Боевые действия на западном стратегическом направлении в начальном периоде Великой Отечественной войны завершились для советских войск крайне неудачно. Войска Западного фронта потерпели тяжёлое поражение и отступили в глубь страны на 450 — 600 км. Подвижные соединения немецкой группы армий «Центр» за 18 дней войны продвинулись до рубежа Западная Двина, Днепр (от Дриссы до Жлобина) со средним темпом наступления в 25 — 33 км в сутки. Враг захватил почти всю Белоруссию, создалась угроза непосредственного выхода противника к Смоленску.
За время боевых действий из 44 дивизий, входивших в состав Западного фронта к исходу 21 июня, 24 дивизии, в том числе 10 стрелковых, 8 танковых, 4 мотострелковых и 2 кавалерийские, были полностью разгромлены. Остальные 20 дивизий потеряли от 30 до 90% сил и средств. Общие потери фронта в личном составе составили 417 790 человек, из них около 350 тысяч погибшими, пропавшими без вести и попавшими в плен . Велики были и потери материально-технической части. Фронт потерял 9427 орудий и миномётов, свыше 4700 танков, в том числе и поступавшие в состав фронта уже после начала войны, как например танки 5-го и 7-го механизированных корпусов; 1777 самолётов . Уже к 29 июня на территории занятой противником остались более 60 окружных складов, в том числе 10 артиллерийских, 25 складов горюче-смазочных материалов, 14 продовольственных, 3 крупных автобронетанковых парка. Было потеряно свыше 2000 вагонов боеприпасов (30% всех запасов фронта), более 50 тысяч тонн горюче-смазочных материалов (50% всех запасов фронта), около 40 тысяч тонн продовольствия и фуража (50% всех запасов фронта), около 400 тысяч основных комплектов вещевого имущества (50% всех запасов фронта) .
Потери инженерного, тылового, медико-санитарного имущества и средств противохимической защиты достигали 85 — 90% всех запасов фронта.
Огромные потери понёс командный состав фронта. Погибли или пропали без вести: командир 5-го стрелкового корпуса генерал-майор A. В. Гарнов, командир 21-го стрелкового корпуса генерал-майорB. Б. Борисов, командир 6-го механизированного корпуса генерал-майор М. Г. Хацкилевич, командир 13-го механизированного корпуса генерал- майор П. Н. Ахлюстин, командир 11-й смешанной авиационной дивизии полковник П. И. Ганичев, командир 55-й стрелковой дивизии полковник Д. И. Иванюк, командир 22-й танковой дивизии генерал-майор В. П. Пуганов, командир 29-й танковой дивизии полковник Н. П. Студнев, начальник тыла 3-й армии полковник С. С. Сирофинин, командир 56-й стрелковой дивизии генерал-майор С. П. Сахнов, начальник разведотдела 13¬й армии полковник П. М. Волокитин, начальник штаба 11-го механизированного корпуса полковник Мухин, начальник артиллерии 5-го стрелкового корпуса генерал-майор Г. П. Козлов, заместитель командира 5-го стрелкового корпуса генерал-майор Ф. И. Буданов и многие другие командиры.
Попали в плен: командир 4-го стрелкового корпуса генерал-майор Е. С. Егоров, командир 6-го кавалерийского корпуса генерал-майор И. С. Никитин, командир 13-й стрелковой дивизии генерал-майор А. З. Наумов, командир 49-й стрелковой дивизии К. Ф. Васильев, командир 113-й стрелковой дивизии генерал-майор Х. Н. Алавердов, командир 36-й кавалерийской дивизии генерал-майор Е. С. Зыбин, командир 4-й танковой дивизии генерал-майор А. Г. Потатурчев, командир 29-й мотострелковой дивизии генерал-майор И. П. Бикжанов, заместитель командира 11-го механизированного корпуса генерал-майор П. Г. Макаров, начальник артиллерии 11-го механизированного корпуса генерал-майор Н. М. Старостин.
Кроме того, был арестован и предан суду целый ряд командиров старшего и высшего звена. В числе арестованных были: бывший командующий войсками Западного фронта генерал-армии Д. Г. Павлов, начальник штаба фронта генерал-майор В. Е. Климовских, начальник артиллерии фронта генерал-майор Н. А. Клич, начальник войск связи фронта генерал-майор А. Г. Григорьев, заместитель командующего Военно-Воздушными Силами фронта генерал-майор А. И. Таюрский, командующий 4-й армией генерал-майор А. А. Коробков, командир 14-го механизированного корпуса генерал-майор С. И. Оборин, командир 9-й смешанной авиационной дивизии полковник С. А. Черных и некоторые другие. Генералы Павлов и Климовских, по началу, обвинялись в том, что «являясь участниками антисоветского военного заговора, предали интересы Родины, нарушили присягу и нанесли ущерб боевой мощи Красной Армии, то есть в совершении преступлений, предусмотренных статьями 58-1б, 58-11 УК РСФСР. Однако в ходе суда 22 июля 1941 года Павлов и его заместители были обвинены и приговорены уже по другой статье Уголовного кодекса. Они были обвинены в преступлениях, предусмотренных статьями 193 -17б и 193-20б УК РСФСР — «халатность» и «неисполнение своих должностных обязанностей». Павлову и его заместителям в приговоре предъявлялось обвинение не за то, что было совершено ими до 22 июня 1941 года и что и привело к последующему разгрому частей Западного фронта, а за то, что произошло уже после нападения Германии. В приговоре было указано: «Предварительным и судебным следствием установлено, что подсудимые Павлов и Климовских, будучи: первый — командующим войсками Западного фронта, а второй — начальником штаба того же фронта, в период начала военных действий германских войск против Союза Советских Социалистических Республик проявили трусость, бездействие власти, нераспорядительность, допустили развал управления войсками, сдачу оружия противнику без боя и самовольное оставление боевых позиций частями Красной Армии, тем самым дезорганизовали оборону страны и дали возможность противнику прорвать фронт Красной Армии...»48. Все подсудимые были признаны виновными и были приговорены к высшей мере наказания — расстрел. На мой взгляд, Д. Г. Павлов и его штаб не были никакими предателями и участниками военно-фашистского и троцкистского заговоров, однако, занимая столь высокие и ответственные посты, они действительно не выполнили многое из того, что были обязаны выполнить. Они безусловно понимали, что войска вверенного им округа были ещё в большинстве своём в стадии формирования и не были подготовлены к войне, тем не менее, они проявляли большой озабоченности и беспокойства по этому поводу. Генерал Павлов считал, что если война и начнётся в 1941 году, то военная разведка, дипломатический корпус узнают об этом и из Москвы поступит соответствующий приказ. Войска округа не были развёрнуты на положенных рубежах, хотя приказ о развёртывании Павлов без санкции Москвы отдать не мог, тем не менее, в воспоминаниях некоторых военачальников, которые имели частые контакты с ним, указывается, что командование округа не проявляло настойчивости в данном вопросе. Большое количество войск было даже не в боевом состоянии. Боевые действия начались в тот момент, когда соединения и части округа не были полностью отмобилизованы и не имели штатного количества личного состава, вооружения и техники. Многие соединения, в особенности механизированные корпуса, находились в стадии формирования и перевооружения. Многие части и подразделения находились далеко от мест своей постоянной дислокации, были заняты на строительстве различных военных объектов. Большое количество командиров в преддверии войны находились в отпусках. Несмотря на явную опасность войны, штаб округа не  
предпринял тех многих необходимых мер, для поддержания высокой степени боевой готовности войск.
Что касается действий штаба Западного фронта с 22 июня, то тут трудно в чём-либо обвинить командование фронта. Пожалуй, единственной так сказать профессиональной, военной ошибкой командования фронта было то, что оно не смогло в полной мере разгадать оперативно-стратегические планы противника. В частности, командование фронта основное своё внимание уделяло гродненскому направлению, где действовали войска сувалкской группировки противника, а брестскую группировку врага оно проглядело. В результате этой ошибки, стремительное продвижение противника на Слуцк, Барановичи и выход мощной танковой группировки противника к Минску с юга — юго-запада оказалось полной неожиданностью для Д. Г. Павлова и его штаба. В целом же, в тех тяжелейших условиях, когда штаб фронта не имел устойчивой связи с войсками, при значительном численном превосходстве врага, при общей, крайне неудачной для оборонительных боёв конфигурации линии Государственной границы, а стало быть и первоначальном расположении войск фронта (как указывалось выше, основные силы Западного Особого военного округа были сосредоточены в белостокском выступе) трудно было успешно противостоять внезапному и мощному натиску противника. Однако, я убеждён в том. что если бы перед началом боевых действий, штаб Западного Особого военного округа и лично командующий — генерал армии Д. Г. Павлов были более инициативны, то подобного разгрома войск округа удалось бы избежать.
Были допущены и крупные стратегические просчёты. Советское командование непродуманно подошло к выбору стратегических действий. Немецкой стратегии блицкрига была противопоставлена не оборона, в том числе и маневренная, активная, с широким применением внезапных и хорошо подготовленных контрударов, а, по большому счёту, стратегия
молниеносного разгрома вторгшегося противника, так сказать «Малой кровью, могучим ударом». Однако в отличие от немецкого блицкрига, ответные советские меры не были обеспечены ни заблаговременным привидением войск в полную боевую готовность и их развёртыванием на подготовленных рубежах, ни общей подготовленностью войск округа к отражению вражеской агрессии. Эти обстоятельства характерны не только для положения дел в Западной Особом военном округе, такое положение дел имело место быть и в других приграничных округах.
Поражение, которое понесли войска Западного фронта в первые недели Великой Отечественной войны имели далеко идущие последствия и безусловно, оказали значительное влияние на дальнейший ход боевых действий не только на советско-германском фронте, но и на других фронтах Второй Мировой войны.


Купить