ВВЕДЕНИЕ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4
ЧАСТЬ I. ПРОБЛЕМА ИССЛЕДОВАНИЯ И ЕЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ
АНАЛИЗ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 12
Глава 1. Социально-психологические проблемы
провокативности авангардного искусства. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 12
1.1. Социальная психология провокативных и манипулятивных
видов взаимодействия. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
12
1.2. Современное авангардное искусство как адекватный объект
социально-психологического исследования провокативности . . 20
1.3. Основные понятия и теоретические предпосылки
исследования . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 22
ВЫВОДЫ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 30
Глава 2. Анализ провокативных форм поведения в культурноисторическом контексте . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 31
2.1. Место «антиповедения» в процессах социокультурного
развития. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 31
2.2. Кросскультурная концепция провокативности: архетип
Трикстера . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 37
2.3. Историческая эволюция провокативных форм
поведения. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41
2.4. Провокативность в современной культуре. . . . . . . . . . . . . . . . . 51
ВЫВОДЫ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 68
Глава 3. Исследование феноменов провокативности в рамках
отдельных научных дисциплин. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 702
3.1. Исследования провокативности в педагогике и психологии. 70
3.2. Исследования девиантного поведения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 84
3. 3. Провокативность в конфликтологии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 91
3. 4. Использование парадоксальных и провокативных
методов в психотерапии. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 98
3. 5. Провокативность в искусстве с психоаналитических
позиций. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 108
3. 6. Психолингвистический подход к провокативности. . . . . . . . . 118
3. 7. Провокативность в бизнесе, рекламе и консалтинге . . . . . . . . 120
3. 8. Трактовка провокативности в исследованиях
художественного творчества и искусства. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 124
Глава 4. Классификация приемов и видов провокативного
воздействия. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 144
ВЫВОДЫ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ЧАСТИ ИССЛЕДОВАНИЯ. . . . . . . . . . . 150
ЧАСТЬ II. ЭМПИРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ
ПРОВОКАТИВНОСТИ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 152
Глава 5. Программа, методы и организация эмпирического
исследования . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 152
5.1. Модель социально-психологического пространства
провокативного художественного события. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 152
5.2. Психосемантическая трактовка провокативности
художественного события: теория и метод личностных
конструктов Келли. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 156
5.3. Организация эмпирического исследования. . . . . . . . . . . . . . .
.
1583
Глава 6. Результаты эмпирического исследования и их
интерпретация . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 161
6.1. Пилотажный этап исследования . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 161
6.2. Клинический этап исследования . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 169
6.3. Экспериментальный этап исследования . . . . . . . . . . . . . . . . . . 179
ВЫВОДЫ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ. . . . . . . . . . . . . 206
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 208
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 210
ПРИЛОЖЕНИЯ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 232
Купить

Актуальность данного исследования определяется двумя
обстоятельствами. Во-первых, существуют социокультурные основания,
делающие необходимыми исследования проблематики провокативности.
Кардинальные изменения, происходящие в нашей стране, сопровождаются
неизбежной психологической фрустрацией населения. Болезненно
переживаются инновации в сфере культуры и искусства, нередко носящие
вызывающе провокативный, шокирующий характер в связи с неожиданно
внедрившимися в повседневную жизнь непривычными элементами
постмодернистской культуры. Все это определяет социальный запрос,
обращенный к специалистам различных научных направлений, в том числе, к
психологам, и делает остро актуальными научно-психологические
исследования проблематики провокативности.
Во-вторых, имеются собственно научно-исследовательские основания,
указывающие на внутренние потребности самой системы психологического
знания в исследованиях указанной проблематики. Анализ научной
литературы последнего десятилетия показывает, что названные выше
болезненные явления в сфере культуры и искусства значительно меньше
изучаются психологической наукой, чем, например, политико-экономические
реальности современности, а специальные психологические исследования
художественной провокативности практически отсутствуют. В данной работе
предприняты усилия по теоретическому осмыслению и эмпирическому
изучению феноменологии провокативности, по дальнейшему развитию
понятийного аппарата социальной психологии в этой предметной области.
Цель исследования: средствами теоретического анализа и
эмпирического исследования изучить психологические особенности
восприятия провокативных воздействий на примере современного
авангардного искусства.
Объект исследования: провокативное художественное событие –
перформанс, поскольку именно провокативность является его самой
характерной особенностью, а также представители различных ролевых
позиций внутри этого события: художники, кураторы, критики и зрители.5
Предмет исследования: психологические особенности восприятия
провокативного художественного события (перформанса) представителями
различных ролевых позиций: художниками, кураторами, критиками и
зрителями, а также психологические условия, при которых может быть
обеспечена адекватность восприятия и реализован личностно-развивающий
потенциал воздействия провокативных форм авангардного искусства.
Гипотезы исследования.
Исходная гипотеза: в процессе восприятия провокативных
художественных событий решающее значение имеют не параметры
провокативного стимула, а смысл, приписываемый ему реципиентом, место,
занимаемое событием в семантическом пространстве личности. В ходе
эмпирического исследования реально проверялись следующие следствия из
этой гипотезы: 1) восприятие степени провокативности одних и тех же
перформансов существенно варьирует у разных испытуемых независимо
от содержательных характеристик провокативности предъявляемого
материала; 2) степень фрустрации от воздействия провокативного
стимула, его восприятие как угрозы связаны не с особенностями самого
стимула, а с характеристиками смыслового контекста (структурой
семантического пространства личности).
Дополнительные гипотезы.
1. Для того чтобы художественная провокативность могла быть
воспринята адекватно, то есть в контексте искусства как особой
символической и игровой реальности, в психосемантическом пространстве
личности должна выделяться особая «зона искусства», противопоставленная
«обычной реальности». Такой постановке вопроса можно найти обоснование
и в концепции известного специалиста в области теории объектных
отношений Д.В. Винникота (1995, 2002), который доказывает возникновение у
ребенка в ходе раннего онтогенеза особого психического образования,
«промежуточного пространства», или игровой зоны, отвечающей за
развитие истинно творческих способностей личности.6
2. Особенности восприятия провокативного авангардного перформанса
во многом определяются ролевой позицией воспринимающего его лица
внутри этого художественного события: представители различных ролей
(художник, куратор, зритель и критик) наделяют это событие различными
смыслами.
3. Фактор «когнитивной простоты – когнитивной сложности» играет
существенную роль при восприятии провокативных перформансов.
4. Адекватное восприятие и позитивное (акмеологическое) воздействие
художественной провокативности обеспечивается при условии, что для
данного человека любые явления и события, на смысловом уровне
относимые к упомянутой выше «зоне искусства», приобретают
символический, игровой характер и в этом контексте наделяются иными
характеристиками, чем явления «реальной действительности».
Задачи исследования.
• осуществить теоретический анализ проблематики провокативности по
двум направлениям: 1) обобщить сведения о феноменологии
провокативности, как они представлены в широком культурно-историческом
контексте, 2) рассмотреть актуальное состояние научных исследований
проблемы провокативности в психологии и смежных дисциплинах;
• на базе имеющихся в литературе эмпирических классификаций
осуществить таксономический анализ приемов провокативного воздействия;
• разработать комплекс методических приемов для углубленного
психосемантического исследования художественной провокативности,
используя методологический и конкретно-методический потенциал теории
личностных конструктов Дж. Келли;
• выявить специфические характеристики восприятия провокативных
художественных событий в зависимости от структурных особенностей
системы личностных конструктов субъекта;
• изучить особенности восприятия современного провокативного
авангардного искусства в зависимости от ролевой позиции различных7
участников художественного процесса – художников, кураторов, критиков и
зрителей.
Теоретические и методологические основания исследования. В ходе
работы нами были использованы положения фундаментальных работ ряда
отечественных и зарубежных авторов. Это, прежде всего, теоретические
позиции отечественных психологов, представленные в работах А.Г. Асмолова,
В.А. Петровского, исследования В.Г. Грязевой-Добшинской, А.А. МеликПашаева, Н.А. Хренова, Д. А. Леонтьева, Д.Н. Абрамяна, В.Е. Семенова в
области психологии искусства, а также психологические концепции
манипуляции (Е.В. Сидоренко, Е.Л.Доценко, А.Б. Добрович); идеи К.Г. Юнга
относительно роли Трикстера и закономерностей развития личности;
положения современной теории объектных отношений, в частности,
концепция Д.В. Винникота; модель базовых аффектов Л. Стюарта; теория
личностных конструктов Дж. Келли, а также цикл работ В.Ф. Петренко,
развившего названный подход Дж. Келли; философские и искусствоведческие
исследования постмодернизма (И.П. Ильин, С.А. Исаев, А.С. Мигунов, В.Н.
Курицын).
Надежность и достоверность результатов исследования. Надежность
и достоверность эмпирических данных обеспечивались, прежде всего, на
индивидуальном уровне, надежностью и валидностью основной
экспериментальной процедуры (Дж. Келли, В.Ф. Петренко), а также большим
числом измерений (10 201 единиц внесенных в протокол результатов
индивидуального интервью) и способом анализа первичных данных: при
интерпретации результатов кластерного анализа использовались только
статистически достоверные элементы матрицы интеркорреляций. Для оценки
достоверности различий средних значений по группам использовались
непараметрические методы математической статистики, адекватные
размерам выборки.
Достоверность обеспечивалась также тем обстоятельством, что в
качестве респондентов выступили известные и высокоавторитетные
представители профессионального арт-сообщества, а автор работы,8
дипломированный психолог, в то же время является профессиональным
художником, 10 лет активно работающим в области современного искусства.
Научная новизна и теоретическая значимость исследования
определяется тем, что впервые в отечественной психологии:
• феномены художественной провокативности рассматриваются с
позиций современного социально-психологического знания и в рамках
междисциплинарного подхода;
• для классификации разнообразных видов и форм провокативного
воздействия в ходе таксономического анализа использована концепция
базовых аффектов Л. Стюарта;
• предложена рабочая модель социально-психологического
пространства перформанса, позволившая в рамках единой программы
эмпирического исследования включить в сравнительный анализ
представителей различных ролевых позиций – художников, кураторов,
критиков и зрителей;
• в рамках эмпирического социально-психологического исследования
художественной провокативности применен экспериментальный метод
исследования личностных конструктов Дж. Келли в развернутом варианте с
полным пакетом математической обработки данных.
Практическая значимость исследования и внедрение результатов в
практику. Результаты исследования используются по четырем различным
направлениям:
• в современном художественном образовании: школа «Новые
художественные стратегии» при фонде Дж. Сороса, 1999-2001, Институт
Проблем Современного Искусства, 2002-2005; ЦФ СПАТИ «Интерстудио»
(Царское Село, 1997-2002), Школа современного искусства РГГУ, 1999;
• в обучении арт-терапевтов: Арт-терапевтическая ассоциация, СПетербург; в рамках программы повышения квалификации по применению
методов терапии выразительными искусствами (интегративный подход) в
психологическом консультировании и психокоррекции (факультет
психологического консультирования, МГППУ, Москва);9
• в работе с клиентами в рамках арт-терапевтических сессий,
проводившихся в 2004-2005 г.г. автором данной работы на базе Центра
психологической помощи «Интеграция», Москва;
• в анализе современного художественного процесса специалистами в
области искусства (проекты, организуемые «Художественным журналом», а
также Государственным Центром Современного Искусства, Москва).
Организация и методы исследования. Исследование проводилось на
протяжении 1997-2004 гг., эмпирическая часть включала в себя 3 этапа:
пилотажный, клинический и экспериментальный. Центральное место в
эмпирической части данного исследования занимает методика исследования
личностных конструктов Дж. Келли с соответствующей программой
компьютерной обработки (В.И. Похилько, Н.Н. Страхов. М., 1990, В/О
«Оскорд», версия 1.1). Кроме того, использовались: метод включенного
наблюдения, метод экспертных оценок, контент-анализ, анализ документации
и предметов художественной деятельности художников-перформеров.
Базой исследования выступили Царскосельский Филиал СанктПетербургской Академии Театрального Искусства «Интерстудио», школа
современного искусства «Новые Художественные стратегии» при Институте
Проблем Современного искусства (Москва), Арт-терапевтическая ассоциация
(С.-Петербург), факультет социальной психологии МГППУ.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Психологический феномен провокативности является неотъемлемой
частью социокультурной жизни, при этом художественная провокативность
является ведущей стратегией воздействия авангардного искусства ХХ века.
2. Предложенный в данной работе принцип классификации
провокативных воздействий, основанный на теоретической модели базовых
аффектов Л. Стюарта, предоставляет более широкие исследовательские
возможности, чем используемые в практических целях классификации «Ad
Hoc».
3. Специфической особенностью восприятия художественной
провокативности является зависимость результатов этого восприятия:10
1) от наличия у субъекта особой зоны в семантическом пространстве,
придающей искусству особый статус по сравнению с «реальной
действительностью», 2) от способности субъекта в ходе осмысления
провокативного художественного события придать ему адекватный, то есть
символический и игровой характер.
4. Восприятие провокативного художественного события в высокой
степени определяется ролевой позицией (художник, куратор, критик, зритель):
• маргинальная позиция кураторов, вытекающая из необходимости
идентифицировать себя с творческими устремлениями художников,
и, с другой стороны, учитывать реальные социальные требования и
ограничения, создает специфическую конфигурацию личностного
семантического пространства у кураторов, отличающую их от всех
других;
• при сопоставлении художников и зрителей обнаружились различия в
их базовых установках по отношению к искусству как символической
реальности: а) для художников искусство и реальная жизнь слабо
дифференцированы, все проявления жизни могут стать искусством и
нет ничего, что не могло бы стать предметом искусства; поэтому
реальная жизнь подлежит, прежде всего, художественной оценке; б)
у «наивных» зрителей реальная жизнь и искусство также слабо
дифференцированы, но по противоположной причине: искусство есть
часть обыденной жизни, как работа, еда, развлечения, и,
следовательно, подлежит, прежде всего, прагматической оценке –
может быть приятным, полезным, вредным и т.п.
Апробация результатов исследования. Основные положения
исследования нашли отражение в 8 публикациях автора, а также были
изложены в ходе выступлений на международных, всероссийских и
межрегиональных конференциях: «Арт-терапия сегодня» – 1998 г., Запасной
Дворец, Царское Село; конференция молодого искусства – 1999 г., Дворец
Молодежи, Минск; конференция молодых ученых – 1998, ГИТИС, Москва;11
конференция «Странные художники – странное творчество» – 2004 г.,
философский факультет МГУ им. Ломоносова, Москва.
Результаты работы были представлены в форме докладов во время
авторского мастер-класса «Перформанс как провокативная форма искусства»
в «Школе современного искусства» РГГУ (1999 г.); арт-терапевтического
мастер-класса на базе ЦФ СПАТИ «Интерстудио» (1999 г., Запасной Дворец,
Царское Село); в школе «Новые художественные стратегии» (1999 г., фонд
Дж. Сороса).
Купить