ЖЕНЩИНЫ И ВЛАСТЬ: МАТЕРИНСКОЕ НАСТАВНИЧЕСТВО ПОЗДНЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ НА ПРИМЕРЕ СИДОНИИ БОГЕМСКОЙ
|
Введение 3
Глава 1. Сидония Богемская. На пути в Саксонию 12
Глава 2. Супруга в структурах родства 26
Глава 3. Мать как наставница: Сидония и её сын Георг 38
Заключение 61
Список литературы 64
Глава 1. Сидония Богемская. На пути в Саксонию 12
Глава 2. Супруга в структурах родства 26
Глава 3. Мать как наставница: Сидония и её сын Георг 38
Заключение 61
Список литературы 64
Сам человек как социокультурный феномен в исторической ретроспективе стал привлекать внимание исследователей преимущественно с начала XX века. Крупные успехи здесь обозначились в рамках так называемой «социальной истории» стараниями немецких исследователей и школы Анналов - усилиями их французских коллег. К последней четверти XX века наметился поворот истории к культурной антропологии, которая исследует человека в контексте его социальных связей, учитывая его мировоззрение и мировосприятие. Важным ответвлением исторической антропологии стала так называемая «гендерная история», поставившая в центр внимания взаимоотношения по линии «он-она» в широком контексте общественных связей и традиций. Но несмотря на то, что сейчас пристальное внимание учёных направлено на изучение женщин в различных социальных группах, полная картина жизни представительниц высшего слоя общества в Позднее Средневековье, особенно на немецком материале, в науке ещё не сложилась. Лишь относительно недавно исследовательский интерес стал вращаться вокруг семейной и духовной жизни представительниц высшего дворянства на пороге Нового времени, а также способы трансляции женщинами своего опыта последующему поколению .
Между тем история образования и воспитания в Средние века как историческая проблема до середины XX века не удо стаивалась особенного внимания историков. Эпоха Просвещения и XIX в. с пренебрежением отно сились к формам и установкам средневекового воспитания, акцентирующим внимание в первую очередь на всестороннем развитии личности в духе господствовавших тогда идей. Подобные взгляды не способствовали развитию интереса к истории образования и воспитания Средних веков. К тому же большинство авторов, затрагивавших эту тематику, особенно немецких были профессиональными педагогами, не интересовавшимися социальной историей. Свои труды они помещали в контекст споров о реформе народной школы, кипевших в XIX в. в Германии. Идея гармонично развитой, обогащенной прикладными знаниями личности словно бы опрокидывалась в прошлое и не находила подтверждение в схоластических методах средневекового прошлого. Даже в рамках грандиозного издания «Памятников педагогической мысли Германии» в начале XX в. в отношении придворного воспитания в ведущих княжеских домах Германии интерес вр ащался лишь вокруг изысканий новых педагогических методик. Не случайно, что авторов интересовал прежде всего период от начала Реформации и до современных им дней - только в интеллектуальной революции нового времени они видели предтечу будущей эры Просвещения. Лишь эпоха французской революции, «бури и натиска», по их мнению, привели к рождению правителей нового типа, обогащенных практическими знаниями и в полной мере ответственными за благо своих подданных.
Перелом устоявшейся точки зрения происходил очень медленно, по мере успехов новых направлений в исторических науках. Решающей точкой отсчета стал 1960 год, когда Филипп Арьес в своей книге «Ребёнок и семейная жизнь при старом порядке» сформулировал проблему существования детства в Средние века . В своей работе он пришёл к выводу, что до XVII века детство не признавалось особенным этапом становления человека. Ф. Арьес утверждал, что «продолжительность детства была сведена к его самому хрупкому периоду, когда маленький человек ещё не может обходиться без посторонней помощи... Из маленького дитя он сразу же становится молодым взро слым, минуя различные этапы юно сти, существовавшие, вероятно, до Средних веков и ставшие основными чертами сегодняшнего эволюционировавшего общества» . Сословная социализация, «раннее взросление» перевешивали по значимости образование в смысле приобщения к наукам.
Его концепция произвела настоящий взрыв в исторической науке своего времени, но сейчас она в значительной мере пересмотрена. Карин Калверт в своей работе «Дети в доме: Материальная культура раннего детства, 1600-1900» упоминает книгу «Забытые дети» Линды Поллок, которая проанализировала несколько сотен дневников, начиная с 1500 года и заканчивая 1900. В этом труде Л. Поллок приводит свидетельства того, что «в каждом изученном ею столетии родители были привязаны к своим детям, признавали наличие у них нескольких различных стадий развития, наказывали детей, но не злоупотребляли этим, и беспокоились о нынешнем и будущем благосостоянии своего потомства» . Однако несмотря на то, что ревизия концепции Ф. Арьеса получила признание в исторической науке, вопрос того, каким образом подрастающему поколению транслировались представления конкретной эпохи, и того, какую роль в этом играли женщины, ещё предстоит установить.
Данное исследование следует рассматривать в русле изучения воспитания и наставничества Позднего Средневековья. Оно посвящено анализу материнского наставничества Позднего Средневековья, отражённого в переписке Сидонии Богемской (1449-1510), герцогини Саксонской, к её старшему сыну Георгу Бородатому (1471 - 1539). Оба персонажа как нельзя лучше подходят под объекты исследования. Георг, став полноправным правителем, окажется в стане врагов учения Мартина Лютера и после 1519 г. организовал одним из первых имперских князей энергичное сопротивление реформационному движению в наследственных землях. Многие исследователи утверждали, что подобного рода контрреформационная ипостась его правления напрямую восходила к воспитанию полученному под опекой матери: строго католическому и весьма обстоятельному.
С другой стороны, до нас дошел уникальный пласт семейной переписки - корреспонденции матери и сына - содержащий важные указания на характер и аспекты династического воспитания. Ни в одном другом архиве княже ских домов мы не встречаем подобного рода цельный блок, проливающий свет на многие стороны повседневности в княжеской семье.
Самой Сидонии Богемской не посвящено ни одной современной специальной монографии, хотя её отец Георг Подебрад и муж Альбрехт Мужественный удостоились отдельных научных исследований . Если сын Сидонии, Георг Бородатый до статочно часто привлекает внимание исследователей эпохи Реформации (особенно в связи с его противостоянием Мартину Лютеру и или же как антипод двоюродного брата Фридриха Мудрого) , то на Сидонию внимания обращается гораздо меньше. Супруга Альбрехта Смелого, Сидония освещена в литературе незначительно и несмотря на то, что многочисленные авторы упоминали её в своих работах в связи с её религиозным влиянием на первенца Георга, в остальном её жизнь осталась тайной за семью печатями . Первый самостоятельный очерк о жизни Сидонии был написан в 1857 саксонским историком Францом Отто Штихартом в его работе «Галерея саксонских княгинь» . Эта работа входила в комплекс учебных пособий для саксонских школ, написанных Ф.О. Штихартом, поэтому она носит в первую очередь описательный характер. Очень концептуальной является статья Элизабет Верль о взаимоотношениях Сидонии Богемской и Георга Бородатого . В этой статье Э. Верль впервые пристально анализирует причины столь тесных взаимоотношений матери и сына. Существует также несколько современных работ, в которых Сидонии Богемской посвящён отдельный раздел .
Целью работы является анализ аспектов социализации и образования в кругу правящей имперской элиты на материалах переписки Сидонии Богемской и её старшего сына Георга в контексте образовательной модели Веттинов.
В качестве задач исследования можно назвать следующие:
1. Выявить исторические предтечи и обозначить взаимоотношения Саксонии и Богемии в Позднее Средневековье и проследить причины заключения династического союза Альбрехта и Сидонии;
2. Обозначить роль Сидонии в структурах «большой семьи» Веттинов и проанализировать функции Сидонии в качестве главы собственных придворных штатов;
3. Осуществить анализ переписки Сидонии и ей сына с точки зрения выявления характерных аспектов материнского наставничества Позднего Средневековья.
Достижению каждой из поставленных задач посвящена соответствующая по номеру отдельная глава.
Источник представляет собой корпус из 95 писем, которые были отправлены Сидонией Богемской к её сыну Георгу Бородатому, и 4 писем из приложения к источнику . Источник был выпущен в 2009 году коллективом немецких исследователей под эгидой Гёттингенской академии наук . Нельзя сказать, что переписка Георга и Сидонии не интересовала исследователей до 2009 года вовсе, однако до издания 2009 года письма так и не публиковались в полном объёме. Ещё в 1852 году пересказ писем в своей работе использовал Альбрехт фон Ланген, а в 1899 году в издании «Privarbriefe» Георга Штайнхаузенса были напечатаны всего лишь 16 писем .
Колоссальную работу провели издатели писем Сидонии. Многие письма, как указывала ещё Элизабет Верль в своей статье в статье 1959 года, были не пронумерованы . Исследователи расположили письма в хронологическом порядке, пронумеровали и дали сопроводительный комментарий по поводу датировки каждого письма. Первое письмо датируется январём 1489 года, в это время у Сидонии появился свой двор в Майсене, так как в 1488 году её сын стал управлять альбертинской Саксонией вместо отсутствующего отца. Последнее датируемое письмо относится к маю 1508 года, когда Сидония уже в течение восьми лет жила во своём вдовьем имении в Таранде . В данной работе используется хронология и нумерация, предложенная издателями писем.
Несмотря на то, что эти письма - достаточно сложный для изучения авторизованный источник, они представляют на сегодняшний день единственный пласт документов, способный пролить свет на детали наставничества в альбертинской семье кануна Реформации - столь важную тему для современной немецкой исторической науки в целом, и для саксонского краеведения - в частности. Напомним, что кроме фактической полной, но концептуально весьма устаревшей монографии Юлиуса Рихтера 1913 г. о воспитании в семье саксонских князей из Альбертинского дома, лишь мельком упоминающую педагогическую практику дореформационного времени, и новейшего исследования Геррита Дойчлендера, лишь частично охватывающего наш сюжет, нет отдельных сравнительных работ собственно по воспитанию в семье Сидонии и Альбрехта Мужественного.
Исследуемые письма очень важны, ибо выступали эпистолярной реакцией на текущие события, отражая и интерпретируя их, а также формируя стратегию поведения родителей. В данном случае в центре внимания оказываются со бытия семейной жизни правящей четы альбертинских государей, связанные с воспитанием и образованием будущего правителя - юного герцога Георга .
Несмотря на то, что письма - это до статочно сложный для изучения источник личного происхождения, это источник достаточно достоверный именно потому, что письма всегда предназначены для конкретного момента и поэтому их корректировка - случай не такой частый (по сравнению с другими типами источников) . Издатели постарались воспроизвести все особенности письма Сидонии . Исследователи отмечают, что письма написаны одной рукой и устоялось мнение, что эта рука именно Сидонии Богемской . Один (одна?) из издателей писем А. Курсаве отмечает, что формуляр письма достаточно условный и неформальный . Письма действительно личные, и это показывает, что они являются в достаточной мере отображением внутреннего мира герцогини, её эмоций и чувств. Таким образом, исследователю предоставляется возможность погрузится в потаённый мир домашнего уклада Сидонии, мир её интересов, радостей и разочарований.
Переписка представляет собой источник «большой длительности», выражаясь языком анналистов, так как отражает отношения между матерью и сыном как при жизни Альбрехта Мужественного, супруга Сидонии, так и после его смерти, т.е. до 1500 г. и после до кончины самой герцогини. Это позволяет выявить динамику отношений Сидонии и Георга и поставить вопрос того, отразилась ли смена статуса Сидонии в переписке с сыном. А. Курсаве отмечает разнообразие тем писем, что подчёркивает оживлённое личное общение матери и сына . Это ещё раз указывает на то, что мать и сын находились в постоянном информационном обмене, так как Георг посещал Сидонию до статочно часто. Этот факт создаёт проблему интерпретации писем, и иногда не даёт возможности исследователю полностью восстановить контекст переписки.
Между тем история образования и воспитания в Средние века как историческая проблема до середины XX века не удо стаивалась особенного внимания историков. Эпоха Просвещения и XIX в. с пренебрежением отно сились к формам и установкам средневекового воспитания, акцентирующим внимание в первую очередь на всестороннем развитии личности в духе господствовавших тогда идей. Подобные взгляды не способствовали развитию интереса к истории образования и воспитания Средних веков. К тому же большинство авторов, затрагивавших эту тематику, особенно немецких были профессиональными педагогами, не интересовавшимися социальной историей. Свои труды они помещали в контекст споров о реформе народной школы, кипевших в XIX в. в Германии. Идея гармонично развитой, обогащенной прикладными знаниями личности словно бы опрокидывалась в прошлое и не находила подтверждение в схоластических методах средневекового прошлого. Даже в рамках грандиозного издания «Памятников педагогической мысли Германии» в начале XX в. в отношении придворного воспитания в ведущих княжеских домах Германии интерес вр ащался лишь вокруг изысканий новых педагогических методик. Не случайно, что авторов интересовал прежде всего период от начала Реформации и до современных им дней - только в интеллектуальной революции нового времени они видели предтечу будущей эры Просвещения. Лишь эпоха французской революции, «бури и натиска», по их мнению, привели к рождению правителей нового типа, обогащенных практическими знаниями и в полной мере ответственными за благо своих подданных.
Перелом устоявшейся точки зрения происходил очень медленно, по мере успехов новых направлений в исторических науках. Решающей точкой отсчета стал 1960 год, когда Филипп Арьес в своей книге «Ребёнок и семейная жизнь при старом порядке» сформулировал проблему существования детства в Средние века . В своей работе он пришёл к выводу, что до XVII века детство не признавалось особенным этапом становления человека. Ф. Арьес утверждал, что «продолжительность детства была сведена к его самому хрупкому периоду, когда маленький человек ещё не может обходиться без посторонней помощи... Из маленького дитя он сразу же становится молодым взро слым, минуя различные этапы юно сти, существовавшие, вероятно, до Средних веков и ставшие основными чертами сегодняшнего эволюционировавшего общества» . Сословная социализация, «раннее взросление» перевешивали по значимости образование в смысле приобщения к наукам.
Его концепция произвела настоящий взрыв в исторической науке своего времени, но сейчас она в значительной мере пересмотрена. Карин Калверт в своей работе «Дети в доме: Материальная культура раннего детства, 1600-1900» упоминает книгу «Забытые дети» Линды Поллок, которая проанализировала несколько сотен дневников, начиная с 1500 года и заканчивая 1900. В этом труде Л. Поллок приводит свидетельства того, что «в каждом изученном ею столетии родители были привязаны к своим детям, признавали наличие у них нескольких различных стадий развития, наказывали детей, но не злоупотребляли этим, и беспокоились о нынешнем и будущем благосостоянии своего потомства» . Однако несмотря на то, что ревизия концепции Ф. Арьеса получила признание в исторической науке, вопрос того, каким образом подрастающему поколению транслировались представления конкретной эпохи, и того, какую роль в этом играли женщины, ещё предстоит установить.
Данное исследование следует рассматривать в русле изучения воспитания и наставничества Позднего Средневековья. Оно посвящено анализу материнского наставничества Позднего Средневековья, отражённого в переписке Сидонии Богемской (1449-1510), герцогини Саксонской, к её старшему сыну Георгу Бородатому (1471 - 1539). Оба персонажа как нельзя лучше подходят под объекты исследования. Георг, став полноправным правителем, окажется в стане врагов учения Мартина Лютера и после 1519 г. организовал одним из первых имперских князей энергичное сопротивление реформационному движению в наследственных землях. Многие исследователи утверждали, что подобного рода контрреформационная ипостась его правления напрямую восходила к воспитанию полученному под опекой матери: строго католическому и весьма обстоятельному.
С другой стороны, до нас дошел уникальный пласт семейной переписки - корреспонденции матери и сына - содержащий важные указания на характер и аспекты династического воспитания. Ни в одном другом архиве княже ских домов мы не встречаем подобного рода цельный блок, проливающий свет на многие стороны повседневности в княжеской семье.
Самой Сидонии Богемской не посвящено ни одной современной специальной монографии, хотя её отец Георг Подебрад и муж Альбрехт Мужественный удостоились отдельных научных исследований . Если сын Сидонии, Георг Бородатый до статочно часто привлекает внимание исследователей эпохи Реформации (особенно в связи с его противостоянием Мартину Лютеру и или же как антипод двоюродного брата Фридриха Мудрого) , то на Сидонию внимания обращается гораздо меньше. Супруга Альбрехта Смелого, Сидония освещена в литературе незначительно и несмотря на то, что многочисленные авторы упоминали её в своих работах в связи с её религиозным влиянием на первенца Георга, в остальном её жизнь осталась тайной за семью печатями . Первый самостоятельный очерк о жизни Сидонии был написан в 1857 саксонским историком Францом Отто Штихартом в его работе «Галерея саксонских княгинь» . Эта работа входила в комплекс учебных пособий для саксонских школ, написанных Ф.О. Штихартом, поэтому она носит в первую очередь описательный характер. Очень концептуальной является статья Элизабет Верль о взаимоотношениях Сидонии Богемской и Георга Бородатого . В этой статье Э. Верль впервые пристально анализирует причины столь тесных взаимоотношений матери и сына. Существует также несколько современных работ, в которых Сидонии Богемской посвящён отдельный раздел .
Целью работы является анализ аспектов социализации и образования в кругу правящей имперской элиты на материалах переписки Сидонии Богемской и её старшего сына Георга в контексте образовательной модели Веттинов.
В качестве задач исследования можно назвать следующие:
1. Выявить исторические предтечи и обозначить взаимоотношения Саксонии и Богемии в Позднее Средневековье и проследить причины заключения династического союза Альбрехта и Сидонии;
2. Обозначить роль Сидонии в структурах «большой семьи» Веттинов и проанализировать функции Сидонии в качестве главы собственных придворных штатов;
3. Осуществить анализ переписки Сидонии и ей сына с точки зрения выявления характерных аспектов материнского наставничества Позднего Средневековья.
Достижению каждой из поставленных задач посвящена соответствующая по номеру отдельная глава.
Источник представляет собой корпус из 95 писем, которые были отправлены Сидонией Богемской к её сыну Георгу Бородатому, и 4 писем из приложения к источнику . Источник был выпущен в 2009 году коллективом немецких исследователей под эгидой Гёттингенской академии наук . Нельзя сказать, что переписка Георга и Сидонии не интересовала исследователей до 2009 года вовсе, однако до издания 2009 года письма так и не публиковались в полном объёме. Ещё в 1852 году пересказ писем в своей работе использовал Альбрехт фон Ланген, а в 1899 году в издании «Privarbriefe» Георга Штайнхаузенса были напечатаны всего лишь 16 писем .
Колоссальную работу провели издатели писем Сидонии. Многие письма, как указывала ещё Элизабет Верль в своей статье в статье 1959 года, были не пронумерованы . Исследователи расположили письма в хронологическом порядке, пронумеровали и дали сопроводительный комментарий по поводу датировки каждого письма. Первое письмо датируется январём 1489 года, в это время у Сидонии появился свой двор в Майсене, так как в 1488 году её сын стал управлять альбертинской Саксонией вместо отсутствующего отца. Последнее датируемое письмо относится к маю 1508 года, когда Сидония уже в течение восьми лет жила во своём вдовьем имении в Таранде . В данной работе используется хронология и нумерация, предложенная издателями писем.
Несмотря на то, что эти письма - достаточно сложный для изучения авторизованный источник, они представляют на сегодняшний день единственный пласт документов, способный пролить свет на детали наставничества в альбертинской семье кануна Реформации - столь важную тему для современной немецкой исторической науки в целом, и для саксонского краеведения - в частности. Напомним, что кроме фактической полной, но концептуально весьма устаревшей монографии Юлиуса Рихтера 1913 г. о воспитании в семье саксонских князей из Альбертинского дома, лишь мельком упоминающую педагогическую практику дореформационного времени, и новейшего исследования Геррита Дойчлендера, лишь частично охватывающего наш сюжет, нет отдельных сравнительных работ собственно по воспитанию в семье Сидонии и Альбрехта Мужественного.
Исследуемые письма очень важны, ибо выступали эпистолярной реакцией на текущие события, отражая и интерпретируя их, а также формируя стратегию поведения родителей. В данном случае в центре внимания оказываются со бытия семейной жизни правящей четы альбертинских государей, связанные с воспитанием и образованием будущего правителя - юного герцога Георга .
Несмотря на то, что письма - это до статочно сложный для изучения источник личного происхождения, это источник достаточно достоверный именно потому, что письма всегда предназначены для конкретного момента и поэтому их корректировка - случай не такой частый (по сравнению с другими типами источников) . Издатели постарались воспроизвести все особенности письма Сидонии . Исследователи отмечают, что письма написаны одной рукой и устоялось мнение, что эта рука именно Сидонии Богемской . Один (одна?) из издателей писем А. Курсаве отмечает, что формуляр письма достаточно условный и неформальный . Письма действительно личные, и это показывает, что они являются в достаточной мере отображением внутреннего мира герцогини, её эмоций и чувств. Таким образом, исследователю предоставляется возможность погрузится в потаённый мир домашнего уклада Сидонии, мир её интересов, радостей и разочарований.
Переписка представляет собой источник «большой длительности», выражаясь языком анналистов, так как отражает отношения между матерью и сыном как при жизни Альбрехта Мужественного, супруга Сидонии, так и после его смерти, т.е. до 1500 г. и после до кончины самой герцогини. Это позволяет выявить динамику отношений Сидонии и Георга и поставить вопрос того, отразилась ли смена статуса Сидонии в переписке с сыном. А. Курсаве отмечает разнообразие тем писем, что подчёркивает оживлённое личное общение матери и сына . Это ещё раз указывает на то, что мать и сын находились в постоянном информационном обмене, так как Георг посещал Сидонию до статочно часто. Этот факт создаёт проблему интерпретации писем, и иногда не даёт возможности исследователю полностью восстановить контекст переписки.
Поставленная во введении проблема предполагает прежде всего ответ на главные вопросы: какую роль играли в Позднем Средневековье, на пороге Нового времени аспекты социализации и образования в кругу правящей имперской элиты, что выступало доминантой - воспитание в смысле интеграции в круг своих или образование наследников, в смысле формирования интеллектуально развитой личности и что так хотелось видеть идеологам Просвещения и историкам педагогики последних трех столетий.
Наш материал, регионально и документально ограниченный, едва ли может дать исчерпывающий ответ в указанных аспектах. Но тем не менее мы можем определить, несомненно, главные тенденции. Наставничество герцогини-матери определялось целым рядом важных факторов. Рождение новой семьи следовало в условиях тесного переплетения династических интересов. Брак Сидонии и Альбрехта Мужественного явился следствием с одной стороны наметившихся возможностей Георга Подебрада, короля- утраквиста, к мирной интеграции в структуры империи, с другой - заинтересованности Саксонского дома в безопасно сти своих границ, которым несколько десятилетий угрожали гуситы. Во многом из-за того, что Георгу не удало сь основать собственной династии на чешском престоле и его ближайшие потомки не играли первенствующей роли в богемской политике, династические связи между Веттинами и Георгом Подебрадом не изменили политики Веттинов и не оказали какого-то существенного влияния на последующий курс саксонских курфюрстов. Они лишь отражали старые приоритеты, а именно - естественное желание быть в мире и согласии с ближайшим соседом. После неудачной попытки Альбрехта 1471 году стать королём Богемии, наметилась переориентация в направление поддержки интересов Габсбургов. В последующие годы Чехия для Веттинов отошла на задний план в сравнении с интересами непосредственно в Империи.
Сидония не обладала значительным политическим весом в Саксонии, сравнимым с авторитетом её свекрови, Маргариты Австрийской, которая воспитывала девушку после заключения брака, готовя её к роли саксонской герцогини. Это обуславливалось как тем, что Сидония не могла рассчитывать сильную поддержку свой богемской семьи и никогда не оказывалась перед необходимостью выступать в качестве заместительницы супруга, так и тем, что по складу своего характера она не особенно интересовалась политической деятельностью. По-настоящему её сферой были духовные дела Альбертинской ветви Веттинов: благочестие, пасторские функции князей, контакты с духовенством и монашествующими, благотворительность. Однако всё это не отменяло значимой функции Сидонии внутри семейных структур - роли главы женской половины. В качестве правительницы двора она выступала с одной стороны в качестве структурообразующего звена и инстанции, способной оказать самостоятельную помощь по вопросам разного характера, с другой - в качестве промежуточной инстанции между просителем и своим сыном. Самостоятельно она могла предоставить место в своих штатах или решить материальные вопросы, такие как обеспечение дичью или воском. У Георга она просила решения или помощи для страждущих, помогала соискателям места, прихода или просителям о повышении по службе.
Значимое место в переписке Сидонии со старшим - и любимым - сыном занимает мотив как духовного, так и вполне светского наставничества. Эти письма действительно личные, и потому в достаточной мере они являются отображением внутреннего мира герцогини, её эмоций и чувств. Однако - казуальный характер переписки. Возможны намеки и умолчания, которые могут быть как следствием недоверия Сидонии к окружению сына, так и общей близостью матери и сына, которая позволяла существование недосказанности.
Представленное в этих письмах наставничество предстаёт как долголетнее и многогранное явление, соотносящееся с характерным для эпохи феноменом женского участия в воспитании наследника и роли матери в его взрослой жизни, как советницы и наставницы. В переписке Георг выступает по отношению к своей матери как взрослый мужчина, управляющий государством и своими подданными, однако возраст сына не отменяет наставнической роли Сидонии в жизни сына.
К наставничеству в светской жизни будут относиться советы различного характера: советы по управлению, руководство в семейной жизни, общие рекомендации, касающие ся правильного поведения государя. В области религиозного воспитания в первую очередь акцент ставился на неукоснительном следовании религиозным обрядам, среди которых особое внимание уделялось исповеди. Кроме того, правителя во спитывали как защитника церкви, который должен был оказывать должный почёт служителям церкви, защищать их интересы и права, а по мере необходимости и материально обеспечивать духовенство и монашествующих.
Всё это позволяет сделать вывод о том, что во спитание и мировоззрение молодых князей в XV веке мало в чём контрастировало с общим духом Позднего Средневековья. Первостепенным был акцент на воспитание справедливого и верного церкви государя, на становлении «своего» представителя в кругу княжеской элиты, обеспечивавшего династическую преемственность и вбиравшего лучшие традиции сословной солидарности. Разностороннее интеллектуальное развитие, многоплановый интерес к прикладным наукам не представляли столь определяющего значения, которое ему отведут последующие столетия. Прочность сложных социальных структур, к каковым, безусловно, следует отнести Священную римскую империю кануна Реформации, формировалась, в том числе, силой традиции, воспроизводством многовековых нормативов, в частности, в области семейных отношений и семейного воспитания ведущих общественных групп.
Наш материал, регионально и документально ограниченный, едва ли может дать исчерпывающий ответ в указанных аспектах. Но тем не менее мы можем определить, несомненно, главные тенденции. Наставничество герцогини-матери определялось целым рядом важных факторов. Рождение новой семьи следовало в условиях тесного переплетения династических интересов. Брак Сидонии и Альбрехта Мужественного явился следствием с одной стороны наметившихся возможностей Георга Подебрада, короля- утраквиста, к мирной интеграции в структуры империи, с другой - заинтересованности Саксонского дома в безопасно сти своих границ, которым несколько десятилетий угрожали гуситы. Во многом из-за того, что Георгу не удало сь основать собственной династии на чешском престоле и его ближайшие потомки не играли первенствующей роли в богемской политике, династические связи между Веттинами и Георгом Подебрадом не изменили политики Веттинов и не оказали какого-то существенного влияния на последующий курс саксонских курфюрстов. Они лишь отражали старые приоритеты, а именно - естественное желание быть в мире и согласии с ближайшим соседом. После неудачной попытки Альбрехта 1471 году стать королём Богемии, наметилась переориентация в направление поддержки интересов Габсбургов. В последующие годы Чехия для Веттинов отошла на задний план в сравнении с интересами непосредственно в Империи.
Сидония не обладала значительным политическим весом в Саксонии, сравнимым с авторитетом её свекрови, Маргариты Австрийской, которая воспитывала девушку после заключения брака, готовя её к роли саксонской герцогини. Это обуславливалось как тем, что Сидония не могла рассчитывать сильную поддержку свой богемской семьи и никогда не оказывалась перед необходимостью выступать в качестве заместительницы супруга, так и тем, что по складу своего характера она не особенно интересовалась политической деятельностью. По-настоящему её сферой были духовные дела Альбертинской ветви Веттинов: благочестие, пасторские функции князей, контакты с духовенством и монашествующими, благотворительность. Однако всё это не отменяло значимой функции Сидонии внутри семейных структур - роли главы женской половины. В качестве правительницы двора она выступала с одной стороны в качестве структурообразующего звена и инстанции, способной оказать самостоятельную помощь по вопросам разного характера, с другой - в качестве промежуточной инстанции между просителем и своим сыном. Самостоятельно она могла предоставить место в своих штатах или решить материальные вопросы, такие как обеспечение дичью или воском. У Георга она просила решения или помощи для страждущих, помогала соискателям места, прихода или просителям о повышении по службе.
Значимое место в переписке Сидонии со старшим - и любимым - сыном занимает мотив как духовного, так и вполне светского наставничества. Эти письма действительно личные, и потому в достаточной мере они являются отображением внутреннего мира герцогини, её эмоций и чувств. Однако - казуальный характер переписки. Возможны намеки и умолчания, которые могут быть как следствием недоверия Сидонии к окружению сына, так и общей близостью матери и сына, которая позволяла существование недосказанности.
Представленное в этих письмах наставничество предстаёт как долголетнее и многогранное явление, соотносящееся с характерным для эпохи феноменом женского участия в воспитании наследника и роли матери в его взрослой жизни, как советницы и наставницы. В переписке Георг выступает по отношению к своей матери как взрослый мужчина, управляющий государством и своими подданными, однако возраст сына не отменяет наставнической роли Сидонии в жизни сына.
К наставничеству в светской жизни будут относиться советы различного характера: советы по управлению, руководство в семейной жизни, общие рекомендации, касающие ся правильного поведения государя. В области религиозного воспитания в первую очередь акцент ставился на неукоснительном следовании религиозным обрядам, среди которых особое внимание уделялось исповеди. Кроме того, правителя во спитывали как защитника церкви, который должен был оказывать должный почёт служителям церкви, защищать их интересы и права, а по мере необходимости и материально обеспечивать духовенство и монашествующих.
Всё это позволяет сделать вывод о том, что во спитание и мировоззрение молодых князей в XV веке мало в чём контрастировало с общим духом Позднего Средневековья. Первостепенным был акцент на воспитание справедливого и верного церкви государя, на становлении «своего» представителя в кругу княжеской элиты, обеспечивавшего династическую преемственность и вбиравшего лучшие традиции сословной солидарности. Разностороннее интеллектуальное развитие, многоплановый интерес к прикладным наукам не представляли столь определяющего значения, которое ему отведут последующие столетия. Прочность сложных социальных структур, к каковым, безусловно, следует отнести Священную римскую империю кануна Реформации, формировалась, в том числе, силой традиции, воспроизводством многовековых нормативов, в частности, в области семейных отношений и семейного воспитания ведущих общественных групп.
Подобные работы
- ЖЕНЩИНЫ И ВЛАСТЬ: МАТЕРИНСКОЕ НАСТАВНИЧЕСТВО ПОЗДНЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ НА ПРИМЕРЕ СИДОНИИ БОГЕМСКОЙ
Бакалаврская работа, история . Язык работы: Русский. Цена: 4700 р. Год сдачи: 2017