Помощь студентам в учебе
Гражданско-правовые последствия недействительности сделки: вопросы теории и правоприменительной практики
|
Введение 4
Глава 1 Общая характеристика недействительных сделок 8
1.1 Понятие и правовая природа недействительных сделок 8
1.2 Соотношение ничтожных и оспоримых недействительных сделок 17
Глава 2 Правовые последствия недействительности сделок 17
2.1 Двусторонняя реституция как основное последствие недействительности
сделок: понятие и природа 31
2.2 Иные специальные правовые последствия недействительности сделок...52
2.3 Общие последствия недействительности сделки 65
Глава 3 Соотношение требований о применении последствий недействительности сделок со сходными требованиями 77
3.1 Соотношение требований о реституции и кондикции 77
3.2 Соотношение требований о реституции и виндикации 90
Заключение 101
Список использованных источников 109
Глава 1 Общая характеристика недействительных сделок 8
1.1 Понятие и правовая природа недействительных сделок 8
1.2 Соотношение ничтожных и оспоримых недействительных сделок 17
Глава 2 Правовые последствия недействительности сделок 17
2.1 Двусторонняя реституция как основное последствие недействительности
сделок: понятие и природа 31
2.2 Иные специальные правовые последствия недействительности сделок...52
2.3 Общие последствия недействительности сделки 65
Глава 3 Соотношение требований о применении последствий недействительности сделок со сходными требованиями 77
3.1 Соотношение требований о реституции и кондикции 77
3.2 Соотношение требований о реституции и виндикации 90
Заключение 101
Список использованных источников 109
Актуальность темы исследования. В системе юридических фактов сделки занимают особое место, поскольку именно они лежат в основе возникновения, изменения и прекращения гражданских правоотношений. Качественное правовое регулирование гражданского оборота невозможно без такого элемента как гражданско-правовой институт сделки.
В свою очередь, институт сделки содержит положения о недействительных сделках, правовая природа которых вызывает определенный научный и практический интерес, поскольку субъекты недействительных: сделок не достигают желаемых ими результатов вследствие применения к возникшему между ними правоотношению государственного принуждения, которое юридически аннулирует это правоотношение, действия, нарушающие условия действительности, являются неправомерными. Большое количество недействительных сделок наносят вред как стабильности гражданского оборота в целом, так и правам и законным интересам его отдельных участников.
В современных экономических условиях прослеживается тенденция увеличения количества совершаемых сделок. Причем увеличение числа сделок, заключаемых субъектами гражданского оборота, объективно приводит и к одновременному увеличению числа действий, обладающих признаками недействительных сделок, к которым в судебном порядке применяются последствия недействительности. Данное положение нисколько не способствует динамике развития гражданского оборота на современном этапе, а, наоборот, вызывает неуверенность в своем имущественном положении у субъектов рыночных отношений, ослабляет товарно-денежные отношения.
К сожалению, необходимо признать, что в отношении сегодняшнего состояния учения о недействительных сделках в отечественной науке гражданского права и правоприменительной практике существует много не
Теоретической основой исследования стали произведения таких авторов как М. М. Агарков, С. С. Алексеев, Брагинский, С. Н. Братусь, Е. В. Васьковский, А. В. Венедиктов, В. В. Витрянский, Ю. С. Гамбаров, Д. М. Генкин, А. М. Гуляев, М. А. Гурвич, Н. Л. Дювернуа, О. С. Иоффе, В. Б. Исаков, М. Я. Кириллова, К. И. Комиссаров, О. А. Красавчиков, Е. А. Крашенинников, В. Ф. Маслов, Д. И. Мейер, И. Б. Новицкий, Г. Л. Осокина, Н. В. Рабинович, Н. Г. Растеряев, А. П. Сергеев, В. И. Синайский, Е. А. Суханов, Ю. К. Толстой, Е. Н. Трубецкой, Д.О. Тузов, Б. Б. Черепахин, В. П. Шахматов, Г. Ф. Шершеневич, Т. М. Яблочков, и некоторых других.
Нормативную базу исследования составили Конституция Российской Федерации и Гражданский кодекс Российской Федерации, иное гражданское законодательство в виде федеральных законов, содержащие нормы, регулирующие отношения по защите гражданских прав, связанные с недействительностью сделок.
Эмпирическая база исследования включает обзоры судебной практики, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.
Практическое значение исследования сводится к тому, что сформулированные и аргументированные в данной работе выводы и предложения могут быть полезны при совершенствовании норм действующего гражданского законодательства Российской Федерации, а также практики его применения в сфере как признания сделок недействительными, так и применения последствий их недействительности.
Апробация результатов исследования. Работа выполнена на кафедре коммерческого, предпринимательского и финансового права Юридического института Сибирского Федерального Университета. Основные выводы и предложения научного и практического характера были представлены в виде докладов на научно-практических конференциях, а также в назЛных публикациях автора. Материалы настоящего исследования были использованы при проведении занятий по гражданскому праву во время прохождения педагогической практики.
Методологическая основа исследования. Были использованы частнонаучные и специальные методы исследования: синтез, анализ, обобщение, сравнительно-правовой, системно-правовой, формально¬логический, исторический и др.
Цель исследования — проведение комплексного научного анализа института недействительности сделок, включающего изучение норм материального, гражданского процессуального права и существующей судебной практики по спорам применения последствий недействительности сделок.
В соответствии с поставленной целью определяются следующие задачи исследования:
— отразить основные подходы к определению правовой природы недействительной сделки;
— исследовать развитие норм о недействительности сделок в отечественном гражданском праве;
— соотнести ничтожные и оспоримые недействительные сделки;
— исследовать правовую природу реституции в качестве общего последствия недействительности сделок и рассмотреть условия ее применения;
недействительности сделок и показать тенденции правоприменительной практики, складывающейся в результате применения данных норм.
Объект диссертационного исследования — общественные отношения, возникающие по поводу признания сделки недействительной и применения последствий к таким сделкам.
Предметом исследования явились некоторые теоретические воззрения ученых-цивилистов относительно института недействительности сделок, а также проблемы законодательства и правоприменительной практики, возникающие при определении правовой природы недействительности сделок, соотношения ничтожных и оспоримых сделок, применения правовых последствий недействительности сделок.
Структура магистерской диссертации определена необходимостью раскрытия поставленной цели исследования и состоит из введения, трёх глав, объединяющих семь параграфов, заключения и списка использованных источников и литературы.
В свою очередь, институт сделки содержит положения о недействительных сделках, правовая природа которых вызывает определенный научный и практический интерес, поскольку субъекты недействительных: сделок не достигают желаемых ими результатов вследствие применения к возникшему между ними правоотношению государственного принуждения, которое юридически аннулирует это правоотношение, действия, нарушающие условия действительности, являются неправомерными. Большое количество недействительных сделок наносят вред как стабильности гражданского оборота в целом, так и правам и законным интересам его отдельных участников.
В современных экономических условиях прослеживается тенденция увеличения количества совершаемых сделок. Причем увеличение числа сделок, заключаемых субъектами гражданского оборота, объективно приводит и к одновременному увеличению числа действий, обладающих признаками недействительных сделок, к которым в судебном порядке применяются последствия недействительности. Данное положение нисколько не способствует динамике развития гражданского оборота на современном этапе, а, наоборот, вызывает неуверенность в своем имущественном положении у субъектов рыночных отношений, ослабляет товарно-денежные отношения.
К сожалению, необходимо признать, что в отношении сегодняшнего состояния учения о недействительных сделках в отечественной науке гражданского права и правоприменительной практике существует много не
Теоретической основой исследования стали произведения таких авторов как М. М. Агарков, С. С. Алексеев, Брагинский, С. Н. Братусь, Е. В. Васьковский, А. В. Венедиктов, В. В. Витрянский, Ю. С. Гамбаров, Д. М. Генкин, А. М. Гуляев, М. А. Гурвич, Н. Л. Дювернуа, О. С. Иоффе, В. Б. Исаков, М. Я. Кириллова, К. И. Комиссаров, О. А. Красавчиков, Е. А. Крашенинников, В. Ф. Маслов, Д. И. Мейер, И. Б. Новицкий, Г. Л. Осокина, Н. В. Рабинович, Н. Г. Растеряев, А. П. Сергеев, В. И. Синайский, Е. А. Суханов, Ю. К. Толстой, Е. Н. Трубецкой, Д.О. Тузов, Б. Б. Черепахин, В. П. Шахматов, Г. Ф. Шершеневич, Т. М. Яблочков, и некоторых других.
Нормативную базу исследования составили Конституция Российской Федерации и Гражданский кодекс Российской Федерации, иное гражданское законодательство в виде федеральных законов, содержащие нормы, регулирующие отношения по защите гражданских прав, связанные с недействительностью сделок.
Эмпирическая база исследования включает обзоры судебной практики, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.
Практическое значение исследования сводится к тому, что сформулированные и аргументированные в данной работе выводы и предложения могут быть полезны при совершенствовании норм действующего гражданского законодательства Российской Федерации, а также практики его применения в сфере как признания сделок недействительными, так и применения последствий их недействительности.
Апробация результатов исследования. Работа выполнена на кафедре коммерческого, предпринимательского и финансового права Юридического института Сибирского Федерального Университета. Основные выводы и предложения научного и практического характера были представлены в виде докладов на научно-практических конференциях, а также в назЛных публикациях автора. Материалы настоящего исследования были использованы при проведении занятий по гражданскому праву во время прохождения педагогической практики.
Методологическая основа исследования. Были использованы частнонаучные и специальные методы исследования: синтез, анализ, обобщение, сравнительно-правовой, системно-правовой, формально¬логический, исторический и др.
Цель исследования — проведение комплексного научного анализа института недействительности сделок, включающего изучение норм материального, гражданского процессуального права и существующей судебной практики по спорам применения последствий недействительности сделок.
В соответствии с поставленной целью определяются следующие задачи исследования:
— отразить основные подходы к определению правовой природы недействительной сделки;
— исследовать развитие норм о недействительности сделок в отечественном гражданском праве;
— соотнести ничтожные и оспоримые недействительные сделки;
— исследовать правовую природу реституции в качестве общего последствия недействительности сделок и рассмотреть условия ее применения;
недействительности сделок и показать тенденции правоприменительной практики, складывающейся в результате применения данных норм.
Объект диссертационного исследования — общественные отношения, возникающие по поводу признания сделки недействительной и применения последствий к таким сделкам.
Предметом исследования явились некоторые теоретические воззрения ученых-цивилистов относительно института недействительности сделок, а также проблемы законодательства и правоприменительной практики, возникающие при определении правовой природы недействительности сделок, соотношения ничтожных и оспоримых сделок, применения правовых последствий недействительности сделок.
Структура магистерской диссертации определена необходимостью раскрытия поставленной цели исследования и состоит из введения, трёх глав, объединяющих семь параграфов, заключения и списка использованных источников и литературы.
Анализ законодательства о недействительных сделках и их последствиях, научной литературы и правоприменительной практики позволил в магистерском диссертационном исследовании сделать следующие выводы.
1. Единый подход к пониманию природы недействительной сделки отсутствует в цивилистической доктрине и на практике. Так, по мнению профессора Д.О. Тузова, недействительная сделка не является юридическим фактом. Однако этот вывод не разделяется большинством цивилистов и практикующими юристами: недействительная сделка мыслится как особого рода юридический факт, с которым правопорядок связывает определенные правовые последствия, хотя и нетипичные, отклоняющиеся от нормальных, не те, которые имелись в виду сторонами. Эта позиция подкрепляется и некоторыми законодательными формулировками.
Так, согласно п. 1 ст. 167 ГК РФ «недействительная сделка не влечет юридическик последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью». Подобное определение, неизвестное западным законодательствам, стало результатом весьма специфической концепции недействительности и ее последствий. Сегодняшнее в отечественном праве понимание недействительности отличается от ее естественного, изначального и привычного понимания в правопорядках романистической традиции.
Все это свидетельствует о том, что на законодательном уровне необходимо внести некоторые коррективы во второй параграф главы девятой Гражданского кодекса Российской Федерации, а именно:
- Дать легальное определение недействительной сделки:
Недействительная сделка - это неправомерное действие, совершенное в виде сделки, в котором законом и (или) судом установлено нарушение условий действительности такой сделки, не способное породить те гражданско-правовые последствия, наступления которых желали его субъекты.
Поскольку из содержания действующего пункта 1 статьи 167 ГК РФ сложно определить правовую природу недействительных сделок, как следствие, все это порождает немало проблем. Размытость законодательных формулировок позволяет, под «недействительной сделкой» понимать как сделку - юридический факт (в этом смысле «недействительная сделка» будет означать сделку, не влекзЛцую за собой юридических последствий, на которые была направлена воля сторон), так и сделку - правоотношение, которое отрицается правом в силу тех или иных юридических недостатков, имевших место в момент совершения сделки - юридического факта.
2. Деление недействительных сделок на ничтожные и оспоримые зачастую может показаться не вполне ясным вследствие того, что в русском юридическом языке повсеместно используется один и тот же термин «недействительность» для обозначения двух этих различных явлений - отсутствия юридического эффекта сделки - собственно недействительность и наличия в ней внутренних пороков - порочность, способных привести к недействительности в результате оспаривания. Это неминуемо приводит к их отождествлению и поэтому к неверным построениям и выводам.
В самом деле, при подобном подходе оспоримая сделка зачастую рассматривается как вид недействительных сделок независимо от аннулирования ее судом, несмотря на то бесспорное и общепризнанное в доктрине положение, что до момента своего аннулирования такая сделка порождает те правовые последствия, на которые направлена. В результате возникает неразрешимое логическое противоречие, в стремлении избежать которого иногда даже ставятся под сомнение сами категории ничтожности и оспоримости. Это является следствием невольной подмены понятий, поскольку не учитывается, что ничтожность и оспоримость представляют собой формы порочности, а не недействительности. Общепринятая терминология, обозначающая эти две формы (ничтожность и оспоримость), совершенно точно отражает объективное юридическое состояние сделки, указывая на то, к каким последствиям приводят пороки ее состава. Напротив, когда один и тот же термин «недействительность» используют для обозначения качественно различных правовых явлений, а ничтожность и оспоримость рассматривают в качестве форм недействительности, как это имеет место в российском юридическом обиходе, неминуемо возникает отмеченная путаница.
В связи с этим российскому праву необходимо как можно скорее прояснить сам механизм применения ничтожных и оспоримых сделок и выработать критерии, позволяющие четко определить те случаи, когда такое применение могло бы быть уместным.
3. Доминирующее в доктрине представление связывает правовые последствия именно с недействительной сделкой как юридическим фактом.
Признавая особую природу реституции, было бы логически признать, что недействительная сделка все же в каком-то смысле влечет те правовые последствия, на которые она направлена. Очевиден, таким образом, логический круг: недействительную сделку считают юридически значимой (юридическим фактом), т.е. существующей для права, потому что полагают, что правопорядок связывает с ней (точнее, с произведенными по ней имущественными предоставлениями) особые правовые последствия, прежде всего реституцию; сама же реституция рассматривается в свою очередь как самостоятельное, специфическое средство, отличное как таковое от возврата недолжно полученного по правилам о неосновательном обогащении или виндикации, поскольку она на особом правовом основании - недействительной сделке.
4. В свою очередь, природа реституционных правоотношений различна в зависимости от того, на какой объект направлено притязание стороны недействительной сделки. Поэтому невозможно не признать, что, будучи собирательной категорией, понятие реституции охватывает различные средства защиты, предоставляемые сторонам недействительной сделки для истребования переданного ими друг другу имущества или компенсации его стоимости. Исходя из этого, соглашаясь с ученным - цивилистом Д.О. Тузовьш, реституционные обязательства можно подразделить на две группы:
- обязательства, направленные на возврат переданной по сделке и сохранившейся в натуре индивидуально-определенной вещи (реституция владения);
- обязательства, направленные на возмещение стоимости полученного по сделке или - в отдельных случаях - на натуральное возмещение (компенсационная реституция).
5. Отечественная конструкция «применения последствий недействительности сделки» предполагает, по существу, принудительное осуществление судом двусторонней реституции, т.е. реституции не только в пользу самого истца, но и в пользу ответчика.
Подобное понимание двусторонней реституции не учитывает, однако, того обстоятельства, что целью любого иска является защита прав или охраняемых законом интересов только истца и никого более. Заявляя иск, лицо требует защиты только своих прав или интересов. При применении же двусторонней реституции в изложенном понимании получалось бы, что истец инициирует не только принудительное осуществление собственного реституционного притязания, но и - независимо от своей воли - реализацию обращенного против него самого притязания ответчика, причем безотносительно к желанию этого последнего. Подобная процессуальная «взаимность» не характерна даже для исковых требований, и вступает в противоречие с основами процессуального права, в частности с принципом диспозитивности гражданского процесса. В сложившихся условиях концепция законодательно закрепленной реституции требует современного переосмысления.
6. Роль института добросовестности в процедуре признания сделки недействительной весьма значительна. С одной стороны, заявление недобросовестной стороны о недействительности сделки не имеет правового значения. А значит, установление недобросовестности в действиях стороны сделки является средством оздоровления такой сделки, даже если есть законные основания для ее недействительности. С другой - недобросовестное поведение само по себе становится основанием для признания сделки недействительной и применения соответствующих последствий, таких как односторонняя реституция, недопущение реституции.
7. Положительную законодательную динамику по отношению к принципу добросовестности можно наблюдать в принятии Федерального закона от 07.05.2013 № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации». Одним из серьезных нововведений стало включение в текст кодекса положений об ограничении оспаривания сделок. Так, в абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ указывается, что сторона, проявившая волю сохранить силу сделки, не вправе оспаривать последнюю по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении этой воли. Также в п. 5 ст. 166 ГК РФ закреплено, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на это лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность данной сделки.
Вышеуказанные положения выступают следствием восприятия отечественной теорией, а затем и законодателем доктрины «эстоппель» (estoppel), зародившейся в правопорядках систем общего права. Целью правила «эстоппель» является создание предсказуемых правоотношений и исключение недобросовестного поведения, как, например, оспаривание или утверждение фактов, ранее подтверждавшихся или оспаривавшихся.
Таким образом, если сторона, знающая о пороке сделки, тем не менее демонстрировала другой стороне свою волю сохранить заключенную сделку действительной, то в этом случае она своим поведением оздоравливает (конвалидирует) данную сделку. В такой ситуации обращаться с требованием о признании заключенной сделки недействительной будет недобросовестно по отношению к другой стороне.
Следует отметить, что законодательный подход, закрепленный в поди. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ, отражает тенденцию расширения оснований оздоровления оспоримых сделок, является одним из способов защиты субъективных гражданских прав по сделкам, создающим правовую неопределенность. Сам же термин «эстоппель» в гражданском законодательстве РФ не закреплен, однако его содержание раскрыто в отдельных приведенных выше положениях Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениях Верховного Суда Российской Федерации, судебной практике.
8. Наряду с двусторонней реституцией как общим последствием недействительности в специально предусмотренных законом случаях возникают правоотношения по возмещению понесенного реального ущерба или вообще убытков, например, абз. 3 п. 1 статьи 171, абз. 2, 3 п.6 ст. 178, п.4 ст. 179ГКРФ.
Убытки, в свою очередь, - это отдельный предмет доказывания. Необходимо доказать и размер убытков, и то, что убытки причинены именно данной сделкой. Наибольшую сложность вызывает доказывание причинно-следственной связи между убытками пострадавшей стороны фактом признания заключенной сделки недействительной. Убытки состоят из реального ущерба и упущенной выгоды, и каждый из этих элементов подлежит особому доказыванию. Следует отметить, что в ряде норм говориться о возмещении реального ущерба, то есть выгоду взыскивать не всегда возможно.
Все это свидетельствует об отсутствии последовательного законодательного механизма возмещения убытков при применении последствий недействительности сделок. Данная проблема и в доктрине надлежащим образом не рассмотрена.
Эта неопределенность в выборе способа защиты нарушенного права порождает так называемую «конкуренцию исков». Однако все эти гражданско-правовые способы защиты (иски) имеют различия в основаниях и условиях своего применения.
В общем виде соотношение способов защиты можно представить:
- иск о применении последствий недействительности сделки (реституции) и виндикационный (вещный) иск являются двумя разными по юридической природе исками и рассчитаны на применение в различных ситуациях, а потому и не должны «конкурировать» между собой;
- кондикционное требование (из неосновательного обогащения) является субсидиарным в отношении того и другого иска, а потому может дополнительно применяться к ним обоим (например, при предъявлении собственником-истцом требования о возврате плодов и доходов, извлеченных ответчиком из вещи за время ее неправомерного использования, или при возникновении спора о судьбе произведенных ответчиком улучшений вещи).
Вепщые иски как абсолютные по своей юридической природе не применяются при наличии между участниками спора договорных (обязательственных) правоотношений. В этом случае используется законодательство (и предусмотренные им средства гражданско-правовой защиты), регулирующее договорные, а не вещные отношения.
Однако в правоприменительной практике до сих пор встречаются случаи их необоснованного смешения, что свидетельствует о необходимости выделения законодателем специальных критериев применения этих способов защиты.
в целом, поставленные в начале работы задачи можно считать решенными, а общую цель исследования — достигнутой. Все ползЛенные выводы были сформулированы в заключительных частях отдельных параграфов работы.
Разумеется, предпринятым исследованием тема правовых последствий недействительности сделок еще далеко не исчерпана. Специфика отношений, складывающихся между участниками недействительной сделки, несомненно, накладывает свой отпечаток на содержание как реституционных прав и обязанностей сторон, так и на применение иных правовых последствий недействительности сделок. Вопросы применения последствий недействительности сделок, конечно же, требуют своей и дальнейшей углубленной разработки.
1. Единый подход к пониманию природы недействительной сделки отсутствует в цивилистической доктрине и на практике. Так, по мнению профессора Д.О. Тузова, недействительная сделка не является юридическим фактом. Однако этот вывод не разделяется большинством цивилистов и практикующими юристами: недействительная сделка мыслится как особого рода юридический факт, с которым правопорядок связывает определенные правовые последствия, хотя и нетипичные, отклоняющиеся от нормальных, не те, которые имелись в виду сторонами. Эта позиция подкрепляется и некоторыми законодательными формулировками.
Так, согласно п. 1 ст. 167 ГК РФ «недействительная сделка не влечет юридическик последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью». Подобное определение, неизвестное западным законодательствам, стало результатом весьма специфической концепции недействительности и ее последствий. Сегодняшнее в отечественном праве понимание недействительности отличается от ее естественного, изначального и привычного понимания в правопорядках романистической традиции.
Все это свидетельствует о том, что на законодательном уровне необходимо внести некоторые коррективы во второй параграф главы девятой Гражданского кодекса Российской Федерации, а именно:
- Дать легальное определение недействительной сделки:
Недействительная сделка - это неправомерное действие, совершенное в виде сделки, в котором законом и (или) судом установлено нарушение условий действительности такой сделки, не способное породить те гражданско-правовые последствия, наступления которых желали его субъекты.
Поскольку из содержания действующего пункта 1 статьи 167 ГК РФ сложно определить правовую природу недействительных сделок, как следствие, все это порождает немало проблем. Размытость законодательных формулировок позволяет, под «недействительной сделкой» понимать как сделку - юридический факт (в этом смысле «недействительная сделка» будет означать сделку, не влекзЛцую за собой юридических последствий, на которые была направлена воля сторон), так и сделку - правоотношение, которое отрицается правом в силу тех или иных юридических недостатков, имевших место в момент совершения сделки - юридического факта.
2. Деление недействительных сделок на ничтожные и оспоримые зачастую может показаться не вполне ясным вследствие того, что в русском юридическом языке повсеместно используется один и тот же термин «недействительность» для обозначения двух этих различных явлений - отсутствия юридического эффекта сделки - собственно недействительность и наличия в ней внутренних пороков - порочность, способных привести к недействительности в результате оспаривания. Это неминуемо приводит к их отождествлению и поэтому к неверным построениям и выводам.
В самом деле, при подобном подходе оспоримая сделка зачастую рассматривается как вид недействительных сделок независимо от аннулирования ее судом, несмотря на то бесспорное и общепризнанное в доктрине положение, что до момента своего аннулирования такая сделка порождает те правовые последствия, на которые направлена. В результате возникает неразрешимое логическое противоречие, в стремлении избежать которого иногда даже ставятся под сомнение сами категории ничтожности и оспоримости. Это является следствием невольной подмены понятий, поскольку не учитывается, что ничтожность и оспоримость представляют собой формы порочности, а не недействительности. Общепринятая терминология, обозначающая эти две формы (ничтожность и оспоримость), совершенно точно отражает объективное юридическое состояние сделки, указывая на то, к каким последствиям приводят пороки ее состава. Напротив, когда один и тот же термин «недействительность» используют для обозначения качественно различных правовых явлений, а ничтожность и оспоримость рассматривают в качестве форм недействительности, как это имеет место в российском юридическом обиходе, неминуемо возникает отмеченная путаница.
В связи с этим российскому праву необходимо как можно скорее прояснить сам механизм применения ничтожных и оспоримых сделок и выработать критерии, позволяющие четко определить те случаи, когда такое применение могло бы быть уместным.
3. Доминирующее в доктрине представление связывает правовые последствия именно с недействительной сделкой как юридическим фактом.
Признавая особую природу реституции, было бы логически признать, что недействительная сделка все же в каком-то смысле влечет те правовые последствия, на которые она направлена. Очевиден, таким образом, логический круг: недействительную сделку считают юридически значимой (юридическим фактом), т.е. существующей для права, потому что полагают, что правопорядок связывает с ней (точнее, с произведенными по ней имущественными предоставлениями) особые правовые последствия, прежде всего реституцию; сама же реституция рассматривается в свою очередь как самостоятельное, специфическое средство, отличное как таковое от возврата недолжно полученного по правилам о неосновательном обогащении или виндикации, поскольку она на особом правовом основании - недействительной сделке.
4. В свою очередь, природа реституционных правоотношений различна в зависимости от того, на какой объект направлено притязание стороны недействительной сделки. Поэтому невозможно не признать, что, будучи собирательной категорией, понятие реституции охватывает различные средства защиты, предоставляемые сторонам недействительной сделки для истребования переданного ими друг другу имущества или компенсации его стоимости. Исходя из этого, соглашаясь с ученным - цивилистом Д.О. Тузовьш, реституционные обязательства можно подразделить на две группы:
- обязательства, направленные на возврат переданной по сделке и сохранившейся в натуре индивидуально-определенной вещи (реституция владения);
- обязательства, направленные на возмещение стоимости полученного по сделке или - в отдельных случаях - на натуральное возмещение (компенсационная реституция).
5. Отечественная конструкция «применения последствий недействительности сделки» предполагает, по существу, принудительное осуществление судом двусторонней реституции, т.е. реституции не только в пользу самого истца, но и в пользу ответчика.
Подобное понимание двусторонней реституции не учитывает, однако, того обстоятельства, что целью любого иска является защита прав или охраняемых законом интересов только истца и никого более. Заявляя иск, лицо требует защиты только своих прав или интересов. При применении же двусторонней реституции в изложенном понимании получалось бы, что истец инициирует не только принудительное осуществление собственного реституционного притязания, но и - независимо от своей воли - реализацию обращенного против него самого притязания ответчика, причем безотносительно к желанию этого последнего. Подобная процессуальная «взаимность» не характерна даже для исковых требований, и вступает в противоречие с основами процессуального права, в частности с принципом диспозитивности гражданского процесса. В сложившихся условиях концепция законодательно закрепленной реституции требует современного переосмысления.
6. Роль института добросовестности в процедуре признания сделки недействительной весьма значительна. С одной стороны, заявление недобросовестной стороны о недействительности сделки не имеет правового значения. А значит, установление недобросовестности в действиях стороны сделки является средством оздоровления такой сделки, даже если есть законные основания для ее недействительности. С другой - недобросовестное поведение само по себе становится основанием для признания сделки недействительной и применения соответствующих последствий, таких как односторонняя реституция, недопущение реституции.
7. Положительную законодательную динамику по отношению к принципу добросовестности можно наблюдать в принятии Федерального закона от 07.05.2013 № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации». Одним из серьезных нововведений стало включение в текст кодекса положений об ограничении оспаривания сделок. Так, в абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ указывается, что сторона, проявившая волю сохранить силу сделки, не вправе оспаривать последнюю по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении этой воли. Также в п. 5 ст. 166 ГК РФ закреплено, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на это лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность данной сделки.
Вышеуказанные положения выступают следствием восприятия отечественной теорией, а затем и законодателем доктрины «эстоппель» (estoppel), зародившейся в правопорядках систем общего права. Целью правила «эстоппель» является создание предсказуемых правоотношений и исключение недобросовестного поведения, как, например, оспаривание или утверждение фактов, ранее подтверждавшихся или оспаривавшихся.
Таким образом, если сторона, знающая о пороке сделки, тем не менее демонстрировала другой стороне свою волю сохранить заключенную сделку действительной, то в этом случае она своим поведением оздоравливает (конвалидирует) данную сделку. В такой ситуации обращаться с требованием о признании заключенной сделки недействительной будет недобросовестно по отношению к другой стороне.
Следует отметить, что законодательный подход, закрепленный в поди. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ, отражает тенденцию расширения оснований оздоровления оспоримых сделок, является одним из способов защиты субъективных гражданских прав по сделкам, создающим правовую неопределенность. Сам же термин «эстоппель» в гражданском законодательстве РФ не закреплен, однако его содержание раскрыто в отдельных приведенных выше положениях Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениях Верховного Суда Российской Федерации, судебной практике.
8. Наряду с двусторонней реституцией как общим последствием недействительности в специально предусмотренных законом случаях возникают правоотношения по возмещению понесенного реального ущерба или вообще убытков, например, абз. 3 п. 1 статьи 171, абз. 2, 3 п.6 ст. 178, п.4 ст. 179ГКРФ.
Убытки, в свою очередь, - это отдельный предмет доказывания. Необходимо доказать и размер убытков, и то, что убытки причинены именно данной сделкой. Наибольшую сложность вызывает доказывание причинно-следственной связи между убытками пострадавшей стороны фактом признания заключенной сделки недействительной. Убытки состоят из реального ущерба и упущенной выгоды, и каждый из этих элементов подлежит особому доказыванию. Следует отметить, что в ряде норм говориться о возмещении реального ущерба, то есть выгоду взыскивать не всегда возможно.
Все это свидетельствует об отсутствии последовательного законодательного механизма возмещения убытков при применении последствий недействительности сделок. Данная проблема и в доктрине надлежащим образом не рассмотрена.
Эта неопределенность в выборе способа защиты нарушенного права порождает так называемую «конкуренцию исков». Однако все эти гражданско-правовые способы защиты (иски) имеют различия в основаниях и условиях своего применения.
В общем виде соотношение способов защиты можно представить:
- иск о применении последствий недействительности сделки (реституции) и виндикационный (вещный) иск являются двумя разными по юридической природе исками и рассчитаны на применение в различных ситуациях, а потому и не должны «конкурировать» между собой;
- кондикционное требование (из неосновательного обогащения) является субсидиарным в отношении того и другого иска, а потому может дополнительно применяться к ним обоим (например, при предъявлении собственником-истцом требования о возврате плодов и доходов, извлеченных ответчиком из вещи за время ее неправомерного использования, или при возникновении спора о судьбе произведенных ответчиком улучшений вещи).
Вепщые иски как абсолютные по своей юридической природе не применяются при наличии между участниками спора договорных (обязательственных) правоотношений. В этом случае используется законодательство (и предусмотренные им средства гражданско-правовой защиты), регулирующее договорные, а не вещные отношения.
Однако в правоприменительной практике до сих пор встречаются случаи их необоснованного смешения, что свидетельствует о необходимости выделения законодателем специальных критериев применения этих способов защиты.
в целом, поставленные в начале работы задачи можно считать решенными, а общую цель исследования — достигнутой. Все ползЛенные выводы были сформулированы в заключительных частях отдельных параграфов работы.
Разумеется, предпринятым исследованием тема правовых последствий недействительности сделок еще далеко не исчерпана. Специфика отношений, складывающихся между участниками недействительной сделки, несомненно, накладывает свой отпечаток на содержание как реституционных прав и обязанностей сторон, так и на применение иных правовых последствий недействительности сделок. Вопросы применения последствий недействительности сделок, конечно же, требуют своей и дальнейшей углубленной разработки.
Подобные работы
- НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВЫХ СДЕЛОК
Дипломные работы, ВКР, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4315 р. Год сдачи: 2019 - НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ И НЕЗАКЛЮЧЕННОСТЬ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО ДОГОВОРА В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Дипломные работы, ВКР, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4320 р. Год сдачи: 2019 - Недействительность сделок
Бакалаврская работа, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 3800 р. Год сдачи: 2022 - Недействительность сделки, совершенной без необходимого в силу закона согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления
Магистерская диссертация, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2017 - НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ СДЕЛОК ПРИ ПРОВЕДЕНИИ ПРОЦЕДУР БАНКРОТСТВА
Магистерская диссертация, гражданское право. Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2018 - Система гражданско-правовых средств борьбы с коррупцией
Магистерская диссертация, гражданское право. Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2018 - НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ СДЕЛОК ПО СТ. 169 ГК РФ И
ПОСЛЕДСТВИЯ ИХ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ
Магистерская диссертация, гражданское право. Язык работы: Русский. Цена: 5700 р. Год сдачи: 2018 - Недействительность брачного договора по российскому и зарубежному
законодательству
Магистерская диссертация, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 5500 р. Год сдачи: 2016 - Ничтожные и оспоримые сделки и последствия их совершения
Магистерская диссертация, гражданское право. Язык работы: Русский. Цена: 750 р. Год сдачи: 2023