Введение 3
1. Поэтика пространства в рассказе А.П. Чехова «Человек в
футляре» и в его переводе на китайский язык 6
1.1 Семантика замкнутого пространства в рассказе «Человек в
футляре» и его переводе на китайский язык 6
1.2 Попытка разрушения замкнутого пространства в рассказе
«Человек в футляре» и его переводе на китайский язык 22
2. Реализация темы «футлярной» жизни в рассказах
«Крыжовник» и «О любви» 29
2.1 Философский смысл художественного пространства в
рассказе «Крыжовник» и его переводе на китайский язык 29
2.2 Поэтика пространства в рассказе «О любви» 39
2.2.1 Символика и значение домашнего пространства 39
2.2.2 Символика и значение изолированных топосов
(театральная ложа, купе) 45
Заключение 52
Список использованных источников и литературы 54
Актуальность данного исследования определяется интересом современной филологической науки к процессу межкультурной
коммуникации и художественному переводу в целом.
В истории рецепции русской классической литературы китайской культурой имя русского писателя А.П. Чехова всегда было знаковым: именно произведения Чехова стали одними из первых объектов интереса для китайских переводчиков. Творческое наследие Чехова изучается и переводится в Китае с начала XX века до настоящего времени1, более того, как отмечается в статье «Антон Чехов в Китае», «перевод зарубежной художественной литературы в Китае, в частности русско-советской литературы, прошёл более столетний путь. Её появление стало важным звеном в процессе модернизации китайской культуры, знаком её перехода от средневекового к современному, от замкнутой к открытой, от чисто национальной к мировой. С самого начала своего появления переводная зарубежная художественная литература уже стала органической частью китайской литературы. Трудно представить процесс развития китайской литературы ХХ века вне ситуации её участия в нём. И даже сегодня, когда ситуация в китайской культуре глубоко изменилась, важная роль переводной зарубежной литературы не утрачена, воплощаясь в концепции китайских писателей и читателей о человеке и культуре, обществе и мире. <...> Чехов и его творчество несомненно являются замечательным примером русской литературы по духовности и классичности, и, разумеется, Чехов стал первым из тех, кого нашли китайские переводчики и издатели в русской литературе для ознакомления с китайскими читателями ещё в начале ХХ века. По неполным данным в течение столетия участвовали в распространении Чехова в Китае 70 с лишним переводчиков, не было ни одного издательства, которое не издало бы чеховские рассказы»2.
В этом процессе осмысления и освоения творчества Чехова в Китае значительную роль сыграл переводчик Жу Лун: именно он к середине XX в. Подготовил и издал 27-томное переводное собрание сочинений русского классика. По мысли Е.А. Серебрякова, «Размышления Жу Луна отражают характерный для середины [19]50-х гг. уровень китайских литературоведческих представлений о чеховском наследии. Акцент делался на социальной направленности произведений, на связи творчества с исторической обстановкой, на гуманистическом содержании чеховских творений. <...> Живая заинтересованность, понимание важности чеховского наследия для духовной жизни и литературной практики современного Китая определили переводческий успех Жу Луна, сумевшего за девять лет перевести на китайский язык почти в полном объеме прозу великого русского писателя»3.
С этой точки зрения представляется важным осмыслить переводческую позицию Жу Луна в отношении к поэтике пространства, занимающей центральное смысловое положение в «маленькой трилогии» (1898 г.) А.П. Чехова («Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви»). Н.Е. Разумова подчеркивает, что «художественное пространство <...> может
рассматриваться как наиболее непосредственное и достоверное выражение философии писателя в самом широком значении - как философии бытия. Особенно плодотворен такой подход применительно к А.П. Чехову, питавшему неприязнь ко всякому манифестированию своих взглядов и допускавшему для писателя лишь художественную форму их обнаружения»4. Таким образом, представляется важным осмыслить рецепцию этой художественной категории в переводе Жу Луна на репрезентативном материале «маленькой трилогии» А.П. Чехова.
Цель исследования - выявить особенности поэтики художественного пространства «маленькой трилогии» А.П. Чехова в оригинальных и переводных текстах.
...
В ходе предпринятого исследования были в аспекте поставленной проблемы были внимательно изучены рассказы «маленькой трилогии» А.П. Чехова, выявлены 20 значимых текстовых фрагментов, связанных с описанием или символикой художественного пространства. Эти же текстовые фрагменты были вычленены из переводов Жу Луна, подготовлены их подстрочные переводы с китайского языка на русский.
Сравнительно-сопоставительный анализ оригинального и переводного текстов подтвердил значимость категории художественного пространства как в произведениях А.П. Чехова, так и в переводах Жу Луна. Так, рассказ «Человек в футляре» (1898), открывающий «маленькой трилогию», определяет масштабное значение темы художественного пространства. Первая часть трилогии становится с этой точки зрения рассказом- проводником, задающим основные векторы размышления автора над проблемой «футлярной жизни». Главный герой Беликов - это «человек, живущий в своем пространстве». Он создал для себя такие требования и нормы, которые делают его неспособным радоваться жизни. Тема футляра раскрывается в различных формах и образах, от портрета главного героя до организации его внутреннего мира. В связи с этим важно было проследить отражение этой темы в словесной ткани повествования, уловить вариации смыслов. В целом китайская переводная версия рассказа содержательно близка оригиналу, однако случаи глубинных смысловых связей чаще всего опускаются при переводе. Срединный рассказ «маленькой трилогии», то есть «Крыжовник», рассматривается с точки зрения философского содержания представленного в нем пространства (природные топосы, усадьба). Выделяются ключевые понятия в логике Чехова, такие как «простор» и «воля». При сравнении оригинального и переводного текстов подтверждается тезис о неполной адекватности перевода Жу Луна.
Вместе с этим заключительный рассказ «О любви», в котором не так много примеров описания художественного пространства, отчетливо ставит проблему человеческого счастья в условиях футлярной жизни. В данном случае большую роль в сюжете рассказа играет пространство дома, а также изолированные топосы (театральная ложа, купе поезда), где происходят кульминационные события духовной жизни героев. Переводческая стратегия Жу Луна в данном случае обнаруживает некоторый отход от прежней логики: переводчик пытается максимально полно воссоздать текст Чехова на китайском языке.
Жу Лун, который традиционно считается лучшим переводчиком прозы Чехова на китайский язык, предпринял попытку перевести «маленькую трилогию» А.П. Чехова в соответствии с авторским замыслом. В целом его переводческая позиция характеризуется стремлением практически дословно адаптировать русский текст для китайской читательской аудитории, что, с одной стороны, позволяет очертить замысел Чехова в целом, но вместе с тем ведет к утрате тонких смыслов, доступных и понятных только русскому читателю.
