Помощь студентам в учебе
МУЗЕЙНЫЕ ПРАКТИКИ КАК СРЕДСТВО ИНКУЛЬТУРАЦИИ В ЭТНИЧЕСКУЮ КУЛЬТУРУ КОРЕННЫХ НАРОДОВ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ
|
ВВЕДЕНИЕ 3
1 Музейная коммуникация и инкультурация: теоретический аспект 20
1.1 Основные теории инкультурации 20
1.2 Теории музейной коммуникации 38
2 Теории музейной коммуникации 54
2.1 Музейные практики по актуализации этнокультурного наследия коренных
народов Западной Сибири 55
2.2 Принципы музейной коммуникации, способствующие инкультурации в
этническую культуру 79
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 83
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 86
1 Музейная коммуникация и инкультурация: теоретический аспект 20
1.1 Основные теории инкультурации 20
1.2 Теории музейной коммуникации 38
2 Теории музейной коммуникации 54
2.1 Музейные практики по актуализации этнокультурного наследия коренных
народов Западной Сибири 55
2.2 Принципы музейной коммуникации, способствующие инкультурации в
этническую культуру 79
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 83
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 86
Тема магистерской диссертации: Музейные практики как средство инкультурации в этническую культуру коренных народов Западной Сибири
Цель: рассмотреть взаимосвязь инкультурации и музейной коммуникации в теоретическом аспекте и применительно к музейным практикам, воссоздающим и транслирующим этническую культуру коренных народов Западной Сибири.
Задачи:
1. Проследить развитие концепций инкультурации;
2. Охарактеризовать основные концепции музейной коммуникации в контексте инкультурации;
3. Рассмотреть культурно-образовательные практики музеев Западной Сибири с точки зрения процесса инкультурации;
4. Выявить принципы музейной коммуникации, релевантные инкультурации в этническую культуру.
Объект диссертационного исследования: Инкультурация как процесс приобщения к культуре
Предмет диссертационного исследования: Музейные практики как средство инкультурации в традиционную культуру коренных народов Западной Сибири
Актуальность темы магистерской диссертации:
В современной российской действительности особенно остро стоит вопрос сохранения и актуализации этнокультурного наследия. Это обусловлено процессом глокализации, заключающемся в сосуществовании разнонаправленных тенденций: стремлению к усилению локальной специфики на фоне глобализации; и соответственно проблемой определения этнической и культурной идентичности, а значит, проблемой инкультурации в культурную общность.
Культура является основой для выстраивания взаимоотношений индивида с культурной общностью, она формирует ценностные приоритеты и мировосприятие. Инкультурация способствует формированию культурной идентичности, а значит, сохранению связи между поколениями, преемственности традиций и развитию культуры.
Проблема инкультурации в традиционную культуру коренных народов Сибири начинает прослеживаться при формировании к середине XX в. национальной интеллигенции и ее развитии. В научном дискурсе эта проблема формируется в 80-х гг. XX в. на волне возникновения феномена этнического Ренессанса - процесса возрождения этнической культуры и усиления борьбы за суверенитет и автономию среди народов, не имеющих автономной территории. Кроме того, с 1980-х гг. акцентируется внимание на культурном наследии в связи с осознанием его возможной утраты, в частности, в связи с активно развивающимися процессами коммерциализации культуры. Активизируется интерес научного и музейного сообщества к нематериальной культуре коренных народов, активно начинают проводиться исследования в этой области.
В настоящее время проблема инкультурации в культуру коренных народов Сибири не теряет своей актуальности, необходимость сохранения преемственности поколений и этнокультурного наследия в целом находит отклик и во внутренней политики России, принимаются новые законы. Так 20 октября 2022 г. был принят Федеральный закон «О нематериальном культурном достоянии Российской Федерации» от 20.10.2022 № 402-ФЗ, законодательно закрепивший необходимость сохранения нематериальной культуры коренных народов.
Научная проблема исследования заключается в исследовании процесса инкультурации как базового механизма вовлечения человека в культуру и выявлении его механизмов.
Гипотеза исследования заключается в том, что музейные практики, направленные на сохранение и популяризацию традиционной культуры коренных малочисленных народов Западной Сибири, способствуют инкультурации этих народов в этническую культуру.
Научная новизна: Прослежено развитие идей относительно трактовки концепта инкультурации в зарубежной и отечественной историографии на протяжении XX- XXI вв. Охарактеризованы различные подходы к музейной коммуникации, представленные в отечественных и зарубежных исследованиях, и обоснована их применимость к процессу инкультурации. Впервые культурно¬образовательные практики музеев Западной Сибири рассмотрены с точки зрения процесса инкультурации у коренных народов региона и выявлена разная степень эффективности реализуемых проектов. Определены принципы музейной коммуникации, способствующие инкультурации в этническую культуру. Впервые на примере коренных народов Западной Сибири раскрыта роль музея в процессе инкультурации личности в этническую культуру.
Методология исследования:
• Аналитический метод, заключающийся в выявлении, сборе и анализе информации о музейных практиках по актуализации культурного наследия коренных народов Западной Сибири;
• Системный анализ, в котором в роли системы выступает культура коренных народов Западной Сибири;
• Функциональный метод используется в исследовании для выявления функции и роли музейных практик в процессе инкультурации в этнокультуру коренных народов Западной Сибири;
• Сравнительный анализ, при помощи которого исследуются различные теории инкультурации и модели музейной коммуникации;
• Контент-анализ используется для оценки значимости тех или иных музейных практик в контексте актуализации этнокультурного наследия малочисленных коренных народов Западной Сибири. Рассматриваются публикации в социальных сетях учреждений, отзывы участников, СМИ;
• Описательный (дескриптичный) метод, заключающийся в описании музейных проектов.
Положения, выносимые на защиту:
1. Понятие инкультурации, введенное американским антропологом М. Херсковицем, привлекло внимание исследователей в XX в., когда были предложены разные варианты его трактовки. Первоначально оно получило автономный статус по отношению к социализации, но в связи с процессами глобализации подчеркивается их взаимосвязь. Дискуссионной стала проблема деления инкультурации на детский и взрослый уровни, выделения способов инкультурации, ее агентов. В начале XXI в. проблемы инкаультурации актуализировались в педагогических науках.
2. Процесс музейной коммуникации впервые концептуализировал Д. Камерон, развитием идей стала концепция расширенной коммуникации Э. Хупер-Гринхилл. На основе выделенных Р. Сандэллом социальной инклюзии и эксклюзии К. Коффи предложил активно включать этнические сообщества в процесс музейной коммуникации, а Дж. Клиффорд уделил им особое внимание в концепции музея как контактной зоны, превращая этнические сообщества в субъект музейной коммуникации. В отечественной историографии О. С. Сапанжа систематизирует зарубежный опыт и трактует процесс музейной коммуникации в аспекте трансляции культуры.
3. Отталкиваясь от положения Т.С. Курьяновой о комплексных культурно-образовательных практиках как наиболее эффективном способе актуализации нематериального этнокультурного наследия, на основе обобщения эмпирического материала делается вывод и об их эффективности и применительно к процессу инкультурации. Исходя из количественного и возрастного состава аудитории, обосновывается разная степень эффективности этих практик: музейных праздников, фестивалей, мастер-классов, интерактивных экскурсий и образовательных программ.
4. Музейные практики, целью которых является инкультурация в
этническую культуру, должны строиться на принципах интерактивности и коммуникативности, принципе этнической инклюзивности, принципе динамичности, принципе дифференциации аудитории и обратной связи, принципе подлинности.
Практическая значимость исследования: на основании опыта музейных практик по актуализации этнокультурного наследия коренных народов Западной Сибири и теорий инкультурации выработаны принципы, позволяющие эффективно приобщать к культуре коренного населения Сибири посредством музейной деятельности как представителей самой культуры, так и иноэтничное население региона. А основе доклада, сделанного автором диссертации на научно-практической конференции «Ермолаевские чтения- 2025» в Национальном музее Республики Тыва, принципы эффективности культурно-образовательных практик в процессе инкультурации были взяты музеем за методическую основу деятельности и отражены в принятом по итоге конференции плане развития учреждения.
Теоретическая значимость. В работе впервые рассматривается процесс инкультурации через призму культурной антропологии, теории музейной коммуникации и музейной педагогики как ее части, что позволяет глубже понять сложные процессы инкультурации и определить роль музея в этом процессе.
Степень изученности:
Первый этап в исследовании проблемы инкультурации характеризуется как период антропологических исследований культуры, отделяющих культурное от социального в рамках этнопсихологической школы. В этот период обосновывается возможность «обучения» культуре. Исследования антропологов развиваются из идеи исторического релятивизма, предложенной О. Шпенглером. В это время философы, психологи, социологи и т.д. также занимаются разработкой проблемы приобщения к культуре, однако, их исследования строятся во многом на междисциплинарном подходе, в первую очередь, на наработках антропологов.
Отечественный философ Г.Г. Шпет в 1927 г. издает книгу «Введение в этническую психологию» В ней выражается идея, что в культуре и истории народа нет психологического основания, то есть, она не обусловлена коллективной психологией ее представителей. Шпет видит психологию в другом - в отношении к феноменам культуры: мифам, ритуалам и т.д. Философ критикует объект исследования этнопсихологии, он считает, что исследователи в этом направлении должны изучать коллективные народные переживания, то есть, отвечать на вопросы: «Что народ любит? Чего народ боится?». Г.Г. Шпет одним из первых говорит о том, что культура не обусловлена биологически, а имеет в своей основе сознательное приобщение к ценностям и святыням данной культуры.
М. Херсковиц в работе «Культурная антропология» рассматривает культуру, как уникальную, обособленную. Антрополог отделяет культурное от социального. Он вводит понятие инкультурации как процесса приобщения в культуру, объясняет ее отличие от социализации. Также антрополог выделяет два этапа инкультурации: первый происходит в детстве, а второй - во взрослом возрасте.
Изучение проблемы взаимосвязи личности и культуры и развитие концепции культурного релятивизма находит продолжение в трудах представителей школы исследований культуры и личности в 1930-1940 гг. в США как разновидность психологического направления этнологии.
Американский антрополог Р. Бенедикт в статье «Конфигурации культуры» (1932 г.) выдвигает идею о различиях между культурами, обусловленных различиями в психологии ее членов. Она предполагает, что из- за общего опыта у членов одной и той же культуры встречаются идентичные психические заболевания и расстройства, что в дальнейшем также влияет на культуру.
В книге «Модели культуры» (1934 г.) автор развивает идеи культурного релятивизма и говорит о невозможности оценки других обществ по образцу западной культуры в связи с разницей культур. В этой работе автор говорит о взаимосвязи культуры и личности, развивает идею конфигурации культуры - особого типа личности или мировоззрения, свойственного конкретной культуре, возникшего в результате исторического процесса.
В своей книге «Зеркало для человека: введение в антропологию» , изданной в 1949 г., К.К.М. Клакхон также обращает внимание на яркие различия между культурами. Он выделяет особый процесс вхождения человека в конкретную культуру, однако, называет его «культуролизацией».
Антрополог М. Мид в исследовании «Культура и мир детства» (1963 г.) также определила приобщение к культуре как процесс, отличный от социализации, но происходящий одновременно с ней. Также автор выделила три типа культур в зависимости от способа инкультурации: постфигуративной, где дети учатся у взрослых, кофигуративной, дети и взрослые учатся у предшественников, префигуративной, дети и взрослые учатся друг у друга.
Психиатр А. Кардинер предложил теорию этнопсихологического характера. Он говорил о взаимосвязи практики детского воспитания, типа личности, доминирующих в данной культуре, и социальных институтов, присущих культуре. В работе «Психологические границы общества» (1943 г.) в обобщенном виде изложены главные идеи, которые легли в основу этнопсихологической школы, рассматривающей культуру в контексте характеристик, присущих «базисной» личности - средней, основной, типичной для конкретной культуры, формирующейся на основе общего опыта, характерного для всех членов конкретного общества.
Дж. Уайтинг в статье «Процесс социализации и личности» (1971 г.), опираясь на экспериментально-психологическую и социологическую методику, определяет роль окружения (природа, социальные институты, воспитывающие взрослые, культура и история) в процессе становления личности ребенка .
Известный специалист в области межкультурной коммуникации Г.К. Триандис в своей монографии «Культура и социальное поведение» уделяет внимание погружению в неродную культуру - аккультурации, он разделяет этот процесс на этапы: медовый месяц, культурный шок, принятие решений и интеграция. Медовый месяц - это стадия, характеризующаяся восторгом от новой культуры. На этой стадии индивид способен ее идеализировать, воспринимая ее как нечто уникальное и превосходящее родную культуру. После этого наступает стадия культурного шока, когда индивид сталкивается с трудностями адаптации. В этот период он может испытывать стресс, одиночество, разочарование, трудности в принятии ценностей и норм новой культуры. Это время также может характеризоваться идеализацией родной культуры. На стадии принятия решений индивид делает выбор либо о начале интеграции в культуру, либо о стремлении сохранить родную культуру. На заключительной стадии интеграции человек успешно объединяет элементы родной и неродной культур, создавая свою уникальную идентичность .
С 1970-х гг. на Западе начинается формирование и развитие школы музейной коммуникации. Новый подход отдает приоритетно значение человеку, а не музейному предмету. Музейная коммуникация здесь понимается как общение двух субъектов по поводу объектов показа, где один субъект наделяет эти объекты ценностным значением, а другой субъект эти значения усваивает.
Канадский музеевед Д.Ф. Камерон в своих работах впервые начинает рассматривать музей как коммуникационную систему и вводит понятие музейной коммуникации, обладающей спецификой - визуально пространственным характером. Автор концепции предполагает необходимость вербального первичного знакомства посетителя с информацией, что «обучает» его работе с предметами - символами культуры. Д. Камерон выделяет компоненты музейной коммуникации - это коммуникатор, сообщение и получатель. Предполагается, что в центре коммуникативной системы музея теперь должен встать посетитель, а не предмет.
Теорию музейной коммуникации продолжает развивать Э. Купер- Гринхилл, однако, она не соглашается с моделью музейной коммуникации, предложенной Д. Ф. Камероном, она считает, что модель Камерона предполагает начало коммуникации с конкретного источника, который сам устанавливает предмет коммуникации и определяет смысл, а значит, такая коммуникация является односторонней. Купер-Гринхилл предлагает модель расширенной музейной коммуникации, где в коммуникационный процесс добавляет обратную связь, которая, по ее мнению, необходима для диалога между музеем и посетителем.
Дж. Клиффорд в эссе «Museums as a contact zones»предлагает концепцию «музея как контактной зоны», по которой музеи должны отказаться от классической формы «музеев как коллекции» с четко выстроенной бинарной оппозицией, где центр - это область концентрации коллекций, а периферия - это область их осмысления. «Музей как контактная зона» должны стать пространством для равноправного диалога между культурами .
В отечественной историографии проблема инкульутрации обозначила себя в конце XX в. В.И. Козлов и А.Н. Ямское в статье «Этническая экология» характеризуют экологическую этнографию - течение в американской этнологии 1970-х гг., на раннем этапе формирования занимавшееся выявлением и объяснением процессов адаптации личности к материальной и духовной культуре, социальной структуре конкретного общества .
Следующий этап, начавшийся в конце XX в., характеризуется ростом интереса отечественных культурологов к проблеме инкультурации, исследования продолжают носить теоретический характер, разрабатываются проблемы инкультурации отдельных социальных групп, вырабатываются методы инкультурации. Появляются практические исследования, большая часть из которых рассматривает учебные учреждения как средства инкультурации.
И.А. Колесникова в научной статье «О феномене музейной педагогики» (1998 г.) с точки зрения педагогики исследует опыт усвоения моделей культуры в музее. Автор говорит о необходимости диалога, индивидуального подхода и использования интерактивных форм для эффективного приобщения ребенка к культурным ценностям. Также И.А. Колесникова отмечает необходимость целеполагания, определения применимости транслируемого в музее материала для реальной жизни ребенка.
Впервые термин «инкультурация» в отечественной науке использует Т.Г. Грушевицкая в учебном пособии «Основы межкультурной коммуникации» (2002 г.) культуролог дает определение инкультурации, выделяет ее составляющие части и функции, определяет практические формы деятельности как основной способ инкультурации индивида. Исходя из этого автор выделяет институты инкультурации, такие как СМИ, круг общения, различные организации.
Изучением проблемы инкультурации в России занималась отечественный культуролог и философ Г.А. Нигматуллина в своих работах «Инкультурация личности как предмет научных исследований» и монографии «Особенности процессов инкультурации российской молодежи на современном этапе» . Она говорит о том, что теперь процесс инкультурации должен включать в себя приобщение к общечеловеческим культурным ценностям. Поднимается вопрос корректности разделения инкультурации на уровни. Также в своей работе автор определяет особенности инкультурации молодежи в России.
Е.П. Комаровская в статье «Культурно-образовательная деятельность музеев и музейная педагогика» (2009 г.) говорит о новых тенденциях в музейном деле, связанных с изменением роли самого музея, теперь социальная направленность музеев возрастает, поэтому изменяется и подход к взаимодействию с посетителем, она называет это демократизацией культуры и концепцией «равных культурных возможностей». Согласно этой концепции, музей должен отталкиваться, в первую очередь, от интересов и возможностей общественных масс и уйти от «элитарных» культурных ценностей. Меняется само понимание образовательной работы музея: теперь педагогический процесс строится на междисциплинарных связях и направлен, в первую очередь, на социализацию.
В западных исследованиях антропологов и психологов уже в 2000-х гг. взаимосвязь музея и процесса инкультурации рассматривается намного чаще. Особенно это заметно у американских исследователей. Это связано с большим потоком мигрантов и необходимостью интеграции их в западную культуру.
Так, статья Кевина Кофи «Культурная инклюзия, изоляция и формирующая роль музеев» (2008 г.) рассматривает музейную коммуникацию как средство интеграции в культуру, общество, социальную группу, политическое поле. В статье также рассматривается возможность отчуждения личности при помощи музейной коммуникации.
В статье канадских психологов Р. Менны и Д. Хаким-Ларсон «Аккультурация и инкультурация: процесс принятия этнической идентичности» (2016 г.) комплексно исследуется проблема интеграции арабов в американскую культуру - аккультурации, и инкультурации в родную культуру проживающих в Канаде арабов.
С 2010-х гг. в отечественной науке поднимается вопрос применимости существующих концепций музейной коммуникации, выдвигаются идеи исследований на стыке музеологии и культурологии, которые позволят рассмотреть музейные практики как способ трансляции культуры.
О.С. Сапанжа в своей монографии «Теория музея и музейности: историографический обзор и историческая типология» (2011 г.) и учебном пособии «Музеология: историография и методология» (2014 г.) рассматривает проблему взаимосвязи современного музейного дела и культурологической парадигмы, не получившей принятия в музееведении в момент ее формирования в XX в.. Автор говорит о проблеме системного знания о музее как социокультурном институте, о возможности эффективного исследования феномена музейной культуры в контексте современной культурологии и культурологического подхода.
В статье «Развитие представлений о музейной коммуникации» О.С. Сапанжа описывает историю развития концепции музейной коммуникации с 1960-х гг. и аргументирует актуальность исследований музея как коммуникационной системы.
В учебном пособии «Основы музейной коммуникации» О.С. Сапанжа, рассматривая коммуникационные каналы музея, наделяет его ролью посредника между человеком и культурой. Музей становится пространством трансляции культурных моделей и их актуализации в пространстве культуры, что делает возможным инкультурацию в музее.
Более подробно о музее как институте инкультурации пишет бывший директор ГМИ им. А.С. Пушкина Е. А. Богатырев в статье «Музей как фактор формирования духовно-культурной идентичности населения современного российского мегаполиса» (2009 г.). Автор отмечает посредническую функцию музея между человеком и культурой: человек учится понимать транслируемую музеем культуру, а значит, становится способен применить ее к собственной жизни.
А.В. Смирнов в статье «Современный музей: коммуникация или коммеморация» (2016 г.) обосновывает необходимость пересмотра подхода к музейной коммуникации в связи с формированием новых тенденций в музейной деятельности, которые знаменуются переходом от трансляции научного знания к эмоциональному приобщению посетителей к культуре.
С 2010-х гг. российские музеологи активно разрабатывают проблему сохранения культурного наследия коренных народов Сибири. Как правило, исследования носят практический характер. Много внимания уделяется проблеме актуализации культурного наследия коренных народов, в том числе, в контексте использования цифровых технологий.
В кандидатской диссертации Т.С. Курьяновой «Актуализация культурного наследия в музеях Южной Сибири» (2013 г.)24 разрабатываются теоретические и практические аспекты актуализации культурного наследия музейными средставми, например, в работе отражен опыт Национального музея Республики Алтай имени А.В. Анохина в реализации соответствующих проектов.
В статье С.М. Малиновской «Коренные малочисленные народы Нарымского края: возможности сохранения языка и культуры» (2013 г.) охарактеризован фестиваль народов Севера «Этюды Севера», проводимый в Томской области с точки зрения эффективности в качестве метода сохранения этнокультурного наследия селькупов, в ом числе, языка.
Статья Н.В. Золотаревой «Технологии актуализации этнокультурного наследия в музее искусств народов Севера (С. Каргасок)» (2015 г.) анализирует деятельность музея искусств народов Севера по актуализации этнокультурного наследия восточных хантов, характеризует вклад музея как участника фестиваля народов Севера «Этюды Севера», а также содержит информацию о самом фестивале.
Статья О.М. Рындиной «Этническая культура, цифровизация и неотрадиционализм»11 (2019 г.) исследует проблему интерпретации этнической культуры в условиях современного глобального общества и цифровизации. Определяются способы включения цифровых технологий в музейные практики.
В статьях М.Ю. Чарышовой «Национальные игры народного праздника Эл-Ойын» и «Музейная и общественная формы актуализации этнокультурного наследия алтайцев» (2021 г.) представлена информация об истории проведения и структуре национального фестиваля Республики Алтай «Эл-Ойын», в организации которого принимают участие музеи, также в фестиваль охарактеризован как этнокультурный конструкт.
В научной статье «У нас культура стала выходить изнутри: этнокультурное наследие в постсоветских идентификационных стратегиях и практиках обских угров» (2022 г.) Е.А. Пивнева рассмотрены современные практики содействия развитию этнической идентичности обских угров посредством актуализации культурного наследия, в том числе музея «Торум Маа».
В целом, за период с начала XX в. по настоящее время постоянно велись исследования в области разработки способов инкультурации в этническую культуру. В отечественной науке в последние 30 лет большое внимание уделялось разработке методики инкультурации в этническую культуру коренных народов Российской Федерации, в том числе, в культуру народов Западной Сибири, однако, больший пласт исследований посвящен инкультурации как функции учебных заведений, преимущественно школ. Музей как средство инкультурации в этническую культуру практически не рассматривается.
Структура магистерской диссертации:
Во введении раскрываются основные положения работы: актуальность темы исследования, цели и задачи, предмет и объект исследования, степень изученности, научная новизна, практическая и теоретическая значимость.
В первой главе «Музейная коммуникация и инкультурация: теоретический аспект» прослеживается развитие концепции инкультурации, предложенной М. Херсковицем, в антропологических и психологических исследованиях этнопсихологической школы (М. Мид, Р. Бенедикт, К.К.М Клакхон, А. Кардинер), культурологических (Т.Г. Грушевицкая), педагогических (А.А. Мальцева, И.М. Швец) исследованиях в XX - XXI вв. В главе также рассматриваются концепции музейной коммуникации Д. Камерона, Э. Хупер-Гринхилл, Дж. Клиффорда, К. Коффи, О.С. Сапанжи. Делается вывод о возможности инкультурации в культуру посредством музейной коммуникации.
Во второй главе «Музейные практики как средство инкультурации» рассматриваются музейные культурно-образовательные практики актуализации этнокультурного наследия коренных народов Западной Сибири. Анализируется инкультурационный потенциал календарных праздников ханты и манси и интерактивных программ, проводимых Этнографическим музеем под открытым небом «Торум Маа»; национальных праздников Республики Алтай «Эл-Ойын» и «Чага Байрам», интерактивных программ Национального музея Республики Алтай имени А.В. Анохина; этнокультурного фестиваля народов Севера «Этюды Севера». Выявляются принципы, необходимые для эффективной инкультурации в этническую культуру посредством музейной коммуникации.
В заключении представлены результаты исследования.
Цель: рассмотреть взаимосвязь инкультурации и музейной коммуникации в теоретическом аспекте и применительно к музейным практикам, воссоздающим и транслирующим этническую культуру коренных народов Западной Сибири.
Задачи:
1. Проследить развитие концепций инкультурации;
2. Охарактеризовать основные концепции музейной коммуникации в контексте инкультурации;
3. Рассмотреть культурно-образовательные практики музеев Западной Сибири с точки зрения процесса инкультурации;
4. Выявить принципы музейной коммуникации, релевантные инкультурации в этническую культуру.
Объект диссертационного исследования: Инкультурация как процесс приобщения к культуре
Предмет диссертационного исследования: Музейные практики как средство инкультурации в традиционную культуру коренных народов Западной Сибири
Актуальность темы магистерской диссертации:
В современной российской действительности особенно остро стоит вопрос сохранения и актуализации этнокультурного наследия. Это обусловлено процессом глокализации, заключающемся в сосуществовании разнонаправленных тенденций: стремлению к усилению локальной специфики на фоне глобализации; и соответственно проблемой определения этнической и культурной идентичности, а значит, проблемой инкультурации в культурную общность.
Культура является основой для выстраивания взаимоотношений индивида с культурной общностью, она формирует ценностные приоритеты и мировосприятие. Инкультурация способствует формированию культурной идентичности, а значит, сохранению связи между поколениями, преемственности традиций и развитию культуры.
Проблема инкультурации в традиционную культуру коренных народов Сибири начинает прослеживаться при формировании к середине XX в. национальной интеллигенции и ее развитии. В научном дискурсе эта проблема формируется в 80-х гг. XX в. на волне возникновения феномена этнического Ренессанса - процесса возрождения этнической культуры и усиления борьбы за суверенитет и автономию среди народов, не имеющих автономной территории. Кроме того, с 1980-х гг. акцентируется внимание на культурном наследии в связи с осознанием его возможной утраты, в частности, в связи с активно развивающимися процессами коммерциализации культуры. Активизируется интерес научного и музейного сообщества к нематериальной культуре коренных народов, активно начинают проводиться исследования в этой области.
В настоящее время проблема инкультурации в культуру коренных народов Сибири не теряет своей актуальности, необходимость сохранения преемственности поколений и этнокультурного наследия в целом находит отклик и во внутренней политики России, принимаются новые законы. Так 20 октября 2022 г. был принят Федеральный закон «О нематериальном культурном достоянии Российской Федерации» от 20.10.2022 № 402-ФЗ, законодательно закрепивший необходимость сохранения нематериальной культуры коренных народов.
Научная проблема исследования заключается в исследовании процесса инкультурации как базового механизма вовлечения человека в культуру и выявлении его механизмов.
Гипотеза исследования заключается в том, что музейные практики, направленные на сохранение и популяризацию традиционной культуры коренных малочисленных народов Западной Сибири, способствуют инкультурации этих народов в этническую культуру.
Научная новизна: Прослежено развитие идей относительно трактовки концепта инкультурации в зарубежной и отечественной историографии на протяжении XX- XXI вв. Охарактеризованы различные подходы к музейной коммуникации, представленные в отечественных и зарубежных исследованиях, и обоснована их применимость к процессу инкультурации. Впервые культурно¬образовательные практики музеев Западной Сибири рассмотрены с точки зрения процесса инкультурации у коренных народов региона и выявлена разная степень эффективности реализуемых проектов. Определены принципы музейной коммуникации, способствующие инкультурации в этническую культуру. Впервые на примере коренных народов Западной Сибири раскрыта роль музея в процессе инкультурации личности в этническую культуру.
Методология исследования:
• Аналитический метод, заключающийся в выявлении, сборе и анализе информации о музейных практиках по актуализации культурного наследия коренных народов Западной Сибири;
• Системный анализ, в котором в роли системы выступает культура коренных народов Западной Сибири;
• Функциональный метод используется в исследовании для выявления функции и роли музейных практик в процессе инкультурации в этнокультуру коренных народов Западной Сибири;
• Сравнительный анализ, при помощи которого исследуются различные теории инкультурации и модели музейной коммуникации;
• Контент-анализ используется для оценки значимости тех или иных музейных практик в контексте актуализации этнокультурного наследия малочисленных коренных народов Западной Сибири. Рассматриваются публикации в социальных сетях учреждений, отзывы участников, СМИ;
• Описательный (дескриптичный) метод, заключающийся в описании музейных проектов.
Положения, выносимые на защиту:
1. Понятие инкультурации, введенное американским антропологом М. Херсковицем, привлекло внимание исследователей в XX в., когда были предложены разные варианты его трактовки. Первоначально оно получило автономный статус по отношению к социализации, но в связи с процессами глобализации подчеркивается их взаимосвязь. Дискуссионной стала проблема деления инкультурации на детский и взрослый уровни, выделения способов инкультурации, ее агентов. В начале XXI в. проблемы инкаультурации актуализировались в педагогических науках.
2. Процесс музейной коммуникации впервые концептуализировал Д. Камерон, развитием идей стала концепция расширенной коммуникации Э. Хупер-Гринхилл. На основе выделенных Р. Сандэллом социальной инклюзии и эксклюзии К. Коффи предложил активно включать этнические сообщества в процесс музейной коммуникации, а Дж. Клиффорд уделил им особое внимание в концепции музея как контактной зоны, превращая этнические сообщества в субъект музейной коммуникации. В отечественной историографии О. С. Сапанжа систематизирует зарубежный опыт и трактует процесс музейной коммуникации в аспекте трансляции культуры.
3. Отталкиваясь от положения Т.С. Курьяновой о комплексных культурно-образовательных практиках как наиболее эффективном способе актуализации нематериального этнокультурного наследия, на основе обобщения эмпирического материала делается вывод и об их эффективности и применительно к процессу инкультурации. Исходя из количественного и возрастного состава аудитории, обосновывается разная степень эффективности этих практик: музейных праздников, фестивалей, мастер-классов, интерактивных экскурсий и образовательных программ.
4. Музейные практики, целью которых является инкультурация в
этническую культуру, должны строиться на принципах интерактивности и коммуникативности, принципе этнической инклюзивности, принципе динамичности, принципе дифференциации аудитории и обратной связи, принципе подлинности.
Практическая значимость исследования: на основании опыта музейных практик по актуализации этнокультурного наследия коренных народов Западной Сибири и теорий инкультурации выработаны принципы, позволяющие эффективно приобщать к культуре коренного населения Сибири посредством музейной деятельности как представителей самой культуры, так и иноэтничное население региона. А основе доклада, сделанного автором диссертации на научно-практической конференции «Ермолаевские чтения- 2025» в Национальном музее Республики Тыва, принципы эффективности культурно-образовательных практик в процессе инкультурации были взяты музеем за методическую основу деятельности и отражены в принятом по итоге конференции плане развития учреждения.
Теоретическая значимость. В работе впервые рассматривается процесс инкультурации через призму культурной антропологии, теории музейной коммуникации и музейной педагогики как ее части, что позволяет глубже понять сложные процессы инкультурации и определить роль музея в этом процессе.
Степень изученности:
Первый этап в исследовании проблемы инкультурации характеризуется как период антропологических исследований культуры, отделяющих культурное от социального в рамках этнопсихологической школы. В этот период обосновывается возможность «обучения» культуре. Исследования антропологов развиваются из идеи исторического релятивизма, предложенной О. Шпенглером. В это время философы, психологи, социологи и т.д. также занимаются разработкой проблемы приобщения к культуре, однако, их исследования строятся во многом на междисциплинарном подходе, в первую очередь, на наработках антропологов.
Отечественный философ Г.Г. Шпет в 1927 г. издает книгу «Введение в этническую психологию» В ней выражается идея, что в культуре и истории народа нет психологического основания, то есть, она не обусловлена коллективной психологией ее представителей. Шпет видит психологию в другом - в отношении к феноменам культуры: мифам, ритуалам и т.д. Философ критикует объект исследования этнопсихологии, он считает, что исследователи в этом направлении должны изучать коллективные народные переживания, то есть, отвечать на вопросы: «Что народ любит? Чего народ боится?». Г.Г. Шпет одним из первых говорит о том, что культура не обусловлена биологически, а имеет в своей основе сознательное приобщение к ценностям и святыням данной культуры.
М. Херсковиц в работе «Культурная антропология» рассматривает культуру, как уникальную, обособленную. Антрополог отделяет культурное от социального. Он вводит понятие инкультурации как процесса приобщения в культуру, объясняет ее отличие от социализации. Также антрополог выделяет два этапа инкультурации: первый происходит в детстве, а второй - во взрослом возрасте.
Изучение проблемы взаимосвязи личности и культуры и развитие концепции культурного релятивизма находит продолжение в трудах представителей школы исследований культуры и личности в 1930-1940 гг. в США как разновидность психологического направления этнологии.
Американский антрополог Р. Бенедикт в статье «Конфигурации культуры» (1932 г.) выдвигает идею о различиях между культурами, обусловленных различиями в психологии ее членов. Она предполагает, что из- за общего опыта у членов одной и той же культуры встречаются идентичные психические заболевания и расстройства, что в дальнейшем также влияет на культуру.
В книге «Модели культуры» (1934 г.) автор развивает идеи культурного релятивизма и говорит о невозможности оценки других обществ по образцу западной культуры в связи с разницей культур. В этой работе автор говорит о взаимосвязи культуры и личности, развивает идею конфигурации культуры - особого типа личности или мировоззрения, свойственного конкретной культуре, возникшего в результате исторического процесса.
В своей книге «Зеркало для человека: введение в антропологию» , изданной в 1949 г., К.К.М. Клакхон также обращает внимание на яркие различия между культурами. Он выделяет особый процесс вхождения человека в конкретную культуру, однако, называет его «культуролизацией».
Антрополог М. Мид в исследовании «Культура и мир детства» (1963 г.) также определила приобщение к культуре как процесс, отличный от социализации, но происходящий одновременно с ней. Также автор выделила три типа культур в зависимости от способа инкультурации: постфигуративной, где дети учатся у взрослых, кофигуративной, дети и взрослые учатся у предшественников, префигуративной, дети и взрослые учатся друг у друга.
Психиатр А. Кардинер предложил теорию этнопсихологического характера. Он говорил о взаимосвязи практики детского воспитания, типа личности, доминирующих в данной культуре, и социальных институтов, присущих культуре. В работе «Психологические границы общества» (1943 г.) в обобщенном виде изложены главные идеи, которые легли в основу этнопсихологической школы, рассматривающей культуру в контексте характеристик, присущих «базисной» личности - средней, основной, типичной для конкретной культуры, формирующейся на основе общего опыта, характерного для всех членов конкретного общества.
Дж. Уайтинг в статье «Процесс социализации и личности» (1971 г.), опираясь на экспериментально-психологическую и социологическую методику, определяет роль окружения (природа, социальные институты, воспитывающие взрослые, культура и история) в процессе становления личности ребенка .
Известный специалист в области межкультурной коммуникации Г.К. Триандис в своей монографии «Культура и социальное поведение» уделяет внимание погружению в неродную культуру - аккультурации, он разделяет этот процесс на этапы: медовый месяц, культурный шок, принятие решений и интеграция. Медовый месяц - это стадия, характеризующаяся восторгом от новой культуры. На этой стадии индивид способен ее идеализировать, воспринимая ее как нечто уникальное и превосходящее родную культуру. После этого наступает стадия культурного шока, когда индивид сталкивается с трудностями адаптации. В этот период он может испытывать стресс, одиночество, разочарование, трудности в принятии ценностей и норм новой культуры. Это время также может характеризоваться идеализацией родной культуры. На стадии принятия решений индивид делает выбор либо о начале интеграции в культуру, либо о стремлении сохранить родную культуру. На заключительной стадии интеграции человек успешно объединяет элементы родной и неродной культур, создавая свою уникальную идентичность .
С 1970-х гг. на Западе начинается формирование и развитие школы музейной коммуникации. Новый подход отдает приоритетно значение человеку, а не музейному предмету. Музейная коммуникация здесь понимается как общение двух субъектов по поводу объектов показа, где один субъект наделяет эти объекты ценностным значением, а другой субъект эти значения усваивает.
Канадский музеевед Д.Ф. Камерон в своих работах впервые начинает рассматривать музей как коммуникационную систему и вводит понятие музейной коммуникации, обладающей спецификой - визуально пространственным характером. Автор концепции предполагает необходимость вербального первичного знакомства посетителя с информацией, что «обучает» его работе с предметами - символами культуры. Д. Камерон выделяет компоненты музейной коммуникации - это коммуникатор, сообщение и получатель. Предполагается, что в центре коммуникативной системы музея теперь должен встать посетитель, а не предмет.
Теорию музейной коммуникации продолжает развивать Э. Купер- Гринхилл, однако, она не соглашается с моделью музейной коммуникации, предложенной Д. Ф. Камероном, она считает, что модель Камерона предполагает начало коммуникации с конкретного источника, который сам устанавливает предмет коммуникации и определяет смысл, а значит, такая коммуникация является односторонней. Купер-Гринхилл предлагает модель расширенной музейной коммуникации, где в коммуникационный процесс добавляет обратную связь, которая, по ее мнению, необходима для диалога между музеем и посетителем.
Дж. Клиффорд в эссе «Museums as a contact zones»предлагает концепцию «музея как контактной зоны», по которой музеи должны отказаться от классической формы «музеев как коллекции» с четко выстроенной бинарной оппозицией, где центр - это область концентрации коллекций, а периферия - это область их осмысления. «Музей как контактная зона» должны стать пространством для равноправного диалога между культурами .
В отечественной историографии проблема инкульутрации обозначила себя в конце XX в. В.И. Козлов и А.Н. Ямское в статье «Этническая экология» характеризуют экологическую этнографию - течение в американской этнологии 1970-х гг., на раннем этапе формирования занимавшееся выявлением и объяснением процессов адаптации личности к материальной и духовной культуре, социальной структуре конкретного общества .
Следующий этап, начавшийся в конце XX в., характеризуется ростом интереса отечественных культурологов к проблеме инкультурации, исследования продолжают носить теоретический характер, разрабатываются проблемы инкультурации отдельных социальных групп, вырабатываются методы инкультурации. Появляются практические исследования, большая часть из которых рассматривает учебные учреждения как средства инкультурации.
И.А. Колесникова в научной статье «О феномене музейной педагогики» (1998 г.) с точки зрения педагогики исследует опыт усвоения моделей культуры в музее. Автор говорит о необходимости диалога, индивидуального подхода и использования интерактивных форм для эффективного приобщения ребенка к культурным ценностям. Также И.А. Колесникова отмечает необходимость целеполагания, определения применимости транслируемого в музее материала для реальной жизни ребенка.
Впервые термин «инкультурация» в отечественной науке использует Т.Г. Грушевицкая в учебном пособии «Основы межкультурной коммуникации» (2002 г.) культуролог дает определение инкультурации, выделяет ее составляющие части и функции, определяет практические формы деятельности как основной способ инкультурации индивида. Исходя из этого автор выделяет институты инкультурации, такие как СМИ, круг общения, различные организации.
Изучением проблемы инкультурации в России занималась отечественный культуролог и философ Г.А. Нигматуллина в своих работах «Инкультурация личности как предмет научных исследований» и монографии «Особенности процессов инкультурации российской молодежи на современном этапе» . Она говорит о том, что теперь процесс инкультурации должен включать в себя приобщение к общечеловеческим культурным ценностям. Поднимается вопрос корректности разделения инкультурации на уровни. Также в своей работе автор определяет особенности инкультурации молодежи в России.
Е.П. Комаровская в статье «Культурно-образовательная деятельность музеев и музейная педагогика» (2009 г.) говорит о новых тенденциях в музейном деле, связанных с изменением роли самого музея, теперь социальная направленность музеев возрастает, поэтому изменяется и подход к взаимодействию с посетителем, она называет это демократизацией культуры и концепцией «равных культурных возможностей». Согласно этой концепции, музей должен отталкиваться, в первую очередь, от интересов и возможностей общественных масс и уйти от «элитарных» культурных ценностей. Меняется само понимание образовательной работы музея: теперь педагогический процесс строится на междисциплинарных связях и направлен, в первую очередь, на социализацию.
В западных исследованиях антропологов и психологов уже в 2000-х гг. взаимосвязь музея и процесса инкультурации рассматривается намного чаще. Особенно это заметно у американских исследователей. Это связано с большим потоком мигрантов и необходимостью интеграции их в западную культуру.
Так, статья Кевина Кофи «Культурная инклюзия, изоляция и формирующая роль музеев» (2008 г.) рассматривает музейную коммуникацию как средство интеграции в культуру, общество, социальную группу, политическое поле. В статье также рассматривается возможность отчуждения личности при помощи музейной коммуникации.
В статье канадских психологов Р. Менны и Д. Хаким-Ларсон «Аккультурация и инкультурация: процесс принятия этнической идентичности» (2016 г.) комплексно исследуется проблема интеграции арабов в американскую культуру - аккультурации, и инкультурации в родную культуру проживающих в Канаде арабов.
С 2010-х гг. в отечественной науке поднимается вопрос применимости существующих концепций музейной коммуникации, выдвигаются идеи исследований на стыке музеологии и культурологии, которые позволят рассмотреть музейные практики как способ трансляции культуры.
О.С. Сапанжа в своей монографии «Теория музея и музейности: историографический обзор и историческая типология» (2011 г.) и учебном пособии «Музеология: историография и методология» (2014 г.) рассматривает проблему взаимосвязи современного музейного дела и культурологической парадигмы, не получившей принятия в музееведении в момент ее формирования в XX в.. Автор говорит о проблеме системного знания о музее как социокультурном институте, о возможности эффективного исследования феномена музейной культуры в контексте современной культурологии и культурологического подхода.
В статье «Развитие представлений о музейной коммуникации» О.С. Сапанжа описывает историю развития концепции музейной коммуникации с 1960-х гг. и аргументирует актуальность исследований музея как коммуникационной системы.
В учебном пособии «Основы музейной коммуникации» О.С. Сапанжа, рассматривая коммуникационные каналы музея, наделяет его ролью посредника между человеком и культурой. Музей становится пространством трансляции культурных моделей и их актуализации в пространстве культуры, что делает возможным инкультурацию в музее.
Более подробно о музее как институте инкультурации пишет бывший директор ГМИ им. А.С. Пушкина Е. А. Богатырев в статье «Музей как фактор формирования духовно-культурной идентичности населения современного российского мегаполиса» (2009 г.). Автор отмечает посредническую функцию музея между человеком и культурой: человек учится понимать транслируемую музеем культуру, а значит, становится способен применить ее к собственной жизни.
А.В. Смирнов в статье «Современный музей: коммуникация или коммеморация» (2016 г.) обосновывает необходимость пересмотра подхода к музейной коммуникации в связи с формированием новых тенденций в музейной деятельности, которые знаменуются переходом от трансляции научного знания к эмоциональному приобщению посетителей к культуре.
С 2010-х гг. российские музеологи активно разрабатывают проблему сохранения культурного наследия коренных народов Сибири. Как правило, исследования носят практический характер. Много внимания уделяется проблеме актуализации культурного наследия коренных народов, в том числе, в контексте использования цифровых технологий.
В кандидатской диссертации Т.С. Курьяновой «Актуализация культурного наследия в музеях Южной Сибири» (2013 г.)24 разрабатываются теоретические и практические аспекты актуализации культурного наследия музейными средставми, например, в работе отражен опыт Национального музея Республики Алтай имени А.В. Анохина в реализации соответствующих проектов.
В статье С.М. Малиновской «Коренные малочисленные народы Нарымского края: возможности сохранения языка и культуры» (2013 г.) охарактеризован фестиваль народов Севера «Этюды Севера», проводимый в Томской области с точки зрения эффективности в качестве метода сохранения этнокультурного наследия селькупов, в ом числе, языка.
Статья Н.В. Золотаревой «Технологии актуализации этнокультурного наследия в музее искусств народов Севера (С. Каргасок)» (2015 г.) анализирует деятельность музея искусств народов Севера по актуализации этнокультурного наследия восточных хантов, характеризует вклад музея как участника фестиваля народов Севера «Этюды Севера», а также содержит информацию о самом фестивале.
Статья О.М. Рындиной «Этническая культура, цифровизация и неотрадиционализм»11 (2019 г.) исследует проблему интерпретации этнической культуры в условиях современного глобального общества и цифровизации. Определяются способы включения цифровых технологий в музейные практики.
В статьях М.Ю. Чарышовой «Национальные игры народного праздника Эл-Ойын» и «Музейная и общественная формы актуализации этнокультурного наследия алтайцев» (2021 г.) представлена информация об истории проведения и структуре национального фестиваля Республики Алтай «Эл-Ойын», в организации которого принимают участие музеи, также в фестиваль охарактеризован как этнокультурный конструкт.
В научной статье «У нас культура стала выходить изнутри: этнокультурное наследие в постсоветских идентификационных стратегиях и практиках обских угров» (2022 г.) Е.А. Пивнева рассмотрены современные практики содействия развитию этнической идентичности обских угров посредством актуализации культурного наследия, в том числе музея «Торум Маа».
В целом, за период с начала XX в. по настоящее время постоянно велись исследования в области разработки способов инкультурации в этническую культуру. В отечественной науке в последние 30 лет большое внимание уделялось разработке методики инкультурации в этническую культуру коренных народов Российской Федерации, в том числе, в культуру народов Западной Сибири, однако, больший пласт исследований посвящен инкультурации как функции учебных заведений, преимущественно школ. Музей как средство инкультурации в этническую культуру практически не рассматривается.
Структура магистерской диссертации:
Во введении раскрываются основные положения работы: актуальность темы исследования, цели и задачи, предмет и объект исследования, степень изученности, научная новизна, практическая и теоретическая значимость.
В первой главе «Музейная коммуникация и инкультурация: теоретический аспект» прослеживается развитие концепции инкультурации, предложенной М. Херсковицем, в антропологических и психологических исследованиях этнопсихологической школы (М. Мид, Р. Бенедикт, К.К.М Клакхон, А. Кардинер), культурологических (Т.Г. Грушевицкая), педагогических (А.А. Мальцева, И.М. Швец) исследованиях в XX - XXI вв. В главе также рассматриваются концепции музейной коммуникации Д. Камерона, Э. Хупер-Гринхилл, Дж. Клиффорда, К. Коффи, О.С. Сапанжи. Делается вывод о возможности инкультурации в культуру посредством музейной коммуникации.
Во второй главе «Музейные практики как средство инкультурации» рассматриваются музейные культурно-образовательные практики актуализации этнокультурного наследия коренных народов Западной Сибири. Анализируется инкультурационный потенциал календарных праздников ханты и манси и интерактивных программ, проводимых Этнографическим музеем под открытым небом «Торум Маа»; национальных праздников Республики Алтай «Эл-Ойын» и «Чага Байрам», интерактивных программ Национального музея Республики Алтай имени А.В. Анохина; этнокультурного фестиваля народов Севера «Этюды Севера». Выявляются принципы, необходимые для эффективной инкультурации в этническую культуру посредством музейной коммуникации.
В заключении представлены результаты исследования.
Концепция инкультурации была предложена М. Херсковицем, понимавшим ее как процесс приобщения в культуру, отличный от процесса социализации, но тесно с ним связанный. Инкультурация происходит на детском и взрослом уровне. Исследования инкультурации продолжаются у представителей этнопсихологической школы антропологии (Р. Бенедикт, М. Мид) и психологии (К. Клакхон, А. Кардинер), они делают вывод о влиянии культуры, методов воспитания и общекультурного детского опыта на формирование личности человека. К. Гирц предлагает семиотический подход к интерпретации культуры, акцентирующим внимание на изменчивости культуры под влиянием ее членов.
В 1980-х гг. этнопсихологическая школа претерпевает кризис под влиянием постмодернистской критики (М. Карритерс), исследования процесса инкультурации становятся междисциплинарными, выходят за рамки этнопсихологии, увеличивается количество практических исследований. Как область культурологических исследований проблема инкультурации приходит в Россию в конце ХХ в. Т.Г. Грушевицкой инкультурация рассматривается как обучение индивида традициям и нормам культуры в процессе взаимообмена между человеком и культурой, акцентируется внимание на роли институтов и агентов инкультурации в данном процессе. Большое распространение в отечественной науке получают педагогические исследования инкультурации, исследующие инкультурационный потенциал школ и первичную инкультурацию (А.А. Мальцева, И.М. Швец).
Концепция музейной коммуникации предложена Д.Ф. Камероном, он рассматривает ее как процесс общения посетителя с «реальными» вещами» - музейными предметами, условием для которой является понимание посетителем «языка вещей» и способность музея формировать высказывания через экспозицию. Модель музейной коммуникации Камерона состоит из 83
музея, посетителя и смыслов, предлагаемых музеем. Расширенную модель музейной коммуникации предлагает Э. Хупер-Гринхилл, дополняя предыдущую модель обратной связью. Дж. Клиффордом предлагается концепция «музея как контактной зоны», согласно которой музей должен не поддерживать бинарные оппозиции между культурным центром и культурой- периферией, а создавать пространство для их взаимодействия, включать этнические сообщества в музейные процессы. Музей как социальный институт продолжает рассматриваться в работах Р. Сандэлл, К. Коффи. Музей способен выступать институтом инклюзии, т. е. включать вытесненные группы, такие как этнические меньшинства; музеи способны формировать общественное мнение и ценности. Музей является посредником между человеком и культурой (О.С. Сапанжа), а музейная коммуникация - способом трансляции и актуализации культуры. Таким образом, музейная коммуникация способствует инкультурации, а музей является агентом инкультурации.
Музейные практики могут способствовать инкультурации в этническую культуру коренных народов Западной Сибири, однако с разной степенью эффективности.
Программы, посвященные календарным праздникам ханты и манси («Обряд подношения Луне «Тылащ Пори», Вороний день, Праздник трясогузки), проводятся в музее «Торум Маа». Они интегрируют носителей культуры в процесс проведения программ, а посетителей включают в процесс воспроизводства культурного наследия, создавая пространство для культурного обмена, что способствует эффективной инкультурации.
В Национальном музее Республики Алтай имени А.В. Анохина проводятся разнообразные мероприятия, направленные на популяризацию этнической культуры алтайцев. Мастер-классы по изготовлению алтайской стеганой шапки и «Войлочная азбука» обладают потенциалом для инкультурации, так как их основой является обучение традиционным технологиям и использование интерактивного формата. Мастер-классы по изготовлению шоперов не эффективны для инкультурации, так как элементы традиционной культуры в них лишены символического значения и имеют второстепенное значение в программе. Интерактивная экскурсия «Быт алтайцев» является эффективной формой инкультурации для целевой группы - студентов и школьников, так как сочетает несколько элементов этнической культуры, в том числе язык, а также строится на основе возрастных особенностей и потребностей аудитории. Праздник «Чага-Байрам» и фестиваль «Эл-Ойын» комплексно представляют этническую культуру алтайцев, сочетая в себе разные формы взаимодействия с посетителем. Они наиболее эффективно способствуют инкультурации для широкой аудитории.
Фестиваль «Этюды Севера», организуемый в Томской области, направлен на популяризацию и актуализацию культурного наследия селькупов. Однако фестиваль значительно искажает элементы традиционной культуры за счет исполнения русских песен на селькупском языке, демонстрации «обряда», включающего практики разных народов, что размывает границы селькупской культуры и ограничивает инкультурационный потенциал проекта. Фестиваль не адаптирует культуру для восприятия посетителями, а конструирует «по мотивам» этнической культуры селькупов новые модели. Они несут преимущественно коммерческое значение.
Музейные практики, направленные на инкультурацию в этническую культуру, должны строиться на принципах интерактивности и коммуникативности, включая посетителя в процесс воспроизводства культуры; принципе культурной инклюзивности, заключающийся во включении носителей этнической культуры в музейные практики; принципе динамичности, что заключается в постоянном обновлении репертуара; принципе дифференциации аудитории и обратной связи, по которому под каждый сегмент аудитории, на основании исследований, индивидуально разрабатываются программы; принципе подлинности, по которому музейные практики не должны искажать этнокультурное наследие.
В 1980-х гг. этнопсихологическая школа претерпевает кризис под влиянием постмодернистской критики (М. Карритерс), исследования процесса инкультурации становятся междисциплинарными, выходят за рамки этнопсихологии, увеличивается количество практических исследований. Как область культурологических исследований проблема инкультурации приходит в Россию в конце ХХ в. Т.Г. Грушевицкой инкультурация рассматривается как обучение индивида традициям и нормам культуры в процессе взаимообмена между человеком и культурой, акцентируется внимание на роли институтов и агентов инкультурации в данном процессе. Большое распространение в отечественной науке получают педагогические исследования инкультурации, исследующие инкультурационный потенциал школ и первичную инкультурацию (А.А. Мальцева, И.М. Швец).
Концепция музейной коммуникации предложена Д.Ф. Камероном, он рассматривает ее как процесс общения посетителя с «реальными» вещами» - музейными предметами, условием для которой является понимание посетителем «языка вещей» и способность музея формировать высказывания через экспозицию. Модель музейной коммуникации Камерона состоит из 83
музея, посетителя и смыслов, предлагаемых музеем. Расширенную модель музейной коммуникации предлагает Э. Хупер-Гринхилл, дополняя предыдущую модель обратной связью. Дж. Клиффордом предлагается концепция «музея как контактной зоны», согласно которой музей должен не поддерживать бинарные оппозиции между культурным центром и культурой- периферией, а создавать пространство для их взаимодействия, включать этнические сообщества в музейные процессы. Музей как социальный институт продолжает рассматриваться в работах Р. Сандэлл, К. Коффи. Музей способен выступать институтом инклюзии, т. е. включать вытесненные группы, такие как этнические меньшинства; музеи способны формировать общественное мнение и ценности. Музей является посредником между человеком и культурой (О.С. Сапанжа), а музейная коммуникация - способом трансляции и актуализации культуры. Таким образом, музейная коммуникация способствует инкультурации, а музей является агентом инкультурации.
Музейные практики могут способствовать инкультурации в этническую культуру коренных народов Западной Сибири, однако с разной степенью эффективности.
Программы, посвященные календарным праздникам ханты и манси («Обряд подношения Луне «Тылащ Пори», Вороний день, Праздник трясогузки), проводятся в музее «Торум Маа». Они интегрируют носителей культуры в процесс проведения программ, а посетителей включают в процесс воспроизводства культурного наследия, создавая пространство для культурного обмена, что способствует эффективной инкультурации.
В Национальном музее Республики Алтай имени А.В. Анохина проводятся разнообразные мероприятия, направленные на популяризацию этнической культуры алтайцев. Мастер-классы по изготовлению алтайской стеганой шапки и «Войлочная азбука» обладают потенциалом для инкультурации, так как их основой является обучение традиционным технологиям и использование интерактивного формата. Мастер-классы по изготовлению шоперов не эффективны для инкультурации, так как элементы традиционной культуры в них лишены символического значения и имеют второстепенное значение в программе. Интерактивная экскурсия «Быт алтайцев» является эффективной формой инкультурации для целевой группы - студентов и школьников, так как сочетает несколько элементов этнической культуры, в том числе язык, а также строится на основе возрастных особенностей и потребностей аудитории. Праздник «Чага-Байрам» и фестиваль «Эл-Ойын» комплексно представляют этническую культуру алтайцев, сочетая в себе разные формы взаимодействия с посетителем. Они наиболее эффективно способствуют инкультурации для широкой аудитории.
Фестиваль «Этюды Севера», организуемый в Томской области, направлен на популяризацию и актуализацию культурного наследия селькупов. Однако фестиваль значительно искажает элементы традиционной культуры за счет исполнения русских песен на селькупском языке, демонстрации «обряда», включающего практики разных народов, что размывает границы селькупской культуры и ограничивает инкультурационный потенциал проекта. Фестиваль не адаптирует культуру для восприятия посетителями, а конструирует «по мотивам» этнической культуры селькупов новые модели. Они несут преимущественно коммерческое значение.
Музейные практики, направленные на инкультурацию в этническую культуру, должны строиться на принципах интерактивности и коммуникативности, включая посетителя в процесс воспроизводства культуры; принципе культурной инклюзивности, заключающийся во включении носителей этнической культуры в музейные практики; принципе динамичности, что заключается в постоянном обновлении репертуара; принципе дифференциации аудитории и обратной связи, по которому под каждый сегмент аудитории, на основании исследований, индивидуально разрабатываются программы; принципе подлинности, по которому музейные практики не должны искажать этнокультурное наследие.
Подобные работы
- МУЗЕЙНЫЕ ПРОЕКТЫ АКТУАЛИЗАЦИИ ЭТНОКУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ КОРЕННЫХ НАРОДОВ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ
Дипломные работы, ВКР, искусство, культура, литература. Язык работы: Русский. Цена: 4750 р. Год сдачи: 2023