Введение 3
Раздел I. Теоретико-методологические основы исследования арт- активизма 11
Раздел II. Специфика изучения арт-активизма как формы политического протеста 46
Раздел III. Становление и современное состояние политического арт- активизма в РФ
Раздел IV. Особенности политического протеста групп арт-активистов в РФ 58
Заключение 86
Список литературы 88
Приложения
Развитие наблюдаемого нами мира является непрерывным процессом и охватывает все сферы человеческой жизни. Разительным образом меняется его устройство и мировосприятие индивидов. Так с наступлением XX века и последовавшего за ним XXI века можно представить возможным практически все: информация, технологии, медицина, экономика, политика, культура и искусство - всё трансформируется и обретает новые формы, актуальные моменту существования. Не становится и исключением сфера политического, в которой можно наблюдать существенные преобразования - демократизация, медиатизация политики, глобализация, вносящие изменения на все уровни политического - от индивидуального до надгосударственного. В данной работе речь пойдет именно о пертурбированных современностью способах политического волеизъявления, точнее - о неконвенциональных формах политического действия. Подобная тенденция к обоснованию в политическом пространстве неконвенциональных форм индивидуального и коллективного действий прослеживается и в России. В начале 1990-х годов под влиянием западной мысли в России формируется новое течение в искусстве - московский акционизм, ставший для того времени резонансным явлением: в условиях развала политического режима, краха устоявшихся картины мира и жизнепорядка, на публичной сцене, нетипичной для российского обывателя того времени, появляются активисты, будто бы «кричащие» о насущных проблемах, видимых и осознаваемых каждым на тот момент. С оформлением московского акционизма в российское политическое пространство внедрился качественно новый способ проявления политического действия, в частности резонансного, протестного, оппозиционного действия - публичное пространство стало открытым для индивидуального неконвенционального протеста, высказанного через нетипичные формы искусства. Так политический протест обрел себя в новой ипостаси - в жанре перформативного искусства. Проявления столь амбивалентного действия, объединяющего в себе искусство и политику, находят себя и на более современных этапах. После середины 2000-х годов, с окончательным «устаканиваением» нового политического режима, на сцену публичного политического пространства вступают новые арт- активисты - «Бомбилы», «Война», «Pussy Riot» и Пётр Павленский, которые посредством своих акций снова начали открыто заявлять о существующих на тот момент в государственной системе дефектах. Единственные следствия, которые происходят после совершения акций - обвинения и судебные дела над леворадикальными активистами, на защиту которых могут вставать их идеологические сторонники и правозащитники (как случилось в ходе дела над «Pussy Riot» за их «Панк-Молебен» - среди защитников девушек можно было наблюдать не только российских несогласных, но также и сторонников активисток и в других странах, в частности феминистски настроенных1). Но, при том, что можно найти довольно большое количество сторонников акционистов, выступающих в защиту активистов, их акций и самой возможности свершения акции как высказывания политической позиции, людей, поддерживающих и разделяющих смысл данных акций, намного меньше, и, как правило, они являются представители смежных сфер - подобные левые активисты, оппозиционеры, представители сферы искусства, критики, журналисты. Данная тема в существующих обстоятельствах политического застоя, авторитарных трансформациях, произвола власти, экономических и социальных проблем, которые действительно осознаются значительной долей населения страны, становится актуальной в российских политических реалиях, поскольку даже при наличии в публичной сфере активистов, которые своими действиями, нацеленными на критику системы и агрегирование общественного мнения на сопротивление (в идеале - оформление гражданского общества, способного влиять на власть) злободневным российским проблемам, такие индивидуальные и групповые протесты остаются практически без гражданской поддержки и не имеют возможности перерасти в более массовые проявления протестного поведения.
Основная проблема в данном исследовании заключается в том, что при явной высокой степени медийного резонанса, которого добивается арт- активизм посредством своей эпатажности и радикальности, протесты арт- активистов не переходят в массовый политический протест. Иными словами подобное течение уличного арт-активизма, нарочито совершаемого в публичном пространстве с целью привлечения общественного внимания к очевидным проблемам, создания инфоповода и демаскировании дефектов государственной системы, массово не мотивирует людей не только на критическое осмысливание существующих проблем. Как можно наблюдать, акционизм имеет для себя политические последствия - активисты преследуются властью, на них заводятся уголовные дела, их сажают в тюрьмы. Но, общество остается бездействовать, продолжает оставаться неинертным к качественным политическим изменениям, смысл которых вкладывается в суть совершаемых акций арт-активистов. Мы делаем предположение, что из-за возможной символической перенасыщенности такого искусства, облаченного в формы эпатажа, прагматический смысл знаковой системы, фундирующей акцию, теряется, либо он не артикулирован как таковой, проще говоря - акции не несут в себе ясного сообщения, разумных предпосылок, которые были бы легко прочитываемы и понятны для общества.
Раскрываемая тема имеет слабую степень научной разработанности. Проблема данного исследования лежит на стыке двух больших сфер искусства и политического, являясь непосредственным выражением современной политической реальности, и по тому - относительно новой для академической среды, то работ, посвященных её изучению не так много, и выделить базовые среди них крайне сложно. Поэтому наиболее предпочтительным представляется разбиение и последовательное рассмотрение релевантных данному исследованию работ по нескольким направлениям: 1) классические работы по теме протестного поведения и протестного действия, 2) современные работы, исследующие политический протест и политический акционизм/арт- активизм.
Появление феномен протеста и протестного поведения в обществе в гуманитарных науках принято рассматривать с точки зрения влияния социальных явлений или психологических факторов. В обобщенном виде существует несколько классических объяснительных тенденций в понимания протеста: 1) как коллективного действия, 2) как формы политического участия и 3) как проявления недовольства/неудовлетворенности. Первый лагерь концепций коллективного поведения рассматривает протест как коллективное, стихийное действие людей, имеющее в основе негативные общественные реакции по отношению к каким-либо фактам, событиям. Следует сразу отметить, что данные теории, к разработке которых относятся Г. Блумер, Дж. Школьник, Н. Смелзер, Г. Лебон, объясняющие протест в том или ином виде, объясняют его как социальный и признают за ним массовое участие, проявляющееся в протестном движении, поэтому с точки зрении данного исследования концепция коллективного поведения не является релевантной по отношению к объекту исследованию, которым является индивидуальный политический протест художников-акционистов. Второй блок теорий, авторами которых являются С. Терроу, Дж. Дженкинс, Б. Кландерманс, А.Марш и др. объясняет протест в более политизированном русле, обобщенно говоря о том, что протест есть коллективное действие, направленное на изменение политической системы, политической ситуации, нацеленное на достижение коллективных целей и требований участников протеста, которое также может проявляться как в конвенциональных, так и неконвенциональных формах политического участия. Можно сказать, что в обобщенном виде политическая наука определяет протест как коллективный тип внесистемного политического участия. Последняя группа исследований, авторами которых являются Т. Гарр, А. Миллер, А. Обершол, М. Олсен и др. протестного поведения рассматривает политический протест в рамках концепции факторов депривации и политического отчуждения, усматривая в основании протеста причины общественного недовольства, существенные расхождения между общественными ожиданиями и возможностями.
Современные отечественные исследователи протестного поведения, такие как Т. Гужавина, Д. Михайличенко, В. Костюшев, рассматривая реальные примеры проявления политического протест в рамках концепций коллективного действия и концепций депривации, также фокусируются на изучении протестного потенциала, выделяя для его измерения и обоснования различные социальные, демографические, психологические индикаторы2,3,4. Среди современных работ, исследующих протест и протестные действия, хочется выделить нескольких отечественных исследования, посвященных российским протестам 2011-2012 гг., которые послужили неким фундаментом для данного исследования. Эти исследования затрагивают вопрос смыслового наполнения массового протеста (в данных работах проявляемое в его дискурсе, лозунгах, визуализациях - «фольклор» протеста) как фактор артикуляции и обоснования потенциала протеста в российском обществе. В основе их лежит идея о провале российского протестного движения по причине не артикулированных и крайне популистских лозунгов в дискурсе протестующих 56,7, которые не были восприняты должным образом общественностью и поэтому не обрели значимого протестного потенциала. Специфические исследования отдельных проявлений протеста на примере, так называемых, «наномитингов», акций и перформансов в российском пространстве затрагивают вопросы теоретического объяснения таких неконвенциональных спектакулярных форм выражения протеста, встраивания их в политическое пространство, канализацию таких протестов как форму коммуникаций власти и общества, при этом анализируя различные качественные стороны и проявления акций сопротивления - дискурс, контекст, пространство, внешняя визуализация и др. - на примере региональных протестов.
В западной академической среде исследования политического арт- активизма и спектакулярных форм проявления гражданского сопротивления занимают свою определенную нишу. Так, такие западные специалисты как Т. Ратлифф, Б. Блумфилд фокусируются в первую очередь на типологизации гражданского протеста, который в современных условиях находит себя в спектакулярных формах - акциях, перформансах, рассмотрении его в рамках символической политики, что позволяет изучать риторику протестных арт- акций посредством анализа их семантического наполнения, встраиваемого в культурный и политический контекст9,1011. Отечественные исследователи арт- активизма, к которым следует отнести Ю. Акунину, М. Чистякову, Н. Чумичеву сосредотачиваются в большинстве своем на попытке теоретического осмысления арт-активизма и ответе на вопрос о его политической или же «арт» природе, на анализе его сущностных характеристик и базовых принципах построения акции, которые обосновывают арт-активизм как таковой, на анализе семантики и символического наполнения акций 12, 13,14. Также небольшой блок работ, авторами которых являются Г. Гусейнов, А. Эпштейн, О. Аронсон, представлен непосредственным рассмотрением кейсов отдельных политических российских акционистов, но они в большинстве своем носят дискуссионный характер либо рассматриваются в плоскости современного искусства.
Объектом данного исследования выступает арт-активизм как политический феномен. Предметом исследования является использование арт- активизма как формы политического протеста творческими акционистами.
Цель данного исследования состоит в выявлении причин, препятствующих оформлению политического арт-активизма как источника протестного среди российских граждан. Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд задач, а именно:
1) Рассмотреть теоретические концепции политического протеста и арт- активизма
2) Посредством метода семиотического анализа определить смысловое наполнение акций арт-активистов на наличие политических, экономических, социальных кодов
3) Посредством метода экспертного опроса выявить, как понимается политический арт-активизм и интерпретируются акции арт-активистов
4) Проинтерпретировать полученные в ходе двух этапов анализа результаты, сделать выводы относительно поставленной исследовательской гипотезы.
Наиболее подходящей для проведения анализа представляется методология кейс-стади. Исходя из поставленной исследовательской темы, дизайн исследования предполагает наличествующую проблему и один соответствующий ей кейс, в данном случае - кейс российского арт-активизма. Методология кейс-стади предполагает глубокое понимание заявленной проблемы и формирование относительно поставленной проблемы исследовательской гипотезы. Кейс-стади также подразумевает комплексный подход к изучению проблемы, поэтому исходя из заявленных цели и задач исследования, предполагающих выявление причин, препятствующих оформлению арт-активизма как формы политического протеста, предполагается использование нескольких методов:
1. Семиотического анализа, необходимого для выявления смыслового символического значения акций и последующего вычленения, при наличии таковых, кодов, содержащих в себе прагматические предпосылки, которые могли бы стать обоснованием протестного потенциала среди граждан;
2. Метод экспертного опроса. Получение данных опроса направлено на выявление того, как понимается политический арт-активизм среди партийных представителей, исследователей данного феномена и представителей медиа. Полученные данные позволяют определить, как интерпретируются акции арт-активистов и есть ли разница в определении их целей
Структура настоящей работы отражает поставленные задачи и включает в себя, помимо введения и заключения, четыре основных раздела. В первом разделе раскрывается теоретические основания исследования и показаны основные понятия. Во втором разделе представлено описание методологии, методов и эмпирической базы исследования. В третьем разделе рассматривается становление и современное состояние политического арт- активизма в Российской Федерации. На основании первых трех разделов в четвертом разделе отдельно отражены этапы проведения анализа в рамках кейс-стади, посредством которых выявляются особенности политического протеста групп арт-активистов в РФ.
В ходе проведенного исследования было выяснено, что политический арт-активизм, точнее совершаемые художниками-активистами акции, в теоретическом плане действительно можно считать индивидуальной формой протеста. Результаты эмпирического анализа также подтвердили, что политический арт-активизм воспринимается и интерпретируется экспертами как политический протест, если акции несут в себе цель привлечь внимание общественности к социально-политическим проблемам.
На этапе семиотического анализа акций было рассмотрено смысловое наполнение акций современных художников-акционистов - Петра Павленского и «Pussy Riot», которые в наибольшей степени подвергались публичной огласке за период с 2011 по 2015 год. В большинстве своем акции содержат в себе именно политические коды, соответствующие происходящему на момент свершению акций контексту. Иными словами, в акциях художники действительно посредством использования различных символов действительно репрезентируют политическую реальность. Однако перед презентацией существующих в реальности политических проблем стоит провокационная «оболочка», т.е. те формы эпатажа, в которые облачаются политические смыслы акций. Это выступает одной из препятствующих причин, по которой символический код акций является труднодоступным для аудитории, что также подтвердилось в экспертном опросе. Далее, также можно утверждать, что без прямых отсылок к политическому, например прямого упоминания конкретных объектов из политической повестки (как это можно видеть в «Панк-молебне» группы «Pussy Riot», в акции «Свобода» Павленского), конвенциональные символы, структурирующие политический код акции действительно становятся сложными для восприятия, поскольку требуют содержательного анализа.
Говоря о протестном потенциале акционизма, как его возможности быть воспринятом и прочитанном аудитории и тем самым в последующих событиях быть источником консолидации людей, утверждалось, что эта возможность зависит от символического наполнения акций, то есть тех кодов, которые формируются из используемых художников символов, присутствующих в акции. Акции действительно содержат в себе политические коды, в отдельных случаях - социальные (когда например, «Pussy Riot» отстаивали права женщин и сексуальных меньшинств). Но, проблема восприятия кодов, зависит, по предположению, от самой аудитории. Возможно, если бы акционисты говорили о тех проблемах, которые насущны для простого российского обывателя, недовольного проблемами низких зарплат, безработицы, проблемах медицины и проч., то возможно поддержка акционистов действительно была бы больше. В своих перформансах художники-акционисты противопоставляют себя абстрактным проблемам политического, чаще всего не замечаемого или уже ставшего привычным для российских граждан: вряд ли большинству живущих в России знакома проблема сегрегации людей посредством судебной медицинской экспертизы, поставленной еще Мишелем Фуко и так детально точно отпечатавшаяся на примере самого Петра Павленского, которого каждый раз хотят уличить в его психической невменяемости и изолировать из публичной сферы.
Можно сделать предположение, что в большей степени не сама акция дает основание для развертывания дальнейших протестных настроений среди граждан, но в определенной степени обращение власти с акционистами уже после свершения акции, их последующие наказания и приговоры, дают небольшой импульс будущему протесту: следующее за акцией проявление политического режима, показывающего себя в несоразмерных «преступлениям» приговорам, что также было отмечено экспертами. Иными словами, сталкиваясь с нетипичным для существующего порядка вещей, поведением художников-акционистов, власть, возможно не зная как с ними поступать, проявляет себя в худшем для нее свете. Политический режим, как утверждал Павленский, действительно репрессивно проявляет и репрезентирует себя в обращении с акционистами - «политическая спираль» раскручивается.
Таким образом, говоря о результатах данного исследования, можно сказать, что акции арт-активистов имеют низкий уровень протестного потенциала, так как не могут консолидировать общество и перейти в массовый политический протест в силу перенасыщенности символизацией и, как следствие, отсутствия в большинстве акций прямых отсылок к политическому, а также актуальных социально-экономических тем.
1. Адорно, Т. Эстетическая теория / Т. Адорно, пер. с нем. Общ. ред. А.В. Дранова. М.: Аспект Пресс, 2001. 448 с.
2. Аронсон, О. Что остается от искусства / О. Аронсон, Е. Петровская М М.: Институт проблем современного искусства, 2014. 343 с.
3. Архипова, А. ”Мы не немы!”: Антропология протеста в России 2011-2012 годов / А. Архипова. Тарту: Научное издательство ЭЛМ, 2014.
4. Бабосов, Е.М. Социология конфликтов: учебн.-метод. пособие / Е.М. Бабосов. Мн.: БГУ, 1991. 399 с.
5. Барт, Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / Р. Барт. М.: Прогресс; Универс, 1994. 203 с.
6. Барт, Р. Мифологии / Р. Барт, пер. с франц. Общ. ред. С.Н. Зенкина. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996. 312 с.
7. Барт, Р. Основы семиологии / Р. Барт. М.: Академ, 2008. 203 с.
8. Басин, Е.Я. Семантическая философия искусства / Е.Я. Басин. М.: Гуманитарий, 2012. 348 с.
9. Батыгин, Г. Континуум фреймов: драматургический реализм Ирвинга Гофмана / Г. Батыгин. М.: Институт социологии РАН, 2003.
10. Бурдье, П. Общественное мнение не существует / П. Бурдье, пер. с фр. Общ. ред. Н.А. Шматко. М.: Socio-Logos, 1993.
11. Бренер, А. Бздящие народы / А. Бренер, Б. Шурц М: Bad habit, 1999. 213 c.
12. Бренер, А. Что делать? 54 технологии культурного сопротивления отношениям власти в эпоху позднего капитализма / А. Бренер, Б. Шурц М.: Гилея, 1999. 104 с.
13. Вагнер, Р. Избранные работы / Р. Вагнер, пер. с нем. Общ. ред. А.Ф. Лосева. М.: Искусство, 1978. 695 с.
14. Вайнштейн, Г.И. Массовое сознание и социальный протест в условиях современного капитализма / Г.И. Вайнштейн. М.: Наука, 1990. 169 с.
15. Вебер, М. Основные социологические понятия / М. Вебер. М.: Прогресс, 1996. 455 с.
16. Гарр, Т. Почему люди бунтуют / Т. Гарр. СПб.: Питер, 2005. 464 с.
17. Дарендорф, Р. Элементы теории социального конфликта / Р. Дарендорф. М.: Прогресс, 1994. 142-147 с.
18. Костюшев, В.В. Социологическое описание коллективных протестных действий: информационная база данных акций протеста (PRODAT-SPb) / В.В. Костюшев, В.В. Горьковенко М.: Ин-т социологии РАН, 1999. 144177 с.
19. Липсет, С. Политическая социология / С. Липсет. М.: Прогресс, 1972. 219 с.
20. Маркузе, Г. Одномерный человек / Г. Маркузе. М.: Ермак, 2003. 336с.
21. Мертон, Р.К. Явные и латентные функции / Р.К. Мертон. М.: Прогресс, 1996. 461 с.
22. Митенко, П. Что такое политическое искусство? / П. Митеинко. М.: Культиватор. 2012. 66 с.
23. Моррис, Ч.У. Основания теории знаков / Ч.У. Мориис, пер. с англ. Общ. ред. Ю. С. Степановой. М.: Радуга, 1982.
24. Ним, Е. ’’Игрушка митингуэ”: в поисках теории медиатизации
гражданского протеста/ Е. Ним. М.: Журнал исследований социальной политики, 2016. 70 с.
25. Павленский, П.А. О русском акционизме / П.А. Павленский. М.: Изд-во АСТ, 2016. 288 с.
26. Почепцов, Г.Г. Семиотика / Г.Г. Почепцов. М.: "Рефл-бук", 2002. 432 с.
27. Рауниг, Г. Искусство и революция: Художественный активизм в долгом
двадцатом веке / Г. Раунинг. СПб.: Издательство Европейского
университета в Санкт-Петербурге, 2012. 268 с.
28. Саруханян, А. К соотношению понятий «модернизм» и «авангардизм» / А. Саруханян. М.: ИМЛИ РАН, 2010. 600 с.
29. Скиперских, А. Политический протест в современной российской провинции: структура, динамика, перформансы (на примере Липецкой области) / А. Скиперских. Липецк: Гравис, 2013. 72 с.
30. Смелзер, Н. Социология / Н. Смелзер. М.: Феникс, 1994. 688 с.
31. Сорокин, П. Социальная и культурная мобильность / П. Сорокин. М.: Прогресс, 1992. 424 с.
32. Соссюр, Ф.де. Курс общей лингвистики. Пер. с французского /Ф.де Соссюр. М.: Едиториал УРСС, 2004. 256 с.
33. Титков, А. Восстание культурных механизмов: протест как языковая игра / А. Титков. М.: Прогресс, 2016. 265 с.
34. Толоконникова, Н.А. Pussy Riot. Что это было? / Н.А. Толоконникова. М.: Алгоритм, 2012. 192 с.
35. Усманова, А.Р. Код / А.Р. Усманова. Минск: Интерпрессервис. Книжный дом, 2001. 365 с.
36. Успенский, Б.А. Крестное знамение и сакральное пространство: Почему православные крестятся справа налево, а католики — слева направо? / Б.А. Успенский. М.: Языки славянской культуры, 2004. 160 с.
37. Фуко, М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы / М. Фуко. М.: Ad Marginem, 1999. 416 с.
38. Холл, Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве / Дж. Холл. М.: КРОН-ПРЕСС, 1996. 656 с.
39. Цагараев, В.А. Применение метода семиотического анализа семиотического искусств / В.А. Цагараев. М.: Вестник КГУ им. Некрасова, 2007. 218 с.
40. Шумпетер, Й.А. Капитализм, Социализм и Демократия / Й.А. Шумпетер. М.: Экономика, 1995. 540 с.
41. Эпштейн, А. Тотальная «Война»: арт-активизм эпохи тандемократии / А.Д. Эпштейн. М.: Умляут, 2012. 256 с.
42. Ядов, В.А. Социологическое исследование: методология, программа, методы / В.А. Ядов. Самара, 1995.
43. Якобсон, Р.О. Лингвистика и поэтика / Р.О. Якобсон. М.: Прогресс. 1975.
44. Benjamin, W. The Work of Art in the Age of Mechanical Reproduction /W. Bemjamin. New York: Schocken, 1992.
45. Bloomfield, B.P. Symbolic Communication in Public Protest Over Genetic Modification: Visual Rhetoric, Symbolic Excess, and Social Mores / B.P. Bloomfield, B.Doolin NY.: Science Communication, 2013. 502-527 p.
46. Buser, M. Cultural activism and the politics of placemaking / M.Buser, C. Bonura, M. Fannin, K. Boyer NY: City: Analysis of Urban Trends Culture Theory Policy Action, 2013. 1-26 p.
47. Eco, U. Trattato di semiotica generale / U. Eco. Milano: Bompiani, 1975.
48. Gerring, J. Case-Study research: principles and practices / J. Gerring. NY: Cambridge university press, 2007.
49. Jenkins, J.S. The Politics of Protest. Comparative Perspectives on State and Social Movements / J.S. Jenkins, B. Klamdermans. Univ. of Minnesota Press: UCL Press, 1995. 392 p.
50. Littlejohn, S. Theories of Human Communication / S. Littlejohn. Belmont. CA: Wadsworth, 2000.
51. Malinowski, B. A Diary in the Strict sense of the Term / B. Malinowsky. - New York: Harcourt, Brace & World, 1967. 25 p.
52. Marsh, A. Political Action: A Theoretical Perspective // A. Marsh, S.H. Barnes, M. Kaase Beverly Hills, CA: Sage Publications, 1979. 27-56 p.
53. Mills, Ch.W. White Collar / Ch. W. Mills. New York, 1951. 165 p.
54. Parsons, T. The Concept of Society: The Components and Their Interrelations / T. Parsons. Societies: Evolutionary and Comparatives. Englewood Cliffs, 1966. 29 p.
55. Peirce, Ch.S. Collected Papers of Charles Sanders Peirce / Ch. S. Pearce. Cambridge, MA, 1958. 324 p.
56. Ratliff, T.N. Practicing the Art of Dissent: Toward a Typology of Protest Activity in the United States / T.N. Ratliff, L.L. Hall Humanity & Society,
2014. 268-294 p.
57. Schutz, A. Collect Papers. Volume 1 / A. Schutz. The Hague: Martinus Nijhoff, 1962. 187 p.
58. Skolnick, J.K. Justice without trial: Law enforcement in democratic society /
J.K. Skolnick. NY.: Willey, 1966. 279 p.
59. Verson, J. Why we need cultural activism / J. Verson. London: Pluto Press, 2007. 187 p.
Научные статьи
60. Адашевская, Л. Николаев: Об артивизме, провинции и политике // Декоративное искусство. 2011. № 5-6.
61. Акунина, Ю. Арт-активизм как актуальная форма протеста: социокультурный анализ // Вестник Московского Государственного Института Культуры и искусства. 2016. №1 (57).
62. Гужавина, Т. Протестный потенциал и реальный протест: к проблеме изучения // Социальное пространство. 2017. №1(01).
63. Гусейнов, Г. Кондурация, или как понимать дело Pussy Riot // Философско-литературный журнал Логос. 2012. № 1(85). С. 4-13.
64. Костюшев, В. Социальный протест в поле политики: потенциал, репертуар, дискурс (опыт теоретической интерпретации и эмпирической верификации) // Полис. Политические исследования. 2018. №4. С. 135— 142.
65. Михайличенко, Д. Индикаторы определения протестного потенциала молодежи в современной России // Челябинск: Вестник Челябинского Государственного Университета. 2016. № 38(329). С. 135-142.
66. Петров, В. Акционизм в искусстве ХХ века: генезис //Актуальные проблемы гуманитарных и общественных наук. Международный научный журнал «Новый университет». 2018. № 11-12(56-57). С 135.
67. Сабитов, М.Р. Политический протест: теоретические проблемы
дефиниции и типологии // Современные исследования социальных проблем. 2017. №9(17) С. 24-35.
68. Савельева, Н. «Единство разных: репрезентация и популизм в движении «За честные выборы» // Социология власти/ 2015. № 4 С. 34-42.
69. Сафронов, В.В. Потенциал протеста и демократическая перспектива // Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. № 4. С. 117- 130.
70. Скиперских, А. Концепт "перформанс": появление субъекта // Известия Тульского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки.
2018. № 3-1. С. 43- 56.
71. Хабермас, Ю. Теория коммуникативного действия // Вестник Московского университета. 1993. №4. С.43-63.
72. Чистякова, М. Акционизм в искусстве: философско - антропологические смыслы // Вестник Московского государственного областного университета. 2015. № 3. С. 105-109.
73. Чумичева, Н. Политическая метафора российского акционизма как односторонний диалог искусства с режимом // Научный вестник Южного Института Менеджмента. 2017. №1. С. 45.
74. Coser, L.A. The Functions of Social Conflict / Coser L.A. Rosenberg B N.Y., 1957. 199-203 p.
75. Groys, B. On Art Activism // New York: E-Flux Journal, 2014. № 56.
76. Parsons, T. The Distribution of Power in American Society // World Politics. 1957. №10. Р.123-143.
77. Tarrow, S. National Politics and Collective Action: Recent Theory and Research in Western Europe and the United States // Annual Rev. of Sociology. 1988. №14. P. 421-440.
Электронные _ ресурсы
78. Арт-группа «Война» в биологиеческом музее [Электронный ресурс]/ Prozarium [информ. сервер]. 19.03.2012. URL: http://prozarium.ru/TextDetai ls.aspx?TextID=1995 (дата обращения: 16.03.2019).
79. Гельман, М. «Двери Лубянки — это врата ада» [Электронный ресурс] / «Открытая Россия» [информ.сервер]. 9.11.2015. URL: https://openrussia.or g/post/view/10465/ (дата обращения: 28.03.2019).
80. Голый художник замотал себя в колючую проволоку у питерского ЗакС [Электронный ресурс] / Телекомпания НТВ [информ. сервер]. 2013. URL: http://www.ntv.ru/novosti/580516/ (дата обращения: 08.02.2019).
81. Ильин, С. Ну, за наследника! [Электронный ресурс] / Expert Online [информ. сервер]. 2008. URL: http://expert.ru/2008/03/7/medved/ (дата обращения: 15.05.2019).
82. Николаев, А. Артивизм и акционизм [Электронный ресурс] / Live Journal: Halfman [информ. сервер]. 2011. URL: http://halfaman.livejournal.com/5109 98.html (дата обращения: 02.03.2019).
83. Петербургский художник зашил себе рот в поддержку Pussy Riot [Электронный ресурс] // РИА Новости [информ. сервер]. 2012. URL: http://ria.ru/society/20120723/707321040.html (дата обращения: 27.02.2019).
84. Пётр Павленский о задачах политического искусства [Электронный ресурс] // Радио «Свобода»[информ. сервер] . 2014. URL: http://www.svob oda.org/media/video/26519337.html (дата обращения: 18.03.2019).
85. Политическая критика в искусстве [Электронный ресурс] / Теории и практики [информ. сервер]. 2016 URL: http://theoryandpractice.ru/posts/795 8-moscow-actionism (дата обращения: 02.04.2019).
86. Фрай, М. Акция [Электронный ресурс] / Арт-Азбука [информ. сервер]. 23.07.2015 URL: http://azbuka.gif.ru/alfabet/a/action/ (дата обращения:
03.02.2019) .
87. Фракция Войны зацеловала милицию [Электронный ресурс] / Openspace [информ. сервер]. 2011. URL: http://os.colta.ru/news/details/20806/ (дата обращения: 17.04.2019).