Помощь студентам в учебе
Польские граждане в Челябинской области в 1939-1946 гг.: проблемы адаптации и репатриации
|
Введение 3
ГЛАВА 1. Положение польских граждан в Челябинской области в 1939-1941 гг 22
1.1. Размещение польских граждан в Челябинской области в 1939 — начале
1942 г 22
1.2. Проблемы адаптации польских граждан в 1940-1941 гг 30
ГЛАВА 2. Польские организации в Челябинской области в 1942-1946 гг. ... 34
2.1. Деятельность представительства посольства Польши в 1942 г 34
2.2. Общественные и образовательные организации в 1943-1946 гг 37
2.3. Снабжение польских граждан в 1943-1946 гг 45
2.4. Организация и деятельность мастерской Упрособторга в Челябинске 70
ГЛАВА 3. Оптация и репатриация польских граждан из Челябинской области 78
3.1. Организация оптации 78
3.2. Проблемы репатриации 85
Заключение 101
Список источников 104
Список литературы 108
Список сокращений 116
ГЛАВА 1. Положение польских граждан в Челябинской области в 1939-1941 гг 22
1.1. Размещение польских граждан в Челябинской области в 1939 — начале
1942 г 22
1.2. Проблемы адаптации польских граждан в 1940-1941 гг 30
ГЛАВА 2. Польские организации в Челябинской области в 1942-1946 гг. ... 34
2.1. Деятельность представительства посольства Польши в 1942 г 34
2.2. Общественные и образовательные организации в 1943-1946 гг 37
2.3. Снабжение польских граждан в 1943-1946 гг 45
2.4. Организация и деятельность мастерской Упрособторга в Челябинске 70
ГЛАВА 3. Оптация и репатриация польских граждан из Челябинской области 78
3.1. Организация оптации 78
3.2. Проблемы репатриации 85
Заключение 101
Список источников 104
Список литературы 108
Список сокращений 116
Актуальность работы.
В современных отношениях России и Польши существует немало взаимных стереотипов, которые не только транслируются в публичном пространстве, но и разделяются, в том числе, и академическими сообществами. Одним из таких стереотипов является акцентирование виктимности, связанное с тяжёлым опытом Польши во Второй мировой войне. В частности, безусловно драматичен опыт вынужденного пребывания значительной группы польских граждан в глубоком тылу Советского Союза. Однако рассмотрение жизни польских перемещённых лиц в СССР позволяет увидеть в них не столько пассивных жертв, сколько активных действующих лиц, которые, несмотря на свой иностранный статус, пользовались гораздо большими свободами и преимуществами и соответственно имели больший потенциал к консолидации, в том числе социально-политической, чем внутренние перемещённые лица, такие как советские немцы, спецпоселенцы или трудмобилизованные из Среднеазиатского военного округа.
При любом массовом перемещении вне зависимости от вызвавших его причин первостепенную важность приобретают насущные вопросы повседневности, такие как жильё, работа, снабжение и тому подобное. Однако эти вопросы часто остаются вне сферы внимания исследователей. Такой подход характерен и для изучения пребывания польских граждан в Советском Союзе, более 10 тысяч которых проживало в годы Второй мировой войны на территории Челябинской области.
Степень разработанности темы.
Отечественную историографию по теме можно вполне традиционно широко разделить на советскую (с середины 1950-х по конец 1980-х гг.) и современную (соответственно, с конца 1980-х по настоящее время).
Первым научным исследованием, широко обобщившим различные вопросы пребывания польских граждан в СССР, стала монография П. М. Калениченко «Польская прогрессивная эмиграция в СССР в годы Второй мировой войны», вышедшая в Киеве на украинском языке в 1957 году . В ней автор показал не только общую канву событий пребывания польских эмигрантов в СССР, но и деятельность Союза польских патриотов (далее — СИП), а также на архивных материалах рассмотрел в целом работу Упрособторга и Компольдета.
Следующим исследователем, который обратился к теме пребывания польских граждан в СССР, был Ш. Д. Пиримкулов. Он, в основном на материалах среднеазиатских республик СССР, рассмотрел различные аспекты пребывания польских граждан в СССР: деятельность СПИ, работу польских детских учреждений, а также снабжение в системе Упрособторга . Итоги исследования были обобщены в докторской диссертации «Польское население в СССР. 1941-1946» . Часть этого труда была издана отдельной книгой . В постсоветский период научные работы автора выходят в основном на узбекском и польском языках и почти недоступны в России.
Кандидатская диссертация В. И. Сидорука «Пресса Союза польских патриотов в СССР (1943-1944 гг.)», защищённая в 1984 г. во Львове,
практически не оставила следов в отечественной историографии .
В исследованиях остальных советских авторов тема польских граждан в советском тылу затрагивается только косвенно .
На современном этапе исторических исследований появляются работы как обобщающего, так и регионального характера, в которых авторы обращаются к новым темам, таким как переселения польских граждан, размещение в спецпосёлках и трудовое использование в 1940-1941 гг., деятельность польского посольства в 1941-1943 гг. и др.
Работы обобщающего характера немногочисленны. Так, в сборнике «Репрессии против поляков и польских граждан» исследуется высылка польских граждан с территории западных областей Украины и Белоруссии во внутренние районы СССР . Рассмотрены категории выселяемых, хронология операций по выселению, особенности размещения и трудового использования на новых местах.
В. Н. Земсковым затронуты проблемы польских спецпоселенцев в СССР, выявлены регионы их проживания . При этом административно высланные не вошли в его исследование, так как не считались спецпоселенцами и размещались не в спецпосёлках, а преимущественно в колхозах и совхозах.
С. А. Пискунов, занимающийся, в основном, темой аграрного переселения, в одной из своих статей затрагивает деятельность переселенческих органов по репатриации польских граждан в 1945-1946 гг .
Региональные исследования, рассматривающие пребывание польских граждан в отдельных местностях Советского Союза, часто появляются в тех областях и республиках, которые являлись основными местами высылки польских граждан в 1940-1941 гг. (Европейский Север, Урал).
Одной из значительных работ является диссертация М. Б. Рогачёва «Депортированные польские граждане в Коми АССР в 1940—1944 годах», упор в которой сделан на пребывании польских граждан на спецпоселении в 1940—1941 гг . Диссертация Т. Е. Васильченко посвящена, в основном, депортации польских граждан на Европейский Север . Архивист В. С. Жаравин в своих статьях касается различных аспектов истории польских граждан в Кировской области, в частности упоминает о деятельности уполномоченного Наркомторга К. Ф. Шишкиной .
В современных отношениях России и Польши существует немало взаимных стереотипов, которые не только транслируются в публичном пространстве, но и разделяются, в том числе, и академическими сообществами. Одним из таких стереотипов является акцентирование виктимности, связанное с тяжёлым опытом Польши во Второй мировой войне. В частности, безусловно драматичен опыт вынужденного пребывания значительной группы польских граждан в глубоком тылу Советского Союза. Однако рассмотрение жизни польских перемещённых лиц в СССР позволяет увидеть в них не столько пассивных жертв, сколько активных действующих лиц, которые, несмотря на свой иностранный статус, пользовались гораздо большими свободами и преимуществами и соответственно имели больший потенциал к консолидации, в том числе социально-политической, чем внутренние перемещённые лица, такие как советские немцы, спецпоселенцы или трудмобилизованные из Среднеазиатского военного округа.
При любом массовом перемещении вне зависимости от вызвавших его причин первостепенную важность приобретают насущные вопросы повседневности, такие как жильё, работа, снабжение и тому подобное. Однако эти вопросы часто остаются вне сферы внимания исследователей. Такой подход характерен и для изучения пребывания польских граждан в Советском Союзе, более 10 тысяч которых проживало в годы Второй мировой войны на территории Челябинской области.
Степень разработанности темы.
Отечественную историографию по теме можно вполне традиционно широко разделить на советскую (с середины 1950-х по конец 1980-х гг.) и современную (соответственно, с конца 1980-х по настоящее время).
Первым научным исследованием, широко обобщившим различные вопросы пребывания польских граждан в СССР, стала монография П. М. Калениченко «Польская прогрессивная эмиграция в СССР в годы Второй мировой войны», вышедшая в Киеве на украинском языке в 1957 году . В ней автор показал не только общую канву событий пребывания польских эмигрантов в СССР, но и деятельность Союза польских патриотов (далее — СИП), а также на архивных материалах рассмотрел в целом работу Упрособторга и Компольдета.
Следующим исследователем, который обратился к теме пребывания польских граждан в СССР, был Ш. Д. Пиримкулов. Он, в основном на материалах среднеазиатских республик СССР, рассмотрел различные аспекты пребывания польских граждан в СССР: деятельность СПИ, работу польских детских учреждений, а также снабжение в системе Упрособторга . Итоги исследования были обобщены в докторской диссертации «Польское население в СССР. 1941-1946» . Часть этого труда была издана отдельной книгой . В постсоветский период научные работы автора выходят в основном на узбекском и польском языках и почти недоступны в России.
Кандидатская диссертация В. И. Сидорука «Пресса Союза польских патриотов в СССР (1943-1944 гг.)», защищённая в 1984 г. во Львове,
практически не оставила следов в отечественной историографии .
В исследованиях остальных советских авторов тема польских граждан в советском тылу затрагивается только косвенно .
На современном этапе исторических исследований появляются работы как обобщающего, так и регионального характера, в которых авторы обращаются к новым темам, таким как переселения польских граждан, размещение в спецпосёлках и трудовое использование в 1940-1941 гг., деятельность польского посольства в 1941-1943 гг. и др.
Работы обобщающего характера немногочисленны. Так, в сборнике «Репрессии против поляков и польских граждан» исследуется высылка польских граждан с территории западных областей Украины и Белоруссии во внутренние районы СССР . Рассмотрены категории выселяемых, хронология операций по выселению, особенности размещения и трудового использования на новых местах.
В. Н. Земсковым затронуты проблемы польских спецпоселенцев в СССР, выявлены регионы их проживания . При этом административно высланные не вошли в его исследование, так как не считались спецпоселенцами и размещались не в спецпосёлках, а преимущественно в колхозах и совхозах.
С. А. Пискунов, занимающийся, в основном, темой аграрного переселения, в одной из своих статей затрагивает деятельность переселенческих органов по репатриации польских граждан в 1945-1946 гг .
Региональные исследования, рассматривающие пребывание польских граждан в отдельных местностях Советского Союза, часто появляются в тех областях и республиках, которые являлись основными местами высылки польских граждан в 1940-1941 гг. (Европейский Север, Урал).
Одной из значительных работ является диссертация М. Б. Рогачёва «Депортированные польские граждане в Коми АССР в 1940—1944 годах», упор в которой сделан на пребывании польских граждан на спецпоселении в 1940—1941 гг . Диссертация Т. Е. Васильченко посвящена, в основном, депортации польских граждан на Европейский Север . Архивист В. С. Жаравин в своих статьях касается различных аспектов истории польских граждан в Кировской области, в частности упоминает о деятельности уполномоченного Наркомторга К. Ф. Шишкиной .
Проведенное на основе разных источников исследование показывает довольно значительные колебания численности польских граждан на территории Челябинской области в 1939-1946 гг. Во второй половине 1940 года их насчитывалось около 14,5 тысяч человек. В дальнейшем их численность постоянно менялась, однако, по-видимому, до 1946 года не опускалась ниже 10 тысяч человек. Так, к 1942 году в связи с мобилизацией в строительные батальоны число польских граждан в области приближалось, вероятно, к 20 тысячам. Практически одновременно на численность польского населения влияли разнонаправленные факторы. С одной стороны, люди выезжали, бросив работу или по истечении годового контракта, покидали спецпосёлки после амнистии 1941 года, уезжали в польские армии Андерса и Берлинга. С другой стороны, бывшие польские граждане приезжали в Челябинскую область в эвакуацию, мобилизовывались в строительные батальоны и для работы в оборонной промышленности из других регионов Советского Союза, амнистированные из других регионов по дороге на юг порой оседали в Челябинской области.
Промышленный характер Челябинской области проявился в размещении польских граждан. Большая их часть проживала в городах и работала на оборонных заводах и стройках, а также была занята добычей полезных ископаемых. В качестве мест наибольшей концентрации польских граждан после 1942 года можно назвать, в первую очередь, Магнитогорск, Челябинск и Златоуст. Однако они работали и в других городах, в том числе на мелких предприятиях, а также в колхозах и совхозах по всей области.
Миграции польских граждан в Челябинскую область были вызваны событиями Второй мировой войны. Однако далеко не все из них можно назвать принудительными. В 1939-1940 годах большинство представляет собой вынужденных мигрантов, добровольно завербовавшихся на работу на различные предприятия области. В годы Великой Отечественной войны возрастает роль мобилизаций в перемещении трудовых ресурсов, однако и в этот период наблюдается слабо контролируемый процесс свободного перемещения людей, особенно усиливающийся в связи с эвакуацией и амнистиями.
Траектории адаптации польских граждан были связаны с созданием польских структур и организаций разнообразного характера. Форма и содержание деятельности таких организаций значительным образом зависели от политических условий конкретно-исторического момента. Если на первом этапе, в 1939-1941 гг. это были производственные бригады или ячейки МОПР, призванные, в частности интегрировать коллективы мигрантов в советское общество, то в дальнейшем был взят курс на отдельные польские организации. Период краткого советско-польского сближения, связанного с общей борьбой против нацистской Германии, привёл к деятельности структур посольства Республики Польша. Несмотря на то что Челябинское представительство сумело наладить контакт с меньшинством польских граждан в области, уже гипотетическая возможность получить помощь от польского представительства выделял сообщество польских граждан из общей массы населения советского тыла.
После прекращения дипломатических отношений с польским эмигрантским правительством местные польские организации стали контролироваться Советским Союзом. Создание в 1943 году новых структур: Союза польских патриотов, Компольдета и Упрособторга позволило охватить постепенно так или иначе всех бывших польских граждан. Решение об увеличении числа польских детских учреждений дало возможность хотя бы части детей учиться на польском языке. Несмотря на ведомственную подчинённость новых организаций и их встроенность в советский управленческий аппарат, большую часть непосредственной работы в них вели сами польские граждане. Степень самоорганизации особенно усилилась в конце рассматриваемого периода, в 1945-1946 гг., что несомненно было связано с освобождением Польши и подготовкой к репатриации. При этом Союз польских патриотов, оставаясь формально общественной организацией, получал фактически функции консульского органа.
Стратегии адаптации во многом были связаны с сохранением национальной идентичности. Можно отметить устойчивость общепольского патриотизма, несмотря на этническую разнородность мигрантов и наблюдаемые ассимиляционные процессы.
Репатриация польских граждан предстаёт организованным процессом, в котором участвуют переселенческий отдел и другие структуры облисполкома, а также местные власти и Южно-Уральская железная дорога. Но, главное, значительный вклад в нивелирование огрехов и вообще в проведение оптации и репатриации внесли сами польские граждане посредством Союза польских патриотов. Совместные усилия органов власти и польских граждан явились залогом успешного проведения репатриации. При этом репатрианты в рамках Союза польских патриотов показали высокий уровень самостоятельности, проявившийся, в частности, в сборе значительного репатриационного фонда.
Всё это даёт возможность квалифицировать польских граждан, разными путями оказавшихся в советском тылу, как особое активное меньшинство, способное к самоорганизации и использованию имеющихся каналов взаимодействия с советскими властями для решения собственных насущных проблем, включая сохранение национально-культурной самобытности. Это позволяет уже сейчас скорректировать сложившиеся историографические представления, хотя отдельные намеченные в работе аспекты заслуживают дальнейшего изучения.
Промышленный характер Челябинской области проявился в размещении польских граждан. Большая их часть проживала в городах и работала на оборонных заводах и стройках, а также была занята добычей полезных ископаемых. В качестве мест наибольшей концентрации польских граждан после 1942 года можно назвать, в первую очередь, Магнитогорск, Челябинск и Златоуст. Однако они работали и в других городах, в том числе на мелких предприятиях, а также в колхозах и совхозах по всей области.
Миграции польских граждан в Челябинскую область были вызваны событиями Второй мировой войны. Однако далеко не все из них можно назвать принудительными. В 1939-1940 годах большинство представляет собой вынужденных мигрантов, добровольно завербовавшихся на работу на различные предприятия области. В годы Великой Отечественной войны возрастает роль мобилизаций в перемещении трудовых ресурсов, однако и в этот период наблюдается слабо контролируемый процесс свободного перемещения людей, особенно усиливающийся в связи с эвакуацией и амнистиями.
Траектории адаптации польских граждан были связаны с созданием польских структур и организаций разнообразного характера. Форма и содержание деятельности таких организаций значительным образом зависели от политических условий конкретно-исторического момента. Если на первом этапе, в 1939-1941 гг. это были производственные бригады или ячейки МОПР, призванные, в частности интегрировать коллективы мигрантов в советское общество, то в дальнейшем был взят курс на отдельные польские организации. Период краткого советско-польского сближения, связанного с общей борьбой против нацистской Германии, привёл к деятельности структур посольства Республики Польша. Несмотря на то что Челябинское представительство сумело наладить контакт с меньшинством польских граждан в области, уже гипотетическая возможность получить помощь от польского представительства выделял сообщество польских граждан из общей массы населения советского тыла.
После прекращения дипломатических отношений с польским эмигрантским правительством местные польские организации стали контролироваться Советским Союзом. Создание в 1943 году новых структур: Союза польских патриотов, Компольдета и Упрособторга позволило охватить постепенно так или иначе всех бывших польских граждан. Решение об увеличении числа польских детских учреждений дало возможность хотя бы части детей учиться на польском языке. Несмотря на ведомственную подчинённость новых организаций и их встроенность в советский управленческий аппарат, большую часть непосредственной работы в них вели сами польские граждане. Степень самоорганизации особенно усилилась в конце рассматриваемого периода, в 1945-1946 гг., что несомненно было связано с освобождением Польши и подготовкой к репатриации. При этом Союз польских патриотов, оставаясь формально общественной организацией, получал фактически функции консульского органа.
Стратегии адаптации во многом были связаны с сохранением национальной идентичности. Можно отметить устойчивость общепольского патриотизма, несмотря на этническую разнородность мигрантов и наблюдаемые ассимиляционные процессы.
Репатриация польских граждан предстаёт организованным процессом, в котором участвуют переселенческий отдел и другие структуры облисполкома, а также местные власти и Южно-Уральская железная дорога. Но, главное, значительный вклад в нивелирование огрехов и вообще в проведение оптации и репатриации внесли сами польские граждане посредством Союза польских патриотов. Совместные усилия органов власти и польских граждан явились залогом успешного проведения репатриации. При этом репатрианты в рамках Союза польских патриотов показали высокий уровень самостоятельности, проявившийся, в частности, в сборе значительного репатриационного фонда.
Всё это даёт возможность квалифицировать польских граждан, разными путями оказавшихся в советском тылу, как особое активное меньшинство, способное к самоорганизации и использованию имеющихся каналов взаимодействия с советскими властями для решения собственных насущных проблем, включая сохранение национально-культурной самобытности. Это позволяет уже сейчас скорректировать сложившиеся историографические представления, хотя отдельные намеченные в работе аспекты заслуживают дальнейшего изучения.
