей слоговых языков, в частности вьетнамского и китайского.
Положения, выносимые на защиту:
1. При несовершенном владении изучаемым языком человек оперирует некой промежуточной системой, парадигматической единицей которой выступает диафонема (Любимова, 1991). В речи вьетнамских и китайских учащихся русской фонеме /s’:/ соответствовала парадигматическая единица
— переднеязычный щелевой согласный /S/, реализация которого была возможна в любой фонетической позиции и не зависела от типа звукосочетания; в одном и том же русском слове, например, помощь, носители вьетнамского и китайского языков на месте фонемы /s’:/ могли реализовывать разные согласные звуки;
2. Состав диафонем определяется уровнем владения изучаемым языком, спецификой родного языка, а также зависит от вида речевой деятельности, поэтому при имитации диафонема /S/ представлена в речи вьетнамских учащихся звуками / s’| s| s’|s’:| s| S’| st /, китайских учащихся — / s’| sc| s| c | ss /;
при чтении она представлена в речи вьетнамских учащихся звуками /s’|s’| zc’| stc’| zdc’| sc’| zdc’| ss’| sc’/, китайских учащихся — /s| s’| zc’| stc’| zdc’| sc’| zc’| sc’| ss’/.
3. Незнание звуко-буквенных соответствий, а также произносительной нормы русского языка провоцирует большее количество ошибок при чтении, чем при имитации. При чтении были выявлены не только одинаковые соответствия в речи вьетнамцев и китайцев, но и непредсказуемые ошибки при воспроизведении консонантных кластеров, соответствующих фонеме / s’:/.
Структура. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы, приложения.
Во введении формулируется актуальность данной работы, определяются цель, задачи и гипотеза исследования, раскрываются теоретическая и практическая значимость и новизна работы, кратко описывается основное содержание работы, формулируются положении, выносимые на защиту.
В первой главе - «Место звука [s’:] в системе русского языка» — обсуждаются спорные вопросы фонологической и фонетической трактовки звука [s’:] в русском языке, рассматриваются способы графического отображения звука [s’:] в русском языке.
Во второй главе - «Проявление межъязыковой интерференции при восприятии и реализации русских слов, содержащих звук [s’:]» — определяется потенциальное поле действия фонетической интерференции, осмысляются результаты проведённого исследования в соответствии с ранее поставленной целью - выявить характер варьирования звука [s’:] в разных фонетических позициях в речи китайцев и вьетнамцев на русском языке и дать фонологическую интерпретацию выявленных фонетических коррелятов.
В заключении подводятся итоги и намечены перспективы использования результатов работы.
Приложение содержит сведения об испытуемых, список слов и словосочетаний (материал исследования).
Результаты проведённого исследования свидетельствуют о том, что при несовершенном владении фонетической стороной речи в условиях общения на неродном языке человек может опираться на звуковую систему родного языка, ранее изученного или изучаемого языка, что будет носить как универсальные, так и специфические черты проявления фонетической интерференции.
Наибольшее влияние оказывает родной язык, если он превалирует в речевой деятельности обучающихся. В нашем случае учащиеся вьетнамцы и китайцы предпочитают общение с соотечественниками, которое протекает на родном языке. Русским языком они пользуются на занятиях и, в редких случаях, вне аудитории, при общении с носителями русского языка и представителями других национальностей, изучающих русский язык.
Полученные результаты свидетельствуют о том, что различные реализации фонемы /s‘:/ при воспроизведении устного и печатного текста возможны во всех фонетических позициях, независимо от типа звукосочетания. Общим для всех этих реализаций явилось то, что эти звуки принадлежат к щелевым, но они были представлены шипящими, свистящими, палатализованными и непалатализованными согласными звуками. Иначе говоря, вьетнамские и китайские учащиеся оперировали парадигматической единицей, которую можно определить как переднеязычный щелевой согласный /S/. Такую парадигматическую единицу Н.А. Любимова назвала диафонемой (Любимова, 1991:295). Сам термин «диафонема», как отмечает Н.А. Любимова, указывает на двойственность этой единицы, так как «по отношению к промежуточной системе она выступает, как парадигматическая, а по отношению к системе данного языка как синтагматическая, поскольку её варианты есть реализация русских фонем» (Любимова, 1991:295). Синтагматика переднеязычного щелевого /S/ при имитации такова, что в речи вьетнамцев преобладают звуки [s’] и [s], а в речи китайцев — [s’] и [sc]. При чтении в речи вьетнамцев преобладают звуки [s’] и [s’], в речи китайцев — [s] и [s’], в обеих группах сочетание соответствующих консонантных кластеров было реализовано побуквенно [zc’], [stc’], [zdc’], [sc’], [zdc’], [sc’].
Результаты исследования реализации фонемы /s‘:/ испытуемыми при чтении показывают, что ошибки спровоцированы влиянием русской графики.
Проявилась внутриязыковая графическая интерференция, а именно, неразличение графем щ и ш (Ча[§]а - чаща).
Таким образом, учитывая всё сказанное выше, поставленная в работе цель - выявление фонетических замен русского звука [s’:] в разных фонетических позициях в речи иностранцев (вьетнамцев и китайцев) и фонологическая трактовка выявленных коррелятов - достигнута.
Проведённое исследование позволило наметить дальнейшее направление работы в области решения проблемы фонологической трактовки и фонетического описания звука [s’:] в речи вьетнамцев и китайцев на русском языке. Планируется продолжить исследование, используя метод опознания с графической фиксацией услышанного, что позволит более точно отразить реальную картину действия фонетической интерференции. Кроме того, представляется важным провести исследование восприятия носителями русского языка реализации фонемы /s’:/ вьетнамцами и китайцами.
Наибольшее влияние оказывает родной язык, если он превалирует в речевой деятельности обучающихся. В нашем случае учащиеся вьетнамцы и китайцы предпочитают общение с соотечественниками, которое протекает на родном языке. Русским языком они пользуются на занятиях и, в редких случаях, вне аудитории, при общении с носителями русского языка и представителями других национальностей, изучающих русский язык.
Полученные результаты свидетельствуют о том, что различные реализации фонемы /s‘:/ при воспроизведении устного и печатного текста возможны во всех фонетических позициях, независимо от типа звукосочетания. Общим для всех этих реализаций явилось то, что эти звуки принадлежат к щелевым, но они были представлены шипящими, свистящими, палатализованными и непалатализованными согласными звуками. Иначе говоря, вьетнамские и китайские учащиеся оперировали парадигматической единицей, которую можно определить как переднеязычный щелевой согласный /S/. Такую парадигматическую единицу Н.А. Любимова назвала диафонемой (Любимова, 1991:295). Сам термин «диафонема», как отмечает Н.А. Любимова, указывает на двойственность этой единицы, так как «по отношению к промежуточной системе она выступает, как парадигматическая, а по отношению к системе данного языка как синтагматическая, поскольку её варианты есть реализация русских фонем» (Любимова, 1991:295). Синтагматика переднеязычного щелевого /S/ при имитации такова, что в речи вьетнамцев преобладают звуки [s’] и [s], а в речи китайцев — [s’] и [sc]. При чтении в речи вьетнамцев преобладают звуки [s’] и [s’], в речи китайцев — [s] и [s’], в обеих группах сочетание соответствующих консонантных кластеров было реализовано побуквенно [zc’], [stc’], [zdc’], [sc’], [zdc’], [sc’].
Результаты исследования реализации фонемы /s‘:/ испытуемыми при чтении показывают, что ошибки спровоцированы влиянием русской графики.
Проявилась внутриязыковая графическая интерференция, а именно, неразличение графем щ и ш (Ча[§]а - чаща).
Таким образом, учитывая всё сказанное выше, поставленная в работе цель - выявление фонетических замен русского звука [s’:] в разных фонетических позициях в речи иностранцев (вьетнамцев и китайцев) и фонологическая трактовка выявленных коррелятов - достигнута.
Проведённое исследование позволило наметить дальнейшее направление работы в области решения проблемы фонологической трактовки и фонетического описания звука [s’:] в речи вьетнамцев и китайцев на русском языке. Планируется продолжить исследование, используя метод опознания с графической фиксацией услышанного, что позволит более точно отразить реальную картину действия фонетической интерференции. Кроме того, представляется важным провести исследование восприятия носителями русского языка реализации фонемы /s’:/ вьетнамцами и китайцами.