РЕЦЕПЦИЯ ФЕНОМЕНА ШИЗОФРЕНИИ В СОВРЕМЕННОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
|
Введение 3
ГЛАВА I. Рецепция феномена шизофрении в современной отечественной драме 10
1.1. «Игра с шизофренией» в пьесе Николая
Коляды «Бином Ньютона» 11
1.2. «Диалог с собой» в пьесе Олега Богаева
«Русская народная почта» 16
Выводы по Главе I 23
ГЛАВА II. Рецепция феномена шизофрении в современной отечественной прозе 25
2.1. «Созависимость» в рассказе Аллы Авиловой
«Арка и Милда» 27
2.2. Антитеза сумасшествие / норма в рассказе Владимира
Панюшкина «Безумие» 34
2.3. Смена точек зрения в повести Алисы Чопчик «Я -
дерево. Я - стекло». 39
Выводы по Главе II 45
Заключение 47
Список использованной литературы 50
ГЛАВА I. Рецепция феномена шизофрении в современной отечественной драме 10
1.1. «Игра с шизофренией» в пьесе Николая
Коляды «Бином Ньютона» 11
1.2. «Диалог с собой» в пьесе Олега Богаева
«Русская народная почта» 16
Выводы по Главе I 23
ГЛАВА II. Рецепция феномена шизофрении в современной отечественной прозе 25
2.1. «Созависимость» в рассказе Аллы Авиловой
«Арка и Милда» 27
2.2. Антитеза сумасшествие / норма в рассказе Владимира
Панюшкина «Безумие» 34
2.3. Смена точек зрения в повести Алисы Чопчик «Я -
дерево. Я - стекло». 39
Выводы по Главе II 45
Заключение 47
Список использованной литературы 50
В последние несколько десятилетий отчетливо наметилась тенденция к увеличению доли литературоведческих исследований, имеющих междисциплинарный характер. Причем, если до рубежа ХХ - ХХ1 веков среди подобных исследований преобладали построенные на стыке литературоведения и наук, изучающих другие виды искусства, то в настоящее время границы понятия «междисциплинарные исследования» все более расширяются: все активнее осмысляются точки пересечения не только между литературой и другими областями гуманитарных наук (философией, социологией, психологией, педагогикой и т.д.), но и между литературой и естественными науками, прежде всего, медициной. Косвенным свидетельством этого можно считать проведение регулярных научных конференций на стыке научных интересов филологии и медицины, психоаналитики, психиатрии.
Тема нашего исследования - «Рецепция феномена шизофрении в современной отечественной литературе» - очевидно соотнесена с указанной выше тенденцией, что и обусловило актуальность работы.
Следует отметить, что ученые не только изучают проблемы, оказавшиеся вовлеченными одновременно в сферу научных интересов литературоведения и психиатрии, но и пытаются найти объяснение столь стремительной актуализации данного аспекта исследований.
Так, неоднократно отмечалось, что мотивы шизофрении, психоза, расщепления личности и прочих психических расстройств остро отразились на культуре всего XX века. Ее даже стали называть «болезнью столетия». И дело вовсе не в том, что увеличилось число больных. Их количество, скорее всего, не возросло, просто проявления болезни стали более очевидными. Кроме того, проблему перестали «стыдливо замалчивать».
Однако гораздо важнее, по мнению исследователей, не то, как болезнь проявилась, а то, как она отразилась на развитии человечества. Как
бы это парадоксально ни звучало, в каком-то смысле именно шизофрения помогла добиться небывалых высот в науке и культуре XX века. Например, В.П. Руднев указывает на то, что можно представить себе творчество Ньютона вне его шизофрении, но творчество Кафки, Лакана, Бунюэля и даже Эйнштейна невозможно рассматривать вне их шизофренических или шизотипических расстройств [Руднев, 2010: 59].
Более того, было даже высказано мнение, что сама культура «заболела» шизофренией. Интересно, что, многие великие открытия прошлого были совершены шизофрениками и многие великие произведения были ими написаны (возможно, именно их диагноз и позволил им в каком- то смысле опередить своих современников, увидеть мир нетривиально). Шизофреническая, иллюзорная модель мира отразилась в музыке, живописи, литературе. Однако культура «заболела» лишь на рубеже XIX - XX веков. Почему же это произошло? Очевидно, потому, что на пороге нового столетия естественнонаучная картина мира и соответствующая ей «естественнонаучная» модель культуры исчерпали себя. Мир вещей первичен, мир идей произведен от мира вещей - такова была картина реальности во второй половине XIX столетия. Но из-за того, что физики внедрились в структуру атома, «исчезла материя»; и разграничения между тем, что реально существует, и тем, что можно только воображать, сильно пошатнулись [Руднев, 2007: 504].
Несмотря на то, что во второй половине ХХ столетия отчаянные поиски границ реальности, отказ от которой знаменует шизофренический психоз, сменились тезисом о том, что все реальности равноправны, интерес к человеческому разуму как создателю иллюзий и миров не угас. Человечество стало задаваться вопросом: «Где граница между реальностью и иллюзией; и есть ли она вообще?»
Вадим Руднев в своей книге «Диалог с безумием» выдвинул гипотезу, что сумасшествие относительно: то, что для нас является чем-то обыденным; для человека, живущего на другом конце света, может казаться безумием.
В современном мире даже объективное сумасшествие далеко не всегда считается таковым. Например, человека, разговаривающего с мертвыми, начали воспринимать не как сумасшедшего, а как «экстрасенса», что в определенной мере решает проблему приятия обществом личности с искаженной картиной восприятия реальности. В этом-то и заключается своеобразная ирония современного мира: люди верят в множество миров, в параллельные вселенные, в магию, в духов, в загробную жизнь; но они же клеймят человека «безумцем», когда тот не вписывается в их картину мира.
На наш взгляд, есть довольно чёткий критерий, благодаря которому общество определяет, в своём ли уме человек: если человек, видя духов, воспринимается как носитель девиантного поведения - то он сошел с ума; если же его поведение абсолютно приемлемо в среде, где он живёт, - он нормален, даже если по вечерам, за чашкой чая, болтает с Марией- Антуанеттой. Таким образом, можно сказать, что лишь общество определяет степень безумия каждого человека, таким образом эта проблема вышла за рамки психиатрии и превратилась в проблему социальную, психологическую, к которым во все времена тяготела литература.
Итак, цель данной работы - изучить специфику рецепции феномена шизофрении в современной отечественной литературе на примере нескольких произведений.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
1. Определить, какие приемы и средства оказываются наиболее востребованы для создания образа внутреннего мира человека с искаженным сознанием;
2. Рассмотреть, какими художественными средствами авторы передают атмосферу безумия при описании внешнего по отношению к герою мира;
3. Выявить, в чем выражается так называемая «болезнь текста»;
4. Обозначить различия подходов к созданию образа искаженного сознания в драме и в прозе.
Новизна нашей работы обусловлена выбором не только проблематики исследования, но и его материала.
В качестве материала исследования нами были выбраны пьесы «Бином Ньютона» Николая Коляды и «Русская народная почта» Олега Богаева, рассказы «Арка и Милда» Аллы Авиловой и «Безумие» Валерия Панюшкина, а также повесть «Я - дерево. Я - стекло» Алисы Чопчик.
Наш выбор обусловлен, во-первых, тем, что в каждом из этих произведений центральный персонаж является носителем шизотипических расстройств, а во-вторых, неизученностью данного литературного материала.
Из пяти авторов только Николай Коляда может быть назван автором широко известным, чье творчество становилось объектом отдельного литературоведческого исследования. Отметим работы Н.Л. Лейдермана «Драматургия Николая Коляды», Е.Ю. Лазарева «Многоплановость драматургии Н. Коляды», Е.А. Фомина «Пространство дома в драматургии Н.Коляды». В этих исследованиях, прежде всего, освещаются особенности поэтики его текстов, отмечается странность, маргинальность, даже истеричность его героев. Однако, несмотря на то, что тема безумия играет важную роль в его творчестве и во многом объясняет специфику его персонажей, она еще не привлекала пристального внимания исследователей.
Среди немногочисленных работ, посвященных поэтике пьес Олега Богаева особенно интересными нам показались статьи С.С. Васильевой «Пьесы Олега Богаева и проблемы современного драматургического языка» и Л.С. Кисловой «Функции комического в драматургии Богаева».
Литературоведческие же отклики на произведения остальных авторов в основном носят характер рецензий и обсуждения в читательских интернет-сообществах.
Если научно-критическая литература о творчестве привлекших наше внимание авторов немногочисленна, то количество научно-теоретической литературы по интересующей нас проблеме внушительно.
Основными научно-теоретическими источниками, раскрывающими связь между художественным текстом и психиатрическими отклонениями, послужили работы доктора филологических наук, философа и психолога В.П. Руднева. В книгах «Философия языка и семиотика безумия», «Полифоническое тело: Реальность и шизофрения в культуре XX века», «Прочь от реальности: Исследования по философии текста» и «Диалог с безумием» он раскрывает связь между языком и человеческой психологией.
Кроме того, нами была изучена специальная медицинская литература по проблеме шизофрении, в частности работы А.Г. Гофмана, В.А. Лоскутовой, К. Меннингера, И.В. Олейчика, О.В. Рычковой, А.Б. Смулевич, В.А. Солдаткина, А.В. Шувалова. Это было необходимо, чтобы четко обозначить специфику изучаемого нами психиатрического явления.
Итак, шизофрения - это группа распространённых психотических расстройств, характеризующаяся утратой единства психических процессов, связи между мышлением, контактом с окружающей действительностью и эмоциональным откликом на происходящие события, с неблагоприятными медицинскими и социальными последствиями.
Несмотря на то, что шизофрения выделяется и изучается как отдельная болезнь уже более ста лет, точного ответа на вопрос, почему она возникает, ученые так и не нашли; однако известен ряд факторов, стимулирующих расщепление сознания и существует ряд гипотез возникновения этого расстройства личности.
Международная классификация болезней выделяет четыре типа шизофрении:
- Простая
- Параноидная: когда ярко проявляется параноидный синдром: мания преследования, бред величия и т.д.;
- Г ебефреническая: проявляется явление гебефрении - наличие в поведении выраженных черт детскости, дурашливости;
- Кататоническая: характеризуется психомоторными расстройствами.
Существует также несколько типов течения болезни:
- Непрерывный тип: болезнь протекает постоянно, симптоматика есть постоянно, бред и галлюцинации не уходят, постепенно нарастает негативная симптоматика;
- Приступообразно-проградиентный тип: между приступами болезнь
выравнивается, но не полностью;
- Приступообразный тип: между приступами болезнь полностью
купируется.
Международная классификация болезней (МКБ-10) называет следующие симптомы шизофрении:
- «Эхо мыслей»;
- Бред;
- Галлюцинаторные переживания;
- Разрыхление ассоциаций;
- Кататонические расстройства возбуждения;
- Апатия, абулия, бедность речи;
- Сглаженность или неадекватность эмоциональных реалий;
- Изменения поведения: утрата интереса, нецеленаправленность,
бездеятельность, самопоглощенность, аутизация.
Специфика интересующей нас проблемы обусловила направление анализа художественных произведений в нашей работе: нам необходимо как выявить изображенные авторами синдромы шизотипических расстройств, так и проанализировать использованные ими литературные приемы и средства их изображения.
Выпускная квалификационная работа состоит из введения, двух глав, в которых последовательно анализируется своеобразие рецепции феномена шизофрении в современной отечественной драме и современной отечественной прозе, заключения и списка использованной литературы.
Тема нашего исследования - «Рецепция феномена шизофрении в современной отечественной литературе» - очевидно соотнесена с указанной выше тенденцией, что и обусловило актуальность работы.
Следует отметить, что ученые не только изучают проблемы, оказавшиеся вовлеченными одновременно в сферу научных интересов литературоведения и психиатрии, но и пытаются найти объяснение столь стремительной актуализации данного аспекта исследований.
Так, неоднократно отмечалось, что мотивы шизофрении, психоза, расщепления личности и прочих психических расстройств остро отразились на культуре всего XX века. Ее даже стали называть «болезнью столетия». И дело вовсе не в том, что увеличилось число больных. Их количество, скорее всего, не возросло, просто проявления болезни стали более очевидными. Кроме того, проблему перестали «стыдливо замалчивать».
Однако гораздо важнее, по мнению исследователей, не то, как болезнь проявилась, а то, как она отразилась на развитии человечества. Как
бы это парадоксально ни звучало, в каком-то смысле именно шизофрения помогла добиться небывалых высот в науке и культуре XX века. Например, В.П. Руднев указывает на то, что можно представить себе творчество Ньютона вне его шизофрении, но творчество Кафки, Лакана, Бунюэля и даже Эйнштейна невозможно рассматривать вне их шизофренических или шизотипических расстройств [Руднев, 2010: 59].
Более того, было даже высказано мнение, что сама культура «заболела» шизофренией. Интересно, что, многие великие открытия прошлого были совершены шизофрениками и многие великие произведения были ими написаны (возможно, именно их диагноз и позволил им в каком- то смысле опередить своих современников, увидеть мир нетривиально). Шизофреническая, иллюзорная модель мира отразилась в музыке, живописи, литературе. Однако культура «заболела» лишь на рубеже XIX - XX веков. Почему же это произошло? Очевидно, потому, что на пороге нового столетия естественнонаучная картина мира и соответствующая ей «естественнонаучная» модель культуры исчерпали себя. Мир вещей первичен, мир идей произведен от мира вещей - такова была картина реальности во второй половине XIX столетия. Но из-за того, что физики внедрились в структуру атома, «исчезла материя»; и разграничения между тем, что реально существует, и тем, что можно только воображать, сильно пошатнулись [Руднев, 2007: 504].
Несмотря на то, что во второй половине ХХ столетия отчаянные поиски границ реальности, отказ от которой знаменует шизофренический психоз, сменились тезисом о том, что все реальности равноправны, интерес к человеческому разуму как создателю иллюзий и миров не угас. Человечество стало задаваться вопросом: «Где граница между реальностью и иллюзией; и есть ли она вообще?»
Вадим Руднев в своей книге «Диалог с безумием» выдвинул гипотезу, что сумасшествие относительно: то, что для нас является чем-то обыденным; для человека, живущего на другом конце света, может казаться безумием.
В современном мире даже объективное сумасшествие далеко не всегда считается таковым. Например, человека, разговаривающего с мертвыми, начали воспринимать не как сумасшедшего, а как «экстрасенса», что в определенной мере решает проблему приятия обществом личности с искаженной картиной восприятия реальности. В этом-то и заключается своеобразная ирония современного мира: люди верят в множество миров, в параллельные вселенные, в магию, в духов, в загробную жизнь; но они же клеймят человека «безумцем», когда тот не вписывается в их картину мира.
На наш взгляд, есть довольно чёткий критерий, благодаря которому общество определяет, в своём ли уме человек: если человек, видя духов, воспринимается как носитель девиантного поведения - то он сошел с ума; если же его поведение абсолютно приемлемо в среде, где он живёт, - он нормален, даже если по вечерам, за чашкой чая, болтает с Марией- Антуанеттой. Таким образом, можно сказать, что лишь общество определяет степень безумия каждого человека, таким образом эта проблема вышла за рамки психиатрии и превратилась в проблему социальную, психологическую, к которым во все времена тяготела литература.
Итак, цель данной работы - изучить специфику рецепции феномена шизофрении в современной отечественной литературе на примере нескольких произведений.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
1. Определить, какие приемы и средства оказываются наиболее востребованы для создания образа внутреннего мира человека с искаженным сознанием;
2. Рассмотреть, какими художественными средствами авторы передают атмосферу безумия при описании внешнего по отношению к герою мира;
3. Выявить, в чем выражается так называемая «болезнь текста»;
4. Обозначить различия подходов к созданию образа искаженного сознания в драме и в прозе.
Новизна нашей работы обусловлена выбором не только проблематики исследования, но и его материала.
В качестве материала исследования нами были выбраны пьесы «Бином Ньютона» Николая Коляды и «Русская народная почта» Олега Богаева, рассказы «Арка и Милда» Аллы Авиловой и «Безумие» Валерия Панюшкина, а также повесть «Я - дерево. Я - стекло» Алисы Чопчик.
Наш выбор обусловлен, во-первых, тем, что в каждом из этих произведений центральный персонаж является носителем шизотипических расстройств, а во-вторых, неизученностью данного литературного материала.
Из пяти авторов только Николай Коляда может быть назван автором широко известным, чье творчество становилось объектом отдельного литературоведческого исследования. Отметим работы Н.Л. Лейдермана «Драматургия Николая Коляды», Е.Ю. Лазарева «Многоплановость драматургии Н. Коляды», Е.А. Фомина «Пространство дома в драматургии Н.Коляды». В этих исследованиях, прежде всего, освещаются особенности поэтики его текстов, отмечается странность, маргинальность, даже истеричность его героев. Однако, несмотря на то, что тема безумия играет важную роль в его творчестве и во многом объясняет специфику его персонажей, она еще не привлекала пристального внимания исследователей.
Среди немногочисленных работ, посвященных поэтике пьес Олега Богаева особенно интересными нам показались статьи С.С. Васильевой «Пьесы Олега Богаева и проблемы современного драматургического языка» и Л.С. Кисловой «Функции комического в драматургии Богаева».
Литературоведческие же отклики на произведения остальных авторов в основном носят характер рецензий и обсуждения в читательских интернет-сообществах.
Если научно-критическая литература о творчестве привлекших наше внимание авторов немногочисленна, то количество научно-теоретической литературы по интересующей нас проблеме внушительно.
Основными научно-теоретическими источниками, раскрывающими связь между художественным текстом и психиатрическими отклонениями, послужили работы доктора филологических наук, философа и психолога В.П. Руднева. В книгах «Философия языка и семиотика безумия», «Полифоническое тело: Реальность и шизофрения в культуре XX века», «Прочь от реальности: Исследования по философии текста» и «Диалог с безумием» он раскрывает связь между языком и человеческой психологией.
Кроме того, нами была изучена специальная медицинская литература по проблеме шизофрении, в частности работы А.Г. Гофмана, В.А. Лоскутовой, К. Меннингера, И.В. Олейчика, О.В. Рычковой, А.Б. Смулевич, В.А. Солдаткина, А.В. Шувалова. Это было необходимо, чтобы четко обозначить специфику изучаемого нами психиатрического явления.
Итак, шизофрения - это группа распространённых психотических расстройств, характеризующаяся утратой единства психических процессов, связи между мышлением, контактом с окружающей действительностью и эмоциональным откликом на происходящие события, с неблагоприятными медицинскими и социальными последствиями.
Несмотря на то, что шизофрения выделяется и изучается как отдельная болезнь уже более ста лет, точного ответа на вопрос, почему она возникает, ученые так и не нашли; однако известен ряд факторов, стимулирующих расщепление сознания и существует ряд гипотез возникновения этого расстройства личности.
Международная классификация болезней выделяет четыре типа шизофрении:
- Простая
- Параноидная: когда ярко проявляется параноидный синдром: мания преследования, бред величия и т.д.;
- Г ебефреническая: проявляется явление гебефрении - наличие в поведении выраженных черт детскости, дурашливости;
- Кататоническая: характеризуется психомоторными расстройствами.
Существует также несколько типов течения болезни:
- Непрерывный тип: болезнь протекает постоянно, симптоматика есть постоянно, бред и галлюцинации не уходят, постепенно нарастает негативная симптоматика;
- Приступообразно-проградиентный тип: между приступами болезнь
выравнивается, но не полностью;
- Приступообразный тип: между приступами болезнь полностью
купируется.
Международная классификация болезней (МКБ-10) называет следующие симптомы шизофрении:
- «Эхо мыслей»;
- Бред;
- Галлюцинаторные переживания;
- Разрыхление ассоциаций;
- Кататонические расстройства возбуждения;
- Апатия, абулия, бедность речи;
- Сглаженность или неадекватность эмоциональных реалий;
- Изменения поведения: утрата интереса, нецеленаправленность,
бездеятельность, самопоглощенность, аутизация.
Специфика интересующей нас проблемы обусловила направление анализа художественных произведений в нашей работе: нам необходимо как выявить изображенные авторами синдромы шизотипических расстройств, так и проанализировать использованные ими литературные приемы и средства их изображения.
Выпускная квалификационная работа состоит из введения, двух глав, в которых последовательно анализируется своеобразие рецепции феномена шизофрении в современной отечественной драме и современной отечественной прозе, заключения и списка использованной литературы.
В результате проделанной работы мы пришли к следующим выводам:
Рецепция феномена шизофрении в драме и рецепция феномена шизофрении в прозе имеют принципиальные различия. Это обусловлено, прежде всего, их художественными особенностями.
Пьесы пишутся для постановки на сцене. Этот факт определённым образом ограничивает авторов в выборе художественных средств и способа повествования: для автора становится практически невозможным
«повествование извне», поскольку в этом случае герой-шизофреник не сможет выйти за рамки своей болезни, рефлексия и понимание невозможно, однако и полностью раскрыть шизофреническое мышление изнутри не представляется возможным в драматическом произведении. Из этого противостояния невозможностей рождается новое решение - драматурги как бы соединяют разум шизофреника и физическую реальность, преобразуя их в шизофренико-реалистическое пространство, в котором и разворачиваются события пьесы.
В прозаических текстах авторы чаще прибегают к описанию героев- шизофреников извне. Внимание повествователя сконцентрировано не только на образе героев, но и на изображении реальности, в которую пытаются вписаться герои (по крайней мере, данный подход типичен для произведений 1990-х и 2000-х годов).
К концу 2000-х годов можно наблюдать упадок социального вопроса
в отечественной литературе. Он, безусловно, сохраняется, но
видоизменяется. Теперь мы видим не противостояние герой-общество, а
попытки героя с этим обществом ужиться. Абсолютно новаторскими в этом
смысле становятся произведения 2010-х годов. Учитывая даты написания и
публикации повести Алисы Чопчик «Я - дерево. Я - стекло.» и романа
Анны Козловой «F20», можно предположить, что в 2010-х годах
появляются новые тенденции в написании прозаических произведений
46
психиатрической проблематики - градус зрения смещается со внешнего на внутренний.
Если раньше авторов больше интересовало то, как к больным людям относится общество, как они выглядят со стороны, т.е. они фокусировались на образе «сумасшедшего», то в 2010-е годы авторы больше стали обращать внимание на причинно-следственные связи триггеров, симптомов и срывов. Они «внедряются» в сознание больного человека, который знает о своей болезни, человека, который может мыслить, пусть не всегда логически (до этого никто не рассматривал шизофреническое мышление с такого ракурса): в произведениях Алисы Чопчик и Анны Козловой мы наблюдаем поток мыслей больного человека, видим логику в их действиях.
Мотив шизофрении реализуется во всех исследуемых текстах прежде всего через речевую характеристику героев и фрагментарность композиции.
Кроме того, проведя наше исследование, мы заметили принципиальную разницу между приемами создания образа шизофрении в драме и прозе. Связано это, в первую очередь, с их родовыми особенностями.
Поскольку драматическое произведение состоит практически только из прямой речи персонажей, речевая характеристика занимает здесь главенствующую роль в создании образа шизофрении. Драматурги используют всевозможные речевые приемы: постоянные лексические повторы отражают обсессивный синдром, паузы показывают степень разложения сознания.
Не менее важным в создании образа шизофрении в драме является хронотоп - здесь он крайне неопределенный и, можно сказать, следует за степенью разложения сознания. Как мы уже говорили выше, в драме реальность сплетается с шизофреническим сознанием - и хронотоп подвержен этому слиянию, поэтому по сути он передает не действительность, а реальность сознания, разложенного болезнью.
В прозаическом произведении ситуация противоположная: здесь, чаще всего, существует «реальная реальность» - мир, который неподвластен шизофреническому разуму, поэтому тут фокус с речевой характеристики переходит на портретную характеристику литературного персонажа.
Результаты нашего исследования могут быть использованы на спецкурсах по современной литературе, а также связанных с междисциплинарными исследованиями.
Перспективой работы может стать расширение круга изучаемых текстов, в том числе за счет эпических произведений большой формы и лирики. Полагаем, что их родовая и жанровая специфика предопределяет особые приемы и средства передачи шизотипического сознания.
Рецепция феномена шизофрении в драме и рецепция феномена шизофрении в прозе имеют принципиальные различия. Это обусловлено, прежде всего, их художественными особенностями.
Пьесы пишутся для постановки на сцене. Этот факт определённым образом ограничивает авторов в выборе художественных средств и способа повествования: для автора становится практически невозможным
«повествование извне», поскольку в этом случае герой-шизофреник не сможет выйти за рамки своей болезни, рефлексия и понимание невозможно, однако и полностью раскрыть шизофреническое мышление изнутри не представляется возможным в драматическом произведении. Из этого противостояния невозможностей рождается новое решение - драматурги как бы соединяют разум шизофреника и физическую реальность, преобразуя их в шизофренико-реалистическое пространство, в котором и разворачиваются события пьесы.
В прозаических текстах авторы чаще прибегают к описанию героев- шизофреников извне. Внимание повествователя сконцентрировано не только на образе героев, но и на изображении реальности, в которую пытаются вписаться герои (по крайней мере, данный подход типичен для произведений 1990-х и 2000-х годов).
К концу 2000-х годов можно наблюдать упадок социального вопроса
в отечественной литературе. Он, безусловно, сохраняется, но
видоизменяется. Теперь мы видим не противостояние герой-общество, а
попытки героя с этим обществом ужиться. Абсолютно новаторскими в этом
смысле становятся произведения 2010-х годов. Учитывая даты написания и
публикации повести Алисы Чопчик «Я - дерево. Я - стекло.» и романа
Анны Козловой «F20», можно предположить, что в 2010-х годах
появляются новые тенденции в написании прозаических произведений
46
психиатрической проблематики - градус зрения смещается со внешнего на внутренний.
Если раньше авторов больше интересовало то, как к больным людям относится общество, как они выглядят со стороны, т.е. они фокусировались на образе «сумасшедшего», то в 2010-е годы авторы больше стали обращать внимание на причинно-следственные связи триггеров, симптомов и срывов. Они «внедряются» в сознание больного человека, который знает о своей болезни, человека, который может мыслить, пусть не всегда логически (до этого никто не рассматривал шизофреническое мышление с такого ракурса): в произведениях Алисы Чопчик и Анны Козловой мы наблюдаем поток мыслей больного человека, видим логику в их действиях.
Мотив шизофрении реализуется во всех исследуемых текстах прежде всего через речевую характеристику героев и фрагментарность композиции.
Кроме того, проведя наше исследование, мы заметили принципиальную разницу между приемами создания образа шизофрении в драме и прозе. Связано это, в первую очередь, с их родовыми особенностями.
Поскольку драматическое произведение состоит практически только из прямой речи персонажей, речевая характеристика занимает здесь главенствующую роль в создании образа шизофрении. Драматурги используют всевозможные речевые приемы: постоянные лексические повторы отражают обсессивный синдром, паузы показывают степень разложения сознания.
Не менее важным в создании образа шизофрении в драме является хронотоп - здесь он крайне неопределенный и, можно сказать, следует за степенью разложения сознания. Как мы уже говорили выше, в драме реальность сплетается с шизофреническим сознанием - и хронотоп подвержен этому слиянию, поэтому по сути он передает не действительность, а реальность сознания, разложенного болезнью.
В прозаическом произведении ситуация противоположная: здесь, чаще всего, существует «реальная реальность» - мир, который неподвластен шизофреническому разуму, поэтому тут фокус с речевой характеристики переходит на портретную характеристику литературного персонажа.
Результаты нашего исследования могут быть использованы на спецкурсах по современной литературе, а также связанных с междисциплинарными исследованиями.
Перспективой работы может стать расширение круга изучаемых текстов, в том числе за счет эпических произведений большой формы и лирики. Полагаем, что их родовая и жанровая специфика предопределяет особые приемы и средства передачи шизотипического сознания.
Подобные работы
- ТЕМА БЕЗУМИЯ В РОМАНЕ «ШКОЛА ДЛЯ ДУРАКОВ» САШИ СОКОЛОВА
Магистерская диссертация, литература. Язык работы: Русский. Цена: 5650 р. Год сдачи: 2016 - ТЕМА БЕЗУМИЯ В РОМАНЕ «ШКОЛА ДЛЯ ДУРАКОВ» САШИ СОКОЛОВА
Магистерская диссертация, филология. Язык работы: Русский. Цена: 4835 р. Год сдачи: 2016 - МЕДИАЭСТЕТИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ ИНТЕРФЕЙСА В КУЛЬТУРНО-ПРОСВЕТИТЕЛЬСКОЙ ЖУРНАЛИСТИКЕ
Диссертации (РГБ), журналистика. Язык работы: Русский. Цена: 4325 р. Год сдачи: 2021