Актуальность темы. В западных работах существует серия исследований, посвященных феномену направленного забывания, которые, насколько нам известно, практически не освещены в отечественной психологии. Появление самого термина «направленное забывание» и разработка экспериментальных парадигм его исследования датируется началом 60-х гг., однако, интерес к данной проблематике до сих пор не угас, о чем свидетельствует большое количество публикаций, появившихся в 1996-2006 гг. В противовес классической психологии памяти, в которой процесс забывания определяется как потеря способности к воспроизведению ранее полученной информации, то есть, скорее, описывается как пассивный процесс, в рамках изучения феномена направленного забывания подчеркивается именно его активность. Тем самым, забывание рассматривается как осознанный процесс, следовательно, направленное забывание имеет место в тех случаях, когда человек ставит себе цель «забыть некую информацию».
Такая позиция отражена отчасти и в отечественной психологии, в которой проблемы изучения мнемической деятельности занимают особое место: поднимаются вопросы не только об объеме памяти, уровнях переработки информации, но и отмечается способность памяти «забывать сделанное», вытеснять неприятное, «преодолевать избыточное» [Зинченко П.И., 1996; Зинченко В.П., 2002; Смирнов А.А., 1948 и др.]. Так, например, П.И. Зинченко подчеркивает, что не только запоминание, но и забывание есть деятельность [Зинченко П.И., 1996].
На настоящий момент целенаправленное игнорирование информации не имеет однозначного объяснения. Во многом, это связано с тем, что нет как убедительных экспериментальных доказательств того, что соблюдение инструкции на целенаправленное игнорирование в мнемической деятельности возможно, так и того, что оно не возможно. Полученные зарубежными исследователями результаты ведут к постановке следующих проблем: 1. кодируется ли целенаправленно игнорируемая информация также как и
3

целенаправленно запоминаемая; 2. осуществляется ли целенаправленное игнорирование на этапе восприятия информации или на этапе ее извлечения. Таким образом, вопросы о том, может ли человек активно игнорировать поступление информации, ее наличие и извлечение из памяти и каким образом человек отбирает информацию из внешнего мира для сознательной работы с ней, а также, что происходит с информацией, которую он при этом проигнорировал, сейчас привлекают большой интерес исследователей.
В зарубежных теориях возможность активно игнорировать информацию, то есть контролировать познание объясняется существованием «когнитивного торможения» [Dempster F.N., 1993], включающего: резистентность к интерференции [Brainerd C.J., Reyna V.F., 1993], контроль познания [Hasher L., Zacks R.T., May C.P., 1999], торможение извлечения информации [Geiselman R., Bjork R.A., Fishman D.L., 1983]. Нарушение же запрета, ошибки игнорирования объясняются несформированностью функции контроля [Zacks R.T., Hasher L., 1994].
С точки зрения теории В. М. Аллахвердова, если процесс игнорирования находится под сознательным контролем, то возникают ошибки интерференции, так как сознательный контроль требует алгоритма выполнения и контроля результата.
Для того чтобы ответить на вопрос о том, в чем отличие в обработке и сохранении целенаправленно запоминаемой и целенаправленно игнорируемой информации, в данной работе мы анализируем одновременное выполнение этих двух заданий.
Актуальность настоящей работы обусловлена недостаточной изученностью влияния забытой и игнорируемой информации на текущую и будущую когнитивную деятельность человека, а также связана с вопросом о способности человека контролировать протекание собственной познавательной деятельности.
Также отмечается, что человек постоянно сталкивается с необходимостью игнорировать некую информацию. Запрет «не делать», «не
4

видеть» признается одним из сильнейших регуляторов деятельности [Лотман Ю.М., 2000], а по выражению М. Элиаде современный человек «весь состоит из серии запретов, отрицаний и отказов.» [Элиаде М., 1994, стр. 43]. В ряде психологических и философских исследований отмечается, что подобный запрет может активизировать творческую деятельность, чувство юмора, делает «поле запрещаемого» не менее, а более видимым [Minsky M., 1985; Гройс Б., 1997; Петров М.К., 1995]. С другой стороны, противоречие в том, что проигнорированная информация часто неожиданно вторгается в деятельность, а ее актуализацию невозможно сознательно проконтролировать [Wegner D.M., 1994; Wegner D.M., Erber R., 1992].

Купить