ОРУЖЕЙНЫЕ «КЛАДЫ» ЗАПАДНОЙ СИБИРИ: ЭТНОАРХЕОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ
|
Аннотация 2
ВВЕДЕНИЕ 4
1. Анализ этнографических свидетельств о священных местах и кладах в культурах Западной Сибири 11
1.1 Ханты 11
1.2 Манси 12
1.3 Селькупы 14
1.4 Ненцы 16
1.5 Нганасаны 19
1.6 Кеты 20
2. Появление оружейных кладов в Западной Сибири 24
2.2 Мурлинский «клад» 25
2.3 Ишимский «клад» 26
2.4 Парабельский «клад» 27
2.5 Елыкаевский «клад» 27
2.6 Новообницевский «клад» 28
2.7 Истяцкий «клад» 29
3. Оружие Елыкаевской коллекции 34
3.1. История обнаружения и комплектность Елыкаевской коллекции 34
3.2. Каталог оружия Елыкаевской коллекции 35
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 59
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 61
ПРИЛОЖЕНИЕ А 65
ВВЕДЕНИЕ 4
1. Анализ этнографических свидетельств о священных местах и кладах в культурах Западной Сибири 11
1.1 Ханты 11
1.2 Манси 12
1.3 Селькупы 14
1.4 Ненцы 16
1.5 Нганасаны 19
1.6 Кеты 20
2. Появление оружейных кладов в Западной Сибири 24
2.2 Мурлинский «клад» 25
2.3 Ишимский «клад» 26
2.4 Парабельский «клад» 27
2.5 Елыкаевский «клад» 27
2.6 Новообницевский «клад» 28
2.7 Истяцкий «клад» 29
3. Оружие Елыкаевской коллекции 34
3.1. История обнаружения и комплектность Елыкаевской коллекции 34
3.2. Каталог оружия Елыкаевской коллекции 35
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 59
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 61
ПРИЛОЖЕНИЕ А 65
Кулайская историко-культурная общность, существовавшая на территории Западной Сибири в период раннего железного века, исследуется уже длительное время. Первые связанные с ней находки были обнаружены, ещё в XIX в. На сегодняшний день археологами сделано множество открытий, связанных с этим периодом, однако, подавляюще большая часть этого объекта исследований остаётся неосвещённой наукой. Одному из аспектов, этой археологической культуры - оружейным кладам посвящено данное исследование.
Объектом исследования выступают оружейные клады Западной Сибири. В связи с малым количеством информации по оружейным кладам, конкретно на территории Западной Сибири используются все доступные для обработки данные.
Клад - довольно широкое понятие, довольно активно фигурирующее в культуре, а потому имеет смысл сузить объект, классифицировав клады и дав им определения. Для разных хронологических периодов существуют свои систематизации кладов. В материалах эпохи бронзы выделяют клады литейщиков, торговые клады, клады-сокровища, домашние или персональные клады — все эти разновидности кладов можно отнести к категории экономических. Отдельно выделяются клады религиозного назначения, к которым обычно применяют понятия «культовый», «вотивный», «жертвенный» и т.д. В более поздние — «государственные» — периоды различают клады вещевые, монетные и смешанные (денежно¬вещевые). Место и условия обнаружения, состав и контекст находки кладов позволяют разделить их на клады чрезвычайных обстоятельств и клады-сбережения/сокровища. И те, и другие относятся к так называемым возвратным кладам — кладам, владельцы которых прятали их с целью сохранения, намереваясь при удобном случае возвратить спрятанное или накопленное. Эта категория кладов противостоит безвозвратным кладам, к которым относятся всевозможные культовые приношения — священным местам, божествам и др. С точки зрения формирования каждого клада, их можно разделить на две группы — длительного и короткого накопления. Краткий Оксфордский археологический словарь также делит клады на клады торговцев, клады кузнецов, личные клады, оружейные клады и вотивные клады. Существует несколько определений клада: согласно гражданскому кодексу РФ, клад - это зарытые в земле или сокрытые иным способом деньги или ценные предметы, собственник которых не может быть установлен либо в силу закона утратил на них право, поступает в собственность лица, которому принадлежит имущество (земельный участок, строение и т.п.), где клад был сокрыт,
и лица, обнаружившего клад, в равных долях, если соглашением между ними не установлено иное . Согласно археологическому словарю Матюшина Г. Н. клад - различные предметы, спрятанные в земле или в другом недоступном месте . Краткий Оксфордский археологический словарь предлагает следующее определение - термин применяется к намеренному помещению в землю целых или сломанных объектов, с целью последующего возвращения или в качестве символического действия. Однако, важно понимать, что в данном случае в качестве слова «клад» переведён термин «hoard» в то время, как известно ещё слово «cache», которое имеет значение «набор предметов, похожий на клад (hoard), но с большей вероятностью, нацеленный на возвратность. К счастью, термин «cache» чаще употребляется для _ 4 доисторических кладов.
Предмет исследования - функции оружейных кладов и причины их сокрытия, конкретно для западносибирского региона.
Целью работы является определение причин появления оружейных кладов в Западной Сибири
В связи с этим сформулированы следующие задачи:
1. Проанализировать этнографические свидетельства о священных местах и кладах в культурах Западной Сибири
2. Каталогизировать оружие из Елыкаевского клада и рассмотреть его культурно-хронологические особенности
3. Выдвинуть гипотезу, объясняющую появление оружейных кладов в Западной Сибири
Имеется довольно большое количество работ, в которых тем или иным образом изучается феномен клада, написанных, как отечественными, так и зарубежными исследователями. Публикаций, посвящённых, конкретно оружейным кладам, очевидно, гораздо меньше, в связи с более узкой тематикой. Также имеются более фундаментальные исследования, касающиеся природы клада, как такового. При написании обзора мы стремились включить как можно большее число литературы, в которой описываются клады значимых объёмов (так как таковые ближе к объекту исследования), публикации, не вошедшие в обзор, не попали в него потому, что не были вовремя нами замечены.
Клады Западной Сибири были комплексно описаны Н.В. Фёдоровой, которая систематизирует сведения о западносибирских кладах, описывает их состав, рассматривает вопросы атрибуции и датировки входящих в них предметов, предлагает вытекающие из этих фактов гипотезы о возможных путях попадания вещей кладов на север Западной Сибири, о создании местных подражаний импортным вещам, и причинах этого явления, свидетельствующего о действии механизма культурных трансляций. Информация по отдельным кладам приводится в работах Ю.В. Ширина. , среди которых особый интерес представляют работы, касающиеся Елыкаевской коллекции. Также кулайская культурно-историческая общность представлена в исследованиях Л.А. Чиндиной , А.П. Зыкова и других. Ещё во времена Российской Империи А.П. Ермолаевым был описан Ишимский клад. Что касается этнографической информации, имеющей отношения к вопросу, ритуал «танца с саблями», являющийся важной частью одной из гипотез, касающихся причин появления западносибирских кладов, подробно рассматривается в статье Е.В. Переваловой.
В целом, подробный, хотя и не вполне систематизированный разбор этнографической информации по хантам был произведён в книге «Народы Западной Сибири» И.Н. Гемуева, В.И. Молодина, Е.В. Переваловой .п В книге З.П. Соколовой «Ханты и манси: взгляд из XXI в.», а также в статье «Шерть. Медвежья Присяга и пляски с саблями» Е.В. Переваловой даётся более подробный разбор жизненному укладу и культовым практикам этих народов, в последней акцентируется внимание на примерах плясок с саблями в современности.
Говоря о работах, подходящих по тематике, но выходящих за рамки Западной Сибири имеет смысл упомянуть работу Адоньевой С. Б., посвящённую детской игре в «секретики», под новым углом, проливающую свет на идею сокрытия клада . У. Тарция подробно рассматривает ритуал сокрытия кладов в германской эпической традиции в своей одноимённой работе, а также гипотезы о функциях сокрытия кладов, существующие в западной историографии . Тимом Маггсом были подробно описаны и систематизированы доколониальные зулусские клады железного века из региона Наталь, также, автор сравнивает полученные сведения с коллекциями, уже собранными этнологами, занимающимися регионом . Серьёзная работа, по описанию находок с Неттлтонского холма из графства Линкольншир, была проведена Джулией Фарли; в ней автор исследует проблему появления и интерпретации миниатюрных копий оружия, характерных для позднего железного века Англии, а также сравнивает находки из Неттлтона с другими подобными кладами . В своём «Этюде о кладах”, Баллонов Ф. Р. рассматривает различные классификации их, относительно бронзового века и сам, на основе анализа их составляющих предлагает классификацию. Таким образом, на данный момент имеется достаточно большое количество литературы, чтобы проводить сравнительный анализ имеющихся сведений. Существует и множество других работ, не вошедших в обзор литературы, посвящённых отдельным кладам или группам кладов, однако их количество достаточно велико, чтобы написать отдельную статью, посвящённую исключительно литературе по этой тематике.
Главный вклад упомянутых публикаций состоит в привлечении внимания к данному объекту. В случае с литературой по Западной Сибири можно указать на практически полное отсутствие статей, посвящённых конкретно культовым местам коренных народов в этнографическое время, а также малое количество публикаций, обобщающих сведения по оружейным кладам и кладам вообще.
Когда некое, возможно, даже, бессмысленное на первый взгляд занятие обнаруживает массовый масштаб, трудно не заподозрить в нем какую-то насущную для человека потребность. Особенно, когда это занятие сохраняется в течении тысячелетий на большей части земного шара.
Захоронение кладов - один из интереснейших ритуалов, которыми занималось человечество — это эксперимент в отношении собственных «внутренних» границ, не совпадающих с границами «этого» мира, странным образом захватывающих и часть мира иного. Преобразованный во внешнее действие внутренний опыт оказывается опытом сакральным. Не меньший интерес у человечества вызывала и идея поиска кладов. Традиция описания и изучения кладоискательства насчитывает уже не одну сотню лет. От легенд, рассказывающих о том, как получить заветное сокровище, до научных статей, посвящённых этим легендам. Художественная литература также не обошла вниманием идею кладоискательства, что прослеживается в работах М. Твена и Р. Л. Стивенсовна. Кладоискательство - уход от тягостного серого быта, попытка найти в себе силы и таланты, спрятанные глубоко в душе и невостребованные доселе. Помимо реализации жажды лёгкой наживы, оно позволяет прикоснуться к этому самому застывшему некогда во времени неизведанному. Исходя из этого, изучение природы кладов может позволить науке лучше понять структуру человеческого сознания, опыт, который он испытывает, во время совершения ритуалов, связанных с кладами и, в идеале, научиться, в будущем, использовать этот опыт на благо человека. Для того, чтобы достичь этого или опровергнуть такую возможность, необходимо, сначала создать базу фундаментальных исследований, которая позволит перейти к реализации практических исследований.
С другой стороны, оружейные клады, в принципе, занимают особое место в исследованиях раннего железного века. Из оружейных кладов можно извлечь широкий спектр информации о культуре, структуре, истории, торговых связях общества этнического конгломерата, составлявшего кулайскую историко-культурную общность. Однако для этого информацию необходимо расшифровать, а возможности современной археологии на данный момент, весьма ограниченны в этом. Зачастую не представляется возможным установить точную датировку, значительная часть артефактов доходит до нас в сильно повреждённом состоянии, проблемы может вызвать небрежность человека по отношению к находке. Случайность обнаружения, разновременность входящих в них вещей и целый ряд других причин, затрудняющих определение времени этих своеобразных комплексов, долго не позволяли в полной мере использовать материалы кладов в качестве полноценного исторического источника. Эти проблемы, конечно же, касаются археологии в целом, а не только археологии Западной Сибири. Проведение дополнительных исследований касающихся оружейных кладов должно позволить раскрыть их с новых сторон, и, тем самым углубить общее знание о предмете.
За хронологические рамки работы берётся ранний железный век Западной Сибири. Правда, стоит отметить, что в работе использовались материалы, освещающие предмет, начиная от бронзового века и, заканчивая современностью. Территориальные рамки, соответственно, также определяются границами Западной Сибири, то есть, территории, ограничивающейся Уральскими горами на западе и р. Енисей на востоке, северная граница - океан.
В качестве теоретической базы исследования была взята методология этноархеологии, являющейся частью американской школы археологии, проводящей параллели между антропологией и археологией. Общеизвестно, что археологические источники сами по себе не дают информации о социально-экономических, хозяйственно-бытовых и духовных отношениях в первобытном обществе. Любая археологическая реконструкция - это лишь огрубленная модель прошлой исторической действительности. Археологи восстанавливают события не просто по вещам, а по древним вещам. В этом состоит особенность исследовательской процедуры в археологии, сталкивающейся с двойной субъективацией.
С одной стороны, это хронологический разрыв (между прошлым и современностью), с другой - идейно-информационный (между вещами и идеями, в них заложенными). Для того чтобы преодолеть этот разрыв, необходимы внешние опоры.
Единственная возможность установить эти законы - наблюдать процессы, происходящие в современном мире, в живых этнографических сообществах. Теоретическим основанием для подобных наблюдений и переноса их на археологические материалы могут служить общечеловеческие стереотипы поведения. Деятельностно-психологические стандарты, базирующиеся на адаптации к окружающей действительности человека как вида, создают те необходимые основания, которые позволяют связывать поведенческие стереотипы древнего и современного человека, поскольку «устройство мозга, руки, ноги, кинематика движения глаза, уши, реакция на раздражения не изменились на протяжении десятков тысячелетий. Однако имеется различие со школой “новой археологии”, заключающееся в отходе от концепции эволюционизма, вызванный предполагаемой статичностью объекта исследования. Состав кладов может изменяться, но, в конечном итоге, объект, всё же, остаётся именно кладом.
Применительно конкретно к данной работе этноархеологический метод использовался для понимания и анализа функций кладов и оружия в живой этнографической действительности. Для этого были собраны и проанализированы сведения о священных местах, кладах и отношению к оружию в различных культурах Западной Сибири.
Кроме этноархеологического метода в работе использовался также сравнительно-исторический метод, позволяющий путём сравнения функций кладов в различных обществах выявлять общее и особенное для оружейных кладов Западной Сибири.
Автор не имел возможности провести самостоятельные полевые исследования в связи с удалённостью потенциальных информантов, времязатратностью, непозволительно высокой стоимости организации экспедиции. Однако благодаря наличию качественных этнографических описаний народов Западной Сибири, сделанных в течении двух прошлых веков мы имеем достаточно литературы, для того чтобы заниматься подобными исследованиями.
Таким образом, источниками для написания работы послужили материалы археологических раскопок и этнографическая литература. Отдельно была проанализирована Елыкаевская коллекция, хранящаяся в Музее археологии и этнографии Сибири им. В.М. Флоринского (коллекция №5959). Елыкаевская коллекция представляет собой один из самых богатых оружейных кладов Западной Сибири.
Объектом исследования выступают оружейные клады Западной Сибири. В связи с малым количеством информации по оружейным кладам, конкретно на территории Западной Сибири используются все доступные для обработки данные.
Клад - довольно широкое понятие, довольно активно фигурирующее в культуре, а потому имеет смысл сузить объект, классифицировав клады и дав им определения. Для разных хронологических периодов существуют свои систематизации кладов. В материалах эпохи бронзы выделяют клады литейщиков, торговые клады, клады-сокровища, домашние или персональные клады — все эти разновидности кладов можно отнести к категории экономических. Отдельно выделяются клады религиозного назначения, к которым обычно применяют понятия «культовый», «вотивный», «жертвенный» и т.д. В более поздние — «государственные» — периоды различают клады вещевые, монетные и смешанные (денежно¬вещевые). Место и условия обнаружения, состав и контекст находки кладов позволяют разделить их на клады чрезвычайных обстоятельств и клады-сбережения/сокровища. И те, и другие относятся к так называемым возвратным кладам — кладам, владельцы которых прятали их с целью сохранения, намереваясь при удобном случае возвратить спрятанное или накопленное. Эта категория кладов противостоит безвозвратным кладам, к которым относятся всевозможные культовые приношения — священным местам, божествам и др. С точки зрения формирования каждого клада, их можно разделить на две группы — длительного и короткого накопления. Краткий Оксфордский археологический словарь также делит клады на клады торговцев, клады кузнецов, личные клады, оружейные клады и вотивные клады. Существует несколько определений клада: согласно гражданскому кодексу РФ, клад - это зарытые в земле или сокрытые иным способом деньги или ценные предметы, собственник которых не может быть установлен либо в силу закона утратил на них право, поступает в собственность лица, которому принадлежит имущество (земельный участок, строение и т.п.), где клад был сокрыт,
и лица, обнаружившего клад, в равных долях, если соглашением между ними не установлено иное . Согласно археологическому словарю Матюшина Г. Н. клад - различные предметы, спрятанные в земле или в другом недоступном месте . Краткий Оксфордский археологический словарь предлагает следующее определение - термин применяется к намеренному помещению в землю целых или сломанных объектов, с целью последующего возвращения или в качестве символического действия. Однако, важно понимать, что в данном случае в качестве слова «клад» переведён термин «hoard» в то время, как известно ещё слово «cache», которое имеет значение «набор предметов, похожий на клад (hoard), но с большей вероятностью, нацеленный на возвратность. К счастью, термин «cache» чаще употребляется для _ 4 доисторических кладов.
Предмет исследования - функции оружейных кладов и причины их сокрытия, конкретно для западносибирского региона.
Целью работы является определение причин появления оружейных кладов в Западной Сибири
В связи с этим сформулированы следующие задачи:
1. Проанализировать этнографические свидетельства о священных местах и кладах в культурах Западной Сибири
2. Каталогизировать оружие из Елыкаевского клада и рассмотреть его культурно-хронологические особенности
3. Выдвинуть гипотезу, объясняющую появление оружейных кладов в Западной Сибири
Имеется довольно большое количество работ, в которых тем или иным образом изучается феномен клада, написанных, как отечественными, так и зарубежными исследователями. Публикаций, посвящённых, конкретно оружейным кладам, очевидно, гораздо меньше, в связи с более узкой тематикой. Также имеются более фундаментальные исследования, касающиеся природы клада, как такового. При написании обзора мы стремились включить как можно большее число литературы, в которой описываются клады значимых объёмов (так как таковые ближе к объекту исследования), публикации, не вошедшие в обзор, не попали в него потому, что не были вовремя нами замечены.
Клады Западной Сибири были комплексно описаны Н.В. Фёдоровой, которая систематизирует сведения о западносибирских кладах, описывает их состав, рассматривает вопросы атрибуции и датировки входящих в них предметов, предлагает вытекающие из этих фактов гипотезы о возможных путях попадания вещей кладов на север Западной Сибири, о создании местных подражаний импортным вещам, и причинах этого явления, свидетельствующего о действии механизма культурных трансляций. Информация по отдельным кладам приводится в работах Ю.В. Ширина. , среди которых особый интерес представляют работы, касающиеся Елыкаевской коллекции. Также кулайская культурно-историческая общность представлена в исследованиях Л.А. Чиндиной , А.П. Зыкова и других. Ещё во времена Российской Империи А.П. Ермолаевым был описан Ишимский клад. Что касается этнографической информации, имеющей отношения к вопросу, ритуал «танца с саблями», являющийся важной частью одной из гипотез, касающихся причин появления западносибирских кладов, подробно рассматривается в статье Е.В. Переваловой.
В целом, подробный, хотя и не вполне систематизированный разбор этнографической информации по хантам был произведён в книге «Народы Западной Сибири» И.Н. Гемуева, В.И. Молодина, Е.В. Переваловой .п В книге З.П. Соколовой «Ханты и манси: взгляд из XXI в.», а также в статье «Шерть. Медвежья Присяга и пляски с саблями» Е.В. Переваловой даётся более подробный разбор жизненному укладу и культовым практикам этих народов, в последней акцентируется внимание на примерах плясок с саблями в современности.
Говоря о работах, подходящих по тематике, но выходящих за рамки Западной Сибири имеет смысл упомянуть работу Адоньевой С. Б., посвящённую детской игре в «секретики», под новым углом, проливающую свет на идею сокрытия клада . У. Тарция подробно рассматривает ритуал сокрытия кладов в германской эпической традиции в своей одноимённой работе, а также гипотезы о функциях сокрытия кладов, существующие в западной историографии . Тимом Маггсом были подробно описаны и систематизированы доколониальные зулусские клады железного века из региона Наталь, также, автор сравнивает полученные сведения с коллекциями, уже собранными этнологами, занимающимися регионом . Серьёзная работа, по описанию находок с Неттлтонского холма из графства Линкольншир, была проведена Джулией Фарли; в ней автор исследует проблему появления и интерпретации миниатюрных копий оружия, характерных для позднего железного века Англии, а также сравнивает находки из Неттлтона с другими подобными кладами . В своём «Этюде о кладах”, Баллонов Ф. Р. рассматривает различные классификации их, относительно бронзового века и сам, на основе анализа их составляющих предлагает классификацию. Таким образом, на данный момент имеется достаточно большое количество литературы, чтобы проводить сравнительный анализ имеющихся сведений. Существует и множество других работ, не вошедших в обзор литературы, посвящённых отдельным кладам или группам кладов, однако их количество достаточно велико, чтобы написать отдельную статью, посвящённую исключительно литературе по этой тематике.
Главный вклад упомянутых публикаций состоит в привлечении внимания к данному объекту. В случае с литературой по Западной Сибири можно указать на практически полное отсутствие статей, посвящённых конкретно культовым местам коренных народов в этнографическое время, а также малое количество публикаций, обобщающих сведения по оружейным кладам и кладам вообще.
Когда некое, возможно, даже, бессмысленное на первый взгляд занятие обнаруживает массовый масштаб, трудно не заподозрить в нем какую-то насущную для человека потребность. Особенно, когда это занятие сохраняется в течении тысячелетий на большей части земного шара.
Захоронение кладов - один из интереснейших ритуалов, которыми занималось человечество — это эксперимент в отношении собственных «внутренних» границ, не совпадающих с границами «этого» мира, странным образом захватывающих и часть мира иного. Преобразованный во внешнее действие внутренний опыт оказывается опытом сакральным. Не меньший интерес у человечества вызывала и идея поиска кладов. Традиция описания и изучения кладоискательства насчитывает уже не одну сотню лет. От легенд, рассказывающих о том, как получить заветное сокровище, до научных статей, посвящённых этим легендам. Художественная литература также не обошла вниманием идею кладоискательства, что прослеживается в работах М. Твена и Р. Л. Стивенсовна. Кладоискательство - уход от тягостного серого быта, попытка найти в себе силы и таланты, спрятанные глубоко в душе и невостребованные доселе. Помимо реализации жажды лёгкой наживы, оно позволяет прикоснуться к этому самому застывшему некогда во времени неизведанному. Исходя из этого, изучение природы кладов может позволить науке лучше понять структуру человеческого сознания, опыт, который он испытывает, во время совершения ритуалов, связанных с кладами и, в идеале, научиться, в будущем, использовать этот опыт на благо человека. Для того, чтобы достичь этого или опровергнуть такую возможность, необходимо, сначала создать базу фундаментальных исследований, которая позволит перейти к реализации практических исследований.
С другой стороны, оружейные клады, в принципе, занимают особое место в исследованиях раннего железного века. Из оружейных кладов можно извлечь широкий спектр информации о культуре, структуре, истории, торговых связях общества этнического конгломерата, составлявшего кулайскую историко-культурную общность. Однако для этого информацию необходимо расшифровать, а возможности современной археологии на данный момент, весьма ограниченны в этом. Зачастую не представляется возможным установить точную датировку, значительная часть артефактов доходит до нас в сильно повреждённом состоянии, проблемы может вызвать небрежность человека по отношению к находке. Случайность обнаружения, разновременность входящих в них вещей и целый ряд других причин, затрудняющих определение времени этих своеобразных комплексов, долго не позволяли в полной мере использовать материалы кладов в качестве полноценного исторического источника. Эти проблемы, конечно же, касаются археологии в целом, а не только археологии Западной Сибири. Проведение дополнительных исследований касающихся оружейных кладов должно позволить раскрыть их с новых сторон, и, тем самым углубить общее знание о предмете.
За хронологические рамки работы берётся ранний железный век Западной Сибири. Правда, стоит отметить, что в работе использовались материалы, освещающие предмет, начиная от бронзового века и, заканчивая современностью. Территориальные рамки, соответственно, также определяются границами Западной Сибири, то есть, территории, ограничивающейся Уральскими горами на западе и р. Енисей на востоке, северная граница - океан.
В качестве теоретической базы исследования была взята методология этноархеологии, являющейся частью американской школы археологии, проводящей параллели между антропологией и археологией. Общеизвестно, что археологические источники сами по себе не дают информации о социально-экономических, хозяйственно-бытовых и духовных отношениях в первобытном обществе. Любая археологическая реконструкция - это лишь огрубленная модель прошлой исторической действительности. Археологи восстанавливают события не просто по вещам, а по древним вещам. В этом состоит особенность исследовательской процедуры в археологии, сталкивающейся с двойной субъективацией.
С одной стороны, это хронологический разрыв (между прошлым и современностью), с другой - идейно-информационный (между вещами и идеями, в них заложенными). Для того чтобы преодолеть этот разрыв, необходимы внешние опоры.
Единственная возможность установить эти законы - наблюдать процессы, происходящие в современном мире, в живых этнографических сообществах. Теоретическим основанием для подобных наблюдений и переноса их на археологические материалы могут служить общечеловеческие стереотипы поведения. Деятельностно-психологические стандарты, базирующиеся на адаптации к окружающей действительности человека как вида, создают те необходимые основания, которые позволяют связывать поведенческие стереотипы древнего и современного человека, поскольку «устройство мозга, руки, ноги, кинематика движения глаза, уши, реакция на раздражения не изменились на протяжении десятков тысячелетий. Однако имеется различие со школой “новой археологии”, заключающееся в отходе от концепции эволюционизма, вызванный предполагаемой статичностью объекта исследования. Состав кладов может изменяться, но, в конечном итоге, объект, всё же, остаётся именно кладом.
Применительно конкретно к данной работе этноархеологический метод использовался для понимания и анализа функций кладов и оружия в живой этнографической действительности. Для этого были собраны и проанализированы сведения о священных местах, кладах и отношению к оружию в различных культурах Западной Сибири.
Кроме этноархеологического метода в работе использовался также сравнительно-исторический метод, позволяющий путём сравнения функций кладов в различных обществах выявлять общее и особенное для оружейных кладов Западной Сибири.
Автор не имел возможности провести самостоятельные полевые исследования в связи с удалённостью потенциальных информантов, времязатратностью, непозволительно высокой стоимости организации экспедиции. Однако благодаря наличию качественных этнографических описаний народов Западной Сибири, сделанных в течении двух прошлых веков мы имеем достаточно литературы, для того чтобы заниматься подобными исследованиями.
Таким образом, источниками для написания работы послужили материалы археологических раскопок и этнографическая литература. Отдельно была проанализирована Елыкаевская коллекция, хранящаяся в Музее археологии и этнографии Сибири им. В.М. Флоринского (коллекция №5959). Елыкаевская коллекция представляет собой один из самых богатых оружейных кладов Западной Сибири.
Оружейные «клады» являются ярким феноменом характерным для раннего железного века Западной Сибири. В более ранние эпохи оружейные клады на этой территории не известны. Традиция продолжает существовать и фиксируется далее в эпоху раннего средневековья. В работе проанализирован состав и археологический контекст обнаружения семи наиболее полных оружейных кладов, содержащих несколько сотен образцов разнотипного оружия. Выяснено, что «сокрытие» и «захоронение» в земле лучших образцов оружия - характерная черта именно для позднекулайского времени. Оружейные клады этого времени содержат десятки экземпляров ценнейшего для того времени клинкового оружия. Всё это оружие имеет импортное происхождение. Причина появления такого рода «кладов» в это время видится нам в усложнении социальной структуры и сложении «воинского культа» и «культа оружия». Сама возможность появления такого количества первоклассного для того времени оружия на территории Западной Сибири связана с развитием торговых отношений между миром таежных охотников и рыболовов и миром степных скотоводов и воинов. Несомненно, что единственным ценным товаром, который в то время мог предложить таежный мир - это пушнина.
Соответственно с ростом имеющегося в наличии железного оружия появилась сама возможность использовать его в каких-либо культовых целях, в том числе и с помещением его в землю, либо создать клад каким-либо другим способом.
В ходе анализа гипотез объясняющих происхождение оружейных кладов было показано, что невозможно выделить какую-либо одну версию, объясняющую их происхождение. Основываясь на данных из конкретных кладов, каждая из них, фактически и подходит только для подобных объектов. Такое положение дел позволяет поставить под вопрос сам факт единства оружейных кладов Западной Сибири. В случае, если коллекция является остатками святилища или кенотафа, то, соответственно, она в строгом смысле слова «кладом» не является. Что, тем не менее, не уменьшает значимость этих гипотез в исследованиях, касающихся раннего железного века Западной Сибири, так как они дают объяснительные модели для весьма различающихся по составу и контексту обнаружения «кладов».
В работе был проведён анализ этнографических свидетельств, касающихся культовых мест и кладов ряда народов Западной Сибири. По итогам рассмотрения имеет смысл говорить, что традиция использования оружия в культовых местах фиксируется по сей день. Оружие, используемое в культовых местах, сильно варьировалось между разными народами. Так, у хантов и манси, до сих пор имеются священные «амбарчики» с длинным клинковым оружием, у прочих же народов, в основном, используются гильзы от патронов, которые можно считать очень дальними потомками наконечников стрел. Сами священные места, в большинстве своём являются естественными природными образованиями, камнями либо деревьями. Также встречаются специальные чумы, правда, вооружение в них не помещается. Только у хантов и манси были обнаружены характерные «амбарчики». Однако клады этнографического времени, содержащие в себе оружие науке неизвестны, причиной чего может быть трудность их фиксации, как этнографической, так и археологической.
Изучив особенности культовых мест и кладов народов Западной Сибири, имело смысл более пристально рассмотреть один из наиболее ярких образцов оружейных кладов - Елыкаевскую коллекцию. Была проведена каталогизация всего оружия из Елыкаевского клада, хранящегося в Музее археологии и этнографии Сибири им. В.М. Флоринского Томского государственного университета, и рассмотрены его культурно-хронологические особенности. Известно, что часть предметов была приложена к кладу уже во время его хранения в музее. Действительно, часть предметов весьма отличаются по конструкции и технике изготовления. Состав клада, в принципе, совпадает с инвентарём святилищ обских угров, однако в сопроводительном письме 1906 г. упоминается, что «клад» был обнаружен крестьянином вследствие того, что плуг зацепился за один из клинков. Это обстоятельство позволяет предположить, что предметы были сконцентрированы компактно, на небольшой территории, а значит, с большей вероятностью являются единовременным захоронением. В то время, как в случае археологизации святилища их расположение в земле скорее бы носило более дисперсный характер.
Продвинуться в изучении причин появления оружейных кладов и их функций в эпоху раннего железного века может помочь только обнаружение и раскопки таких кладов научными археологическими методами. Пока же все оружейные клады были обнаружены случайно и ценный археологический контекст оказался во многом утраченным. Именно эти обстоятельства порождают массу противоречивых версий и гипотез о происхождении и назначении оружейных кладов.
Соответственно с ростом имеющегося в наличии железного оружия появилась сама возможность использовать его в каких-либо культовых целях, в том числе и с помещением его в землю, либо создать клад каким-либо другим способом.
В ходе анализа гипотез объясняющих происхождение оружейных кладов было показано, что невозможно выделить какую-либо одну версию, объясняющую их происхождение. Основываясь на данных из конкретных кладов, каждая из них, фактически и подходит только для подобных объектов. Такое положение дел позволяет поставить под вопрос сам факт единства оружейных кладов Западной Сибири. В случае, если коллекция является остатками святилища или кенотафа, то, соответственно, она в строгом смысле слова «кладом» не является. Что, тем не менее, не уменьшает значимость этих гипотез в исследованиях, касающихся раннего железного века Западной Сибири, так как они дают объяснительные модели для весьма различающихся по составу и контексту обнаружения «кладов».
В работе был проведён анализ этнографических свидетельств, касающихся культовых мест и кладов ряда народов Западной Сибири. По итогам рассмотрения имеет смысл говорить, что традиция использования оружия в культовых местах фиксируется по сей день. Оружие, используемое в культовых местах, сильно варьировалось между разными народами. Так, у хантов и манси, до сих пор имеются священные «амбарчики» с длинным клинковым оружием, у прочих же народов, в основном, используются гильзы от патронов, которые можно считать очень дальними потомками наконечников стрел. Сами священные места, в большинстве своём являются естественными природными образованиями, камнями либо деревьями. Также встречаются специальные чумы, правда, вооружение в них не помещается. Только у хантов и манси были обнаружены характерные «амбарчики». Однако клады этнографического времени, содержащие в себе оружие науке неизвестны, причиной чего может быть трудность их фиксации, как этнографической, так и археологической.
Изучив особенности культовых мест и кладов народов Западной Сибири, имело смысл более пристально рассмотреть один из наиболее ярких образцов оружейных кладов - Елыкаевскую коллекцию. Была проведена каталогизация всего оружия из Елыкаевского клада, хранящегося в Музее археологии и этнографии Сибири им. В.М. Флоринского Томского государственного университета, и рассмотрены его культурно-хронологические особенности. Известно, что часть предметов была приложена к кладу уже во время его хранения в музее. Действительно, часть предметов весьма отличаются по конструкции и технике изготовления. Состав клада, в принципе, совпадает с инвентарём святилищ обских угров, однако в сопроводительном письме 1906 г. упоминается, что «клад» был обнаружен крестьянином вследствие того, что плуг зацепился за один из клинков. Это обстоятельство позволяет предположить, что предметы были сконцентрированы компактно, на небольшой территории, а значит, с большей вероятностью являются единовременным захоронением. В то время, как в случае археологизации святилища их расположение в земле скорее бы носило более дисперсный характер.
Продвинуться в изучении причин появления оружейных кладов и их функций в эпоху раннего железного века может помочь только обнаружение и раскопки таких кладов научными археологическими методами. Пока же все оружейные клады были обнаружены случайно и ценный археологический контекст оказался во многом утраченным. Именно эти обстоятельства порождают массу противоречивых версий и гипотез о происхождении и назначении оружейных кладов.
