КОНЦЕПТ «СУДЬБА» В ЛИРИКЕ, ЛИРО-ЭПОСЕ И ПУБЛИЦИСТИКЕ В.А. ЖУКОВСКОГО
|
Введение 2
Глава 1. Понятие «судьба» в философско-культурном контексте и лирике Жуковского 8
1.1. Понятие «судьба» в философско-культурном контексте 8
1.2. Семантическое гнездо понятия «судьба» в лирике Жуковского 14
Глава 2. Концепт «судьба» в лирике В.А. Жуковского 18
2.1. Романтическое представление судьбы в натурфилософии первого периода творчества (1797-180 7 гг.) 18
2.2. Трансформация понятия «судьба» и его реализаций во второй период творчества В.А. Жуковского 29
2.3. Третий период творчества - синтез и разграничение Судьбы и Провидения 35
2.4. Поэзия четвертого и пятого периода (1826-1839 гг. и 1840-1852 гг.) как итог размышлений 39
2.5. Заключение 44
Глава 3. Концепт «судьба» в лиро-эпосе В.А. Жуковского на примере баллад 46
3.2. Любовные баллады 49
3.4. Баллады 1818-1819 гг. Историко-мифологические сюжеты 58
3.5. Концепт судьбы в балладах Жуковского 1828-1833 гг. Трансформация античного сюжета 62
3.6. Концепт судьбы в балладах Жуковского 1828-1833 гг. Баллады христианских мотивов 67
3.7. Заключение 70
Глава 4. Понятие «судьба» в публицистике В.А. Жуковского 71
Заключение 79
Список литературы 81
Глава 1. Понятие «судьба» в философско-культурном контексте и лирике Жуковского 8
1.1. Понятие «судьба» в философско-культурном контексте 8
1.2. Семантическое гнездо понятия «судьба» в лирике Жуковского 14
Глава 2. Концепт «судьба» в лирике В.А. Жуковского 18
2.1. Романтическое представление судьбы в натурфилософии первого периода творчества (1797-180 7 гг.) 18
2.2. Трансформация понятия «судьба» и его реализаций во второй период творчества В.А. Жуковского 29
2.3. Третий период творчества - синтез и разграничение Судьбы и Провидения 35
2.4. Поэзия четвертого и пятого периода (1826-1839 гг. и 1840-1852 гг.) как итог размышлений 39
2.5. Заключение 44
Глава 3. Концепт «судьба» в лиро-эпосе В.А. Жуковского на примере баллад 46
3.2. Любовные баллады 49
3.4. Баллады 1818-1819 гг. Историко-мифологические сюжеты 58
3.5. Концепт судьбы в балладах Жуковского 1828-1833 гг. Трансформация античного сюжета 62
3.6. Концепт судьбы в балладах Жуковского 1828-1833 гг. Баллады христианских мотивов 67
3.7. Заключение 70
Глава 4. Понятие «судьба» в публицистике В.А. Жуковского 71
Заключение 79
Список литературы 81
Художественный концепт как категория литературоведения представляет собой сферу выражения авторского сознания в целостной художественной системе творчества. На данный момент господствующая тенденция в изучении концептосферы в литературе обусловлена исследованием универсальной модели мира конкретного поэта или писателя. При этом, по замечанию Е.В. Сергеевой, художественный концепт может выступать одновременно как самостоятельная целостность, так и как составляющая часть более масштабного концепта.
Для продуктивного исследования концепта необходимо рассматривать его, по определению Н.В. Володиной, как «смысловую структуру, воплощенную в устойчивых образах, повторяющихся в границах определенного литературного ряда (в произведении, творчестве писателя, литературном направлении, периоде, национальной литературе), обладающей культурно значимым содержанием, семиотичностью и ментальной природой». При этом ядром концепта становится универсальная константа, которая выражается понятиями «множества слов, контекстов и текстов» . Семиосфера одного концепта таким образом раскладывается на несколько номинаций.
Исследование историко-литературного процесса в современной науке зачастую не рассматривает конкретизацию понятий с точки зрения развития и изменения «смыслопорождающего механизма самого текста» на макроуровне. Понятие как философская категория мысли не конкретизируется в общей теории литературоведения. Вопросу о перспективах изучения понятий посвящена статья П. Тиргена, в которой отражены основные проблемы и тенденции изучения понятий. С точки зрения Тиргена, главным направлением является изучение семантики выдвинутого понятия в динамике синхронно с установившейся системой эстетических взглядов различных главенствующих литературных школ и направлений. Вычленение концептуального ядра отдельной категории, рассмотрение лексико¬семантического поля одного понятия через «мировоззренческие опции» разного времени позволит подойти к «объективному описанию величины».
Понятие судьбы как константы русской ментальности исследовано лишь симптоматично в структурах отдельных произведений. Несмотря на то что судьба представляет собой часть онтологического миросозерцания, ее выражение практически не исследовано в корпусе художественных текстов русских авторов.
Семантическим центром нашего исследования становится собственно понятие «судьба», которое как концепт представляет собой результат человеческой мысли об организации бытия. Сам концепт судьбы содержательно выражает культурно-исторические представления общества об устройстве мира. В личностном представлении индивида судьба может отражать аксиологический и идеологический аспекты. Как утверждает Л.О. Чернейко, многомерность и множественность интерпретаций абстрактного понятия обусловливает подход к комплексному лингвофилософскому анализу «смысловых структур в языке». А потому стратегия исследования понятия должна ориентироваться на изучение отражения понятия в общей картине мира действительности и последовательно переходить к его языковой выраженности «мира-в-себе». Для литературоведческого исследования совпадение лингвистического и онтологического плана позволяет раскрыть суть понятия, «погруженного в культуру».
Любой концепт в литературе перенимает эстетическую функцию и становится воплощением идеальной сущности. Феноменология судьбы в творчестве писателей рассматривается по-разному в соответствии с переживанием индивидуального бытия в контексте эпохи. Концептуально судьба является «результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека». Исследуя эстетику романтизма, А.С. Янушкевич делает акцент на основных метафорических образах, представлениях судьбы: «заоблачные вершины гор и бурлящее море, экзотика Востока рождали философию судьбы, фатализма и представления об идеале». Мифологизация судьбы, представление о бескрайнем космосе порождают вопрос о месте человека в топосе «судьбы-злодейки». Особое внимание у Янушкевича уделено «родоначальнику русского романтизма» - Жуковскому: начиная от первых песен, где судьба становится формирующий фактором контекста всего творчества, до главного балладного мотива - столкновения человека с судьбой в разных вариациях.
Понятие судьбы рассматривает В.И. Сахаров в работе «Романтизм в России: эпоха, школы, стили». Романтический идеализм поэзии Веневитинова представлено ощущением «рядом с собой таинственной, иногда враждебной мощи вечной природы, древнего хаоса». Противопоставляется Веневитинову понятие судьбы у Козлова, сформированное его особенным пониманием поэтического «я». Субъективизация лирики, «поэзия своей судьбы» отличает Козлова - по мнению Сахарова - от общего понимания человеческого бытия романтиков.
Самым важным и полным источником толково-понятийного аппарата в литературе XIX в. является Пушкинский словарь. Прослеживая историю понятия «судьба», можно увидеть фактическое, количественное повышение интереса к концептуальной трактовке в творчестве. Статья «судьба» в словаре языка Пушкина содержит 290 упоминаний. В поэтике Пушкина выделились два основных представления о судьбе:
1. По религиозным представлениям — высшая сила или воля божества, предопределяющая всё, что происходит в жизни
2. Доля, участь; жизненный путь кого-н.
Словарь Лермонтова при этом не имеет отдельной статьи «судьба» и в разделе основных мотивов лирики. Количественное обозначение обращения к понятию судьбы отмечено числом 247.
Необходимость обращения к словарям Пушкина и Лермонтова продиктовано особенностью литературного процесса первой трети XIX в. Ю. Манн в работе «Русская литература XIX в. Эпоха романтизма» поднимает вопрос о двуплановости романтизма, выделяя «литературу воли» и «литературу судьбы» . Последняя становится модификацией «трагедии рока» на русской почве.
Подводя итог, можно выделить основные аспекты изучения понятия судьбы в русской литературе начала 19 в., вместившего переход философской, исторической, эстетической мысли в разные категории и направления. Во-первых, проблема изучения концепта связана с отсутствием конкретного, сопряженного образа и понятия: «современный человек непосредственно не воспринимает звука слова и уже не чувствует скрытого в нем образа; слова все больше становятся значками понятий» .
Во-вторых, это в целом изменение мировоззренческих концепций, антиномия смысловых значений «судьбы» как отдельной личностной категории и непостижимых законов мира в романтизме как двух разных направлений культурной мысли.
В-третьих, конкретизация представлений, обобщение мировоззренческих универсалий через концепт «судьба» и история вхождения в устойчивую философскую основу литературного произведения. Трансформация эстетики и поэтики судьбы в творчестве каждого поэта отражает не только исторический и культурный контекст, но и репрезентирует личностное восприятие бытия.
Одно из центральных мест в литературном процессе XIX в. занимает В.А. Жуковский как идейный представитель романтизма. Духовный облик Жуковского в интерпретации современников, биографов и исследователей тесно связан с авторской точкой зрения восприятия судьбы. В работе А.Н. Веселовского «В.А. Жуковский. Поэзия чувства и «сердечного воображения» особое внимание уделяется эпистолярию поэта, в котором жизненным лейтмотивом становится доверие судьбе. Г.М. Фридлендер в статье «Спорные и очередные вопросы изучения Жуковского» актуализирует проблемы острого драматизма личной судьбы поэта.
Автобиографичность творчества Жуковского, собственный опыт, попытки обрести «страстно желаемое счастье» отражают в первую очередь динамику познания мира поэтом. Единицы абстрактных понятий выводятся Жуковским как своеобразные критерии жизненной философии. Внимание к живому слову как сосредоточению смыслов задает направление для исследования творческого метода Жуковского через концептуальный анализ.
Ключевое для русского сознания понятие судьбы в творчестве В.А. Жуковского из поэтизма перерастает в основополагающее жизненное понятие, заключающее в себе сакральные смыслы миросозидания. Включенное в картину мира человека представление о предопределенности его бытия задает различные формы действия с онтологической неизвестностью. Фиксация изменения восприятия судьбы через философию, литературные жанры и направления позволяет судить о продуктивности самого понятия «судьба» как репрезентации личных мировоззрренческих позиций автора.
Литературная репрезентация судьбы также зависит и от формы творческого выражения через лирическое Я. Проблематика изображения внутреннего человека в творчестве Жуковского вписывает героя в пространство онтологического познания, а потому взаимодействие субъектов с судьбой и авторское отношение к категории фатализма раскрывает разные образно-символические коды. Апперцепция Жуковским судьбы на протяжении литературного и жизненного пути позволяет рассматривать судьбу как один из ключевых концептов в поэтике и философии поэта. Периоды творческого развития В.А. Жуковского в работе исследуются на основе классификации А.С. Янушкевича с выделением пяти основных этапов.
Актуальность исследования обусловлена малой степенью изученности проявления концепта судьбы в творчестве В.А. Жуковского и его развития в разных формах выражения на разных этапах творчества. Особый интерес исследования представляет личностное отношение поэта к действию фатальной и провиденциальной силы в организации бытия.
Объектом исследования является корпус поэтических произведений, баллады Жуковского и публицистика.
Предметом данной работы является изучение реализации концепта «судьба» в лирике, лиро-эпосе и публицистике В.А. Жуковского.
Цель исследования - изучение движения творческой репрезентации концепта «судьба» в творчестве В.А. Жуковского и его роли в поэтической философии поэта.
Для реализации данной цели необходимо решить следующие задачи:
1. Ознакомиться с теоретическим материалом по вопросу изучения концепта в литературоведении;
2. Рассмотреть историко-философский контекст реализации понятия «судьба» и связанных с ним значений;
3. Установить ряд частотности употребления понятий концептосферы «судьба», выявить их значение;
4. Рассмотреть собственно авторское содержание концепта «судьба» в соответствии со спецификой творчества В.А. Жуковского на примере лирики, лиро- эпоса и публицистики;
5. Определить специфику художественного познания концепта «судьба» и сделать выводы.
Ввиду большого объема материала и многопланового изучения концепта методы работы являются комплексными и включают в себя: системный подход, концептуальный анализ, культурно-исторический анализ, сравнительный анализ, а также приемы компаративного и этимологического анализа.
Научная новизна настоящего исследования заключается в том, что в нем впервые рассматривается концепт «судьба» как характерная особенность мироощущения В.А. Жуковского и его интерпретация в поэтических текстах, балладах и публицистике. Последовательное рассмотрение реализации концепта позволяет говорить о продуктивности подобного изучения творчества автора.
Структура работы: работа состоит из введения, четырех глав с членением каждой на разделы, заключения, списка использованных источников и литературы.
Первая глава содержит исследование концепта «судьбы» и сопутствующих понятий в теории литературы и философско-культурном аспекте. Далее бытование концепта предваряется итогами словарной работы по поэзии Жуковского, проведенной с целью выделения семантического гнезда.
Во второй главе представлены результаты изучения литературного ряда поэзии В.А. Жуковского, свидетельствующего о частотности употребления понятий семиосферы «судьбы». Последовательно рассмотрены интерпретации концепта «судьба» на каждом этапе творчества поэта.
В третьей главе изучен план выражения концепта «судьба» на примере баллад В.А. Жуковского на каждом периоде творческой эволюции.
В четвертой главе представлено обобщение философских размышлений В.А. Жуковского о возможных выражениях концепта «судьбы» на примере публицистических текстов.
В заключении приводятся результаты проведенного исследования и намечаются перспективы дальнейшей работы.
Для продуктивного исследования концепта необходимо рассматривать его, по определению Н.В. Володиной, как «смысловую структуру, воплощенную в устойчивых образах, повторяющихся в границах определенного литературного ряда (в произведении, творчестве писателя, литературном направлении, периоде, национальной литературе), обладающей культурно значимым содержанием, семиотичностью и ментальной природой». При этом ядром концепта становится универсальная константа, которая выражается понятиями «множества слов, контекстов и текстов» . Семиосфера одного концепта таким образом раскладывается на несколько номинаций.
Исследование историко-литературного процесса в современной науке зачастую не рассматривает конкретизацию понятий с точки зрения развития и изменения «смыслопорождающего механизма самого текста» на макроуровне. Понятие как философская категория мысли не конкретизируется в общей теории литературоведения. Вопросу о перспективах изучения понятий посвящена статья П. Тиргена, в которой отражены основные проблемы и тенденции изучения понятий. С точки зрения Тиргена, главным направлением является изучение семантики выдвинутого понятия в динамике синхронно с установившейся системой эстетических взглядов различных главенствующих литературных школ и направлений. Вычленение концептуального ядра отдельной категории, рассмотрение лексико¬семантического поля одного понятия через «мировоззренческие опции» разного времени позволит подойти к «объективному описанию величины».
Понятие судьбы как константы русской ментальности исследовано лишь симптоматично в структурах отдельных произведений. Несмотря на то что судьба представляет собой часть онтологического миросозерцания, ее выражение практически не исследовано в корпусе художественных текстов русских авторов.
Семантическим центром нашего исследования становится собственно понятие «судьба», которое как концепт представляет собой результат человеческой мысли об организации бытия. Сам концепт судьбы содержательно выражает культурно-исторические представления общества об устройстве мира. В личностном представлении индивида судьба может отражать аксиологический и идеологический аспекты. Как утверждает Л.О. Чернейко, многомерность и множественность интерпретаций абстрактного понятия обусловливает подход к комплексному лингвофилософскому анализу «смысловых структур в языке». А потому стратегия исследования понятия должна ориентироваться на изучение отражения понятия в общей картине мира действительности и последовательно переходить к его языковой выраженности «мира-в-себе». Для литературоведческого исследования совпадение лингвистического и онтологического плана позволяет раскрыть суть понятия, «погруженного в культуру».
Любой концепт в литературе перенимает эстетическую функцию и становится воплощением идеальной сущности. Феноменология судьбы в творчестве писателей рассматривается по-разному в соответствии с переживанием индивидуального бытия в контексте эпохи. Концептуально судьба является «результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека». Исследуя эстетику романтизма, А.С. Янушкевич делает акцент на основных метафорических образах, представлениях судьбы: «заоблачные вершины гор и бурлящее море, экзотика Востока рождали философию судьбы, фатализма и представления об идеале». Мифологизация судьбы, представление о бескрайнем космосе порождают вопрос о месте человека в топосе «судьбы-злодейки». Особое внимание у Янушкевича уделено «родоначальнику русского романтизма» - Жуковскому: начиная от первых песен, где судьба становится формирующий фактором контекста всего творчества, до главного балладного мотива - столкновения человека с судьбой в разных вариациях.
Понятие судьбы рассматривает В.И. Сахаров в работе «Романтизм в России: эпоха, школы, стили». Романтический идеализм поэзии Веневитинова представлено ощущением «рядом с собой таинственной, иногда враждебной мощи вечной природы, древнего хаоса». Противопоставляется Веневитинову понятие судьбы у Козлова, сформированное его особенным пониманием поэтического «я». Субъективизация лирики, «поэзия своей судьбы» отличает Козлова - по мнению Сахарова - от общего понимания человеческого бытия романтиков.
Самым важным и полным источником толково-понятийного аппарата в литературе XIX в. является Пушкинский словарь. Прослеживая историю понятия «судьба», можно увидеть фактическое, количественное повышение интереса к концептуальной трактовке в творчестве. Статья «судьба» в словаре языка Пушкина содержит 290 упоминаний. В поэтике Пушкина выделились два основных представления о судьбе:
1. По религиозным представлениям — высшая сила или воля божества, предопределяющая всё, что происходит в жизни
2. Доля, участь; жизненный путь кого-н.
Словарь Лермонтова при этом не имеет отдельной статьи «судьба» и в разделе основных мотивов лирики. Количественное обозначение обращения к понятию судьбы отмечено числом 247.
Необходимость обращения к словарям Пушкина и Лермонтова продиктовано особенностью литературного процесса первой трети XIX в. Ю. Манн в работе «Русская литература XIX в. Эпоха романтизма» поднимает вопрос о двуплановости романтизма, выделяя «литературу воли» и «литературу судьбы» . Последняя становится модификацией «трагедии рока» на русской почве.
Подводя итог, можно выделить основные аспекты изучения понятия судьбы в русской литературе начала 19 в., вместившего переход философской, исторической, эстетической мысли в разные категории и направления. Во-первых, проблема изучения концепта связана с отсутствием конкретного, сопряженного образа и понятия: «современный человек непосредственно не воспринимает звука слова и уже не чувствует скрытого в нем образа; слова все больше становятся значками понятий» .
Во-вторых, это в целом изменение мировоззренческих концепций, антиномия смысловых значений «судьбы» как отдельной личностной категории и непостижимых законов мира в романтизме как двух разных направлений культурной мысли.
В-третьих, конкретизация представлений, обобщение мировоззренческих универсалий через концепт «судьба» и история вхождения в устойчивую философскую основу литературного произведения. Трансформация эстетики и поэтики судьбы в творчестве каждого поэта отражает не только исторический и культурный контекст, но и репрезентирует личностное восприятие бытия.
Одно из центральных мест в литературном процессе XIX в. занимает В.А. Жуковский как идейный представитель романтизма. Духовный облик Жуковского в интерпретации современников, биографов и исследователей тесно связан с авторской точкой зрения восприятия судьбы. В работе А.Н. Веселовского «В.А. Жуковский. Поэзия чувства и «сердечного воображения» особое внимание уделяется эпистолярию поэта, в котором жизненным лейтмотивом становится доверие судьбе. Г.М. Фридлендер в статье «Спорные и очередные вопросы изучения Жуковского» актуализирует проблемы острого драматизма личной судьбы поэта.
Автобиографичность творчества Жуковского, собственный опыт, попытки обрести «страстно желаемое счастье» отражают в первую очередь динамику познания мира поэтом. Единицы абстрактных понятий выводятся Жуковским как своеобразные критерии жизненной философии. Внимание к живому слову как сосредоточению смыслов задает направление для исследования творческого метода Жуковского через концептуальный анализ.
Ключевое для русского сознания понятие судьбы в творчестве В.А. Жуковского из поэтизма перерастает в основополагающее жизненное понятие, заключающее в себе сакральные смыслы миросозидания. Включенное в картину мира человека представление о предопределенности его бытия задает различные формы действия с онтологической неизвестностью. Фиксация изменения восприятия судьбы через философию, литературные жанры и направления позволяет судить о продуктивности самого понятия «судьба» как репрезентации личных мировоззрренческих позиций автора.
Литературная репрезентация судьбы также зависит и от формы творческого выражения через лирическое Я. Проблематика изображения внутреннего человека в творчестве Жуковского вписывает героя в пространство онтологического познания, а потому взаимодействие субъектов с судьбой и авторское отношение к категории фатализма раскрывает разные образно-символические коды. Апперцепция Жуковским судьбы на протяжении литературного и жизненного пути позволяет рассматривать судьбу как один из ключевых концептов в поэтике и философии поэта. Периоды творческого развития В.А. Жуковского в работе исследуются на основе классификации А.С. Янушкевича с выделением пяти основных этапов.
Актуальность исследования обусловлена малой степенью изученности проявления концепта судьбы в творчестве В.А. Жуковского и его развития в разных формах выражения на разных этапах творчества. Особый интерес исследования представляет личностное отношение поэта к действию фатальной и провиденциальной силы в организации бытия.
Объектом исследования является корпус поэтических произведений, баллады Жуковского и публицистика.
Предметом данной работы является изучение реализации концепта «судьба» в лирике, лиро-эпосе и публицистике В.А. Жуковского.
Цель исследования - изучение движения творческой репрезентации концепта «судьба» в творчестве В.А. Жуковского и его роли в поэтической философии поэта.
Для реализации данной цели необходимо решить следующие задачи:
1. Ознакомиться с теоретическим материалом по вопросу изучения концепта в литературоведении;
2. Рассмотреть историко-философский контекст реализации понятия «судьба» и связанных с ним значений;
3. Установить ряд частотности употребления понятий концептосферы «судьба», выявить их значение;
4. Рассмотреть собственно авторское содержание концепта «судьба» в соответствии со спецификой творчества В.А. Жуковского на примере лирики, лиро- эпоса и публицистики;
5. Определить специфику художественного познания концепта «судьба» и сделать выводы.
Ввиду большого объема материала и многопланового изучения концепта методы работы являются комплексными и включают в себя: системный подход, концептуальный анализ, культурно-исторический анализ, сравнительный анализ, а также приемы компаративного и этимологического анализа.
Научная новизна настоящего исследования заключается в том, что в нем впервые рассматривается концепт «судьба» как характерная особенность мироощущения В.А. Жуковского и его интерпретация в поэтических текстах, балладах и публицистике. Последовательное рассмотрение реализации концепта позволяет говорить о продуктивности подобного изучения творчества автора.
Структура работы: работа состоит из введения, четырех глав с членением каждой на разделы, заключения, списка использованных источников и литературы.
Первая глава содержит исследование концепта «судьбы» и сопутствующих понятий в теории литературы и философско-культурном аспекте. Далее бытование концепта предваряется итогами словарной работы по поэзии Жуковского, проведенной с целью выделения семантического гнезда.
Во второй главе представлены результаты изучения литературного ряда поэзии В.А. Жуковского, свидетельствующего о частотности употребления понятий семиосферы «судьбы». Последовательно рассмотрены интерпретации концепта «судьба» на каждом этапе творчества поэта.
В третьей главе изучен план выражения концепта «судьба» на примере баллад В.А. Жуковского на каждом периоде творческой эволюции.
В четвертой главе представлено обобщение философских размышлений В.А. Жуковского о возможных выражениях концепта «судьбы» на примере публицистических текстов.
В заключении приводятся результаты проведенного исследования и намечаются перспективы дальнейшей работы.
Изучение концепта «судьба» в творчестве В.А. Жуковского представляет собой систематизирование нескольких этапов анализа: от анализа понятийных характеристик лингвистического, историко-философского к изучению духовной природы семантики и ее движению. Понятие судьбы сложно назвать ключевым в творческом наследии Жуковского по употребляемости, однако оно становится частью жизненной философии поэта, следовательно, распространяется и на его поэтическое выражение.
В системе мировоззрения поэта судьба распадается на проявление собственно самой судьбы, рока и Провидения. Лик каждой из этих лексем вписан в творческую репрезентацию поэтического контекста и философской мысли Жуковского. Форма выражения лирического Я к соотношению тут-бытия и Космоса принимает у поэта несколько форм. В первую очередь, это принципиальное разграничение в иерархии образов Судьбы, Рока и Провидения. Ранний Жуковский-романтик принимает фатализм Вселенной, усматривает в ней действие призрачного мира, космического пространства, которое подчиняет себе человеческую земную жизнь. Однако концепция романтического двоемирия претерпевает изменения, и для Жуковского на первый план выходит Провидение. Христианская философия Жуковского рассматривает волю бога в организации бытия, а личностное доверие Провидению и року принимает форму полноценного переживания собственного предназначения. Связанное в русской ментальности понятие судьбы как «рассказа о жизни другого» получает свою полноценную реализацию в поэтической репрезентации Жуковского. Для позднего поэтического творчества Жуковского характерна редукция непредвиденных обстоятельств судьбы, на первый план становится идея самостояния человека перед лицом судьбы и его доверие своему месту в системе мироздания.
Баллады Жуковского последовательно рассматривают движение судьбы как смену философских парадигм восприятия бытия. Комплекс основных мотивов позволяет рассматривать саму судьбу как часть природного начала. Мир в целом - это сама судьба. С возрастанием эпического действия усиливается идея принятия личностью своего предназначения и данного положения в универсальной картине мира. Способность человека изменить свою судьбу напрямую зависит от его душевных качеств, однако любое изменение в пространстве тут-бытия несет в себе отпечаток божественной провиденциальной силы. Сюжеты наказания и покаяния человека позволяют Жуковскому вывести нравственно-философскую сентенцию о силе Бога, который определяет человеку испытание жизненными обстоятельствами. Усиление христианских мотивов в балладах позволяет говорить о сформировавшейся у позднего Жуковского философии принятия мира в его положении здесь и сейчас.
Публицистика Жуковского дидактически утверждает наличие Провидения изначально. Движение от натурализма к теософии проходит у Жуковского через утверждение образа Христа, сопряженного с косвенным действием Провидения. Уготованная судьба в широком смысле - вся жизнь человека, определяема божественной рукой. Однако в содействии с ней выступает всегда личностное начало, максима души в стремлении к добродетели и постижению счастья как на земле, так и в неведомом после смерти пространстве.
Таким образом, концепт судьбы становится в творчестве Жуковского выразителем идеи жизненного принципа самого поэта. Онтологическая философия автора предполагает включение судьбы в образно-символический код эпических произведений, переводов произведений со схожей проблематикой (например, трагедия «Царь Эдип»), а также религиозного текста Ветхого Завета. Перспективу исследования можно определить как продолжение изучения концепта «судьба» и логическое оформление его репрезентации на примере целостной системы художественного творчества В.А. Жуковского.
В системе мировоззрения поэта судьба распадается на проявление собственно самой судьбы, рока и Провидения. Лик каждой из этих лексем вписан в творческую репрезентацию поэтического контекста и философской мысли Жуковского. Форма выражения лирического Я к соотношению тут-бытия и Космоса принимает у поэта несколько форм. В первую очередь, это принципиальное разграничение в иерархии образов Судьбы, Рока и Провидения. Ранний Жуковский-романтик принимает фатализм Вселенной, усматривает в ней действие призрачного мира, космического пространства, которое подчиняет себе человеческую земную жизнь. Однако концепция романтического двоемирия претерпевает изменения, и для Жуковского на первый план выходит Провидение. Христианская философия Жуковского рассматривает волю бога в организации бытия, а личностное доверие Провидению и року принимает форму полноценного переживания собственного предназначения. Связанное в русской ментальности понятие судьбы как «рассказа о жизни другого» получает свою полноценную реализацию в поэтической репрезентации Жуковского. Для позднего поэтического творчества Жуковского характерна редукция непредвиденных обстоятельств судьбы, на первый план становится идея самостояния человека перед лицом судьбы и его доверие своему месту в системе мироздания.
Баллады Жуковского последовательно рассматривают движение судьбы как смену философских парадигм восприятия бытия. Комплекс основных мотивов позволяет рассматривать саму судьбу как часть природного начала. Мир в целом - это сама судьба. С возрастанием эпического действия усиливается идея принятия личностью своего предназначения и данного положения в универсальной картине мира. Способность человека изменить свою судьбу напрямую зависит от его душевных качеств, однако любое изменение в пространстве тут-бытия несет в себе отпечаток божественной провиденциальной силы. Сюжеты наказания и покаяния человека позволяют Жуковскому вывести нравственно-философскую сентенцию о силе Бога, который определяет человеку испытание жизненными обстоятельствами. Усиление христианских мотивов в балладах позволяет говорить о сформировавшейся у позднего Жуковского философии принятия мира в его положении здесь и сейчас.
Публицистика Жуковского дидактически утверждает наличие Провидения изначально. Движение от натурализма к теософии проходит у Жуковского через утверждение образа Христа, сопряженного с косвенным действием Провидения. Уготованная судьба в широком смысле - вся жизнь человека, определяема божественной рукой. Однако в содействии с ней выступает всегда личностное начало, максима души в стремлении к добродетели и постижению счастья как на земле, так и в неведомом после смерти пространстве.
Таким образом, концепт судьбы становится в творчестве Жуковского выразителем идеи жизненного принципа самого поэта. Онтологическая философия автора предполагает включение судьбы в образно-символический код эпических произведений, переводов произведений со схожей проблематикой (например, трагедия «Царь Эдип»), а также религиозного текста Ветхого Завета. Перспективу исследования можно определить как продолжение изучения концепта «судьба» и логическое оформление его репрезентации на примере целостной системы художественного творчества В.А. Жуковского.