ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА I. СТРЕЛЕЦКИЙ БУНТ 1682 ГОДА 18
1.1. Предпосылки к восстанию стрелецкого корпуса 18
1.2. Начало восстания 24
1.3. Захват власти Софьей 27
1.4. «Хованщина» 29
1.5. Конец бунта 33
ГЛАВА II. ПЁТР И СОФЬЯ 35
2.1. Детство и юность Софьи 35
2.2. Регентство Софьи 36
2.3. Сильвестр Медведев: многие знания - многие печали 38
2.4. Голицын В.В.: от внутренних дел до внешней политики 43
2.5. Крымские походы: начало конца 45
ГЛАВА III. ПАДЕНИЕ СОФЬИ И ВОСХОЖДЕНИЕ ПЕТРА 50
3.1. Ошибка князя Голицына 50
3.2. Первые столкновения Петра и Софьи 52
3.3. От разговоров - к делу: конец женской власти 56
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 61
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 63

Купить

В конце XVII века в Российском государстве наступило кризисное время, которое проявилось в том, что городовая дворянская корпорация пришла в упадок, возникли стрелецкие бунты, случились военные неудачи в крымских кампаниях и, наконец, во главе государства встала женщина. Кризис традиционализма - это результат развития без реформ. Долгий естественный процесс без вмешательства извне приводит к упадку и не даёт эволюционировать. Для решения проблемы структурного кризиса нужны были радикальные реформы, и другой альтернативы не существовало.
Одной из основных примет являлось присутствовавшее в российской политике последние 25 лет XVII века противостояние двух династических линий - Милославских и Нарышкиных, которые были родственны царской династии. Эта борьба взлетела на свой пик в 1682 году, когда умер царь Фёдор Алексеевич. Данные группировки придворных боролись за власть во время проходившего стрелецкого восстания, которое стало фоном и привнесло свою специфику в политические разборки.
Проблематика политической борьбы в России в последнюю четверть XVII в. стала центральной точкой для рассмотрения российскими историками. В их исследованиях можно выделить три условные линии, по которым происходило освещение данной проблемы.
Первая линия исследований в историографии освещает события в свете состоявшегося заговора Милославских. А поскольку в XVIII уже были сочинения, которые рассматривали личность и деятельность Петра I, то в них в любом случае описывались события, предшествующие началу его царствования. Личность первого императора России защищалась историками, тогда как царевна Софья выставлялась не в самом лучшем свете. Этот факт оставил свой отпечаток в оценке политического противоборства того времени.
К дворянским историкам XIX в, часть которых поддерживали официально - охранительное направление, принадлежал Н.Г. Устрялов. Он уделил много внимания событиям, произошедшим в конце XVII века. Его многотомный труд, в котором историк исследовал время правления Петра I, содержит в себе подробное описание всех документально зафиксированных восстаний и заговоров, имевших место в конце XVII в. По мнению Устрялова именно Софья и группировка Милославских была виновна в тех расправах, которые произошли 15-17 мая 1682 года. Автор считает, что бунт произошёл по той причине, что стрельцы занимались торговлей, ко всему прочему, Москва была местом службы участников восстания Степана Разина, и в ней процветало лихоимство и корыстолюбие. В качестве последствия стрелецких выступлений, Устрялов
-5
назвал «всеобщее расслабление гражданского порядка». Так же думал и развивал эту точку зрения М.П. Погодин, у которого в качестве основной идеи выступает мысль, что самостоятельного политического мнения стрельцы не имели, а вся их организованность, сроки организации бунта и последствия его - это результат коварной деятельности «партии» Милославских.4
Другая точка зрения, в целом принадлежащая к основной линии, но несколько иного толка, присутствует у В.Н. Берха. Он считал, что действия Милославских не были первопричиной бунта, а являлись всего лишь второстепенным звеном в цепочке событий. Берх считал, что Нарышкины обладали неумным желанием возвысить свой род, а версию с отравлением Фёдора Алексеевича считал более чем достоверной. По мнению историка, пусковым крючком в политической борьбе 70-80-х годов XVII века послужило поведение
А.С. Матвеева, который женил царя Алексея Михайловича на Наталье Кирилловне Нарышкиной «по своекорыстию и алчности к почестям».5
«Партией злонамеренных» называл Софью и её приверженцев П.К.
Щебальский. Он говорил, что Софья и её приспешники воспользовалась тем, что среди стрельцов бродили бунтарские настроения и «показала несравненно больше искусства» по сравнению с Нарышкиными. Однако, историк не всегда был столь категоричен, оценивая действия Софьи. Впоследствии, он утверждал, что царевну обвинили только лишь потому, что она сумела использовать последствия бунтов себе на пользу.
Историк Н.А. Полевой всю свою версию выстраивает на противопоставлении гениальным замыслам Петра противодействия Софьи и её соратников. Полевой утверждал, что «партия» Милославских использовала себе на руку то недовольство, которое было у стрельцов: «Но тем все могло и кончиться, если бы хищное властолюбие и оскорблённая гордость не устыдились сделать орудием
о
своих пагубных замыслов презренные толпы бунтовщиков».
А.Г. Брикнер настаивал, что события 15-17 мая есть «результат
9
систематически задуманного тайно подготовленного заговора».
М.М. Богословский высказал мнение, что стрельцы были орудием Софьи, Милославского и Хованского. Майский бунт, по мнению историка, это «кровавая трагедия» и «варварские казни». Именно эту концепцию так хорошо и слаженно приняли историки, воспитанные на базе марксистского учения. Борьба политических структур в конце XVII веке интерпретировалась ими как противостояние консервативности боярства и духовенства и нововведений Петра I.
Тезис о слиянии двух линий в 1682 году - стрелецкого бунта и заговора Милославских - это второе направление историографии по данной проблеме. Как считал С.М. Соловьёв, Софья с Милославским воспользовались волнениями, происходившими среди стрельцов, исключительно в своих целях. Однако, во время расправы 15-17 мая с ненавистными лицами, стрелецкое войско мотивировало себя не словами Софьи, а своими чувствами и домыслами. Соловьёв заметил, что «разнуздавшись, благодаря совершенной слабости, отсутствию правительства, стрельцы должны были чувствовать, что их воля пройдёт вместе ... со слабостию правительства. С какой жадностью, следовательно, они должны были прислушиваться к внушениям, что правительство нечего уважать и нечего ему повиноваться: оно незаконное!». А при анализе придворной борьбы во время правления Фёдора Алексеевича, историк выделил два пути развития противостояния двух кланов.
Согласно изысканиям Н.И. Павлицкой, «стрелецкое восстание 1682 года началось как внешнее выражение назревшего внутри самой организации кризиса, как результат глубоких внутренних противоречий, обострённых сплетением событий 1682 г. с другим встречным, более частным, но по-своему также
13
закономерным явлением — выступлением Софьи».
Также П.П. Епифанов считал, что «на авансцене действовали боярские группировки и стрельцы в качестве непосредственной военной опоры противоборствующих группировок. В то же время внутридворцовая борьба открыла перед московскими стрельцами возможность выдвинуть свои собственные требования, и они не замедлили её использовать».
И, как заключительный аккорд - третий вариант: некоторые историки выражали мнение, что события, произошедшие при стрелецком бунте и измене Милославских, были ничем иным, как мелкобуржуазной революцией, которая потерпела поражение. А.Н. Штраух, который выразил это мнение, писал: «Придворные партии 1682 года различались одна от другой не только своими династическими целями, но и своими социальными связями и симпатиями. Партия Софьи представляла торгово-капиталистические элементы общества и левое крыло городской мелкой буржуазии». Помимо этого, у Штрауха сложилось мнение, что Нарышкины имели «прозападнические» настроения, а Милославские - «консервативные».
С.Г. Томсинский в своей работе заявлял, что Нарышкины имели опору в среде крупного и среднего феодального класса, поскольку выражали именно их интересы. По мнению этого историка, в 1682 году была борьба среди четырёх социально-политических групп:
1. Стрелецкие низы, мелкие буржуа, крестьянство и казачество;
2. Стрелецкие верхи, купечество и мелкие помещики;
3. Среднее и крупное феодальное общество;
1 7
4. Представители «старого» боярства.
Данное мнение было сформировано Томсинским под влиянием идей школы М.Н. Покровского. Несмотря на некоторые имеющиеся различия двух взглядов, они произрастают из одного фундамента, из которого выросла ещё одна версия. Её автор - В.И. Буганов, который являлся учеником М.Н. Тихомирова. Буганов применил к восстанию стрельцов взгляды Тихомирова на городские бунты XVII века в общем. Тихомиров в своих исследованиях не уделял должного внимания борьбе за власть двух фракций, а все свои изыскания сосредоточил на характеристике стрелецкого волнения, которое, по его мнению было ничем иным, как крупнейшим народным антифеодальным восстанием. Историк заострял внимание на том факте, что данное «движение правительство было попросту бессильно предотвратить, а восставшие руководствовались своими собственными требованиями и стремлениями». Ученик Тихомирова - Буганов В.И. - считал, что восставшие стрельцы не имели отношения к «партии» Софьи, а верхушка, состоявшая из дворян и бояр, оказалась разделённой на две противоборствующие группировки, не имеющие общего вектора движения. Это ослабило правительственную сторону, особенно учитывая обстановку, царившую вокруг и
связанную с началом восстания.
А.П. Богданов - специалист, который занимался источниковедческими видами изучаемых происшествий, - объяснил последние так: «анализ современных источников приводит к выводу, что «программа» восстания была рассчитана не на временный эффект, а на утверждение «надворной пехоты» постоянным гарантом народной «правды» при самодержце, в ущерб высшим слоям служилых людей по отечеству, а преобладание позитивных целей над негативными — новая и весьма важная черта городского восстания 1682 г. Стрельцы и солдаты, стремились к установлению в рамках абсолютистского государства такого порядка, который обеспечивал бы интересы всех сословий и, в первую очередь, служилых по прибору и посада».
Проблеме политической борьбы XVII века были посвящены работы многих учёных. Остановимся и кратко разберём некоторые из них.
Причинами резкого впадения в немилость и скоропалительной ссылки боярина А.С. Матвеева историки П. Матвеев и Т.В. Старостина называют обвинения в колдовстве и сношениями с нечистой силой.
А.В. Болдин в своей работе писал, что «не будь Милославского и Софьи, не обрати они внимания на эти не страшные ещё в то время для государства
стрелецкие восстания и беспорядки и не воспользуйся они ими для своих преступных целей, всё окончилось бы сравнительно благополучно».
Наличие «проскрипционного списка» и список начальников приказных ведомств, которые занимали пост в 1682 году, изучал С.К Богоявленский. Всех убитых в момент восстания он делил на два разряда: враги государства и враги стрельцов. Исследователь высказывал утверждение, что «добившись с помощью угроз удовлетворения своих экономических претензий - денежных взысканий с полковников и жестокого их наказания, стрельцы не успокоились на этом, так как могли ожидать возмездия, когда правительство окрепнет». Состав Боярской думы в этом же временном отрезке по персоналиям рассматривают Я.Е. Водарский и И.Ю. Айрапетян. Начальной гранью хронологического отсчёта
25
диссертации А.С. Лаврова стали события 1682 года.
Есть многочисленная группа исследований, которая посвящена источниковедческим взглядам на интересующую нас проблематику. И первым в этом списке работ мы считаем нужным поставить целый ряд работ М.П. Погодина. Следом идёт Е.Е. Замысловский, чьи работы до сих пор имеют ценность и представляют собой огромный вклад в историческую науку. Также по нашей теме писали В.И. Буганов, А.П. Богданов, продвинувшиеся в изучении вопроса дальше своих коллег. Г.В. Форстен проделал анализ и критику иностранных источников в своих статьях. М.И. Белов написал диссертацию - исследование писем нидерландского резидента Иоганна Кеплера, могущих пролить свет на определённый исторический период. В.Е. Возгрин является
автором статей также по нашей проблеме. М.П. Лукичёв исследовал боярские книги. К.Н. Сербина смогла провести комплекс мероприятий по исследованию Двинского летописца. М.В. Николаева провела систематизацию найденных ею списков записок А.А. Матвеева и провела их научное сравнение и критику. М.Н. Тихомиров написал в качестве предварительной статьи большой комментарий к публикации найденных им источников. Статья А.П. Богданова даёт краткую характеристику нарративных источников, описывающих историю восстания 1682 года в Москве. При этом учёный выдвигает предположения о происхождении этих источников и их достоверности. Вывод, сделанный Богдановым, приводит нас к тому факту, что основная масса источников, относящихся к концу XVII - начала XVIII веков, и иностранные в том числе, находится в зависимости от «нарышкинско-матвеевской» традиционной версии, которая выстраивает систему фактов и отношения к ним с ракурса «петровской» партии, которая в итоге и победила. Относительно независимыми от этой точки зрения Богданов называет «Созерцание краткое» и те летописные источники, которые исходят от сторонников стрельцов и тех лиц, которые им сочувствовали. Помимо этого, Богданов берет на себя смелость утверждать, что и «Подробная летопись», и «Летописец Скорнякова - Писарева» одно и то же сочинение в разных редакциях. Списки «Летописца Скорнякова» близки к первоисточнику, а вот «Подробная
38
летопись» в своих списках очень сильно отличается друг от друга.
Иностранная историография проблемы даёт несколько более объёмную картину происходящих событий. Например, исследование Б. О' Брайана рассматривает специфику русского общества в период нахождения на престоле
Софьи. Анализируя внутреннюю и внешнюю политику правления Софьи, автор выдвигает мнение, что именно Софья начала многие преобразования, а Пётр I лишь развил и дополнил их. События 1682 года Б. О' Брайан склонен считать ничем иным, как государственным переворотом, в ходе которого сменилась одна
39
правящая клика на другую.
Б. Самнер заявляет в своей работе, что Софья очень хотела привести Русь к изменениям, схожими с изменениями в Западных странах. Р. Крамми в своей монографии анализирует социальный строй «верхов» русской общественности и их основы экономики. Л. Хьюз в своих взглядах согласна с концепцией В.И. Буганова, и делает вывод, что избрание Петра было несанкционировано Собором, а регентство Софьи носило характер выраженного самодержавия, что
43
противоречило титулатуре.
В немецкой историографии чётко прослеживается негативизм большинства авторов по отношению к правительству Софьи Алексеевны. К. Керстен очень подробно освещает начало пути к престолу Петра. В книге отмечается жестокая борьба двух властвующих группировок, а события 1682 года называются дворцовым переворотом. Также автор объективно характеризует царствование Фёдора Алексеевича, слегка заостряя внимание на важнейших событиях. Историк подчёркивает, что царевна Софья и царица Наталья Кирилловна имели жёсткие отношения и состояли в разных, диаметрально противоположных группировках.
Р. Виттрам высказывает мнение, что именно в мае 1682 года события приняли неконтролируемый характер, и больше напоминали «взрыв, так как два независимо друг от друга возникших направления соединились насильственным образом. Оттеснённая избранием Петра царём от власти партия Милославских не
смирилась с поражением» .
На этом, исследования, которые бы освещали интересующую нас проблематику, исчерпаны.
А теперь, необходимо рассмотреть вопрос сущности политической борьбы в принципе, и насколько возможно применение данного понятия к концу XVII века на Руси. Также попробуем рассмотреть такое понятие в истории как «партия».
Политическую борьбу описывают Н.Я. Аристов и Е.А. Белов. Все эти описания выстраиваются на достаточно широком круге источников. Последний считал, что все споры и брожения в партиях исходят из простого предпочтения образования по греческому типу (этого мнения придерживались Нарышкины) и по латинскому (на эту сторону склонялась «партия» Софьи). Белов даёт отрицательную характеристику, как Нарышкиным, так и боярину Матвееву, поскольку считает, что у них была возможность предотвратить восстание, но меры так и не были приняты. Стрельцы же, по мнению историка, являлись козырем в этой политической борьбе.
Н.Я. Аристов описывал суть политической вражды двух кланов так: «Но не одна личная вражда и не одно раздражённое самолюбие царедворцев заставляли бояр разделиться на два лагеря: тут были более глубокие побуждения к ссорам и лежали в различии воззрений на государственную жизнь России, в неодинаковой привязанности к порядкам и обычаям Родины. Большая часть из бояр, не желавшая расстаться со старинными привилегиями, примкнула к стороне Матвеева и Нарышкиных; а меньшинство, которое одобряло уничтожение местнических счетов, держалось В. Голицына и Милославских. Следовательно, партия Милославских состояла из людей худородных; а Матвеев и Наталия Кирилловна имели на своей стороне почти все высшее дворянство».
О противоборстве «латиномудрствующих» и последователей грекоэллинского направления, именуя их партиями, - писал в своей работе А.С. Лаппо-
Данилевский.
Указания к рассмотрению политического противоборства применительно к концу XVI - началу XVII веков дал С.Ф. Платонов, который заметил, что «виднейшие боярские роды открыли борьбу за влияние и власть, стремились стать ближе к престолу, чтобы в удобную минуту совсем захватить его в свой род. За могущественнейшими родами стояли их «партии» - их родня и сторонники». Вся политическая борьба по Платонову сводится к борьбе в верхах, к «простым столкновениям за дворцовое влияние и положение между людьми, почитавшими себя в родстве с царём».
В.О. Ключевский высказывал мнение, что «с 1682 г. идёт усиленная борьба придворных партий - Милославских и Нарышкиных, правящих классов - худородных дельцов и угасающей боярской знати, политических направлений - старины и реформы».
Историк П.В. Седов, помимо решения проблем местничества, описывает борьбу придворный «партий»: «Реальность политической жизни конца XVII в. была такова, что любая аристократическая группировка в правительстве не могла не учитывать интересы дворянства. В обеих группировках имелись представители как аристократических, так и незнатных фамилий. Можно заметить, что в целом политические союзы и группировки в конце XVII в. не отличались стабильностью и менялись в ходе политической борьбы».
У О.Е. Кошелевой своё понимание проблематики политического соперничества, которое заключается в том, что «боярские группировки представляли собой не столько объединения политических единомышленников, сколько родовых кланов, боровшихся за обладание властью, а не за осуществление той или иной политической программы». По её мнению, причина в том, что представители Боярской думы не были «политическими
представителями от различных слоёв общества». При этом, автор не исключает возможность наличия в некоторых случаях определённых направлений у разных групп и считает, что непосредственно около самого трона происходила такая борьба именно за влияние на царя.
Применительно к событиям на рубеже XVI-XVII веков историк А.П. Павлов сначала высказывает свою точку зрения в том, что курсы группировок принципиально разнятся, а потом резко меняет мнение и вся разница, в итоге,
53
сводится им к клановой борьбе за власть.
Позиция, высказываемая историком Е.И. Филиной, также противоречива. Она считает, что «доля политических интересов, как основы объединения возрастает. При этом нельзя отрицать влияние родственных, семейных или местнических факторов».
П. Бушкович отстаивает в своей работе мысль, которая сводится к тому, что борьба в политических кругах в конце XVII века являлась борьбой за возможность пойти по разным путям исторического процесса развития.
Итак, мы можем сказать, что историография этого вопроса включает в себя два варианта понимания и определения сути политического противостояния, тем не менее, никто из рассмотренных нами специалистов не подвергает сомнению тот факт, что это «сфера деятельности, ядром которой является вопрос удержания, использования и распределения власти». Трактовка политической борьбы в разных вариациях возможна потому, что есть разные варианты понимания и наполнения разным смыслом дефиниции «партия».
Современная политология трактует это понятие в двух смыслах: «Партия - это определённая группа людей, объединённых общими целями и интересами». И второе - «партия - это политическая общественная организация, которая борется за власть или за участие в осуществлении власти». Исходя из этого, необходимо выяснить, какой смысл в это слово вкладывали авторы как отечественных, так и иностранных источников применимо к Руси в период с 1682 по 1689 годы. Далее, мы объясним выбор именно этого временного отрезка.
В русских источниках встречается термин «партия». А.А. Матвеев даёт сравнение партии с шайками. Б.И. Куракин в своих воспоминаниях употребляет этот термин одиннадцать раз. При этом, данное понятие идёт в контексте как синонимичный термин придворной группировке. У иностранных авторов также присутствует неоднократно упоминаемый термин «партия». Л. Ринхубер, например, резидент Саксонии сообщал Иннокентию XI о «партии Ивана Михайловича» в 1679 году, то есть о партии Милославского. М. Гэ - резидент Дании в 1676 году писал, что «двор разделён на несколько партий». Другой резидент - Б. Розенбуш - также из Дании, - в своём письме от 19 мая 1682 года запротоколировал наличие «интриги партии предателей Нарышкиных». О. Паллавичини - апостольский нунций в Варшаве - пишет о наличии фракций при дворе московского правительства.
То есть, проанализировав указанные нами источники, мы можем сказать, что вложение в понятие «партия» содержания, которое соответствует современным политическим европейским процессам - ошибочно, особенно, если речь идёт о событиях в политике России, пришедшихся на то время, которое нас интересует.
В Европе - партия - объединение людей по выражению тех или иных социально-экономических и политических взглядов и интересов, по претворению в жизнь тех или иных программ. В России, до того, как Пётр I стал вводить свои преобразования под влиянием западной культуры, подобного понятия не было.
Европейская партия того времени была продуктом роста гражданского общества, на фоне развивающегося капитализма. Основная характеристика этого общества - личная свобода гражданина, который был свободен от зависимости от феодалов, от устаревших традиций, корпоративных и сословных различий и условностей. Личность в Европе - автономна, имеет право распоряжаться своей жизнью, может из одного слоя общества - шагнуть в другой, поменять место жительства, веру и перестать заниматься семейным делом просто потому, что не имеет желания заниматься этим. Для гражданского общества характерен рост экономической независимости личности от государства. Уже есть понятие частной собственности, и развивается предпринимательство. Чтобы защитить гражданина от неизбежного произвола власти, общество создаёт рычаги управления властью посредством создания органов местного самоуправления и разные организации - включая и политические партии.
В самых передовых странах Европы - Англии и Голландии, - признаки гражданского общества стали проявляться уже на рубежах XVI -XVII веков. К концу XVII века в Англии можно было отчётливо видеть формирование двух партий тори (консерваторского мышления) и вигов (либерального мышления). Применимо к России в конце XVII века этих понятий не существовало. По-русски «партия» - группировка лиц, состоящих в семейно-родственных отношениях, со схожими личными симпатиями и совпадающими интересами в местничестве.
Мы можем выделить в российской политике идейные течения «греческой старины», «латинствующих» и группировки придворных, осуществляющих борьбу за власть.
Актуальность работы заключается в том, что российские и иностранные историки сделали множество наработок в области изучения проблематики политической борьбы в последние 25 лет XVII века. Среди учёных возникли разные точки зрения на события, которые они изучали. Было найдено и изучено много источников по проблеме.
И тем не менее, нельзя уверенно сказать, что исследование этой темы завершено полностью, поскольку в историографии предшествующего периода не уделялось необходимого внимания политической борьбе в Российском государстве 1682 - 1689 годов между группировками Софьи и Петра.
В связи с этим, целью данного исследования является изучение основных целей и механизмов политической борьбы дворянских группировок в Московском государстве с 1682 по 1689 годы.
Для достижения цели необходимо решить следующие задачи:
- выяснить предпосылки стрелецкого бунта 1682 года;
-проследить подготовку и ход бунта;
- рассмотреть отношения взрослеющего Петра и Софьи;
- описать два крымских похода;
-проанализировать причины падения Софьи и воцарения Петра.
Объектом исследования выступает история Московского государства.
Предметом исследования являются политические события 1682 - 1689 года, явившиеся результатом взаимоотношений Петра и Софьи, как двух полновесных правителей.
Работа охватывает период с января 1682 года по сентябрь 1689 года. Верхняя черта хронологии работы обусловливается тем, что после того как Пётр I после своего совершеннолетия воцарился на троне, борьба среди придворных группировок за власть временно притухает.
Данный материал состоит из введения, трёх глав с параграфами, заключения и списка использованной литературы и источников.
В работе использовано 137 источников, и литературных и исторических материалов, расположенных в списке используемой литературы в алфавитном порядке.
ГЛАВА I. СТРЕЛЕЦКИЙ БУНТ 1682 ГОДА
1.1. Предпосылки к восстанию стрелецкого корпуса.
При исследовании событий стрелецкого бунта в мае 1682 года, или, как его ещё называют «Хованщины», многие авторы концентрируются на описании лишь моментов, которые были на поверхности: события 15-17 мая,
раскольничий июльский «мятеж», сентябрьская казнь Хованских отца и сына. А ведь эти события имеют свою историю и предпосылки: бунт не возник на пустом месте.
Многие авторы, будучи современниками, непосредственными свидетелями и участниками майских событий искали ответ на вопрос «Почему возникло это восстание?» в божьей воле. Автор повести из Мазуринского летописца, которую опубликовал М.Н. Тихомиров, даёт подробное описание «знамение велие» в 1681 году. В то время на небосводе отчётливо была видна комета, «стояще хвостом на Московское государство». Все жители «недоумевахуся»: «Что будет?» «Мудрые» же люди объяснили, что сие «не к доброму делу»: звезда, мол, обещает тем странам, «на кои... она стоит хвостом», «всякое нестроение, и бывает кровное пролитие многое и междуусобныя брани и войны великие меж ими. Тако же и збысться в Московском государстве: от стрельцов и от солдатов учинилося смятение
64
великое».
Иные же свидетели отмечают настоящие причины бунта, начальные признаки которого стали явно заметными за долгое время до майских беспорядков.

Купить