РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ СТРАХА В ОБЩЕСТВЕННОМ ДИСКУРСЕ В ЭПОХУ COVID-19 (СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ АСПЕКТ)
|
ВВЕДЕНИЕ стр. 2
Глава 1. Теоретические основы дискурсологии и дискурс-анализа. стр. 18 Публичный дискурс в сети Интернет
1.1 Дискурс, его типология и анализ стр. 18
1.2 Публичный дискурс. Современные масс-медиа и стр. 45
Интернет как среда публичного дискурса
Глава 2. Эмоции в языке и психо- и социолингвистика страха стр. 56
2.1 Лингвистика эмоций (эмотиология) стр. 56
2.2 Страх, его психо- и социолингвистика стр. 65
Глава 3. Особенности языковых способов репрезентации
страха в публичном дискурсе в эпоху пандемии Ковид-19 стр. 70
3.1 Пандемия Ковид-19 и ее «дискурс страха» стр. 74
3.2 Примеры языковой репрезентации страха
в публичном дискурсе эпохи Ковид-19 в сети Интернет стр. 74
3.2.1 Блок текстов с сайтов Министерства здравоохранения РФ,
Росздравнадзора и Всемирной организации здравоохранения стр. 74
3.2.2 Блок текстов с сайта стопкоронавирус .рф стр. 81
3.2.3 Блок текстов с новостного сайта Новости в Томске
(https://news.vtomske.ru) стр. 85
ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 3 стр. 89
ЗАКЛЮЧЕНИЕ стр. 90
ПРИЛОЖЕНИЕ стр. 94
ЛИТЕРАТУРА стр. 97
Глава 1. Теоретические основы дискурсологии и дискурс-анализа. стр. 18 Публичный дискурс в сети Интернет
1.1 Дискурс, его типология и анализ стр. 18
1.2 Публичный дискурс. Современные масс-медиа и стр. 45
Интернет как среда публичного дискурса
Глава 2. Эмоции в языке и психо- и социолингвистика страха стр. 56
2.1 Лингвистика эмоций (эмотиология) стр. 56
2.2 Страх, его психо- и социолингвистика стр. 65
Глава 3. Особенности языковых способов репрезентации
страха в публичном дискурсе в эпоху пандемии Ковид-19 стр. 70
3.1 Пандемия Ковид-19 и ее «дискурс страха» стр. 74
3.2 Примеры языковой репрезентации страха
в публичном дискурсе эпохи Ковид-19 в сети Интернет стр. 74
3.2.1 Блок текстов с сайтов Министерства здравоохранения РФ,
Росздравнадзора и Всемирной организации здравоохранения стр. 74
3.2.2 Блок текстов с сайта стопкоронавирус .рф стр. 81
3.2.3 Блок текстов с новостного сайта Новости в Томске
(https://news.vtomske.ru) стр. 85
ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 3 стр. 89
ЗАКЛЮЧЕНИЕ стр. 90
ПРИЛОЖЕНИЕ стр. 94
ЛИТЕРАТУРА стр. 97
Особый интерес к влиянию социальной среды на язык и речевое поведение людей прослеживается со второй половины ХХ века (П. Грайс, У. Лабов, Дж. Фишман, Ч. Фергюсон, Т. ван Дейк и др.), когда научное сообщество, состоящее из представителей самых разных направлений - философии, лингвистики, социологии, психологии, антропологии, культурологии - не только приняло наследие «лингвистического поворота» (особенно его второго этапа, связанного с развитием философии языка, герменевтики и т.п.), но и стало разрабатывать новую, коммуникативно-прагматическую парадигму.
Следует отметить, что именно с того времени и по сей день основные тенденции развития общества связаны с повышением частоты и плотности социальных контактов, бурным развитием и видоизменением средств массовой коммуникации, научно-техническим прогрессом в сфере информационных технологий. Все это вместе взятое активно трансформирует общество и приводит нас к необходимости уделять все более пристальное внимание вопросам реципрокного влияния социальной среды и языка, ибо скорость проявления такого влияния сегодня феноменальна и, по всей видимости, будет еще возрастать. Результатами же такого влияния, в свою очередь, становятся значимые изменения в обществе и, к сожалению, они не всегда позитивны и конструктивны.
Попытки осмыслить и применить коммуникативно-деятельностный подход к языку и речевому взаимодействию, проанализировать и оценить роль дискурсивных практик в функционировании современного общества - большая и сложная исследовательская задача. Однако ее можно 2
фрагментировать, сосредоточившись на поиске ответов на локальные вопросы, тем самым обеспечив набор материала, который в дальнейшем может быть использован учеными-теоретиками разных профилей для разработки соответствующих теорий. В настоящей работе за один из таких «фрагментов» принят вопрос об особенностях репрезентации страха в общественном дискурсе в период пандемии Ковид-19. В данном случае актуальность темы обусловлена не только значимо стью для общества изучения вышеупомянутых социолингвистических и коммуникативных аспектов, но и их сопряженностью с серьезной, кризисогенной для всего глобального сообщества, ситуацией пандемии.
Как любая чрезвычайная ситуация, коронавирусная пандемия породила волну психологического напряжения среди населения во всем мире. Невидимый характер вирусной угрозы и процесса заражения внушают людям чувства страха, тревоги, уязвимости, растерянности, неспособности контролировать события своей жизни. В данной ситуации коммуникативное поле быстро и интенсивно заполняется самой разнообразной информацией, касающейся тех или иных аспектов пандемии, а глобальная сеть Интернет позволяет распространять эту информацию практически мгновенно и беспрестанно.
Вследствие такой информационной «обработки» у некоторой части населения даже развивается специфический, навязчивый страх заражения коронавирусом («коронафобия»), мешающий им вести нормальную, продуктивную жизнь.
Проблема в том, что даже в составе обоснованной с медицинской точки зрения информации о необходимости соблюдения противоэпидемических мер населением (самоизоляция, использование средств индивидуальной защиты, вакцинация и т.п.) встречаются слова и языковые выражения, которые либо напрямую запугивают, упоминают чувство страха, либо косвенно аппелируют к нему, что не может не способствовать дальнейшему ухудшению общей эмоциональной атмосферы и психологического состояния отдельных, особо подверженных индивидов.
Разумеется, в общем случае, люди подчиняются «имманентному свойству языка выражать психологические (эмоциональные) состояния и переживания человека» , что обеспечивает эмотивность практически любых текстов/дискурсов. Однако в кризисные периоды, примером которых является и текущая пандемия Ковид-19, во-первых, «накал» эмотивности возрастает и, во - вторых, видимо, приобретает специфические, преимущественно негативные черты - в частности, выражая, либо индуцируя страх. Ввиду вышесказанного, изучение и анализ лингвистических репрезентаций страха в общественном «пандемическом» дискурсе представляется актуальным.
Таким образом, актуальность данного исследования обусловлена необходимостью изучения основных форм и способов языковых репрезентаций эмоции страха в обстоятельствах пандемии нового коронавируса (Ковид-19).
Следует отметить, что именно с того времени и по сей день основные тенденции развития общества связаны с повышением частоты и плотности социальных контактов, бурным развитием и видоизменением средств массовой коммуникации, научно-техническим прогрессом в сфере информационных технологий. Все это вместе взятое активно трансформирует общество и приводит нас к необходимости уделять все более пристальное внимание вопросам реципрокного влияния социальной среды и языка, ибо скорость проявления такого влияния сегодня феноменальна и, по всей видимости, будет еще возрастать. Результатами же такого влияния, в свою очередь, становятся значимые изменения в обществе и, к сожалению, они не всегда позитивны и конструктивны.
Попытки осмыслить и применить коммуникативно-деятельностный подход к языку и речевому взаимодействию, проанализировать и оценить роль дискурсивных практик в функционировании современного общества - большая и сложная исследовательская задача. Однако ее можно 2
фрагментировать, сосредоточившись на поиске ответов на локальные вопросы, тем самым обеспечив набор материала, который в дальнейшем может быть использован учеными-теоретиками разных профилей для разработки соответствующих теорий. В настоящей работе за один из таких «фрагментов» принят вопрос об особенностях репрезентации страха в общественном дискурсе в период пандемии Ковид-19. В данном случае актуальность темы обусловлена не только значимо стью для общества изучения вышеупомянутых социолингвистических и коммуникативных аспектов, но и их сопряженностью с серьезной, кризисогенной для всего глобального сообщества, ситуацией пандемии.
Как любая чрезвычайная ситуация, коронавирусная пандемия породила волну психологического напряжения среди населения во всем мире. Невидимый характер вирусной угрозы и процесса заражения внушают людям чувства страха, тревоги, уязвимости, растерянности, неспособности контролировать события своей жизни. В данной ситуации коммуникативное поле быстро и интенсивно заполняется самой разнообразной информацией, касающейся тех или иных аспектов пандемии, а глобальная сеть Интернет позволяет распространять эту информацию практически мгновенно и беспрестанно.
Вследствие такой информационной «обработки» у некоторой части населения даже развивается специфический, навязчивый страх заражения коронавирусом («коронафобия»), мешающий им вести нормальную, продуктивную жизнь.
Проблема в том, что даже в составе обоснованной с медицинской точки зрения информации о необходимости соблюдения противоэпидемических мер населением (самоизоляция, использование средств индивидуальной защиты, вакцинация и т.п.) встречаются слова и языковые выражения, которые либо напрямую запугивают, упоминают чувство страха, либо косвенно аппелируют к нему, что не может не способствовать дальнейшему ухудшению общей эмоциональной атмосферы и психологического состояния отдельных, особо подверженных индивидов.
Разумеется, в общем случае, люди подчиняются «имманентному свойству языка выражать психологические (эмоциональные) состояния и переживания человека» , что обеспечивает эмотивность практически любых текстов/дискурсов. Однако в кризисные периоды, примером которых является и текущая пандемия Ковид-19, во-первых, «накал» эмотивности возрастает и, во - вторых, видимо, приобретает специфические, преимущественно негативные черты - в частности, выражая, либо индуцируя страх. Ввиду вышесказанного, изучение и анализ лингвистических репрезентаций страха в общественном «пандемическом» дискурсе представляется актуальным.
Таким образом, актуальность данного исследования обусловлена необходимостью изучения основных форм и способов языковых репрезентаций эмоции страха в обстоятельствах пандемии нового коронавируса (Ковид-19).
Мы считаем, что в настоящее время выбор в качестве объекта философского и социолингвистического исследования феномена страха является оправданным, своевременным и представляет интерес как для самого широкого круга исследователей, так и для каждого человека и общества в целом.
Серьезным вызовом для современной цивилизации является задача, решить которую возможно только при консолидации усилий всего корпуса гуманитарных наук - это необходимость выявлять и, в дальнейшем, не допускать/предотвращать ситуации негативной, деструктивной работы страха в поле публичного дискурса и, следовательно, всей человеческой жизнедеятельности.
С учетом того, что сегодня основным источником индуцирования страхов является публичный дискурс, представленный в сети Интернет (прим.: сегодня Россия входит в список двадцати стран, наиболее активно использующих Интернет - не менее 75% населения страны ) становится очевидной необходимость детального изучения этого феномена для выявления социолингвистических маркеров, паттернов или способов репрезентации в нем страха, либо индуцирующих страх дискурсивных единиц.
Роль лингвофилософии и социолингвистики, по нашему мнению, состоит не только в диагностике присущими им средствами и методами проблем языка и общества в их взаимодействии, но также и в обобщении результатов соответствующих, зачастую вынужденно междисциплинарных, исследований и «переводе» их на язык, доступный для понимания представителями любых научных направлений - некий коммуникативно¬дискурсивный lingua franca.
В процессе подготовки к данному исследованию выяснилось, что не смотря на очевидные преимущества метода дискурсивного анализа, заключающиеся в его междисциплинарности, рефлексивности, критичности и т.п., феномен эмоций, считавшихся ранее «недискурсивными», обделен вниманием исследователей дискурса, а ведь именно эмоции могут иметь важное, а иногда и решающее значение в процессах трансляции смыслов как в межиндивидуальной, так и в массовой коммуникации. Наше исследование явилось попыткой учесть это проблемное положение и внести посильный вклад в его исправление.
Основываясь на проделанной аналитической работе, мы можем заключить, что в поле публичного дискурса практически любой текст является эмоциональным и/или эмоциогенным (эмотивно не-нейтральным) и, следовательно, обладает способностью к трансляции смыслов и изменению поведения людей, а значит, дискурс-анализ не должен отдавать предпочтение
каким-либо исключительно специализированным видам текстов (например, по теме пандемии - только текстам, взятым из материалов органов здравоохранения, медицинских организаций и т.п.).
Сообщения, которые актуализируют важную, целевую тему и репрезентируют значимые феномены могут быть найдены в текстах любого из современных СМИ или социальных сетей (которые, по сути, также являются СМИ) и, соответственно, могут оказать влияние на принимаемые людьми в их повседневной жизнедеятельности решения (например, о необходимости вакцинации для профилактики коронавирусной инфекции), на укрепление или на изменение их взглядов/позиций (например, в отношении карантинных мероприятий).
Несмотря на поликодовость публичного дискурса, исследователям для выявления репрезентаций эмоций и анализа смысловых структур дискурса рационально фокусировать внимание именно на вербальных текстовых фрагментах (языковые единицы и средства выражения), поскольку работы в области психолингвистики показали, что именно языковая информация в первую очередь и наиболее интенсивно взывает к ассоциативному мышлению современного человека, актуализируя соответствующие фреймы.
Чем в большей степени публичный дискурс ориентирован на воздействие, тем шире используются полисемичная эмотивная лексика. Адресанты сообщений избирают разные потенциально эмоциогенные доминанты, однако реакция на них адресата при любом варианте такой доминанты может принимать форму как конструктивного, так и деструктивного эмоционального резонирования.
Эффективным средством сфокусировать и задержать внимание адресата на важных моментах является помещение их в сильную позицию, т.е. на такие места в тексте, где они особенно заметны. Такими сильными позициями являются начало или конец текста или его выделенной части (главы, абзаца и т.д.). Заголовок текста является важной частью начального
стимула и выработки стратегии восприятия информации. В сочетании с другими элементами заголовок создает преднастройку, очень важную для понимания целого.
Адресанты сообщений по своему опыту знают, что фокусирование на негативных сторонах темы вызывает у адресатов возбуждение, настороженность, злость, страх и, таким образом, является способом модифицировать их поведение, что и является стратегической целью таких сообщений. В предыдущих исследованиях по данной теме также было отмечено, что тексты таких сообщений являются одновременно и эмоциогенными (за счет значимости каждой из обозначенных проблем для адресатов), и эмотивным (за счет выражения отношения к ситуации, проблемам и тем, кто их решает на государственном уровне).
Таким образом, сегодня можно с уверенностью утверждать, что ситуация пандемии Ковид-19 весьма заметно отразилась на современной речевой практике, явившись глобальным языковым унификатором (практически идентичные изменения прослеживаются во всех странах/ социальных группах) и социолингвистическим экспериментом: это и «ковидный» новояз, и повышенная эмотивность текстов публичного дискурса, и глобальная, «фрактальная» пандемическая интертекстуальность. Все эти явления требуют самого детального изучения и сопоставления, в том числе и в межкультурном/межнациональном аспектах.
Серьезным вызовом для современной цивилизации является задача, решить которую возможно только при консолидации усилий всего корпуса гуманитарных наук - это необходимость выявлять и, в дальнейшем, не допускать/предотвращать ситуации негативной, деструктивной работы страха в поле публичного дискурса и, следовательно, всей человеческой жизнедеятельности.
С учетом того, что сегодня основным источником индуцирования страхов является публичный дискурс, представленный в сети Интернет (прим.: сегодня Россия входит в список двадцати стран, наиболее активно использующих Интернет - не менее 75% населения страны ) становится очевидной необходимость детального изучения этого феномена для выявления социолингвистических маркеров, паттернов или способов репрезентации в нем страха, либо индуцирующих страх дискурсивных единиц.
Роль лингвофилософии и социолингвистики, по нашему мнению, состоит не только в диагностике присущими им средствами и методами проблем языка и общества в их взаимодействии, но также и в обобщении результатов соответствующих, зачастую вынужденно междисциплинарных, исследований и «переводе» их на язык, доступный для понимания представителями любых научных направлений - некий коммуникативно¬дискурсивный lingua franca.
В процессе подготовки к данному исследованию выяснилось, что не смотря на очевидные преимущества метода дискурсивного анализа, заключающиеся в его междисциплинарности, рефлексивности, критичности и т.п., феномен эмоций, считавшихся ранее «недискурсивными», обделен вниманием исследователей дискурса, а ведь именно эмоции могут иметь важное, а иногда и решающее значение в процессах трансляции смыслов как в межиндивидуальной, так и в массовой коммуникации. Наше исследование явилось попыткой учесть это проблемное положение и внести посильный вклад в его исправление.
Основываясь на проделанной аналитической работе, мы можем заключить, что в поле публичного дискурса практически любой текст является эмоциональным и/или эмоциогенным (эмотивно не-нейтральным) и, следовательно, обладает способностью к трансляции смыслов и изменению поведения людей, а значит, дискурс-анализ не должен отдавать предпочтение
каким-либо исключительно специализированным видам текстов (например, по теме пандемии - только текстам, взятым из материалов органов здравоохранения, медицинских организаций и т.п.).
Сообщения, которые актуализируют важную, целевую тему и репрезентируют значимые феномены могут быть найдены в текстах любого из современных СМИ или социальных сетей (которые, по сути, также являются СМИ) и, соответственно, могут оказать влияние на принимаемые людьми в их повседневной жизнедеятельности решения (например, о необходимости вакцинации для профилактики коронавирусной инфекции), на укрепление или на изменение их взглядов/позиций (например, в отношении карантинных мероприятий).
Несмотря на поликодовость публичного дискурса, исследователям для выявления репрезентаций эмоций и анализа смысловых структур дискурса рационально фокусировать внимание именно на вербальных текстовых фрагментах (языковые единицы и средства выражения), поскольку работы в области психолингвистики показали, что именно языковая информация в первую очередь и наиболее интенсивно взывает к ассоциативному мышлению современного человека, актуализируя соответствующие фреймы.
Чем в большей степени публичный дискурс ориентирован на воздействие, тем шире используются полисемичная эмотивная лексика. Адресанты сообщений избирают разные потенциально эмоциогенные доминанты, однако реакция на них адресата при любом варианте такой доминанты может принимать форму как конструктивного, так и деструктивного эмоционального резонирования.
Эффективным средством сфокусировать и задержать внимание адресата на важных моментах является помещение их в сильную позицию, т.е. на такие места в тексте, где они особенно заметны. Такими сильными позициями являются начало или конец текста или его выделенной части (главы, абзаца и т.д.). Заголовок текста является важной частью начального
стимула и выработки стратегии восприятия информации. В сочетании с другими элементами заголовок создает преднастройку, очень важную для понимания целого.
Адресанты сообщений по своему опыту знают, что фокусирование на негативных сторонах темы вызывает у адресатов возбуждение, настороженность, злость, страх и, таким образом, является способом модифицировать их поведение, что и является стратегической целью таких сообщений. В предыдущих исследованиях по данной теме также было отмечено, что тексты таких сообщений являются одновременно и эмоциогенными (за счет значимости каждой из обозначенных проблем для адресатов), и эмотивным (за счет выражения отношения к ситуации, проблемам и тем, кто их решает на государственном уровне).
Таким образом, сегодня можно с уверенностью утверждать, что ситуация пандемии Ковид-19 весьма заметно отразилась на современной речевой практике, явившись глобальным языковым унификатором (практически идентичные изменения прослеживаются во всех странах/ социальных группах) и социолингвистическим экспериментом: это и «ковидный» новояз, и повышенная эмотивность текстов публичного дискурса, и глобальная, «фрактальная» пандемическая интертекстуальность. Все эти явления требуют самого детального изучения и сопоставления, в том числе и в межкультурном/межнациональном аспектах.