Образ «живота» и «смерти» в тексте Псковских летописей
|
1. Введение 3
2. Глава I. История изучения исторических понятий «смерть» и
«живот» 13
3. Глава II. Образы смерти и погребальные традиции древних псковичей в
тексте Псковских летописей 25
2.1. Смерть князя 26
2.2. Смерть в бою 30
2.3. Мор, пожар, знамение 33
2.4. Голод 43
4. Глава III. Понятия «живота» в Псковских летописях и древнерусской
литературе 46
3.1. Жизнь 46
3.2. Имущество 55
5. Заключение 62
6. Источники и литература 68
7. Приложения 72
2. Глава I. История изучения исторических понятий «смерть» и
«живот» 13
3. Глава II. Образы смерти и погребальные традиции древних псковичей в
тексте Псковских летописей 25
2.1. Смерть князя 26
2.2. Смерть в бою 30
2.3. Мор, пожар, знамение 33
2.4. Голод 43
4. Глава III. Понятия «живота» в Псковских летописях и древнерусской
литературе 46
3.1. Жизнь 46
3.2. Имущество 55
5. Заключение 62
6. Источники и литература 68
7. Приложения 72
Актуальность темы исследования обусловлена ее важностью для более глубокого осмысления региональной истории, то есть истории Псковского края, в контексте общерусской истории. История понимания и отношения к смерти и жизни хорошо разработана в зарубежной историографии, но стоит обратить внимание на то, что в ней затрагивается лишь взгляд со стороны европейцев. Категории жизнь и смерть в древнерусском мировоззрении отечественной историографии являются малоизученными.
Современная историческая наука не только занимается выявлением и изучением закономерностей развития человечества, но и находится в поиске форм взаимосвязи общественного и индивидуального в контексте отдельных эпох и отдельных государств.
Для характеристики этой взаимосвязи важно изучение мышления древности, для которого жизнь и смерть выступают как базовые философские и мировоззренческие понятия. С одной стороны, такие понятия очень близки животному мышлению и сформировались у человечества очень рано, с другой стороны - они имеют максимальное количество культурных наслоений. Изучая эти наслоения, нюансы смыслов разных эпох и регионов, мы можем проследить этапы формирования того, что мы называем национальной идеей, национальным характером, современным мышлением.
Научная новизна исследования заключается в подходе к исследуемому предмету. Подход заключается в выявлении упоминаний «смерти» и «живота» и их дальнейшем смысловом делении, и определении связи между ними. Такой подход подразумевает поиск ответов на следующие вопросы: «Что означает упомянутое понятие?», «В каком контексте оно употреблено?», «Каково отношение автора к выделенному понятию?», «Какой смысл, автор придал данному понятию?», «Какое место эти понятия занимали в мировоззрении средневекового человека?», «Можем ли мы приблизиться к пониманию особенностей мироощущения средневекового человека, опираясь на знание о понимании им базовых понятий?», «Был ли псковский текст в отношении понятий «живот» и «смерть» чем-то особенным или полностью находился в контексте общерусской системы понятий?».
Источниковая база исследования включает Псковские летописи, исходя из того, что темой данного исследования являются изучение образа «смерти» и «живота» по данным летописей. Вторым основным источником является литература Древней Руси, которая включает в себя обширный ряд разных по жанру и объему произведений. Опубликованные тексты древнерусских произведений, а также их переводов составляют многотомный сборник «Библиотека литературы Древней Руси» . Данное издание было подготовлено на основе оригинальных первоисточников, сопровожденных параллельным переводом и комментариями.
Первые исследования, посвященные изучению Псковского летописания, начались в XIX в. Впервые Псковская летопись была издана академиком М. П. Погодиным в 1837 г. в Москве. Псковская I летопись была издана по двум Архивским спискам и одному Синодальному.
В начале 1850-хх гг. были подготовлены первые издания псковских летописей по известным на тот момент спискам. Изучение их содержания привело к тому, что были выделены в качестве отдельных самостоятельных памятников летописания, отличных по внутренним тенденциям - Псковская I летопись и Псковская II летопись.
В XX веке изучением Псковского летописания занимался советский историк, источниковед А. Н. Насонов. Им было исследовано и описано 25 списков летописей. Ученым было установлено, что весь текст Псковских летописей следует делить на три летописи: Псковскую I, Псковскую II, а также Псковскую III.
Насонов считал, что в основе реконструкции текста Первой летописи должен быть представлен текст Тихановского списка. Вторая может быть представлена лишь Синодальным списком. В основе третьей же должен лежать Строевский список.
Первый том был издан Насоновым в 1941 году и содержал в себе Псковскую первую летопись. Второй том был издан спустя 14 лет, в 1955 году, он содержал в себе Вторую и Третью Псковские летописи.
Изучение псковских летописей в контексте общерусского летописания проводилось тем же автором. Издание первой летописи было осуществлено в 1848 г. в четвертом томе Полного собрания русских летописей (ПСРЛ). Вторая Псковская летопись была издана отдельно в 1851 г. Она вошла в пятый том Полного собрания русских летописей (ПСРЛ).
Наблюдения по истории псковского летописания, были изложены
A. Н. Насоновым в предисловии к изданию псковских летописей и небольшой
статье с характерным названием «Из истории псковского летописания». Первое специальное исследование по истории псковского летописания появилось в 1975 г., автором его выступил германский ученый
Г. Ю. Грабмюллер. Монография Грабмюллера «Псковские летописи. Исследование о русском областном летописании 13-15 веков», по замечанию
B. И. Охотниковой, содержит ряд ценных наблюдений над политическими
тенденциями и стилистическими особенностями летописных текстов. Общая картина истории текстов псковских летописей за ХШ-Х!У вв.,
восстанавливаемая Грабмюллером, в некоторых деталях расходится с той схемой развития псковского летописания, которая была предложена А.Н. Насоновым.
В рамках современной историографии также можно выделить несколько статей, проливающих свет на историю изучения псковского летописания. Проблема изучения псковского летописания рассматривается в соответствующей статье А.В. Валерова. Возникновение собственного летописного дела он полагает закономерным следствием создания самостоятельной государственности. Автор статьи ставит перед собой вопрос о сопоставимости степени изученности новгородского и псковского летописания, которое служит источником основных сведений об истории Северо-запада Руси. Уточняется, что псковские летописи - это та ветвь русского летописания, в рассмотрении истории возникновения и развития которых до сих пор остается много спорных или даже вообще нерешенных вопросов.
В статье В.Г. Вовиной-Лебедевой «К истории изучения псковских летописей» речь идет о трех историках, в центре творчества которых в разные периоды их жизни находились псковские летописи. Один из них знаменит как исследователь и издатель - А.Н. Насонов. Двое других известны лишь специалистам - это Н.Е. Андреев и Л.А. Творогов. В статье рассматриваются их взгляды на историю псковского летописания, научные труды, посвященные его изучению, выводы по исследованиям псковских летописей.
Статья В.И. Охотниковой «Летописи Псковские» обобщает сведения о Псковских летописях - сводах XV-XVII вв., связанных единством происхождения, но представляющих собой несколько самостоятельных памятников. Обзор содержит сведения о списках первой, второй и третьей летописей. Отмечается, что Псковские летописи содержат богатый материал по истории Псковской земли, Новгорода, Прибалтики и Москвы. Автор констатирует, что с развитием летописания записи становятся более подробными, охватывая весь круг событий военной, гражданской и церковной жизни Пскова и приобретая постепенно общерусский характер.
Современное переиздание соответствующих томов ПСРЛ с текстами псковских летописей сопровождено пространным комментарием Б.М. Клосса, характеризующим современные представления о списках и редакциях источника.
Обнаружение нового летописного источника привело к попыткам нового рассмотрения истории новгородского и псковского летописания, в некоторых аспектах тесно связанных между собой. В статье «Место Варшавского сборника среди списков Новгородской пятой и Псковской первой летописи», А.М. Введенский на основе текстологического анализа приходит к выводу, что текст из Варшавского сборника является отдельной ветвью свода 1547 года, но не оригиналом летописи, совместившей тексты Новгородской V и Псковского I летописей. Вероятно, с текста свода в 1548 г была снята «варшавская» копия, которая, по мнению исследователя, могла начинаться с рассказа 1169 г. На основе новых данных тот же исследователь обращается и к вопросу о пересмотре датировки протографа псковских летописных текстов.
В целом стоит сказать, что изучение летописных текстов XIII-XV вв. еще не завершено, все еще существуют вопросы, предположения, гипотезы, которые подлежат обсуждению.
Летописи являются крайне востребованным и содержательным источником по русской и региональной истории. Они широко привлекаются в исследованиях, начиная с XIX в. и до наших дней, как по истории, так и по археологии.
Цель исследования заключается в выявлении названных образов и понятий по данным Псковских летописей, а также по литературным произведениям Древней Руси, их характеристике и смысловом делении с выявлением взаимосвязи между ними.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
• контент-анализ текстов Псковских летописей и сравнительное изучение тематических памятников литературы Древней Руси, выявление упоминаний «смерти» и «живота»;
• изучение контекста, классификация выявленных упоминаний, смысловое деление выявленных понятий;
• реконструкция основных особенностей восприятия «смерти» и «живота» древними авторами;
• сравнительный содержательный анализ данных, полученных на материале псковского летописания и выявленных в литературных произведениях Древней Руси.
Хронологические рамки исследования обусловлены периодом, который описывают Псковские летописи. С определенными оговорками этот период можно обозначить IX - сер. XVII вв.
Территориальные рамки исследования представлены границами современной Псковской области с поправкой на исторические реалии Псковской вечевой республики и территории Пскова в составе централизованного Русского государства. Благодаря изучению понятий в общерусском контексте, с привлечением древнерусских литературных произведений, обозначенные границы значительно расширяются до пределов русскоязычного мира.
Предмет исследования - данные Псковских летописей и опубликованных памятников древнерусской литературы, образы «смерти» и «живота», их смысловое значение.
Объект исследования - мировоззрение средневековых псковичей, особенности описания ими исторической реальности.
Методологическая база исследования представлена комплексным анализом источников. Используются методы логико-смыслового анализа, элементы контент-анализа, ретроспективный, системный, описательный методы.
Среди общих принципов исторического исследования, применяемых в данном исследовании, следует выделить принцип историзма, предусматривающий изучение фактов и явлений в процессе их становления, изменения, развития и перехода в новое качество и в непосредственной связи с другими явлениями. Принцип позволяет проследить процесс изменения и формирования представлений древних псковичей о «смерти» и «жизни», и то, каким образом и под воздействием каких факторов они изменялись. Кроме того, принцип историзма требует учитывать специфику использования понятий «жизнь» или «живот», и «смерть» в языке псковского населения, а именно: с чем было связано использование данных понятий, что на деле они означали, какие явления и события могли быть связаны с данными понятиями.
Принцип системности предполагает, что все события, ситуации и процессы общественно-исторического развития казуально обусловлены, имеют причинно-следственные связи, функционально связаны. Наблюдаемые изменения в использовании данных понятий в соответствии с данным принципом понимаются в нашем исследовании как отражение изменения самих слов «живот» и «смерть», а именно, значений данных слов, формирование устойчивого представления о том, что представляет «живот» и «смерть».
Принцип объективности, предполагает воспроизведение объекта исследования таким, каким он существует сам по себе, вне зависимости от человеческого сознания, личных предпочтений исследователя. Для достижения объективного анализа потребовалось привлечение письменных источников. Это, в свою очередь, потребовало учета субъективности обрабатываемых источников. Объективность результатов исследования зависит от учета субъективности данных, приводимых в Псковских летописях и древнерусских литературных текстах, от верной интерпретации полученной информации с учетом исторического контекста.
К комплексу основных методов исторического исследования относится описательный метод, который сводится к логичному и последовательному изложению явлений, событий и сведений. Использование данного метода обусловлено необходимостью охарактеризовать степень научной разработки проблемы, источниковую базу, особенности отобранного материала. Описательный метод напрямую соотносится с непосредственным приведением количественной информации из анализируемых Псковских летописей, а также изложением исторических сведений.
Для установления причинно-следственных связей между различными явлениями, событиями, связанными с понятиями «живот» и «смерть», потребовалось применение логических методов (анализ и синтез, индукция и дедукция, аналогия и сравнение, обобщение). Их использование позволяет определить причины изменения содержания данных понятий, а также способы их использования для объяснения и описания происходивших событий. Кроме того, данные общенаучные методы лежат в основе применяемых специально¬научных методов.
Сравнительно-исторический метод заключается в выявлении сходства и различия между использованием понятий «живот» и «смерть», а также событий и явлений, напрямую связанных с данными понятиями. Путем их сравнения достигается решение задачи выявить общее и различное в употреблении данных понятий, то, как понимались определенные происходящие явления, как менялись значения слов.
Таким образом, вышеперечисленные методы и приемы позволяют решить поставленные задачи и достичь цели исследования, то есть выявить особенности использования, изменения, формирования образов «живота» и «смерти» по данным Псковских летописей.
Практическая значимость исследования заключается в возможности проведения специального семинара по основным категориям средневековой культуры в псковских письменных источниках. Новые данные могут быть включены в курсы лекций по истории России и истории Псковского края, материалы спецкурсов и спецсеминаров, экскурсий, популярных, познавательных и интерактивных программ .
Структура работы представлена в содержании.
Во Введении отражены актуальность и новизна темы выпускной квалификационной работы, определены предмет, объект исследования, хронологические и территориальные рамки, даны характеристика источниковой базы и методологическая база, сформулирована практическая значимость работы.
В первой главе «Историография понятий «смерть» и «живот» рассматривается литература, посвященная изучению данных категорий.
Во второй главе «Образы смерти и погребальные традиции древних псковичей в Псковских летописях» приведен анализ упоминаний «смерти» в Псковских летописях. Отдельные параграфы главы посвящены каждому из типов упоминаний.
В третьей главе «Понятия живота» рассмотрены и проанализированы два аспекта понятия «живот». Анализ сделан на основе древнерусских литературных текстов. Параграфы главы посвящены двум смысловым категориям одного понятия.
В Заключении приведено сравнение упомянутых категорий в Псковском летописании и древнерусской литературе, подведены итоги выпускной квалификационной работы, сформулированы выводы и обобщения по рассматриваемой теме.
Апробация результатов исследования состоялась на заседании «Секции истории России и Псковского края до конца XVIII века» Международной молодежной научной конференции «Актуальные проблемы отечественной и всеобщей истории, культурологии и музеологии» (2-6 апреля 2018 г.) (доклад «Образы смерти в представлении древних псковичей по данным Псковской I летописи»), в форме публикации в сборнике «Молодежь-науке» (по итогам конференций 2018 г. и 2020 г. - сданы в печать).
Современная историческая наука не только занимается выявлением и изучением закономерностей развития человечества, но и находится в поиске форм взаимосвязи общественного и индивидуального в контексте отдельных эпох и отдельных государств.
Для характеристики этой взаимосвязи важно изучение мышления древности, для которого жизнь и смерть выступают как базовые философские и мировоззренческие понятия. С одной стороны, такие понятия очень близки животному мышлению и сформировались у человечества очень рано, с другой стороны - они имеют максимальное количество культурных наслоений. Изучая эти наслоения, нюансы смыслов разных эпох и регионов, мы можем проследить этапы формирования того, что мы называем национальной идеей, национальным характером, современным мышлением.
Научная новизна исследования заключается в подходе к исследуемому предмету. Подход заключается в выявлении упоминаний «смерти» и «живота» и их дальнейшем смысловом делении, и определении связи между ними. Такой подход подразумевает поиск ответов на следующие вопросы: «Что означает упомянутое понятие?», «В каком контексте оно употреблено?», «Каково отношение автора к выделенному понятию?», «Какой смысл, автор придал данному понятию?», «Какое место эти понятия занимали в мировоззрении средневекового человека?», «Можем ли мы приблизиться к пониманию особенностей мироощущения средневекового человека, опираясь на знание о понимании им базовых понятий?», «Был ли псковский текст в отношении понятий «живот» и «смерть» чем-то особенным или полностью находился в контексте общерусской системы понятий?».
Источниковая база исследования включает Псковские летописи, исходя из того, что темой данного исследования являются изучение образа «смерти» и «живота» по данным летописей. Вторым основным источником является литература Древней Руси, которая включает в себя обширный ряд разных по жанру и объему произведений. Опубликованные тексты древнерусских произведений, а также их переводов составляют многотомный сборник «Библиотека литературы Древней Руси» . Данное издание было подготовлено на основе оригинальных первоисточников, сопровожденных параллельным переводом и комментариями.
Первые исследования, посвященные изучению Псковского летописания, начались в XIX в. Впервые Псковская летопись была издана академиком М. П. Погодиным в 1837 г. в Москве. Псковская I летопись была издана по двум Архивским спискам и одному Синодальному.
В начале 1850-хх гг. были подготовлены первые издания псковских летописей по известным на тот момент спискам. Изучение их содержания привело к тому, что были выделены в качестве отдельных самостоятельных памятников летописания, отличных по внутренним тенденциям - Псковская I летопись и Псковская II летопись.
В XX веке изучением Псковского летописания занимался советский историк, источниковед А. Н. Насонов. Им было исследовано и описано 25 списков летописей. Ученым было установлено, что весь текст Псковских летописей следует делить на три летописи: Псковскую I, Псковскую II, а также Псковскую III.
Насонов считал, что в основе реконструкции текста Первой летописи должен быть представлен текст Тихановского списка. Вторая может быть представлена лишь Синодальным списком. В основе третьей же должен лежать Строевский список.
Первый том был издан Насоновым в 1941 году и содержал в себе Псковскую первую летопись. Второй том был издан спустя 14 лет, в 1955 году, он содержал в себе Вторую и Третью Псковские летописи.
Изучение псковских летописей в контексте общерусского летописания проводилось тем же автором. Издание первой летописи было осуществлено в 1848 г. в четвертом томе Полного собрания русских летописей (ПСРЛ). Вторая Псковская летопись была издана отдельно в 1851 г. Она вошла в пятый том Полного собрания русских летописей (ПСРЛ).
Наблюдения по истории псковского летописания, были изложены
A. Н. Насоновым в предисловии к изданию псковских летописей и небольшой
статье с характерным названием «Из истории псковского летописания». Первое специальное исследование по истории псковского летописания появилось в 1975 г., автором его выступил германский ученый
Г. Ю. Грабмюллер. Монография Грабмюллера «Псковские летописи. Исследование о русском областном летописании 13-15 веков», по замечанию
B. И. Охотниковой, содержит ряд ценных наблюдений над политическими
тенденциями и стилистическими особенностями летописных текстов. Общая картина истории текстов псковских летописей за ХШ-Х!У вв.,
восстанавливаемая Грабмюллером, в некоторых деталях расходится с той схемой развития псковского летописания, которая была предложена А.Н. Насоновым.
В рамках современной историографии также можно выделить несколько статей, проливающих свет на историю изучения псковского летописания. Проблема изучения псковского летописания рассматривается в соответствующей статье А.В. Валерова. Возникновение собственного летописного дела он полагает закономерным следствием создания самостоятельной государственности. Автор статьи ставит перед собой вопрос о сопоставимости степени изученности новгородского и псковского летописания, которое служит источником основных сведений об истории Северо-запада Руси. Уточняется, что псковские летописи - это та ветвь русского летописания, в рассмотрении истории возникновения и развития которых до сих пор остается много спорных или даже вообще нерешенных вопросов.
В статье В.Г. Вовиной-Лебедевой «К истории изучения псковских летописей» речь идет о трех историках, в центре творчества которых в разные периоды их жизни находились псковские летописи. Один из них знаменит как исследователь и издатель - А.Н. Насонов. Двое других известны лишь специалистам - это Н.Е. Андреев и Л.А. Творогов. В статье рассматриваются их взгляды на историю псковского летописания, научные труды, посвященные его изучению, выводы по исследованиям псковских летописей.
Статья В.И. Охотниковой «Летописи Псковские» обобщает сведения о Псковских летописях - сводах XV-XVII вв., связанных единством происхождения, но представляющих собой несколько самостоятельных памятников. Обзор содержит сведения о списках первой, второй и третьей летописей. Отмечается, что Псковские летописи содержат богатый материал по истории Псковской земли, Новгорода, Прибалтики и Москвы. Автор констатирует, что с развитием летописания записи становятся более подробными, охватывая весь круг событий военной, гражданской и церковной жизни Пскова и приобретая постепенно общерусский характер.
Современное переиздание соответствующих томов ПСРЛ с текстами псковских летописей сопровождено пространным комментарием Б.М. Клосса, характеризующим современные представления о списках и редакциях источника.
Обнаружение нового летописного источника привело к попыткам нового рассмотрения истории новгородского и псковского летописания, в некоторых аспектах тесно связанных между собой. В статье «Место Варшавского сборника среди списков Новгородской пятой и Псковской первой летописи», А.М. Введенский на основе текстологического анализа приходит к выводу, что текст из Варшавского сборника является отдельной ветвью свода 1547 года, но не оригиналом летописи, совместившей тексты Новгородской V и Псковского I летописей. Вероятно, с текста свода в 1548 г была снята «варшавская» копия, которая, по мнению исследователя, могла начинаться с рассказа 1169 г. На основе новых данных тот же исследователь обращается и к вопросу о пересмотре датировки протографа псковских летописных текстов.
В целом стоит сказать, что изучение летописных текстов XIII-XV вв. еще не завершено, все еще существуют вопросы, предположения, гипотезы, которые подлежат обсуждению.
Летописи являются крайне востребованным и содержательным источником по русской и региональной истории. Они широко привлекаются в исследованиях, начиная с XIX в. и до наших дней, как по истории, так и по археологии.
Цель исследования заключается в выявлении названных образов и понятий по данным Псковских летописей, а также по литературным произведениям Древней Руси, их характеристике и смысловом делении с выявлением взаимосвязи между ними.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
• контент-анализ текстов Псковских летописей и сравнительное изучение тематических памятников литературы Древней Руси, выявление упоминаний «смерти» и «живота»;
• изучение контекста, классификация выявленных упоминаний, смысловое деление выявленных понятий;
• реконструкция основных особенностей восприятия «смерти» и «живота» древними авторами;
• сравнительный содержательный анализ данных, полученных на материале псковского летописания и выявленных в литературных произведениях Древней Руси.
Хронологические рамки исследования обусловлены периодом, который описывают Псковские летописи. С определенными оговорками этот период можно обозначить IX - сер. XVII вв.
Территориальные рамки исследования представлены границами современной Псковской области с поправкой на исторические реалии Псковской вечевой республики и территории Пскова в составе централизованного Русского государства. Благодаря изучению понятий в общерусском контексте, с привлечением древнерусских литературных произведений, обозначенные границы значительно расширяются до пределов русскоязычного мира.
Предмет исследования - данные Псковских летописей и опубликованных памятников древнерусской литературы, образы «смерти» и «живота», их смысловое значение.
Объект исследования - мировоззрение средневековых псковичей, особенности описания ими исторической реальности.
Методологическая база исследования представлена комплексным анализом источников. Используются методы логико-смыслового анализа, элементы контент-анализа, ретроспективный, системный, описательный методы.
Среди общих принципов исторического исследования, применяемых в данном исследовании, следует выделить принцип историзма, предусматривающий изучение фактов и явлений в процессе их становления, изменения, развития и перехода в новое качество и в непосредственной связи с другими явлениями. Принцип позволяет проследить процесс изменения и формирования представлений древних псковичей о «смерти» и «жизни», и то, каким образом и под воздействием каких факторов они изменялись. Кроме того, принцип историзма требует учитывать специфику использования понятий «жизнь» или «живот», и «смерть» в языке псковского населения, а именно: с чем было связано использование данных понятий, что на деле они означали, какие явления и события могли быть связаны с данными понятиями.
Принцип системности предполагает, что все события, ситуации и процессы общественно-исторического развития казуально обусловлены, имеют причинно-следственные связи, функционально связаны. Наблюдаемые изменения в использовании данных понятий в соответствии с данным принципом понимаются в нашем исследовании как отражение изменения самих слов «живот» и «смерть», а именно, значений данных слов, формирование устойчивого представления о том, что представляет «живот» и «смерть».
Принцип объективности, предполагает воспроизведение объекта исследования таким, каким он существует сам по себе, вне зависимости от человеческого сознания, личных предпочтений исследователя. Для достижения объективного анализа потребовалось привлечение письменных источников. Это, в свою очередь, потребовало учета субъективности обрабатываемых источников. Объективность результатов исследования зависит от учета субъективности данных, приводимых в Псковских летописях и древнерусских литературных текстах, от верной интерпретации полученной информации с учетом исторического контекста.
К комплексу основных методов исторического исследования относится описательный метод, который сводится к логичному и последовательному изложению явлений, событий и сведений. Использование данного метода обусловлено необходимостью охарактеризовать степень научной разработки проблемы, источниковую базу, особенности отобранного материала. Описательный метод напрямую соотносится с непосредственным приведением количественной информации из анализируемых Псковских летописей, а также изложением исторических сведений.
Для установления причинно-следственных связей между различными явлениями, событиями, связанными с понятиями «живот» и «смерть», потребовалось применение логических методов (анализ и синтез, индукция и дедукция, аналогия и сравнение, обобщение). Их использование позволяет определить причины изменения содержания данных понятий, а также способы их использования для объяснения и описания происходивших событий. Кроме того, данные общенаучные методы лежат в основе применяемых специально¬научных методов.
Сравнительно-исторический метод заключается в выявлении сходства и различия между использованием понятий «живот» и «смерть», а также событий и явлений, напрямую связанных с данными понятиями. Путем их сравнения достигается решение задачи выявить общее и различное в употреблении данных понятий, то, как понимались определенные происходящие явления, как менялись значения слов.
Таким образом, вышеперечисленные методы и приемы позволяют решить поставленные задачи и достичь цели исследования, то есть выявить особенности использования, изменения, формирования образов «живота» и «смерти» по данным Псковских летописей.
Практическая значимость исследования заключается в возможности проведения специального семинара по основным категориям средневековой культуры в псковских письменных источниках. Новые данные могут быть включены в курсы лекций по истории России и истории Псковского края, материалы спецкурсов и спецсеминаров, экскурсий, популярных, познавательных и интерактивных программ .
Структура работы представлена в содержании.
Во Введении отражены актуальность и новизна темы выпускной квалификационной работы, определены предмет, объект исследования, хронологические и территориальные рамки, даны характеристика источниковой базы и методологическая база, сформулирована практическая значимость работы.
В первой главе «Историография понятий «смерть» и «живот» рассматривается литература, посвященная изучению данных категорий.
Во второй главе «Образы смерти и погребальные традиции древних псковичей в Псковских летописях» приведен анализ упоминаний «смерти» в Псковских летописях. Отдельные параграфы главы посвящены каждому из типов упоминаний.
В третьей главе «Понятия живота» рассмотрены и проанализированы два аспекта понятия «живот». Анализ сделан на основе древнерусских литературных текстов. Параграфы главы посвящены двум смысловым категориям одного понятия.
В Заключении приведено сравнение упомянутых категорий в Псковском летописании и древнерусской литературе, подведены итоги выпускной квалификационной работы, сформулированы выводы и обобщения по рассматриваемой теме.
Апробация результатов исследования состоялась на заседании «Секции истории России и Псковского края до конца XVIII века» Международной молодежной научной конференции «Актуальные проблемы отечественной и всеобщей истории, культурологии и музеологии» (2-6 апреля 2018 г.) (доклад «Образы смерти в представлении древних псковичей по данным Псковской I летописи»), в форме публикации в сборнике «Молодежь-науке» (по итогам конференций 2018 г. и 2020 г. - сданы в печать).
На основании проведенного исследования стоит сказать, что изучение понятий «живота» и «смерти» посредством анализа летописного текста оказалось продуктивным, хотя и имело рамки из-за жанровых ограничений. Удалось установить, что смерть в псковском летописании представлена как нечто неизбежное, это то, что ждет всех людей. Поэтому летописец в большинстве случаев не отводит ей особой роли, и она выступает, как обычное явление. Выделяются 4 категории летописных рассказов о смерти, но все они тесно связаны между собой. К тому же, как мы убедились, смерть наступала и при довольно случайных обстоятельствах, которых никто не мог ожидать, и также была описана летописцем . Примером того служат вышеописанные случаи с молнией. В случаях, подобных этим, а также в случае эпидемий, смерть представлялась летописцем как наказание за прегрешения населения и как мы увидели, чтобы это предотвратить и умилостивить Бога, строились новые церкви и совершались регулярные богослужения. Касаемо погребального обряда, мы выяснили, что сама процессия никак не отличается от обычной христианской, православной традиции. Редкое исключение составлял мор, когда церемония могла быть не совершена в полной мере или не совершена вовсе. Дабы похоронить умерших во время эпидемии, выкапывались так называемые моровые могильники - скудельницы, общие могилы, находящиеся вне кладбища.
В описании летописцев мы видим, что публичные и направленные на избавление от опасности богослужения приобретают частый характер по ходу времени, особенно частым явлением они становятся по пришествию мора на Псковскую землю.
Об этом пишет и Ф. Арьес, исследуя эволюцию представления человека о смерти: представление человека эпохи средневековья о смерти неотделимо от его религиозных взглядов и установок. Человек средневековья, по Ф. Арьесу, не боялся смерти, т.к. считает, что смерть всего лишь этап, переходное состояние, вечный сон, который продлится до второго пришествия Христа на Землю. Все это было до выдвижения идеи о Страшном суде, который ожидает всех людей, для выявления праведников и грешников. В ходе некоей эволюции представление человека о смерти меняется. Погребальным обрядам начинает отводиться должная роль, заупокойные мессы становятся частым явлением, так как они способствуют спасению души умершего.
В результате, мы видим, что, если сравнить представления населения Руси на тот период и представления европейского общества о смерти сильно не отличаются друг от друга. Главное различие в том, что население Руси принадлежит к одной ветви христианства, то есть православию, население же Европы до Реформации преимущественно является католическим.
Смерть в Псковском летописании не получает такого образа как скелет с косой или что-то подобное, но появление персонифицированной, олицетворенной смерти на Псковской земле условно можно связать с частыми эпидемиями. Мор как бы выступает олицетворением смерти, забирающей души людей за их прегрешения. При этом, например, Йохан Хейзинга описывает, как менялся образ смерти в культуре европейского мира: от скелета с косой, восседающего на коне, быке или корове и проносящегося по полю, усеянному телами умерших до призраков, вселяющих страх одним своим появлением. Все это скрепляется религиозной мифологией. Делалось это для того, чтобы вселить человеку средневековья страх как перед самой смертью, так и перед церковью в целом. Это коррелирует и с выводами Ф. Арьеса.
Напротив, Т.В. Чумакова в своих исследованиях древнерусской культуры выделила несколько типов эволюционных представлений о смерти в отечественной традиции. Первый тип - это смерть как перевоплощение, что неразрывно связано с круговой моделью времени, данное представление получает большое распространение в фольклоре и в целом в культуре. Второй тип - смерть, которая является переходным состоянием между земным существованием и «пакибытием» - т.е. существованием в вечности. Наряду с этим получает распространение представление о том, что существовать в вечности смогут лишь люди православные, крещеные, это связано с тем фактом, что данное представление появляется с конца X века, т.е. с момента крещения Руси князем Владимиром. Третий тип - это смерть, являющаяся итогом всей земной жизни человека, при этом смерть является снова переходом к чему-то неизведанному. Четвертый тип - смерть, как тяжелый путь, который очистит человека от совершенных им при жизни грехов, данное представление относится к периоду второй половины XIV - XVI вв., также в этот период темы смерти выходят на новый этап к русской культуре, и занимает виднейшее место. Данные выводы отчасти коррелируют с выводами историков Арьеса и Хейзинги, которые рассматривали смерть в европейском обществе, как сами представления о ней и их эволюцию, так и место смерти в культуре. Можно сказать, что все эти сходства имеются потому что в основе их лежит христианская идея, и разные течения христианства естественным образом имеют схожие детали в богослужении, совершении обрядов и т.д. Версия о смерти, как определенном этапе, переходном, стагнационном состоянии души имеет место как в культуре европейских народов, так и в русской культуре. Смерть как персонаж, всадник на кобыле, проезжающий среди бессчетных груд тел, особенно на поле боя, также имеет место быть в обеих культурах. Все это говорит том, что представления о смерти во многих культурах имеют общее начало, заимствованное отчасти из язычества, когда тела умерших сжигали на костре, поэтому такое большое количество общих черт в представлениях о загробном мире.
«Живот» и «смерть» являются двумя неразрывными понятиями. Действительно, смерть в буквальном смысле невозможна без «живота», а «живот» без смерти. Об этом можно говорить однозначно, если понятие «живот» соответствует значению «жизнь», но контекст довольно большого количества употреблений его в древнерусских текстах указывает, что смысл понятия мог был трактован иначе. Для летописца - живот, ни что иначе как слово для описания того ли иного случившегося события. Исходя из этого, следует сказать о том, что его трактовка зависит от контекста. Упоминание то великого князя обращает летописца к восхвалению его жизни, о том, что многие присягяют ему на службу «животом своим». При описании наступления войска, начала битвы - летописец использует слово «живот» для придания красочности, торжественности, чтобы показать, что бились не на жизнь, а на смерть. Это воззвание к жизни придает храбрости, смелости войску для создания целостного образа. Настигающие бедствия, такие как мор, пожары служат для человека того времени чем-то непостижимым они возникают слишком стихийно и заканчиваются также. Для средневекового человека - это тяжкое бремя, что и замечает летописец. В это время люди начинают обращаться к Богу - молиться, размышлять о пройденном пути, раскаиваясь самим себе. Мысли о душе становятся главным размышлением, помыслы о том, что ждет их после смерти, какова будет их смерть. Этот страх, подчеркиваемый летописцем, передает религиозность мировоззрения средневековых людей. Страшный суд выступает и точкой притяжения, и камнем преткновения в мышлении людей - он и является источником мыслей о душе, раскаянии.
Осмыслению жизни в произведениях литературы Древней Руси уделяется немного больше внимания на первый взгляд. При более подробном приближении, особенно к отчасти или полностью религиозно-философским произведениям можно заметить гораздо больше. По сравнению с летописью, в литературе «живот» упоминается зачастую в сочетании с эпитетом «вечный», что означает вечную, загробную жизнь. Ориентация идет на связь вечной жизни и жизни земной, при этом делается акцент на то, что вечную жизнь получат те, кто совершал добрые дела - что, несомненно, было отмечено свыше и не забыто, а также тем, кто уверовал и избавился от «бесовщины» - элементов язычества. Вечная жизнь также представляется местом абсолютного спокойствия, свободным от мук земных - местом, где царит радость, а солнцем является сам Господь. Смерть в этом представлении выступает мостом - отделяющим две стороны - жизнь земную и жизнь вечную. При переходе через этот мост, человек освобождается от всех печалей, что тревожили его при жизни.
Присутствует мысль и о испытании души. Человек за свое земное существование должен познать и добро, и зло. Таким образом его душа будет испытана, но стоит сказать, что акцент идет преимущественно на испытание ее добром. В текстах церковнослужителей и монашества прослеживается мысль о том, что уход в монастырь - есть путь к очищению и ограждению себя от того же зла. Посвящение всей жизни молитвам как путь к вечной жизни. При этом, истории обитателей монастыря поражают удивительными чудесами такими как, воскресение из мертвых. Стоит сказать, что несмотря на такое чудо, человек не полностью «оживает» - он, судя по описанию, открывает глаза и ждет погребения. Погребение трактуется как обязательная часть для вознесения, без него душа не сможет покинуть тело.
Неизбежность смерти - вот на что обречен каждый «живот». Поэтому суть обращения к жизни выглядит как напоминание о скорой смерти. Не так важно будет ли она в скорое время или же спустя полвека - она произойдет. И одна из главных мыслей, проходящая через произведения - это необходимость покаяния.
Время идет и эпохи сменяются, так и смысловое значение некоторых слов претерпевает изменения. Что происходит и с «животом». Происходит постепенная трансформация понятий: то, что означало жизнь, со временем начинает означать имущество. Такая смена прослеживается на стыке средневековья и нового времени. С XVI в. это особенно становится заметно в Псковском летописании. «Животы» становятся количественными, то есть обозначается сразу несколько вещей, а не одна жизнь. Имущество может быть далеко не однотипным. «Живот» может остаться живым и при этом быть имуществом. Первое, что под этим подразумевается - это домашний скот. Несомненно, это имущество, его можно продать или купить. Второе - рабочая сила или рабы. Не указывается является ли такой «живот» наемной силой, в большинстве своем - это рабы. Человеческая жизнь также расценивается как имущество для другого человека. Стоит отметить, что связь рабов и
67
обозначение их «животом» прослеживается, преимущественно, в переводных
европейских или же восходящих к арабским сочинениях.
Имущество начинает упоминаться очень часто - при передаче наследства, при утрате имущества, описанное или переписанное имущество. Имущественные отношения с XVI в. в текстовом описании начинают возникать гораздо больше, чем простые отношения жизни и смерти.
В описании летописцев мы видим, что публичные и направленные на избавление от опасности богослужения приобретают частый характер по ходу времени, особенно частым явлением они становятся по пришествию мора на Псковскую землю.
Об этом пишет и Ф. Арьес, исследуя эволюцию представления человека о смерти: представление человека эпохи средневековья о смерти неотделимо от его религиозных взглядов и установок. Человек средневековья, по Ф. Арьесу, не боялся смерти, т.к. считает, что смерть всего лишь этап, переходное состояние, вечный сон, который продлится до второго пришествия Христа на Землю. Все это было до выдвижения идеи о Страшном суде, который ожидает всех людей, для выявления праведников и грешников. В ходе некоей эволюции представление человека о смерти меняется. Погребальным обрядам начинает отводиться должная роль, заупокойные мессы становятся частым явлением, так как они способствуют спасению души умершего.
В результате, мы видим, что, если сравнить представления населения Руси на тот период и представления европейского общества о смерти сильно не отличаются друг от друга. Главное различие в том, что население Руси принадлежит к одной ветви христианства, то есть православию, население же Европы до Реформации преимущественно является католическим.
Смерть в Псковском летописании не получает такого образа как скелет с косой или что-то подобное, но появление персонифицированной, олицетворенной смерти на Псковской земле условно можно связать с частыми эпидемиями. Мор как бы выступает олицетворением смерти, забирающей души людей за их прегрешения. При этом, например, Йохан Хейзинга описывает, как менялся образ смерти в культуре европейского мира: от скелета с косой, восседающего на коне, быке или корове и проносящегося по полю, усеянному телами умерших до призраков, вселяющих страх одним своим появлением. Все это скрепляется религиозной мифологией. Делалось это для того, чтобы вселить человеку средневековья страх как перед самой смертью, так и перед церковью в целом. Это коррелирует и с выводами Ф. Арьеса.
Напротив, Т.В. Чумакова в своих исследованиях древнерусской культуры выделила несколько типов эволюционных представлений о смерти в отечественной традиции. Первый тип - это смерть как перевоплощение, что неразрывно связано с круговой моделью времени, данное представление получает большое распространение в фольклоре и в целом в культуре. Второй тип - смерть, которая является переходным состоянием между земным существованием и «пакибытием» - т.е. существованием в вечности. Наряду с этим получает распространение представление о том, что существовать в вечности смогут лишь люди православные, крещеные, это связано с тем фактом, что данное представление появляется с конца X века, т.е. с момента крещения Руси князем Владимиром. Третий тип - это смерть, являющаяся итогом всей земной жизни человека, при этом смерть является снова переходом к чему-то неизведанному. Четвертый тип - смерть, как тяжелый путь, который очистит человека от совершенных им при жизни грехов, данное представление относится к периоду второй половины XIV - XVI вв., также в этот период темы смерти выходят на новый этап к русской культуре, и занимает виднейшее место. Данные выводы отчасти коррелируют с выводами историков Арьеса и Хейзинги, которые рассматривали смерть в европейском обществе, как сами представления о ней и их эволюцию, так и место смерти в культуре. Можно сказать, что все эти сходства имеются потому что в основе их лежит христианская идея, и разные течения христианства естественным образом имеют схожие детали в богослужении, совершении обрядов и т.д. Версия о смерти, как определенном этапе, переходном, стагнационном состоянии души имеет место как в культуре европейских народов, так и в русской культуре. Смерть как персонаж, всадник на кобыле, проезжающий среди бессчетных груд тел, особенно на поле боя, также имеет место быть в обеих культурах. Все это говорит том, что представления о смерти во многих культурах имеют общее начало, заимствованное отчасти из язычества, когда тела умерших сжигали на костре, поэтому такое большое количество общих черт в представлениях о загробном мире.
«Живот» и «смерть» являются двумя неразрывными понятиями. Действительно, смерть в буквальном смысле невозможна без «живота», а «живот» без смерти. Об этом можно говорить однозначно, если понятие «живот» соответствует значению «жизнь», но контекст довольно большого количества употреблений его в древнерусских текстах указывает, что смысл понятия мог был трактован иначе. Для летописца - живот, ни что иначе как слово для описания того ли иного случившегося события. Исходя из этого, следует сказать о том, что его трактовка зависит от контекста. Упоминание то великого князя обращает летописца к восхвалению его жизни, о том, что многие присягяют ему на службу «животом своим». При описании наступления войска, начала битвы - летописец использует слово «живот» для придания красочности, торжественности, чтобы показать, что бились не на жизнь, а на смерть. Это воззвание к жизни придает храбрости, смелости войску для создания целостного образа. Настигающие бедствия, такие как мор, пожары служат для человека того времени чем-то непостижимым они возникают слишком стихийно и заканчиваются также. Для средневекового человека - это тяжкое бремя, что и замечает летописец. В это время люди начинают обращаться к Богу - молиться, размышлять о пройденном пути, раскаиваясь самим себе. Мысли о душе становятся главным размышлением, помыслы о том, что ждет их после смерти, какова будет их смерть. Этот страх, подчеркиваемый летописцем, передает религиозность мировоззрения средневековых людей. Страшный суд выступает и точкой притяжения, и камнем преткновения в мышлении людей - он и является источником мыслей о душе, раскаянии.
Осмыслению жизни в произведениях литературы Древней Руси уделяется немного больше внимания на первый взгляд. При более подробном приближении, особенно к отчасти или полностью религиозно-философским произведениям можно заметить гораздо больше. По сравнению с летописью, в литературе «живот» упоминается зачастую в сочетании с эпитетом «вечный», что означает вечную, загробную жизнь. Ориентация идет на связь вечной жизни и жизни земной, при этом делается акцент на то, что вечную жизнь получат те, кто совершал добрые дела - что, несомненно, было отмечено свыше и не забыто, а также тем, кто уверовал и избавился от «бесовщины» - элементов язычества. Вечная жизнь также представляется местом абсолютного спокойствия, свободным от мук земных - местом, где царит радость, а солнцем является сам Господь. Смерть в этом представлении выступает мостом - отделяющим две стороны - жизнь земную и жизнь вечную. При переходе через этот мост, человек освобождается от всех печалей, что тревожили его при жизни.
Присутствует мысль и о испытании души. Человек за свое земное существование должен познать и добро, и зло. Таким образом его душа будет испытана, но стоит сказать, что акцент идет преимущественно на испытание ее добром. В текстах церковнослужителей и монашества прослеживается мысль о том, что уход в монастырь - есть путь к очищению и ограждению себя от того же зла. Посвящение всей жизни молитвам как путь к вечной жизни. При этом, истории обитателей монастыря поражают удивительными чудесами такими как, воскресение из мертвых. Стоит сказать, что несмотря на такое чудо, человек не полностью «оживает» - он, судя по описанию, открывает глаза и ждет погребения. Погребение трактуется как обязательная часть для вознесения, без него душа не сможет покинуть тело.
Неизбежность смерти - вот на что обречен каждый «живот». Поэтому суть обращения к жизни выглядит как напоминание о скорой смерти. Не так важно будет ли она в скорое время или же спустя полвека - она произойдет. И одна из главных мыслей, проходящая через произведения - это необходимость покаяния.
Время идет и эпохи сменяются, так и смысловое значение некоторых слов претерпевает изменения. Что происходит и с «животом». Происходит постепенная трансформация понятий: то, что означало жизнь, со временем начинает означать имущество. Такая смена прослеживается на стыке средневековья и нового времени. С XVI в. это особенно становится заметно в Псковском летописании. «Животы» становятся количественными, то есть обозначается сразу несколько вещей, а не одна жизнь. Имущество может быть далеко не однотипным. «Живот» может остаться живым и при этом быть имуществом. Первое, что под этим подразумевается - это домашний скот. Несомненно, это имущество, его можно продать или купить. Второе - рабочая сила или рабы. Не указывается является ли такой «живот» наемной силой, в большинстве своем - это рабы. Человеческая жизнь также расценивается как имущество для другого человека. Стоит отметить, что связь рабов и
67
обозначение их «животом» прослеживается, преимущественно, в переводных
европейских или же восходящих к арабским сочинениях.
Имущество начинает упоминаться очень часто - при передаче наследства, при утрате имущества, описанное или переписанное имущество. Имущественные отношения с XVI в. в текстовом описании начинают возникать гораздо больше, чем простые отношения жизни и смерти.
Заказать работу
Заявка на оценку стоимости
Это краткая форма заказа. После ее заполнения вы перейдете на полную форму заказа работы
Каталог работ (149688)
- Бакалаврская работа (38377)
- Диссертация (978)
- Магистерская диссертация (22143)
- Дипломные работы, ВКР (60425)
- Главы к дипломным работам (2138)
- Курсовые работы (10523)
- Контрольные работы (6265)
- Отчеты по практике (1357)
- Рефераты (1481)
- Задачи, тесты, ПТК (631)
- Ответы на вопросы (155)
- Статьи, Эссе, Сочинения (942)
- Бизнес-планы (51)
- Презентации (106)
- РГР (84)
- Авторефераты (РГБ) (1692)
- Диссертации (РГБ) (1882)
- Прочее (458)
Новости
06.01.2018
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
Помощь в выполнении учебных и научных работ на заказ ОФОРМИТЬ ЗАКАЗ
дальше»» Все новости
Статьи
- Где лучше заказывать диссертации и дипломные?
- Выполнение научных статей
- Подготовка диссертаций
- Подводные камни при написании магистерской работы
- Помощь в выполнении дипломных работ
»» Все статьи
Заказать работу
Заявка на оценку стоимости
Это краткая форма заказа. После ее заполнения вы перейдете на полную форму заказа работы
